Как приручить пиратку

      — Какая женщина… Какая женщина!..       — Заткнись, Задирака!       Темнота гудела внутри черепа. Почему-то было холодно и мокро. В нос ударила соленая волна, и Иккинг закашлялся.       — Что?.. Где?.. — забормотал он, пытаясь разлепить веки.       — Иккинг? О, слава Тору, ты очнулся! — раздался справа от него взволнованный голос.       — Ау, на меня попало! Вы можете поаккуратнее обливать его водой?! Я, вообще-то, тоже тут сижу! — возмутился голос слева.       Иккинг с трудом открыл глаза. Вокруг все расплывалось, солнечный свет слепил сквозь веки, принося ощутимую боль. Конечности казались отекшими и такими же бестелесными, как отсутствующая нога. Мокрая одежда липла к телу. Иккинг попробовал пошевелиться и скоро удостоверился, что сидит на палубе, опираясь спиной на деревянный столб, похожий на основание мачты. Руки были связаны за спиной, и судя по всему, не у него одного.       — Что… что случилось? — прохрипел Иккинг, тряхнув чугунной головой. С волос капала вода.       — О, ты пропустил самое интересное! — отозвался ехидный голос слева.       — Сморкала? — Иккинг понял, чьи плечи подпирают его с двух сторон. — Рыбьеног? Где?.. Все целы? Как вы?       — Лучше не бывает! — в том же язвительном тоне отозвался Сморкала. — Ты был в отключке всю ночь, у нас связаны руки, и мы в плену на пиратском корабле, которым заправляет… — он огляделся, и понизив голос, процедил: — …вон та бешеная бабенка.       Иккинг попытался сфокусировать зрение в том направлении, куда качнулась голова Сморкалы. Они действительно были на нижней палубе пиратского корабля. Возле каюты капитана Иккинг увидел знакомую пиратку. Теперь длинные светлые космы усмиряла огромная шляпа-треуголка с широченными полями. Поверх свободной рубахи с распахнутым воротом крест накрест шли ремни с ножнами. Широкие штаны были подхвачены высокими сапогами с каблуками, но даже с ними капитан представляла поразительное зрелище на фоне остальных членов пиратской команды, которые были выше ее минимум на пару голов. Она выслушивала отчет могучей пиратки, сжимающей пустое ведро в руке — с мощью которой Иккинг тоже успел познакомиться. Даже отсюда он услышал, как зычный бас отчитался: «Очнулся, капитан!».       Над левым ухом Иккинга продолжал шипеть голос Сморкалы:       — У них вся команда такая. Мы давно присматриваемся. Они все тут…       — Женщины, — подсказал Рыбьеног.       — Послушай меня, Иккинг, — не умолкал Сморкала. — Я уже бывал в подобной ситуации. Только там были одни красотки, и связали они меня не сразу. Но знаешь, какой вывод я сделал? Валить отсюда надо! Валить! И как можно скорее!       Иккинг зажмурился, пытаясь справиться со звенящей болью в висках, только разошедшейся благодаря свистящему шепоту Сморкалы.       — Задирака, — пробормотал Иккинг, вспомнив, что не слышал еще одного члена их команды.       — Он здесь, справа от меня. У него просто кляп во рту, — пояснил Рыбьеног, и как подтверждение за спиной у Иккинга послышалось сдавленное мычание, а путы на руках задергались.       — Хоть какие-то удобства, — проворчал Сморкала.       — Иккинг, с тобой все в порядке? — обеспокоенно спросил Рыбьеног.       — Да-да, — Иккинг тряхнул головой. — Что они говорят? Что им нужно? Где наш драккар?       — Я не уверен, но вроде бы они тащат «Ночную Фурию» на буксире, — зашептал Рыбьеног. — С тех пор, как нас связали, больше с нами никто не разговаривал. Только Задираке засунули кляп. Мы пытались выяснить что-нибудь, но… Ой. Кажется, она идет сюда. Она идет сюда! — запричитал Рыбьеног.       Веревки на руках у Иккинга снова дернулись, Задирака исступленно замычал. Палуба дрогнула под весом шагов. Иккинг поднял голову и прищурился, глядя на девичий силуэт в ореоле солнечных лучей. Пиратка сделала жест, и двое из ее команды подтащили знакомый увесистый сундук. Она уселась на него, поставив ногу на крышку, и положила руку с саблей на колено, олицетворяя собой позу хозяйки положения. Вокруг выстроились остальные члены пиратской команды. Не все были такие внушительные и ужасающие, как шипел Сморкала, но самая здоровенная из них — знакомая Иккинга, Берта, — стояла по правую руку от своего капитана.       — Иккинг Карасик Третий, — выразительно произнесла пиратка, поигрывая саблей.       — С кем имею честь беседовать? — просипел Иккинг.       — Капитан не давала тебе слово, — зарычала Берта.       Вопреки предостережению, смуглое от солнца личико пиратки осветилось острой ухмылкой. Она взглядом осадила Берту.       — Видишь? Какой вежливый карасик, — сказала она ей, а затем обратилась к Иккингу: — Меня зовут Кая. Капитан Кая.       — Капитан Кая, — Иккинг сглотнул пересохшим горлом. — Это Сморкала, Рыбьеног, и там, за моей спиной, Задирака. Уверен, мы сможем найти с вами общий язык, — ему пришлось повысить голос, чтобы заглушить возобновившееся мычание Задираки. — Вероятно, вы уже обыскали наш драккар. И ничего не нашли.       — Немного оружия, забавные вещицы в сундуке капитана. — Кая постучала саблей по сундуку, на котором сидела. — Я ожидала большего от Вождя племени… как там вас?       — Племени Хулиганов, — гаркнул Сморкала. — У нас есть племя и род, в отличие от вас, бездомных морских бродяг!       — Сморкала! — восклицание Иккинга потонуло в рыке, который исторгла Берта.       — Капитан, — взревела могучая пиратка, — позвольте насадить этого пресноводного рогатого слизняка на якорь и дать ему прогуляться по морскому дну!       — Эй-эй-эй! — завопил Сморкала. — Не надо меня ни на что насаживать!       — Само собой, Берта, — миролюбиво заметила Кая. — Но чуть позже.       — Кая… Капитан Кая, — заговорил Иккинг. — Послушайте, вы сами видите, что у нас нет ничего ценного. Если хотите, можете забрать мой сундук. Но там всего лишь… несколько моих изобретений и личные вещи. Поэтому у меня для вас деловое предложение, — Иккинг взял паузу и дождался, пока пиратка заинтересованно склонит голову. — Вы нас отпускаете и даете возможность уйти на нашем драккаре. А мы, в свою очередь, позволяем вам отправиться дальше по своим пиратским делам, без каких-либо претензий и привлечения к ответственности.       Острая улыбка вновь вспыхнула на лице капитана. В рядах пиратской команды послышались смешки, кто-то даже хохотнул во весь голос. Веселое оживление коснулось всех разбойниц, за исключением Берты.       — Гениально придумано, Иккинг, — одними губами произнес Сморкала.       — Интересное предложение, — протянула Кая, поймав свое отражение в лезвии сабли. — Однако есть несколько причин, почему я не могу принять его, Карасик. — Она опустила ногу, положила локти на широко расставленные колени и наклонилась, чтобы их лица оказались на одном уровне. Спутанные косы упали на глаза — пылающе-голубые, как океанское небо. — Во-первых, ты очень сильно обидел Берту. Мою первую помощницу, — Кая кивнула в сторону мрачной пиратки, размах плеч которой раза в три превосходил ширину брони Иккинга. — Помнишь, ты разом свалил двух моих девочек? Берта упала в воду, а ее сестра, Герда — моя вторая помощница, — так сильно ударилась головой о борт, что только недавно пришла в себя.       — Я… я приношу свои искренние извинения, — просипел Иккинг, обратившись к угрюмой первой помощнице.       — Берта, — оглянулась Кая, — ты принимаешь извинения Вождя племени Хулиганов?       — Нет, — проревела Берта. Возможно, это была игра света, но Иккингу показалось, что под кустистыми бровями блеснула влага. Хотя в последующем реве разбойницы отчетливо послышался всхлип: — Пусть пройдется по доске, капитан!       Кая повернулась к Иккингу и развела ладони в притворно-сочувствующем жесте:       — Берта не приняла твоих извинений.       Поднявшись с сундука, капитан прошлась перед пленниками, поигрывая саблей. Казалось, ей не нравилось так долго сидеть на одном месте. Даже речь ее звучала чуть быстрее, чем нужно:       — Вторая причина, по которой я не могу отпустить всех, Карасик, состоит в том, что вы заглянули к нам в гости в очень удачное время. Так совпало, что совсем недавно я решила завести себе мужа.       Она остановилась перед связанными викингами. Даже команда разбойниц за ее спиной притихла. Среди плеска волн и скрипа корабельных снастей раздавались лишь отчаянное мычание Задираки.       — Прости, золотце, — нарушил красочное молчание Сморкала. — Мне придется тебя разочаровать. Я женат.       — Я тоже, — спохватился Рыбьеног. — А еще я недавно стал папой!       — Поздравляю, — с чувством прогудела Берта. Пиратки одобрительно улюлюкнули.       — Спасибо, — просиял Рыбьеног.       Чтобы изучить представленный выбор, Кая решила прогуляться вокруг мачты. Сдавленные вопли Задираки перешли на новый уровень: пугающие горловые звуки прервались звучным плевком и завершились судорожным хрипом утопленника, вынырнувшего из морской пучины.       — Я! — выпалил Задирака. — Я не женат! Я… — он закашлялся, все еще пытаясь оправиться после кляпа. Но когда Кая проходило мимо него, глотнул воздуха и с хриплым надрывом начал декламировать:

— Твой лик, увидев, обомлел, когда с размаху я влетел — в тебя, прекрасная богиня. Душа звенит! Виною — ты. Чуть не отбила…

      — Это что, стихи? — опешил Сморкала.       — Задирака, я не знал, что у тебя талант скальда! — изумился Рыбьеног.       — Засуньте ему обратно кляп, — распорядилась Кая.       — Нет-нет, пожалуйста, только не кляп! — взмолился Задирака. — Я буду молчать! Любое ваше слово — закон!       Уже было собравшаяся привести приказ в действие Берта вопросительно глянула на капитана. Та небрежно отмахнулась, проходя мимо Рыбьенога.       — Знаете, у меня есть предположение, что вы можете подружиться с моей женой, — обратился к ней Рыбьеног. — Однако с той же вероятностью ей, возможно, захочется вас закопать.       — Его жена — моя сестра, — похвалился Задирака и испуганно дернулся, когда Берта хрустнула костяшками пальцев.       — А почему молчит ваш Вождь? — спросила Кая, обойдя кругом пленников.       У Иккинга раскалывалась голова. Стянутые руки сводило судорогой, горло пересохло, а палящее солнце слепило так, что вокруг все расплывалось. Он не смог сопротивляться, когда Кая, наклонившись, сжала волосы у него на макушке и заставила поднять голову.       — Он — самый женатый из всех! — как будто издалека донесся голос Сморкалы. Его пихнули в бок. — Иккинг, скажи ей!       — Я… — Иккинг сглотнул.       Все потеряло смысл и четкость. Кроме глаз — пронзительно-голубых; тех, что видели его насквозь и прочно владели его сердцем.       — Астрид… — прошелестел Иккинг пересохшими губами. — Прошу тебя…       — Мне больше нравилось, когда ты называл меня «миледи», — ответила ему не-Астрид.       — Чего?!.. — прошептал Сморкала.       — Ах да, я забыла назвать третью причину, Карасик, — горячий шепот обжег ему ухо. — Если кто-то постоянно повторяет, что у него нет ничего ценного, значит, надо получше поискать, — шепнула капитан Кая, а потом лизнула его в щеку.       Рыбьеног громко ахнул. Сморкала открыл рот и захлебнулся от переизбытка чувств. Путы на руках Иккинга бешено задергались.       — Что там? Что?! — Задирака завертелся, пытаясь понять, что пропустил.       У Сморкалы наконец получилось сделать вдох, и он заорал не своим голосом:       — Она его облизнула! Облизнула!       — Не-е-ет! — издал вопль отчаяния Задирака и задергался еще сильнее.       — В трюм их, — отдала приказ Кая, выпрямившись.       — Кхем, капитан… — Берта переступила с ножищи на ножищу. — Всех? А вашего… кхем… жениха?       Кая окинула Иккинга оценивающим взглядом и засунула саблю в ножны.       — На кой он мне до свадьбы? Давай без глупых вопросов, Берта! В трюм, с остальными.       Еще две пиратки помогли Берте отвязать пленников от мачты. Пока их волокли к палубному люку, Задирака продолжал рыдать:       — Нет-нет-нет! Облизни меня! Меня! Это потому что у него есть борода? Да? Я отращу!..       Заглушить его крики, давно превратившиеся для Иккинга в отдаленное эхо, смогла только крышка люка, которая захлопнулась над головами пленников и погребла их в темной сырости корабля.