Людям не всегда нужны советы. Иногда им нужна рука, которая поддержит. Ухо, которое выслушает и сердце, которое поймет
***
Ночной лес, как и всегда, прекрасен. Звёзды мерцают в небе, легко дотрагивается до тела прохладный ветерок и журчание реки, находящейся неподалёку. И полная картина умиротворения. Беседка, от которой практически ничего не осталось, стала надёжным укрытием в такие непростые времена. Альфёдову отлично виден пансион, до сих пор горящий свет в некоторых квартирках, хотя по часам уже два часа и сорок минут. Лёгкая дымка исходит из леса, но никто из парней не заостряет на этом внимание. Прям как в первый день приезда... Здесь и напал неизвестный музыкант, но место по-прежнему завораживает. Может, если успокоиться и перестать гнаться за ответами, как поступил Диамкей, то время само расставит всё по своим местам? Проблема за проблемой складывалась тяжким грузом на плечи двух глав Конторы, и эту ношу придётся нести медленно и аккуратно. Главное избавиться от неё. Проклятый ангел Высшего ранга был первым звоночком того, что будет происходить в последующих днях. А может, сама Судьба распорядилась избавиться от ненужных? Колесо сансары уже крутится. Альфёдов прижался к горячему телу Джаста. Им уже не страшно прижиматься друг к другу и обниматься. Ангел узнал, что в порыве сильной страсти падшие могут как усиливать температуру тела, так и понижать её и всё зависит только от происхождения партнёра. Так получилось, что после массовой резни чёрт побоялся потерять снежного, поэтому признался во всей не скромной любви к нему, а тот засмущался и ответил взаимностью. Время показало, что между этими студентами образовалась сильная связь. Снежный всё ещё напоминает чёрту, что уйдёт жить в Ад по окончании пансиона, а Джаст всё ещё смеётся парню в ответ. Оба вспоминают первые дни, тёплые лучи солнца, неописуемый закат и ярко-зелёную траву. Именно тогда все учащиеся были беззаботными, ничем не нагруженными, красочными. Кто же знал, что с торжественной речи директора запустится обратный отсчёт... Кто же знал, что всё обернётся кровопролитием? И ныне каждый стал частью страшного, подлого и хитрого плана, которому те только способствуют. Как же так? Ведь все клялись, что не будет зла, мы здесь устанавливаем справедливость. Так где же всё это? Где причины, из-за которых эти клятвы не претворились в реальность? Почему они навязывают сплетни и обман, хотя суть Совета и пансиона была в одном грёбанном слове. Мир. Быть может, мира никогда и не существовало здесь? Вернее, во всей Вселенной. И на Земле. Что мы делаем не так? Мы же так старались... Контора Дровосеков стала первой организацией, держащей курс на порядок. А если бы эта организация просто забрала всю власть себе, ввела свои законы и научила бы поддержанию правды? Жизнь была бы в разы лучше, разве не так?.. Уже поздно думать о других возможных вариантах, время никогда не возвращается назад. Печально лишь осознавать, что тот, кого ты любишь, может погибнуть при ужасных обстоятельствах под предлогом "справедливости". Интересно, а убийцы тоже умрут "по справедливости"? Альфёдову не нравилось, как Джаст умолял богов снизойти с небес и покарать невежд. Ему в целом не нравилась сама мысль убийства. Что взять с того, что убийца твоей любви сам же и помрёт? Да, это радость, но за счастьем всегда следует чёрная полоса. И как тебе жить дальше, зная, что ты не можешь ни отомстить, ни оставить умерших в покое? Как отыскать новую дорогу, куда идти, с чего начинать, откуда черпать силы? Никто об этом не задумывается. У всех них своя "высокая цель". - О каком мире может идти речь, если они даже друг друга не понимают... - Ангел отпрянул от чёрта, облокотился об одну из колонн и взглянул в небо. Ему доставляло большого труда заговорить в полный голос, поэтому он шептал дрожащим голосом, словно ждал ответы от самих Высших, сдерживая накатившие слёзы. Джаст посмотрел на друга, но ничего тому не ответил. Никаких объяснений на ум не приходило. Казалось, мира нет по причине "потому что". Без дополнений, лишних вежливых слов, условий. Потому, что потому. Будто потом не нужно раскаиваться за содеянное, никто не получит наказания, не предстанет пред судом. К чёрту формальности. Тяжело дышать в страхе, боясь за свою жизнь, пока кое-кто опустошает свой золотой кубок, залитый кровью. Но вскоре всё может кардинально поменяться. Если добавить капли яда в напиток, никто не заметит разницы. И даже сильное существо начнёт медленно умирать, а отравитель будет жить. И интересно, кем же окажется убийца... Все те, кто пьёт из золотого кубка и заливается смехом от чужих напастей, уже отравлены, а их пешки боятся думать о смерти потому, что им страшно за свою жизнь. Может, отравитель — это карма за грехи? Тогда стоит вырезать глотки каждому существу, каждому смертному, а потом добраться и до других планет, если там вообще есть жизнь. - Они выбирают войну лишь потому, что она неизбежна? - погромче спросил Альфёдов. - Или потому, что хотят доказать своё мировоззрение? - Потому, что они не умеют воевать. - Поднялся ветер, и Джаст поёжился от холода. - А мы будем стоять в сторонке и ждать, когда никого в живых не останется? - После того, как я узнал о Тенях и их планах, мне захотелось, чтобы Конторы никогда не существовало. В попытке улучшить пансион мы всё испортили. - Скажи же мне как глава Дровосеков, как всё исправить?.. - Как будто ты тоже не глава Конторы, - посмеялся чёрт, приобняв ангела со спины. Оба грустно улыбнулись. - Надо сначала разобраться с убийцами, а потом расформировать организации, в том числе и нашу с тобой. - Звучит как грустная история со счастливым финалом, - заметил Альфёдов. Парни замолчали, наслаждаясь прелестными звуками природы. Они утешали, ласкали слух, и можно со спокойной душой выдохнуть, хотя природная мелодия не решит ни одну из насущных проблем. Спустя минуту ангел не выдержал и заныл от бессилия. Так происходит каждую ночь. Джаст знает, что его партнёру нужно излить свои переживания, именно поэтому он проводит с ним ночное время около старой одинокой беседки. Здесь никто не увидит, никто не услышит - в последние дни никто не гуляет за пределами пансиона. Падший знал — ещё чуть-чуть, и ангел сорвётся на отчаянный крик, - но ничем не мог помочь. Только обнимал, только стоял рядом, только внимательно слушал, только злился на самого себя, и всё равно было недостаточно. Разлетелись чёрные птицы от воплей, и сердце чёрта предательски кольнуло, заставив солёные слёзы потечь из глаз. А тот всё пытался сохранить их в себе. И не удалось... Джаст сильнее обнял Альфёдова, поглаживая того по голове и шепча воодушевляющие обещания. Впервые снежный их слышит от падшего. И даже они не наполняют надеждой. Третьекурсник прохрипел сквозь холодные слёзы: - Мне не нужны пустые обещания. Мне нужны крылья, чтобы летать. - Будешь ты летать, и будет небо твоим, и будет мирным это небо. Сначала надо разобраться с тем, что тебе мешает взлететь. - А как же ты? - Я? - переспросило создание Тьмы. - А я не умею летать. И останусь с ножками, - засмеялся чёрт. Альфёдов тоже тихо посмеялся с шутки, но спустя пять секунд грусть вновь нахлынула. - Неужели ты хочешь умереть? - Не хочу, - признался Джаст, - но если тебе надо расправить крылья и взлететь, то я помогу ценой собственной жизни. - Наивный. Если ты умрёшь, небо окрасится в траурный серый цвет и мне будет скучно летать одному среди грустных туч. - Я не умею летать, Альфи, - напомнил чёрт. - Я научу тебя.Только, пожалуйста, не смей больше так шутить.
***
Трудно собраться с мыслями после произошедшего. Все словно с цепи сорвались и стали делать всё, что только вздумается. В учебном здании уже неделю как не видать Охотников. Тех видели в одной квартире, и никто из них не мог улыбаться. Советники приходили к ним, общались. Всё твердили, что гибель Люциуса — это и их беда и им безумно жаль Охотников. Бредни это. Все свихнулись головой и Советники в том числе, если ищут выгоду даже в смертях Только Клайд был честен: он не навещал. Интересно, как общая серьёзная проблема различает настоящую натуру любого существа. Тот, кто казался моральным уродом, в глазах других стал единственным адекватным в комнате. Так же оказалось и здесь. Фир по-прежнему на свободе, и Секби стал чаще пропадать. Ему страшно за свою жизнь. Теперь каждая организация занимается своим расследованием — Совет на грани распада. Пока клан Якудза и Дровосеки отчаянно копаются в грязи ради одной маленькой улики, все силы Ордена направлены на улучшение Теней. А тем временем Фредж и Фывфыв тоже открыли своё дело, работая и на клан, и на Контору. Секби как Судья признал Веназара предателем. Орден потерял доверие и репутацию у Совета. Был проведён один суд, затянувшийся на пять часов, вердиктом которого стало расформирование Красной Звезды. Так и произошло: на следующий день после суда все участники организации стали свободны. На заседании при оглашении вердикта клан испытывал смешанные чувства. Например, Хайди радовался распаду вражеской организации, а Клайд, на удивление, молчал и не выражал каких-либо эмоций. После он признался, что дико рад концу Ордена, но озадачен тем, что с проблемами всё ещё не покончено. По сравнению с Садом Теней, Красная Звезда не кажется врагом клана. Всё потому, что у Ордена идеи не заключались в открытой войне с якудзами. После этого собраний Совета больше не было, несмотря на новые убийства и улики. И, кажется, больше не будет. Ну, и славно.***
Хоть Красная Звезда и распалась, но Сад Теней по-прежнему существует. Он расположился в заброшенном восточном крыле пансиона, на месте старого кабинета мифологии. Диамкей не ошибся с выбором места — оно завораживало. Это просторный кабинет, который с лёгкостью можно перепутать по интерьеру с бальным залом или церковью. Весь потолок разрисован фресками с ангелами и демонами, а окна — символичной мозаикой. Белые колонны стояли по краям. В центре кабинета стоял алтарь, окружённый паутиной, свечами и букетами чёрных роз, и полукругом разместились скамьи. Это всё, что уцелело из мебели. Пустота и темнота жили ранее в гармонии, однако ныне лампады зажглись, вновь явились существа. Посмотрим, надолго ли те задержатся в столь мистическом месте. Чёрные розы символизируют смерть, горе и печаль. Совершенно никто не знает, что приключилось среди белых стен кабинета, никто не знает, кто принёс розы на алтарь. Да и какой вес эта информация имеет теперь? Если место пустует, значит, у него нет хозяина. А если хозяина нет, то оно свободно. Его можно забрать и позабыть про чью-то утрату, не думать о том, что по умершему неустанно плачут. Когда Диам впервые очутился здесь, его взор сразу пал на розы, и парень вспомнил то, что долго пытался скрыть в глубине души, закинуть в самый дальний уголок своего сознания. У него это даже получилось, но только на время. Что теперь поделать? Плакать? Умер дважды — уже не спасти. И зачем мучить призрака, если его можно растворить в своей памяти? Просто взять и забыть и жить себе припеваючи. Не получается... Теперь вампир не одинок среди нагнетающей тёмной атмосферы. Рядом Тени. Он то и дело что видит ежедневно, как Обсидиан и Душенька пытаются друг с другом взаимодействовать, однако у тех ничего не получается. Один слишком влюблён, другой слишком горделив и недоверчив. "Может, попытаться их свести?" - подумал вампир. Задача не из простых, ибо Душа противится, но, как правило, глаза не умеют лгать. А если и получится сблизить их, то обстановка как раз располагает на бракосочетание. "Звучит смешно, но почему бы не попробовать?" - дополнил Диам. У кого-то же обязательно получится сотворить любовь, верно? - Да и выглядят они как романтичная пара злодеев, покоряющих мир... - произнёс тот полушёпотом. Прошлось небольшое эхо. Медленно догорала последняя свеча. Скоро наступит полнейшая тьма... Мысль в голове была одна: "Поскорее бы наступило завтра". Диамкей задул источник света и двинулся прочь. Падший быстрым шагом удалялся из кабинета, больше не задумываясь о своём прошлом, которое, почему-то, снова вспоминается. Этот зал так и манит, так и пугает... Перед золотистой дверью менелай остановился на пять-шесть минут. Не хотелось уходить, а хотелось обдумать всё. Все свои действия, всё прошлое, всё будущее, всё настоящее. И плакать, не зная почему. Тут и вправду можно забыться... Однако надо уходить. Диамкей приоткрыл дверь и сделал один шаг. И по стенам пробежалось чужое эхо:"Они похожи на нас с тобой?"
Волна мурашек пробежалась по холодной тёмной коже. Диам испуганно, непонимающе обернулся. Он постарался привыкнуть к темноте, разглядеть хоть чьи-то знакомые очертания. Вдруг предчувствие не обмануло, и это он постоянно присутствует? Он ли оставляет нежные следы на теле? Жив ли он? Сильно хотелось в это верить... И вновь обнять его хрупкую оболочку... Хотелось... Но никого рядом не оказалось.