Облепиховый чай

      Люди, испуганно закричав от вида льющейся с потолка крови, тут же в панике устремились к выходу из игорного дома. Впрочем, какие-никакие, но лишние уши в просторном зале всё-таки остались. Сохель, слегка прикусив кончик языка, прищурился и задумчиво посмотрел за спину прижавшихся друг к дружке под барьером мальчишкам. Нет, любопытных ушей в зале осталось даже слишком много, чтобы им можно было спокойно здесь остаться и переговорить.       Пока дети собирались с силами, чтобы на выдохе всё-таки поделиться с ним своими истинными целями, он беззвучно спрыгнул с круглого стола и, не забыв прихватить с собой многострадальную куклу, уверенно двинулся в сторону двери, укрывшейся в глубине зала за тяжёлыми красными шторами. Не услышав шагов за своей спиной, он махом руки призвал тех пойти за ним. - Прошу меня извинить, но нам придётся совершить небольшую прогулку до более тихого места, - поделился он с ними, не оборачиваясь.       Юноши двинулись за ним не сразу, первым делом переглянувшись меж собой. В их глазах ясно отражалось сомнение, однако не прошло и мгновения, как Лукас, ничего не сказав своим спутникам, спокойно последовал за Князем Хвори. С небольшим запозданием за ним поспешили и остальные двое.       Ожидая, когда они решат меж собой все вопросы и наконец-то подойдут к нему, Сохель молча остановился возле самой обыкновенной деревянной двери, выражая своё нетерпение лишь беззвучным притопыванием правой ноги да еле слышными ударами головой куклы в такт по стене.       Изначально заметив странное отношение мужчины к, по своей сути, совсем безобидной кукле, юноши, приблизившись к нему, вновь переглянулись меж собой, в их глазах отразилось некоторое непонимание. Неужели у Князя Хвори были какие-то личные счёты с этой игрушкой? Впрочем, самому Сохелю не было совершенно никакого дела до того, что о его действиях думали какие-то детишки.       Наконец-то дождавшись того момента, когда они все вместе соберутся возле двери, он распахнул её и первым уверенно вошёл в длинный коридор, конца у которого как будто и не было вовсе. Юноши, с опаской, но всё же последовавшие за ним, заметили этот примечательный факт, заставивший их ощутить волнение, не сразу, дверь за их спинами к тому моменту уже успела с оглушительным шумом захлопнуться. Из-за этого резкого звука они все одновременно вздрогнули и оглянулись. - Что это за место?       Пока на лицах остальных двух юношей читалась паника напополам с готовностью немедленно вступить в схватку с целью защитить свои драгоценные жизни, Лукас с искренним интересом во взгляде обратился к Сохелю, поспешив и довольно скоро поравнявшись со спокойно идущим впереди мужчиной. Взгляд у юноши был лучистым, в каком-то смысле даже согревающим, совсем непохожим на холодные волны океана, ощущаемые мужчиной в момент игры мальчишки с Рокханом. Как будто этот ученик Иасона и игравший с его племянником юноша - два совершенно разных человека. Но кто тогда из них настоящий ученик Иасона, а кто лишь умело подобранная маска? И почему Сохеля это неожиданно начало так сильно волновать?       Отогнав от себя странные мысли, после нескольких мгновений тишины Князь Хвори всё же заговорил с ним: - Навряд ли маленькие последователи Владыки Целительства прибыли в Сад Алых Азалий только лишь для того, чтобы проиграть пару-тройку серебряных, полученных от вашего Наставника. Тем более, как мне довелось краем уха услышать, вы по какой-то причине искали встречи со мной. Я предположил, что нам предстоит разговор, а раз так, то оставаться в игорном доме – не самая лучшая идея, вы так не думаете? Вот я и решил отвести вас в кабинет Тэу… Ох, прошу извинить меня, Князя Амэнтиуса. При посторонних, а тем более при посторонних детях надо стараться соблюдать субординацию, всё время забываю об этом, - с лёгкой полуулыбкой на лице покачал он головой, слегка при этом прищурившись. - Это место… Оно словно какое-то неправильное, не могу объяснить почему, - как будто даже искренне поделился с ним своими ощущениями Лукас.       Юноша, который за время их знакомства уже успел привыкнуть к его лёгким поддразниваниям, совсем не отреагировал на слова того про детей. А вот один из его соучеников, густо покраснев от возмущения лицом, с явно читающимся намерением что-то сказать ему на это заявление в ответ угрожающе двинулся к Сохелю, однако его вовремя успел остановить другой юноша, который носил очки. Князь Хвори, краем глаза заметив это, усмехнулся. - Говоришь, что оно «кажется тебе неправильным»? Возможно, я знаю причину того, почему у тебя возникло такое странное ощущение. На самом деле место, в которым мы сейчас находимся… Не существует, - растянув губы в хитрой улыбке, поделился он с юношами, понизив голос.       Заметив, что его слова сразу захватили всё внимание детей, тут же взглядом потребовавших у него пояснение его предыдущей фразы, Князь Хвори, усмехнувшись, сделал несколько широких шагов вперёд, после чего, развернувшись, пошёл по коридору спиной вперёд, переводя взгляд то на одного, то на другого, то на третьего юношу. - Как всем хорошо известно, Сад Алых Азалий – один из старейших из ныне существующих городов. Он настолько древний, что в его постройке когда-то давным-давно принимал участие сам Отвергнутый. Конечно, эти события происходили сильно задолго до того, как он пошёл против вашего Величайшего, из-за чего в знак наказания был низвергнут и отправлен на тот свет.       В следующий миг на лице Князя Хвори отразилась лёгкая задумчивость. Уже начав свой рассказ, Сохель всё же решил подумать над тем, стоит ли делиться с ними этой старой, но всё ещё крайне смешной историей, ставшей среди Князей чем-то на подобии притчи. Однако, немного подумав, он всё же решил, что ничего страшного от этого не будет. Тем более, он уже начал её рассказывать. - Тогда, когда ещё прародители ваших родов не ступили в эту жизнь, Князь Амэнтиус неожиданно изъявил желание отстроить на этих землях город мечты, в котором всё будет устроено таким образом, чтобы люди могли без конца предаваться в нём… Празднеству и распутству, я полагаю.       Хмыкнув, Сохель неожиданно ушёл вбок, туда, где буквально мгновение назад находилась стена. Теперь уже за его спиной был виден длинный, не имеющий конца коридор, а перед лицами резко остановившихся, удивлённых детей предстала ровная, отделанная тёмным деревом стена. - Впрочем, Амэнтиус не был бы Амэнтиусом, если бы уже на этапе идеи у него не возникли трудности. У него было сильное желание «построить город мечты», но совершенно не было желания ударить хотя бы пальцем о палец при его постройке. Поэтому он, вероятно, не особенно-то долго и думая, решил отправиться на поклон к… Отвергнутому. Это было очень давно, но тот уже тогда был до невообразимого стар и противен характером. Выслушав жалобную просьбу старины Тэу, - Сохель заметил, как неуважительное обращение вырвалось из его рта, но уже было слишком поздно, поэтому он решил не тратить время на исправления и продолжить свой рассказ, - он всё-таки согласился. По итогу, в самое ближайшее время город был отстроен. Прекрасный город, согласитесь? Улочки узкие, неровные, петляют, будто их строили, будучи вусмерть пьяным. Освещение тёплое, приятное, но такое редкое, что на самом деле почти не развеивает тьму, а создаёт почти интимный полумрак. Везде слышен смех и чувствуется запах вина. Действительно, этого-то Тэу так сильно и желал, да только внезапно вышла маленькая, но жуть какая неприятная оказия. Как я и говорил, у нашего главного, Отвергнутого, крайне тяжёлый характер. Он не мог просто так согласиться на наглую просьбу Амэнтиуса, не преподав ему при этом урок. По итогу, самый крупный бордель и самый крупный игорный дом оказались разнесены по разным сторонам Сада. Это расстроило Князя Празднества и Распутства. Тэу, какое внезапное открытие, оказался слишком ленив, чтобы ходить туда-обратно по городу. Поэтому, вспомнив, что второе имя Амэнтиуса – полнейшая бессовестность, тот решил действовать, - Князь Хвори коротко рассмеялся своим мыслям, посмотрев себе при этом под ноги, после чего поднял взгляд на юношей. – Он вновь пришёл к Отвергнутому, нагло заявив, что он отказывается покидать его кабинет до тех пор, пока ему не будет предоставлен быстрый свободный проход от борделя к игорному дому, - на этих словах Сохель неожиданно остановился, вслед за ним остановились и другие.       Князь Хвори с лёгкой задумчивостью на лице поднял руку и прикоснулся к стене. Нижняя её половина была отделана тёмным, явно очень дорогим деревом, а сверху окрашена чем-то тёмно-красным. По ощущению стена была очень холодной, гораздо холоднее, чем самые тонкие стены самых хлипких домов в самую холодную зимнюю пору. Стоило к ней прикоснуться, как Сохель в тот же миг ощутил, будто его уха коснулось чьё-то мертвецки ледяное дыхание, а сердце невольно замедлило свой холод. Он еле заметно нахмурился и убрал руку, продолжив свой путь. Юноши, с интересом наблюдавшие за его действиями, переглянувшись, тоже попробовали прикоснуться к ней, но тут же с испугом отшатнулись от стены. - Что это только что было? – прижав крепко сжатую в кулак руку к груди, пробормотал юноша в очках. - Поздравляю, только что смерть лично поздоровалась с тобой, - коротко посмеявшись, сказал ему Сохель, дожидаясь, когда те вновь последуют за ним. – …Изначально Отвергнутый вовсе не руководил душами смертных, а повелевал пространством, поэтому он мог с лёгкостью исполнить просьбу Тэу о быстром проходе из одного конца города в другой… - Но зачем ему просить о быстром переходе, если он мог просто переместиться из борделя в игорный дом и обратно? – внезапно задумчиво поинтересовался Лукас у него, переведя взгляд со своего друга в очках на Сохеля.       Стоило их взглядам встретиться, как шаг Князя Хвори на мгновение сорвался, и он чуть оступился, тут же удивлённо посмотрев себе под ноги. На идеально ровном красном ковре, который выстилал весь коридор, неожиданно образовалась небольшая складка, которой оказалось достаточно, чтобы тот запнулся. Сохель приподнял брови, после чего с удивлением во взгляде посмотрел на потолок. Вслед за ним и трое юношей невольно посмотрели наверх, но ничего кроме дерева, которым тот был отделан, увидеть там не смогли. Князь Хвори еле заметно нахмурился. - Знаешь, а ты совершенно не умеешь задавать вопросы, малыш, - спустя мгновение с улыбкой на лице заявил Сохель, опустив взгляд и продолжив свой путь. – Не все вопросы можно задавать вслух. - Почему? – опуская вслед за ним взгляд, тут же спросил тот. - Потому что, - стало ему ответом. – Это не то, что маленьким деткам следует знать. Просто примите это как данность, Тэу правда был нужен этот проход, и он его, по итогу, всё-таки смог заполучить. А теперь отойдём от этой опасной темы и подумаем над одним неожиданным вопросом. Как вы думаете, если этого места «не существует», тогда что находится за этими стенами? – он чуть наклонил голову к плечу, внимательно по очереди разглядывая каждого из юношей.       На Лукасе его взгляд задержался немного дольше, а улыбка стала чуть шире. Отчего-то ему показалось, что тот ещё несколькими мгновениями раннее всё-таки смог осознать ответ на его вопрос. Всё-таки личный ученик Иасона был довольно-таки смышлёным мальчишкой. - Ничего?.. – первым неуверенно подал голос юноша в очках. Услышав его предположение, Сохель в лёгкой задумчивости посмотрел на него. - Нет, там совершенно точно находится не «ничего», - слабо покачал он головой. – Скажу вам даже больше, там находится довольно много всякого интересного… - Тогда как нам угадать, раз там столько всего «интересного»?! – недовольно подал голос тщательно сдерживающий себя на протяжении всего этого времени Иви. Тому явно было не по себе в этом коридоре, Сохель понял это с самого начала. - Тот свет, - бросив короткий взгляд в сторону Иви, отчего тот тут же присмирел, неуверенно предположил Лукас. – Мир за границей жизни и смерти, - в следующий миг в светлых глазах юноши отразилось странное волнение, и он вновь посмотрел на стены. - Верно, - подтвердил его слова Сохель, с улыбкой на лице наблюдая за их реакцией. В глазах юношей тут же отразилась бурлящая смесь из самых разнообразных эмоций, больше всего из которых выделялось явное недоверие. – Знаете, если как следует попытаться, то эту стену можно пробить. Конечно, вам это не сделать. Я тоже не смогу это сделать, да и не в силах это сделать никому из ваших Владык, поэтому бояться не стоит. - Но это всё ещё можно сделать. Если не Владыки, то кто в силах это сделать? – Сохель посмотрел на светловолосого сообразительного птенчика, который задал ему этот вопрос.       Глядя тому прямо в глаза, Князь Хвори не выдержал и усмехнулся. Тяжко птенчику придётся по жизни, он ведь совершенно не умеет задавать вопросы. Точнее, в поисках истины он не чувствует той грани, когда это можно делать, а когда нельзя. На этот раз Князь Хвори с поразительной ловкостью перепрыгнул возникшую на ковре складку, однако внимательно следивший за ним Лукас будто бы не заметил её появления и, споткнувшись, полетел вперёд. Невольно остановившись, Сохель успел в последний момент подхватить его, тут же ощутив, как две ладони крепко вцепились в его плащ. - Секре-ет, - протянул вместо ответа Князь Хвори, помогая тому принять более устойчивое положение. Встретив слегка растерянный взгляд ребёнка улыбкой, он покачал головой. – Даже сейчас, по прошествии стольких лет этот коридор всё ещё находится во власти своего создателя, Отвергнутого. Наблюдая за нашими постоянными неловкими падениями, могу предположить, что прямо в этот момент нас кое-кто подслушивает. Этот кое-кто находится за стенами этого коридора, и ему совершенно не нравятся наши с вами беседы. Так что считайте, что сказку про глупого Князя перед сном я вам уже рассказал, а теперь потихоньку будем переходить к делу.       Сделав ещё несколько шагов спиной вперёд, Сохель, резко развернувшись, остановился напротив стены. Ухватившись за что-то в воздухе, он потянул это на себя. Спустя мгновение раздался звук выезжающего ящика. Буквально из неоткуда перед ним неожиданно появился громоздкий комод. - А теперь мы с тобой вновь расстанемся, - почти беззвучно произнёс Сохель, бросая в неглубокий ящик комода куклу.       Она ни в коем случае не могла там поместиться, однако неожиданно для всех она совершенно беззвучно опустилась в глубь ящика, после чего Князь Хвори задвинул его, и комод на их глазах растворился в воздухе. Сохель повернулся лицом к юношам. - Так что же вам понадобилось от меня? Не поверю, что последователи достопочтенных Владык прибыли в столь опасное для детей место как Сад Алых Азалий, только чтобы послушать от Князя Хвори старые байки, - Сохель фыркнул и, искривив губы в выжидательной улыбке, слегка прищурился, не двигаясь с места.       Юноши в который раз за сегодняшний день переглянулись, на что Князь Хвори лишь хмыкнул. С каждым разом у них это получалось всё складнее и складнее, совсем скоро приноровятся одновременно делать это.       Пока тот внутренне смеялся над детьми, вперёд уверенно выступил юноша в очках. Немного покопавшись в сумке, которая была, как явно думал мальчишка, хорошо спрятана под его плащом, он достал довольно увесистую стопку бумаг, после чего протянул их Сохелю. Глядя на слегка помятые уголки документов, Князь Хвори заметно нахмурился, однако вовсе не лёгкая помятость была причиной его резко изменившегося настроения. Потемневший взгляд плавно перешёл с исписанных листов на юношу. Слегка прищурившись, Сохель принял протянутые документы. Будучи под его взглядом, до этого момента времени вполне успешно сохранявший спокойствие юноша будто немного стушевался и невольно уставился в пол. Впрочем, его волнение не продлилось долго, довольно скоро он смог собраться с силами и вновь посмотреть на мужчину. - Позвольте представиться. Моё имя Зед, я последователь верховного судьи, Владыки Справедливости Мата. Владыка велел мне передать вам эти документы, - поправив слегка сползшие с носа очки, представился юноша.       Сохель слегка коснулся взглядом исписанных строк, примерно представляя их содержание. Его рука чуть сильнее сжала помятый уголок бумаги. Хотя в тот момент его взгляд и был направлен на документы, однако было ясно, что мыслями он был сильно далеко от них. Князь Хвори явно что-то старательно обдумывал, после чего, тяжело вздохнув, негромко, но весьма проникновенно выругался, отчего юноши невольно приподняли брови. - Тц, совсем забыл о том, что рядом дети, - Сохель покачал головой. – Ясно, благодарю за услуги доставки, - он кивнул, после чего с лёгкой задумчивостью во взгляде посмотрел на двух оставшихся юношей. – Насчёт тебя, Зед, я понял. А вы двое что тут забыли? Или вас направил ваш Владыка на тот случай, если мальчишка напьётся или надышится чем-то не тем? – его губы вновь растянулись в улыбке. - Мы друзья, сами напросились его сопровождать, - немного неуверенно улыбнувшись ему в ответ, ответил на его вопрос Лукас.       Сохель посмотрел на выступившего вперёд цыплёнка и без каких-либо объяснений просто усмехнулся. Он чувствовал, что появление конкретно этого маленько птенчика было связано с тем, что он сделал в обители Иасона. Впрочем, то, что Лукас всё ещё не потребовал от него объяснений и возмещение потерь, его самую малость удивило. С другой стороны, цыплёнок всё-таки был всего лишь самым обыкновенным цыплёнком, а в руках Сохеля и без того находилась целая толстая стопка, которая полностью состояла из одних только жалоб на них и вердиктов их делам верховного судьи. Возможно, короткий, но полный возмущения очерк Владыки Целительства также находился средь них. - Поддержка, значит. Ясно, - коротко кивнул Сохель.       В следующее мгновение за его спиной раздался громкий пугающий треск. На этот раз юноши действительно одновременно вздрогнули от удивления, после чего посмотрели за спину Князя Хвори. У коридора, не имевшего конца, тот неожиданно для них появился. Простая деревянная дверь стремительно приближалась к ним, издавая такой звук, будто она во время своего движения сминала стены прежде бесконечного коридора.       Сохель же, стоявший к двери спиной, выглядел весьма спокойно. Даже и не думая вздрагивать, он опустил свой взгляд на полученные документы. Ожидая приближение двери, он быстро пролистнул бумаги. Изредка его брови удивлённо приподнимались, порой он хмурился, но чаще всего тот просто усмехался, будто видя нечто по-настоящему смешное. Когда же дверь остановилась на расстоянии двух-трёх шагов от него, он поднял взгляд на юношей и со смехом в голосе сказал: - Кажется, я говорил вам, что этот коридор предназначен для быстрого перехода? Вы же подтвердите, что он довольно короткий?       Сохель кивнул за их спины, и юноши тут же послушно обернулись. На расстоянии тех же двух шагов от них находилась другая дверь, которая, вероятнее всего, вела в игорный дом. На их лицах отразилась растерянность, от вида которой Князь Хвори не смог не рассмеяться. Впрочем, этот искренний заливистый смех так и не смог коснуться его слегка потемневших глаз. - Что же, не будем больше тянуть время, - Сохель развернулся и, сделав шаг, приоткрыл дверь. Однако, лишь краем глаза заглянув внутрь, он тут же резко захлопнул её и смачно выругался. – Мгновение, - бросил он юношам, не оборачиваясь.       Отойдя чуть в сторону от двери, Князь Хвори с силой пнул по ней. Она тут же жалобно заскрипела и выгнулась, будто под силой его удара вот-вот собираясь сломаться пополам, однако этого так и не произошло. После этого Сохель вновь приоткрыл дверь и заглянул в кабинет Тэу. Его глаза не хотели увидеть того же, что увидели несколькими мгновениями раннее, поэтому он предупредительно их прикрыл. - Тэу, и чем ты только занимаешься? Ты что, за этот неполный час моего отсутствия проклятье успел снять? Немедленно выгоняй девиц, я не один пришёл! - Так я ими с нашими драгоценными гостями в знак своего гостеприимства и поделиться могу, - выглядывая из-за оголённой женской спины, произнёс Амэнтиус, широко при этом улыбаясь. Услышав тон его голоса, Сохель сплюнул, открывая глаза. - Прочь пошли.       Тон голоса Князя Хвори просто не оставил им выбора. Все пять обнажённых девушек разом вздрогнули, первым делом посмотрев сначала в сторону Князя Хвори, после чего повернулись к своему явно расстроившемуся повелителю. Амэнтиус, тяжело вздохнув, с сожалением провёл рукой по обнажённой спине сидевшей у него на коленях девушки, после чего с явным нежеланием в голосе отослал их. - Ты совершенно бессердечный, - заявил после этого Тэу. – Ты, конечно, мой самый драгоценный гость, и твоё присутствие в кабинете, что лучик летнего солнца в серый пасмурный денёк, для меня, но с тобой, Княже, ни вздохнуть, ни… - принялся недовольно бурчать тот, отпивая вино.       Сохель тем временем распахнул дверь, пропуская внутрь сначала троих гостей, после чего вошёл в кабинет сам, захлопнув за собой дверь. - О, так вот какие у нас гости. Тогда я тем более не понимаю, почему ты заставил меня выгнать тех юных прелестниц. Их как раз было пять. Гостям по одной, чтоб развлекали их, и мне две, чтоб и меня развлечь могли. Тебе не предлагаю, ты уж извини, - фыркнул тот.       Сохель подошёл поближе к Амэнтиусу и молча продемонстрировал ему стопку бумаг в руке, борясь с искренним желанием этой же стопкой его и прибить, после чего прошёл к письменному столу Тэу. - Вот ты их как раз-таки и развлечёшь, пока я со всем этим разбираться буду. Или ты хочешь наконец-то взять себя в руки и мотыльком полететь на огонёк к прекрасной Фете? На мой ни разу не предвзятый взгляд, пятая часть всех этих жалоб принадлежит именно её руке.       Сохель, не прикладывая силы, хлопнул свободной рукой по заваленному бумагами столу, и тот в мгновение ока освободился, после чего Князь положил на столешницу стопку полученных жалоб. Зацепившись ногой за ножку кресла, он с шумом отодвинул его от стола, после чего сел и придвинул документы поближе к себе. Князь Хвори быстро пробежался взглядом по первым строчкам, когда понял, что ему что-то не нравится.       В кабинете Тэу во всю горел камин, из-за которого внутри было необычайно душно, а сидящему в зимнем плаще Сохелю и вовсе будто немного дурно стало. Стукнув костяшками пальцев по столу, он тут же оказался раздетым: зимний плащ и балдахин, в который он последнее время часто облачался, устроились сбоку от него на столе, на самом мужчине осталась лишь довольно тонкая льняная рубашка на шнуровке. Подперев голову рукой, он взял лежащий сверху лист бумаги и принялся его зачитывать: - «…Даже принимая во внимание его специализацию, его титул Князя Празднества и (о, какой ужас) Распутства, я не могу оставить этот инцидент без внимания и требую назначение наказания для Князя Амэнтиуса. Мой храм, мои драгоценные сады издревле считались местом, в котором любая женщина способна обрести душевный покой и ощутить столь необходимую в моменты трудностей защиту и искреннюю заботу. Как теперь они могут почувствовать себя защищёнными, зная, что подле них может находиться не их сестра по храму, а этот старый, мерзкий, потный…» - Но-но-но. Нет там такого, это ты уже сам придумал, - закатив глаза, произнёс Амэнтиус, отпивая ещё немного тёмно-бордового вина из своего бокала, после чего посмотрел в сторону неловко стоявших возле двери юношей. – Не стойте, садитесь. Диваны, кресла, - всё в вашем распоряжении. Можете даже со мной рядом сесть, - улыбнувшись, хлопнул он по месту возле себя. – Может, вам вина налить? Я тут как раз кое-что интересное смог у себя на винокурне отыскать… - Нет, Тэу, никакого вина, они же дети, - Сохель хлопнул по столу ладонью, и Тэу тут же скривил в недовольстве лицо. – И насчёт письма Феты я не вру. Тут так слово в слово и написано. Думаешь, на этом её жалоба оканчивается? Тут ещё страниц двадцать подобного творчества. Она явно хочет твоей крови, - Князь Хвори довольно быстро отобрал из стопки с документами все жалобы Феты и, взяв в руку, помахал ими.       Посмотрев на Сохеля, Амэнтиус тяжело вздохнул, отпивая ещё немного вина. Убедившись, что тот оценил силу недовольства женщины, Сохель отложил эти листы в сторону и принялся читать документы дальше. Ещё несколько жалоб на Тэу были направлены верховному судье правителями каких-то небольших королевств, мол, тот растлил их юных, «прекрасных будто цветок вишни» дочерей. Одна-единственная жалоба на Приама, связанная с прошлогодними событиями в Акте и подкреплённая приглашением прибыть на заседание в зал Истины будущей весной …       Князь Хвори приподнял брови. А где же приглашение ему самому? А вот и оно, однако это оказалось не приглашение, а уже окончательный приговор. К слову, не такой уж и жестокий приговор, видимо, доказательств его причастности по делу Акты оказалось недостаточно. Перелистнув несколько бумаг, он усмехнулся. Вот и решение судьи по поводу событий в Сует… Прочитав несколько строчек, Князь Хвори не смог сдержать смеха. «Окончательный приговор: насильственное низложение и проведение церемонии передачи титула без права дачи отказа». Так его убить решили? Даже без его присутствия в зале Истины провели слушание? Интересно-интересно… - …Вы только не подумайте, ребятишки, он, на самом деле, раньше немного добрее был. Я над ним, бывает, подшучу, а он, конечно, в ответ тут же пообещает мне ноги переломать, но на самом-то деле никогда не переломает, это я ясно чувствую. А тут иногда как глянет, так сразу сердце в пятки уходит и тут же обратно возвращается. Чувствует, что, если вернуться не успеет, так и останется в переломанных ногах, - тем временем полушёпотом делился с юношами Тэу. – Думаю, всё дело в женщине. - В женщине? – немного растерянно переспросил у него Лукас, во все глаза посмотрев на него. Тэу, заметив неожиданную заинтересованность в глазах своего слушателя, тут же придвинулся к нему поближе. - Конечно-конечно, в ней родимой, - с ещё большим жаром принялся он делиться с юношей своими предположениями. – Наш уважаемый Князь Хвори, только представьте себе, одинок, как луна в небе. Звёзды вроде как и окружают, в их компании ему не скучно, однако второй такой луны на небе всё равно не хватает. Я ему и так и эдак предлагал, мол, тут, в борделе, девиц всяких разных столько, что ты точно по вкусу себе отыскать сможешь, если, конечно, пожелаешь. А он что? Он передо мной, добрейшей души человеком, берёт и каждый раз дверь прямо перед носом закрывает, только представь себе! Я к нему со всей своей заботой, со всей своей душевной добротой, а он… Этот бессердечный тип… - Князь, вы до этого что-то про женщину хотели рассказать, - осторожно напомнил ему Лукас, возвращая Князя к изначальной теме. Тэу хлопнул себя по бедру. - А ведь точно! Совсем стар стал, забыл, – с благодарностью в голосе произнёс тот, после чего вновь понизил голос. – Сдаётся мне, что не так давно он повстречал какую-то удивительную женщину и влюбился в неё. Почему я думаю? Потому что был момент, в который он как будто расцвёл, явно влюбился, разве что цветочки под луной не нюхал. Но он же у нас сухарь сухарём, чувствами своими никогда нормально не делился, вот признание и вышло неудачным. Его отвергли, с разворота отворот-поворот дали, вот он и стал таким злым… - Тэу… - раздался голос Сохеля. Князь Празднества и Распутства тут же вздрогнул и медленно повернулся в его сторону, поднимая руки в знак того, что он сдаётся и бить его не надо. - Всё, сдаюсь, только не убивай меня. Я ведь ещё так молод и так хорош собой. Я до сих пор не встретил ту единственную, которой это удивительное сокровище в моём лице достанется, - со вздохом произнёс тот. - Точно дурак дураком, - возвращаясь к прочитыванию документов, лишь сказал тот, слегка нахмурившись. - У вас очень хорошие отношения, - спустя некоторое время с улыбкой на лице негромко произнёс Лукас, глядя то на одного, то на другого.       Тэу тут же сделал глубокий очень тяжёлый вздох, явно намереваясь вновь начать жаловаться на своего «друга», однако на этот раз Сохель оказался быстрее. Не отрывая взгляда от документов, он спокойным тоном заговорил: - Конечно у нас прекрасные отношения. Знаете, почему? Только никому не говорите, это большой секрет. На самом деле Тэу мой непутёвый внук. Когда он только-только родился, я всё мечтал, что из него что-нибудь путное, по итогу, вырастет, а он вот во что превратился. Думаете, почему он Князем стал? Хотите вы или не хотите, но я вам расскажу. Такая забавная история. Каждый раз, когда вспоминаю её, не могу сдержаться от смеха. Однажды, по глупости своей, он переспал с одной девицей, откровенной портовой шл… Кхм, в общем, после встречи с ней содержимое его штанов начало самым настоящим образом гнить. Мы, его семья, конечно же, не бросили это непутёвое создание, а начали по врачевателям разным водить, да те только руками разводили, не видывали они раньше такой болячки. И только гораздо позже, после нескольких лет мучений, о чудо, Отвергнутый услышал наши молитвы, лично явился в наш дом и, наскоро осмотрев его, так засмеялся, что горы вдалеке задрожали. Когда сошло по меньшей мере десять лавин, он решил забрать его с собой и обратить в Князя, - совершенно спокойным тоном произнёс тот, словно рассказывал действительно произошедшую с ними историю. Тэу густо покраснел лицом. - Хм, а разве Князь Амэнтиус не принадлежит к первому поколению Князей? Насколько мне известно, они изначально не были людьми. Каждый из них был создан Величайшим, - неуверенно произнёс юноша в очках, поправляя их. - Он нам соврал, - с видом гениального разоблачителя сделал заключение Иви.       Не сдержавшись, Тэу прыснул, после чего громко рассмеялся. Откинувшись назад, он ударился спиной о спинку дивана и крепко обнял самого себя. По его покрасневшим щекам потекли слёзы. Юноши удивлённо посмотрели на того, совершенно ничего не понимая. Сохель же лишь недовольно фыркнул. - Никакого уважения к старшим, - стоило Князю Хвори произнести эти слова, как со стороны Тэу послышался новый взрыв неконтролируемого смеха. – Весело ему, - Сохель взял в руки очередной документ и принялся зачитывать его. – «…И, когда я уже было подумал, что моей жизни пришёл конец, перед моим взором явилась прекраснейшая из дев. Бледная кожа, будто никогда не видевшая обжигающих лучей солнца, и светлые волосы, что при свете луны были будто бы сотканы из тончайших нитей белого шёлка…» - Это что? – вытирая слёзы, спросил слегка хриплым после столь бурного приступа смеха голосом Тэу.       Сохель отодвинул лист бумаги в сторону и бросил на него недовольный взгляд, мол, не перебивай меня. - «…И подумалось мне в тот миг, что передо мной явился прекрасный речной дух, взгляд которого обжигал мою душу, что утопала в этих холодных водах. В поисках спасения я протянул к ней руку. Отчего-то мне подумалось, что эта краса была ниспослана мне самим Величайшим, чтобы спасти от столь преждевременной кончины. Я верил, что она поможет мне выбраться из плена тёмных вод, спасёт от неминуемой гибели. «Почему это ты свои оглобли ко мне тянешь?!» - вместо помощи неожиданно воскликнула она, отчего я ощутил лёгкую растерянность. Меня грубо оттолкнули. В тот момент я услышал, как разбивается на мелкие кусочки моё хрупкое сердце…» - на словах «прекрасного речного духа» в кабинете Тэу вновь разразился громогласный смех его хозяина. - Неужели ещё один неудачник помешал вечернему променаду Пэвэти и за это знатно получил от неё? – сквозь слёзы поинтересовался у него Амэнтиус. - Нет, не один. Таких неудачников целых трое, - чуть приподняв в удивлении брови, пролистнул бумаги Сохель и покачал головой. – Что-то как-то многовато. В прошлый раз всего один был. Может, она чаще выходить начала? - Бедняжка, - с напускной печалью в голосе произнёс Амэнтиус. – Всё ждёт того радостного момента, когда один непутёвый князёк всё-таки заявится к ней. Ты же после того раза так и не навещал её? - И почему только я слышу в твоём голосе удивление. Мне кажется, что ничего странного в этом нет. В последнюю нашу встречу меня прокляли с сотню раз, обозвали «никчёмным учителем», который «только и горазд, что постоянно нудеть». В моих услугах она «больше не нуждается и никогда нуждаться не будет», и вообще «лучше бы я возвращался в ту дыру, из которой вылез, и перед взором её ясных очей в ближайшую сотню не являлся», - задумчиво пробормотал Сохель, мысленно уже переходя к следующему постановлению. - Всего-то? Как же она всё-таки ласково с тобой обходится. Точно говорю, ты у неё в любимчиках, - авторитетно заявил Амэнтиус. – Есть что-нибудь ещё интересного? Я давненько с остальными не встречался. Хоть узнаю, как они там поживают, - он отпил ещё вина и обратил всё своё внимание на сидевшего за столом Князя.       Трое юношей, следуя негласной договорённости, сели вместе на диван напротив Амэнтиуса, явно чувствуя себя не в своей тарелке. Однако разговоры Князей в какой-то момент немного заинтересовали их, и они внимательно прислушались к ним.       Зед слегка нахмурился, будто ему не нравилась та непринуждённая обстановка, что царила в кабинете. По его напряжённому лицу казалось, будто он из последних своих сил пытался чего-то дождаться, но это «что-то» всё никак не наступало и не наступало. Иви же сидел и в основном молчал. Делал он это, по большой части, не по своей воле. На каждое слово Князей у него приходилось ещё с десяток своих, полных язвительности слов, но каждый раз, когда он приоткрывал свой рот, чтобы произнести их вслух, Иви неожиданно кривил лицо и резко захлопывал рот, после чего с тщательно скрываемой обидой на лице поворачивался к сидящему сбоку от него Лукасу. Последний из юношей сидел, словно образцовый ученик на занятиях, положив руки на колени и выпрямив спину. Он единственный из них полноценно участвовал в разговоре, чем вызывал невольное удивление у Иви и Зеда. - Интересного, говоришь… Вот есть небольшое донесение на малыша Фоти, - задумчиво пробормотал Сохель, разглядывая три строчки жалоб. – В какой-то провинции неурожай на том году был, люди вспомнили о Князе Голода и решили отправить верховному судье на него жалобу. Неудивительно, что у такого правителя люди голодают, - покачал тот головой. – У другого правителя неожиданно опустела казна. В оправдание этому он заявил, что ему затуманил разум Князь Жадности Нейрин, - прочитал он следующую бумагу. Быстро пробежав взглядом по строчкам последующего документа, он усмехнулся. – Вот это интересный случай. В каком-то городе завелась нечисть, которую воины Идвига не смогли классифицировать. Из этого последовал «закономерный» вывод, что существо было получено искусственно, а кто у нас один-единственный этим может заниматься? Старина Бадре. Вот и на его душу приглашение в зал Истины пришло, - Сохель вздохнул.       Стоило заметить, что последние десятилетия прошли для них довольно спокойно. Конечно, произошло несчётное число мелких происшествий, как в случае «помутнённого разума» какого-то государя и трёх неудачливых женихов Пэвэти, однако серьёзных проблем возникло не так уж и много. И все они свалились им на голову за последний год.       Сохель быстро пролистнул оставшиеся документы и вернулся к началу. «Церемония передачи титула». «Без права отказа». Ради него даже специально провели заседание в зале Истины, не удосужив себя пригласить на слушание самого подозреваемого. Вот же какая незадача.       На его лице медленно расцвела немного пугающая улыбка, а глаза заметно потемнели. С ним таким образом попытались поздороваться? Обратить его внимание на себя? Забавно, но не больше. Теперь, когда он вдоволь насмеялся, пришло время начать с этим всем разбираться. Взгляд Сохеля поднялся с бумаг на сидящего на диване Зеда, после чего стал ещё более пугающим. Скрыв лицо за бумагами, он беззвучно вздохнул и прикрыл глаза. Нет, его приветствие – это не приглашение на казнь, это сидевший бок о бок с другими детьми «последователь» великого судьи. Вот это приветствие всё-таки смогло немного задеть его.