Перемирие

Подготовка к Святочному балу отодвинула на второй план все остальные занятия — учёбу, прогулки с Тео, волшебные вредилки, походы в Хогсмид. В один из выходных дней Мэрилин вместе с отцом разрешили отправиться за платьем для празднества в Косую аллею. В этот же день Лавджой узнала, что по-настоящему богата — счет, который был анонимно открыт на её имя, имел шестизначную сумму в галеонах. Это позволило Мэри купить самое лучшее платье, самые дорогие туфли и самые красивые украшения. Сердце разрывалось от предвкушения не только из-за бала, но и из-за того, какие крутые подарки получат друзья Мэри на Рождество. Лавджой приготовила нечто особенное: для Джинни она потратилась на потрясающе красивые босоножки, которые подруга вряд ли смогла бы купить себе сама. Тео получит в подарок прототип редкого магического артефакта — маховик времени, правда он может возвращать в прошлое всего лишь на несколько минут, но зато в любой промежуток времени. Для близнецов Лавджой припасла набор редких ингредиентов для зелий и книгу с историей магических изобретений. Мэрилин и Джинни просиживали целые вечера, выбирая прическу и макияж на бал и обсуждая друг с другом, стоит ли говорить об этом заранее своим спутникам или лучше по-настоящему удивить их своим появлением. За день до бала Мэри задержалась в библиотеке, потому что они с подругой искали всевозможные волшебные заклинания для придания лоска своему образу — как немного удлинить ногти и ресницы, чуть-чуть отбелить зубы и даже как заставить свою кожу сиять. — Ультима данза, — прошептала Мэрилин рядом с влажной стеной в подземелье, и проход в гостиную Слизерина открылся. Комната была просто битком забита старшекурсницами — одни листали модные издания журналов, другие хвастались друг перед дружкой кавалерами, с которыми явятся завтра на бал, а одна кучка девчонок, во главе с Пэнси Паркинсон, кажется, обменивалась Рождественскими подарками. — Эй, Лавджой, — Пэнси вытащила голову из змеиного клубка, коим сейчас казалось их шипящее сборище. — У меня для тебя тоже есть подарок! — доброжелательно пропела слизеринка. «Это еще с какой стати?» — подумала Мэрилин, недоверчиво поглядывая на девушку, с которой они, мягко говоря, никогда не были близки. — Это так мило, Пэнси. Только я ничего для тебя не приготовила… — промямлила Мэри, накручивая на палец прядь рыжих волос. — Ничего страшного, Мэри, — улыбка не покидала лицо Паркинсон. Она протянула Лавджой коробочку, обмотанную подарочной лентой. — Я же от чистого сердца! Мэрилин развязала розовый бантик и достала из коробки стеклянный флакон необычной формы. На нём витиеватыми буквами было выведено «Просто блеск». — Что это? — недоуменно протянула Лавджой. — О, это средство для волос. Оно придает волосам ошеломительный блеск и подчеркивает их длину и сияние. Действует до шестнадцати часов! — добродушно ответила Паркинсон. — Класс! Спасибо большое, Пэнси! Это так мило с твоей стороны! — Мэрилин неловко приобняла девушку за плечи и удалилась в свою спальню.

⊹──⊱✠⊰──⊹

Когда Мэри полностью нарядилась и посмотрела на себя в зеркало, внутри было такое чувство восторга, будто она и правда настоящая принцесса — такой красивой и утонченной она еще никогда себя не видела. Лавджой надела платье, центром композиции которого был корсет, на нём вставки из китового уса дублировал тонкий серебряный каркас. Сама ткань платья была глубокого синего цвета, а из-под корсета струилась длинная юбка из летящей ткани, к которой сзади был прикреплен тоненький шлейф, синева которого поблескивала, как звёзды в ночном небе. Отсутствующие бретели выделяли тоненькие ключицы девушки, а её шею плотно облегало скромное серебряное ожерелье — пара цепочек была соединена кольцом. Руки Мэрилин были одеты в черные бархатные перчатки, заканчивающиеся чуть выше локтя. На миниатюрных ножках из той же ткани туфли на невысоком каблучке, который тоже блестел серебряным отливом. С помощью заклинания, найденного накануне, Мэри превратила обычно прямые волосы в крупные кудри, игриво свисавшие на оголенные плечи и собрала часть из них на затылке узорчатой заколкой, оставив у лица пару игривых коротких прядок. Остался последний штрих — Лавджой достала из коробочки подаренный флакон «Просто блеск» и сбрызнула средством локоны, по чуть-чуть со всех сторон. Но никакого сияния не случилось. Постепенно, прядь за прядью, волосы Мэри начали терять цвет, превращаясь в платиновые локоны. Через секунду от былой рыжины Лавджой не осталось и следа. Увидев в зеркале эффект от подаренного Пэнси средства, Мэри чуть не вспыхнула от гнева. Неужели она посмела взять и испортить ей вечером с помощью такой отвратительной подлости? В бешенстве Мэри бросила флакон прямо в зеркало, мгновенно разлетевшееся мелкими осколками по всей комнате. К горлу подкатил крупный ком обиды и разочарования, но неуправляемая ярость уверенно брала над ними верх. — ПАРКИНСОН, Я УБЬЮ ТЕБЯ! — крикнула Лавджой так громко, что это услышал, наверное, весь Слизерин. На лестнице, ведущей в её комнату, что-то громко зашуршало. — РЕПАРО! — кусочки зеркало снова собрались в единое целое. Сжав в кулаке древко волшебной палочки, Мэрилин выбежала в коридор, направляясь в комнату Пэнси. Настало время применить в действии боевые заклинания, которые она изучала с отцом. Ступив на лестницу, Мэри не заметила, что она превратилась в горку — это одна из хитростей замка, чтобы мальчики не могли подняться в спальни девочек. Потеряв равновесие, девушка навзничь полетела вниз. Если бы не Драко Малфой, который стоял у основания лестницы, к новой прическе Лавджой прибавилась бы еще новая форма носа — девушка прилетела прямо в руки слизеринца. «Не зря ты ловец!» — буркнула про себя Лавджой, — «что я опять делаю в твоих руках, мистер-неприступная-нежность?!» — Мэри? Что с тобой? — обескураженный Малфой посмотрел в лицо девушки, опуская руки с её корсета. — Что со мной?! Ты не видишь, что со мной?! — кричала Лавджой изо всех сил. — Можешь остаться в подземелье сегодня, потому что одному на балу появляться не очень-то представительно! Паркинсон уже не сможет пойти с тобой! — она вопила как никогда, пытаясь скрыть дрожь в голосе, ведь вечер был безвозвратно испорчен — на голове у неё теперь белобрысое отвращение, а настроение укатилось в бездонную яму. Джордж звал на бал рыжеволосую красавицу, а не белобрысую! Мэрилин проследила за взглядом Драко и двинулась в эту сторону, надеясь найти там Пэнси, но тот остановил ее. — Тише ты, фурия! Никакого насилия! — он сомкнул руки вокруг вырывающейся Лавджой, не пуская на столь желанную ею расправу, а затем выхватил палочку из её руки. — Тем более в таком виде, — мягко прибавил слизеринец, разглядывающий пойманную в свою ловушку Мэри. — Мне плевать! Я выбью из этой твари всю дурь голыми руками! — не унималась Лавджой. — Каком таком виде?! — поняв наконец, что силой из хватки Малфоя ей не выбраться, она обмякла и задрала голову, заглядывая в его грозовые глаза, в которых одна за другой мелькали молнии. На Драко, казалось, никак не влияло её гневное возбуждение. Он бесстыдно рассматривал девушку, буквально любовался ею. Не выпуская из объятия-ловушки, он одной рукой отодвинул с её лица выбившуюся прядь. — Ты очень красивая, Мэри, — он прошептал это на ухо, чуть ближе придвигая к себе Лавджой. Наглец. Он знает, как чувствительна кожа на её шее и специально горячим дыханием произносит слова, пользуясь уязвимостью в виде оголенных плеч. Предательская дрожь прошлась по телу гибкой змеёй, отрезвляя сознание Мэрилин. — Спасибо, Драко, — опираясь на плечо юноши, Лавджой подтянулась на носочках, едва коснувшись своей щекой его щеки. Малфой, прикованный к девушке взглядом, не убирал руку, и когда Мэри отпрянула, её лицо было так близко, что он мог разглядеть даже крохотную родинку около её всё еще рыжей брови. Молчание затянулось. Эти огоньки в их глазах, они как будто тянулись друг к другу с такой силой, что их обладатели забыли, как моргать. — Ты должна была облысеть, грязная полукровка! Отойди от моего парня! — за спиной Драко послышался мерзкий писклявый голос Пэнси. Мэрилин буквально оттолкнула от себя Малфоя, чтобы не навлечь на себя еще больший гнев Паркинсон. «Так вот, в чем дело. Твой благоверный чем-то выдал свой интерес ко мне, и ты решила избавиться от меня, чертова свинья на ножках» — шумно дыша, рассуждала Лавджой. — Пэнси, она не п… — но Мэрилин перебила Малфоя, который своим заступничеством мог еще больше разозлить свою неуравновешенную подружку. — Ты даже навредить нормально не можешь, безмозглая идиотка! — Мэрилин дёрнулась в сторону Паркинсон, но Драко вновь сдержал её порыв. — Тебе придется забрать у Драко одного телохранителя, иначе я застану тебя врасплох и пересчитаю все зубы в твоей поганой пасти! — прорычала Мэри и, развернувшись на каблуках, вышла вон из гостиной Слизерина. Лавджой шла по коридору до условленного места, стараясь отдышаться и настроить себя на хороший вечер. Она никогда раньше не чувствовала себя такой злой и уж тем более никогда всерьез не раздумывала над физической расправой над кем-то. Связано ли это с её ожившими воспоминаниями? «Она это заслужила» — заключила для себя Мэри, унимая свой страшный приступ гнева. «Никакие проделки Паркинсон не испортят мою природную красоту. Блондинка — да, но зато не лысая» — успокаивала себя Мэрилин, приводя в порядок сбившееся дыхание. На самой верхней ступеньке стоял обомлевший Джордж, любовавшийся тем, как его спутница изящно поднимается по лестнице. — Ты выглядишь просто бесподобно, Мэри, — он подхватил руку девушки и оставил на ней едва осязаемый поцелуй. — Да, только… — Лавджой смущенно замялась. — Паркинсон хотела, чтобы я стала лысой, но вместо этого волосы потеряли только цвет, и… — Это ничего не меняет. Ты всё равно красавица. А эту змеюку мы потом проучим, — Джордж улыбнулся и жестом предложил Мэри взять его под руку. Пара направилась в Большой зал, стены которого серебрились инеем. С темного, усыпанного звёздами потолка свисали гирлянды из омелы и плюща. Длинные обеденные столы исчезли, вместо них — сотня столиков, каждый человек на десять. На столиках уютно горят фонарики. В зале, по углам которого расставлены громадные живые ели, пахло свежестью и хвоей. После того, как чемпионы открыли вечер, к центру зала начали подтягиваться всё новые и новые пары. Когда даже профессор Хагрид начал вальсировать с мадам Максим, Джордж, чрезмерно увлеченный деловыми разговорами с Ли Джорданом, пригласил Лавджой. Их танец не был таким трепетным и чувственным, каким Мэри представляла его с Фредом, например, но зато так открывалась отличная возможность поглазеть на другие пары и мысленно покидаться колкостями в их сторону. С Малфоем вальсировала Пэнси, одетая в светло-розовую мантию, обильно украшенную рюшками и бантами. «Даже с Крэббом Малфой смотрелся бы куда лучше, чем с этим розовым недоразумением» — подумала Мэрилин и повернулась в другую сторону. У неё так и не получилось придумать ничего обидного про Фреда и Анджелину, и она принялась глазами искать в толпе Джинни. Остаток бала прошёл весьма сносно — Лавджой получила бесчисленное количество комплиментов, и никто даже не обратил внимание на то, что её медно-рыжие волосы превратились в платиновые, посчитав это частью образа. Мэрилин даже уловила, как отец заглядывается на неё, хотя со стороны это выглядело крайне странно: школьный учитель любуется одной из своих учениц. Ближе к полуночи зал заметно опустел, но Мэрилин решила дождаться окончания торжества и отпустила Джорджа спать, дав ему обещание, что она не затаит обиду на то, что он не проводит её до лестницы в подземелье. Мэри просто сидела за одним из столов, пребывая просто в отличном настроении, и смотрела, как пары кружат в танце под заунывную песню группы «Ведуньи». После медленного танца волшебные рокеры начали исполнять один хит за другим, и Лавджой, переполненная восторгом, танцевала так, будто её никто не видит. Отпустив подальше былое раздражение, Мэрилин отдалась моменту, самозабвенно выкручивая танцевальные пируэты. Она так увлеклась, что даже не заметила, как наткнулась на Малфоя, который, к большому удивлению Мэри, не сильно уступал ей в изобретательности движений в танце, явно завороженный мелодией. Увлеченные музыкой, они забыли обо всём — активно двигая всеми частями тела, слизеринцы улыбались во весь рот, кружились и демонстрировали друг другу свои танцевальные умения. Мэрилин чуть приподняла юбку, чтобы Драко увидел, как искусно она отбивает каблучками заданный ритм, а потом попробовал его повторить. Спустя несколько таких зажигательных песен солист «Ведуний» объявил о последнем танце. Группа вновь заиграла спокойную умиротворенную музыку с песней, в которой пелось что-то про магию и любовь. Драко протянул Мэри руку, приглашая девушку на медленный танец. Лавджой смутилась и принялась нервно оглядываться по сторонам. — Её здесь нет. Я уже проводил Пэнси, но забыл мантию в зале, — с этими словами Малфой сам притянул к себе Лавджой, опустив обе руки ей на талию. Мэрилин обвила руками шею парня, и они медленно закачались в такт музыке. «Очередной приступ нежности?» — Мэри улыбнулась своим мыслям. Она еще в гостиной подметила, как сильно Драко идёт его парадный костюм. В нём он выглядел дорого и изысканно, даже красиво. — Зачем ты пытался попасть в спальню девочек? — Мэри сочла молчание неловким и решила его прервать. — Я услышал, как что-то разбилось, а потом и твой голос. Думал, тебе нужна помощь, и забыл про эти дурацкие лестницы, — объяснил Малфой. — Не говори больше ничего. Испортишь всю магию. Драко только что выяснил сам для себя, что это особенный момент и особенный танец. Мэрилин была как будто полной противоположностью Пэнси, уверенная в себе, красивая, недоступная — она явно не та, кто будет прилюдно вешаться ему на шею, чтобы все непременно узнали об их связи. И уж тем более с ней не стыдно показываться на людях, боясь, что она начнет нести какую-нибудь чушь, как это обычно делала Паркинсон со своим заурядным умом. И запах Мэрилин — такой родной, он буквально манил прикоснуться к её тонкой бархатной коже. Погруженный в мысли о своей партнёрше по танцу, он еще ближе прижал к себе Лавджой, увлекая в те самые объятия, в которых ей было так спокойно и тепло. Мэри, уловившая настрой Драко, положила голову на плечо и расслабилась в его руках, покорно следуя каждому шагу парня. Укутанная в пьянящий вишневый аромат Драко, она будто левитировала над полом, пока в голову лезли разные глупости. Например, поднять голову и позволить своей беззащитной лодочке перестать бороться за спасение и наконец утонуть в океанах его глаз или коснуться щекой его щеки, чтобы узнать, такая ли она мягкая, как ей кажется, или запустить пальцы в белокурые волосы на его затылке. Не сумев справиться с навязчивыми мыслями, Лавджой так и сделала. Встретив глазами его неожиданно мягкий взгляд, она поняла: Драко тоже безвозвратно увяз в топи, простирающиеся вокруг её черных зрачков. В этот момент музыка прекратилась, и вместе с ней как будто всё волшебство, наполняющее Большой зал, вытекло из него за дверь, оставив за собой пустое холодное пространство. Малфой оттопырил локоть в сторону, и Мэри тут же подхватила его. Они направились в сторону слизеринских подземелий. «Может, по дороге нам встретится омела или что-то еще? Прямо сейчас мы безбожно упускаем такой шанс… Паркинсон не крутится около него, вокруг нет посторонних глаз, мы оба такие красивые и уже точно всё поняли. Я сдаюсь, сдаюсь, да, он мне очень нравится! Настолько, что подкашиваются коленки и сбивается пульс!» — Лавджой витала в своих мыслях, пока за спинами слизеринцев в длинных коридорах замка оставались следы из искр, которыми кишел воздух вокруг этой парочки. — О чём задумалась? — Малфой вытащил Мэрилин из пучины её мыслей, хотя сам думал обо всем том же самом. — Думаю о том, что с этим турниром я так сильно соскучилась по квиддичу… — соврала Мэри. — У меня есть идея, — после короткой паузы Драко заметно воодушевился. — Какая? — с ноткой грусти отозвалась Лавджой, опуская руку с предплечья своего спутника. — Пойдём на поле для квиддича. Прямо сейчас! — Малфой стянул с себя мантию из чёрного бархата и аккуратно накинул её на плечи Мэри. — Жди здесь, я за метлой! — с этими словами он скрылся за поворотом, ведущим в подземелья. Лавджой так обрадовалась, что даже не заметила, как он вернулся, наслаждаясь приятным теплом, которое окутало её плечи. Удача явно была на их стороне: по пути на поле слизеринцам не попался никто из учителей, и даже Филч очень удачно прошел за их спинами, не заметив учеников за собственным ворчанием. Уже после того, как они прошли трибуны, Лавджой поняла, что Драко взял только одну метлу. — Тебе придётся держаться покрепче. Сейчас я покажу тебе, что такое настоящая скорость, — Малфой с самодовольной, но ни капельки не ядовитой, как это бывает обычно, ухмылкой, зажал древко метлы между ног и обернулся на Мэри, которая слегка замешкалась. Он вёл себя так, как тогда, на последней отработке — как будто они знают друг друга уже сто лет, и проводить время вместе — обычное, ничем не примечательное занятие. Зайдя за спину Драко, Лавджой обвила руками его туловище, отогнав грязную мыслишку о том, настолько ли он хорош без рубашки, как Седрик Диггори. Прижавшись к Малфою так близко, как могла, Мэри сказала: «Готова!». «Нимбус-2001» отправил парочку в стремительный полет. Морозный воздух щипал нежную кожу на щеках, а где-то в области живота все органы прижались друг к другу так сильно, будто слиплись между собой. Драко так ловко управлялся с метлой, что захватывало дух: каждый раз, когда он совершал крутой поворот или выходил в пике, желудок делал тройное сальто, но это не сравнится с адреналином, пробуждавшим внутри каждую клеточку тела Мэрилин. Когда они пролетали над Черным озером, из уст Лавджой вырвался восторженный крик. Больше не хотелось держать в себе весь восторг, переполнявший её. Когда руки совсем обморозило, и держаться за метлу стало заметно холоднее, чем в самом начале, Малфой направил полёт в сторону замка, поднимаясь в воздухе выше и выше. В конце концов, пара приземлилась на верхушке Астрономической башни. — Это было так здорово! — чуть ли не прокричала Мэрилин, на лице которой сияло восхищение. — Я никогда не разгонялась так сильно, всегда боялась, но, черт возьми, это мой самый крутой полёт на метле из всех! — Драко не успевал улавливать все эмоции на лице девушки, хотя сам был безумно рад тому, что смог так сильно её впечатлить. — Как же ты планировала играть в квиддич, если боишься разгоняться? Может, ты еще и высоты боишься? — довольный собой, спросил Драко. Его идея сбежать ото всех и побыть вдвоем с Мэри нравилась ему всё больше и больше. — Не боюсь я никакой высоты! — Лавджой топнула ногой в наигранном возмущении. — Правда? Давай проверим! — с этими словами Малфой подхватил Мэрилин на руки и подошел к самому краю башни. — Что ты делаешь?! Отпусти меня! — завопила Мэри, вцепившись обеими руками в шею Драко и пряча лицо в воротник его белоснежной рубашки. — Не доверяешь мне? — продолжал издеваться парень. — Доверяю, очень доверяю, только отпусти! — не унималась Лавджой. Наконец сжалившись, Малфой поставил Мэри обратно, хотя так и не убрал руки с её спины, не желая отпускать Лавджой. Плотное, почти осязаемое притяжение зависло в воздухе между ними. — Правда? — его голос вдруг посерьезнел. Растрёпанная чёлка свисала на тёмные брови, а глаза отражали лунный свет, который, казалось, и рассеивает ночную тьму вокруг Хогвартса. — Правда, — почти шепотом произнесла Мэри, которая тоже не опустила руки с его шеи, следуя навязчивому наитию в своей голове. Зимний ветер трепал волосы двух платиновых блондинов, стоявших наверху Астрономической башни в шикарных бальных нарядах. С башни открывался потрясающей красоты вид на всю территорию школы, со стороны Запретного леса доносились характерные звуки, лёгким стрекотом отзываясь в подмерзших ушах. Трудно понять, сколько они смотрели в глаза друг другу, решаясь на неизбежное. Подождать еще хотя бы мгновение было бы непростительным преступлением. Драко убрал непослушную прядку с лица Мэри и запустил пятерню в её волосы, притягивая к себе, и поцеловал её в мягкие, изнемогающие от нетерпения, губы. Лавджой закрыла глаза, пытаясь во всех деталях впечатать в память этот волшебный момент. Пальцами рук она нежно перебирала волосы на затылке парня, выдавая свое волнение. — Паркинсон меня убьет, — прошептала Лавджой после того, как они разомкнули поцелуй. — Пока я рядом, — Малфой шумно выдохнул, не отрывая глаз от Мэри, — никто тебя не обидит. Мэрилин залилась краской. По телу, от макушки до кончиков пальцев, пробежал строй мурашек, а затем ещё один, и ещё. Желудок снова сделал тройной кульбит, заставив девушку чуть вздрогнуть. Слегка нахмуренные брови Драко говорили о том, что он говорит серьезно. — Когда ты улыбаешься без злости и ехидства, ты выглядишь куда привлекательнее, — сказала Мэрилин, разглядывая лицо блондина. Ей тоже хотелось сказать что-то приятное, но мысли путались в голове так сильно, что из них трудно было собрать осмысленное предложение. — А знаешь, когда ты особенно красива? — Драко улыбнулся именно так, как только что описала Лавджой. — Когда? — с предвкушением спросила Мэрилин, пытаясь запомнить каждую морщинку на его лице, пока он так близко. Вдруг в сердце кольнул дурацкий страх, что с наступлением рассвета они оба вновь превратятся в себя, и он снова будет таким далеким, таким холодным... — Когда ты молчишь, — на этот раз он не смог сдержать фирменную ухмылку. Предвосхищая возмущение Мэри, он вновь заключил её губы в поцелуе, на этот раз более долгом, но таком же невинном и нежном. Малфой не оставил девушке ни единого шанса на то, чтобы рассердиться на него за такую безобидную шутку. Его руки медленно гуляли по телу Лавджой, то касаясь её маленького ушка, то слабо сжимая тонкое запястье, то поглаживая её плечико под бархатной мантией. Может, с восхождением солнца она снова станет вредной и неприступной девчонкой, которая ни за что не позволит трогать её манящую кожу и думать о её чуть пухлых губах. — Что теперь будет? — прошептала Мэрилин, спрятавшаяся в горячих объятиях Драко от зимы, которая всё еще окутывала стены замка. Парень взял её ладонь, переплетая между собой их пальцы. — Я не хочу об этом думать, — чуть слышно произнес он. — Я сейчас думаю о том, как мне повезло влюбиться в русскую принцессу, — Драко поглаживал второй рукой спину девушки. Такое внезапное откровение волной снесло все остатки здравого смысла в сознании Мэри. «Влюбиться. Он сказал влюбиться. У меня бы ни за что не хватило смелости признаться в этом. Тео был прав, он знал обо всём с прошлого года. Какого черта я думаю о Тео?!» — мысли метались из стороны в сторону. Вместо того, чтобы сказать это вслух, Мэри решила действовать. Она чуть поднялась на носочках, притянула к себе Драко, смыкая пальцы на его затылке. Лавджой вложила в этот поцелуй все противоречия, преследовавшие её когда-то, все чувства, которые она сумела понять только сейчас, всё, что заставляло воздух искриться вблизи этих двоих. Трудно описать словами, как им не хотелось уходить оттуда и провести в Астрономической башне столько времени, сколько можно, пока кто-нибудь не заметит пропажу. Но свет в окнах замка гас всё чаще и стремительнее, и им всё же пришлось отправиться в подземелья Слизерина. Не отпуская руки, вновь переплетя пальцы в замок, они шли по коридорам молча, чтобы не спугнуть тишину и уединение, подаренные им этой волшебной ночью. Уже в гостиной необходимо было развернуться в разные стороны, как бы ни было трудно это сделать. Мысленно желая друг другу сладких снов, Мэри и Драко уже почти разомкнули руки, но в последний момент парень вновь подтянул Лавджой ближе к себе, оставляя на её лице дорожку из коротких поцелуев от уха до розовых губ. — А мне, получается, повезло влюбиться в слизеринского принца? — чуть усмехнулась Мэри ему в ухо прежде чем вступила на первую ступеньку лестницы, ведущей в её спальню. Лавджой уснула только под утро, когда рассветное солнце уже начало потихоньку гасить звёздочки на небе, сменяя одно светило неба на другое. Совсем сбитая с толку, она раз за разом прокручивала в голове все события минувшей ночи и лишь надеялась, что это не конец.