Феномен невзаимной любви

      У Чо Голя был лучший на свете сахён.       Будучи ещё несмышлёным ребёнком, что бунтовал против отца и его решения учить сына премудростям торговца, он отсрочил это бремя и сбежал на Гору Хуа, чтобы стать мечником. Но придя туда и увидев разруху, он забеспокоился:       «Точно ли это верный выбор?»       Нет, он, конечно, слышал, что у даосов были иные понятия о комфорте, а он — сын известной торговой гильдии, росший в роскоши, но это было как-то слишком…       Но тогда он встретил своего сахёна. Стыдно это признавать, но когда Чо Голь остался в качестве временного гостя, чтобы, по словам Лидера Секты «узнать подходит ли это ему», Юн Чжон сопровождал его в экскурсии по Хуа Уму, и стоило собаке прыгнуть на Чо Голя, тот прикрыл его своим телом. Восхитившись такой самоотверженностью даоса, Чо Голь стал учеником, следуя за своим объектом для подражания.       Потом он узнал, что его сахён был ласков, успокаивая по ночам ещё юных учеников, которые хотели вернуться домой и скучали по родительскому теплу.       Он был самоотвержен, снося все тренировки недавно присоединившегося Чхон Мёна и не смея жаловаться.       Его сахён прикрывал спину Чо Голя, имея терпение, которого не было у него, и идеально дополнял их пару.       А ещё Чо Голь позволил себе лишнего, отлупив до покраснения щёки Юн Чжона, когда думал, что тот умирал… И его добрый и милый сахён заставил его прислуживать ему, гоняя за водой.       Они прошли через препятствия между жизнью и смертью, поддерживая друг друга. Они вместе бранили Чхон Мёна или один Чо Голь был оттянут за ухо вздыхающим Юн Чжоном. Стоя вместе за секту, обучая вместе своих саджэ и от усталости спя друг на друге…       — Голь-а, что-то случилось?       Юн Чжон стоял под деревом сливы, после тренировки наслаждаясь прохладными потоками ветра. Розовый лепесток упал на его щёку и Чо Голь поспешил его убрать, нависнув сверху.       Прошло десять лет с момента их первой встречи, когда Юн Чжон спас ещё ребёнка от собаки. Чо Голь вырос и возмужал, теперь смотря сверху вниз на своего сахёна.       — Голь-а?       — Сахён, я…       Когда лицо залилось краской, а с губ почти сорвались те решающие слова, вдалеке закричал Пэк Чхон:       — Чего вы встали там?! Тренировка ещё не окончена!       С каждым годом он всё больше напоминал того ублюдка…       — Сасук, идём! — Юн Чжон отвернулся, быстро уходя. Возможно он что-то понял, а может боялся гнева их сасука. — Голь-а, поспеши.       — Да…       Чо Голь сжал лепесток сливы в своих руках вместе со своими чувствами. Его сахён, его добрый, ласковый, сильный и отважный сахён никогда бы не ответил на его чувства.              Потому что он был его саджэ.       А всех своих младших Юн Чжон, как дэсахён поколения Чхон, любил одинаково. Как боевых товарищей, как детей, которым несколько лет назад утирал слёзы —       Но не любовников.