Разрешите влюбиться, Капитан!

Прошло 3 дня с того неприятного инцидента. Вроде всё вернулось на круги своя, но не в голове солдата разведкорпуса. Пока у остальных из проблем и забот было освоить новое оружие, Микаса мучилась от странного ощущения досады. Капитан не замечал её. Больше не ругал, не заставлял писать отчёты, не шипел на совместных тренировках, больше не смотрел так, как до этого. Вообще не смотрел. И вроде нужно радоваться — девушка получила то, чего так добивалась. Но всё это стало такой привычной обыденностью, что лишиться — казалось потерять стабильность, что-ли? Или она так оправдывается? Может Аккерман нравилось всё, что происходило между двумя крайне разными и одновременно похожими людьми? Ох. "Нравилось" — опасное слово. И свойство у него тоже опасное. Например, перерастать в нечто большее... Нет. Ей просто непривычно. Это пройдет. Эрена оставили в темнице ещё на 2 дня. Поэтому сегодня он должен был наконец выйти обратно на службу. Микаса не подавала вида, но сильно переживала внутри себя. Вдруг он что-то ещё выкинет... не извинится. Ночами желание прийти к нему одолевали хрупкое сознание. Но она держалась. Ведь обещала Капитану... В столовой гудел народ. Завтрак только начался, а аппетит у разведчицы так и не появился. В последние дни она плохо ела. Не переваривала ни еду, ни мысли. Склонившись над тарелкой, просто рассматривала невкусное содержимое. Армин легонько коснулся её плеча. — Поешь, Микаса, сегодня силы нужны. Она так и не пришла к нему тогда. Ушла к себе, закрылась и всё оставшееся время смотрела на то, как луна сменяется солнцем. Армин ждал и ждёт до сих пор. Не давит на неё. Понимает: придёт, когда посчитает нужным. Девушка качнула головой даже не в знак согласия, а лишь чтобы успокоить друга. Взяла ложку и нехотя затолкала в себя безвкусную кашу. Пора идти на кухню. Только Аккерман готовила более сносно. Остальные как-будто для свиней варево кастрюлями клепали. Спустя несколько минут в столовую зашёл Капитан, а вместе с ним Йегер. Оба направились к Микасе. Все провожали их заинтересованными взглядами. Молчали, ибо любой шёпот мог навлечь беду со стороны офицера. Девушка подняла взгляд. — Капитан... Эрен? — Я хотел бы поговорить с тобой, Микаса, — неуверенно начал названный брат. Разведчица также с сомнением кивнула, затем поднялась из-за стола. Эрен направился к выходу, вынуждая идти за ним. И она пошла, только вот поравнявшись с Капитаном, не удержалась и посмотрела ему в глаза. Мужчина неотрывно следил за каждым её движением, но стоило столкнутся взглядами — отвернулся. Девушка замешкалась, но не смогла ничего сказать. Может так к лучшему? Но почему тогда ей тревожно и тоскливо... — Я слушаю, —  двое оказались в коридоре. Микаса не стала медлить. Йегер взъерошил каштановые волосы, собираясь с силами и начал: — Я не имею права просить прощения, но это единственное, что я пока могу сделать. Микаса, я чёртов придурок, идиот, мерзавец... я..., — эмоций было много и все пытались вырваться в один миг. — Не знаю, что это было. Почему вдруг решил, что ты можешь пойти на такой... поступок. Я унизил тебя и это подло. Если ты вдруг решишь не прощать меня... пойму. Моя вина целиком и полностью. Но если простишь, я обещаю, что больше никогда, слышишь, никогда не позволю себе или кому-то сказать подобное в твою сторону! Аккерман слушала молча. На душе от каждого слова становилось легче. Он пришёл. Он сказал то, что так хотела услышать. Стоял перед ней, как на смертном приговоре. Подавленный, явно не спавший все эти дни. Бедный... — Эрен, — одинокая слеза скатилась по щеке, девушка подбежала к брату и крепко обняла. — Всё хорошо, я... я всё понимаю и не держу зла. Парень, недолго думая, положил руки ей на плечи. Сжал ткань куртки и несколько раз порывисто вздохнул. Прошептал: — Я исправлюсь. Обещаю. — Знаю. Так и остались стоять. Слушая, как бьются сердца друг друга. Больше не было этой пропасти между ними. Больше не было той боли... — Помирились. Ну и славно, — к Леви подошла Ханджи, пока тот наблюдал за семейной идиллией. Ни Майор, ни сама Аккерман даже не догадывались, что все эти 3 дня Леви приходил в подвальные темницы. И скольких усилий ему потребовалось, дабы открыть этому засранцу глаза. Сначала ничего не хотел слушать, а после подробного, не самого лестного объяснения Капитана, наконец понял, что натворил. Микаса простила быстро. Но хотя-бы эти дни не бегала к нему. Выполняла поручения и шла в комнату. Ещё месяц назад места бы в первый день себе не нашла, а сейчас? Слушает Капитана. Удивительное послушание. — Я бы на её месте ещё бы врезал, — сухо подметил мужчина, отводя взгляд в сторону. — Их и так жизнь побила. Хватит, — Зое усмехнулась, затем громко зевнула. — Ох, времени много уже. Пора на тренировку. Сегодня прибыло оружие. Нужно начинать осваивать заряженное устройство. *** Когда каждый солдат был готов к практике с громовыми копьями, офицеры объявили начало испытаний. Первой была Аккерман. Сосредоточенный вид и идеальная концентрация. Все эти дни Леви добивался того самого эффекта. Но смятение на душе не давали полностью погрузиться в процесс, сбивая чёткий настрой. Это ещё одна причина почему Капитан решил помирить их. Ему не нужны на службе душевно сломленные солдаты (или именно Микаса...) — Готова? — Зое раскрыла блокнот для записи результатов каждого разведчика. Микаса решительно кивнула, хватаясь за привод. Отсчёт. Три. Два. Один. Мгновенный взлёт, затем обнаружение цели, выпуск копья и отскок. Всё чётко, правильно, красиво. Как и подобает лучшей из лучших. Леви внимательно следит за процессом и удовлетворённо кивает, когда девушка приземляется на землю. Первым делом она ищет глазами его. Ждёт реакцию. Словно ребёнок, нарисовавший картинку. Похвалят или нет? — Дальше, — сухо произносит офицер. Он бы и рад показать Микасе своё ободрение, но лучше не колыхать спокойную гавань как в прошлый раз. Хватило истерик и слёз. Больше не нужно. Вот только сейчас Капитан понимал: каждый раз, когда он пытается её игнорировать, он будто переступает через себя. На тренировках, во время обеда, даже во время неожиданных встреч в коридоре. Ему хочется совсем другого. Но какие у него там желания — не важно. Пусть всё будет как прежде. Так было проще. Брюнетка недовольно хмурится, но уступает место следующему. И так по очереди. У кого-то выходило лучше, у кого-то хуже. Но итог был удовлетворительным. Никто не пострадал. — На сегодня всё! — радостно воскликнул Майор и с довольным видом побрела в сторону штаба. Леви не стал отставать. Лишь приказал убрать за собой и сложить весь арсенал на склад. И вроде всё хорошо, но настроение паршивое. Что у Микасы, что у Леви... *** Мужчина сидел в столовой, спокойно попивая чай за ужином. Как обычно, за отдельным столом, в компании чудаковатой коллеги и её подручного Моблита. Ханджи без умолку тараторила об испытаниях, прогрессе и перспективах, пока Капитан боролся с желанием найти кнопку выключения у Майора. — Хватит верещать, Очкастая, — шипит брюнет, поднося кружку чая к губам. — Уши вянут. — Я делюсь наблюдениями, а тебе как всегда неинтересно, — Зое облокачивается щекой на руку и гулко выдыхает. — Напиши отчёт, отправь его Эрвину и успокойся, — выдаёт гениальную идею Капитан. — Уже, между прочим, тебя это тоже касается! Леви морщится, словно Ханджи сказала что-то омерзительное и отвернулся в сторону. Ох, эти отчёты, вот бы Аккерман их вечно писала. — Напишу. — Ну вот и напиши. — Ну вот и напишу, — нервно бормочет мужчина. Со стороны снова доносится гул солдат. Целенаправленно Леви поворачивает голову к эпицентру звука, готовый сделать замечание. Но резко встречается взглядом с той самой, что в последнее время занимает большой процент его мыслей. Брюнетка не отводит глаз,  рассматривая фигуру офицера. Даже не испытывает смущения, буравит серебристыми очами, вызывая странное напряжение внутри. После чего, может специально, может нет, отвлекается на брата и улыбается его глупой болтовне. Ведёт себя как обычно, но знает же кто в данную секунду смотрит на неё. Заботливо проходит ладонью по куртке Эрена и что-то шепчет ему, забирая их тарелки. Леви внутренне ругает себя за то, что не удержавшись, всё-таки обратил на неё внимание больше положенного. — Что за переглядки? — совсем близко раздается шёпот Майора. Леви наблюдает за тем, как разведчица скрывается за дверью кухни с посудой. Странное ощущение плещется в районе сердца, что аж становится трудно дышать. Что это? Ревность или чувство несправедливости? После стольких слёз она не должна за ним убирать... Что бы то ни было, настроение это явно подпортило. Всего лишь на мгновение. Но он уловил то, что обычно испытывают совсем мальчишки, когда теряют голову от первой влюблённости. Только Капитан уже давно не сопляк с разыгравшейся фантазией. Статный мужчина, повидавший жизнь. Но эта секундная заминка... — Мало мне то, что ты под ухо жужжишь, так ещё эти с ума сходят, мешают... — О нет, я про Аккерман, — Зое искусно задевает самое больное место, вынуждая офицера нервно сжать кружку в руках. — Опять ведёшь себя как ополоумевший солдат. Займись делом и не страдай хернёй, — сквозь зубы твердит тот, показывая свой настрой на данный диалог. — Ой, да брось, Леви... — Закрой рот, — резко обрывает её офицер. Поднимаясь из-за стола, демонстративно ставит недопитый чай и уходит. — Хватит языками чесать, доели и валите, — на последок обратившись к солдатам, кинул злостно Капитан и вышел прочь из столовой. *** В кабинете было прохладно. Стоял свежий запах постиранных простыней и мыла с травами. На столе колыхалась от сквозняка одинокая свечка. Её огонёк плыл к потолку, содрогаясь от любого неаккуратного, резкого движения, но продолжал стойко расплавлять воск. Леви уже который час писал ненавистные отчёты. Виски сдавливало от ненужных мыслей в шумной голове. Больше не было сил. Мужчина откинулся на спинку стула, упираясь блеклым взглядом в потолок. Наблюдал, как свет огня играет тенями. Он не считал время, но понимал, что уже глубокая ночь, а писать ещё много. Хотелось всё послать к чёрту, но так нельзя было. На службе требуется всё. И тут воспоминания неожиданно всплыли на поверхность, как яркие вспышки. "Левиии, а давай сегодня будем всю ночь летать под огромной луной, ну пожааалуйста!" Изабель... Капитан закрывает уставшие глаза, будто это поможет спастись от силуэта его уже давно покинувшей подруги. Но прошлая жизнь решила ворваться в его мысли новым обвалом. "Красиво ночью, братик! Скажи ему, Фарлан!" Рыжая девчонка с яркой улыбкой забавно хмурится и вновь нападает с явно проигрышными аргументами на невысокого парня, который ещё не знал, чем всё кончится. Который не смыслил в жизни за пределами подземного города ни черта... Который не смог уберечь важных ему людей. Но нет смысла ворошить прошлое, обнажая тяжёлые раны. Словно вновь проживать эти дни... нет, это слишком больно. Хотя ему говорили: придёт время и ушедшие люди станут тёплым воспоминанием. Но казалось, всё это пустая болтовня, нужная лишь для псевдоуспокоения. Не стало легче... нет тепла от упоминания ярких зелёных глаз, шершавой мужской ладони на плече, громкого смеха... Нет и скорее всего не будет. "Ночь сегодня красивая" Аккерман слегка вздрагивает от зазвучавшего в голове голоса его солдата. Нежного и грустного. Она ведь тоже девчонка. И тоже хочет обычных, порой глуповатых вещей, не несущих за собой каких-то мотивов. Просто желание. На службе эти грани стирались, а в минутах уединения со своими мыслями Леви мог провести некоторые параллели. Изабель тоже любила летать ночью. Капитан до сих пор не понимает, почему именно ей он после стольких лет рассказал о самой тяжёлой потере. Неужели настолько доверяет? Или просто показал, что есть и другой вариант жизни после, казалось бы, разбившейся в дребезги реальности. Он не стал как Эрен. Мстить и... а не важно. Зачем сейчас оправдываться. Рассказал, потому что захотел. Леви не признаётся даже сам себе, но он бы ещё многое поведал невысокой брюнетке. Знал — выслушает. Только зачем? Загадка. За дверью вдруг послышалось шуршание. Потом, кажется, кто-то неуверенно постучал. Капитан поднялся с места, прислушиваясь к звукам по ту сторону. — Аккерман? — он был уверен. Это она. Словно почувствовав, быстро направился к двери. Офицер хотел её увидеть. Поговорить или, наоборот, помолчать в присутствии тихой разведчицы. Может звучит по-идиотски, но это уединение открывало что-то потаённое, забытое в душе чёрствого мужчины. Вскрывало прогнившие доски, когда-то заколоченного сердца. Только Леви отказывался верить в исцеление своей нематериальной сущности. Ему всего лишь хотелось испытать ещё хотя-бы раз тот мимолётный трепет в груди. Он открывает дверь, желая встретиться с сумрачным взором, но, к своему разочарованию, видит лишь холодный, тёмный коридор. "Придурок... с чего вообще решил, что это она..." Безумие. Уже мерещатся звуки. Ханджи права, нужно больше спать. Или меньше проводить время со всякими чудными разведчицами... Этой ночью он не узнает, что на самом деле это и правда была Микаса, но, услышав свою фамилию, она не решится войти. Испугается, что так нагло пришла без причины. А причина всё-таки была, только едва ли она отличалась от желаний Капитана... *** Утро следующего дня началось явно не с той ноги. Мало того, что Леви каким-то образом умудрился проснуться позже обычного, так ещё и разбил любимую кружку, чудом не ошпаривая себя кипятком. — Чёрт... По чистому полу моментально растеклась лужа крепкого чая. Прямо как в последние дни всё его самообладание: размазалось и осталось мокрым пятном. Брюнет схватил тряпку и с остервенением начал уничтожать следы своей оплошности, попутно ругая себя за излишнюю рукож...криворукость. — Левиии, солдаты уже на построении, ты чего ещё тут сидишь? — без стука в дверь врывается Майор. Желание развернуться и швырнуть в очкастую кусок мокрой ткани настигло его моментально. Но, собрав крупицы контроля, решил, что дебоширить рано. — Не видишь... проблема, — Капитан скинул осколки в мешок, после чего и тряпку. — Сегодня уборка и чистка конюшни. Вот иди и дай им задание. — Плохое утро, значит, — слишком серьёзно произнесла женщина, внимательно изучая происходящее в кабинете офицера. — Станет ещё хуже, если ты продолжишь здесь стоять. — На кухне есть чай, — словно не слушая ворчание коллеги, Ханджи добавила к сведению. — Постарайся только там посуду не разгромить. — Ещё слово... — Всё всё всё, ухожу, злобный коротышка! Дверь с звонким хлопком закрылась, оставляя Капитана тихо ненавидеть всё происходящее. Взбалмошная женщина. Вот знает как его до белой ручки довести. Так может только она... ну или уже нет. На улице была хорошая погода. Солнечно, но лёгкий ветерок разбавлял привычную жару. Все солдаты непринужденно общались, ожидая дальнейших указаний. Также и Микаса. Как и в прежние времена, беседовала с Эреном и Армином о разном. Они старались не затрагивать недавние события, да и вообще меньше говорить о плохом. Пока ещё осталось время, нужно пользоваться такими моментами. И девушка безумно рада, что Эрен наконец понял это. — Доброе утро, солдаты! — Ханджи вышла из замка, обращая на себя внимание. В руках она несла снова кипу каких-то непонятных бумаг, а позади бежал Моблит с лопатами. Разведчики быстро построились, как только женщина оказалась достаточно близко. — Так, сегодня по графику уборка конюшни и часть здания в подвале. Я разделяю вас на две группы. Одни остаются тут с Моблитом, другие идут за мной. Нужно разгрести бумажки и... — женщина неуверенно почесала затылок. — Вроде только пыль вытереть, но если явится Капитан, то пылью просто не отделаемся. После недолгого распределения все получили инвентарь и были готовы к работе. Напоследок Майор решила предупредить разведчиков о не самом хорошем расположении духа невысокого офицера. — Да, и кстати, Леви сегодня встал не с той ноги, так что советую вам не злить его лишний раз, — Ханджи хихикнула. — Если не хотите, конечно, остаться пожизненно драить сортиры. Предупреждён, значит вооружён. Так думала Микаса, но, видимо, не остальные горе-разведчики. Жан и Конни вступили в перепалку, выбирая, кто же будет чистить конский навоз, а кто мыть лошадей. И пока остальные спокойно делали свою работу, мальчишки разругались, бросая вообще какие-либо попытки начать выполнять приказ. — Жан, иди хотя-бы вёдра с водой принеси! — возмутилась Саша, лицезрея, как молодые люди, словно дети, дуются друг на друга. — Лаадно, а ты скажи ему, что я был первый, и значит выполняю то, что сам выбрал! — Ага, ты сам себе начальник что-ли? Хочу делаю, хочу не делаю! — Спрингер показал тому язык и отвернулся, шагая куда-то за конюшню. Армин и Эрен проводили его взглядом, после чего последний усмехнулся. Видимо, уже предположил, какой фарш из него сварганит Капитан разведкорпуса. Микаса же не обращала внимание. С одной стороны, уже надоели, а с другой... как прежде уже никогда не будет. И стоит ли так злиться из-за их вредных характеров. — Что за детский сад, ребята! — Арлерт покачал головой, но не стал останавливать Конни. — Жан! Ты ещё здесь? — в парня полетели ведра. — Я сказала, принеси воды!!! Всё успокоилось. Но спустя несколько минут Спрингер откуда-то притащил верёвку. Отобрал последнее ведро с водой у Браус и начал шуршать за дверью конюшни. Микаса как раз была внутри, подметая пол от ненужного сена, вместе с песком. — Что ты делаешь? — тихо поинтересовалась девушка. — Хочу проучить Жана, — послышался злобный смешок. — Искупаю его как следует. А ты стой здесь, скажу как раз, что тебе нужна помощь, он и прибежит. Аккерман насупилась. Не любила она, когда её втягивают в подобные "мероприятия". А уж тем более, манипулировать чувствами других казалось совсем нехорошим делом. Но, если честно говоря, брюнетке не особо комфортно от того факта, что разведчик втрескался в неё по самые уши. Но с этой общеизвестной действительностью оставалось лишь мириться. — Не боишься, что придёт Капитан? — наблюдая за действиями друга, Микасу кольнуло только одно упоминание о нём из собственных уст. — Ничего страшного. Мне кажется, он одобрит мои водные процедуры для Кирштейна. Конни залез на небольшую лестницу и поставил ведро на приоткрытую дверь загона. Осталось только дождаться цель, загнать в ловушку и радоваться об успешно совершённой гадости. Аккерман решила сделать вид, что она этого просто не видела, продолжила подметать пол. За дверью послышалась суета и голос офицеров. Конни уже выскочил на улицу, поджидая свою жертву, но не был готов к скорому появлению командующих разведчиков. — Чего носишься? Работы нет? — строго спросил Капитан, распыляя свою негативную ауру. Всем сразу стало понятно, о чём говорила Майор. Офицер рвал и метал, даже успел влепить нескольким солдатам наряды вне очереди. К слову, чай ему так и не удалось попить. Последний закончился на кухне, а ближайшая поставка была лишь на следующий день. — Ханджи вам разве не объяснила планы на сегодняшний день? Если не поняли с первого раза, объясню внятнее, только не факт, что вам понравится, — стоило ему только появиться, как каждый судорожно начал чистить свой участок, молясь, чтобы его не коснулась страшная кара за безделье. В это время подбежал Кирштейн. Завидев испуганные лица ребят, он аккуратно поставил вёдра и уже был готов идти за новыми, но его остановил голос Спрингера. — Жан, подожди. Там нужна помощь... — Кому? — Леви задал вопрос первым. Ситуация выходила из под контроля. Конни проглотил ком в горле и неуверенно произнёс: — Микаса попросила... Снова она! Что ей нужно теперь от Кирштейна? Капитан сдерживает себя, чтобы не выругаться. Ведь уже не первый раз ловит себя на такой идиотской мысли, подходящей больше на всплеск ревности. С чего вдруг ему вообще нужно переживать о том, кто с кем взаимодействует? Но сознание бунтует, отвечая на его внутренние вопросы — просить помощи не в её принципах. Леви грозно шагает в сторону конюшни. И только крик Спрингера настораживает всё больше сомневающегося мужчину. — Подождите... Жан вполне сам справится... — Конни, ты чего удумал? — Кирштейн зашипел сквозь зубы так, чтобы офицеры не обратили на них внимания. Микаса, услышав приближающееся ворчание Капитана, пугается, предполагая самый страшный исход событий. Бросает метлу и думает схватить ведро, пока ещё не поздно, но дверь раскрывается. Всплеск и звон металла. Она жмурит глаза, отскакивая на один шаг, но капли всё равно попадают на белую рубашку. Сзади слышится негромкое удивление, а затем испуганный шёпот. Вот и попали. Конни в этот момент желал оказаться по ту сторону стены, лишь бы дальше от разъярённого офицера. Ибо он убьёт его куда изощрённее, чем любой титан. Микаса открывает глаза и смотрит в леденящие омуты. Мокрый образ Капитана выглядит немного необычно. Хотя она видела его после душа, но сейчас как-будто было по-другому. Ну действительно, сейчас то он не по своей воле получил водные процедуры и лицезреть его облитым в офицерской одежде правда неповседневная картина. — Ты..., —  прохрипела сталь в голосе. — Отдаёшь отчёт своим действиям, Аккерман? — Это не я, — жалобно произносит та, чувствуя, куда всё катится. Сначала она ругалась с ним, потом приложила рукой по лицу, а теперь обливает водой. Так это выглядит со стороны. Ведь как она докажет теперь, что во всём виноват Спрингер. По выражению Капитана было понятно: слушать оправдания он не намерен. — Всё, что я могу сказать — это то, что ведро было не для Вас... Ситуация абсурдная, от того и становится неожиданно весело. Микаса немного медлит, но, не удержавшись, всё-таки тянет уголки губ наверх. А затем выдает негромкий смешок. Чувствует себя ужасно глупо. Говорит сейчас какую-то ересь и даже не стесняется. А главное, не боится, что может выкинуть этот человек напротив неё. Но вдруг его черты лица разглаживаются, а дикий прищур сменяется более снисходительным, мягким взглядом. Смех. Она смеётся. Пока все в шоке наблюдают за столь наглым поведением разведчицы, они даже не подозревают, что творится в душе Капитана. Он удивляется, смотрит заворожённо на то, как девушка пытается скрыть весёлые нотки. Шалость удалась, хоть и не планировалась на человека, стоявшего напротив. Злость исчезает, успокаивая внутреннюю бурю звучанием девичьего смеха. Как глупо они оба себя чувствуют. Но так плевать. — Быстро за работу, — говорит грубо, но продолжает с неким восторгом смотреть на лучезарное лицо солдата. Она кивает, постепенно принимая прежний облик. Улыбка исчезает, но глаза продолжают задорно гореть, всё ещё волнуя затуманенное сознание мужчины. — Вам отдельное приглашение надо? — Капитан хоть и не испытывает тот гнев, зато прекрасно демонстрирует, что будет с теми, кто ослушается приказа. — Нет, Сэр, — громогласно произносят оставшиеся, не останавливая рабочую деятельность. — Как ванна? Вода не прохладная? — всё это время в стороне стояла Зое, довольная, что на сей раз из ведра облили не её. А то обычно в побегах от чистоплюя Леви она часто попадала под шланг или другие методы очищения её от вековой грязи. — Скоро твоя очередь, не переживай, — в своей манере произносит офицер и удаляется прочь. *** Из разговоров за ужином Микаса успела услышать о том, что некоторая провизия закончилась и поэтому есть приходилось остатки, но лишь до завтрашнего дня. В том числе закончился чай, и если для остальных это была не трагедия, то для Капитана весомая потеря. Так даже сама Майор сказала: — Чай не выпил, вот и ходит на всех рычит. Если бы дело было только в чае... Аккерман и остальные не ведали, какие смятения терзают уставшего от всех этих дней офицера. Закрылся у себя после полудня. Снова разгребал бумаги и втыкал в стену, желая избавиться от ненужных мыслей. Он должен был накричать на Микасу. Должен был при всех отчитать, отрезая на корню любую возможность подумать, что он относится к ней по-другому. Ведь Капитан уже осознал —  это ненормально и дико странно, что она единственный солдат из всех, который так будоражит сознание. А вместо наказания... получил ступор и мимолётный восторг от лучистого смеха Аккерман. Ну что за идиот? Он бы и рад прекратить все эти сомнительные ситуации с данной особой, но из головы выкинуть сложнее, чем выставить за дверь. А самое интересное, что Леви бесил ещё тот факт: он не знает, о чём думает Микаса. Такие же у неё проблемы или офицер один страдает хернёй? И даже сейчас раздражение норовилось выплеснуться только от предположения о том, что она ведь сейчас с Эреном беззаботно болтает, а Леви... словно отвергнутый, пытается заточить в самую потаённую часть души всё, что связывало его и лучшую разведчицу. И когда всё пошло не в ту сторону? Чем больше думал, тем больше раздражался. В конечном итоге бросил всё, направившись в душ. Как раз время было позднее, гостей уже точно не должно быть. Можно спокойно принять водные процедуры и опустошить голову хотя-бы на некоторый срок. Вода и правда помогает. В момент, когда она струится по телу, мозг переключается на физические ощущения, и Капитан на время забывает о тех проблемах и размышлениях, которые мучали его ещё несколько минут назад. Удивительно. Вот только тонкий слух улавливает посторонние звуки за дверью. Наваждение спокойствия исчезает также быстро, как и появилось. "Кого ещё принесло, чёрт возьми" Леви хватает полотенце с крючка и только успевает замотать бедра, тут же вылетает за дверь. Тишина. Никого нет. И можно было бы списать на недосып Капитана тот момент, что его обманывает собственный слух (уже не первый раз). Только чашка горячего крепкого чая на письменном столе, вдребезги разбивает это предположение. Леви подходит к столу и ловит в воздухе мимолётное присутствие разведчицы. Запах трав, крепкого чая... — Вот же... Невыносимая, — тихо шепчет офицер. Значит всё-таки думает о нём.