6 октября
Алое солнце уже наполовину скрылось за горизонтом. Сей удачный пейзаж Эдвард Пайк имел возможность наблюдать из широкого окна кабинета биологии. Занятия на сегодня подошли к концу уже как час назад, но Пайк, как вообще-то и всегда, оставался на рабочем месте до последнего и домой уходил, привычно, поздно вечером. А почему бы и нет? Спешить Эдварду было некуда и не к кому. В свои тридцать девять школьный учитель биологии оставался холостяком, несмотря на довольно привлекательную внешность «современного» мужчины. Высокий шатен, среднего телосложения с карими глазами и лёгкой щетиной на лице. Несмотря на уже зрелый возраст, Пайк предпочитал молодёжную растрёпанность на голове, что явно молодило его на пару-тройку лет. И в этом был весь он – полуофициальный. Даже одевался он также полуофициально: чёрные туфли, синие джинсы, белая рубашка, тёмно-синий блейзер и в довершение – очки с квадратной оправой белого цвета. Сам же Эдвард в кругу коллектива коллег и учеников представлял собой человека довольно активного и целеустремлённого. Коллег располагала его врождённое обаяние, а учеников — харизма. Мужчина всегда славился душой компании среди других учителей, а на уроках биологии – воодушевлённым и даже страстным подходом к своей дисциплине. Вот и сейчас Пайк, в очередной раз, остался в школе допоздна, ибо предпочитал работать в стенах родного класса биологии, нежели в учительской и уж тем более дома. Нет-нет. Эдвард принципиально оставлять работу в стенах школы, а её порог, по окончанию рабочего дня, переступал с чистой совестью выполненного долга. В данный момент Пайк заканчивал проверку сегодняшней контрольной, методично перекладывая листки с тестом из маленькой стопки в стопку побольше. Разобравшись с уже как больше половиной бумаг, Эдвард остался вполне довольным общим результатом контрольной и мыслено молился, дабы процентов семьдесят всего класса удержали планку «удовлетворительно». Однако личный азарт от проверки тестов грубо и внезапно прервал стук в дверь кабинета. Пайк тотчас встрепенулся, оторвав взгляд от листа бумаги и удивлённо взглянул на дверь. — Входите! Дверь открыта, – окликнул учитель стоящего за дверью, а сам при этом теряясь в догадках: «кто бы это мог быть?». Все его коллеги уже должны были разойтись по домам, даже директор Деверо, обычно, не задерживается так допоздна. Должно быть это охранник или, скорее всего, уборщик. Ибо за всё время, что он просидел в кабинете ни один из них, до сих пор, его не потревожил. Однако вот что странно – ответа Пайк так и не получил. Где-то с полминуты, в ожидании, рассматривая дверь, Эдвард, слегка пожав плечами, вновь опустил голову к столу, решив для себя, что желающий войти уже давно бы зашёл. Однако стоило ему только вчитаться в написанный ответ на поставленный вопрос теста, как на весь кабинет вновь раздался стук, но на сей раз более жёсткий и настойчивый. Пайк вскочил с места, со скрипом резко отодвинув стул и вновь тишина. — Кто там?! – повысил голос учитель, не на шутку насторожившись. Эдвард Пайк не был из пугливых, однако на волне недавних событий в школе и во всём Вудсборо – будет нелишним быть на чеку. На днях избили школьного уборщика, а что сегодня? Преподавателя? Нет уж! Шутки шутками, а в данный час за подобное кое-кому хорошенько влетит. В пример можно вспомнить того же Джонни Палмера, которого недавно исключили из школы. Но то был серьёзный случай, а вот за розыгрыш над учителем – выговор и поход в кабинет директора обеспечен. Но это так, просто мысли, дабы отвлечься и унять лёгкий испуг. Сглотнув ком в горле, Пайк нахмурился и вмиг посерьёзнев, уверенной походкой зашагал к двери, но преодолев половину всего кабинет в дверь вновь постучали, причём ощутимей сильнее. Эдвард замер как в копаный, но следом осознав, что сейчас стучавший стоит за дверью – тотчас рванул с места к ней. Схватившись за дверную ручку мужчина с остервенением распахнул дверь и вновь замер, ибо за ней никого не было. Пайк удивлённо моргнул и опасливо выглянув из кабинета в коридор, осмотрелся по сторонам – никого. — Что за чертовщина? – вслух прокомментировал учитель сей «фокус» и вышел из кабинета. Левая сторона коридора вела к спуску в спортзал, а правая – к центральному холлу с двойной лестницей на верхние этажи. Единственное место, где этот «фокусник» мог так быстро спрятаться, это соседние кабинеты. В чём Пайк, собственно, и решил незамедлительно удостовериться. Широким шагом Эдвард прошёлся от двери к двери, проверяя каждое помещение. Двери не были заперты, так как уборщик всё ещё совершал обход по школе. Только после вечерней уборки территории охранник запирал все кабинеты на ключ. Тем не менее, быстрый осмотр соседних помещений не дал ожидаемого результата. Пайк рассчитывал выцепить взглядом какого-то школьника, прячущегося за учительским столом, но нет – везде было пусто.Шустрый проказник! Должно быть ускользнул, пока я был в соседней комнате.
Предположил Эдвард задумчиво почёсывая щетину и окидывая взглядом пустой кабинет, но уже в следующий миг, хлопнув в ладоши и коротко пожав плечами, вышел в коридор. Решив предупредить охранника об возможном хулигане после того как закончит с работой, он направился в свой кабинет. Идя по коридору его вдруг посетила одна «глупая» мысль, что возможно его выманили как раз таки по причине сегодняшней контрольно, но Пайк тотчас отмёл эту догадку, ибо это просто смешно. Память у него от природы фотографическая, да и к тому же он уже, практически, проверил все тесты. Однако при подходе к распахнутой двери, он всё же осторожно заглянул в кабинет из коридора и убедившись, что возле его стола точно никого нет – зашёл внутрь. Пройдя пару шагов от двери, учитель внимательно осмотрел помещение, а после подбоченился и с ироничной улыбкой покачал головой. — Господи, Эдвард. Ты уже начинаешь бояться собственной тени, – тихо произнёс он вслух для пущего успокоения нервов и коротко выдохнув подошёл к открытой двери. Напоследок зыркнув в коридор, Пайк взялся за дверную ручку и не отводя взгляда от дверного проёма, закрыл дверь. Вот только в следующий миг, краем глаза, он увидел за дверью не белую стену, а нечто чёрное. Эдвард даже ещё не успел толком испугаться, посему вместо паники было лишь искренне недоумение. Тотчас повернув голову учитель успел рассмотреть лишь чёрную фигуру, прежде чем его очки разлетелись в дребезги от мощного удара кулаком в лицо.***
В сознание Пайк пришёл резко от не менее хлёсткой пощёчины, с глубоким вдохом, словно вынырнул из-под толщи воды. Причём вдохнуть ему значительно затруднял импровизированный кляп из губки для вытирания доски. Округлив глаза от полного недоумения и всё нарастающей паники, Эдвард тотчас потянулся рукой к лицу, да только рука не слушалась, как и вторая, как собственно и ноги. Он запоздало осознал своё положение в пространстве, ибо в данный момент не лежал на полу, как ему думалось, а сидел на стуле. Нервно осмотрев себя, Пайк наконец-то понял причину своей беспомощности и от увиденного его охватил животный ужас. Его ноги были привязаны изолентой к ножкам стула и пускай он не видел своих рук, ибо они были за его спиной, однако после вялой попытки их разомкнуть – вывод был очевиден. — МММХХХ! – замычал Эдвард в кляп, а сам принялся отчаянно скакать и раскачиваться на стуле. Лишь когда рука в чёрной перчатке с хлопком опустилась на спинку стула, впечатав его не месте, Пайк замер словно статуя. Только сейчас в его обезумевшем от страха разуме пронеслась такая здравая мысль: «кто на меня напал?». Ответ на этот вопрос Эдвард нашёл проследив взглядом по руке к белой маске, чьи бездонные глазницы смотрели прямо на него. Учитель, немигающе, сглотнул ком в горле, ощущая кожей как со лба уже скатываются капли выступившего пота.Это – ОН! Та же маска, что на фотороботе!
Мелькнула в голове паническая мысль. Да, Эдвард Пайк следил за новостями и был осведомлён о внешних приметах преступника напавшего на его ученицу. В соцсетях молодёжь уже окрестила его прозвищем – Ворон. А сейчас этот... «Ворон» стоит прямо перед ним на корточках и даже через маску Пайк шкурой чувствовал его пронзительный взгляд.Нет! Этого, просто, не может быть! Не может быть со мной! Именно со мной! Почему?! Почему Я?!
Одна за другой неслась отчаянная мысли о не справедливости судьбы. Стоп! Возможно ли, что всё это не взаправду? Возможно ли, что это не ОН? Да! Возможно, я стал жертвой очередного жестокого «розыгрыша» местных отморозков. А почему нет?! На днях одного фрилансера избили чуть ли не до полусмерти! Возможно, эти ублюдки вошли в кураж и принялись за цель посерьёзнее. Но тогда кто они, чёрт возьми?! Кто именно мог... — Судя по твоим нервно бегающим глазкам, ты сейчас в душе не ебёшь: «что здесь, блядь, вообще происходит?», – грубый мужской голос вмиг оборвал все его отчаянные догадки. Стоящий перед ним человек был отнюдь не старшеклассником и осознание этого факта убило последнюю надежду на шанс избежать кошмара на яву. — Ну как? Я угадал? – тем временем поинтересовался Ворон, склонив на бок голову. — Да по глазам вижу, что в точку. Хе-хе, – ухмыльнулся он под маской и хлопнув учителя по плечу, отчего тот встрепенулся, выпрямился во весь рост. Следом за ним Пайк поднял голову, не отводя взгляда от выделяющейся, на фоне чёрного капюшона, белой маски. — Вероятно, следующий твой вопрос: «почему я здесь?», «за что?», – театрально развёл руками Ворон и медленно зашагал к учительскому столу. — Или нет? – вдруг резко развернулся он к Пайку и упёрся спиной в стол. — Или тебе, быть может, интересно знать: «кто ты, чёрт возьми, такой?», – с сарказмом продолжил Ворон, скрестив на груди руки. — ММММММХХХХХХ!!! – во всё горло замычал Эдвард, закинув голову к потолку. — Звать на помощь – бесполезно, – спокойным тоном предупредил Ворон. — Охранник сейчас немного «занят», а уборщик решил вздремнуть в подсобке, – всё также беззаботно разъяснил он, отчего Пайк в шоке уставился в ответ. — Пф! Нечего на меня так таращиться. Я сказал чистую правду, – пожал Ворон плечами. — Так что нам с тобой, этим вечером, никто не помешает, – зловеще протянул он и не сводя с жертвы глаз запустил руку в карман кожанки. Наружу он извлёк колоду карточек и тотчас с силой впечатал её в стол, отчего Эдвард подпрыгнул на стуле. Плавно проведя ладонью по поверхности стола, Ворон ловко разложил карточки в ряд как игральные карты. Пайк, затаив дыхание и немигающе, следил за каждым его движением, но когда Ворон отошёл от стола и зашагал в его сторону, учитель тотчас заворочался и в панике принялся отпрыгивать вместе со стулом назад. — Куда это ты? – поинтересовался Ворон, не спеша догоняя отчаявшегося Эдвард. — Пойдём-ка, – велел маньяк со скрипом и без усилий волоча за собой стул с жертвой на нём. Остановившись перед столом Ворон резко развернул Пайка и с силой придвинул стул к столу, отчего Эдвард больно ударился об него коленями и сдавленно зашипел в кляп. Морщась от тупой боли, учитель взглянул на разложенные перед ним в ряд восемь фотографий. Вот только все фото были перевёрнуты белой стороной к верху, пряча от него запечатлённые на них изображения. — Интригует, не правда ли? – раздался сверху голос, прямо над Пайком, а следом увесистые ладони обрушились на его плечи, отчего учитель вновь встрепенулся. — А знаешь... почему бы нам не сыграть в одну игру? Называется «Правда или Ложь?». Правила просты: я говорю какой-то факт о тебе, а ты в ответ киваешь «ДА» или «НЕТ», но только чур не юлить. Окей? Ибо если поймаю на лжи... – Ворон склонился к лицу жертвы. — ...то вырву тебе язык, – процедил до боли сжимая плечи Эдварда и учитель тотчас закивал, давая знать что уяснил правила. — Тогда приступим, – бодро предложил Ворон и обойдя стол, уселся напротив Пайка, на его же стул. — Скажи-ка, Эдди, тебя мучают кошмары или, возможно, бессоница? – начал маньяк с неожиданного вопроса, облокотившись на стол и сцепив пальцы в замок. От услышанного Эдвард недоумённо уставился в его маску и после короткой паузы, опасливо покачал головой. — Нет, значит. Хм, странно. Мне казалось, что человек принимающий довольно сильнодействующее снотворное, вероятно страдает от хронической бессонницы. Иначе как ещё объяснить те залежи мелатонина, что я нашёл в твоей аптечке? – иронично удивился Ворон и продолжил: — У этой дряни терпкий привкус, в простую воду не подмешаешь. Значит, ты добавлял его в сок, так ведь? – задал он следующий вопрос, однако Пайк, на сей раз, не спешил с ответом, покуда Ворон демонстративно не упёрся ладонями в стол и слегка привстал и вот тогда-то Эдди судорожно закивал. — Надо же! Это было быстро, – прокомментировал маньяк и тем не менее встал из-за стола, отчего Пайк напрягся всем телом. Ворон остановился с боку от Эдварда и плавно проведя рукой по фотографиям, ловко перевернул каждую из них. Однако без своих очков чётко рассмотреть фото для Пайк было затруднительно. Он обернулся, однако в следующий же миг зажмурился от боли, когда тяжёлая рука вцепилась ему в затылок и с силой впечатала его лицо в стол. — СМОТРИ! ВНИМАТЕЛЬНО! ИНАЧЕ Я СРЕЖУ ТЕБЕ ВЕКИ! – угрожающе прорычал Ворон, склонившись над Эдди и тот, через боль, приоткрыл один глаз. Медленно, но зрение сфокусировалось на центральном снимке и наконец-то рассмотрев, что на нём запечатлено – Эдвард Пайк ощутил как в жилах стынет кровь. — Узнал, – заключил Ворон, судя потому как Эдди вдруг обмяк всем телом. — Знаешь, я никогда не понимал: зачем твоей братии делать фото? То есть... Да бля! Это ж пиздец как тупо и не профессионально. Но думается мне, что ты как человек образованный это и сам прекрасно понимал, а потому предусмотрительно спрятал своё «творчество» под кухонной раковиной. Не так ли? – закончил Ворон, но вдруг Пайк резко дёрнулся в попытке вскочить с места. О чём он думал в данный момент так и осталось для Ворона загадкой, ибо вместо вопроса он просто вновь впечатал Эдди лбом об стол, да так что одна из фотографий прилипла к его лицу. — Сидеть! – процедил маньяк, сжав хватку на затылке Пайка, отчего тот лишь жалобно застонал. Ворон резво отклеил фото со лба жертвы и приблизив к маске, всмотрелся в её изображение. Он уже видел эту фотографию. Всех их! Каждую из них! На каждом снимке была одна и также картина: девчонка, нагишом, лежит на диване, с закрытыми глазами. В том, что она была ученицей Пайка, Ворон даже не сомневался, как и в том, что половине из всех девчонок не было ещё и семнадцати. — Так на чём я остановился, Эдди? Не напомнишь, – он резко тряхнул Пайка за шею. — Ах да! Я поражался самим фактом существования данных фоток. Вот скажи мне: на кой они тебе сдались? А? – иронично поинтересовался Ворон и отвесил Эдди подзатыльник. — Для компромата, что ли? Дабы молчали? Или неужто дабы скрашивать одинокими вечерами твоё холостяцкое одиночество? Ну чего же ты молчишь, Эдди? Ой, прости! Совсем запамятовал. Ты же с этой дрянью во рту – нем как рыба. Ну тогда кивни если так всё и было, – велел Ворон и принялся ожидать ответного кивка, но Пайк всё колебался. Игра в молчанку продолжалось до тех пор, пока Ворон резко и без замаха не врезал кулаком Эдди в челюсть, отчего тот врезался виском об стол. — Я сказал – КИВНИ, – «намекнул» Ворон со сталью в голосе и Пайк, лёжа на столе, со стоном закивал. — Знаешь, а я ведь всерьёз удивился их, блядь, количеству. Всё думал: как же ты, сука, ухитрялся проворачивать эту хуйню у всех под носом? А ведь истина, всё это время, лежала у всех на виду и была до не приличия простой, – произнёс Ворон, возвращая фотографию к остальным. — Ведь кто же, в здравом уме, заподозрит мистера Пайка – простого учителя биологии, так ведь? – Ворон упёрся кулаком в стол и повернул маску к Эдди, на что тот жалобно закивал. — Того самого, кто преподаёт дополнительные курсы, на дому, но только для самых «перспективных», так ведь? – продолжил Ворон и с каждым словом тон его голоса становился всё более ледяным. — Тебе интересно знать, где ты проебался? – вдруг спросил он ироничным тоном, на что Пайк медленно и боязно кивнул, мысленно понимая что у него, итак, нет выбора. — Алиса Андерсон, помнишь её? Конечно же помнишь, ведь она была последней. Видишь ли, я взял на себя дерзость заглянуть одним глазом в её медкарту, после той сцены, что устроили её родители, когда силком притащила дочь в клинику. В общем выяснилось, что девчонка подцепила хламидиоз. И вот так совпадение! Судя по твоей медкарте – у тебя тоже. Вот я и сложил один плюс один. Но, признаться, я никак не ожидал, что Алиса Андерсон – всего лишь верхушка твоего, блядь, айсберга! – зарычал Ворон и резко пнул Пайка в грудь, отчего тот рухну, со стулом, на пол. Удар выбил весь воздух из лёгких, а из-за кляпа Эдвард начал задыхаться. Когда его лицо побагровело от удушья, а из выпученных и воспалённых глаз потекли слёзы, Ворон присел перед ним на корточки и склонившись над жертвой, вырвал кляп. — КХЕ-КХЕ!... Я... КХЕ-КХЕ!... Я... КХЕ-КХЕ!... – пытался Пайк говорить сквозь удушающий кашель. — Я понял! Я всё понял! – наконец-то выпалил он, после глубокого вдоха. — Что «понял»? – передразнил его маньяк, облокотившись на колени. — Я-я во всём с-сознаюсь! Я с-сдамся полиции! П-пожалуйста, только... – до конца объясниться Эдвард так и не успел. Рука в чёрной перчатке резко заткнула ему рот, отчего Пайк глухо замычал. — Прости, что так грубо прервал твою исповедь, но кажется я ввёл тебе в некоторое заблуждение. Видишь ли, я – не линчеватель и уж тем более не самаритянин. Нет. И я вовсе не собираюсь сдавать тебя копам. Зачем? Облегчать им работу? Пф! Брось! – Ворон не спеша завёл вторую руку за пояс. — Причина моих поступков крайне проста. Я б даже сказал примитивна. Дело в том, Эдди... – маньяк извлёк из-за пояса охотничий нож и ловко крутанув им в руке, с размаху всадил лезвие по самую рукоять в колено беззащитной жертвы. Пайк взвыл от острой боли растекающейся в ноге, но крик его по-прежнему был удушен рукой палача. — ...ЧТО Я НА ДУХ НЕ ПЕРЕНОШУ ПАРАЗИТОВ НА СВОЕЙ ТЕРРИТОРИИ! – прорычал Ворон каждое слово и резко провернул лезвие ножа в ране, отчего Эдвард, как умалишённый, заёрзал на стуле, отчаянно силясь высвободиться и продолжая кричать не щадя воздуха. Ворон выпустил рукоять ножа и проворно заткнул брыкающегося Пайка импровизированным кляпом, а затем, подняв голову, принялся задумчиво и даже с искренним любопытством рассматривать плакаты, висящие на стенах кабинета биологии. — Хм, любопытная методика, – прокомментировал Ворон, заинтересованно рассматривая анатомический плакат, демонстрирующий методику препарации лягушки. Не отводя взгляда, он схватился за рукоять ножа и резко выдрал лезвие из колена Пайка, отчего жертва принялась бессильно биться затылком об пол. Только когда Эдвард полностью выбился из сил и принялся просто протяжно стонать в кляп, Ворон заговорил: — Эй, Эдди? Хочешь узнать, как правильно потрошить человека? – вдруг спросил он и не дожидаясь от Пайк ответной реакции, вонзил нож жертве в пах. На удивление ответного вопля агонии не последовало, ибо Эдвард Пайк просто забыл как кричать и даже дышать. В немой гримасе боли он уставился в потолок выпученными глазами и уже не замечая, как чёрная фигура в белой маске зловеще нависла над ним. — От лобка... – процедил Ворон и с противным чавкающим звуком, резко рванул нож на себя.***
Утро 7 октября выдалось по-особому знойным. Сырая земля за ночь покрылась белым инеем. Небо заволокли серые тучи, пускай осадков и не было с начала месяца. Казалось, что небо супиться, нагнетает, но всё никак не разразиться проливным дождём. Такой была обстановка на улицах Вудсборо – гнетущей. Ибо утро 7 октября выдалось тревожным, если не сказать паническим. Полиция приехала на место преступления ещё глубокой ночью, когда им поступил вызов из старшей школы. В 9-1-1 позвонил школьный охранник, сообщивший об обнаружении тела на территории школы. Прибывшие на место преступления копы обнаружили тело мужчины в классе биологии. Немного позже тело жертвы опознают как Эдварда Пайка, тридцати девятилетнего учителя биологии школы Вудсборо. Но вот само место преступления полицейские не смогут стереть из своей памяти до конца своих дней. Мистера Пайка обнаружили на полу класса, будучи выпотрошенным и оскоплённым, а изъятые внутренние органы лежали на его учительском столе. Их просто сбросили грудой бесформенной массы, как на скотобойне. От лицезрения сей кошмарной картины, половина всех копов не побрезговали лишиться ужина, в основном молодняк. Что тут сказать, к такому их явно не готовили, но вот старички – вытерпели стойко. Те, кто в девяностые годы, были ещё зелёными салагами, с каменными лицами вспоминали ужас 96-го. И в эту ночь всем присутствующим стало очевидно, что те страшные времена вновь настигли их городок. Во всяком случае, таковым было первая реакция следователей. Ибо после более детального осмотра тела убитого, криминалисты изъяли из грудной и брюшной полости жертвы фотографии в количестве восьми штук. Причём последняя фотография обнаружилась во рту убитого. То что было запечатлено на снимках, для некоторых офицеров прояснило возможный мотив убийства. Но было ли убийство мистера Пайка местью, об этом говорить было рано, пока что. В том, то что именно Пайк был целью убийцы свидетельствовало также наличие очевидцев в лице охранника с уборщиком. Первый – отделался гематомой на затылке, от удара со спины. Убийца вырубил охранника и запер его в кабинете охраны, тоже он проделал и со школьным уборщиком, заперев беднягу в подсобке. Первым в сознание пришёл охранник, он и обнаружил тело Пайка, а после вызвал полицию. Оба мужчин всё ещё отходили от пережитого шока и потрясения от мысли, что сегодня смерть минула их обоих. В скоре прибыл директор Деверо, вызванного в школу как только копы обнаружили тело. Сложно сказать что больше шокировало директора: убийство Эдварда Пайка или фотографии, что были при нём? Для мистера Деверо только начинался очень тяжёлый период в его карьере и жизни, ибо как директор он нёс ответственность за тех кого нанимал в учителя. В итоге полиция имела один труп и двух потерпевших, а также весомые улики против ныне погибшего Эдварда Пайка. Следствию ещё только предстояло выяснить правду о деяниях этого человека. Однако уже среди служителей правопорядка назревал раскол во мнении относительно судьбы Пайка. Да он был преступником. Хуже – он был растлителем! За такое в любой тюрьме его бы ждал «тёплый» приём. Вот только даже матёрым зекам не хватило бы такого «креатива» и «изобретательности» в плане справедливой меры наказания. А может бы и хватило, но вот времени дабы провернуть нечто подобное – вряд ли. И тем не менее, в этом и заключалась вся злая ирония. Служителем закона запрещалось вершить самосуд, но вот арестовать и отправить насильника за решётку к головорезам – никак не мешало им после крепко спать по ночам. Ведь намного проще жить с чистой совестью, когда всю грязную работу за тебя, итак, сделал преступник с руками по локоть в крови. Даже если убийца и связан с одной из девушек, это никак не оправдывало его перед законом и не давало права вершить самосуд. Уж точно не таким способом! Хотя, среди офицеров-отцов, возможно, нашлись бы и несогласные. Пожалуй кто-то из полицейских и мог бы вздохнуть спокойно зная, что теперь его дочери не грозит этот ублюдок. Однако это облегчение тотчас меркло перед одним фактом – это чудовище убило другое, куда более страшное и опасное! В не адекватности убийцы сомнений ни у кого не возникло. Даже будь он отцом одной из девушек – совершить ТАКОЕ убийство мог либо хладнокровный социопат, либо отбитый на всю голову маньяк!И этот МОНСТР – ЗДЕСЬ! Живёт среди них. Прямо в их Вудсборо.
***
— Что за аншлаг?! – красноречиво прокомментировала Дафна столпотворение перед воротами школы. И удивиться было из-за чего! Такого скопления людей в Вудсборо Лесли, пожалуй, видела в первые. Даже на концерте в парке присутствовало в трое меньше людей, нежели сейчас! Процентов семьдесят всей массы составляли возмущённые и недовольные ученики, остальные тридцать – их взволнованные родители, обеспокоенные учителя и насторожённые полицейские. Ну и как же тут не обошлось без любопытных стервятников, то бишь журналистов. Их фургоны от телеканалов, половину названий которых Лэс видела впервые, оккупировали всю парковку на пару с машинами полиции. А те, кому не нашлось места, парковались через дорогу напротив. Каждый из репортёров, вооружённый микрофоном, уже вовсю вещал пред включённой камерой оператора. Заставляя лишь поражаться: как это они ещё не начали друг друга перекрикивать из-за стоящего на всю округу гама? Шумели все! Но, пожалуй, больше всех именно школьники. Девушки и юноши, не сговариваясь, уткнулись в дисплеи своих гаджетов то чатясь в соцсетях, то листая новостные сводки, а кто просто звонил родным, дабы рассказать об услышанном. А у всех на слуху сейчас блуждала лишь одна тема:«В старшей школе Вудсборо – произошло убийство!»
Да, возможно, для крупных мегаполисов таких как тот же Нью-Йорк, это и не такая уж громкая новость. Вот только это – не Нью-Йорк! Это – Вудсборо! Город в котором последний случай убийства произошёл в 2015 и то непреднамеренно. И это если не учитывать печально известный 96 год. Но это было 25 лет назад! И вот теперь, спустя четверть столетия, в том же самом городке происходит схожее загадочное убийство. По крайней мере, так писали в заголовках статей, в интернете. Насчёт загадочности Лесли, пожалуй, поспорила. В интернет уже просочились слухи, что при жертве были найдены компрометирующие снимки и как их описали репортёры: «вызывающего, вульгарного характера».Боже, кто-то вообще ещё так говорит – «вульгарно»?
Однако фото сверстниц и одноклассниц оказались лишь верхушкой айсберга всеобщего потрясения, когда все узнал кому именно принадлежали эти снимки и кого нашли убитым. Мистер Эдвард Пайк. Тот самый, который на пару с мисс Бишоп возил их на экскурсии и выставки в музеи, когда школа организовывала поездки в соседние города и штаты. Тот самый, кто подтягивал по биологии каждого, даже тех кто уже забил на учёбу, как тот же Винсент. То как он преподавал биологию было интересно всем, даже нашим футболистам-дуболомам. И вот теперь, как оказалось, никто... никто из нас... никогда по-настоящему не знал этого человека. Пожалуй сейчас ощущение было такое, словно это убили не знакомого тебе человека, которого ты знал и видел каждый день, а какого-то незнакомца о котором ты слышишь впервые. Наверно, так себя чувствовала сейчас не только Лесли, но и Дафна, и Энтони и все кого учил... Эдвард. — Почему полиция никого не разгоняет?! К чему эта давка?! Разве занятия на сегодня не должны отменить?! – продолжала возмущаться Дафна, обращаясь одновременно и к Энтони и ни к кому конкретно. — А мне почём знать! Возможно, сейчас, у полиции не хватает людей? Возможно, они не хотят сеять панику в городе? – стараясь перекричать гам толпы, предположил Энтони, наклонившись к подруге. — О! А они все, значит, как будто не паникую?! – съязвила Дафна, обводя рукой столпотворение людей перед ними. — Или они, просто, решили устроить флешмоб?! — Ребята! Не ссорьтесь, – окликнула друзей, молчавшая до этого, Лесли, привлекая к себе внимание обоих. — Сейчас и без того хватает споров. Подождём ещё немного. Возможно директор скоро сделает объявление, – предложила девушка, стараясь успокоить друзей. — Если так, то это явно будет ещё не скоро. Вон он – даёт интервью, – кивнул Энтони в сторону ограждения. Проследив за его кивком, девушки дружно обернулись и через прутья решётки отыскали взглядом мистера Деверо. Лысый мужчина за пятьдесят в коричневом пиджаке что-то активно рассказывал и жестикулировал молодой брюнетке в полностью алом деловом костюме. — Пф! Небось пользуется своим пятиминутным моментом славы, пока ещё может называться директором, – насмешливо предположила Дафна. — Перестань, – вдруг одёрнула её Лесли. — Ему сейчас не позавидуешь. Пресса и особенно родители спустят на него всех собак. Он всерьёз может лишить должности. — И поделом! – резко огрызнулась Дафна. — Как директор – он облажался по полной! – вдруг вспылила девушка. — Дафна, – Ли мягко положила ладонь на её плечо. — Мне тоже сейчас... не по себе, – с заминкой призналась девушка и невольно сглотнула ком в горле. Она всё прекрасно понимала, чем именно вызван гнев подруги. Потому что ей, как и самой Лесли, сейчас очень страшно. Страшно от одной только мысли, что они могли быть среди тех фотографий. — Я понимаю... что ты чувствуешь. ОН – предал всех нас! Но нельзя из-за этого желать зла другому человеку, – осторожно подбирая слова, пыталась Лэс успокоить подругу. Дафна, всё это время внимательно рассматривающая её лицо, потупила взгляд и шмыгнув носом, отвернулась, сделав вид что рассматривает названия телеканалов на фургонах. Ли легонько похлопала её по плечу и убрала руку. — Эй! Может быть вы обе уже прекратите меня игнорить? – вдруг напомнил о своём существовании Энтони и хитро ухмыльнувшись приобнял обеих девушек за плечи. — Не люблю, когда вы в чём-то не сходитесь. Это, вообще-то, моя работа! – пошутил он, поворачивая голову то к Лесли, то к Дафне. — Тц! Было бы из-за чего нам ссориться! Тоже мне ссора, – смущённо отмахнулась блондинка. — И пусти уже! – она с раздражением скинула руку парня и поправив воротник куртки, кивнула в сторону толпы. — Давайте лучше подойдём поближе. Хоть послушаем о чём там вещают, – предложила девушка и не дожидаясь согласия друзей направилась к толпе зевак. Лесли с Энтони молча переглянулись и по взглядам друг друга поняв, что с ней сейчас лучше не спорить – проследовали за подругой, уже изрядно вырвавшейся вперёд. Однако на половине пути, краем глаза, Ли вдруг заметила двоих мужчин о чём-то болтающих у бюста мецената школы – Эдриана Мэнсона. Полностью обернувшись в их сторону, она узнала Виктора Крейна, спокойно разговаривающего с офицером, коим оказался старший брат Энтони – Дэрил Каннингем. — Энтони, а это не твой ли брат там стоит? – привлекла девушка внимание друга и парень тотчас взглянул в указанное ею направление. — Да. Хм, должно быть его сняли с дежурства в клинике. Видать людей сейчас действительно не хватает, – нерадостно предположил Энтони, качая головой. — Тогда пойдём, поздороваемся? Заодно у него всё и разузнаем, – предложила Лесли, на что парень лишь положительно пожал плечами и развернулся дабы окликнуть Дафну, однако девушку уже и след простыл. Зная её она как локомотив уже наверняка пробилась к первым рядам, так что теперь до неё не докричишься. Поэтому дружно сговорившись предоставить подруге немного лично пространства и времени, друзья изменили курс. И всё же, как бы Лесли не хотела признаваться кому-либо, а в особенности самой себе, однако Дэрил оказался удачным поводом вновь встретиться с Виктором Крейном. С того вечера они более не пересекались. После концерта он не торопясь довёл её до порога дома. В тот момент Лесли, пожалуй, даже была рада, что они не застали её мать дома, иначе девушка сгорела б от стыда от той неминуемой сцены, что непременно устроила бы миссис Клайд сразу же с порога. Но благо, всё обошлось и домой мать с Хэлен вернулись только через пол часа, как только Виктор ушёл. Она помнила как перед уходом он похвалил её дом назвав его уютным. А вот дорожки пожалел сказав что красивы, но не ухожены. Отчего ей сделалось копец как не ловко, однако простились они на тёплой ноте. И вот с того вечера минуло уже три дня. За это время по школе, а затем и по всему Вудсборо прокатилась новость об исключении Джонни Палмера, а затем и об суде над ним. Если это вообще можно было назвать судом, ибо не было никакого громкого слушания как в каком-нибудь «Законе и порядке». Нет. Правосудие свершилось за закрытыми дверьми, без лишних глаз, ушей и посторонних лиц. Лесли даже не знала присутствовал ли на слушании мистер Шрайк. О нём, после инцидента в школе, вообще не было никаких вестей. Мужчина словно в воду канул и это, почему-то, тревожило девушку. Возможно как раз из-за случившегося убийства. Тем не менее, как говорилось в новостях суд признал Джонни Палмера виновным, после его раскаянья и чистосердечного признания, что в тот момент чуть ли не шокировало Дафну с Энтони. Они в отличие от Лэс, были наслышаны о Джонни гораздо дольше неё. А что же касается остальных? Чеда с Джеком отстранили от занятий из-за назначенного судом общественных работ. Поговариваю им в этом подсобил отец Джека МакГрубера – местный брокер, работающий на бирже. А вот Стив вообще отделался простым выговором, так как непосредственного участи в нападении на мистера Шрайка не принимал. И вот на счёт Стива у Ли были смешанные чувства. Она, конечно, всё ещё была на него зла за его бездействие и даже трусость! Однако, почему-то, всё же была рада, что его не исключили. — А, Энтони. Лесли, – поприветствовал их обоих Дэрил, первым заметивший приближение дуэта. До этого момента выражение его лица при разговоре с Виктором было серьёзным, если не сказать мрачным. Однако как только Дэрил заметил брата, тотчас подобрел и расплылся в приветственной улыбке. Вик же, стоявший к ним спиной, просто обернулся и кивнул в знак приветствия. — Здарова! – отозвался Энтони, вставая напротив брата. — Здравствуй, Дэрил... – поздоровалась Лесли вставая напротив Виктора и наконец-то взглянув на него, продолжила после короткой заминки: — Доброе утро... мистер Крейн, – всё же произнесла она и тотчас смутилась когда Вик удивлённо вскинул бровь. — Ну-у-у... утро добрым я бы точно не назвал, – наконец-то ответил Крейн после неловкой паузы и покосился на толпу у школы. — Кхм! Это конечно мягко сказано, – вдруг напомнил о себе Дэрил и Вик с Ли тотчас обернулись к нему. Только сейчас они заметили как оба брата молча наблюдали за ними всё это время. — Таааааак вы что-то хотели спросить? – поспешил коп вернуть разговор в нужное русло. — Да! Мы хотели узнать: если какие-нибудь новости насчёт Кейси? – быстро ответил Энтони вместо подруги. — Ну, раз уж ты здесь. — Эх-х-х... меня временно сняли с дежурства, на время оказания поддержки здесь в школе, — объяснился Дэрил. — Вашу подругу охраняет мой напарник, так что можете не волноваться, – успокоил он брата. — Э-э-э... спасибо. Но она не то чтобы наша подруга. Скорее просто одноклассница, – поправил его Энтони. — И тем не менее ты за неё спросил, – хитро подметил брат. — Или вы не только за этим ко мне подошли? — Вообще-то, мы хотели уточнить: есть ли новости насчёт убийства? – подала голос Лесли и коп внимательно посмотрел на девушку, прежде чем ответить: — Извините ребята, но даже если бы они и были – вам этого знать не положено. И даже не начинай Энтони! Ты, итак, раньше других во всём в курсе, – строго предупредил он брата. — Да ладно тебе, – возмутился Энтони. — Просто мы... – начал он кивнув на Ли. — «Мы»? – скептически переспросил Дэрил, подбоченившись и прищурившись. — Ну хорошо! Мне стало интересно: связано ли убийство Пайка с нападением на Кейси? – таки признался Энтони, на что его брат нахмурился и коротко переглянувшись с Виктором, что терпеливо и внимательно слушал их разговор, о чём-то призадумался. — Свидетели не видели убийцу, – наконец-то ответил он после раздумий. — Пока что это вторая наиболее вероятная версия преступления. — А какая первая? – вдруг поинтересовалась девушка. — Месть, – коротко ответил коп, серьёзным тоном. — Убийца может быть связан... – он запнулся смотря прямо на Лесли. — ...с одной из девушек. — То есть, сперва вы будете отрабатывать версию вендетты, – не спросил, а утвердил Энтони, скрестив на груди руки. — Да, – нерадостно кивнул Дэрил брату. Энтони явно собирался что-то возразить или настоять на своём, однако это ему не позволил свершить внезапный девичий визг. Все четверо тотчас встрепенулись и не на шутку напрягшись, обернулись к источнику крика. А кричала целая группа школьниц, метнувшиеся в рассыпную от невысокого парня в чёрном балахоне и белой маской на лице, в точности как у маньяка из фильма «Удар Ножом». Вероятно он подкараулил девушек прячась в кустах у ограды, а теперь этот «умник» чуть ли не играл с ними в салки, отчего девчонки только сильнее визжали. Однако вот всем окружающим явно было не до смеха. Лесли не сразу заметила как невольно попятилась, пока не уткнулась спиной в стоящего за ней Виктора. Это она поняла закинув голову и увидев, как мужчина пристально и нахмурившись следит за недо-маньяком, а спиной ощутив, как учащенно бьётся его сердце. Он был напряжён и готов к действию, если того потребуют обстоятельства, но сам гнаться за явным пранкером, пока что, не спешил. Оторвав взгляд от Крейна, девушка взглянула на на обоих Каннингемов. Когда раздались крики, Дэрил тотчас встал между братом и возможной угрозой, положив руку на кобуру с пистолетом, пока Энтони удивлённо наблюдал за творящимся цирком. Который вскоре скоропостижно закончился, как только двое офицеров вмиг повалили и скрутили ряженого идиота. — Так, Энтони – побудь с остальными, а мне надо отойти, кое-что уточнить, – сообщил Дэрил не глядя на брата, а продолжая следить за коллегами и не дожидаясь согласия, направился к уже возмущающемуся недо-пранкеру. — Смеёшься?! Я с тобой! – и не думал Энтони слушать брата, а трусцой последовал за ним. Наверно, Лесли стоило б возмутиться, что друг вот так вот убежал за братом, бросив её одну. Вот только девушка не была в обиде. Во-первых – об увлечённости Энтони полицейской работой своего брата Ли знала с первого дня их знакомства. А во-вторых — она вовсе не была одна. — «Мистер Крейн»? – раздался голос Виктора сверху над ней и девушка тотчас обернулась, закинув голову и встретилась с вопросительным взглядом серых глаз. — Ауч! – театрально схватился Вик за сердце. — Ты же в курсе, что я и Дэрил – сверстники? – иронично поинтересовался он лукаво ухмыльнувшись. — Ну, прости. Сглупила, – извинилась Лесли, но под этой хитрой ухмылкой вмиг посерьёзнела. — А насчёт Дэрила? Он – брат моего друга. Я знакома с ним практически год, – заявила она, но слегка смутившись тотчас поспешила себя поправить: — То есть, не прям целый год! Я иногда с ним пересекалась. В основном только из-за Энтони. Поэтому... – договорить ей не позволил Вик, вдруг тихо рассмеявшись, отчего девушка немного растерялась. — Прости, – поспешил он извиниться, отсмеявшись. — Просто, ты когда объясняла аж покраснела, что ну не возможно было не умилиться, – пояснил Виктор, скрестив на груди руки. — Это всё от холода! – тотчас возразила Лесли и в мысленной панике поспешила сменить тему: — Кхм! Говорят убийца напал на охранника с уборщиком. Это же не... — Нет, – перебил её Виктор, однако спокойным тоном. — Я работаю в школе днём. У Ларри вчера был выходной. А Шрайк... – мужчина вдруг запнулся, словно стараясь подобрать правильные слова. — После случившегося в раздевалке он вышел на больничный, как и наш старина Пибоди. Да только Шрайк покрепче него будет, а потому быстро пойдёт на поправку. Вот увидишь, – заверил он девушку. — В... ты с ним виделся? – осторожно поинтересовалась Ли, на что Вик задумчиво взглянул на неё, но уже через пару ударов сердца ответил: — Да, в день слушанья по делу Джонни Палмера, – ответил Крейн. — А после? – уточнила девушка, отчего Вик не сдержал улыбки. — Волнуешься за него? – ответил он вопросом на вопрос, на что Лесли призадумалась. Действительно ли она волнуется за мистера Шрайка? Или возможно это просто её любопытство? Или жалость? Или жест вежливости? Она не так давно знает этого человека, однако... он не заслужил того, что с ним сотворил Джонни с дружками.Никто не заслуживает такого отношения!
— Да, – твёрдо ответила Лесли, смотря прямо в лицо мужчине серьёзным взглядом, отчего Виктор посерьёзнел. С его лица сошла улыбка, но взгляд оставался по-прежнему спокойным. Вик молча повернул голову и вперил задумчивым взглядом в горе-подражателя. Парень возмущался крича: «Это всего лишь розыгрыш!». А офицер, заломивший ему руки за спину, вёл вырывающегося пранкера к ближайшей полицейской машине. — Я тоже...