•••
Жизнь продолжает идти своим чередом, подкидывая простым смертным работы, а соулмейтам проблем на их головы. Судьба все еще надежды не теряет, как бы ее не крыли, и сталкивать этих двоих продолжает, провоцируя на сближение. Только вот любовью там и не пахнет, зато под конец месяца, когда желание жить падает, а работоспособность вырастает втрое, офисные клерки начинают шевелиться активней, ведь грядет ежемесячная отчетность. Намджун с Сокджином в эти дни работают усердней некуда, соревнуясь в том, кто меньше поспит и кто больше выполнит и перевыполнит задач. Последние пару месяцев Сокджин побеждал. Зато в этот раз они, к их общему разочарованию, процент к проценту одинаково завершают свою работу. Крайне редко у них случается ничья. Сокджин уверяет себя, что это все из-за отсутствия бесплатного кофе в организме, ведь с ним он бы смог работать еще более продуктивно, значит во всем виноват Намджун. Радует только то, что премию они получают оба. И одну проблему в придачу. А проблема даже не маленькая, как бы хотелось ее назвать, а очень даже огромная. Под метр девяносто или чуть ниже, но с широченными плечами, уложенными назад волосами и какой-то слишком гадко-обворожительной улыбкой. Некий Кан Хансоль появляется в офисе с первыми лучами нового месяца, которого представляют засланцем из главного департамента, прибывшего налаживать отношения и наблюдать, проверять и отчитываться о всех нюансах в течение следующего месяца. Ему чуть ли не первым делом представляют лучших работников — новоиспеченную чету Ким, которых только директор благо не зовет мужьями при незнакомых людях. А после оценивающего взгляда и крепких рукопожатий, они понимают, что следующие несколько недель пройдут незабываемо. Первое время действительно ничего необычного не происходит. Все тянется в привычном режиме, разбавляясь только присутствием нового лица в коллективе. Единственное, соулмейты негласно решают в присутствии проверяющего так активно не кусаться, чтобы он весточку никуда не написал. Здесь-то все свои, все и так друг про друга знают, зачем лишний раз выносить сор из избы. Пусть Хансоль продолжает думать, что два лучших работника основных отделов просто хорошо справляются со своим делом и все. Неделя проходит чересчур мило, отчего в офисе начинается легкая внутренняя паника от этого искусственного состояния покоя. Пока Хансоль всем мило улыбается, Сокджин нервно поправляет запонки каждые пять минут и думает как бы избавить себя от чужого присутствия, ведь проверяющий его знатно напрягает, невзначай приходя понаблюдать за его работой. А как только его оставляют в покое, Сокджин глаза закрывает и сосредотачивается на Намджуне, уже зная, куда направится их личный цербер. Они правда не понимают, что он пытается у них так тщательно разнюхать, да еще и в начале месяца? Пусть в бухгалтерию идет крыс искать. Намджун нервничает чаще обычного. Он покоя не дает своим карандашам, без конца прокручивая их между пальцев и пару раз ломая, когда вновь слышит стук в свой кабинет. Только бессмертные и очень нуждающиеся ходят к нему за помощью, но никто не приходит постоять над душой, кроме Хансоля. Уходить на перекуры, чтобы проветрить голову в середине дня, стало уже какой-то рутиной, но теперь чуть более напряженной, когда появились новые источники стресса. Намджун новых трудностей не боится, перемен тоже, но всегда скептично подходит к таким вещам, и в особенности людям. Они, как он успел заметить за свою жизнь, оказываются совсем не теми, за кого себя выдают. Лучше честный негодяй, как Соджин, чем притворные обворожители с искусственной добротой. В голове сразу всплывает индивид, домогающийся людей на парковке. И его обе руки, к сожалению, все еще на месте. Намджун затягивается, прикрывая глаза. Нервозность и легкая паника отступают, как его личная, так и соулмейта. Они вынуждены переживать их месячную проблему в двойном объеме. Но раз Сокджин чувствует себя спокойно, значит Хансоль оставил его. Намджун даже думает подглядеть чем занят соулмейт, но не успевает, слыша хлопнувшую неподалеку дверь. Все же способы снятия стресса у них одинаковые. Только он хочет бросить какую-то едкую фразочку про новоиспеченного мужа, как слышит: — Отдыхаете, Намджун-щи? — сказанную не голосом Сокджина. Намджун чуть дымом не давится, замечая Хансоля, который мило ему улыбается, неспешно подходя ближе. Он оглядывает курилку, смотрит на часы и вновь на Намджуна. Его немного удивляет, что здесь больше никого нет, но быстро догадывается, что слаженный механизм не только в работе, но и в перерывах. Взаимоуважение или все же страх? Возможно все вместе. — Вижу, что вы ожидали увидеть кого-то другого, — Хансоль облокачивается на стенку рядом, доставая сигарету. — Смею предположить — Ким Сокджина. Слышал, что вы в интересных отношениях. Честно, нет желания знать о каких именно отношениях ему было известно, если учесть то, что это могли быть абсолютно левые слухи, летающие по офису быстрее мухи. Намджун даже не удивится, если уже завтра пойдет весть, что они с Хансолем встречаются или того лучше — у него с ним секс ради повышения. — Не знаю, что вы слышали, но могу вас заверить, что это все не больше, чем слухи. У нас здесь очень много…фантазеров, — выразиться хотелось иначе, но не при начальстве. — Вот как, — Хансоль протягивает Намджуну свою сигарету, молча прося закурить, в чем ему не отказывают. — Что же тогда вы можете сказать о нем? Только не говорите, что он ваш коллега и прекрасный сотрудник — это очевидные факты. Мне интересно более правдивое описание. Если бы Намджуна попросили назвать животных, с которыми у него ассоциируются те или иные люди, он бы без промедления описал Хансоля как лиса. Обманчиво доброжелательный, хитрый взгляд и медленная, глубокая речь, заставляющая ему верить. Манипуляция в каждом взгляде, в каждой улыбке. Подбирается близко, втирается в доверие, прежде чем клацнуть своей пастью перед жертвой, которая почти что добровольно залезла ему в рот. С такими людьми нужно быть предельно осторожными, уж слишком двуличными они бывают. Вот Сокджину, например, отлично подошло бы описание кота-аристократа, который всегда держит лицо и не позволит вольностей. Он грациозный, статный, вежливо улыбается, флиртует в меру, но с близкими становится мягким и совсем домашним, когда доверяет. Намджун знает, что так было не всегда, но соврет, если скажет, что эти изменения не к лучшему. Хансоль, не скрывая, изучает Намджуна взглядом, задерживается на чужих руках, держащих зажженную сигарету, и скользяще переводит взгляд на его лицо, все еще ожидая ответа. Он прекрасно знает, что от прямых вопросов ускользнуть будет сложно, особенно, когда ты выше по должности. — Сокджин самый отвратительно правильный и ответственный человек, которого я встречал здесь за все время, — Намджун смотрит в сторону, затягиваясь. — Он педант и постоянно придирается к мелочам. Может показаться, что он частенько отлынивает от работы, флиртует с коллегами и получает все просто так, но правда в том, — на его губах появляется усмешка, — что он выполняет работу раньше срока и ужасно вежлив со всеми, кого привлекает его личность. Не хочу признавать, но я уважаю его сильнее, чем стоило. — Надо же, вы похвалили и оскорбили человека одновременно, — докуренная сигарета метко падает в пепельницу, а Хансоль довольно улыбается, слегка пораженный чужим ответом. — Я впечатлен. Но Вы все же не сказали в каких вы отношениях. Взгляд невольно падает на часы, как в школьное время, когда отсчитываешь минуты до звонка. Только вот здесь он не прозвенит, спасая от ответа на нежеланный вопрос. Так что приходится действовать самому, извиниться и сослаться на надобность возвращения к работе. Пусть в чужих глазах это будет выглядеть как побег, главное, что у Намджуна появилась отсрочка от вопроса, на который он не может даже себе дать ответ. — В сложных, — кидает он на прощание и скрывается за дверью.•••
Время ползет за полночь, когда Сокджин с облегчением разминает затекшую шею и хрустит всеми возможными суставами в своем теле, наконец закончив этот рабочий день. Вновь пришлось задержаться, хоть и было не так много работы, но и домой как-то особо не хотелось. Завтра заслуженный выходной, можно будет отоспаться часиков так шестнадцать, чтобы наверняка и с запасом, а потом вернуться с новыми силами к порче чужого настроения в лице его лже-мужа. Сокджин дверь кабинета открывает спокойно, хоть в тишине щелчок замка кажется ему непозволительно громким, и тут же почти нос к носу сталкивается с Намджуном, который за этой самой дверью и стоит. Сокджин бы его испугался, если бы тот не выглядел как персонаж симса, которому отменили действие и он замер, потеряв цель. — Дверь решил мне поджечь? — Сокджин смотрит на него с прищуром и кабинет закрывает настороженно. — Именно, зайди обратно и не мешайся, — Намджун всегда шутит с нечитаемым лицом, но Сокджин слишком хорошо его знает, да и поджег двери это пройденный этап еще школьного времени. — Я подвезу тебя. Сокджин удивленно моргает и даже думает проверить свою и чужую температуру, а то мало ли. Вдруг он переработал и ему все привиделось, или Намджун совсем свихнулся, совмещая работу и учебу. Или он так решил поддерживать образ молодоженов? Да вроде и нет никого больше, не перед кем концерты устраивать. — Намджун, я в лес не поеду. У меня дома рыбки не политы и цветы не кормлены. Давай в другой раз, а, — но обойти у него не получается, его ловят за плечи, останавливая. — Тот мудак караулит тебя у выхода, пойдем. Намджун, не дожидаясь, идет вперед, не отпуская мысль оторвать все лишние конечности недомерку, который с первого раза никакой урок не вынес. Он успешно залег на дно, распустив слух по всему офису, а потом вновь решил попробовать. А вдруг прокатит? У него же лишних рук целый багажник. От чужого благородства и необычного для него поступка веет чем-то приятным и отдается в душе теплотой, которой в их отношениях никогда и не пахло. Намджун в детстве даже свечки на чужом торте вперед него задувал, лишь бы побесить и позлорадствовать, да и в драках не заступался, хоть и немного их было (Сокджин объективно нарывался, это факт). А тут как за принцессу отважный…огр. Уже внизу Сокджин видит мелькнувшую тень за стеклянными дверьми и отчего-то становится не по себе. По коже проходят мурашки, а в голове сразу картинка, как его связанного в багажнике вывозят в лес. И лучше бы это конечно был Намджун, с ним как-никак спокойней, роднее что ли. А вот карауливший его человек ему совсем уж в попутчики не нравился. Со сталкерством он раньше никогда не сталкивался, хотя возможно это были очень опытные сталкеры… — Можешь выйти первым и убедиться, — Намджун останавливается чуть вдалеке от двери, чтобы не быть сразу видимым. — Его машина слева, а он сам скорее всего стоит за углом, где ты обычно заворачиваешь, когда идешь к остановке. Видел его, этот свин полпачки выкурил в ожидании. Намджун в темноте страшным совсем не выглядит, даже его холодный тон и хмурый взгляд сейчас не вызывают ни одной негативной эмоции, возможно потому что они направлены не на Сокджина. Вот только даже наличие временного телохранителя не придает каких-то сил, чтобы добровольно шагнуть в эту липкую, неприятную паутину чужих загребущих рук, которые уже пытались до него дотянуться ранее. И как бы он не понимал, что опасности нет, вся ситуация несколько пугала. Сокджин даже в чужую руку вцепился бы для надежности, вот только Намджун не оценит, а потом раз тридцать припомнит. — А твоя машина где? Никаких проверочных паутин. Он ненавидит пауков. В салоне приятно пахнет кожей и немного одеколоном Намджуна, что в своей комбинации ощущается правильно. По радио очень тихо, совсем фоново, играет ненавязчивая песня, как раз подстать таким неловким ночным поездкам по Сеулу. Сокджин из памяти старается выкинуть противную морду, которая удивленно смотрела на него из-за угла, когда они вышли вместе с Намджуном из здания. Вежливо попрощались с ним, разошлись, а желание никогда его больше не видеть только сильнее. Удивительно, что наличие брака, да еще с кем (!), не останавливает его от поползновений. Они едут молча, как и в прошлый раз, будто каждый вечер вот так добираются до дома, к общему ужасу, живя по соседству. Только вот у Сокджина в голове мыслей туча, еще не уложившиеся за прошедший день, да и новые набежавшие спонтанно. Почему его опять караулят, почему этот тип и почему Намджун вообще оказался сегодня в офисе, он же… — У тебя же пары сегодня вечером были, ты почему вернулся? Намджун не выглядит застигнутым врасплох, отчего бы Сокджин, конечно же, порадовался, но сейчас он и правда в замешательстве. Намджуна не должно было здесь быть. — Решил перепроверить свои отчеты в двадцать первый раз и слышал, как этот мудак весь день шушукался со своим дружком, что сегодня он все же уломает тебя на чашечку кофе — выбирай понравившийся вариант. — Почему ты мне просто не сказал? — Ты бы не поверил, — машина останавливается на красном и Намджун чуть поворачивается, смотря прямо в глаза. — Его рабочий день закончился намного раньше и он буквально при тебе ушел домой. Ты бы попросту не ожидал его увидеть. — Я мнительный. — Знаю, поэтому ты скорее бы решил, что это я готовлю на тебя какую-то подставу, и весь день следил бы за моими действиями, потеряв бдительность. Тут бы тебя и схватили. — Говоришь так, будто он маньяк, — Сокджин ведет плечами, отгоняя мрачные картинки в голове. — Вдруг это ты меня сейчас похитил. — Тогда моли о пощаде, Ким Сокджин, и тогда я, может быть, буду нежен, — и впервые за день улыбается, только вот как-то не очень добро. Если бы Намджун и вправду был маньяком, то, наверное, самым обворожительным. Иначе объяснить нельзя, как можно шутить о таких вещах и светить своей этой дурацкой улыбкой с ямочками. Сокджину вот это совсем непонятно, но и думать об этом не хочется, как и о том, что Намджун вернулся в офис, чтобы подвезти его до дома в полночь, когда самому завтра на работу. Вот Сокджин в свой законный выходной будет спать и, конечно же, не думать о чужих нехарактерных поступках.