Двенадцать примогемов и золотой херршер

      Предвестник Чайльд не терял времени. Заарендовав таверну «Кошкин Хвост» за пять тысяч мора, он перебросился в клуб игроков «Священного призыва семерых», который почему-то помещался в конюшне Ордо Фавониус. В конюшне сидел одноглазый человек и читал «Принцессу Кабана».       — Легенда Аякс! — заявил Тарталья, присаживаясь на стол. — Устраиваю у вас сеанс одновременной игры. Единственный глаз смуглого мондштадского капитана раскрылся до пределов, дозволенных природой.       — Сию минуточку! — крикнул одноглазый. — Присядьте пожалуйста. Я сейчас.       И одноглазый убежал. Чайльд осмотрел помещение конюшни. На стенах висели фотографии исполняющей обязанности магистра в нижнем белье, а на столе лежала тетрадь с заголовком «Список». Одноглазый вернулся с дюжиной рыцарей разного возраста. Все по очереди подходили знакомиться, называли фамилии и почтительно жали руки легенды.       — Проездом в Фонтейн, — говорил Чайльд отрывисто, — да, да, сеанс сегодня вечером в «Кошкином Хвосте», приходите.       Мондштадские любители карточных игр внимали Тартальи с сыновней любовью. Аякса понесло. Он почувствовал прилив новых сил и идей.       — Вы не поверите, — говорил он, — как далеко двинулась мысль «Священного призыва семерых». Вы знаете, Сайно дошел до пошлых вещей, с ним стало невозможно играть. Он бьет током по своим противникам Ешкой. И нарочно, носит с собой сет берсерка, чтобы противнее было. Мир «Священного призыва семерых» в беспокойстве.       Легенда перешел на местные темы.       — «Священный призыв семерых»! Знаете ли вы что такое «Священный призыв семерых»? Он двигает вперед не только культуру, но и экономику! Знаете, что ваш клуб, при правильной постановке дела, сможет совершенно преобразить город Мондштадт? Тарталья со вчерашнего дня ничего не ел, поэтому красноречие его было необыкновенно.       — Да! — кричал он. — «Священный призыв семерых» обогащает страну! Если вы согласитесь на мой проект, то спускаться из города на пристань вы будете по мраморным лестницам! Что вы слышали о острове «Дзирен»? Ничего! А теперь этот островишко богат и знаменит только потому, что там были организованы международные жучиные бои! Поэтому я говорю: в Мондштадте надо устроить международный турнир «Священного призыва семерых».       — Как? — закричали все.       — Вполне реальная вещь, — ответил легенда, — мои личные связи и ваша самодеятельность — вот все необходимое и достаточное для организации мондштадского турнира. Приезд Сайно, Нин Гуан, Аяки Камисато, Бэй Доу и Син Цю обеспечен. Кроме того, обеспечено мое участие!       — Но мора! — застонали мондштадцы. — Им же всем нужно деньги платить! Много тысяч моры! Где же их взять?       — Все учтено могучим Барбатосом, — сказал Т. Чайльд, — мору дадут сборы.       — Кто же у нас будет платить такие бешенные деньги? Мондштадцы…       — Какие там мондштадцы! Мондштадцы денег платить не будут. Они будут их по-лу-чать! Ведь на турнир с участием таких величайших игроков съедутся люди со всех Семи Королевств. Сотни тысяч людей, богато обеспеченных людей, будут стремится сюда! Во — первых, речной транспорт такого количества людей поднять не сможет. Следовательно Цисин пророет канал Ли Юэ — Мондштадт. Это — раз. Два — это гостиницы и дворцы для размещения гостей. Три — поднятие сельского хозяйства в радиусе на тысячу киллометров: гостей нужно снабжать — овощи, фрукты, слизь слаймов, грибы филанемо, крабовая икра. Дворец в котором будет происходить турнир — четыре. Пять — постройка конюшен для гостевого транспорта.       Ослепительные перспективы развернулись перед мондштадскими любителями. Пределы комнаты расширились. Гнилые стены конюшни рухнули, и вместо них в голубое небо устремился тридцати этажный дворец карточной мысли, оставляющий Заполярный, Нефритовый и Тэнсюкаку нервно курить в сторонке. В каждом его зале, в каждой комнате и даже в проносящихся пулей лифтах сидели люди и бросали элементальные дайсы…       Мраморные лестницы ниспадали в Сидровое озеро. По ветряным потокам подымались в город иностранцы: фонтейнцы в цилиндрах, сумерцы в зеленых тюрбанах, уроженцы Ли Юэ, натланцы в соломенных юбках и завидующие мондштадцам снежовцы и инадзумцы. Корабли и караваны подкатывали к Мондштадту высаживая все новые и новые толпы любителей «Священного призыва семерых».       — Не беспокойтесь, — сказал Чайльд, — мой проект гарантирует вашему городу неслыханный расцвет производительных сил. Подумайте, что будет, когда турнир окончится и когда уедут все гости. Жители Селестии боги и хранители небесного порядка, стесненные жилищным кризисом, бросятся в ваш великолепный город. Сюда приезжают все Архонты. Мондштадт переименовывается в Нью-Селестию, Селестия — в Старый Мондштадт. Снежовцы и инадзумцы скрежещут зубами, но ничего поделать не могут. Нью-Селестия становится центром всего Тейвата.       — Всего Тейвата!!! — застонали оглушенные Мондштадцы. Тарталья вытер свой благородный лоб. Ему хотелось есть до такой степени, что он охотно съел бы карту «Цыпленок в медовом соусе».       — Да-а — выдавил из себя одноглазый, обводя обосраное помещение сумасшедшим взором. — Но как же практически провести мероприятие в жизнь, подвести, так сказать, базу?       — Повторяю, что практически дело зависит только от вашей самодеятельности. Всю организацию, повторяю, я беру на себя. Материальных затрат никаких, если не считать затрат на письма. Одноглазый подталкивал своих соратников.       — Ну! — спрашивал он. — Что вы скажете?       — Устроим! Устроим! — гомонили рыцари.       — Сколько же нужно денег на письма?       — Смешная цифра, — сказал Аякс, — пятьдесят тысяч моры. ***       Т. Чайльда встретили рукоплесканиями. Зал таверны был увешан бирюзовыми флажками. Тарталья поклонился, протянул вперед руки, как бы отвергая заслуженные им аплодисменты, и взошел на эстраду. Чайльд рассказал аудитории несколько анекдотов, почерпнутых еще в детстве от старика Пульчинеллы, и этим закончил интермедию.       Краткостью лекции все были слегка удивлены. И одноглазый не сводил своего ока с обуви предвестника.       Однако начавшийся сеанс одновременной игры задержал растущее подозрение одноглазого. Всего против Чайльда сели играть тридцать человек, не считая Кли и Дионы. Аякс скользнул голубым взглядом по шеренгам карт, которые окружали его со всех сторон, по закрытой двери и неустрашимо принялся за работу. Он подошел к одноглазому, сидевшему за первым столом, бросил дайсы и атаковал с помощью Фишль активную карту.       Одноглазый сейчас же схватил свои уши руками и стал напряженно думать. На остальных столах Чайльд проделал то же самое — атаковал активную карту Фишлью. Один за другим игроки хватались за головы и погружались в лихорадочные рассуждения. Сперва любители, и первый среди них одноглазый, пришли в ужас. Коварство легенды было несомненно.       Гром среди ясного неба раздался через пять минут. Сахароза Чайльда потеряла последнее одно хп.       — Вы проиграли! — пролепетал насмерть перепуганный Свен. — Вы проиграли… Тарталья проанализировал положение, позорно назвал «Фишль» «педовкой» и высокопарно поздравил рыцаря с выигрышем. Гул пробежал по рядам игроков.       «Пора удирать», — подумал предвестник, спокойно расхаживая среди столов и небрежно бросая дайсы. В течении десяти минут легенда проиграл еще десять игр. Удивленные крики раздались в помещении таверны «Кошкин Хвост». Чайльд проиграл подряд пятнадцать раз, а вскоре еще пять. Оставался один одноглазый. В начале игры он от страха наделал множество ошибок и теперь вел игру к победному концу на девятом раунде. Тарталья, незаметно для окружающих, украл со стола карту «Тимми» и спрятал ее в карман. Толпа тесно сомкнулась вокруг играющих.       — Только что на этом месте был «Тимми»! — закричал одноглазый, осмотревшись, — а теперь его нет!       — Нет, значит и не было! — грубовато ответил Аякс.       — Как же не было? Я ясно помню!       — Конечно, не было!       — Куда же он девался? Вы его убрали?       — Убрал.       — Когда? В каком раунде?       — Что вы мне морочите голову с вашим Тимми?       Если сдаетесь, то так и говорите!       — Позвольте, у меня все записанно!       — Академия пишет, — сказал Тарталья.       — Это возмутительно! — заорал одноглазый кавалерист. — Отдайте Тимми!       С этими словами легенда понял, что промедление смерти подобно, зачерпнув в горсть дайсы и швырнул их в голову одноглазого противника.       — Смотрите все! — заверещал одноглазый — Знатока бьют!       Любители «Священного призыва семерых» города Мондштада опешили. Не теряя драгоценного времени, Тарталья швырнул ларцом в лампу и, ударяя в наступившей темноте по чьим-то челюстям и лбам, выбежал на улицу. Мондштадцы, падая друг на друга, ринулись за ним.       Был лунный вечер. Чайльд несся по серебряной улице легко, как Анемо Архонт, отталкиваясь от грешной земли. Ввиду несостоявшегося превращения Мондштадта в центр мироздания, бежать пришлось не среди дворцов, а среди неказистых каменных домиков с наружными ставнями.       — Держите легенду! — ревел одноглазый.       — Фатуйская пройдоха! — поддерживали остальные.       — Мордо Зловониус! — огрызался легенда, увеличивая скорость.       — Караул! — кричали изобиженные игроки. Тарталья запрыгал по лестнице, ведущей на пристань, к озеру. Ему предстояло пробежать четыреста ступенек. На шестой площадке его уже поджидали два рыцаря и сестра Фавония в черных лосинах, пробравшиеся сюда окольной тропинкой. Чайльд оглянулся. Сверху катилась собачьей стаей тесная группа разъяренных поклонников принцессы осуждения. Отступления не было. Поэтому Тарталья побежал вперед.       — Вот я вас сейчас, сволочей! — гаркнул он храбрецам-разведчикам, бросаясь с пятой площадки в форме духа: Испуганные пластуны ухнули, перевалились за перила и покатились куда-то в темноту бугров и склонов. Путь был свободен.       — Держите его! — катилось сверху. Выбежав на берег, Чайльд уклонился вправо, ища глазами лодку с Гео Архонтом.       Чжун Ли идиллически сидел в лодочке. Тарталья бухнулся на скамейку и стал яростно выгребать от берега. Через минуту в лодку полетели камни. Одним из них был подбит (как не иронично) Властелин Камня. Немного повыше агатового прыща у него вырос аметистовый желвак. Моракс упрятал голову в плечи и захныкал. Между тем преследователи, которые только сейчас поняли, что план превращения Мондштадта в Нью-Селестию рухнул и что предвестник увозит пятьдесят тысяч кровной мондштадской моры, погрузились в большую лодку и с криками выгребали на середину реки. В лодку набилось человек тридцать, не считая Кли с Дионой. Всем хотелось принять личное участие в расправе над подданным Царицы. Экспедицией командовал одноглазый. Единственное его око сверкало в ночи, как маяк.       — Держи предвестника! — вопили в перегруженной барке.       — Ходу, Чжун Ли! — сказал Тарталья. — Если они нас догонят, не смогу поручится за целостность вашего Глаза Бога. Обе лодки шли вверх по течению. Расстояние между ними все уменьшалось.       — Не уйдете, сволочи! — кричали из барки. Чайльд не отвечал: было некогда. Чжун Ли маялся. Барка торжествовала. Высокий ее корпус уже обходил лодочку архонта и предвестника с левой руки, чтобы прижать их к берегу. Радость на барке была так велика, что все игроки перешли на правый борт, чтобы, поравнявшись с лодочкой, превосходными силами обрушиться на злодея- предвестника.       — Берегитесь эрозии, Архонт! — в отчаянии крикнул Чайльд бросая весла. — Сейчас начнется!       — Господа! — воскликнул вдруг Чжун Ли голосом Дендро Архонта в английской озвучке. — Неужели вы будете нас бить?       — Еще как! — Загремели мондштадские любители, собираясь прыгать в лодку. Но в это время произошло крайне обидное для честных игроков «Священного призыва семерых» всего мира происшествие. Барка неожиданно накренилась и правым бортом зачерпнула воду.       — Осторожней! — пискнул одноглазый капитан. Но было уже поздно. Слишком много любителей «Это еще не конец!» скопилось на правом борту мондштадского дредноута. Переменив центр тяжести, барка не стала колебаться и в полном соответствии с законами физики перевернулась. Общий вопль нарушил спокойствие озера.       — Уау! — протяжно стонали игроки.       Целых тридцать игроков, не считая Дионы и Кли, очутились в воде. Они быстро выплывали на поверхность и, не тратя зря стамины, один за другим цеплялись за перевернутую барку. Последним причалил одноглазый.       — Мордо Зловониус! — в восторге кричал Чайльд. — Что же вы не бьете Предвестника Фатуи? Вы, если не ошибаюсь, хотели меня бить?       Тарталья описал вокруг потерпевших круг.       — Вы же понимаете, мондштадские индивидуумы, что я мог бы вас поодиночке утопить, но я дарую вам жизнь. Живите! Только ради Анемо Архонта, не играйте в «Священный призыв семерых»! Вы же просто не умеете играть! Эх, вы мордо зловониус… Едем, Чжун Ли, дальше. Прощайте, одноглазые знатоки! Боюсь, что Мондштадт центром мироздания не станет. Я не думаю, чтобы мастера карт приехали к таким дуракам, как вы, даже если бы их об этом попросили. Прощайте, любители сильных карточных ощущений! Да здравствует Крио Архонт!