Облепиховый чай

      Они вдвоём вышли к воротам крепости Сует только ближе к наступлению вечера. Сохель отпустил руку Лукаса, за которую на протяжении всего обратного пути держался, и заметно ускорил шаг. За всеми этими ребячествами и бесполезными раздумьями он совершенно позабыл о главном, о так и не состоявшейся встрече со старухой и её ребёнком. Скорым шагом пройдя через ворота, он тут же сорвался на бег, остановившись лишь тогда, когда достиг уже знакомого ему переулка. Опершись руками о колени, он тяжело задышал, вдыхая морозный зимний воздух и выдыхая полупрозрачные клубы пара.       В первое мгновение ему показалось, что переулок снова оказался совершенно пуст, однако, приглядевшись, он понял, что это было вовсе не так. В глубине укрытого в сумерках узкого переулка скрывалась невысокая худощавая фигура, спрятанная от чужих глаз за нагромождением какого-то старого хлама. Сохель, силясь понять, что именно это была за фигура, прищурился и сделал шаг в её сторону. Фигура стояла неподвижно, тупо уткнувшись лицом в кирпичную стену, и что-то еле слышно бормотала, изредка, но весьма ощутимо ударяясь головой о стену. От места удара лба о камень вниз по стене стекало неясное тёмное пятно. Поначалу Сохель подумал, что это была тень от фигуры, но, присмотревшись, он заметил, что пятно было недвижимо. Вниз по покрытой сколами кирпичной стене стекала кровь, принадлежавшая фигуре, растекаясь у её ног и окрашивая чистый белый снег в насыщенный багровый цвет.       Князь Хвори неожиданно для самого себя резко остановился, не в силах сделать и шагу дальше. За его спиной продолжал раздаваться шум людских голосов, а перед ним была лишь тишина переулка и вязкий звук ударов, набатом бьющий по его ушам. Граница между размеренной жизнью жителей крепости Сует и ужасом, творящимся в её переулках, будто пролегала именно там, где он в тот момент стоял. Сохель не мог заставить себя сделать и шага вперёд, но не мог и позорно отступить. Перед его глазами за мгновение пролетело несчётное количество уже сильно поистёртых по прошествии множества лет картин. Кровь, так много свежей человеческой крови. Невольно упёршись рукой о стену дома, он сделал небольшой шаг вперёд. - Хэй, с вами точно всё хорошо? Вам не нужна помощь? – негромко позвал он фигуру. Та остановилась и будто с некоторым замедлением посмотрела в его сторону. - Старший… Брат? – хриплый голос явно принадлежал подростку. Причём, как он в тот момент подумал, смутно знакомому Сохелю подростку.       Князь Хвори через силу заставил себя сделать ещё несколько шагов вперёд, пытаясь хотя бы немного разглядеть тщательно скрываемое пологом тьмы, окрашенное свежей кровью лицо. В нос резко ударил стойкий запах нечистот, через который с трудом, но всё же смог пробиться тонкий металлический запах свежей крови. - Почему ты там стоишь? – постепенно приближаясь к нему, неуверенно подал голос Сохель. – Разве тебе не пора к своей семье? Уже вечереет, скоро наступит время ужина… - Ужин?.. – резко раздался немного удивлённый юношеский голос. – Ужин, - уже более твёрдо произнёс тот. – Ужин?! – неожиданно в его голосе послышался искренний страх, граничащий с ужасом.       Скрытая в ночи фигура вздрогнула всем своим телом и испуганно отшатнулась от приближавшейся к нему девушки. Протянув руки к лицу, юноша затряс головой, издавая жалобные полные неконтролируемого страха звуки. Казалось, ещё немного и стоявший перед Сохелем юноша расплачется. - Прошу, не надо. Я буду стараться, я правда буду изо всех своих сил стараться. Я больше никогда не посрамлю ни вас, ни брата. Не надо, не надо, не надо, не надо…       Его высокий голос то становился громче, то резко падал до громкости еле различимого шёпота. Жалобная плаксивость сменялась ужасом, а ужас – твёрдой уверенностью в собственных словах. Однако столь же быстро на место уверенности приходила искренняя мольба. Он просил кого-то остановиться.       Бушевавшие в голосе юноши чувства заставили Сохеля невольно замереть на месте. Выругавшись, он всё же сделал ещё один шаг к нему, намереваясь схватить его за руку и, используя свои методы, успокоить, когда его неожиданно грубо оттолкнули в сторону. Мимо него пробежал уже давно немолодой мужчина в строгом костюме. На его исчерченном глубокими морщинами лице Князь Хвори успел рассмотреть выражение страха и бессилия. Руки мужчины тряслись, а голос сильно дрожал. - Молодой господин? Молодой господин?! – с искренними страхом и волнением в голосе восклицал мужчина. Некоторое время он что-то делал с юношей, после чего подхватил его на руки и поспешно понёс его прочь от этого переулка. – Да что это такое?! Сначала госпожа из семьи Резед, а теперь ещё и наш молодой господин… - невнятно пробормотал он, пробегая мимо Сохеля и не обращая на того и капли своего внимания.       Повернувшись лицом к двум стремительно удаляющимся фигурам, Князь Хвори попытался внимательнее рассмотреть лицо юноши. Всё оно оказалось покрыто свежей кровью, льющейся из раны на его лбу, однако он всё-таки смог узнать его. Из переулка вынесли юношу, который буквально накануне возглавлял «банду» маленьких выродков, издевавшихся над старухой с ребёнком.       Сохель сделал шаг вслед за ними. К сожалению, он не успел разглядеть покрытое кровью лицо мальчишки повнимательнее, а кожа его рук и ног была тщательно укрыта кое-как надетой одеждой. Он, не сдержавшись, выругался. Поведение мальчишки показалось ему смутно знакомым. Охваченный дурным предчувствием, Князь Хвори сделал ещё несколько поспешных шагов вслед за удаляющимися фигурами. Если на теле юноши всё-таки отыщутся следы странных кровоподтёков… - Сестрица Хель? Всё хорошо? Что-то произошло? – ощутив тёплое осторожное прикосновение к своей руке, Сохель резко обернулся и посмотрел на растерянно глядевшего на него ученика Иасона. – Той женщины и её внука вновь не оказалось на месте? …Это ведь вчерашнего юношу сейчас вынесли из переулка? Кажется, он выглядел неважно. Надеюсь, ему как можно скорее окажут помощь, - Лукас слабо покачал головой.       В голосе юноши невозможно было уловить и тени какого-либо волнения, лишь свойственный ученикам Иасона в подобных ситуациях холодный расчёт. Возможно, если бы тот немолодой мужчина в этот момент вернулся к ним и попросил юношу о помощи, то он уже примерно знал бы, что и как сделать, чтобы помочь тому молодому господину. Спокойствие во взгляде юноши невольно охватило и разволновавшегося Сохеля.       С чего он решил, что эпидемия вновь снизошла на улицы Сует? Он ещё даже не успел подтвердить или опровергнуть свои догадки о том, что внук той женщины - ей вовсе не внук. Слепо доверять странным рассказам смертных? Никому более, чем ему самому, было прекрасно известно, что их фантазия порой не знает границ. И всё же основа всех его умозаключений слишком непрочна, слишком хрупка, чтобы он из-за этого небольшого происшествия начал разводить панику. Да и, в конце концов, в этот раз он не находится на другом конце континента. Если подобное произойдёт вновь, он не пожалеет сил и обязательно постарается всем помочь. - Не знаю. Может быть и он. Эх, кто поймёт этих молодых богатых господ? – посмотрел Сохель в сторону ушедшего мужчины, нёсшего юношу на руках. – Знаешь, что я думаю? Вероятно, он всё-таки перешёл дорогу не тому человеку, и ему наконец-то надавали знатных тумаков. Эх, как же всё-таки жаль, что это сделала не я. Он довольно хиленький, даже меньше моего маленького смелого цыплёнка, - вопреки волнению на сердце попытался тот немного пошутить, бросив в сторону Лукаса короткий взгляд, - от одного удара мог и умом тронуться, - задумчиво закончила та. - Пусть лучше уж «ребёнок», - неожиданно произнёс Лукас, слегка нахмурив светлые брови. Сохель с лёгким удивлением во взгляде посмотрел на него. - О чём ты? – спросила у него девушка. - Если тебе так хочется меня как-нибудь эдак назвать, то лучше называй меня «ребёнком», но не «птенчиком» или «цыплёнком», - с поразительно серьёзным видом попросил у неё юноша.       Сохель несколько мгновений удивлённо смотрел на него, после чего неожиданно для самого себя искренне рассмеялся. На душе у него отчего-то стало немного легче. Кем бы ни был этот мальчишка, но ему и правда каким-то образом удавалось развеять тьму в его сердце. Спустя некоторое время успокоившись, девушка вытерла проступившие слёзы рукавом своего плаща, после этого той же рукой растрепала светлые волосы юноши. - Цыплёнок, запомни-ка мой совет раз и навсегда. Задирающим тебя людям не стоит говорить, что какое-то из прозвищ устраивает тебя немного больше или немного меньше, - назидательным тоном произнесла девушка, тщательно взлохмачивая его волосы. - Так… Ты меня всё-таки задираешь? – чуть наклонив голову к плечу, спросил у неё ученик Иасона, не предпринимая ни единой попытки отбросить от себя её руку.       Рука Сохеля сама по себе остановилась. Слегка прищурившись, он посмотрел на мальчишку, после чего покачал головой, поднимая руку и тут же щёлкая ею по носу юноши. - Твоя сестрица Хель невероятно добрая и понимающая, терпеливая и в принципе золотой души человек, - фыркнув, заявила девушка. – Меня, такую со всех сторон замечательную, беречь надо, а ты тут задаёшь подобные каверзные вопросы. Конечно, я ни в коем случае не издеваюсь над тобой. Никогда об этом не думала и не подумаю в будущем, - убрав руки за спину, она развернулась к нему спиной.       Один лишь Сохель знал, как много сил в тот момент у него ушло на то, чтобы ни единым взглядом, ни единым движением не показать, как сильно его задели брошенные без злого на то умысла слова мальчишки. С тех пор прошло так много лет, а он всё ещё хорошо помнил те в сердцах выкрикнутые ему в лицо слова. Можно ли его из-за этого назвать злопамятным? Нет, это было вовсе не злопамятностью. Это была рана, которую с широкой улыбкой на лице позже залили раскалённым маслом. Полученный ожог даже по прошествии столетий всё никак не хотел зарасти, то и дело напоминая ему о себе. – Я хочу есть, - встав к нему в пол-оборота, заявила девушка. – Давай-ка не будем болтать без дела, а лучше поторопимся и вернёмся в таверну. Нужно ещё напомнить хозяину о том, как сильно он уважает твоего терпеливого Владыку и как сильно он раскаивается в том, что отобрал у его личного ученика последние деньги. Последние деньги, запомнил? Сейчас ты гол как сокол, ребёнок.       Юноша с лёгкой растерянностью в глазах посмотрел на девушку, после чего согласно кивнул и поспешно последовал вслед за ней, в самое скорое время поравнявшись с той.       Накануне вечером таверна ломилась от гостей, что ели и пили, щедро отдавая хозяину не только свои последние медяки, но порой даже подкидывая и заработанные честным трудом серебряные. Сохелю пришлось умело воспользоваться своим природным обаянием и самую малость силами, чтобы убедить пьянчуг в том, что им пора возвращаться домой, чтобы для них с маленьким учеником Иасона наконец-то отыскалось свободное место. Однако в этот вечер в таверне оказалось на порядок меньше людей. Пьяные песни и громкие голоса всё ещё то и дело раздавались в таверне, однако они и сравниться не могли c тем гулом голосов, что разрывал таверну накануне.       В этот раз Лукас также взял на себя разговор с хозяином таверны. Оставив заботу о своей сумке девушке, ученик Иасона уверенным шагом двинулся к мужчине и, приблизившись к стойке, некоторое время общался с ним. Сохель сидел, подперев голову рукой, за уже облюбованном ими столом, то и дело бросая короткие взгляды в сторону ведущего беседу мальчишки.       Они с хозяином таверны общались уже слишком долго для обсуждения их ужина, да и весь вид юноши ясно говорил о том, что беседу они вели явно не об еде. Поначалу Лукас был сосредоточен и собран, даже слегка нахмурен. Впрочем, этот серьёзный, местами даже грозный вид казался девушке напускным. Мальчишка явно хотел поговорить с хозяином «на равных». Однако постепенно эта напускная серьёзность стала искренней, просочившись в самую глубину его светлых глаз. Юноша начал меньше говорить и больше слушать, лишь изредка вставляя во взволнованную сбивчивую речь мужчины несколько коротких слов, вероятно, односложных вопросов.       Сохель довольно долго наблюдал за их беседой, пока в один миг юноша краем глаза не посмотрел в сторону девушки, и их взгляды встретились. Сохель тут же слегка приподнял брови, задав тому безмолвный вопрос, но тот лишь слегка покачал головой.       Спустя ещё некоторое время ученик Иасона вернулся к их столу, неся в руках две миски с восхитительно пахнущим жаркое. Сохель тут же придвинул свой ужин поближе к себе и быстро проглотил несколько ложек. После целого дня, проведённого на холоде средь нескончаемых снегов, было неописуемо приятно ощутить что-то тёплое у себя в животе. На лице девушки расцвела широкая довольная улыбка, после чего вслед за первыми ложками в рот отправились ещё несколько. Проглотив и их, она облизнула покрасневшие губы и посмотрела спокойно жевавшего юношу. Лукас всегда ел размеренно, тщательно прожёвывая еду и стараясь как можно меньше отвлекаться во время приёма пищи. Последнюю его привычку Сохель намеревался в этот самый момент самым вероломным образом нарушить. - И о чём это вы с хозяином таверны так долго общались? – будто бы без всякого интереса спросила у него девушка. – Нет, правда, что же вы двое могли так долго вдвоём обсуждать? Послушай меня, малыш, если хочешь вырасти в достойного взрослого, нужно как можно реже общаться с такими людьми. Прислушайся к моему совету, сестрица Сохель глупостей не скажет, - указав на юношу своей ложкой, она затем повертела ею немного, после чего подхватила ещё немного жаркого и отправила в свой рот, снова растянув губы в довольной улыбке. - Хозяин таверны немного захворал, - отложив ложку в сторону, заговорил Иасон, подняв на наслаждавшуюся ужином девушку свой взгляд. – Я не думаю, что это что-то действительно серьёзное, однако мне следует всё равно исполнить свой долг как ученика Владыки Целительства и провести тщательный осмотр, чтобы подтвердить или опровергнуть свои подозрения. Людей в зале сегодня немного, он пообещал мне, что постарается пораньше закрыть таверну. Тогда-то я и загляну к нему. Не знаю, сколько времени займёт осмотр. Может, меньше четверти часа, а, может, и целый вечер. Если я всё-таки задержусь, то… Не жди меня и ложись спать, - на последних словах юноша слегка смутился и отвёл взгляд в сторону, после чего вновь приступил к ужину.       Сохель сосредоточенно слушал его. От его слов в его душе вновь зародилось неясное волнение, которое он поспешно решил объявить беспричинным. Как много болезней могло скрываться за словами «немного захворал»? Столько, сколько даже он перечислить не смог бы, так что гадать было делом совершенно бессмысленным и бесполезным. - Готова поспорить на деньги, которых у меня всё равно нет, что он подхватил что-то от местных девок и теперь просто стесняется в этом признаться, - фыркнула девушка, отправляя в рот ещё одну ложку. Юноша поднял на неё взгляд и пожал плечами, больше никоем образом не развивая эту тему.       Как Лукас её и предупреждал, как только таверна закрыла свои двери, юноша оставил свой ужин и отправился в комнату хозяина таверны. Сохель же, которого с собой никто и не думал звать, решил не смущать хозяина таверны своим присутствием и остался в их маленькой комнатушке. После плотного горячего ужина его в скором времени потянуло в сон. Кое-как стянув с себя платье, он уселся на постель, укутав ноги их многослойным одеялом. Плавно взмахнув рукой, он будто достал с невидимой полки гребень, после чего принялся медленно со всем присущим ему старанием расчёсывать свои спутанные волосы.       По его представлениям, к концу этого действа юноша уже должен был вернуться, однако этого так и не произошло. Гребень растворился в воздухе. Князь Хвори прижал колени к груди и напряжённо посмотрел в сторону прикрытой двери. Неужели там действительно что-то настолько серьёзное? К слову, а являются ли серьёзными болезни, подхваченные от шлюх? Склонив голову, Сохель протяжно зевнул. Перед уходом Лукас оставил ему свой плащ, так что под получившимся многослойным одеялом он в скором времени согрелся, отчего его желание заснуть многократно возросло. Опустив голову на небольшую подушку, он лишь на миг прикрыл глаза, но этого короткого мгновения оказалось достаточно для того, чтобы он в тот же миг погрузился в беспокойные сновидения.       В какой-то момент дверь их комнатушки еле слышно приоткрылась. Раздался скрип старых половиц, вторящий звукам чужих шагов. Вторженец как можно тише прошел к кровати и в высшей степени аккуратно стянул с крепко спавшей девушки верхний плащ. Однако Сохель тут же почувствовал, как тепло начало покидать его. Нахмурившись, он с поразительной ловкостью успел в последний момент перехватить ткань и дёрнуть её обратно на себя, однако неожиданно столкнулся с сопротивлением другой стороны. Ему явно не собирались позволить забрать плащ обратно. В следующее мгновение его руку подхватили и с осторожностью разжали крепко сжатые пальцы, после чего с заботой спрятали обратно под одеяло. Князь Хвори что-то недовольно пробормотал, однако послушно оставил руку под одеялом. - Мне необходимо уйти, - раздался в тишине комнаты негромкий голос юноши. – Не волнуйтесь, я обязательно со всем этим справлюсь. Я успею… Я смогу. В этот раз вы не останетесь один-на-один с этой бедой. Я сделаю всё, что только смогу. Нет, я сделаю даже больше. Только дождитесь. Прошу, дождитесь меня.       Когда Сохель проснулся, уже наступило утро. Ещё до того, как открыть глаза, он ощутил своё одинокое положение. Нахмурившись, девушка вытянула руку и ощупала вторую половину кровати. Ледяной холод простыни заставил её тут же спрятать руку под одеяло. Князь Хвори сквозь сон пробормотал что-то недовольное, после чего всё-таки открыл глаза и сел. Его взгляд устремился на пустовавшую половину кровати. Некоторое время он молча смотрел на неё, после чего его взгляд перешёл к его котомке, которую обычно подпирала необъятная сумка ученика Иасона. Теперь его сумки на месте не было. В самую последнюю очередь Князь Хвори посмотрел на своё многослойное одеяло, принявшись мысленно отсчитывать его слои. Один слой исчез, плаща Лукаса на месте не оказалось. Тонкие тёмные брови заспанной девушки чуть приподнялись. - Так меня посмели… Бросить? – слегка заспанным после продолжительного сна голосом, произнёс Сохель. Стянув с себя одеяло, он спустил ноги с кровати и, встав, потянулся. – Воспользовались мной, после чего бросили. Даже не попрощались нормально перед уходом, - Князь Хвори протяжно зевнул и босиком прошёл к своему платью. – Может, он ученик вовсе не Иасона, а Тэу? Поистине, его кобелиные повадки.       Перед тем, как одеться, он положил на свой урчащий живот руку. В нём было совершенно пусто. Хотя накануне он плотно поужинал, теперь ему вновь захотелось поесть. - Когда мы встретимся вновь, надо будет ему подробно объяснить, что с людьми нельзя так поступать, - недовольно пробурчал он, взяв в руки платье. В такой позе он и замер, немного растерянно глядя перед собой. – Когда? Может, не «когда», а «если»? Давай, скажи, признайся честно, что уже начал ждать следующей с ним встречи. Глупый старик, лучше собери свои хрупкие кости и иди завтракать, больше пользы от этого будет. Надо будет ещё раз попытаться к той женщине заглянуть…       Одевшись и поглубже укутавшись в свой тёплый плащ, Сохель, всё ещё продолжая недовольно бурчать себе под нос, спустился на первый этаж таверны. В это раннее утро людей в таверне и вовсе не оказалось. Лишь за стойкой стоял одинокий хозяин таверны. Выглядел он, мягко говоря, неважно. Если во время их первой встречи это был рослый широкоплечий молодой мужчина, которому не терпелось продемонстрировать заглянувшей к нему в таверну «лисице» свою недюжинную силу, то теперь это был осунувшийся болезненный человек, который будто бы с трудом продолжал удерживать в своих руках тарелку. За одну только ночь ему стало так плохо? Князь Хвори слегка нахмурился, после чего подошёл к нему поближе.       Заметив девушку, мужчина в первое мгновение вздрогнул всем телом и будто в испуге отшатнулся от неё. Сохель предположил, что причиной этому был «сладкий сон», который ему тот до этого наслал. Девушка растянула губы в улыбке и в приветственном жесте замахала мужчине рукой. - Доброе утро, - усаживаясь на табурет, поздоровалась с ним девушка, тут же принимая позу поудобнее и подпирая голову рукой. – Что-то сегодня посетителей в таверне-то у вас не особенно-то и много, - мотнула она головой в сторону пустовавшего зала. – Неужели все лентяи, которые денно и нощно ошивались здесь, одновременно смогли отыскать себе занятие полезнее? Может, даже работу нашли, чтобы у семьи на шее не сидеть? - …Знать этого не знаю, ведать не ведаю, - сдержанно ответил на её вопрос мужчина. - Даже так, - хмыкнула она, перейдя к следующей теме. – Хозяин, - протянула девушка, - помните, я тут не одна ходила, а с учеником Владыки Целительства? Он мне вчера сказал, что вечером пойдёт вас лечить. Что-то после этого я его так и не видела. Вы, случаем, не знаете, куда он мог подеваться? - на лице девушки расцвела улыбка, за внешней доброжелательностью которой ясно читалось скрытое предупреждение. – Вы только хорошенько подумайте перед тем, как ответить испуганной девушке, которая очень сильно волнуется за состояние мальчишки. Ответы похожие на предыдущий, как вы, надеюсь, смогли уже понять, я принять даже при большом желании не смогу, - под взглядом девушки и без того бледное лицо мужчины приобрело поистине пугающую белизну. С трудом он сглотнул. - Прошу извинить меня за мою короткую память, - уперев взгляд в пол, пробормотал мужчина. – Накануне уважаемый господин целитель осмотрел меня, после чего передал кое-какие лекарства. Он предупредил меня, что они не смогут излечить меня полностью, но значительно облегчат симптомы заболевания. Для того, чтобы излечить меня полностью, ему понадобилось вернуться в обитель Милосерднейшего Владыки Иасона, чтобы посоветоваться с ним насчёт средства, которое смогло бы разобраться не со следствием, а с причиной заболевания. Он попросил меня предупредить уважаемую Хель, что он не по своему желанию, а по зову долга был вынужден поспешно оставить её и теперь извиняется перед ней за свой уход. Он надеется, что вы войдёте в его положение и не будете держать на него за это обиду.       Девушка внимательно слушала чуть заикающегося мужчину, изредка согласно кивая. Значит, Лукас отправился к Иасону для того, чтобы посоветоваться насчёт трав? Правда или ложь? В тот раз у мальчишки с собой была целая бутыль с чудодейственным средством из лунного барвинка, которое было способно даже мертвеца с того света достать. Сейчас же он её с собой не взял или же она просто-напросто неспособна излечить мужчину? Но какую именно болезнь не способен излечить лунный барвинок? Он знал ответ на этот вопрос.       Сохель внимательно посмотрел на хозяина таверны. Он совершенно не помнил, как выглядел накануне вечером хозяин таверны. Признаться честно, на протяжении всего их вчерашнего разговора Князь Хвори, не отрывая взгляда, смотрел не на мужчину, а на юношу, с которым тот общался. Впрочем, в предыдущую этой ночь ему явно было гораздо лучше. Его состояние так резко ухудшилось? Но какая болезнь способна так поспешно высосать из людей их жизнь? Девушка нахмурила тёмные брови и, имея определённые, не радующие её подозрения, встала с табурета. Да, он знал ответ и на этот вопрос. - Снимай свои штаны, - обходя стойку и заходя за неё, с крайне серьёзным видом произнесла девушка.       Сохель чувствовал, что он, пытаясь сбежать от правды, совершил целый ряд опасных ошибок. Ему нужно было ещё в ту ночь тщательно рассмотреть кровоподтёк на ноге у мужчины, потом плюнуть с высоты парящих в воздухе дворцов Владык на все свои опасения и при помощи своих сил отыскать женщину с ребёнком. Но даже если бы он не сделал этого, то он всё равно был обязан хотя бы проверить вчерашнего странного мальчишку из переулка.       Ему уже доводилось слышать об этом. Слышать о людях, закрывшихся для всего остального мира и погрузившихся в собственные горести и страхи. Слышал, как их беспокойные души оказывались охвачены безумием, вместе с тем погружая в пучину безумия и город, павший под тяжестью эпидемии за один только день. Сует. Почему этой крепости, что была построена с благими намерениями, так сильно не везло? Почему уже второй раз ему не удаётся спасти этот город от гибели? Нет, ещё ведь не поздно. Он обязательно сможет. Да, ему удастся исправить ситуацию.       Хозяин таверны испуганно отшатнулся от надвигающейся на него девушки, невольно хватаясь руками за собственные штаны. Сохель, не испытывая от этой картины и капли смеха, впрочем, горько усмехнулся. Пару днями ранее мужчина по собственному желанию чуть не выпрыгнул при виде девушки из своих штанов, а тут так неожиданно начал заботиться о своём никому не нужном «целомудрии». Не имея желания играть с ними в никакие игры, Князь Хвори в следующий миг неожиданно оказался прямо перед мужчиной, который тут же без чувств повалился на пол. Сохель опустил на него взгляд. Либо он удостоверится в собственной глупости и успокоится, либо удостоверится в своей бесполезности и начнёт действовать.       Сохель опустился перед мужчиной на корточки и, проклиная всех и вся, принялся с трудом стаскивать с него штаны. Если бы в таверну в тот момент кто-то заглянул, то ему предстала бы весьма неоднозначная картина. На полу лежал крупный мужчина, а около него сидела девушка, которая, пыхтя и краснея, стягивала с него лоснящиеся от грязи штаны. Девушка коротко засмеялась, после чего продолжила свою неблагодарную работу, пока наконец-то не достигла нужного её кровоподтёка. Улыбка медленно сошла с её лица. Она глубоко вдохнула и на выдохе с силой ударила рукой по полу. На костяшках пальцев тут же проступила кровь, однако не прошло и мгновения, как она исчезла.       Если бы на ноге у хозяина таверны находился самый обыкновенный кровоподтёк, то по прошествии такого количества времени он бы уже приобрёл желтоватый оттенок, однако он у него всё ещё обладал насыщенным тёмным оттенком, словно не прошло и половины дня с момента удара. Сохель щёлкнул пальцами, в его ладони появился небольшой, неяркий огонёк, которого, однако, оказалось достаточно, чтобы получше осмотреть кровоподтёк.       Князь Хвори прищурился. Если внимательно присмотреться, почти вплотную приблизившись к коже, то можно было заметить, что на самом деле тёмное пятно на ноге вовсе не было обыкновенным кровоподтёком. Это было неровное пятно, состоявшее из множества наслаивающихся и переплетающихся друг меж другом слов и символов. Стоило Сохелю приблизить к ним неяркий огонёк, как буквы задрожали и будто бы даже попытались отшатнуться от него, однако, будучи привязанными к своему месту, не смогли это сделать.       Убедившись, Сохель выпрямился, спрятав огонёк меж своих ладоней, где тот в мгновение ока и исчез. Князь Хвори вновь сделал глубокий вдох и выдох, пытаясь хотя бы немного себя успокоить. Это не было болезнью в прямом смысле этого слова. Не понимающий сути этого явления смертные скорее назвали бы это проклятием, но это было неважно. Какая разница болезнь это или проклятье? В любом случае от этого «кровоподтёка» не существовало лекарства. По крайней мере, он за всю свою жизнь ни разу не слышал о нём.       Князь Хвори потянулся к голове мужчины и невесомо провёл над его закрытыми глазами, едва коснувшись тёплых век. Ресницы хозяина таверны задрожали, спустя мгновение он распахнул глаза и испуганно подскочил на месте. Сфокусировав взгляд, он обнаружил сидящую возле него на коленях девушку, после чего почувствовал холод. Растерянно опустив взгляд, мужчина увидел, что его штаны были спущены до колен.       На его лице в тот же миг отразилась тяжёлая мыслительная работа. С одной стороны, отчего-то его пугала эта девушка. Казалось, она лично ему ничего такого, что могло бы испугать его, не сделала, однако каждый раз, когда он слишком долго смотрел в её сторону, мужчина ощущал, как начинают подгибаться от ужаса его колени. Да и в его ушах всё ещё ясно звучало предупреждение ученика Иасона. Юноша, вперив в него тяжёлый взгляд будто не имевших цвета глаз, настоятельно просил больше никогда не приближаться к девушке, при этом вид у него был отнюдь не дружелюбным. И пусть не вводит в заблуждение мужчину мягкая внешность ученика Иасона, его взгляд в тот момент был достаточно жёстким, чтобы хозяин таверны в тот же миг дал ему своё обещание.       С другой же стороны, девушка самолично приблизилась к нему и, запустив тонкие пальцы под пояс его штанов, спустила их. Мужчина невольно поджал ноги. Сидевшая напротив него постоялица была симпатична, нет, она была невероятно прекрасна лицом. Едва ли он прежде хотя бы раз в своей жизни встречал столь же прекрасную девушку. Признаться, в их городе все девушки были не особенно-то и красивы. Исключение составляли лишь некоторые дворянки, но кто из них даст своё согласие на то, чтобы переспать с обычным хозяином таверны? Будь он богаче, будь его таверна заметно больше, он мог бы усыпать их золотом, он смог бы купить если не их души, то уж их белые полные юношеской нежности тела, но он был слишком беден для них. Он был ничтожен. Почему он с таким упрямством решил продолжить дело родителей? Почему не продал эту глупую убыточную таверну? Если бы он сделал это и подался во служение кому-нибудь из Владык, то наверняка сейчас был бы куда богаче…       Видя, как с каждым мгновением всё сильнее и сильнее темнеет лицо мужчины, девушка осторожно придвинулась немного ближе к нему и обхватила своими небольшими ладонями его округлое слегка осунувшееся лицо. Их взгляды встретились. Мужчина почувствовал, как его неожиданно начало куда-то затягиваться. В глубину. Нескончаемую глубину, в которой были один лишь он и окружавшая его нескончаемая тьма. Ни единого, даже самого слабого лучика света. Ему не было ни холодно, ни тепло. Он просто был, парил в этой вязкой темноте. - Скажи мне, что волнует твоё сердце? – его уха неожиданно коснулось чьё-то тёплое дыхание.       Мужчина резко распахнул свои глаза. Прежде карие, теперь в их глубине засиял слабый зелёный огонёк. Лицо хозяина таверны за считанные мгновения покраснело и скривилось в пугающей гримасе. Он сжал руки в кулаки и посмотрел куда-то мимо спокойно смотревшей на него девушки. - Чем? Чем я хуже всех остальных? Почему другие, а не я, купаются в роскоши? Почему у какого-то хилого мальчишки в кошельке так легко отыскался целый золотой? Кто он? Какой-то там целитель, который никогда не сталкивался с по-настоящему тяжёлой работой. Да зачем ему вообще с собой такие деньги? Та девушка… Она ведь всё время ходит вслед за этим ребёнком только из-за того, что у него есть деньги, а у меня их нет? – Сохель от неожиданности приподнял брови. Неужели мужчина подумал, что он продаёт мальчишке своё тело? – Почему он может с ней спать, а я нет? Если бы у меня были горы золота, она согласилась бы оседлать меня? Да если б они были, она бы на всё согласилась: хоть передом, хоть задом, хоть боком! Всем этим шлюхам нужны только денег, а у меня их нет... Я ничтожен, - пламенная речь мужчины неожиданно начала становиться всё тише и тише. – Как я могу сравниться с ним? Да и хотя бы с кем-либо? – на коже его лица стали постепенно проявляться письмена, а капилляры в глазах начали лопаться. – Мне следовало уйти вслед за родителями ещё в тот год. Почему я не пошёл с ними тогда? Я…       В следующий миг на хозяина таверны неожиданно обрушился сильный удар. Мужчина покачнулся и навзничь повалился на пол. Возвышавшаяся над ним девушка потёрла руку. Вопреки хрупкому внешнему виду рука у Сохеля была всё такой же тяжёлой. Одного удара оказалось достаточно, чтобы хозяин таверны снова упал без чувств. - Значит, ты всё это время был где-то здесь, - испытывая одновременно и радость, и горечь, пробормотал Сохель, поднимаясь на ноги. – Интересно, это то, что средь смертных принято называть шуткой судьбы? Её превратностями? Почему именно эта проклятая крепость Сует. Может, она и правда проклята? В любом случае, мне нужно как можно скорее отыскать тебя и вернуть в Закатную Долину, - Князь Хвори тяжело вздохнул и посмотрел в окно. – Нужно успеть до того, как об этом узнает он…       В этот момент мимо таверны прошла довольно многочисленная группа людей. Все эти люди показались Князю Хвори немного странными. Сохель прищурился. Он не удивился бы, узнай, что все эти горожане также были под влиянием «болезни». Но вот для чего они собрались в такую многочисленную толпу? Что-то ему подсказывало, что ему нужно пойти вместе с ними.       Добежав до выхода из таверны, он распахнул дверь и выглянул наружу. Улицы крепости Сует были пустынны, однако откуда-то издалека всё же раздавались людские голоса. Князь Хвори прислушался, в это же время сделав первые шаги в сторону входных ворот крепости. Да, слух его не обманул. Шум действительно шёл со стороны входных ворот. Сохель сорвался на бег. Там. Он чувствовал, что тот находился там. Сделав ещё шаг, он в мгновение ока оказался в толпе людей.