Тайна Дома Слизерина

За завтраком и во время утренних уроков Алисия окончательно уверилась, что все зеркала в школе показывают ее уродиной и что больше никто этого не видит. Во время обеда она пошла в больничное крыло и осторожно расспросила мадам Помфри. Целительница заверила девушку, что та совершенно здорова, и посоветовала ей принимать успокоительное зелье, чтобы избавиться от пугающих видений и лучше спать. Судя по ее тону, она решила, что у студентки расшалились нервы с приближением выпускных экзаменов, а то и на почве несчастной любви. Твердо решив найти решение самостоятельно, Алисия провела несколько вечеров в библиотеке. Она просмотрела множество томов о заразных магических болезнях и о проклятьях с обратным действием, но не нашла ничего похожего на свой случай. Зато узнала, что магическая проказа передается только магическим путем, то есть вместе с любыми проклятьями, которые накладывает заболевший. Она все больше убеждалась: это не обратное действие проклятья кольца. Это изощренная месть Джулии Оуэн. Как Алисия ее ненавидела! Как она мечтала, чтобы ее сон сбылся, чтобы Оуэн надела кольцо и на собственной шкуре прочувствовала, каково это, каждый день видеть в зеркале свое лицо, покрытое язвами! Бессонными ночами она продумывала планы жестокой мести. На этот раз ее месть ударит неотвратимо и точно. Она подготовится, очень хорошо подготовится. Ничего, она привыкнет обходиться без зеркала. Алисия Бёрк станет великой темной волшебницей, в чьем доме не будет ни одного зеркала, и эта ее причуда войдет в легенды. И вот тогда она использует свои умения, чтобы страшно отомстить за свою поруганную юность. Напрасно Оуэн будет молить о пощаде. Алисия превратит ее в Гиту Ягг из своего сна, отвратительную старуху с волосатыми бородавками, горбатую и с клюкой. Скоро, правда, оказалось, что жить, постоянно наталкиваясь на свое уродливое отражение — в зеркале, в воде в раковине, в медном чайнике, в котле для зелий — вовсе не так просто. Алисии все труднее становилось сопротивляться внушению зеркал, и она все больше верила, что действительно уродлива. Она потеряла уверенность в собственных силах, чего с ней никогда раньше не случалось. И впервые в жизни она осталась перед лицом серьезной беды совершенно одна. Поначалу на волне ярости и обиды Алисия целенаправленно крушила все прежние привязанности, стремясь почувствовать себя темной чародейкой, гордой, независимой и самодостаточной. Ведь все темные волшебники одиноки, не так ли? В докладе на встрече "Тритон-клуба" она представила свой поступок как протест против "министерской ищейки", пробравшейся в школу, и заодно против всех, кто "смотрит ей в рот". Алисия знала, что профессор Снейп непременно примет последнее на свой счет и обидится, и упивалась своей смелостью и независимостью. Снейп слушал ее с непроницаемым лицом и не сказал о докладе ни слова, но после этого совершенно перестал ее замечать. Цирцее она при всех швырнула в лицо признание, что хотела перевести все подозрения на нее и потому украла ее пергамент. Цирцея расплакалась и выбежала с семинара, хлопнув дверью, и с тех пор они не разговаривали. Все близкие люди покинули ее. Даже мать прислала ей гневное письмо, в котором отчитала ее и потребовала больше не позорить их славное имя. Только этот смешной Яльмар Эйвери с седьмого курса упорно лез к ней со своим сочувствием, но она не верила ему. Ей теперь казалось, что она всем отвратительна, и он только потешается над ее уродством. "Вы заигрались, мисс Бёрк", — часто звучало в ушах у Алисии. А что, если они с Цирцеей все выдумали, и на самом деле никакой Большой Игры профессора Снейпа не было? Что, если ее отец прав, и декан Дома Слизерина действительно всего лишь выскочка-полукровка, который удачно воспользовался борьбой между лордом Волдемортом и Дамблдором, чтобы получить свой высокий пост, и больше ни к чему не стремился? А "Тритон-клуб" — всего лишь — как это? — "внеклассная нагрузка", чтобы получить прибавку к жалованию? В такие минуты Алисия плакала от стыда за себя и Цирцею, за их бредовые идеи, за свои собственные мечты, которые наполняли смыслом последние пять лет ее жизни, но, как оказалось, ничего не стоили. Эта злобная стерва Оуэн отняла у нее все: ее любовь, ее положение в Доме Слизерина, ее мечту о будущем и ее красоту. Чтобы вернуть хотя бы это последнее, Алисия в отчаянии решилась подойти к Джулии Оуэн и упросить ее снять свое проклятье.

***

На спецкурс по магическому праву Алисия записалась сразу же после разговора с профессором Снейпом. Она много пропустила и быстро начала об этом жалеть. Теперь она понимала, почему об этом курсе отзывались с таким восторгом. Вопреки ожиданиям, Джулия Оуэн не зачитывала на уроках скучные тексты законов и не бубнила даты и события из истории магического права. Она пересказывала судебные случаи — прецеденты — из разных времен, размышляла о них вслух и предлагала кому-нибудь из класса подхватить и развить ее мысль. Оказалось, что один и тот же конфликт можно разрешить противоположным образом в зависимости от логики, в которой он будет истолкован. Профессор Оуэн на практике показывала студентам разные способы мышления, которые действовали в магическом праве и стояли за витиеватыми текстами законов и сложными ритуалами волшебных обетов и договоров. Поначалу это было чрезвычайно трудно, ведь больше ни один учитель в Хогвартсе не предлагал им думать о самом процессе мышления и пробовать мыслить об одном и том же разными способами. Алисия злилась, но гордость не позволяла ей оставить попытки разобраться, и постепенно она начала ощущать приятную щекотку между висков, как будто ее разум просыпался от сна и начинал работать в полную силу. Она стала понимать законодательные тексты, и сама их сложность оказалась необходима и логична. Многое в жизни за пределами магического права стало видеться ей по-другому. Но, к сожалению, на ее отражение в зеркале это никак не повлияло. На лекциях Алисия впервые увидела Джулию Оуэн вблизи. Издали профессор в своих ярких и каких-то мешковатых мантиях и с вечной странноватой блуждающей улыбкой на лице казалась ей пухлой жизнерадостной простушкой. Теперь же стало видно, что ее мантия нисколько не мешковата, а напротив, очень искусно скроена и тщательно уложена складками, чтобы выгодно подчеркнуть все важное и скрыть все лишнее, и при этом еще смотреться естественно и даже слегка небрежно. Ее улыбка оказалась скорее холодной усмешкой, а глаза смотрели непроницаемой серой сталью, даже когда она кого-нибудь хвалила за хороший ответ. От ее задрапированной в мягкую светлую ткань фигуры веяло потусторонней стынью, и девушка невольно вспомнила слухи о том, что профессор Оуэн может говорить с мертвыми. После очередной лекции Алисия переждала бесконечный поток студентов, которые жаждали задать профессору вопрос, и подошла к учительскому столу. Джулия Оуэн складывала свои материалы в огромную сумку для документов. — Профессор Оуэн, мне нужна ваша помощь, — начала девушка. — Слушаю, мисс Бёрк, — профессор застегнула сумку и внимательно посмотрела на студентку. — В последние недели со мной происходит что-то странное, — продолжила Алисия, внимательно наблюдая за лицом собеседницы. — Каждый раз, когда я смотрю в зеркало, то вижу, что мое лицо покрыто ранами, сочащимися гноем, как будто я больна магической проказой. Больше никто этого не видит, и мадам Помфри говорит, что я совершенно здорова. — Очень любопытный феномен, эти зеркала, не правда ли? — сказала профессор Оуэн, глядя девушке прямо в глаза. — Вы можете это исправить? — играть в «гляделки» с Оуэн оказалось еще тяжелее, чем со Снейпом, но Алисия не отвела глаз. — Я удивлена, что вы пришли с этой проблемой ко мне. Ведь ваш директор, профессор Дамблдор, — знаток магии зеркал и отражений. Разве он не объяснял вам, что действие зеркала зависит от того, во что верит тот, кто в него смотрит, и только от этого? — То есть это происходит со мной, потому что я верю, будто больна проказой? — Или потому что вы верите, что этого заслуживаете. Я не знаю. Это только вы можете знать. Профессор, наконец, отпустила взгляд Алисии, забросила сумку на плечо и пошла к выходу из класса. — Боюсь, мне нечего больше вам сказать, мисс Бёрк. — Я вас ненавижу! — крикнула Алисия ей вслед в бессильной ярости. — Я никому не позволю так поступать со мной! — Это обвинение, мисс Бёрк? — Оуэн остановилась и, прищурившись, посмотрела на нее. — Предъявите ваши доказательства. Алисия молчала. Доказательств, что это Оуэн навела на нее морок, у нее не было. — Если же вы хотите решить вашу проблему, я дала вам для этого все ключи. С этими словами профессор Оуэн вышла за дверь, оставив Алисию в одиночестве в пустом классе.