Облепиховый чай

      Под звуки голоса болтавшего обо всём на свете Сирина они с Лукасом направились в обеденный зал на завтрак. Выглядевший в это утро особенно благодушно Ведающий, однако, не смог не заметить, что на протяжении всего пути их сопровождали чужие удивлённые взгляды.       Собственно говоря, такая реакция остальных послушников храма Владык была вызвана не столько тем, что средь них неожиданно появился новый, с виду весьма далёкий от веры во Владык юноша, сколько тем, что этот «новенький» без конца болтал именно что с их «маленьким взрослым» Лукасом, который никогда прежде столь близко не общался с ребятами одного с ним возраста. Искренне волновавшиеся по этому поводу послушники при виде этой гармоничной картины с облечением выдохнули. Для каждого из них Лукас был если не младшим братом, то точно уж любимым племянником, необщительность которого в той или иной степени волновала всех их. Впрочем, теперь они наконец-то могли позволить себе немного расслабиться. У их мальчика появился первый в его жизни настоящий друг.       Не подозревавшие о ходе мыслей остальных послушников Лукас и Сирин за обеденным столом сели рядом друг с другом, не забыв занять место и для припозднившегося Хату. Сам же воин Владыки Войны зашёл в сопровождении настоятеля в зал немногим позже их. При взгляде на того у обоих юношей в голове отчего-то зародилась одна и та же мысль: «Нечто в нём за эту ночь неуловимо изменилось». Хату словно стал ещё выше и сильнее, а его шаг – заметно твёрже и увереннее, чем накануне. Вероятнее всего, отнюдь не последнюю роль в его неожиданном преображении сыграло то, что теперь на его поясе весели довольно увесистые ножны, в которых находился меч, ещё один символ, подтверждавший его статус воина Владыки Войны.       Заметив, что Хату закончил беседовать с настоятелем и теперь, будто немного растерявшись, принялся оглядываться по сторонам, Лукас приподнялся со своего места и махнул тому рукой, приглашая присоединиться к ним. К тому времени уже успевшие отстоять очередь за завтраком юноши поделились с ним полной миской каши и куском чёрного хлеба, на котором красовался толстый слой масла. Мужчина искренне поблагодарил их обоих, после чего, помолившись Владыкам, приступил к еде. - Вы ведь помните наш вчерашний разговор, господин воин? Если вам понадобится моя помощь в расследовании, то я радостью сделаю всё, что только будет в моих силах, – поставив опустевшую миску в сторону, с серьёзным видом произнёс светловолосый послушник.       Сирин, с явной неохотой отправляя в рот очередную ложку каши, которая и в подмётки не годилась той, которой его некогда накормил Иасон, еле заметно приподнял брови. Вот оно как дело оборачивается. Значит, Владыка Целительства решил восполнить годы размеренной жизни в обители, после своего перерождения с головой погрузившись в поиски приключений на свою задницу? Впрочем, чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не плакало. Похоже, что теперь Сирину придётся внимательно проследить за тем, чтобы не успевший вернуть себе воспоминания Владыка не заполучил на свой замечательный лоб пару лишних шишек, которые могли бы замедлить и без того вялотекущий процесс возвращения памяти. - Помню, Лукас, - тем временем отозвался Хату, который со всей серьёзностью отнёсся к его предложению. – Думаю, сегодня было бы неплохо наведаться к господину Дэйю, отцу пропавшей Иларии. Насколько мне известно, до недавних пор он достаточно активно вёл своё собственное расследование. Наверняка за это время ему удалось узнать что-нибудь, что могло бы оказаться для нас полезным. - Наведаться к старику-работорговцу? Ох, это, конечно, весьма смелое решение. Я бы даже сказал, что безрассудное, - честно высказал свой мнение Сирин, помешивая стремительно остывавшую кашу.       Взгляд слегка прищуренных зелёных глаз юноши вперился в фигуру воина Владыки Войны. Как он в глубине души того и боялся, глупый последователь не менее глупого Идвига не только сам топором поплыл прямо на дно болота, так ещё решил и ни о чём не подозревавшего Иасона за собой утащить. Прекрасно понимая, к чему приведёт решение Хату, Ведающий намеревался осторожно, «из-за кулис», оберегать своего светловолосого цыплёнка, пока тот не вернёт силы, чтобы защитить себя сам. Сирин усмехнулся: - Пусть мы с тобой, дедуль, и знакомы всего-ничего, получается, с нашей первой встречи и полного дня не прошло, но, так и быть, торжественно клянусь, что схожу на мыс Княжны Бурь, где премногоуважаемый господин настоятель проведёт прощальную церемонию в твою честь, и даже, только представь, помолюсь в храме за твой покой Владыкам. Может, даже не один, а несколько раз, чтобы твоя душа уж точно упокоилась с миром и без всяких сожалений благополучно вошла в следующий цикл жизни. - …Что ты имеешь под всем этим в виду? Можешь выражаться немного яснее? – пропустив очередное его «дедуль» мимо ушей, нахмурился Хату. - Ох. Правду говорят, чем человек старше, тем более закостенелым становится его ум, - фыркнул Сирин и, не дожидаясь того, что воин Владыки Войны вновь начнёт его бранить, продолжил. – Предупредить я вас, смельчаков, пытаюсь, всего лишь предупредить. Заметь, даже награды за это не требую, в благородство явно играю. Так вот, о чём это я. Старик, как пропала его единственная любимая дочь, окончательно связь с окружающей действительностью потерял, - пустился в разъяснения тот.       Если быть уж до самого конца честным, ему было совершенно всё равно на то, пострадает ли во время всех этих мероприятий Хату. В конце концов это было его задание, да и воины Владыки Войны, насколько ему было известно, отличались особой крепостью тела. Однако, как оказалось, в эту историю неожиданно решил буквально вляпаться, и никак иначе, Иасон, а раз так, то Сирину придётся поделиться кое-какими важными сведениями по этому делу, чтобы Владыка Целительства не пострадал из-за незнания Хату. - У него теперь каждый первый - подозреваемый, а каждый второй – виновный в похищении его дочери. Если крупно повезёт, станешь первым, если крупно не повезёт, то сразу вторым. Хотя тут не понятно, что лучше, а что хуже, - слегка пожал тот плечами. - …Разве ты мне только вчера не сказал, что ничего не знаешь об исчезновениях девушек? – вместо того, чтобы прислушаться к основному посылу его пламенной речи, нашёл повод подловить Сирина на вранье Хату.       И всё же не нравилось что-то воину Владыки Войны в этом странном, возникшем буквально из неоткуда мальчишке. Хоть юноша и был довольно приятен лицом, и по сути ничего такого, кроме кражи кошелька, который он же и вернул, тот ему не сделал, однако, Хату всё равно волей-неволей, но продолжал искать в его действиях второе дно, а в словах – подвох. Сирин не мог этого не заметить. Вздохнув, юноша мысленно покачал головой. Его идущее от чистого сердца желание помочь осталось тем незамеченным. Вместо этого воин решил просто-напросто придраться к его словам. Как это по-детски. - Если ты так ставишь вопрос… Про исчезновение девушек я и правда ничего не знаю, - слегка пожал плечами тот, отвечая на его вопрос в как можно более благодушной манере, не имея особого желания идти с ним на конфликт. По крайней мере, не в присутствии Иасона. – А вот про исчезновение стариковской дочери, да, знаю. Да и мало кто в этом городе про это не знает. После того, как она исчезла, люди Дэйя в поисках её весь город с ног на голову перевернули, многим несчастным зазря от него в первые дни попало, - покачал он головой и тяжело вздохнул. – Ты и правда считаешь, что в его помутившемся рассудке вы чем-то от всех остальных горожан отличаетесь? Если вы всё-таки посмеете заявиться к нему, так ещё и о дочери пропавшей заговорите, то он, как пить дать, решит, что похитители с повинной к нему лично пришли. Сдаётся мне, что вы и слова сказать в своё оправдание не успеете, как вам язык-то с корнем и вырвут, - всё же немного припугнул он обоих «смельчаков» в самом конце. - …А мне кажется, что нам всё же удастся с ним нормально поговорить, - с явным сомнением в голосе ответил ему Хату. – Просто надо сразу ему объяснить, что я не никакой такой похититель, а воин Владыки Войны. - А чтобы вам это точно удалось, то нужно обязательно перед выходом из храма помолиться об этом Владыкам. Раз десять, чтобы наверняка, - усмехнулся Сирин. - Кхм-кхм, прошу прощения, - неожиданно ворвался ещё один человек в их разговор. Они все вместе тут же одновременно подняли головы. Около их стола стоял вчерашний повар, Шора, который, словно против своей воли, продолжил не очень громко говорить, - могу ли я сесть рядом с вами? Боюсь, все остальные места в обеденной заняты.       И правда к тому времени все послушники храма Владык уже добрались до обеденной, отчего все места закономерно оказались заняты. Вставший позже всех Шора явно оказался вынужден искать себе место и, по итогу, нашёл единственное, которое находилось возле их троицы. - Конечно же, садитесь, - Сирин с готовностью пододвинулся ещё ближе к сидящему по правую руку от него человеку, коим оказался Лукас, освобождая побольше места для вновь пришедшего, после чего похлопал по освобождённому пространству ладонью, приглашая мужчину присесть возле себя. - С-спасибо, - неуверенно поблагодарил его Шора. - Мне кажется, или вы сегодня выглядите каким-то чересчур бледным? Может, вы приболели? Если так, то следует попросить целителя заглянуть в храм, чтобы он осмотрел вас, – выглянув из-за юноши, с серьёзным видом обратился к мужчине Лукас. - Нет-нет, я совершенно здоров. Просто… Думаю, это всё из-за ночных кошмаров. Да, из-за них я плохо высыпаюсь, вот и выгляжу бледным и усталым, - со слабой улыбкой на лице ответил мужчина, опустив голову и без особого желания принявшись есть кашу. - Кошмары? Странно. По-моему, в таком месте, как храм Владык, могут сниться только прекрасные сны, - искренне не согласился с его словами Сирин, бросив мимолётный взгляд в сторону Лукаса. Юноша, по случайности перехвативший его взгляд, отчего-то ощутил неясное смущение. В это мгновение ему почему-то показалось, что тот знал кто снится Лукасу и чем они в его снах порой занимаются. – К слову о снах, давненько я так хорошо не высыпался. Всё-таки мягкая подушка и тёплое одеяло творят самые настоящие чудеса! - Кстати попробовал погадать на невесту? – усмехнувшись, поинтересовался у него Хату, подняв на того взгляд. - На невесту? – переспросил тот.       На лице темноволосого юноши отразилась лёгкая растерянность, и воин Владыки Войны не мог этим не воспользоваться. Когда ещё у него может появиться столь чудесная возможность немного поддеть наглого «всезнающего» мальчишку? - Да, ты погадал на невесту? В мою, кхм-кхм, молодость... Прошу тебя, только не начинай, хорошо? – заметив небольшую смешинку, заискрившую в его зелёных глазах, Хату сразу пресёк любые произнесённые тем в дальнейшем колкие фразы. - За кого ты меня принимаешь, воин? Я молча ем свою кашу, - отвернулся тот. - Вот и дальше молчи. Так, я говорил о гадании на невесту. Ещё моя бабушка в детстве мне рассказывала, что есть такая присказка, мол, «на новом месте приснись жених невесте». Тут ситуация немного иная, так что нужно поменять «невесту» с «женихом» местами, - принялся объяснять не только Сирину, но и остальным Хату.       Сирин же, без слов слегка приподняв брови в ответ на его объяснение, подпёр голову рукой и задумчиво посмотрел на окончательно остывшую кашу, принявшись ленивыми движениями размешивать её деревянной ложкой. Пусть он и не увидел это своими собственными глазами, но явственно почувствовал, как его лица на мгновение коснулся взгляд сидевшего подле него Лукаса. В нём ощущалось не только лёгкое смущение, но и искреннее любопытство, из-за которых юноша чуть было не рассмеялся.       И что ему, скажите на милость, теперь на это ответить? В качестве шутки, которую всё равно никто не поймёт, описать внешний вид Пэвэти? Или же наплести про «таинственную размытую фигуру со светлыми волосами и светло-серыми глазами, от тела которой исходил слабый аромат лекарственных трав»? Увы, но он очень сильно сомневался в том, что и эту его выдумку кто-нибудь да оценит, поэтому Сирин предпочёл осторожно обойти эту тему стороной: - Я не помню, что именно мне снилось, но сон был очень приятным. Мне редко, когда что-то подобное снится. - Что же, и такое бывает, - просто согласился с ним Хату, возвращаясь к своему завтраку.       На лице Лукаса отразилось сложное выражение, ведь эти слова прекрасно подходили и для описания его предыдущей ночи. Ему снилось нечто приятное, но он, сколько бы ни пытался, всё никак не мог вспомнить, что именно это было.       Молчаливый Шора, который на протяжении всего этого времени старался как можно меньше привлекать к себе их внимание, проглотив свой завтрак, распрощался с троицей и поспешно оставил их. Вскоре окончили трапезу и они сами.       Сообщив настоятелю о том, что он собирается сопроводить воина Владыки Войны к дому господина Дэйя, и получив от того благословение, Лукас отправился к Хату, ожидавшему его у входа в храм. Возле того стоял Сирин, который, впрочем, как оказалось в дальнейшем, не собирался идти к работорговцу вместе с ними. Когда юноша озвучил своё решение, на лице Лукаса отразилась лёгкая растерянность, ведь он надеялся на то, что они проведут этот день вместе. - Я всё же человек весьма и весьма занятой, не могу с вами целыми днями по улицам слоняться да к честным людям с глупыми разговорами приставать, - посмотрев в сторону Хату, усмехнулся Сирин. – Вам же в этом нелёгком деле я могу лишь пожелать удачи. Увидимся вечером в храме, - юноша увидел, как потемневший взгляд Лукаса вновь посветлел. Он мысленно извинился перед Владыкой Целительства. Увы, но для того, чтобы их расследование прошло «без сучка, без задоринки», Ведающему придётся хорошенько постараться. - Вечером? – тем временем переспросил у него Хату. - Вечером, в храме, - подтвердил Сирин, после чего слегка приподнял бровь. – Ты забыл, что ли? Мне в сие чудесном месте позволил остаться аж сам премногоуважаемый господин настоятель, - еле слышно усмехнулся тот. - Не могу же я променять мягкую подушку да тёплое одеяло на даже чересчур уж освежающий морской бриз? Ночью в Бадархане всё-таки как-то прохладно, а в тепле, как оказалось, куда приятнее спится, - его взгляд плавно перешёл к Лукасу. – Ещё свидимся с тобой, - слегка кивнул он тому. В глазах послушника его слова отчего-то прозвучали словно обещание. - Увидимся, - точно так же кивнул ему в ответ светловолосый послушник. Хату медленно перевёл взгляд с одного юноши на другого. На мгновение воину Владыки Войны показалось, что в этой компании он явно лишний.       Распрощавшись, Лукас повёл Хату в сторону дома, в котором проживал отец последней на данный момент исчезнувшей девушки, Дэй, при этом не теряя времени даром и рассказывая тому всё, что ему было известно об этом старом работорговце.       Насколько это было известно широкой общественности, Дэй являлся четвёртым, самым младшим, сыном именитого торговца, про которого, однако, некогда также ходили слухи, что он приторговывал не только лишь привычным для всех товаром, но и особым, «живым», товаром. У Дэйя было трое старших братьев: все трое смекалистые, с той самой хитринкой, которая обычно помогает умело вести дела. Казалось, с таким раскладом ему суждено было остаться у разбитого корыта, да только удача внезапно оказалась именно на его стороне. Его первый старший брат внезапно потонул с целым кораблём товаров на борту, второй - скончался от какой-то неизвестной болезни, насланной на того чуть ли не самим Князем Хвори лично, а третий, не выдержав навалившейся ответственности, сопровождавшей баснословные богатства его семьи, просто сбежал из Бадархана, только пятки и сверкали. Так и встал у руля семейного дела четвёртый сын, Дэй.       Лукасу было невдомёк каким образом, но тот не только сумел не потерять полученное по наследству дело, но и преумножить его. Впрочем, примерно в то же время по городу поползли слухи о том, что молодые горожанки начали подозрительно часто сбегать из своих семей. Причём компанию им чаще всего составляли молодые, безусловно, приятные глазу мужчины, которые в необычайно краткие сроки очаровывали девушек, после чего договаривались сбежать вместе с ними «из этого злачного города» в центр континента, что славился своими богатыми многолюдными городами, расположенными средь заливных лугов. Дальнейшая судьба девушек после подобных «побегов» чаще всего оставалась неизвестной для их семей.       Не сразу, но со временем люди всё же решились связать это дело с отнюдь не самой доброй славой работорговца отца Дэйя, да и самого мужчины. Чего уж тут скрывать, вероятнее всего те были правы, но их правота ничем им так и не смогла помочь. По итогу, в городе сложилась такая ситуация, когда все вокруг всё знают, но сделать ничего с этим не могут, потому как прямых улик ни у кого на руках не было, лишь слухи да догадки. Да и искать доказательства никто не посмел бы, а если бы кто-то из смельчаков и проявил инициативу, то ему тут же терпеливо объяснили бы, по какой причине их инициатива оказалась «наказуема». Причём сделали бы это представители закона. А дело всё было в том, что вся городская стража наряду со своим начальством буквально кормилась с рук Дэйя.       Пока на одной улице звучали полные боли человеческие стенания, с другой доносились звуки празднества. Дэй сошёлся с женщиной, которая родила от него очаровательную дочурку, в которой тот буквально души не чаял. Праздник этот, однако, оказался омрачён тем, что жена его умерла вскоре после родов от родильной горячки. Всё же не смогли ей помочь многочисленные местные целители, за что в дальнейшем и поплатились.       Оставшийся вдовцом Дэй, казалось, со всех сторон окружил любовью свою единственную дочь, несчётным числом всевозможных подарков пытаясь закрыть в её сердце дыру от потери матери: понравилась в лавке с игрушками кукла – берём не только её, но и ещё пять-шесть, нужны ленты – вот тебе с десяток-другой мотков самых лучших, что только можно найти в этой части континента. Когда, будучи уже взрослой, девушка, боясь отцовского гнева, представила ему своего жениха, тот, конечно, для вида пару дней недовольно пофыркал, но с кандидатурой мужчины, по итогу, согласился. Ясное дело, что после первой встречи Дэйя с женихом своей дочери последовала и вторая, уже без присутствия Иларии, в ходе которой отец тщательнейшим образом убедился, что новоявленный жених сможет позаботиться о его драгоценной дочери.       Удивительно, но при столь бережном обращении девушку вовсе нельзя было назвать избалованной. Госпожа Илария была довольно тихой, скоромной девушкой, которая любила ближе к полудню посещать храм и молиться Владыкам за душу своего отца. Конечно, она прогуливалась по городу не в гордом одиночестве, за ней всегда безликой тенью следовали двое-трое рослых, внушающих трепет охранников. Кто же знал, что эти тщательно отобранные самим Дэйем мужчины в момент опасности ничего не смогут сделать?       К моменту окончания рассказа Лукаса они с Хату как раз подошли к огромному дому, словно отгороженному от остальной улицы высоким забором. При одном только взгляде на это жилище становилось ясно, что живёт в нём не сказать, чтобы обыкновенный человек. Дом был двухэтажный, с высокими потолками. В часть оконных рам было вставлено не обычное стекло, а необыкновенные по своей красоте витражи, за которые невольно цеплялся взгляд каждого. У тяжёлых металлических ворот, являющихся входом на придомовую территорию, стояли двое мужчин, по-видимому охрана, которые могли похвастаться недюжинным ростом и довольно-таки крепким телосложением. Лица их могли быть даже в какой-то мере приятными, если бы не зверское выражение, которое на них застыло.       Хату, вспомнив слова черноволосого мальчишки, замедлил было шаг, но тут же, собравшись с силами, напомнил себе, что он всё-таки находится под командованием самого Владыки Войны, так что такие великаны – это не то, чем его можно напугать. Ему доводилось биться с самой разнообразной нечистью, некоторые представители которой были в три раза выше и в пять раз шире этих громил. Так отчего же он должен бояться такую «мелочёвку»? - Добрый день, господа, - с крайним уважением в голосе обратился к ним Хату, подойдя чуть поближе к мужчинам. -...       Его вежливость головой стукнулась прямо о непроницаемую стену чужой неприступности. Поняв, что на его попытку заговорить те не обратили ровным счётом и капли своего драгоценного внимания, Хату, будучи самую малость раздражённым из-за подобного крайне неуважительного отношения к воину Владыки Войны, снова попытался с ними заговорить: - Добрый день, я бы хотел встретить с господином Дэйем. Не могли бы вы доложить об этом своему господину? С вами говорит воин войска Владыки Войны, - после этих слов он гордо продемонстрировал им свой амулет. -...       Впрочем, даже то, что он им представился, не возымело должного эффекта. Тогда Хату, отбросив все услышанные им прежде предупреждения в сторону, решил подойти к этому делу напрямую: - Я пришёл сюда, чтобы поговорить с господином Дэйем об исчезновении его дочери, госпожи Иларии.       Стоило прозвучать заветным слова «об исчезновении» и «госпожи Иларии» в одном предложении, как взгляд мужчин тут же приобрёл некоторую заинтересованность. Они одновременно переглянулись между собой, после чего кивнули друг другу, словно мысленно сойдясь на чём-то. Радость охватила Хату. Наслушавшись от Сирина с Лукасом многочисленные страшные истории о бесчинствах Дэйя, он было подумал, что у него возникнут трудности с тем, чтобы поговорить с отцом девушки, но всё вышло гораздо лучше, чем он себе это представлял! Когда они вечером вернутся в храм, он обязательно расскажет об этом нахалу Сирину и посмотрит на его реакцию! Вероятно, после этого он наконец-то поймёт, что Хату не какой-то там «дедуля», а всеми уважаемый воин Владыки Войны!       К сожалению, облик поражённого мальчишки, приносящего ему свои искренние извинения, так затмил его глаза, что воин Владыки Войны не сразу заметил, как в направлении его лица одновременно двинулись аж целых два увесистых кулака. Не стоит и говорить, что уклониться от них он не успел. *** - ...ту! ...дин Хату! – до Хату откуда-то издалека донёсся с трудом различимый голос юноши. – Господин Хату?! Вы меня слышите? Очнитесь! Господин Хату! - Лукас, это ты? – мужчина с трудом приоткрыл заплывшие глаза.       Оглядевшись по сторонам, после чего опустив взгляд на самого себя, воин Владыки Войны тут же выругался сквозь плотно сжатые зубы. Если говорить кратко, то они с Лукасом находились в довольно просторной комнате. Однако, чтобы не возникло никакого недопонимания, данное утверждение следовало раскрыть несколько полнее. Под «находились» подразумевалось то, что они сидели, привязанные толстой зачарованной верёвкой к крепкому металлическому стулу, будучи при этом в одних только портках. А под нейтральным словом «комната» подразумевалась самая настоящая пыточная.       Хату как-то давно доводилось слышать от более старших сослуживцев о пыточной Бадре, Князя-покровителя Тёмных чар, которую тот ласково именовал своей «лабораторией». Они описывали её столь ярко, что её описание буквально отпечаталось в его памяти. Так что же он мог сказать о той комнате, в которой очнулся? Она, конечно, не дотягивала до уровня той знаменитой «лаборатории», но всё же могла поразить воображение обычного обывателя, который никогда прежде ничего подобного не видел. Вот Хату, например, она вполне себе смогла впечатлить. - Господин Хату, как вы себя чувствуете? Они так неожиданно на вас напали, вы тут же без чувств повалились на землю... Простите, я… Я ничего не смог сделать, – юноша опустил голову, прижавшись подбородком к груди. По виду послушника было понятно, что он корил себя за то, что в той ситуации оказался совершенно бесполезен. - Полно тебе, прекращай время на всякую ерунду тратить. Сам-то хоть не пострадал? – тот мотнул головой. – Вот и хорошо, что нет. Как бы я тогда настоятелю мог в глаза после этого посмотреть? Теперь мы с тобой должны как можно скорее выбраться из этого места, - произнеся эти слова, мужчина тут же попытался было силой разорвать верёвки, но наложенные на них чары оказались слишком могущественны.       Для того, чтобы без посторонней помощи снять артефакт подобной силы, необходимо было быть, по меньшей мере, учеником Ициара, который до этого момента далеко не первый год трудился под личным начальством своего Владыки. К сожалению, Хату им не являлся, к тому же его знания об обращении с артефактами можно было кратко охарактеризовать как «ниже нижнего». Для него, как для воина Владыки Войны, было гораздо проще и быстрее просто взять и разрубить верёвку своим мечом, чем он и собирался было заняться.       Ещё раз оглядевшись по сторонам, Хату заметил на широком деревянном столе их аккуратно сложенные вещи, среди которых лежал и его меч. Вцепившись в него взглядом, мужчина собирался было попытаться добраться на стуле до стола, однако, сколько бы тот ни старался, стул под ним так и не сдвинулся со своего места. Хату хотел было посмотреть, что не так с его стулом, но единственной подвижной частью его тела оказалась голова, так что у него ничего не получилось увидеть. - Стул прикручен к полу, - с тяжелым вздохом объяснил ему Лукас. – Я уже пытался добраться до вещей. - Что же, тогда у меня не остаётся иного выбора. Я попробую что-нибудь сделать с этой зачарованной верёвкой. Надеюсь, я успею справиться до их возвращения, - пробормотал Хату и окунулся в собственные мысли.       Медленно, предложение за предложением, слово за словом, знак за знаком, Хату постепенно раскладывал наложенное на верёвку заклинание на составные части, словно разматывая сильно спутанный клубок пряжи. Он должен был быть предельно внимательным, ведь каждая ошибка при составлении противоположного заклинания могла привести к непредвиденным последствиям. Например, вместо того, чтобы развязаться, верёвка могла его задушить. Такого исхода тот, ясное дело, не желал.       Казалось, Хату был в каком-то там шаге-двух от снятия чар с верёвки, когда дверь комнаты неожиданно распахнулась, прервав его. Все его старания тут же «улетели в трубу». Сжав руки в кулаки, он, прищурившись, внимательно посмотрел на вошедших. Внутрь комнаты вошли двое: первый был невысоким мужчиной лет тридцати с небольшим в простом чёрном костюме, его седые волосы были убраны в низкий аккуратный хвост, а на кончике носа держались очки в золотой оправе, второй же мужчина был «горой». Просто «горой». Хату не знал, как иначе описать ту груду мышц, что предстала перед ним в тот момент. Хоть его сослуживцы, воины Владыки Войны, и считались достаточно крупными, но они всё же размером были меньше медведя, в отличие от стоявшего перед ним человека. Если тот, конечно, был человеком.       Мужчина в чёрном костюме спокойным шагом подошёл к столу с разложенными на нём вещами, принадлежавшими Хату с Лукасом, и с задумчивым видом взял в руки ножны. Нахмурившись, он попытался было вынуть меч, однако этого у него сделать не получилось. Пару раз безрезультатно повторив свою попытку, он перекинул меч верзиле. Тот, ни слова не говоря, неловко взял в свои огромные руки меч, одну руку опустив на эфес, а вторую – на ножны. Дёрнул, ещё несколько раз, но и у него, по итогу, ничего не получилось с ними сделать. Верзила сначала несказанно удивился этому факту, а затем разозлился. Его лицо покраснело, а изо рта послышался утробный рык. В порыве гнева он собирался было сломать меч, однако человек в костюме остановил его. - Вернул, быстро, - стоило прозвучать голосу седовласого мужчины, как верзила тут же бережно передал ему меч обратно. Человек в костюме недолго подержал меч в руках, после чего положил его обратно на стол. - Судя по орнаменту на ножнах, этот меч принадлежит воину войска Владыки Войны. Откуда он у тебя? – обратил он к Хату. - Это мой меч, - коротко ответил тот. - Да? – мужчина даже не попытался скрыть сомнение в голосе. – Отчего-то я сильно сомневаюсь в том, что ты являешься его владельцем. Так откуда он у тебя? - Этот меч действительно принадлежит мне, я воин Владыки Войны, - чувствуя исходящую от верзилы опасность, твёрдо произнёс Хату. - …Однажды в прошлом мне доводилось видеть настоящих воинов Владыки Войны, ты на них совершенно не похож, - в этот момент был произведён мощнейший удар по самолюбию Хату. Мужчина сразу даже не нашёлся, что ответить на это заявление. – Что же, раз ты не хочешь рассказывать, где ты его раздобыл, то и не надо. В контексте нашей с вами беседы это не так уж и важно. Стул, - последнее он бросил верзиле. Тот тут же подтащил к человеку в чёрном костюме обыкновенный деревянный стул. Изящным движением вытащив из нагрудного кармана платок, мужчина смахнул со стула пыль и только после этого сел на него. - Думаю, наша с вами беседа не задалась с самого начала из-за того, что мы до сих не представились друг другу. Моё имя Клаус, я являюсь личным помощником уважаемого господина Дэйя. На данный момент он занят в связи с выгрузкой товара в порту и потому не может принять вас лично. А вы кто такие будете? - Хату, воин войска Владыки Войны, - с упорством осла повторил тому Хату, на что Клаус, слабо покачав головой, отметил: - А ты, как я посмотрю, весьма упёрт, - после этого он перевёл взгляд на юношу и обратился уже к нему. – На тебе были одежды послушника храма Владык, да и твоё лицо кажется мне смутно знакомым. Кажется, нам прежде уже доводилось встречаться. - Моё имя Лукас, я и правда послушник храма Владык, - кивнув, подтвердил тот подозрения Клауса. - Лукас… Точно-точно, был такой. Если мне не изменяет память, то тебя господину Дэйю как-то представил сам настоятель храма во время одного из праздников, на котором пожелала присутствовать Илария, - припомнив, где они прежде могли повстречаться, кивнул тот. – К слову об Иларии, ведь ради неё я к вам и пришёл. Мои люди оторвали меня от весьма важных дел, сообщив, что вы пришли к нам с вестью о ней. Прошу, если вы пришли к нам с требованием о выкупе, то вам следует назвать сумму как можно скорее. Мой подчинённый, Даг, - кивком головы указал мужчина в сторону верзилы, - очень волнуется за здоровье своей госпожи и потому может не сдержать себя и... Скажем... – задумался Клаус, - ...Случайно в порыве ярости пробить вам пальцами голову? Очень печально, что ты, воспитанник уважаемого настоятеля, связался в сговоре с таким человеком, - последние слова были обращены уже конкретно Лукасу. - Думаю, настоятель расстроится, когда узнает об этом. - Всё совсем не так! Вы неправильно нас поняли! – поспешно обратился к нему Лукас. – Мы вовсе не похитители, мы наоборот... - Юноша, попрошу тебя вести себя тихо и не встревать в разговор взрослых, - нахмурившись, перебил его Клаус и вновь обратился к Хату. – Я всё ещё жду от тебя внятного ответа. Моё время, между прочим, стоит не только денег, но и здоровья. Твоего, конечно же, здоровья. Чем дольше я не слышу от тебя необходимых мне подробностей, тем больше тебе в дальнейшем придётся провести время в компании уважаемых целителей. Ну или дождевых червей, тут уж как дело пойдёт. - Послушайте вы уже наконец-то меня. Мы вовсе никакие не похитители, и пришли к вам вовсе не за выкупом. Я Хату, воин Владыки Войны. В верховьях реки Руадх меня назначили вести расследование касаемо пропавших в Бадархане девушек... – принялся объяснять тому Хату. Впрочем, казалось, едва ли треть от сказанного достигла ушей Клауса. - Так вы пришли к нам не с требованиями о выкупе. Тогда кто ты? Шпион? – приподняв седую бровь, предположил Клаус. – Тогда было глупо приходить к нам в открытую. Или же вы пришли, чтобы попробовать поторговать с нами сведениями о месте её нахождения? Тебе и правда известно что-то о местонахождении Иларии? - Да не шпион я! – воскликнул Хату, который уже и не знал, как объясниться перед тем. - Раз ты и не похититель, и не шпион, тогда кто? Немедленно объясните мне цель вашего прибытия, я жду, - продолжал наседать на того Клаус. - Так я же уже сказал вам, что меня послал в Бадархан храм Владыки Войны, чтобы расследовать пропажу госпожи Иларии! – не выдержав, во весь голос возмутился тот. - Вода, - слегка прищурившись, твёрдо произнёс Клаус.       Тяжёлым шагом неповоротливый громила подошёл за спину к Хату с большим деревянным ведром и за раз вылил всё его содержимое тому на голову. Ледяная вода с шумом опустилась на его плечи. В мгновение ока кожа мужчины побледнела, а глаза от удивления выпучились. Не успел Хату и слова сказать, как Клаус элегантно поднял руку и щёлкнул тонкими пальцами. В спину воина Владыки Войны тут же ударил поток холодного ветра. И если волосы Клауса после этого лишь слегка качнулись, будто от лёгкого ветерка, то спина Хату, казалось, была готова в любой момент проломиться пополам. - Смею напомнить тебе, что ты находишься явно не в том положении, чтобы повышать на меня голос, - спокойно отметил мужчина. - Постойте! Прекратите делать это, вы нас не за тех принимаете! – Лукас подался вперёд, врываясь в их разговор. - Юный Лукас, я же уже просил тебя не лезть в чужие разговоры, - Клаус устало помассировал виски, после чего обратился к своему подчинённому. – Даг, раз он не понимает человеческого языка, то, будь добр, заткни его, - верзила подошёл и отнюдь не мягким движением засунул кляп в рот юноше. – А теперь вернёмся к нашему разговору, уважаемый Хату, если тебя, конечно, действительно так зовут. - Да чтоб вас всех Отвергнутый побрал, я воин войска Владыки Войны! Меня отправили сюда расследовать пропажу девушек! Госпожи Иларии в том числе! – ощущая, как капли воды обращаются в лёд, прокричал тот. - Уважаемый Хату, мне кажется или ты над нами и правда издеваешься, - покачал головой Клаус. Впрочем, после этих слов он щёлкнул пальцами во второй раз, и ветер тут же прекратился. Правда, как оказалось в дальнейшем, было бы лучше, если ветер и дальше продолжил дуть. – Даг, как обычно начинай с пальцев. Как разговорится, вели позвать меня. Я буду в своём кабинете.       Клаус поднялся со стула и спокойным шагом направился к дверному проходу. Кричавший ему в спину Хату не успел рассмотреть, что скрывалось за дверью. Перед ним неожиданно возвысилась грузная фигура верзилы, перекрыв своим телом ему весь обзор. Со рта нависшего над ним Дага капала густая вязкая слюна прямо на лоб мужчине, после чего стекала по его щеке и капала с подбородка на колени. Хату, ощущая переполнявшее его омерзение, попытался было увернуться от неё, но у него ничего не получилось сделать, подвижности шеи ему явно не хватало. - Па... па... паль...цы, - еле разборчиво промычал громила, доставая огромный инструмент, смутно напоминавший плоскогубцы. Хату, глядя на покрытый чужой засохшей кровью инструмент, мысленно вознёс молитвы своему Владыки. И Владыка Идвиг, вероятно, в этот момент действительно услышал его. - Даг, - внезапно окликнул того Клаус. - Дыа-а-а? – отозвался он, очень медленно и неповоротливо оборачиваясь лицом к седоволосому мужчине. Хату смог заметить, что Клаус теперь стоял в дверях не один. - За мной, займёшься им позже, - бросил тот и покинул комнату.       Тот с явным сожалением бросил инструмент в большой ящик и медленно последовал за своим начальником. Хату и Лукас вновь остались в комнате одни. Лукас, отчаянно мотая головой, как мог пытался выплюнуть кляп. У юноши на глазах даже выступили слёзы, однако, сколько бы тот ни пытался, у него ничего не получалось. Хату же вновь замолк и с удвоенной силой принялся снимать чары с верёвки. В этот раз он делал это не столь скрупулёзно, всем сердцем молясь о том, чтобы верёвка по случайности не убила его, а со всем остальным он и с помощью меча разобраться сможет. Наконец, глубоко вдохнув, он на выдохе вслух быстро пробормотал обратное заклинание и тут же почувствовал, как верёвка мгновенно ослабла. Резко дёрнув руками, мужчина порвал её, сразу принявшись за освобождение своих ног. Заметивший это Лукас что-то невнятно промычал-проскулил, пытаясь стереть плечом текущие по щекам слёзы. - Подожди немного, сейчас я и тебе помогу.       Быстро освободив свои ноги, Хату подбежал ко столу и взял в руки меч. Ловко вынув его из ножен, он одним быстрым движением разрубил верёвки, державшие Лукаса. Юноша тут же вынул изо рта кляп и зашёлся в громком надрывном кашле, но тут же, боясь, что их услышат, закрыл руками рот. - Давай, не отставай. Одеваемся и как можно скорее уходим подальше отсюда. И всё же плохая это была идея идти сюда. Если у него подчинённые такие, то что же с самим стариком? Нет-нет-нет, нам нужно скорее убегать отсюда, - пробормотал так и оставшийся непризнанным воин Владыки Войны. - Д-да, господин Хату, - произнёс Лукас и поспешно принялся натягивать на себя одежды послушника.       Встав около слегка приоткрытой двери, Хату легонько её толкнул, тут же отпрыгнув назад и выставив перед собой меч. За дверью, впрочем, никого не оказалось. Аккуратно высунув голову наружу, Хату выглянул в коридор и внимательно осмотрелся по сторонам. На их радость они находились в тупиковой комнате длинного и совершенно пустого коридора. Хату махнул рукой, давая знак Лукасу, чтобы тот следовал за ним.       Воин Владыки Войны шёл первым, держа руку на эфесе меча, чтобы в случае вновь возникшей опасности немедленно вынуть меч из ножен. Следом за ним, оглядываясь по сторонам, следовал Лукас. Так, ступая след в след, они прошли до самого конца коридора, наткнувшись на винтовую лестницу, ведущую на верхний этаж. Значит, они находились в подвале. Переглянувшись, они смело двинулись вперёд. Однако, не успели они пройти и нескольких ступеней, как перед ним неожиданно предстала фигура. Не успев её толком разглядеть, Хату одним резким движением вынул меч из ножен и направил его на противника, готовясь защищать себя и послушника. - Ой! – воскликнула девушка и в испуге неловко повалилась на ступени, отбив себе при этом руки. Увидев, что они наткнулись на самую обыкновенную служанку, Хату невольно бросился помогать ей подняться. - Я прошу прощения, - смущённо пробормотал тот, помогая девушке. - Это мне стоит перед вами извиниться. Всё же не вы, а я у вас на дороге встала, - улыбаясь, ответила та, хлопая испачканными руками по фартуку. – Я правильная поняла, что вы и есть господин Хату и господин Лукас? Вы сами смогли выбраться из той ужасной комнаты? Ну и чудненько! Ну и замечательно! Признаться честно, я совсем не умею управляться с теми зачарованными верёвками, да и к ним, к тому же, довольно часто припекает кровь... А я так боюсь крови, - качая головой, запричитала та. – Пойдёмте, пойдёмте! Господин Дэй уже ждёт вас в гостиной! – при взгляде на них девушка тут же замахала руками. - Только не стройте такие страшные лица! Знайте, господин Клаус искренне раскаивается из-за того, что всё так неудачно сложилось, да и вы сами сейчас выслушаете его извинения. Идёмте же! Идёмте!       Девушка поспешно развернулась к ним спиной и направилась вверх по лестнице, собираясь провести их к своему хозяину. Хату с Лукасом, переглянувшись, неуверенно двинулись вслед за ней. Лукас, бросив в её сторону короткий взгляд, еле слышно прошептал, приблизившись к Хату: - Господин воин, думаете, ей можно доверять? - Больше двух говорят в слух! - словно обижаясь из-за того, что они перешёптываются в её присутствии, бросила через плечо девушка. Поразившись её тонкому слуху, Хату всё же решил не опускать руки с эфеса меча.