Как приручить пиратку

      — Как мило, что ты подготовился к нашей встрече. Присаживайся.       Кая указала на кресло в торце стола. От одного взгляда на позолоченные кубки и глиняные бутыли в горле у Иккинга запершило, но он остался на месте.       — Я ценю ваше приглашение, капитан, но…       — Можно просто Кая, — перебила пиратка, прохаживаясь вокруг Иккинга и рассматривая его со всех сторон, будто прицениваясь.       — Кая… Кхм. Да… Прежде всего, я хотел бы…       — Почему же ты заставляешь миледи ждать?       Иккинг не сдержал тяжелого вздоха:       — При всем уважении, вы не моя леди.       — А если подумать?       К горлу Иккинга — вернее, к воздушному банту — прижалось лезвие кинжала. Ему пришлось скосить глаза, чтобы возле левого плеча увидеть свирепое личико, обрамленные огромными круглыми серьгами с нанизанными жемчужинками.       — Я не могу принять приглашение на ужин, пока моих людей не обеспечат водой и пищей, — ответил Иккинг. — В ином случае, я буду вынужден просить вас отвести меня обратно в трюм.       — Пленник выдвигает условия? — оскалилась Кая. — Мне это по душе. Берта! — гаркнула пиратка в сторону двери.       Не успела Кая убрать кинжал, как дверь распахнулась, и в каюту влетела Берта с бешеными глазами и с саблей наголо.       — Что такое, капитан?! — взревела разбойница. — Руки распускает?! Ар-р, а с виду приличный!       — Нет, Берта, его руки пока при нем, — успокоила Кая. — Будь добра, отнеси нашим пленникам ведро воды и… что там у нас осталось на камбузе из вчерашнего?       — Слойки с вишневым вареньем, капитан. Мы с девчонками больше по малиновым, — призналась Берта и, покосившись на Иккинга, убрала саблю в ножны.       — Пойдет. Отнесите вишневые пленникам.       — Есть, капитан.       Когда дверь за Бертой закрылась, Кая указала Иккингу на кресло. А когда он помедлил, придала ускорение, уткнув острие кинжала ему в бок.       — Выпьешь чего-нибудь? — предложила Кая, когда Иккинг плюхнулась в кресло. Пинком ноги она придвинула его поближе к столу и сцапала кубок.       — Воды… Если можно, воды, — сдался он.       Кая радушно ухмыльнулась, наполнила кубок и поднесла его Иккингу.       — Нельзя ли?.. — спросил он, подняв связанные руки.       — В этом нет необходимости, — заверила Кая и пихнула ему в рот край кубка так, что тот звякнул о его зубы.       Живительная влага полилась по подбородку и обожгла Иккингу горло. Он вырвался, кашляя и отплевываясь.       — Что?.. Что это?! — прохрипел он.       Озадаченная, Кая принюхалась к содержимому кубка, отхлебнула и даже не поморщилась.       — Обычный ром, — ответила она, удивившись его реакции. — У нас, пиратов, он вместо воды.       — Послушайте, — Иккинг утерся порванным рукавом. — Вы не…       — Не стоит так официально.       — Кая, — начал терять терпение Иккинг. — Возможно, нам стоит устранить одно недопонимание. Я настаиваю, чтобы этот ужин рассматривался исключительно как переговоры, и никак иначе. Не знаю, насколько точно моим людям удалось донести мысль, но я никак не могу стать твоим…       — Ужин! Недоваренный осьминог мне в глотку! — вскричала Кая и вонзила кинжал в столешницу, сетуя на плохую память. — Пора подавать первое блюдо!       — Тор, помоги, — тихо вздохнул Иккинг, пока Кая, пританцовывая и напевая, поплыла вдоль уставленного яствами стола.       Подхватив с центра широкое позолоченное блюдо, накрытое полукруглой крышкой, Кая вернулась к Иккингу и брякнула перед ним посудиной, сбив кубок с ромом. Иккинг вжался в спинку кресла, но уклониться от брызг все равно не смог.       — Первое блюдо, Карасик, — торжественно объявила Кая и сняла крышку.       На плоской позолоченной тарелке лежала знакомая Иккингу маленькая шкатулка. Открытая и пустая — какой она была, когда он запер ее в сундуке.       — Что скажешь? — Кая не скрывала, что довольная собой. — Твоя очередь.       — Моя очередь? — переспросил Иккинг, надеясь, что лицо его не выдало.       — Когда миледи накрывает на стол, викинг угощает ее историей.       — Я не совсем понимаю…       Кресло, на котором сидел Иккинг, крутанулось, и он оказался лицом к лицу с пираткой. Высокий сапог нанес точный удар по сиденью — в опасной близости от колен Иккинга, — и его отбросило назад. В последний момент Кая поймала высокую спинку; устойчивость кресла сократилась до двух ножек, вместо четырех. Огорошенный, Иккинг завис между полом и склонившейся над ним пираткой. Светлые спутанные косы щекотали ему лицо; в голубых глазах полыхал шторм.       — Например можешь рассказать мне, где сейчас находится то, что хранилось в этой шкатулке, — зловещим шепотом предложила Кая.       Щекотливый момент прервал громкий стук в дверь. Кая резко выпрямилась, кресло Иккинга со стуком обрело опору на все четыре ножки.       — Да? — раздраженно отозвалась Кая.       В каюту вошла Берта — слегка взъерошенная и с еще более зверским видом, чем помнил Иккинг.       — Капитан, простите, что прерываю, — прорычала Берта. — Вынуждена доложить, что пленники совершили попытку побега. Выкрутили крюки, чтоб их, моллюски подкильные, слизняки рогатые!.. Простите, капитан. Моя недоработка, — губы у Берты дрогнули. — Но мы их быстро скрутили, так точно! Обмотали веревками покрепче, кляп каждому — и обратно, в трюм! Чтоб не повадно было, пиявкам блудливым, стручкам хулиганским!..       — Умнички, — похвалила Кая. — Можешь передать команде, что капитан ими довольна. И скажи Марте, чтобы к завтрашнему обеду напекла малиновых слоек.       — Есть, капитан!       Иккинг впервые увидел, как лицо Берты исказила широкая улыбка, но сразу понял, что запомнит это зрелище на всю жизнь.       — И да, капитан, — вспомнила Берта, почти перешагнув порог. Она помедлила, а выражение лица у нее стало точно таким, каким было перед тем, как она «нарядила» Иккинга на свидание. И как в тот раз, она запустила руку за пазуху. — Тут один из них больно слезно просил вам передать… Тот, который лохматенький. — Берта протянула Кае огромную ладонь, на которой лежало нечто маленькое, липкое и бесформенное. — Говорит, это ваш портрет из хлебного мякиша.       — Надо же, похож, — удивилась Кая. — Положи к остальным, на полку.       Когда дверь за Бертой закрылась, заметно повеселевшая пиратка обратилась к Иккингу:       — Смотри-ка, твои мальчишки времени даром не теряли. Так что, я услышу сегодня рассказ о содержимом шкатулки, или сразу перейдем ко второму блюду?       — Это просто пустая шкатулка, — не соврал Иккинг. Он прикрыл глаза. Внезапно, а может быть из-за новости о неудавшемся побеге, он остро почувствовал, как измотан. Возглас пиратки заставил его вздрогнуть:       — Второе блюдо!       В этот раз Кая направилась не к столу, а к полках возле витражных окон. К Иккингу она вернулась с чем-то объемным, по очертаниям тоже похожим на небольшую шкатулку, но накрытым цветастым платком       — Уверена, тебе понравится, — сказала она с таким видом, словно ей действительно не терпелось его порадовать.       Подобный энтузиазм заставил Иккинга нервно сглотнуть. Кая сдернула платок, и на ладони у нее вместо шкатулки оказалась миниатюрная клетка с тонкими частыми прутьями.       — Это?.. — у Иккинга расширились глаза.       — Угадал, — Кая расплылась в улыбке, приблизи клетку к его лицу и склонилась сама. — Перед тобой — маленький дракон, Иккинг Карасик. Если выразиться точнее, микродракон.       Иккинг во все глаза таращился на крошечное существо внутри клетки. Издалека его вполне можно было принять за необычную ящерицу. Но перепончатые крылышки, заборчик шипов на спине, увенчанный острием на хвостике, и торчащие из пасти клычки не оставляли сомнений. К тому же чешуйчатое туловище было покрыто чем-то вязким, похожим на гель Ужасного Чудовища, но только насыщенного розового цвета.       Оказавшись на свету, дракончик открыл пасть, обнажив клычки, издал тоненький сердитый шипящий звук и бросился на прутья клетки. Иккинг ошеломленно заморгал.       — Поразительно, — выдохнул он. — Мне попадались упоминания, на грани легенд или поверьев… И лишь в одном месте говорилось, что микродраконы — давно вымерший вид… И нет никаких шансов увидеть живого представителя вида… И… Он… Он просто великолепен, — у Иккинга, как с ним бывало в минуты волнения, путалась речь.       Заметив, с какой улыбкой наблюдает за ним Кая, он очнулся и постарался взять в себя в руки. Нахмурившись, он посмотрел на пиратку и твердо произнес:       — Драконы не должны содержаться в клетках.       — Иккинг, мой мальчик, — ласково поглядела на него Кая, — боюсь, если я его выпущу, тебе не понравится это еще больше. Дело в том, что перед тобой — особый вид микродракона. Раньше ее называли Гадючка Отравная. Видишь эти пятнышки возле клыков и хвоста? Это ядовитые железы. Если яд этой малютки попадет тебе в кровь, сперва ты почувствуешь жар, потом холод, а потом твое тело окоченеет — одна половина, вторая… — будто сказку на ночь, рассказывала Кая. — Будет лишь одно утешение — ты не почувствуешь боль от укуса. Перед тем, как вонзить клычки, Гадючка Отравная брызгает на кожу обезболивающим. Ну как, уже захотелось приручить эту малышку?       Где-то за пределами каюты раздался гулкий стук. Послышались визги неясного характера и топот сапог. Кая и Иккинг одновременно повернули головы в сторону шума, отвлекшись от созерцания дракончика. Выпрямившись, пиратка свела бровки.       — Девочки что-то расшалились, — проворчала она и взглянула на Иккинга так, словно он был в этом виноват.       Прерванные уже во второй раз угрозы сказались на расположении духа пиратки. Она отставила клетку на стол, звякнув кольцами о прутья.       — Я жду, Карасик, — отчеканила она. — И мое терпение не бесконечно. Отвечай, где содержимое шкатулки.       — Почему ты решила…       — Если есть пустая шкатулка, значит есть то, что в ней хранилось! — рявкнула Кая. Она выхватила из голенища сапога очередной кинжал и поднесла острие к носу Иккинга. — Я — первоклассная воровка, и чую обман за морскую милю! Не думай, что у тебя получится провести меня, Карасик! Ты не на том конце меча, чтобы вертеться, как угорь в котелке! Или ты хочешь вынудить меня подать десерт? — с угрозой прошипела она.       — Спасибо, но я, пожалуй, уже сыт, — ответил Иккинг.       Побуравив его взглядом, Кая тем же резким жестом убрала кинжал обратно в голенище.       — Надо же. Я думала, ты окажешься сговорчивее, — пробормотала она скорее недоуменно, чем разочарованно. А потом расплылась в острой ухмылке. — Но мне это даже нравится. Подходящая черта для моего будущего мужа.       — Эм… Насчет этого… Раз уж мы опять затронули данную тему, — заговорил Иккинг. Он попробовал незаметно пошевелить связанными запястьями, потому что Кая отвлеклась на задумчивое созерцание портрета из хлебного мякиша. — Твои поиски… будущего мужа вполне могут стать предметом переговоров. Со своей стороны я мог бы поспособствовать кандидатами — у нас в племени много холостых викингов, которых может заинтересовать подобная… эм… вольная морская жизнь. Только если ты пообещаешь не запирать их трюме и угощать ужином, — предупредил Иккинг. — Взамен я прошу свободы для меня и моих людей. К слову, один из моих Советников, Задирака Торстон, будет только рад принять приглашение. И насчет связывания… вы… сами как-нибудь решите, — пробормотал Иккинг, убедившись, что руки его намертво схвачены железными путами.       С палубы донесся радостный клич, и дракончик в клетке ощерился и зашипел. Очнувшись от раздумий, Кая взяла клетку в руки и поднесла к лицу.       — Придется подавать десерт вместе со вторым блюдом, — с притворным вздохом обратилась она к Гадючке. — И все из-за капризных мальчишек!       На случившееся следом Иккинг вовремя среагировать не успел, потому что произошло сразу два впечатляющих события: первое — Кая распахнула дверцу клетки и подцепила микродракона за крыло, а второе — уселась верхом на кресло, на котором уже, вообще-то, сидел Иккинг. Все, что Иккинг сумел, так это издать некоторое количество разнообразных нечленораздельных звуков.       — Кая, — первое, что смог выдавить он, вжавшись в спинку кресла и в панике не зная, куда деть глаза и как использовать для самозащиты руки, потому что ничего, что оказалось в досягаемости, трогать было нельзя. Справа и слева были женские плечи — очень обнаженные женские плечи; массивное колье из цветных камней оказалось перед глазами — как и то, что подхватывал корсет, — а туда смотреть было совсем непозволительно.       Проблему Иккинга решила Кая, поднеся к его носу трепыхающуюся и рычащую Гадючку.       — А — а! — пригрозила она пальцем, когда он попытался дернуться, и опустила дракончика ему на плечо. — Тебе лучше не шевелиться, если не хочешь умереть мучительной смертью, Карасик. Гадючка Отравная не любит резких движений.       Как насмешка судьбы, в это мгновение дверь в каюту капитана со стуком распахнулась. Кая все еще держала дракончика за крыло, поэтому клыки Гадючки клацнули в недосягаемости от уха Иккинга.       На пороге стояла Берта — раскрасневшаяся и со съехавшей набекрень банданой. При виде недвусмысленной позы, в которой застала капитана и ее пленника, она кашлянула и уставилась в витражное окно.       — Прощу прощения, что опять отвлекаю, капитан, — зарокотала она.       — В чем дело, Берта? — не на шутку рассердилась Кая. — Я же сказала, что буду занята! Разве я не говорила, что меня можно беспокоить только в крайнем случае?       — Так точно, капитан. Он как раз и случился… этот самый… кхем… крайний случай, — Берта старательно не смотрела в их сторону. — Только что мы с командой предотвратили попытку взять ваш корабль на абордаж.       — Что?! — вскричала Кая. — Почему сразу не доложили?!       — Так оно быстро завертелось, капитан! Еще удачно сложилось, что мы с девчонками на палубе были — Агату вывели подышать, поплохело ей маленько, после третьей-то бутыли. А тут они, — Берта, не глядя, махнула ручищей в сторону Иккинга. — Явно его люди, капитан. Герб на парусах тот же. Видать, по драккару выследили. Вот только в жизни не видела такого бездарного абордажа, капитан! — не удержалась от хохотка Берта. — Они бы еще факелами размахивали, когда подплывали. Их там было-то всего — Марте по пальцам руки пересчитать. А у нее, как вы помните, одного не хватает. В общем, попадали они на палубу, как медузные лепешки. Не знай, только вчера меч держать научились. Мы их мигом одолели, капитан! Агата одна — троих уложила!       Кая с укоризной посмотрела на Иккинга.       — Придется серьезно заняться подготовкой твоих воинов. В трюме еще осталось место? — уточнила она у Берты.       — Как раз касаемо этого вопроса, капитан… — лицо первой помощницы покраснело еще больше. — Не знаю, актуально вам али уже нет, но один из пленников… прям… ничего такой, — Берта издала хрюкающий звук, и Иккинг не сразу понял, что применительно к другим воительницам этот звук называется «смущенное хихиканье». — Мускулистый, с татуировкой на подбородке. Может взгляните, капитан?       — Мне сейчас некогда, — отрезала Кая.       — Тогда это… Девочки просят кого-нибудь к нам в трюм… Так, для веселья.       — Забирайте. Но чтобы не как в прошлый раз, без увечий! — строго наказала Кая.       — Передам, капитан!       Берта ускакала, захлопнув за собой дверь и оставив Иккинга судорожно размышлять, с каких пор его лучшие воины превратились в медузные лепешки. Кая со вздохом поглядела на него:       — Ох, разбалую я их. На чем мы остановились?       — Я женат, — напомнил Иккинг.       — Это поправимо, — утешила Кая. — Не шевелись и не дергай головой. Гадючка Отравная сегодня не духе.       Иккинг сглотнул и скосил глаза на плечо. Судя по фыркающим звукам, Гадючка обнюхивала его бороду. На беду, от пиратки так сильно пахло чем сладким и резким, что Иккингу нестерпимо захотелось чихнуть.       — Не один целитель, — если не знает, где искать, — не найдет место укуса Гадючки Отравной, — бормотала Кая, изучая застежки на брони Иккинга. — Подбросить ее незаметно не составит труда. Неловкий шаг, укус в ступню, и — оп! Жена Вождя скоропостижно освободит супруга для новой невесты.       После этих слов Иккинг точно знал, куда смотреть — в голубые бесстыжие глаза.       — Если ты хоть как-то навредишь моей жене, или моей дочери, — произнес он, отмеряя каждое слово, чтобы твердо запечатлеть их в сознании безумной пиратки, — ты будешь иметь дело не только со мной, но и со всем племенем Хулиганов.       — О, у тебя есть дочь? — не повела бровью Кая. Справившись с застежкой, она запустила руку ему за броню и с притворным умилением протянула: — Наследная принцесса племени Хулиганов. Сколько ей?       — Почти четыре, — процедил Иккинг.       — Совсем малышка. Какой выкуп ты готов заплатить в случае ее похищения?       — Кая, — сорвался на рык Иккинг. Узкая ладонь пиратки шарила у него за пазухой.       — Осторожнее, Гадючка все еще у тебя на плече. Ты же хочешь когда-нибудь увидеть свою принцессу?       Опустив руку ниже, Кая замерла. Глаза ее распахнулись, а на губах появилась острая ухмылка.       — О, Иккинг. Что это у нас тут такое?       Кая достала из-за пазухи Иккинга небольшой сверток. Она развернула лоскут и извлекла на свет крупный рубин кровавого цвета. Тот блеснул сотней алых вспышек, отразив пламя свечей, освещавших каюту. Налюбовавшись, Кая покачала головой:       — Иккинг, Иккинг. И как вам, мальчишкам, после этого верить?       Ударная сила столкновения пришлось на правый борт. Иных причин, почему палуба вдруг резко накренился влево, а стены корабля гулко дрогнули, попросту не было. Кресло, на котором сидел Иккинг, — и на котором сидела Кая, — подлетело вверх. Иккинг едва успел оттолкнуться протезом и скорректировать угол падения, чтобы вместе с креслом упасть не сверху на Каю, а рядом, на дощатый пол. Часть мебели в каюте заскользила к левому борту; бокалы на столе опрокинулись, а с полок посыпались книги. Когда палуба качнулась обратно вправо, за стенами каюты послышался многоголосый и хорошо знакомый Иккингу боевой клич, — зазвучавший для него в этот момент, как музыка. И он, лежащий на полу, со связанными руками, не удержался и засмеялся от волны облегчения.       — Что это?! — взвизгнула Кая, вскочив на ноги.       — По видимому, вы пересеклись курсом с берсерками, — весело отозвался Иккинг.       Кая издала гневный вопль. Засунув рубин в корсет, она исторгла несколько отборных ругательств и слов, перевода которых Иккинг не знал, но догадывался о значении, схватила с пола одну из многочисленных сабель, вывалившихся из корзины, и вылетела из каюты. Судя по отчаянным визгам, доносящимся с палубы, преимущество было не на стороне команды разбойниц.       Иккинг позволил себе закрыть глаза и поблагодарить Тора за то, что всякое приключение рано или поздно заканчивается. Но потом он услышал странный шипящий звук. Внутренне похолодев, Иккинг открыл глаза и встретился с желтым драконьим взглядом. Сердито размахивая хвостом и дрожа раздвоенным язычком перед его носом, Гадючка Отравная любезно продемонстрировала ему на прощание набор ядовитых клычков.