Скарамучча и его роль в становлении Архонтом (Капитано, Панталоне, Скарамучча, Дотторе)
10 июня 2023 г. в 12:49
Через минуту в дверях показался Капитано. Он был в черных кожаных сапогах и в шлеме из нержавейки.
— Идем, — сказал он, маня Сказителя пальцем.
Он крепко взял его за руку, повел по темному коридору, где Мастер Шляпка почему-то затосковал и стал брыкаться, и ударом в спину вытолкнули его на середину зала. Каникудзуси чудом удержал равновесие и испуганно оглянулся. Здесь собрались все Предвестники. В молчании стояла Арлекино. Фиолетовые химические морщины лежали на властном лице опекуна «Дома Очага». Рядом с нею, пригорюнившись, сидела на роботе пьяненькая Сандроне. Усмехаясь смотрел на оробевшего Сказителя босой Дотторе. С антресолей свешивалась голова Пульчинелла. Коломбина делала знаки Панталоне. Банкир улыбался, пряча что-то за спиной.
— Что? Общее собрание будет? — спросил Скарамучча тоненьким голоском.
— Будет, будет, — сказал Дотторе приближаясь к Кабукимоно, — все тебе будет. Электро гнозис, гео гнозис, сокровенная мудрость, анемо глаз бога! Ложись! — закричал он вдруг, дыхнув на Скарамуччу не то скорпионовой настойкой, не то скипидаром.
— В каком смысле ложись? — спросил «котёночек» начиная дрожать.
— А что с ним говорить, с нехорошим человеком! — сказал Капитано. И присев на корточки, принялся шарить по талии Сёки но Ками, снимая черные шорты.
— На помощь! — шепотом произнес Сказитель.
— Мы не Инадзумцы — электрическую энергию зря жечь, — добавил Панталоне, окуная что-то в ведро с водой.
— Я не виноват! — запищал Сказитель, вырываясь из рук бывшего рыцаря крови, а ныне предвестника Фатуи.
— Все не виноваты! — бормотал Дотторе, придерживая трепещущего Мастера Шляпку.
— Я же ничего такого не сделал.
— Все ничего такого не сделали.
— У меня психологическая травма.
— У всех психологическая травма.
— Вы не смеете меня трогать. Меня предавали трижды.
— Всех, всех предавали трижды, а то четырежды.
— Я милый котеночек! — надрывался Владыка Сокровенной мудрости.
— Все милые котята, — отвечал Доктор.
— Давай, давай, Зандик! — хлопотливо молвил банкир Панталоне, вынося к свету мокрые блестящие розги. — За разговорами до свету не управимся.
Скарамуччу положили животом на пол. Ноги его янтарно засветились. Капитано размахнулся и ударил со всей силы.
— Мамочка моя Сёгун Инадзумская!
— У всех мамочка сёгун инадзумская! — наставительно сказал Дотторе, прижимая Скарамуччу коленом.
И тут Сказитель вдруг замолчал.
«Потерпи, боль будет не долгой, — подумал он, дергаясь от ударов и разглядывая темные панцирные ногти на ноге Зандика. — Может быть в этом путь становлению Архонтом».
Но он не смог вытерпеть.
И покуда его пороли, Коломбина конфузливо смеялась, а Пульчинелло покрикивал с антрисолей: «Так его болезненного, так его родименького!»
Последним взял розги Панталоне.
— Дай-кась я попробую. — сказал он занося руку. — Надаю ему лозанов по филейным частям…