Живи, как хочешь - люди всё равно станут обсуждать тебя
В квартире Насти и Лёни повисла невыносимая вонь перегаром. Сам же Леонид заливался раскатистым храпом, трупом распластавшись на диване. Впервые у Галины возникло чувство, такое, знаете... Отвращения. Отвращения к собственному сыну за его внешний вид: изо рта стекала слюна; голова всклокочена, будто бы не нормальный человек пред ней сейчас лежит, а бомж; сам он одет в майку-алкоголичку и трусы. Приглядевшись, мама заметила еще одну вещь: он куда-то задевал своё обручальное кольцо. Ужаснувшись, женщина вылетела из квартиры сына и побежала к машине мужа, что всё это время просто ждал её на улице, не пожелав заходить, ведь "ты там всё равно не задержишься - Лёня и Костя всю жизнь делают так, как мать велела. Иначе ты же не слезешь! Я-то тебе там зачем? Для тяжелой артиллерии, если только!" - Коля! Он там пьет! - Воронина кричала так, что выскочил даже всегда пофигистичный Николай. Забывшись, отец едва не остался без штанов: планировал провести с сыном "воспитательную беседу". Но жена одернула его: - Коля! Ты на улице! - Да-да, точно. Рано начал! К тому времени, как родители вошли в квартиру Лёни, он всё так же спал, похрапывая. Моментально разбудил его шлепок по толстой заднице отцовским армейским ремнем. Мужчина с вскриком поднимается с дивана. Заметив папин злобный взгляд и готовый ремень в руках, Лёня внутренне затрясся. Хоть мальчиков никогда и не били ни ремнями, ни чем-либо еще - было достаточно характерного выражения лица Коли, чтобы они стали шелковыми. Вот и сейчас, спустя много лет, Воронин вспомнил те свои детские чувства: страх и беспрекословное послушание, из него выходящее. Он стал стремительно надевать штаны и рубашку, небрежно скиданные в кучку на полу. - Значит, пьешь! - Николай Петрович оглядел сына, повысив голос, - Совсем уже охренел! Лёня вжался задницей в диван и промямлил: - Да я так, немножко же... Галина, до этого молча наблюдавшая эту сцену, схватилась за сердце и запричитала: - Ой! Господи, он начал пить! Коля, он становится на путь заядлого алкоголика! Коля!!! Лёня подбежал к маме, подхватив женщину под руки: - Мам, пап, я вам клянусь, это не всегда! Я выпил только вчера и всё! Галину старший сын увёл в спальню и еще раз извинился за то, что родителям пришлось увидеть, приехав сюда. Мама слабым голосом произнесла, держа пальцы на висках: - Сынок, зачем тебе это нужно? Из-за Насти? Он кивает, с горечью понимая, что её уже больше нельзя вернуть назад. Это была последняя капля её огромного терпения. Придирки мамы, даже самые пустяковые; поучения, как надо "правильно"; разговоры о детях, пока у них не родился Сашка и постоянные отправления то Насти, то Лёни к непонятным каким-то гадалкам и знахаркам, ко врачам. И наступил конец. Когда мама, возможно, перешла уже все границы. Ну зачем ей понадобилось рыться в мусорном ведре своего сына и невестки? Или где там был этот листок с рекомендациями. С рекомендациями, как правильно развестись и никогда не сойтись. С другой стороны... Как можно было принять такое важное и страшное решение, не посоветовавшись хотя бы с ним, со своим мужем? Почему надо было скрывать? Может, вместе они бы и придумали, что сказать всем. А так - вышло, что Анастасия не доверяет в этой семье абсолютно никому, на уме сама себе. Галина продолжает: - Ну и что по ней убиваться? Не сказала ни тебе, ни даже мне, что собирается сделать! Зачем тебе жена, которая всё прячет, скрывает от семьи? Тем более, ты - муж! Лёня и с этим был полностью согласен. Действительно, к чему были эти скрывания? Но забыть Настю так быстро, как говорит мама, не выйдет. Она будет напоминать о себе: подушки, что пахнут её телом; шторы, которые она сама же выбирала на кухню; альбомы, где на фото Настя, Лёня и их сын Сашка. Что же - и его предлагают забыть тоже? Нет. Так что, ничерта не получится. В процессе развода еще нужно "поделить", с кем сын останется. Наверняка, он захочет жить не с плохим алкоголиком-папашей, а с хорошей мудрой мамой. Значит, они так или иначе с Настей будут пересекаться. Не вживую, так по телефону, для того, чтобы решить что-то по поводу Саши. Нельзя забыть и многочисленные попытки зачать ребёнка: тогда они встали нерушимым щитом против нападок мамы и подколок отца. Они поверили, что тоже могут быть родителями, как многие другие. И вот - чудо свершилось. Из глубин памяти вырывается одно воспоминание, очень важное, ценное. Когда Лёня со слезами на глазах, в том смешном воротнике на шее, говорил, что "главное, чтобы Настя была счастлива. А счастье для неё - это быть мамой! Даже если рядом с ней будет кто-то другой, а не я!" Николай, Вера, Галина и Костик принялись активно успокаивать его, говорить что-то про "толстого и медленного быка" и две какие-то попытки папы. Но тогда Воронин их совсем не слушал: без того тошно на душе было. Когда Анастасия, размазывая тушь по щекам, вошла в гостиную и сообщила дрожащим от радости и рыданий голосом о своей беременности. В три месяца. Все тогда очень удивились: как так? Как она могла этого не замечать? "Всё дело было в лишнем весе и, в следствие этого, скачках цикла." Всё дело было в маме, в папе, в Лёне. Нет. Не в нем. Настя виновата сама, что так случилось. И мама виновата тоже. А Лёнечка хотел раз в жизни не быть крайним. Боролся всеми силами за то, чтобы стать по другую сторону. Сейчас и был тот самый момент. Когда он не виноват. Он всего-то растерялся. Ну конечно, а как могло быть иначе? Тут не разобраться, чью сторону принять. И жена права, и мама. Так пусть же хотя бы для разнообразия разберутся со своими закидонами сами!***
- Египетская сила! С кухни доносится крик папы. Лёня спешит туда. И видит своего отца, в руках которого две пустых бутылки водки. Николай прожигает его глазами. - Пап... Отец разразился криком, забыв напрочь о том, что в соседней комнате спит Галя: - Ты что, сопля! Ты охренел - бухать?! Мы тебя с матерью как воспитывали?! Запивать свои проблемы... синькой - это не решение! Николай отставил бутылки, подойдя к сыну и дал ему хорошую затрещину. Послышался характерный звук удара. Леонид схватился за больное место, скорчившись. Удар у папы, несмотря на его преклонные года, остался таким же: сильным, метким и болезненным. А самое главное - поучительным, как всегда он говорил. - И послушай сюда, сын! Если еще раз я увижу или узнаю, что ты пьешь из-за бабы - нет у меня больше сына! Вообще, что еще за мода такая у вас щас пошла: искать причину для выпивки! Нет никаких причин. Есть НАЧАЛО ПУТИ АЛКАША! Всё вот это: бросила жена; уволили с работы - полная ХРЕНЬ! ТЬФУ! У некоторых, вон, мать умирает или ребёнок. У кого-то руку оторвало. Пить теперь из-за всего, что ли?! Сердце Лёни сжимается от таких слов отца. Редко удавалось поговорить с ним вот так, по душам. Папа был немногословен, порой, даже груб и казался холодным всё время. Но все Воронины прекрасно знали: в любой момент, самый тяжелый, он поможет. Например, когда Леонид остался без работы, опять же, из-за мамы, то Николай был единственным человеком, не начавшим жалеть его и поощрять сидение безработным олухом. Он "направил на путь истинный". За что, пусть не сразу, но старший был благодарен. А Николай продолжил, очевидно, окунаясь в свои воспоминания из молодости: - ...Я ведь тоже был и в твоём возрасте, и младше. Я был, как ты. Ну, разве что, похудее килограмм так на сто. Лёня улыбнулся. Ну вот, кажется, папа уже не злился, раз мог пошутить по поводу его лишнего веса. - ...И было всяко: денег не хватало, чтобы и себя, и вас с Костей прокормить; были ссоры почти что до развода. А однажды, как ты знаешь, мы и разбежались с мамкой.***
Он вспомнил и это тоже. Тогда, будучи десятилетними шкетами, они с Костиком и не подозревали, что происходит что-то серьезное. Ну, ругаются и ругаются родители, подумаешь. Бывает. Ни тот, ни другой даже не заметили, что что-то серьезное произошло и к уходу из семьи Николая отнеслись так, на пофиг. Еще придёт. Тем временем, Галина уж очень сильно убивалась без мужа. Каждую ночь переживала и думала: где он? С кем он? Вернется ли еще к ним? А при детях никогда не показывала - улыбалась, шутила и сохраняла спокойствие. И к бутылке не думала даже начинать прикладываться. Ведь есть же дети. Да и для чего это? Забыться? А сможешь ли выйти потом из этого забытья? Сможешь вернуться к нормальной жизни, без алкоголя? Спустя год муж вернулся домой и всё стало так, как раньше. Никогда больше они эту тему не поднимали, не обсуждали, кто и как жил это время. Забыли и всё.***
- Ты вернулся, потому что Костя сломал руку! - напомнил Лёня. Воронин-старший хитро улыбнулся, подмигнув ему: - Допустим, что так. Но ведь после того, как Люся выздоровела - я никуда не ушел! Смекаешь? Сын кивнул. - Я тоже не пил весь этот год. Вот, без вранья. Хотелось страшно - напиться, забыться. А что потом-то было бы со мной? Стал бы алкашом, как некоторые! Ну, и помер бы где-нибудь в темной подворотне... На глазах отца Леонид увидел слёзы. Впервые за столько времени. И сам расплакался, уткнувшись в его плечо. - Спасибо, пап! Спасибо, что ты есть!