Как приручить пиратку

      Иккинг дернулся в сторону, запоздало вспомнив, что Гадючка не любит резких движений. Не зная ничего о маневренности данного вида, он перекатился на колени, вскочил на ноги настолько быстро, насколько позволяли связанные руки, и со всех ног бросился к столу, как единственной значительной преграде.       Заняв оборонительную позицию, он схватил первое, что попалось под руку — золотую полукруглую крышку от первого блюда, которое подавала Кая, — и обернулся. На его счастье, Гадючка решила задержаться на том же месте. Ее покрытая розоватой слизью чешуя поблескивала в свечах, освещавших каюту. Проследив за его перемещениями, Гадючка тихонько зафыркала и начала расправлять крылышки.       — Эй… Тише, малышка… — затянул Иккинг и, услышав сердитое шипение, торопливо исправился: — О, нет, не малышка! Прошу прощения, мы еще не настолько хорошо друг друга знаем. Опасная, свирепая, ядовитая и смертоносная крылатая рептилия — я ничего не перепутал? Несмотря на то, что я весьма безобиден, уверен, мы сможем подружиться… Или нет, — заключил Иккинг, когда Гадючка поднялась в воздух.       Со скоростью атаки у микродраконов все было отлично. И целились они со знанием дела — прямо в горло. Но с маневренностью на последних этапах воздушной атаки, когда крылья прижаты к туловищу, как и у большинства драконов, были проблемы. В последний момент Иккинг прикрылся крышкой, как щитом, и когда услышал в глубине полукруглой посудины тихий «боньк», молниеносным движением прижал крышку к столешнице. Изнутри полукруглой золотой сферы донеслись возмущенное шипение и глухие толчки, но сил, чтобы вырваться из новой темницы, у микродракона не хватало.       — Мне очень жаль, — извинился Иккинг перед крышкой. — Обещаю в ближайшее время освободить тебя там, где будет безопасно для тебя… и для всех окружающих.       Услышав топот сапог у двери, Иккинг инстинктивно схватил со стола — как оказалось, золотую вилку, — и выпрямился, когда в каюту ворвалась воительница с боевым топором в руке. Запыхавшаяся после боя, она сдула со лба черную прядь, выбившуюся из толстой косы.       — Хедер! — обрадовался Иккинг.       При виде него выражение лица Хедер за короткий срок сменилось несколько раз. Первоначальная радость уступила сначала одной, а потом второй эмоции, совладать которой Вождю Берсерков становилось все трудней. Сам Иккинг мог только догадываться, как выглядит после суток в плену, в рваной рубахе и, самое главное, с пышным бантом под подбородком и золотой вилкой в руках. Губы Хедер сжались в тонкую линию. Вздохнув, Иккинг вернул вилку на стол и взмахнул связанными руками:       — Прошу, не сдерживай себя.       Хедер прыснула и прижала ладонь ко рту, как будто в самом деле хотела сдержаться.       — Прости, Иккинг… — она честно пыталась добавить к дрожащему от смеха голосу сочувствие. — Но… твой новый стиль…       — Это часть пыток, которые я здесь пережил. Закрой, пожалуйста, дверь, и помоги мне освободиться, пока весть о новом стиле Вождя Хулиганов не разлетелась по всему Архипелагу.       Хихикая, Хедер убрала складной топор за спину и подошла к столу.       — Справишься? — он показал ей кандалы на руках.       — Придется повозиться, — заключила она и без стеснения начала рыскать на полках в поисках того, что могло бы послужить отмычкой.       — Я так понимаю, славное племя Берсерков обезвредило банду пиратов и освободило заложников, давних союзников из племени Хулиганов? — Иккинг ответил на улыбку Хедер. — Спасибо.       — Всегда пожалуйста. Мы бы управились раньше, если бы не пришлось тратить время на уговоры.       — Уговоры? — не понял Иккинг.       — По пути с Собрания Вождей мы перехватили Хулиганский драккар, — начала рассказ Хедер, изучая содержимое ящиков в капитанском столе. -Твои воины сообщили нам, что «Ночная Фурия» пропала со всех курсов недалеко от наших вод. Мы присоединились к поискам и довольно скоро выследили пиратский корабль с «Фурией» на буксире. Один из твоих командиров предложил без промедлений атаковать пиратов общими силами, но, на нашу удачу, до меня уже доходили слухи о «Буримухе».       — «Буримуха»? — переспросил Иккинг.       — Корабль, с экипажем которого ты уже успел познакомиться, — Хедер не глядя обведя рукой каюту. — Пришлось потратить время, чтобы донести до твоего командира, что рассчитывать на одну силу в бою с командой разбойниц, пусть и очень по-викинговски, но весьма самонадеянно, — в голосе Хедер послышались ворчливые нотки. — Я предложила план с приманкой, потом еще полдня уговаривала твоего командира на него согласиться, мы дождались темноты и вот, — Хедер извлекла из ящика какие-то тонкие заостренные лезвия и с улыбкой подняла глаза на Иккинга. — Все получилось. Пиратки заглотили приманку, как голодные Жути.       — Подожди… приманку… Эрет? — догадался Иккинг.       Хедер усмехнулась при виде его лица, обошла стол и, разложив отмычки, поправила бант у него на шее.       — Не хочу выдавать все секреты воительниц, но, поверь, нет лучше способа обезоружить толпу разбойниц, чем мускулистый викинг с хорошенькой мордашкой, — подмигнула она, прежде чем заняться кандалами.       — Ха-ха, — отозвался Иккинг. — И что ты думаешь делать дальше с этой толпой обезоруженных пираток? И с их капитаном?       — Формально они были пойманы в моих водах. Так что их ждет берсеркский суд. Как и их капитана, — Хедер стрельнула в Иккинга проницательным зеленым взглядом. — Твои воины могут выступить свидетелями. Кстати, придется тебе представить Эрета к награде. Или хотя бы дать ему пару дней отпуска. Когда мы вывели его из трюма, выглядел он неважно… Не пойму, откуда этот странный звук?       Нахмурившись, Хедер прервала работу и огляделась в поисках источника тихих, похожих на стук, звуков.       — Ни за что не поверишь, — Иккинг кивком указал на полукруглую золотую крышку на столе. — Слышала когда-нибудь о микродраконах?       — Микродраконы? — округлила глаза Хедер. — Рыбьеног когда-то рассказывал мне о них… Но они же вымерли сотни лет назад!       — Что ж, видимо, не все, — улыбнулся Иккинг.       — Именем Одина… Хочешь сказать там настоящий, живой микродракон?!       — Нет, Хедер, стой! — крикнул Иккинг, когда она, отбросив отмычку, схватилась за крышку.       Иккинг оттолкнул Хедер плечом, но сам увернуться не успел. Он услышал шипящий рык и увидел мелькнувшую зубастую пасть; Хедер тоже действовала стремительно, но не настолько: схватив лезвие, она одним движением распорола тонкий лоскут ткани на шее Иккинга, вместе с бантом отшвырнула дракончика на стол и прихлопнула их круглой крышкой.       — Какой резвый! — выдохнула она. — Прости, в следующий раз буду дослушивать лекцию о микродраконах до конца. И… фу, в чем это он? Что-то вроде слюны Ужасного Чудовища?       Хедер вытерла испачканную розовой слизью руку о край скатерти и оглянулась — к двери каюты приближались голоса:       — …не ел больше суток! Не понимаю, как я еще жив!       — Викингский организм способен прожить без еды гораздо дольше, чем ты думаешь, Сморкала.       — Не у всех есть такие запасы на боках, как у тебя, Рыбьеног! Кто-то весь покрыт мускулами, а их поддержание требует особого рациона!       В капитанскую каюту завались Сморкала с Рыбьеногом. Последним порог переступил Задирака. Он, в отличие от спорящих друзей, пребывал в молчаливом настроении и прятал лицо в длинных космах.       — О, — Рыбьеног замер, увидев у стола Вождя Берсерков. — Х-хедер. Ты з-здесь.       — Конечно, она здесь, — проворчал Сморкала. — По-твоему, чьи люди нас освободили?       — Рыбьеног, — Хедер коротко кивнула. Она тоже вся как будто вытянулась и внезапно заинтересовалась картой, висевшая на стене за спиной у Рыбьенога. Когда она вновь заговорила, голос ее звучал чуть выше, чем обычно: — Слышала, у вас с Забиякой родился сын? Поздравляю.       — С-спасибо.       Сморкала закатил глаза:       — Ой-ой, эти неловкие паузы между бывшими. Подвиньтесь, вы загораживаете мне проход к столу. Итак, что тут у нас… Ого! Ничего себе вы тут повеселились, Иккинг! Это что, запеченная курочка? М-м… Золотые приборы, как я люблю. А почему Иккинг держится за горло? Рыбья кость застряла?       — Иккинг? — очнувшись, Рыбьеног обнаружил в каюте еще кого-то, кроме Хедер. — О… Как ты? Мы так обрадовались, когда узнали, что ты не стал двоеженцем! Ты… хорошо себя чувствуешь? Цвет лица у тебя немного… нездоровый.       — Иккинг? — забеспокоилась Хедер. — Я тебя не задела?       Каким-то образом Иккинг нашел в себе силы помотать головой из стороны в сторону. Он прижимал ладони к горлу — к тому месту, где еще недавно красовался пышный бант. В то время, пока Сморкала решал, с какой стороны подойти блюду с запеченной курицей, а Рыбьеног и Хедер проживали драматичный момент, он нашел спиной опору в виде книжных полок.       Колени у Иккинга подкашивались. В ушах стучала кровь, отчего казалось, что слова друзей доносятся откуда-то издалека. Руки словно примерзли к горлу, и он не мог отнять их, хотя это уже ничего бы не изменило. Он не почувствовал укуса. Но и не должен был.       — Иккинг? Ох, этот малыш все-таки тебя цапнул? — Хедер огорченно свела брови. — Чем, клыками?       — О шом ты? — спросил Сморкала, жуя.       Хедер указала на золотую крышку:       — О микродраконе. Видимо, его так долго держали взаперти, что теперь он бросается на всех, кого видит.       — Микло... што? — состроил гримасу Сморкала.       — Микродракон?! — Рыбьеног аж подпрыгнул на месте. — О Тор, это… это… Ущипни меня, Задирака! Неужели вы хотите сказать, что под этой штуковиной находится уникальный экземпляр, возможно единственный в своем роде дракон из вида микродраконусов?!       Сморкала могучим движением проглотил все, что успел затолкать в рот.       — Дракон? А как он там поместился? — озадачился он.       — Я же говорю, это микро, микродракон, Сморкала! — Рыбьеног затаил дыхание, с благоговением прислушался к слабым стукам, доносившимся из-под крышки. — Он может поместиться у тебя на ладони! О Тор, взглянуть хотя бы одним глазком!..       — Не открывай! — резко сказала Хедер.       — А что это за разновидность, у вас уже есть предположения?..       — Гадючка Отравная, — еле слышно просипел Иккинг.       Рыбьеног прижал ладонь ко рту. Сморкала, впившись зубами в куриную ножку, хохотнул:       — Хы. Шмешное название.       — Отравная? — переспросила Хедер и взглянула на побледневшего Рыбьенога. — Отравная, значит ядовитая?       Рыбьеног слабо кивнул, во все глаза смотря на Иккинга.       — Что именно ядовитое у этой Гадючки, Рыбьеног? — быстро спросила Хедер. — Хвостовой шип? Клыки? Иккинг, она тебя укусила? Значит, яд уже попал в кровь?       — Погодите, — Сморкала вытерся рукавом. — Я правильно понял, что только мы освободились из пиратского плена и спасли Иккинга от второго брака, как его тут же укусил какой-то ядовитый недо-дракон размеров с козявку? И что, нам опять спасать его шкуру?       — Надо отсосать яд, — решительно заявила Хедер.       Сморкала с чувством швырнул куриную ножку на стол:       — Просто поразительно! Как что, так сразу Иккинг! И облизнуть, и отсоса…       — Это не поможет, — тихо сказал Рыбьеног.       Все посмотрели на него. Единственными звуками в каюте капитана пиратского судна были мерное тиканье, которое издавал круглый механизм на стене, и приглушенное шипение, доносящиеся из золотой темницы.       — Что ты имеешь в виду? — нарушила тишину Хедер.       — Яд Гадючки Отравной моментально распространяется по организму, — Рыбьеног по-прежнему глядел только на Иккинга. — Ее укус смертелен.       — Когда ты говоришь «смертелен», ты же не подразумеваешь, что Иккинг может умереть, да? — с нервным смешком уточнил Сморкала.       — Сколько времени у нас есть?       С трудом отведя глаза от Иккинга, Рыбьеног с несчастным видом посмотрел на круглый тикающий механизм на стене, а потом на Хедер:       — Возможно… Несколько минут.