⊹──⊱✠⊰──⊹
Школьная рутина не славилась особой переменчивостью: после обеда снова занятия, Снейп все так же придирается к гриффиндорцам, Вектор вновь проявляет всю свою строгость к числам, а МакГонагалл все еще кошка. В выходные привычные тренировки и деловые встречи с близнецами, вечером домашка и ведение сонного дневника Трелони (хотя тот загадочный сон пришлось изрядно переврать, чтобы у бедной старушки не полопались очки от прочитанного). Когда Лавджой выходила из Большого зала, она судорожно продумывала, какую траекторию пути до восьмого этажа лучше выбрать, чтобы не вызвать подозрений у инспекционной дружины. Во всяком случае, у нее существовал план «Б» — слизеринка как раз шла к Помфри, чтобы договориться с ней о том, чтобы в случае пропажи Мэри колдомедик сказала, что девушка отравилась чем-то страшным, и теперь лежит в обособленной койке, и состояние ее требует безоговорочного покоя. — Добрый день, мадам Помфри! — Мэрилин лучезарно улыбнулась женщине, к которой испытывала самые нежные чувства. — Мэри, здравствуй, детка, — целительница тоже питала особую любовь к юной волшебнице, которая так увлеченно еще с первого курса принялась обучаться у нее тонкой и сложной науке — колдомедицине. В глубине души Поппи надеялась, что её любимица не похоронит свои способности за какой-нибудь иной дурацкой работой и непременно станет первоклассным целителем в больнице Святого Мунго. — Как у Вас дела? Может, нужна моя помощь? — Лавджой скинула с себя мантию и повесила на вешалку у двери, чтобы не таскать по больничному крылу пыль со всего замка. — Да! — не раздумывая, отозвалась женщина. — Младший Криви — это просто ходячий кошмар, я вижусь с ним каждый день. Свалился с лестницы, которая меняет направление, представляешь! Благо, живой остался… — Помфри покачала головой, жалея неуклюжего мальчишку. — Хорошо. Я пойду, помою руки. Где Деннис? — Мэрилин закатила рукава на белоснежной рубашке. — Нет, с ним лучше я сама. От греха подальше… — женщина бубнила себе под нос, оглядывая ящик с лекарствами. — Там, у восточного окна сидит мистер Уизли, он обжегся гноем бубонтюбера. Возьми это. Всё, не отвлекай меня… — она скрылась за занавеской молочного цвета к стонущему Криви, и Мэрилин молча прошла к восточному окну с лекарством, которое ей вручила целительница. «Ну конечно, кто же еще!» — подумала девушка, увидев сидящего Фреда Уизли на койке с прилипшей к коже безрукавкой, которую разъел гной подобно кислоте. — Я же напоминала вам, что нужно работать в перчатках, — запричитала волшебница, поймав на себе стойкий взгляд гриффиндорца, который терпел боль от повреждения вредоносным растением. — Эта дрянь прыснула ядом так, что никакие перчатки не спасут, — прошипел Фред сквозь зубы. Мэрилин проследила за взглядом парня и поняла, что гной попал на кожу под ключицей и растекся на ней обильным пятном. — Если очень больно, я могу дать тебе микстуру. Но без нее рана затянется быстрее, и даже есть шанс, что не оставит после себя шрам, — ей стало жалко партнера по бизнесу, хотя он ничем не выдавал свои страдания, играя желваками на плотно сжатой челюсти. — Не надо, — буркнул он. Медлить было нельзя. Мэри аккуратно с помощью ножниц разрезала безрукавку, а потом и рубашку на груди бывшего загонщика, оголяя его рельефный торс, который так сильно притягивал внимание, что приходилось намеренно отводить взгляд, чтобы не засмотреться на тренированное тело парня. Когда рана была открыта для обзора, Лавджой с помощью заклинания прочистила ее от ворсинок и возможной грязи, которая могла туда попасть. Гной бубонтюбера глубоко разъел светлую кожу, и процесс заживления предстоял не самый приятный. Даже, наверное, похуже, чем отращивать новые кости. Мэри поставила небольшую табуреточку напротив Фреда и опустилась на нее. — Сейчас будет больно. Младшеньким я обычно предлагаю держать меня за руку, чтобы сжимать ее, когда совсем трудно терпеть… — Нет, — выдавил из себя Уизли. Он положил одну ладонь на подушку, а второй сжал край койки. «Мне бы столько самообладания», — подумала Мэрилин, глядя, как напряглись сухожилия на квадратной ладони гриффиндорца, и как надулись вены на его предплечье. В голове тут же мелькнул образ из сна, где эта же ладонь сжимает ее бедро, но она прогнала эту мысль. Лавджой выдавила из тюбика темно-синюю мазь, по составу похожую на ту, что лечит ожоги, но в этой был еще порошок сушеной сколопендры и тертые зубы гадюки с её же целебным ядом. Аккуратными, едва заметными движениями она прикасалась к ране Фреда, укладывая лечебный крем. Слизеринка была еще более внимательна и сосредоточена, чем тогда, когда они варили противоядия и четко записывали их рецепты для «Вредилок», и даже не обратила внимание на то, как близко склонилась к пострадавшему, который даже дыханием не выдавал сильную боль, вызванную реакцией мази с гноем бубонтюбера. «Как она красива за работой», — думал Уизли, наблюдая за аккуратными движениями рук и медленными взмахами ресниц Мэрилин. Её рыжие локоны проскальзывали прямо перед носом парня, и его легкие наполнялись сладким ароматом белого шоколада, смешанным с легкой ноткой мелиссы. Если бы не дурацкий бубонтюбер, он заправил бы непослушную прядку ей за ухо. Но крупные ладони гриффиндорца так сильно сжимали подушку на койке, что Мэри даже показалось, что он полностью собрал её в своем кулаке. Волшебница слегка отвлеклась, глядя на кисть парня, и сделала неосторожное движение, отчего тот скривил рот в подобии оскала и утробно прорычал свозь зубы, хотя в глазах Уизли не мелькнуло и грамма упрека в ее сторону. «Совершенно ясно, почему его патронус — тигр», — Лавджой улыбнулась своим мыслям. Она аккуратно водила тонкими пальчиками по обожженной гноем груди Фреда, и воспаление потихоньку сходило с кожи. — Раздевайся, — тихо проговорила Мэрилин, вытирая руку от мази и ища глазами бинт. — Думаешь, теперь наши отношения перешли на новый уровень? — все еще скривив рот в оскале, усмехнулся гриффиндорец, глаза которого загорелись искорками азарта. Ему нравилось смущать Мэри, заставляя ее краснеть, а потом наблюдать за невинной реакцией и неловкими попытками отшутиться и спрятать глаза, которые тоже блестели авантюрой. — Не забывай, что сейчас ты в моих руках, мистер хищник, — Мэрилин ехидно сдвинула брови, отвечая на его неприкрытый, совершенно бесстыдный, флирт, — как бы я не сделала тебе больно… — она подмигнула и картинно закусила губу, распаляя огонь в зрачках старшего близнеца. — У тебя не получится причинить мне боль, малышка, — опять он начал эту игру с двусмысленными высказываниями и намеками, с которой так трудно было съехать. Наоборот, хотелось дальше идти по тонкому льду, прощупывать его реакцию на все жесты, на все слова, на все перешептывания. — Я должна наложить тебе стерильную повязку с компрессом, — неожиданно Мэри посерьезнела, меняя правила этой игры на свои собственные, — снимай рубашку. С наигранно раздосадованным лицом Уизли стянул рубашку и оперся на обе руки позади себя, чтобы дать девушке больше пространства для повязывания бинта. Хотя, уловив мимолетный взгляд, скользнувший от жилистой шеи до самой пряжки блестящего ремня школьных брюк, он снова нацепил на себя довольную ухмылку, разглядывая зардевшиеся щеки Лавджой. «Чертов Криви! В следующий раз я сама спущу его с лестницы! Если бы не он, я бы сейчас не чувствовала себя такой уязвимой, потому что… Кажется, так выглядели греческие боги на картинках в учебнике истории магии?» — Мэрилин прокручивала перед глазами колдографии древних греческих статуй, мысленно сравнивая их с парнем, сидящим напротив. — «Возьми себя в руки, Лавджой! У Малфоя как-то получалось сдерживать мои позывы, а Фред только распаляет возбуждение внизу живота, заполняя все мысли собой». — Передумала? — Уизли, заметивший ступор слизеринки, нагло ухмылялся, что начинало уже раздражать Мэри, которой нравилось чувствовать себя выше, сильнее других, управлять ими, манипулировать. А он брал и переворачивал всё с ног на голову. Лавджой закатила глаза и отмотала отрезок бинта, приложив его к компрессу на ране, и принялась обматывать его вокруг туловища гриффиндорца, что еще сильнее вогнало ее в краску: каждый раз, когда нужно было смыкать руки за его спиной, чтобы перехватить катушку бинта, она приближалась к парню так близко, что его дыхание обдавало кожу на шее горячим воздухом, а краешек щеки касался его медно-рыжих волос. В нос ударил тот самый терпкий запах какао из её сна. Собрав всю свою концентрацию в плотный несгибаемый стержень, Мэрилин абстрагировалась от этого факта, но на очередном обороте Фред повернул голову и скользнул носом по чувствительной коже девушки, вызвав тем самым такой мощный строй мурашек, что даже ее ладони содрогнулись легким тремором. Чтобы усмирить пыл Фредди, Мэри чуть плотнее затянула бинт, и из груди бывшего загонщика вырвался сдавленный выдох. — Не смей, — злобно шепнула на ухо Фреда Лавджой, едва коснувшись его мягкими пухлыми губами. Завязав плотный узел на плече парня, она метнула в него острую молнию золотистыми глазками, ядовито ухмыльнулась и ушла к Помфри, чтобы договориться о своем плане.⊹──⊱✠⊰──⊹
«Что, если я привлекаю его только своей миловидной внешностью? Наверняка есть люди, которые в своих больных фантазиях мечтают надругаться над маленькой невинной девочкой, упиваясь своей властью над ней… Нет, он не может быть таким, но… А если это магия патронусов работает, да еще и в купе с тем, как давно я одинока, и еще эти бесстыжие мысли и эротические сны?.. Оттого меня так тянет к нему прикоснуться? Интересно, он хорошо целуется?» — Лавджой медленно вышагивала по коридору, бренча цепочками на щиколотках, и пыталась разобраться в том, нравится ли ей эта опасная игра, которую затеял Фред, или нет. — «Нет, это бред, как мы можем быть вместе после всего, что между нами было? Мы просто безбожно испортим дружбу, и ничего хорошего из этого не выйдет. Хотя что мне мешает? Терять мне больше нечего…» Мэрилин вновь прокручивала в голове все заигрывания с гриффиндорцем, сон, в котором она извивалась в его сильных руках, ту встречу на кухне и его хищный взгляд в тот момент, когда она сидела напротив него на столе и тянула за красно-золотой галстук. «Он внимательный, заботится обо мне, так бережно относится… Но он же безбожный манипулятор! И такой высокий… и красивый… Он мой партнер по бизнесу! Разве можно так вести дела?! Если бы Джинни не была уверена в его намерениях, вряд ли занималась бы этим глупым сватовством. А что, если он тоже разобьет мне сердце? Решено! Когда я свободная, то сильна и уверена в себе, а эти все пристрастия к близости только расхолаживают!» Рядом с входом в Большой зал Филч вколачивал в каменную стену очередную табличку с правилами Амбридж. Мэрилин остановилась, чтобы прочесть ее содержание:«Декрет об образовании №28.
Долорес Джейн Амбридж, сохраняющая за собой и пост преподавателя Защиты от Темных искусств, и должность Генерального Инспектора, назначается директором Хогвартса».
— Теперь нам всем точно придется несладко, — по правое плечо от слизеринки появился Невилл Долгопупс. — Прорвёмся, — девушка наградила его ободряющей улыбкой и прошла в зал. Остаток выходного дня Мэри потратила на разработку планов на все остальные буквы алфавита, как сохранить тайну отряда Дамблдора и при этом не суметь подставиться самой. И как сохранять здравый рассудок, когда Фред находится рядом с ней и открыто флиртует, и не отвечать на его игры, чтобы лишний раз не подавать ложных надежд…