Перемирие

Наутро после ночных приключений Мэрилин Лавджой будто встала не с той ноги. Девочка проспала завтрак, опоздала на урок к Флитвику, за что получила дополнительное домашнее задание, на обеде пролила суп на мантию, а после него в очередной раз забыла про лестницы с исчезающими ступеньками. Мэри навзничь упала лицом вперед и расквасила свой маленький аккуратный нос. Лавджой зашла в туалет, чтобы оттереть кровь с галстука. «Ну и видок» — глядя на себя в зеркало, Мэри чувствовала удручение. В отвратительном расположении духа она пошла к мадам Помфри. Школьный колдомедик слегка подняла настроение девочки. Женщина напоила Лавджой настоем с экстрактом мяты, вылечила поврежденный нос (обошлось даже без уродливой повязки на все лицо), а потом они еще какое-то время болтали о растениях и зельях, обладающих кровоостанавливающим эффектом. Мэрилин нравилось заглядывать в больничное крыло даже без причины. Мадам Помфри разрешала ей помогать лечить некоторых студентов, показывала интересные заклинания и рассказывала процедуры лечения многих травм. Лавджой, в свою очередь, делилась своим богатым опытом открытых ран, переломов и растяжений, а иногда даже и личными переживаниями. Между ней и Поппи возникло что-то вроде доверительных отношений. После ужина настал час отбывать наказание за нарушение комендантского часа. Когда Мэрилин зашла в кабинет декана Слизерина, Малфой был уже там. — Вы вовремя, мисс Лавджой, — по кабинету разлился низкий голос профессора. — Эти котлы использовали студенты, которые сдавали СОВ в прошлом году, — он махнул рукой в сторону груды зловонной посуды для зельеварения. — Ваша задача — подготовить их к следующему году, а именно — дочиста отмыть. Без магии, — на его лице оказалась легкая ухмылка. — Приступайте. Профессор Снейп скрылся в комнате за дверью. Судя по всему, в учительской. Мэрилин сняла с себя мантию и принялась закатывать рукава на рубашке. Малфой не последовал ее примеру. Он взял один из котлов за ручку большим и указательным пальцами и аккуратно заглянул внутрь. — И как он себе это представляет? —мальчик состроил брезгливую гримасу на лице. — Не знала, что ты у нас белоручка, — Мэрилин усмехнулась. — Наверное, в твоем доме такими вещами занимаются домработницы. Девочка села на колени рядом с одним из котлов и налила большое количество средства внутрь. Взяв в руки щетку, она принялась за работу. — Это называется домовики, балда, — огрызнулся Малфой. Он нашел самую длинную щетку, чтобы не касаться налипшей грязи на стенках котла. — Сам ты балда. Какая разница, суть одна: вы платите другим людям деньги, чтобы они делали за вас всю грязную работу, — у Мэрилин не было сил на колкости, поэтому она решила просто объяснить свою точку зрения. В ее котле была темно-фиолетовая пенная жижа, но девочку это нисколько не смущало. — Людям?! Деньги?! — громко воскликнул Малфой, а затем рассмеялся. — Ты с луны свалилась, Лавджой? — Послушай, если ты будешь трепаться и халтурить, знаешь, что я тебе начищу? — Мэрилин вынула из своего котла щетку и угрожающе направила ему в лицо. — Ах да, забыл, что у нищих нет эльфов, — Драко демонстративно стукнул себя по лбу все еще чистой рукой. — Домовики служат одной семье всю жизнь, они рабы волшебников, — пояснил слизеринец. Наконец он окунул щетку в котел и начал лениво тереть ею стенки сосуда. — У тебя есть собственный раб? Ни за что не поверю, — Мэри уже полоскала водой свой чистый котел. — Не веришь? Добби! — громко крикнул Малфой, и над ухом Мэри раздался хлопок. Она повернула голову и увидела маленького человечка с огромными глазами размером с теннисный мяч и большими ушами, которые выглядели явно больше, чем ладони взрослого мужчины. — Добрый вечер, сэр, — Мэри была слегка обескуражена и сказала первое, что пришло в голову. Эльф растерянно посмотрел сначала на нее, потом на Драко. Он переминался с одной ноги на другую. Поймав на себе суровый взгляд хозяина, решил оставить приветствие незнакомой юной леди без ответа. — К Вашим услугам, мистер Малфой, — Добби боязливо поклонился Драко и поднял глаза в ожидании указаний. Мэри раскрыла глаза в удивлении. Мальчишка не врет. Хотя странно, что на вид разумное существо, которое умеет колдовать, вынуждено подчиняться магам. — Почему на вас грязная наволочка, Добби? — выпалила Мэрилин, не сумевшая сдержать любопытство. — Эльфы не имеют права носить одежду. Если хозяин подарит ее Добби, то он станет свободным эльфом, — писклявый голос эльфа дрожал. — Добби, начисти за меня эти котлы! — приказал Малфой. Из кабинета, служившего учительской, показалась голова с черными сальными волосами. — Проваливай, Добби! — шикнул мальчик на эльфа, и тот исчез сию же секунду. — Если вы не успеете закончить работу сегодня, — холодный баритон профессора Снейпа ослышался из-за двери, — то придете завтра. Советую не затягивать. Мэрилин засуетилась, взяла в руки средство и еще один котел. Она метнула озлобленный взгляд в сторону Малфоя, спрятанный под сдвинутыми вместе бровями. Лавджой изобразила львиный оскал, и ее «товарищ» по факультету все так же лениво принялся оттирать желтоватую жижу. Они просидели за наказанием до полуночи, не желая оставлять это мерзопакостное занятие на потом. После того, как они отчитались перед деканом чистыми котлами, зельевар лично проводил учеников в гостиную Слизерина.

⊹──⊱✠⊰──⊹

На рождественские каникулы Мэрилин осталась в школе вместе с отцом, чему девочка была очень рада. Хогвартс на каждом шагу звенел колокольчиками с бантами, блестел елочными игрушками в Большом зале и шуршал омелой, которая украшала его коридоры. Лавджой не помнит, чтобы когда-то она проводила праздник Рождества, окруженная таким масштабом и, как ни странно, волшебством. В замке даже стало гораздо теплее, а слизеринские подземелья казались в сто раз уютнее, чем обычно. Мэрилин нравилось сидеть за столиком около камина и в тишине листать ветхие учебники или записывать домашние задания на пергаменте. Ее вдохновляли в особенности те предметы, в которых надо было не зубрить и переписывать конспекты из учебника, а решать магические задачи, требующие применения к себе особого образа мышления или выдержки. Проводя свои вечера таким образом, она буквально физически ощущала, как становится умнее и приближает свое великое волшебное будущее. После ужина Лавджой вернулась в гостиную, чтобы продолжить свой труд. Оглянув комнату, она поняла, что находится здесь не одна. — Верни! Разве папочка тебя не учил, что брать чужие вещи нельзя?! — Мэри бросилась в сторону Малфоя, яростно протягивая руки к голубой коробочке, которую он держал. Тот рефлекторно поднял руку вверх, чтобы девочка не смогла до нее дотянуться. Мэрилин подпрыгнула, но ее роста не хватило, чтобы выхватить вещицу. Малфой опустил руку и побежал в другую сторону гостиной от Мэрилин. Она рванула за ним. Мальчик ловко вывернулся, когда Мэри почти схватила его, и побежал дальше. Теперь их разделял только диван. Обрисовав круг вокруг препятствия, девочка начала придумывать, как преодолеть его быстрее, чем Драко снова ее обдурит. Она шумно выдохнула и закатила глаза. «Обязательно вести себя как полная дрянь?» — промелькнуло у нее в голове, но когда мысли повели Лавджой в сторону того, что она тоже может быть неправа, Мэрилин решила не терзать себя раздумьями. Малфой тем временем развязал бантик на подарочной коробочке и открыл картонную крышку. — Фуу, это что, дохлая мышь?! — воскликнул он и бросил находку на диван перед Мэрилин. — Это рождественский подарок для моего питомца! — Лавджой закатила глаза, поднимая бедную мышку и укладывая ее в коробку. — Ты что, завела питона прямо в нашей гостиной?! — Малфой явно опешил от такого поворота событий. С его лица даже сползла фирменная ухмылка. — Одиссей всего лишь паучок. Я нашла его в Хогвартс-экспрессе и взяла с собой, — Мэрилин села на диван и принялась завязывать бантик на коробке обратно. — Паучок не способен сожрать целую мышь! Он что, размером с собаку? — Драко развел руками. От возмущения его голос звучал слегка пискляво. — Не твое дело, — небрежно бросила девочка в его сторону. — Кстати, спроси завтра у Крэбба и Гойла, давно ли они превратились в очкарика и рыжего недотепу, — наконец, бантик был готов, и она саркастично улыбнулась Малфою. Он ничего не ответил, просто развернулся и скрылся за углом лестницы в свою спальню. Лавджой убрала в сумку все свои учебники и последовала его примеру. Она решила не дожидаться рождественской ночи и подарить подарок питомцу прямо сейчас. Добравшись до своей кровати, Мэрилин ужаснулась. «Одиссей пропал!» — девочка потерянно смотрела на пустой вольер, собственноручно сооруженный ею из подручных материалов, потом на коробочку с дохлой мышкой, и выбежала из комнаты на поиски паука. Лавджой так волновалась, что спустя четверть часа бесполезного скитания по коридорам поняла, что найти паука в огромном замке — задача такая же невыполнимая, как найти иглу в стоге сена. Хотя Хогвартс буквально кишел восьминогими. Увы, все пауки, которых находила Мэрилин, были в несколько раз меньше, чем ее питомец, и все они, что было удивительно, ровным строем двигались к выходу из замка. «Они очень странно себя ведут! Это ненормально!» — подумала Мэри после того, как ее осенило необычное наблюдение. Она решила повторить траекторию насекомых в надежде найти среди них Одиссея. Девочке повезло, что она надела зелено-серый шарф перед выходом из гостиной. Дорога из пауков казалась бесконечной. Мэрилин уже прошла пирс Черного озера и поле для квиддича. Около небольшого строения на опушке Запретного леса ее окликнули. — Эй, ты куда это собралась, малышка? — это был утробный голос школьного лесничего — Рубеуса Хагрида. Мэри остановилась, мысленно запомнив, где в последний раз видела тропинку из паучков, и задрала голову наверх. — Я потеряла своего питомца, его зовут Одиссей, — пояснила девочка. — Ученикам запрещено посещать Запретный лес, — сказал лесничий. Она увидела в его руках мертвого петуха. — Но как я его тогда найду?! Все пауки следуют туда! — воскликнула Лавджой, недоуменно пожав плечами. Хагрид сдвинул кустистые брови и посмотрел на девочку взволнованным взглядом. — Твой питомец — акромантул? — вдруг спросил он. — Да нет же! Это просто паук. Я нашла его в поезде по дороге в школу и приручила. Я кормила его разными лакомствами с обедов, и он начал быстро расти. Сейчас Одиссей примерно вот такой, — Мэри обрисовала руками шар размером с собственную голову. Рубеус Хагрид был совершенно обескуражен. — Как тебя зовут, малышка? — Мэрилин Лавджой. — Послушай меня, Мэрилин. Твой питомец, Одиссей, — он посмотрел на девочку, как бы спрашивая, правильно ли он назвал его имя, — и есть акромантул, — Хагрид метнул взгляд в сторону Запретного леса. — Пауки чувствуют опасность в замке, и поэтому прячутся в лесу. Когда все уладится, думаю, он вернется, — лесничий натянул ободряющую улыбку, которая была еле заметна под его густой бородой. — Но если ваш питомец потеряется, разве Вы не будете его искать? — жалостливо спросила Мэри. — Конечно буду! — выпалил он, — Давай так: когда я в следующий раз пойду в Запретный лес по своим делам, то обязательно спрошу у акромантулов, не видели ли они Одиссея, — Хагрид вновь растянул рот в улыбке, довольный своим решением. — Пойдемте прямо сейчас! — выпалила Мэрилин, сгорающая от нетерпения увидеть сородичей своего паучка. Рубеус Хагрид замялся. Он прекрасно понимал, что сейчас чувствует девочка. К тому же, он никогда не видел, чтобы дети с таким трепетом относились к столь неприглядным на вид созданиям. — Ладно, только быстро, чтобы успеть до заката, — сказал он. — Но при одном условии — ты от меня ни на шаг не отойдешь! — лесничий погрозил пальцем. — Так точно! Никаких проблем! — радостно пискнула слизеринка. Минут десять они просто молча шли по лесу. Надо сказать, Мэрилин вовсе не было уютно, скорее наоборот, чувство жуткой тревоги окутывало ее плечи. Лавджой нервно сглотнула. Внезапно для себя она заметила, что солнце, освещавшее опушку Запретного леса, как будто исчезло, и вокруг нее царил глухой полумрак. — Почему ты решила завести именно паука? — вдруг разбавил молчание Хагрид, освобождая своими руками дорогу от густо растущих веток. — Его легко спрятать, он не гавкает и не мяукает. И пушистый, — легко ответила Мэри. Вопрос лесничего слегка помог ей расслабиться. Хагрид посмотрел на нее как на диковинный волшебный предмет. Через минуту они уже приближались к темной пещере, окруженной плотным ковром из паутины. Мэрилин крутила головой во все стороны, понимая, что пауки окружают их со всех сторон. Не те малютки, которые бегали по замку и даже не такие здоровые, как когда-то казалось Мэри, как Одиссей. Пауки — размером с лошадь, восьмиглазые, восьминогие, черные, мохнатые, гигантские! Из глубины паутинного купола медленно вылез паук размером с небольшого слона. Черноту его тела и ног пробивала седина, и все глаза украшенной жвалами головы молочно белели. Он был слеп. Лавджой не была готова ни к чему подобному. Ей не было страшно, но в моменте идея искать Одиссея показалась ей самой глупой в мире. — Хагрид? — лощину окутал хрипящий голос. — Арагог! — Хагрид поприветствовал акромантула как старого товарища. — Рад встрече. С чем пожаловал? — Мэри не могла понять, из какого места исходит его голос, отчего по всему телу пробежала армия мурашек. Она плотно сжала кулаки и сомкнула челюсть. Все тело первокурсницы было напряжено до предела. — Тут ээ…Девочка. Потеряла своего друга, Одиссея, — промямлил лесничий. — Ах Одиссей! Он мне всё рассказал, — буркнул Арагог. Мэрилин сковал ужас. Что он рассказал? Она же хорошо с ним обращалась, приносила много еды и устроила ему домик. — Девочка приютила его и одарила заботой, но сейчас он предпочитает остаться здесь, — наконец она увидела, что голос доносился из-под его клацающих щупалец под слепыми глазами. — Но почему? — Мэрилин потребовалась вся смелость, которая в ней только была, чтобы задать этот вопрос. Ей послышалось рычание со стороны Арагога. — Тайная комната снова открыта. В замке прячется древнее дьявольское порождение, которого мы, пауки, смертельно боимся. Когда я учуял, что оно бродит по замку, я умолял Хагрида отпустить меня, — медленно проговорил гигантский паук. — Прошу прощения, сэр, — вежливо начала Мэрилин. — А это чудище как-то связано с петухами? — некогда было больше дрожать от страха, ей нужна информация, чтобы разобраться с подругой. — О да, — протянул акромантул, — Король Змей страшится лишь пения петушиного, ибо гибельно оно для него, — он как будто цитировал древний манускрипт. — Ну, мы, пожалуй, пойдем, — вдруг отозвался Хагрид, пораженный до мозга костей тем, как маленькая девочка без капли страха разговаривает с гигантским пауком. — Прощай, Хагрид, — Арагог махнул трехметровой лапой в сторону лесничего, а затем повернул ее в сторону Лавджой, — С Одиссеем все будет в порядке. — Прощайте, — коротко кивнула девочка и прижалась поближе к Хагриду. Ей как никогда хотелось вернуться в замок.