⊹──⊱✠⊰──⊹
В тот же субботний вечер Мэри с чувством потрясающего эмоционального подъема пошла в кабинет к отцу — после недели наказаний наконец хочется увидеть его именно в этой ипостаси. Лавджой села на диванчик у камина с круглой подушкой, пока Снейп заваривал травы в закоптившемся серебристом чайничке. — Почему ты пропускаешь завтраки? — спросил Северус, повернув к Мэри свой крючковатый нос. — Я просто решила изменить систему своего питания, чтобы выглядеть лучше, — сделав максимально непринужденный вид, сказала Лавджой. — Мэрилин, — голос профессора опустился на несколько тонов сразу. — Я тебя знаю половину твоей жизни. Кого ты пытаешься обмануть? — глубокая морщина вновь пролегла между бровями зельевара. Под этим холодным неприступным взглядом отца Мэри могла бы выдать все свои тайны, лишь бы он прекратил так на неё смотреть. «Действительно, кого?» — укорила себя Лавджой за глупую опрометчивую отмазку, придуманную на ходу. — Я готова ко второму занятию окклюменцией, — выпалила Мэри, собрав всю свою волю вдоль позвоночника и надев на лицо бесстрастную маску уверенности. — Почему ты так считаешь? — с долей скепсиса в тёмных глазах произнес Северус, скрестив руки на груди. «Поговорим с тобой, как серьезные люди» — решила Мэрилин. — Сны с воспоминаниями вытягивают из меня все жизненные силы, я больше так не могу. Но и отказаться от них тоже не могу — я правда вспоминаю всё, что было. Если я не начну контролировать их, то сойду с ума, — намерения Мэрилин были самыми серьезными и легко читались на её лице по напряженным нахмуренным бровям и плотно сжатым губам. — Ты хочешь приступить прямо сегодня? — Снейп понял, что это не шутка. — Да, — коротко кивнула Мэри, нервно поджимая пальцы в кулаки, чтобы хоть где-то внутри чувствовать силу. — Идём, — зельевар махнул рукой, и слизеринка последовала за ним в помещение, в котором раньше никогда не бывала. Это была тесная круглая комнатка с одним-единственным окном с коваными решетками. Стены были плотно увешаны полками, на которых всё так же педантично были расставлены склянки с зельями, мешочки с порошками и всякие сушеные травы. Прямо под окном стоял маленький стул из черного металла — скорее всего, его использовали как стремянку, чтобы дотягиваться до верхних полок. На кирпичных стенах песочного цвета танцевала тень единственного фонаря, тускло светившего с потолка холодным голубым светом. Мэрилин села на стульчик и крепко сжала в руке древко палочки из боярышника. — Легилименс, — без предупреждения и подготовки Снейп атаковал девушку. Сознание Мэри тут же провалилось в скользкий поток бурой вязкой жидкости, нёсший её в пучину самых ярких — а значит, самых страшных, моментов её детства. Вдруг она почувствовала твёрдый пол под ногами. Маленькая девочка прижималась ухом к стене, слушая и без того громкий разговор. — Она не имеет права носить нашу фамилию, ясно тебе это или нет?! — знакомый басистый мужской голос снова срывался на крик. — Но она не виновата в том, что случилось, ты же знаешь! — истерический плач матери резал уши, она так сильно рыдала, что казалось, весь дом вокруг содрогается вместе с её тяжёлыми всхлипами. Внезапно вместо слов послышались громкие шаги. Дверь рядом с Мэри открылась, и она подняла глаза на высокую мужскую фигуру с широкими плечами, на которых блестели то ли звёздочки, то ли цветочки. Светло-русые волнистые волосы были уложены в аккуратной короткой стрижке, глаза его были зелёные и блестящие, бутылочного цвета. Обрамленные густыми ресницами, они подозрительно ласково смотрели на девочку сверху вниз. Мужчина опустился на корточки и взял в свои огромные грубые ручищи маленькие ладошки Мэри, испугавшейся за то, что её сейчас же накажут. Когда их глаза оказались на одном уровне, девочка разглядела своего родного отца получше: прямой нос, пухловатые розовые губы, толстые прямые каштановые брови — всё это складывалось в очень красивое и доброжелательное лицо человека, который в юности, наверное, разбил немало девичьих сердец. — Машенька, я же учил тебя, что подслушивать нехорошо, — уже привычный голос тирана вдруг превратился в бархатный мелодичный напев, который совершенно не вязался с внешним видом того, кто им говорил. Зелёная форменная одежда, идеально выглаженная, без единой пылинки, с круглыми пуговицами, на которых были выгравированы золотые звезды и широкий, устрашающего вида ремень с жестяной бляшкой размером с детскую ладонь — для всего этого подходила речь и тон тирана, деспота, дьявола в человеческом обличии, но никак не любящего отца. Лавджой почувствовала страх, с головой захлестнувший ребенка. Девочка из воспоминаний вскинула руки в воздух и обхватила ими шею мужчины, прижимая к себе его голову. — Папочка, пожалуйста, — всхлипнула девочка. — Любимый мой, родной, самый лучший! Не ругайся с мамочкой, умоляю! — она прижималась мокрой от слёз щекой к щетинистому лицу мужчины, вкладывая в это действие всю свою любовь к родителям, как будто старалась предотвратить какое-то страшное событие. Мэрилин ощутила внутри еще больший страх, смешанный с горьким привкусом отчаяния. Девочка из воспоминания чувствовала всё то же самое, только еще сильнее и глубже. «Хватит! Я больше не хочу! Прекрати!» — повзрослевшая Лавджой звала её, чтобы спасти, как вдруг вновь провалилась в смердящий поток. «ОСТАНОВИСЬ!» — кричала Мэри, борясь с неуправляемой жижей, которая вдруг превратилась в черный дым, вихрем вытягивающий её из склизкого потока. Это было похоже на отвратительный аттракцион — девушку мотало в черном тумане из стороны в сторону так, словно она загнанная в угол крыса, ищущая спасения от кровожадной кошки. Голова гудела, будто внутри звенели огромные медные колокола, а тело ныло как после долговременной ломки, вновь хотелось рвать на себе кожу, чтобы выпустить наружу эту невыносимую боль. Миг, и Мэрилин оказалась на зелёной поляне рядом с прудиком. На траве рядом с пирсом лежали двое — рыжая девочка и черноволосый паренёк, они разглядывали небо. Странно, но Лавджой не чувствовала свои эмоции в этот момент, хотя это было первое воспоминание с ней, не похожее на что-то печальное, страшное или кровавое. Секунду спустя черный дым схлопнулся в одну точку, и Мэрилин открыла глаза, увидев перед собой отца. Своего отца — Северуса Снейпа. Головная боль еще не прошла, из носа стекала тоненькая струйка крови, но в остальном не было никаких признаков предстоящей агонии. — Ты справилась, — Снейп подтянул уголки губ в легкой довольной ухмылке. — Молодец. Горжусь тобой. Лавджой ничего не ответила, пытаясь перестать жмуриться и расслабить мышцы. — Ты в порядке? — спросил Северус, подходя ближе к слизеринке. — Ну, почти, — простонала Мэри. — Не критично. Они покинули тесную комнату, вернувшись к камину в кабинете профессора. Снейп заварил какой-то новый состав трав в чайнике, и они принялись обсуждать всё, что увидела Мэрилин в этот раз. Лавджой всё время откладывала на потом разговор о пришедшем ей письме. Она рассказала о нём отцу, но никак не могла выбрать момент, чтобы сообщить ему о том, что она собирается в Россию и искать того, кто ей послал деньги и книжечку с фотографией.⊹──⊱✠⊰──⊹
Уже до конца пришедшая в себя, но все еще не поборовшая в себе ломку и пульсирующую боль внутри черепа, жутко довольная, Мэрилин зашла в гостиную Слизерина. На чёрной кожаной софе сидели Драко Малфой и Пэнси Паркинсон, а недалеко от них, на кресле, Нотт читал какую-то книгу. Судя по их скривившимся в гримасе отвращения лицам, они обсуждали либо грязнокровок, либо домашку по уходу за магическими существами. — Эй, Малфой! Лови! — воодушевленная собственным успехом и явно в хорошем настроении, Мэри кинула слизеринцу зелёное яблоко, которое он тут же поймал, не замешкавшись ни на секунду. — Что тебе нужно, Лавджой? — буркнул Малфой. — Не видишь, я занят? «Да, всё-таки он снова превратился в себя. Может, его прокляла старая ведьма, и поэтому он превращается в милашку только по ночам? Хотя какое мне до него дело вообще?!» — подумалось Мэрилин. — Да так, проверяю, не растерял ли ты навыки ловца, — пропела девушка, саркастично, но очаровательно улыбаясь. — Вдруг ты совсем обрюзгнешь без квиддича, — она развела руками в воздухе с полным невинности лицом. — Это что, забота? — Драко вскинул брови, демонстрируя фирменную ухмылочку. Пэнси, наблюдающая за всем этим, явно напряглась и нахмурила брови. — Ну никакого покоя! — простонала Паркинсон. — Пойдем в другое место, более уединённое, — она потащила Малфоя за руку вон из гостиной. «Идиотка» — про себя фыркнула Лавджой. — Я бы на твоем месте не испытывал судьбу, — из кресла рядом с камином послышался голос Тео, направленный к Мэрилин. — Если, конечно, твои намерения не достаточно серьезны. — О чем ты? — спросила Мэри, глядя на друга непонимающими глазами. — Какие намерения? — Насчет Драко, — просто ответил Нотт, убирая в сторону книгу. — Ты опять завёл эту шарманку? — Лавджой громко и протяжно простонала, закатывая глаза. Теодор ухмыльнулся, довольный своим замечанием. Неожиданно головная боль внутри начала пульсировать с новой силой, и сознание будто вновь погрузилось в скользкий поток, кричащий истошным маминым голосом. В глазах потемнело, а земля ушла из-под ног. Колокольня внутри черепа издавала прощальный перезвон по Мэрилин Лори Лавджой. — Мэри! Мэри, что с тобой! Очнись, Мэри! — Нотт мгновенно подскочил к подруге, пытаясь привести ее в чувства легкими ударами ладоней по щекам. — Флинт, помоги мне переместить её в больничное крыло! Я за Снейпом!