Разрешите влюбиться, Капитан!

Тепло. Это всё, что испытывал в обычную тихую ночь растерянный офицер разведкорпуса. Казалось, злая шутка судьбы снова на ночь глядя подкинула мучительные думы. Почему-то ему хотелось найти её и сказать, что всё это неправильно, возмутительно, не нужно... но, сука, так приятно... А хотя, всего одна кружка чая? В чём проблема, Леви? Может, он начал забывать, что такое забота? И поэтому так остро реагировал на такие жесты доброты. А главное, любые попытки избежать её серебристых глаз становились словно пытками. Потребность. Снова смотреть, снова считывать яркие и, в то же время, забавные попытки сдержать эмоции. В них можно было увидеть все мысли смурной разведчицы. Яснее любых слов, сказанных сгоряча или шёпот себе под нос. Так и тянет... Глоток. А Леви и не знал, что она может так вкусно заваривать чай. Откуда такой навык? Может, связано с жизнью до падения стены, а может во время обучения довелось столкнуться с приготовлением чайных напитков. Не важно. Лучше не думать. Пора бы остановиться, пока дым не стал пожаром. — Помутнение какое-то, — цокнул Капитан, оставляя пустую кружку. — Зачем только ей это? Вопрос был задан собственному отражению в зеркале. Оттуда на него смотрел хмурый мужчина с явным недосыпом. Леви снял белую рубашку с плечиков стула и накинул на ещё влажное тело. Сегодня очередь Капитана обходить штаб и рано утром встречать провизию. Так что поспать не удастся. Может оно и к лучшему, к концу следующего дня думать он будет только о подушке, а не о всяких разведчицах. 5:40. — Что-то вы с опозданием, — пробурчал тихо Кирштейн, открывая ворота для прибывших солдат. Сегодня на посту был Жан и Саша. И, честно, ему хотелось повеситься от постоянной болтовни Браус. Та бесконечно хотела есть и ждала провизию словно манну чудесную. — Дорога после дождей была размыта, не хотелось сильно пачкаться, ехали в обход, — прокричал один из парней верхом на тележке. Жан недовольно поморщился, ему казалось, что это не такой уж и веский аргумент для того, чтобы задерживать его от встречи с койкой. — Бедные... Леви стоял вблизи, осматривая приехавшие инвентарь и продукты. Что-то пересчитывал, затем кинул блокнот Саше в руки. — Пиши количество, затем рядом галочку, если совпадает с теми числами, что я записал ранее. — Так точно, Сэр! — Я могу идти, Капитан? — Жан сдерживался от дикого желания зевнуть. — Куда собрался, Кирштейн? Разгружать мне прикажешь? Пересчитанные коробки в руки и в штаб. — Но у меня пересменка, — взмолил парень. — А у меня сорванное свидание с подушкой, — закатил глаза Леви, не желая слушать оправданий. — Мне какое дело, смена к тебе ещё не подошла, значит работай, лентяй. — Извините, задержалась, смена уже здесь, — в затылок ударил девичий голос. Она. Микаса перехватила коробку из рук Жана, взяла ещё одну и направилась в сторону замка, не ожидая каких-то комментариев в свою сторону. — Каждый раз поражаюсь, как она столько тягает, — произнёс Кирштейн, провожая женский силуэт взглядом. Леви зыркнул на секунду, затем вернулся обратно к делу. Старался не заострять внимание на этой девушке. — Либо иди, либо я тебе работу ещё подкину, не раздражай меня, — бросает Капитан, отдёргивая Жана, пока тот увлечённо рассматривал свою сокурсницу. Ему явно не нравилось повышенное внимание к Аккерман со стороны мужской составной отряда. Только вот не его это дело, но... жутко бесит. Когда все коробки были перенесены в замок, Леви наконец-то смог пойти и заварить чай. Ступая на кухню, носа коснулся приятный запах. Вроде та же каша, но что-то стало по-другому. Мужчина аккуратно прошёл внутрь, осматривая помещение, как вдруг перед глазами возникла Аккерман. Пробежала к полкам, быстро взяла какие-то баночки и метнулась обратно, к кастрюлям. — Сегодня разве ты на кухне? — Капитан проследил за её действиями. — Нет, я поменялась, — коротко отвечала девушка. — Возникло желание приготовить. Попросила Конни уступить мне, он не был против. Конечно. Меньше работы. Кто против то будет? Леви подошёл сзади, заглядывая в кастрюли и ничего не понял. Такая же серая каша. Но запах другой. Перевёл взгляд на сосредоточенную Микасу. — Что добавила туда? — Боитесь отравиться, Сэр? — мягко ухмыльнулась брюнетка. — Лучше не спрашивайте, а попробуйте. На этих словах она поднесла ложку к лицу офицера, придерживая, чтобы с неё не капнуло. Леви промедлил, но всё-таки принял подношение. Ему стало не по себе, что его кормят с ложечки, как маленького ребёнка, но с другой стороны, было в этом что-то греющее душу.   — Вкусно? — Спросила Аккерман. — Сносно, — стараясь спрятать любые эмоции произнёс Капитан. Всё-таки уже в который раз мужчина убеждался, что если бы не война с титанами — Микаса могла быть хорошей хозяйкой. И готовит вкусно и стирает отлично и чай... точно чай! — Ответь-ка мне на один вопрос, Аккерман, — сурово начал мужчина, хватая с полки чистую кружку. — Где нашла чай вчера? Спокойствие разведчицы резко сменилось лёгким пунцом на щеках, а глаза уткнулись на поварёшку в казане. — Какой чай? — она мотнула головой, прикрывая глаза чёлкой. Видимо, боялась встретиться с его проницательным взглядом. Леви заметил, что пачка нового чая стояла за ней, чуть выше головы. Решил поступить несвойственно офицеру. Так сказать, допустить малую шалость. Почему ей можно, а ему нет? — Дурака из меня не делай, — низко произнёс Капитан, разворачивая Микасу за плечо лицом к себе. — Думала, я не пойму кто это? — Да кто угодно. Я не одна разведчица, знающая дорогу в ваш кабинет! — смело начала она, но всё ещё не смотрела в глаза. — Так тихо ходишь только ты, — шепнул мужчина, делая шаг навстречу и протягивая руку. — И запах я твой запомнил... как бы странно это не звучало. "Он точно хищник", — Думала Аккерман. Странно, но спустя время она будто начала ещё больше его бояться. Куда девалась вся уверенность? Одно смущение и кротость... Невиданная дурость. Она ещё не поняла, что хотел сделать Леви, поэтому только прикрылась поварёшкой, будто это её спасет, зажмурилась. Капитан взял чай и совсем у уха горячо произнёс: — Бу. Микаса вздрогнула. Впервые. То ли от близости, то ли от нестандартного поведения Капитана. Открыла глаза и в недоумении похлопала густыми ресницами. — Вы меня пугаете? — она свела брови к переносице, поджимая губы. — Ты бы видела себя со стороны, — офицер ухмыльнулся, стреляя острым взглядом по розовому личику. — Тебя что-то волнует? — Вы мне мешаете, — уже уверенно отрезает разведчица. "Строгая какая" — Ты мне тоже, —  серьёзно произносит Капитан. — Я просто никак не могу понять, ты хотела, чтобы я "отстал", а сама ищешь повод встретиться... — Это вы пришли сюда, я вас не звала, — на лице ни намёка на смущение, но в душе полный хаос. Понял всё. Не дурак. Микаса только думает отступить назад, но спотыкается о нераскрытую коробку на полу. Одно неосторожное движение могло привести к падению и она уже почти представила, как встретится с каменным покрытием, но реакция собеседника спасает её от приземления на пятую точку по невнимательности. — Ты когда волнуешься, рассеянно себя ведёшь, бестолковая, — мужчина держит её за талию, успевая подразнить и подметить небольшие наблюдения. — Врать мне, повторюсь, не получится. Рука крепко сжимает ткань рубашки. Девушка громко цокает, но не спешит выпутываться из сильной хватки строгого Капитана. Даже наоборот, оттягивает этот момент, позволяя себе ещё какие-то ничтожные мгновения "повыделываться". — То, что я принесла чай, не означает, что я вам как-то мешала, это во-первых, — шипит Аккерман. — А во-вторых, я могу стоять на ногах, отпустите... — Уверена? Твоё тело слишком расслабленно, — Леви аккуратно проводит большим пальцем держащей руки по талии, задевая немного спину. Микаса покрывается мурашками, затем в ужасе от собственной реакции соскакивает с рук. Снова этот из ниоткуда взявшийся трепет вгоняет в краску, заставляя чувствовать себя некомфортно. Капитан демонстрирует наигранное негодование: чего это она дёргается? Но не комментирует, ожидая её ответа. — Может, я так хотела извиниться за вчерашнее... — она отворачивается обратно, больше не выдерживая его присутствия. Капитан хмыкает себе под нос, затем лениво протягивает: — Извинения приняты. — Звучало неубедительно. — Тебе по-другому продемонстрировать? — брюнет наливает кипяток с заваркой. — Прошу прощения, но мне пора,— Аккерман нервно дёргает плечами, отбрасывая фартук в сторону. Завтрак был готов, поэтому она без лишних слов покидает кухню, оставляя офицера наедине со своими саркастичными шутками. Это словно болезнь. Или зависимость? Нет, немного не так. Желание увидеть Капитана — это болезнь, и вот когда происходит встреча, Капитан выступает в роли обезболивающего, но после наступает нехватка, как-будто лекарство не действует, доза увеличивается. Нужно больше. Вот зависимость. Микаса спешит в свою комнату, чтобы развязать тугие бинты. После этой патовой встречи невозможно глубоко вздохнуть. Кислорода катастрофически не хватает. Эта игра была лишь для разведчицы, но Аккерман вступил в неё. Словно теперь они играют в шахматы и Микаса, имеющая право хода, не может им воспользоваться, так как все её фигуры и пешки лишены возможности двинуться по правилам. Он зажал её со всех сторон. Дышать легче. А вот мыслить всё ещё тяжело. Что за странности? Раньше в голове юной девушки был лишь Эрен. И всё крутилось вокруг любимого брата, но сейчас его нагло сместил Капитан разведки. Ворвался без приглашения и заставил метаться в сомнениях. Бинты полетели в сторону. Слишком много красных участков кожи, требующих отдыха от вечных зажимов и раздражений. Поэтому Микаса надела белый топ, который несильно спасал положение. Грудь стало видно отчётливо и пуговка, на соединении двух "радостей", с натяжкой глухо проскрипела, но вроде держалась. Разведчица ещё пару минут покрутилась перед зеркалом, попробовала подпрыгнуть. "Ужас..." Пронеслось в сознании юной особы. В отражении сначала прыгнула она, а уже эффектом пружины качнулась грудь. — Ну и ладно, никто смотреть не будет, всем не до этого, — буркнула Аккерман и скрылась за дверью. *** — Пробежка. Кругов 20. Времени не так много. Затем надеваем экипировку и отрабатываем приобретённые навыки. Ясно? — после завтрака особо не хотелось распинаться перед солдатами, тем более, за долгое время Леви впервые поел с удовольствием и ощутил то самое чувство приятного насыщения, а не тупо набитие желудка, словно накидать брёвна в топку. Понравился завтрак, кстати, не только Капитану, но и остальным разведчикам. От того все и скривили лица в связи с нерадостным заявлением о пробежке. С полными животом далеко не убежишь... Зашуршала подошва по гравию, поднимая с земли немного пыли. Весь строй двинулся за направляющим. И если раньше это была Микаса, то теперь впереди бежал Жан. Девушка сегодня решила не акцентировать на себе внимание: лёгкой трусцой продолжала бег, сливаясь с толпой. Капитан поначалу не обращал внимания,  спокойно двигаясь глазами по недовольным лицам разведчиков. Но затем уловил один маленький нюанс. Её девичий и при этом мощный стан не выделяется среди прочих ребят. Она всегда бежала впереди. Может что-то случилось? "Ну не хватало ещё так переживать..." Затем цепкий взгляд всё-таки заметил её вольяжное передвижение. Руки сильно прижимались к корпусу, а ноги передвигались с возмутительной скоростью. Точнее, её отсутствием. Уже многие обогнали Микасу, оставляя её среди самых слабых солдат. — Аккерман, у нас не прогулка, — громко начал Леви. — Если не затруднит, прими свой темп! Девушка зажмурилась от резкого замечания. Осмотрелась по сторонам и поняла, что, правда уж, слишком медленно двигается. Ускорилась. Но недостаточно для офицера. — Аккерман! — Да бегу я, бегу, — шипит сквозь зубы брюнетка, стараясь всё ещё свыкнуться с непривычным положением груди. Руки в неправильном положении. Микаса это понимает, но не может опустить их. Слишком страшно. Хотя, ну что в этом такого? Ну и увидят, что у неё она выделяется. И что с того? Она же, как никак, девушка. — Аккерман! Я вроде ясно выражаю свои требования от солдат. Либо прочисти уши, либо я буду это расценивать как неисполнение офицерских приказов! Живо принять свой темп! — Капитан вновь повысил голос, разбавляя его нотками раздражительности. Но к этому моменту он испытывал немного другие эмоции. Снова эта девчонка ведёт себя странно. Но эти странности только подогревали интерес. Что опять у неё не так? Микаса бормочет со злостью какие-то  очевидно нелестные высказывания в адрес своего однофамильца и всё-таки ускоряется. Спустя минуту уже обгоняет Жана, что так наивно полагал, что хоть раз мог лидировать. Увы и ах... — Так бы с самого начала, — он мрачным взглядом обводит контур её привлекательной фигуры. Для своих 17 она выглядит довольно недурно. И, к сожалению, Леви начал всё чаще замечать данный факт. Спорить бесполезно. Аккерман выиграла лотерею внешности. И все парни поначалу голодными глазами пялились на девушку. Вот только кто бы мог подумать... Сам Капитан разведкорпуса порой ловил себя на до невозможности неприемлемых мыслях о горячей... "Блять... да уберись из моей головы!" Мучительно всё это терпеть. А особенно, когда давно не было женщины... Но Леви не из слабых и знает, что такое выдержка. Просто сейчас мысли почему-то сильно путались. Он снова посмотрел на юную разведчицу. "Бинты сняла." Офицер закатывает глаза. Додумалась на тренировку... или это специально? Тогда зачем? Соблазняет кого-то? Боже, что за предположение? Она последний человек, кто будет промышлять подобным. Микаса вихрем проносится мимо, оставляя после себя тот самый аромат трав. Леви интересно, что за мыло у неё такое. Смесь мелиссы и листьев каких-то ягод? Или может лаванда? Надо поинтересоваться. Надо вообще многое обсудить. И была бы его воля, он бы тут же закончил тренировку и лично её выволок оттуда, лишь бы поговорить. Накопилось... — Так пялишься на неё. Смотри, чтобы глаза не выпали, —  раздаётся ехидное замечание Ханджи, она деликатно произносит слишком тихо, чтобы Моблит рядом точно ничего не понял. — Угомонись, очкастая... — Да ладно, бывает, — Майор трепет смоляные волосы офицера, пока тот сопит от злости. — Я могила. — Ты в ней скоро окажешься, если не перестанешь, — как-то невесело подмечает мрачный мужчина. — Я ещё не начинала. — Но уже выбесила. — Тебя несложно вывести из себя, — хмыкнула женщина, поправляя очки на переносице. — А вот заинтересовать определённо нелегко... Интересно... Леви потихоньку закипает от этих стрёмных анализов его личной жизни. Чего она вообще лезет? И как вообще догадалась? Хотя чего удивляться. Ханджи проницательная и далеко неглупая женщина. А вот язык за зубами держать не умеет. Офицер грубо хватает Зое за рукав, тянет ближе, чтобы внятно объяснить, что так разговаривать с ним вовсе не стоит. Смотрит ей не в глаза... в душу. Пробирает до неприятных мурашек только одним шёпотом. — Если продолжишь, я лично вырою тебе яму. Пусть потом Эрвин ищет другую такую, дурную... Прикуси язык и помалкивай. Я не шучу. Майор неловко прочищает горло, скрывая лёгкий испуг. Всё-таки шутить с ним можно до поры до времени. И если он всерьёз не загонит в могилу, так неприятностей от его гнева точно может добавится. Игра с огнём как никак. — Туф, что ты завёлся с полуоборота. Я другое имела в виду и... и вообще пришла по делу! — она сбрасывает его руку и отходит на два шага, деловито продолжая. — Завтра мы запустим бомбы в последний раз перед вылазкой. Сильно их не гоняй сегодня. Пусть будут в полном порядке. — Как-будто я их тут калечу, — буркнул всё ещё недовольный Леви. Времени и правда осталось мало. Нужно срочно что-то сделать с этим странным явлением Аккерман в его мысли. — Я предупредила, — Ханджи пожала плечами и поспешила удалиться, исчезая за стенами замка. Она жутко удивилась такой внезапной агрессии. Неужели всё настолько серьёзно? Ведь раньше любой её трёп, даже абсурдный, воспринимался как простая болтовня, а теперь Капитан остро реагирует на каждое слово. Но, походу, это замечает только Зое... может оно и к лучшему. Погода начинает портиться. Краски в небе сгущаются, образуя местами тёмные тучи, из которых время от времени мелькают яркие вспышки молнии. Первые капли падают на остывшую землю. Наблюдая за полётами разведчиков, Капитан недовольно морщится. Тренировки в грозу не самое лучшее решение, но Леви не готов так быстро заканчивать. — Не останавливаемся, — Мужчина одним жестом даёт понять, что рано расслабляться. — Пока я не увижу, что вы готовы хотя-бы на половину... Я вас не отпущу. Жан неуверенно поднимает руку. — Если начнётся сильная гроза... — Если начнётся, будет жалко, если тебя ударит молния, — саркастично подмечает Леви. Выбора не было. Тренировка продолжалась. Вот только погода явно была против. Всего через несколько минут дождь усилился настолько, что видимость практически была минимальная. Возможно, такому поспособствовало появление тумана. Леви содрогнулся от осознания, что уже видел подобную аномалию: похожая погода была и в день, когда он потерял друзей. — Капитан... Он резко разворачивается. Она, словно призрак в белой дымке, подплывает ближе. С чёлки капает, а с тела струйками стекает дождевая вода. Рубашка неприлично липнет к телу, демонстрируя офицеру то, чего он не должен был видеть. Холод даёт реакции и белый топ не спасает положения. Влажные губы что-то произносят, пока Леви рассматривает её будто произведение искусства. Способен увидеть, но не дотронуться... Хотя только протяни руку. Почему именно сейчас желание коснуться становится таким непреодолимым?  — Мы свободны? "Нет": Шепчет разум. Давно уже скованы страхами и чужими правилами. Давно боимся почувствовать в своей душе что-то большее, чем несерьёзную мимолётность. — Капитан... Леви протягивает руку, всё ещё думая, что она, как призрак его больной фантазии, растворится в буйной стихии. Хватает чуть выше кисти, чувствуя под пальцами холодную, покрытую мурашками кожу, и куда-то резко утаскивает растерянную Аккерман. Она не дёргается, идёт за ним. Может уже и нет смысла в сопротивлении? Оказавшись под кроной дерева, мужчина наконец тихо произносит: — Возвращаемся в замок. Завтра последний раз запускаем бомбы и отправляемся в Сигансину. — Уже? — удивлённо произносит разведчица. — Осталось чуть больше недели. Ждём указаний Эрвина и выдвигаемся, — он смотрит ей в глаза, порываясь высказать всё, что накопилось за последние дни. Но вместо этого отворачивается, словно это поможет избавиться от всех проблем... Микаса видит сметения офицера. Вот только причину разгадать ей сложнее. — Всё в порядке? — неуверенность проскальзывает в голосе. — Что за вопросы, солдат... — Я просто заметила ваше подавленное состояние и... Вы правы, это не моё дело, прошу прощения. Мужская рука всё-таки касается её холодной ладони в момент, когда девушка разворачивается с целью оставить Капитана. Сжимает дрожащие пальцы, позволяя своему теплу согреть женскую руку. — Я сбит с толку. Возможно, это полностью моя вина, но сейчас о другом. Мне нужно кое-что тебе сказать... Откровения? Боже, она никогда не привыкнет к такой вежливости и мягкости со стороны строгого Капитана. Девушка не вырывает ладонь, а, наоборот, видимо от испуга, впивается тонкими ногтями в кожу его руки. — Что именно? — Нам не стоит... — Микаса! Капитан Леви! Все уже отправились обратно! Силуэт Арлерта скользит между деревьев и, наконец, появляется. К тому моменту двое уже по разные стороны. И смотрят по-разному... Микаса растерянно, а Леви с явной претензией. — Ну и чудно, свободны, — скрипит недовольный голос офицера. Аккерман неуверенно кивает. Ступает вслед другу и слышит, как сзади раздаётся глухой удар по коре дерева. — Он не в духе... неудивительно, тренировка сорвалась, — рассуждает Армин. Видимо, тоже услышал. Микаса обхватывает руками плечи, спасаясь то ли от холода, то ли от бешеного волнения. Всё становится куда сложнее, чем всё, окружавшее их ранее. — Да, из-за тренировки, Армин... из-за тренировки...