Эверленд

Тьма. С тягучей, непроглядной тьмы, обволакивающей всё тело и не позволяющей двигаться или даже просто дышать, и начался этот кошмар. Не было видно абсолютно ничего, даже небольшой лучик света не был способен пробиться сквозь эту черноту. Эри могла бы даже подумать, что она ослепла, если бы эта темнота продолжалась достаточно долго. Все конечности были напряжены в попытке совершить хоть малейшее движение, слух прекрасно улавливал чрезвычайно громкое сердцебиение. Невозможность увидеть прекрасно компенсировалась хорошей слышимостью и эхом в том пространстве, где она находилась.    Девочка испуганно металась глазами из стороны в сторону, пытаясь уловить хоть какие-то размытые очертания совершенно любого объекта – лишь бы понять где она. Она не могла сделать вдох – тёмная материя, окружавшая её, будто бы пробралась внутрь лёгких и заполнила их все собой. Воздуха ужасно не хватало, и Эри была уверена, что ещё пару секунд, и она задохнётся. Совершенно незавидная и глупая смерть от собственного бессилия. И в то же время, она никак не могла оставить попытки сдвинуться с места, не могла перестать бороться. Может, если она сделает хотя бы это, тьма отступит?    Помимо вполне очевидного физического дискомфорта, эта темнота доставляла также и моральный. Она совершенно не выглядела приветливо, как это иногда бывает, наоборот, она отталкивала, и Эри хотелось испариться, лишь бы не оставаться здесь, лишь бы не видеть эту напрягающую темень, лишь бы картинка сменилась. Но в глубине своей души она понимала, что даже ослепнув не спасётся от тьмы. Ослепнув, погибнув или испарившись она только подчинится этой тьме, сольётся с ней. Прекратит бороться и проиграет. Эри ненавидела тьму.    Первый глоток воздуха ворвался в лёгкие совсем неожиданно – тёмная материя будто бы расступилась перед ней, позволяя наконец-то двигаться и дышать. По инерции, девочка всем телом полетела вперёд, падая вниз, ещё глубже во тьму. Вокруг всё оставалось так же черным черно. Но даже темнота не помешала ей вовремя сориентироваться и подставить руки под голову – они со стуком ударили обо что-то, по текстуре напоминающее бетон, и девочка приземлилась довольно удачно, резво вскакивая на ноги. В конце концов, теперь она была хотя бы уверена в том, что под ней был пол.    И всё-таки, нормально отдышаться никак не получалось. Согнувшись в три погибели, Эри всё пыталась вдохнуть побольше столь необходимого ей воздуха, пока тьма это позволяла, но ей все никак не было достаточно. Да и что-то помимо самого факта окружавшей её темноты никак не хотело давать ей покоя. Будто бы здесь было что-то или кто-то пострашнее недружелюбной тьмы, пытающейся её убить. Как в тех глупых детских сказках, ей сейчас казалось, что монстры скрываются в каждом тёмном углу. "Но никаких монстров, демонов, не существует ведь, верно, Эри?" – пыталась успокоить себя девочка мысленно.    Паника никак не хотела отступать, сердце стучало всё быстрее и быстрее, и этот звук уже, казалось, с такой громкостью отражался от невидимых стен этой тёмной клетки, что девочка начинала сходить с ума. Дыхание тоже участилось, и она замерла, чувствуя какое-то движение сзади. По коже пробежались мурашки, ведь Эри осознала, что так и не удосужилась обернуться назад за всё то время, пока находилась в этом кошмарном месте. Страх, переполнивший её разум, будто бы подсказывал о том, что сама смерть сейчас дышит ей в спину.    53194-ая тихо сглотнула, медленно оглядываясь назад, просто молясь про себя о том, чтобы позади неё была всё такая же знакомая темнота. Впервые она уже не казалась ей такой пугающей. Пугающим казалось то, что могло бы в ней скрываться. Глаза девочки резко распахнулись, зрачки сузились, а ноги инстинктивно сделали пару рваных шагов назад, стоило ей наконец-таки увидеть что-то помимо тьмы здесь. С ещё более нарастающей паникой она поняла, что не ошиблась насчёт монстров, скрывающихся в темноте.    Где-то в метре-двух от неё стояло высокое уродливое нечто. Непропорциональное огромное тело со слишком длинными руками, явно перевешивающими коротенькие его ноги, отбавляло у существа человекоподобности. Серая, на вид шершавая и покрытая какими-то наростами кожа казалась противной, как и слишком большие ладони монстра, с присущими им длинными пальцами со множеством фаланг. Сероватая маска существа, с глубокой трещиной по центру, тянущейся от верхушки до середины маски, резко повернулась в её сторону. Два больших выпученных глаза, расположенных вертикально, сосредоточились и уставились на неё.

"Демон"

   Тело будто бы вновь приросло к земле, окутанное сдерживающий её тьмой, и Эри медленно зажала себе рот руками. Она старалась не двигаться, надеясь, что демон из её кошмара просто не заметил её, что его взгляд, уставившийся прямо в душу своими жуткими глазами, просто совпадение. Что тьма так же скрывает её от него сейчас. Но кого она обманывала – тьма этого места никогда не была ей союзницей. Поэтому, как и ожидалось, не прошло и минуты, пока монстр не зарычал громко, вполне себе с явным намёком делая шаг к девочке и протягивая к ней свою костлявую кривую руку.    Стараясь не терять ни секунды, 53194-ая резко развернулась и понеслась вперёд, в неизвестность, подальше от демона. Ноги несли её сами – стоило сделать лишь первый рывок, и бежать дальше не было сложно. Возможно, потому что она понимала, что остановка означает смерть. Сейчас она сражалась за свою жизнь, убегая от существа, что рвануло вслед за ней, только она сошла с предыдущего места. Эри старалась не оглядываться, она знала, что монстр сильно от неё не отстал, и своим замешательством она лишь даст ему фору.    Страшное рычание позади себя лишь подгоняло её, и девочка продолжала бежать, стараясь даже не думать о том, что будет, когда она устанет. И о том, куда же она бежит. Ведь перед ней всё так же была беспросветная тьма, в которой и не различишь тупик – не было видно совсем ничего. Она даже не понимала, на что надеется, стараясь убежать от твари позади себя, которая, казалось ей, с каждым мгновением только приближалось к ней с неестественной скоростью.    "Демонов же не существует! Почему мне так страшно?" — Вопрос возник в голове совсем не вовремя. Эри попыталась ускориться, но ноги уже болели от долгой погони, а впереди, среди черноты её кошмара, она не видела ничего, что могло бы помочь ей спастись. Она понимала, что таким образом этот ужас будет продолжаться бесконечно. Пока она не выдохнется и не упадёт в руки зловещей тьмы без сил. Пока демон не настигнет её, не возьмёт её тельце в одну свою огромную руку и не сожрёт заживо. Девочка сглотнула. Мысль о смерти казалась такой нереальной, но такой правдивой, что она не хотела думать о ней.    Бешенное сердцебиение лишь продолжало ускоряться и ускоряться, и Эри с какой-то  больной усмешкой подумала, что таким ходом она скорее умрёт от того, что сердце попросту разорвётся, не в силах выдержать её страх. "Почему мне так страшно, чёрт возьми?! Я же… Я же смелая, правда?" — Такая глупая мысль, когда прямо вслед за тобой по пятам несётся нечто раз в двадцать сильнее тебя, вознамерившееся тебя сожрать, но она не могла покинуть голову девочки. "Я должна быть сильной! Должна победить свой кошмар!" – раздавалось эхом в её разуме, пока девочка продолжала бежать, пытаясь дышать ровно для того, чтобы не замедляться.    "Когда тебе снится кошмар, представь себе… Нет, вначале ты должен помнить, что это – твой кошмар!" — прозвучало воспоминанием столь знакомого голоса в мыслях Эри, — "А это значит, что ты можешь превратить его во что угодно. Например, представь, что тот страшный монстр, который гонится за тобой, носит какую-нибудь глупую одежду. Представь, как это будет забавно!" — Итель из прошлого посмеялась. "А ещё, ты можешь представить, что ты совсем в другом месте. Или, что рядом с тобой есть мы с Эри и Руло. Поверь, пока мы все вместе, всё будет хорошо!" — на этом мысленный монолог, ворвавшийся в голову девочки, оборвался.    Именно это Ита однажды сказала Ирису, когда тому приснился кошмар. С милой улыбкой на своём всегда таком светлом и приветливом лице. Это было пару лет назад, когда мальчику было восемь, и он был ещё более чувствительным и плаксивым, чем он есть сейчас. Честно сказать, 53194-ую всегда втайне раздражали подобные эмоции, а потому видеть сейчас в себе такой же страх и слабость было ужасно. Но, кажется, совет её подруги действительно сработал, ведь больше брат Эри не просыпался посреди ночи, тихо хныкая в подушку, мешая тем самым Руло спать ещё больше. Вот только была небольшая проблемка в этом совете. Была причина, по которой совет Итель ни за что не сработал бы сейчас для девочки.    "Всё всегда будет хорошо, пока мы будем все вместе. Но есть загвоздка, Итель. Ты же мертва" – мысленно ответила ей Эри.    Стоило ей об этом подумать, вспомнить о столь горькой правде, как резко картинка перед ней сменилась, как по щелчку пальцев. Вокруг всё было так же темно, как и ранее, но кое-что всё же отличалось. Девочка больше не ощущала присутствия опасности позади себя. Не слышала больше грозного рычания и не чувствовала затылком горячего дыхания голодного монстра, что почти догнал её всего мгновение назад. Дыхание успокоилось, хоть сердце и продолжало беспокойно биться слишком часто. Но и сама она больше не бежала – Ри обнаружила себя сидящей на достаточно удобном деревянном стуле с мягкой подушкой, подложенной на сидение.    Она сидела за длинным и высоким столом, явно не предназначенном для детей. Ну или же для людей в целом. Наверное, в том и была цель той удобной подушки, уместившейся на её стуле – позволить ей хотя бы достать до стола. Сам стул был резным, с высокой спинкой, обитой каким-то приятным и шелковистым на ощупь материалом карминового цвета. Вся мебель, включая стол, была сделана из дорогого, что было заметно по его внешнему виду, и качественного тёмного дерева, что добавляло всему здешнему убранству некой роскоши.    Да и накрыт стол был не хуже. Хозяин сегодняшнего ужина, на котором была удостоена чести присутствовать девочка, постарался на славу – разнообразие блюд, пестревших на столе, воистину восхищало. Центр стола пока пустовал – главное блюдо ещё не подали, но вот различных салатов, фруктов, колбас, сладостей, и всё это в специфической узорной посуде, стояло на каждом углу. По середине в ряд, между каждыми двумя стульями, стояли позолоченные канделябры, огоньки с горящих свеч которых слегка освещали тёмное пространство и отбрасывали забавные оранжевые блики на блестящие фуршеты с закусками.    Но каким бы обманчивым не казался этот ужин, с таким старанием накрытый, казалось, для одной только Эри, сидевшей во главе стола, было что-то, что всё равно не давало ей покоя и напрягало. Вроде бы, она только что сбежала от своего кошмара, от кровожадного монстра и своих страхов чтобы оказаться в относительно безопасном месте, и должна быть благодарна её неведомому спасителю, должна быть спокойна. Но вот только она заметила, что не все стулья за столом пустовали.    Из-за окутывающей стол тьмы и того, что не все свечи в канделябрах горели, не сразу было заметно несколько высоких фигур, сидевших через один стул друг от друга вдоль стола. Лиц этих фигур всё так же видно не было, как и их ладоней – они сложили их в молитвенном жесте, благодаря высшие силы за такой прекрасный ужин, а света от огня свечей не хватало, чтобы осветить их черты, да и на головы эти люди накинули капюшоны. Эри заметила, что все эти фигуры были настолько высоки, что этот стол был им в пору. Все они были одеты в какие-то длинные чёрные одежды, напоминающие своеобразные плащи или мантии, но все разного кроя, тянущиеся аж до пола, скрывающие, наверняка, даже ступни. Какое-то странное нехорошее предчувствие стало медленно пробираться в разум девочки.    Из мыслей её вывел знакомый звон колокольчика, прозвиневшего где-то справа от неё. В столь "громкой" тишине какой-то звук казался уже совсем невыносимым, разрывающим барабанные перепонки. Но продлился он недолго, прекратился так же неожиданно, как зазвучал. Такой знакомый звук, который она слышит каждое утро, день и вечер перед приёмом пищи в приюте. Звон маминого колокольчика, в который звонит либо она сама, либо кто-то из детей, посланных ей. Все в приюте знали, что означает этот звон – приближение скорого обеда, ужина или завтрака.    Поэтому, обернувшись в сторону, с которой звук и донёсся, Ри была совершенно не удивлена, Когда увидела родной силуэт женщины, которая воспитывала её с самого детства. Мама катила тележку, накрытую, красивой кружевной скатертью. Ножки у тележки так же были витиеватые, формировали из себя какой-то незнакомый цветочный узор. На тележке стояло огромное серебряное блюдо, накрытое блестящей отполированной крышкой. Блюдо было настолько большое, что, подумалось девочке, под той крышкой с лёгкостью мог лёжа бы уместиться человек.    Девочка хотела было уже успокоиться, выдохнуть с облегчением – раз уж тут рядом мама, то ничего бояться не стоит. Мама ведь всегда защитит её от ночных монстров и кошмаров, правда? Вот только на лице своей воспитательницы Эри не заметила ни одной тёплой эмоции, с какими она встречает их с её семьёй каждый день. Самая простая каменная маска подчинения – все черты расслаблены, брови нахмурены, в глазах, опущенных в пол, читается явный холод безразличия. Так её лицо, обычно очень нежное и живое, казалось бледной глыбой твёрдого льда. Как мраморная статуя, выражающая покорность.    Девочка вздрогнула от пробежавших по спине мурашек, когда мама, дойдя наконец, до середины стола, с характерным стуком выгрузила блюдо на деревянную поверхность и нарочито медленно подняла с него крышку. Как бы 53194-ая не старалась разглядеть, что же под ней скрывалось, она никак не могла, ведь свет ни одного из канделябров не попадал на ту часть стола. Лицо мамы, которая завозилась с ножом, разделывая главное блюдо, только что принесённое ею, также оказалось скрыто совсем чёрной тенью. В то же время, будто бы подгадав момент, все присутствующие гости отвлеклись от молитвы и поскидывали капюшоны. А после одна за другой загорелись все свечи, и за столом наконец стало светло.    Достаточно светло, чтобы Эри наконец увидела, что скрывалось под капюшонами существ, сидящих с ней за одним столом. Маски. Всё такие же костяные маски, как у того монстра, от которого она уносила ноги парой минут ранее. Разве что белее, и будто бы более целостные. Но всё такие же демонические маски с рогами и двумя-тремя вертикальными вырезами для глаз, которыми все они, как один, уставились в сторону воспитательницы, всё с таким же каменным лицом раскладывающей по большим фарфоровым тарелкам демонов, сидящих рядом, мясо с того огромного серебряного блюда. Дыхание вновь участилось, и она опять почувствовала ужасный страх, поэтому инстинктивно попыталась вжаться в стул, на котором сидела.    Только сейчас она смогла разглядеть, что же это было за главное блюдо, которое она с этими монстрами так ждала. Там, посреди стола, лежал человек. Такой же человек, как и она, только вот очень бледный и явно не живой. Некоторые конечности были отделены от тела, вот только с них не текла кровь, как ожидала того Эри, а мама любезно расскладывала их по тарелкам демонам, после чего разносила по столу. Те же благодарили её, в свою очередь, после чего приподымали маски, брали в свои когтистые длинные лапы столовые приборы, и приступали к трапезе.    Девочка с отвращением смотрела за тем, как в широкой пасти одного из демонов, полной нескольких рядов острых клыков, с которых стекала зеленоватая слюна, исчезает маленький человеческий палец, только что отрезанный им с поставленной перед ним на стол человеческой руки. Эри показалось, что он даже не жевал – просто проглотил сразу и облизнулся длинным языком, после чего вновь взялся за нож. Ей показалось, что её сейчас вырвет, если она продолжит наблюдать, поэтому она отвернулась в сторону.    Отвернулась в сторону, и встретилась взглядом с неожиданно подоспевшей к ней мамой. Сердце ёкнуло, а сама девочка чуть было не вскрикнула от неожиданности. Ни капли любви и нежности в таких знакомых глазах, но и с ненавистью или презрением в них она не встретилась – только стеклянный холод и безразличие. Будто ей было совершенно плевать, перед кем она там стоит, перед демоном-людоедом или перед ребёнком, которого воспитывала с младенчества. Для которого была мамой. Страх накатил на Эри очередной волной.    Но мама не сказала ни слова. Не сдала её присутствие демонам, не попыталась схватить и разделать как того человека на столе. Она просто медленно, окровавленными руками, поставила перед ней большую фарфоровую тарелку, после чего поклонилась, даже не меняя выражения лица, развернулась и вернулась к своей изначальной работе. Так, будто бы она даже не поняла, кто же в итоге сидел на стуле. Будто бы решила, что только что обслужила очередного демона. Эри вдруг стало противно смотреть на неё, столь родного человека, с руками в человеческой крови и глазами, не выражающими эмоций. Это была совсем не та мама, какую она знала.    Девочка нехотя, с опаской перевела взгляд на содержимое тарелки, услужливо поданной ей мамой. Она вцепилась в руками подлокотники такого удобного стула, ведь напряжение захлёстывало её с головой. Встретившись глазами со стеклянными, пустыми и слепыми глазами человеческой головы, отделённой от тела, девочка пожалела, что вообще решила туда посмотреть. Всё-таки, она вскрикнула, но лишнего внимания избежать удалось, ведь демоны вокруг были слишком заняты трапезой. Мама, в то же время, покончив с человечиной, достала со дна привезённой ей тележки какую-то прозрачную бутылку с подозрительно бордовым содержимым и стала разливать его по хрустальным бокалам монстров.    А Эри всё вглядывалась, неверяще, в человеческую голову на собственной тарелке. В руках, не пойми как, сами по себе оказались вилка и нож. Девочка не успела проследить за тем, как вцепилась в них, потому что была слишком занята изучением лица останков человека перед ней. И с каждой секундой она бледнела всё больше и больше, ведь подмечала всё больше столь знакомых ей черт. Искажённых в агонии, но всё ещё знакомых. Даже рассыпающиеся по столу тёмно-синие волосы, казавшиеся теперь ломкими и неживыми, только подтверждали её предположение. Перед глазами замаячила картина.    Труп девочки в парадной одежде, сшитой для неё на заказ, в такой чистенькой белой рубашке, выглаженной самой девочкой, синем пиджаке и сером жилете, чёрных строгих брюках, с белой шляпой валяющейся рядом, лежит на дне кузова огромного грузового автомобиля. Из груди Итель, там, где находится сердце, торчит прекрасное растение с кроваво-красными бутонами, привлекает своей необычной ужасной, в прямом смысле, красотой внимание. А выпученные, чёрные и совершенно незрячие и неживые глаза вглядываются в душу Эри, жмущейся к противоположной стенке кузова, приобнимающей плачущего Ириса.    Картинка развеялась, как только её стул кто-то, стоящий позади девочки, пододвинул ближе к столу, чтобы ей было легче разобраться с предложенным ей "блюдом". По коже Эри пробежали мурашки, а вилка выпала из рук, с металлическим звуком ударившись об стол. Демон, стоящий сзади (а это не мог быть кто-либо помимо демона, ведь спинка стула была слишком высокой, чтобы человек мог спокойно этот стул за неё задвинуть), наклонился немного вперёд, после чего смутно знакомым голосом произнёс: — Ну же, попробуй. Мы все ведь ждали только тебя, Эри. — Демон вложил своими костлявыми тонкими пальцами в руку девочки выпавший столовый прибор. Сама девочка не поняла, по какой причине не сумела отдёрнуть руку, но смотрела она сейчас в абсолютно другую сторону, только не на руки демона, столь любезно помогающего ей с едой. — Хочешь упустить шанс попробовать отборное мясо с лучшей фермы?    Девочка сглотнула, после чего вновь уставилась в свою тарелку, стараясь не смотреть на глаза, всё так же таращащиеся ей в душу. Она крепко сжала в руках нож с вилкой. Почему-то она была уверена, что демон позади неё не был тем, кто за ней гнался ранее, но был кем-то похуже. И именно поэтому гнев в ней медленно закипал, переполняя с головы до пят.    Ей страшно, но ведь это же просто кошмар, верно? А с кошмарами нужно сражаться, как и учила её Итель, как и учила её мама да и как убеждала себя она сама. Поэтому ей нужно сейчас развернуться, вскочить, и пырнуть такого "доброго" демона прям в его такой раздражающий глаз. Может так она хоть выйграет время чтобы добить его и убежать. Ей нужно покрепче сжать нож, хоть и не такой уж острый, зато достаточно большой для человеческой руки. Это просто её сон, она всё ещё может его изменить, она всё ещё может пойти против демонов, она всё ещё может…   Может посмотреть на тарелку впереди себя и обнаружить на ней обглоданный человеческий череп, весь в ошмётках только что сорванной с него склизкой плоти, и в крови. Столовые приборы всё в той же тёмно-бордовой жидкости, медленно засыхающей на них. Может облизнуться и осознать, с захватывающим её ужасом, что ощущает вкус металла, чувствует, как по её подбородку скатилась капля крови и с мягким звоном упала на белую тарелку, оставляя вместе с собой красный след. И увидеть как чёртовы страшные глаза, так и оставшиеся внутри черепа, развернулись и сами заглянули ей в глаза. И отразили в своей бесконечной черноте алый цвет радужек Эри.    Демон позади неё тихо просмеялся, а после растворился в бесконечной тьме вместе со столом, другими демонами, праздно выпивающими кровь из дорогих бокалов, и мамой, оставшейся так же послушно стоять где-то в стороне. И вместе со стулом, в который так вцепилась девочка, и опорой, на которой этот стул стоял. Не удерживаемая более ничем, 53194-ая полетела вниз, в бесконечную бездну тьмы, пытающейся проникнуть ей под кожу. Падая туда, в сам ад, в беспросветную темноту, девочка заливалась ненавистью к самой себе, к тому, что не смогла ничего сделать в собственном же кошмаре. Но она должна, должна, чёрт возьми, бороться!    И из последних сил Эри закричала.

* * *

   Глубокий вдох, слишком громко прозвучавший в утренней тишине, и девочка осознала, что находится в собственной тёплой кровати. Она постаралась поскорее отдышаться и успокоиться, положила руку на сердце, чтобы почувствовать, в каком сумасшедшем быстром темпе оно стучит. Зрачки то сужались, то расширялись рассеянно, пока она пыталась сосредоточить взгляд на стене напротив. В это же время руки, покрытые холодным потом, до боли в костяшках пальцев сжимали конец белого одеяла.    Эри сама не поняла, как своим криком не разбудила своих родственников, всё так же мирно спавших на соседних кроватях, нежась под тёплым пуховым одеялам и лучами раннего утреннего солнца, пробивающегося сквозь окно. Такое обманчивое, излучающее счастье и позитив светило, сопровождающее их буквально каждый день, сегодня выглядело как-то фальшиво. Совсем уж такое яркое солнце не подходит ситуации. Не подходит этому приюту впринципе, решила бы Эри. Теперь ей почему-то казалось, что и солнце здесь было ненастоящим, как и их образ жизни.    Восстановив, наконец, ровное дыхание, девочка уставилась на свои руки. Медленно разжала кулаки, выпустила ткань из них и развернула ладонями вверх. С неким разочарованием и напряжением, она отметила, как они дрожали, но с облегчением то, что на них не было ни капли крови. Ни капли жизни другого, родного человека. Родного человека, который должен был бы спать здесь, буквально на соседней кровати. Уголок губ нервно задёргался, а зубы заскрежетали оттого, насколько же 53194-ая была переполнена гневом.    На соседней кровати, ровно застеленной вчера её же владелицей, должна была бы этой ночью спать Итель. Милая, добрая девочка, которая любила членов своей семьи и хотела работать воспитательницей в приюте. Девочка, мёртвое тело которой сейчас плавает в какой-то огромной колбе с красным цветком, торчащим из груди, на кухне у какого-то неизвестного богатого демона, если ещё не съедено. И сколько бы Эри не старалась не думать об этом, не думать о ней, с самого её пробуждения в голову всё равно непринуждённо пробиралась столь пугающая картинка её трупа на дне грузовика. Ну, или окровавленного черепа с устрашающими глазами у неё же в руках.    Встряхнув головой, девочка перевела взгляд на дубовые механические часы с металлическим маятником, висящие на стене у входа в комнату. Если зрение её не подводило, то стрелки на циферблате со старыми римскими цифрами показывали половину шестого часа утра, а это означало, что она проснулась до подъёма. И что совсем скоро громкий бой часов разбудит остальных её братьев и сестёр, которые спокойно спали этой ночью, даже не подозревая, какое ужасное преступление свершилось с их любимой Итэль. И какой ужас свершится со всеми ими, как только они покинут приют.    Тихо простонав, Эри откинулась обратно на кровать, закрывая лицо рукой. Она понимала, что уже не заснёт, но и встать раньше положенного времени она не могла – это могло бы вызвать некоторые подозрения у мамы или других детей. Ведь Эри всегда была совой, которая обожала проспать лишние пятнадцать минут, и встать за полчаса до подъёма было бы для неё чем-то странным. Именно поэтому сейчас она подтянула обратно одеяло, накрываясь им практически с головой, после чего пустым взглядом уставилась в белый потолок, уходя в собственные мысли. В конце концов, раз уж уснуть она не может, провести свободное время с пользой всё равно стоило. Поразмышлять о том, как же ей спастись. Как же ей и её друзьям выжить и не оказаться на тарелке у кого-то из этих монстров.    Голова ужасно раскалывалась, ведь из-за кошмара и произошедшего у ворот предыдущим вечером организм не смог отдохнуть как следует, что сказывалось на её самочувствии, и девочке нужно было придумать, как скрыть это от мамы. Именно это было первым пунктом в их пути к спасению – продолжать вести себя так, будто ничего не произошло. По какой-то причине Эри была уверена, что стоит маме заподозрить, что кто-то из детей был вчера у ворот, и за ним так же "неожиданно" приедут новые родители. Более того, она даже не была уверена в том, что мама не заметила их вчера. И просто молилась про себя, чтобы так и было, иначе всё пошло бы крахом с самого начала.    Сейчас, из-за неимения совершенно никакой информации, дети не могли бы сделать ничего. А потому всё, что им пока оставалось – улыбаться. Забыть об увиденном для отведения подозрений, продолжить столь же жизнерадостно носиться по лесу, играя с братьями и сёстрами в салочки. И хоть Эри понимала, что это было попросту необходимо, что маска фальшивого счастья, такая же, как у мамы, была единственным, что могло бы хоть ненадолго продлить им с друзьями жизнь, она также понимала, насколько же тяжело будет эту маску надеть. Ведь каждый раз, стоит посмотреть на счастливое лицо кого-то из детей, в голове будет лишь всплывать изображение его холодного трупа на дне грузовика. Потому что это судьба каждого из них.    В фальшивой улыбке стоило попрактиковаться, ведь создать видимость того самого её задорного и весёлого настроения, присущего девочке обычно, было бы максимально сложно, пока в душе одна лишь пустота, растерянность и отчаяние. Когда всё, что хочется, это горевать о потере столь близкой подруги, чьё присутствие рядом стало совсем привычным за последние десять лет, и выть от собственного бессилия. Ведь что Эри могла сделать, если даже в собственном кошмаре не сумела дать отпор демону, всего-лишь любезно предложившему ей попробовать "отборное мясо" собственной сестры.    Наверное, человек, улыбающийся потолку неестественно натянутой улыбкой выглядел странно. В другой раз она, может быть, посмеялась бы со своих неудачных попыток изобразить столь нужную ей эмоцию. Но сейчас это было невозможно. Эри попросту не умела хорошо врать. Эри – сплошь одни эмоции, и такие яркие, что никакой маской их не перекроешь. Поэтому даже если ей и удастся спародировать на своём лице что-то вроде более-менее натуральной улыбки, если ей удастся спародировать своё обыденное резвое, неугомонное поведение, своё ничем непоколебимое счастье, её красные глаза, совсем как тот изумительный цветок в груди Итель, наполненные пылающей ненавистью и болью выдадут её, стоит встретиться взглядом с мамой.    Девочка расслабила лицо, мышцы которого уже заболели от столь плохой, но усердной попытки изобразить улыбку, которая вышла слишком кривой, после чего вновь улыбнулась. На сей раз она постаралась не думать совершенно не о чём. Просто вдохнуть глубоко, и представить перед собой столь знакомый ей лес. Представить, как она носится вслед за своими друзьями, изобразив себя водящей в игру в салочки. Представить радостные лица Руло и Ириса, сидящих рядом с ней в библиотеке, представить счастливо и беззаботно проживающих свою жизнь её младших братьев и сестёр.    Получилось не так плохо, по-крайней мере по ощущениям, но всё равно чего-то не хватало. Поэтому она всё продолжала пытаться, вновь примеряя новую и новую улыбку, пока мышцы лица не заболели окончательно тупой болью от странных "тренировок" девочки. И Эри так и осталась неудовлетворена результатом, ведь постоянно думать о чём-то хорошем она более была не способна, а эмоции, как ей казалось, хоть и выглядели уже более естественными (лишь по своему внутреннему ощущению, ведь зеркала перед собой девочка не имела), они явно не выглядели как именно её эмоции.    Из подобных глупых, казалось бы, рассуждений, её вывел звук боя часов. Шесть часов утра, ровно, а это означало что прямо сейчас её братья и сёстры, потягиваясь и сонно ворочаясь на постелях, пытаясь оторвать для себя хоть лишнюю минутку столь дорогого сна, начинают потихоньку вставать. Забавно хлопать своими ещё не проснувшимся глазками, переворачиваться на другой бок, накрывая голову подушкой. Некоторые же, наоборот, бодро вскакивали с кровати и начинали весьма резво будить своих слишком заспавшихся друзей.    Словом, таким образом комната уже совсем скоро наполнилась шумом детских криков, их звонких голосов. Приют всегда был шумным местом – конечно, когда здесь содержат столько-то воспитанников! В такой компании, практически полностью состоящей из детей младше семи лет, не соскучишься. Тем более, когда ты – единственная взрослая девочка, оставшаяся в комнате, после отъезда своей сестры, наедине с этой кучкой неугомонных ребят. Поэтому и Эри совсем вскоре, натянув самую удачную, как ей показалось, из своих "улыбок", поднялась с кровати, чтобы помочь подбежавшему к ней Юджину завязать ботинки. Словом, так и закрутилась её обычная утренняя рутина.    Вместе со звоном знакомых счастливых голосов притворяться стало, что было неожиданно для Ри, несколько легче. По-крайней мере, никто из младших благополучно не заметил изменений в её поведении, пока она, вместе с ними, носилась по комнате, выполняя работу старшей сестры – помочь заправить кровать, застегнуть рубашку, зашнуровать ботинки, словом всё, что ранее делала, в основном, Итель. Таким образом никто ничего не сумел заметить до самой столовой, когда она, как маленький ураган, с прицепившимся к ней за ногу маленьким братом, не влетела внутрь.    Влетела внутрь и практически упала на колени, опустив взгляд в пол, когда Юджин отцепился от неё. Маска на долю секунды слетела с лица, улыбка испарилась, а глаза заполнились беспросветной пустотой, стоило взгляду упасть на единственное пустующее место за столом. Место, напротив которого не стояли даже столовые приборы, место, на которое не было накрыто. Картинка из кошмара опять вспыхнула перед глазами, и девочка ощутила подступающую тошноту. Она прикусила губу и тряхнула головой, развевая наваждение, после чего уже более спокойно направилась к собственному стулу. Всё-таки, притворяться действительно было сложно.    Тем более сейчас, когда во главе стола, вместе со своим звонким колокольчиком, так хорошо умещающемуся в человеческой руке, стояла мама, суетливо пересчитывая детей. Мама, всё с той же светлой и доброй улыбкой, с теми искрящимися любовью глазами. Без единой доли холодности или презрения. Совершенно такая же глупая маска как и та, которую носила на своём лице сейчас Эри. Её аж передёрнуло от ассоциаций самой себя с этой отвратительной женщиной. И как же раньше она не замечала, что из-под такого родного и тёплого взгляда, словно из трещин, просвечивается полное безразличие, вперемешку с этим отвратительным взглядом, наполненным повиновением.    Как только Эри вошла в помещение, женщина обернулась на неё, 53194-ая могла поклясться, что почувствовала на себе знакомый изучающий взгляд, вот только на сей раз он пробежался холодном вдоль позвоночника, из-за чего она чуть не скривилась. Вместе этого она просто приветливо улыбнулась воспитательнице, сощурив глаза, надеясь что так ей меньше будет заметно то, каким же пламенем ненависти они горели. Ненависти за предательство, за обман, в котором они жили все эти десять лет. За эту обещанную им Страну Грёз после того, как они покинут приют. И за то, как глубоко её руки увязли в крови её же детей. Девочке показалось забавным, как её отношение к "маме" изменилось всего за одну ночь. — Эри, ты впорядке? — Мама неожиданно возникла прямо за спиной, когда девочка дошла до своего места за столом. Она вздрогнула, руки как-то на автомате сжались в кулаки на какую-то секунду. Но тут же девочка расслабилась, вспоминая установленные для самой себя правила. — Ты не пришла помогать мне накрывать стол утром, да и Ру с Ирисом тоже. И сейчас выглядишь как-то грустно… — Женщина взяла её голову в свои руки, как только Эри развернулась к ней лицом. — Что-то случилось?    53194-ая могла поклясться, что в этом вопросе был явный подвох. И до того, как сердце успело вновь ускорить свой темп, она поспешила установить правильный тембр дыхания. Ведь если мама заметит, она может всё понять. Теперь просчитывать ходы нужно было во всём. Нужно было играть, используя тактику, как учила Ита. Ведь даже сейчас, почему-то девочка была уверена, что мама каким-то образом её проверяет. Именно поэтому она всего лишь грустно усмехнулась и, посмотрев всё же ей в глаза, стараясь спародировать её лживо тёплый взгляд, ответила навеселе: — Ничего такого, мам! Просто кошмар приснился. Да и непривычно, что Ита уехала…. В конце концов, мы ведь дружим с самого нашего прибытия в приют. — Она вновь улыбнулась и уставилась прожигающим взглядом своих кроваво-красных глаз в практически такие красные глаза напротив, стараясь выловить в них хоть каплю настоящих эмоций. И просто молясь о том, чтобы не увидеть в них насмехающейся хитринки, которая означала бы, что её раскрыли. — Ох, ну да, точно… Наверное из-за Иты и другие не пришли. — Она ненадолго отвела взгляд в сторону, призадумавшись о чём-то своём. Мама будто бы принимала какое-то решение, над которым стоило бы подразмыслить. Это напрягло Эри. — Не волнуйся, её новые родители – милейшие люди, и я уверена, когда ты покинешь приют, они обязательно позволят тебе с ней встретиться. — Всё тем же тоном сказав эту ужаснейшую ложь прямо в лицо своей воспитанницы, даже ничуть не покраснев, женщина практически заставила её выдать себя, когда та чуть не хмыкнула саркастично. — Надеюсь, моя новая семья тоже будет такой хорошей… — Выбравшись из маминых цепких рук, девочка пробормотала это достаточно громко, надеясь, что мама услышит, усаживаясь на свой стул. — К слову, Эри… — Вместо того чтобы уйти обратно к младшим детям, как на то надеялась Ри, мама вновь подошла к ней и, вновь ненадолго задумавшись, задала самый неожиданный для неё вопрос. — Помнишь, что Итель хочет стать воспитательницей в приюте? А что насчёт тебя? Ты бы не хотела… быть как она? Быть как я? — И в этот момент девочке почему-то показалось, что на лице мамы промелькнула тень неуверенности. Что-то с её словами вновь было не так. — Хотела бы я работать воспитателем в приюте?.. — Переспросила 53194-ая, пытаясь разыскать подвох в её вопросе. Её лицо сейчас выглядело недоуменно, как выглядело бы и спроси она это в обычной ситуации, поэтому про маску можно было ненадолго забыть. Был ли это ещё один вопрос из разряда повседневных, или она не ошиблась, и мама действительно имела ввиду что-то другое, девочка не понимала. — Не думаю, что это моя сфера… Знаешь, я сама гиперактивная и эмоциональная, и всё такое. Думаю, это скорее для Итель. — Конечно, да… — Мама сощурилась, сложив руки на груди. Выглядело так, будто она была чем-то недовольна. Эри ешё раз лишь убедилась в том, что в этом вопросе было что-то такое, на что мама ожидала другого ответа. Но вскоре женщину будто бы посетило некое озарение, поэтому она расслабилась и, погладив девочку по голове, продолжила: — Знаешь, зайди-ка сегодня после тестов ко мне в кабинет ненадолго, хорошо? Хочу кое-что обсудить.    На пару секунд Эри замерла. Зрачки сузились, дыхание всё же участилось, как бы она не пыталась поддерживать его правильный ритм. "Она всё-таки знает" – первая мысль, которая пронеслась в голове девочки. Но достаточно скоро она себя успокоила. Хоть голова уже болела из-за перегрузки, она всё ещё продолжала соображать в критических ситуациях. И совсем быстро она составила для себя приблизительную реальную картину происходящего: мама совершенно не выглядела так, будто она догадалась, и обсудить она хочет максимально неожиданный вопрос, да ещё и наедине. Если бы это было об её отправке, она бы просто сказала это всем в обеденной, как поступала всегда. Так что, выдохнув, она просто быстренько кивнула, опять улыбнувшись, решив подумать над предстоящим разговором позже.    Мама, удовлетворённая подобным ответом, всё же направилась к началу длинного стола, где около её стула уже собралась кучка детишек, которые ждали, когда она покормит их с ложечки. Эри уставилась в свою тарелку пустым взглядом, стараясь не слушать их доверчивый щебет, способная наконец-то спокойно выдохнуть. Руки задрожали на пару мгновений, когда она взяла в них вилку с ножом. Смотреть на столь аппетитный кусок мяса на тарелке перед собой после сегодняшнего сна было невыносимо. Но, глубоко вдохнув, она взяла себя в руки. Ведь если она не может справиться с собой сейчас, просто рядом с мамой, что будет потом, когда они с Ру и Ирисом будут сбегать?    Стоило только о них вспомнить, как, запыхавшись, двое забежали в столовую. Мама им приветственно кивнула, а Эри, продолжая вживаться в роль, призывно помахала, как это, и другие активные жестикуляции руками, были в её стиле. Ребята очень быстро подошли к столу и заняли свои места, придвигая стулья ближе. Они явно очень спешили, когда бежали сюда. Ри подумала бы, что они могли бы проспать, но это было попросту невозможно – Руло ведь страдает от бессонницы, а значит сон здесь никаким образом не причём.    Как только друзья 53194-ой уселись за стол, Эри встретилась глазами с растерянным взглядом Руло. Сегодня девочка, видно, выспалась ещё меньше – мешки под глазами были заметнее чем обычно. Да и выглядела девочка не особо счастливо, и ей повезло, что ей это было гораздо более свойственно, чем её лучшей подруге. В случае с Ру, мама привыкла, что у невыспавшейся девочки настроение слишком идеальным быть не может. И всё же, слишком угрюмые эмоции могли бы выглядеть необычно, и обе девочки это прекрасно понимали. Поэтому 14194-ая устало улыбнулась подруге. — Доброе утро. — Прозвучало как-то вымученно произнесённое на выдохе приветствие. Её серые глаза грустно окинули сестру взглядом, после чего девочка продолжила говорить. — Как спалось? — Так себе. Давненько мне не снились кошмары. — Эри, наконец-то, отрезала кусочек мяса и положила его себе в рот, после того как ответила. Пропажа аппетита так же могла бы выглядеть подозрительно. — А вы как? — Она перевела взгляд на сидящего сбоку Ириса. Девочка понимала, что из всех их троих он был тем, кому придётся тяжелее всех – если Эри с Руло просто не очень хорошо врали, то Ирису было откровенно страшно. Поэтому девочки не удивились бы, если бы он даже не приложил бы усилий к тому, чтобы притвориться, что всё хорошо. — То же самое. Как тут выспишься, когда во сне за тобой гоняется какой-то монстр, а дома… — Мальчик, на удивление, не выглядел так плачевно, как ожидала его подруга. Даже напротив, он достаточно быстро спохватился, когда практически сказал лишнее, да и руки у него не дрожали. Если Эри правильно поняла, это была работа Ру – вот, из-за чего они настолько задержались. Девочка пыталась заставить его правдоподобно подыграть. — А дома всё так хорошо, что и засыпать не хочется! Ха-ха-ха… — И всё-таки, и в его маскировке проскакивали недочёты. Смех был уж слишком ненатуральным. — Ха-ха, действительно… — Эри задумалась. — Не хотите сегодня перед обедом прогуляться в библиотеку, ребят? Давно уже не сидели там втроём. — Одним взглядом она намекнула Руло, которая сразу же кивнула, на настоящую причину её предложения. Конечно же, им нужно было тихое место, чтобы обсудить всё вывалившееся на них за предыдущую ночь. — Почему не сразу после тестов? Разве так не будет удобнее? — Руло продолжала играть в гляделки с сестрой, изображая лёгкое недоумение, пока отрезала от своей порции жаренной свинины кусок. Вот уж кто точно не страдал от кошмаров, подумала Эри. — Мама хотела поговорить со мной после тестов. Поэтому я буду немного занята. — Девочка невинно улыбнулась, отправляя в рот очередной кусочек мяса. Вначале она опасалась, что её вырвет даже после одного куска, но всё было не настолько плачевно, как она думала. — Поговорить? О чём? — 14194-ая напряжённо уставилась на подругу, забавно застыв с поднятой вилкой в руках. Наколотый на неё ломтик помидора съехал по металлическим зубчикам и с тихим шлепком приземлился на белую скатерть на столе, заставив девочку тут же издать неожиданное "ой" и приняться оттирать пятно салфеткой. — Сама не знаю, но обязательно расскажу вам, если там будет что-то интересное. — Доев уже половину своей порции и осознав, что больше в неё не влезет ни куска, Эри откинулась на спинку стула. Даже между собой троица продолжала говорить так, будто они сейчас не обсуждают их собственные перспективы быть убитыми. Ведь дети могут неумышленно посулить им конкретные неприятности. Детишки не умели хранить секреты, да и мама сидела относительно близко. — В любом случае, посмотрим. — Девочка сделала глоток сока из своего стакана.    Она вновь переглянулась с Руло. На пару секунд, во взгляде Эри проскользнула вся серьёзность надвигающегося разговора. Как ранее упоминалось, девочки всегда понимали друг друга практически с полуслова, а потому Ру, успокоившись, кивнула и продолжила приём пищи. В то же время её подруга задумалась. В конце концов, ведь Ру была той, кто не видел ни демонов, ни отправки. Она всего-то была человеком, которому пришлось выслушать поток беспорядочной информации, в которую было максимально трудно поверить, из уст подруги, содрогавшейся в истерике.    53194-ая не надеялась, что Ру, как самая реалистично мыслящая из всех членов их четвёрки, а ныне тройки, оставшихся в живых, так просто поверит в историю про демонов, фермы и смерть Итель. И тем более не надеялась, что она воспримет её всерьез. И всё же, видя то, насколько неподдельный страх читался на лицах её друзей, насколько глаза Эри пропитались отчаянием, ей пришлось послушать их, всю историю, от начала и до конца и поверить, ведь в купе с подобными необычными эмоциями её друзей эта история уже больше напоминала что-то, во что можно было поверить.    И в тот же вечер Эри отметила, что Руло стала той, кто беспокоился больше их с Ирисом вместевзятых. Ведь она не знала толком ничего, в отличие от своих друзей, а потому любую мелочь пыталась теперь воспринять как какой-то подвох. Найти подтекст абсолютно во всём, даже в том, что слишком очевидно явно его не имело. И может это и было хорошо, ведь так заметить настоящий подтекст было бы легче, когда подозреваешь всё и вся, но за неимением информации эти подозрения выглядели курьёзно, что порядком действовало на нервы, хоть тему фермы они успели обсудить лишь однажды, в тот же вечер, как Итель "уехала".    Тот разговор Эри помнила так, будто смотрела на него со стороны, сквозь какой-то туман. Конечно же, ведь её нервы тогда сдали после увиденного, а потому информация отказывалась восприниматься нормально. Вот, будто бы сейчас, она может вспомнить как, еле отдышавшись, сорванным голосом произнесла это отчаянное, словно приговор: — Итель… Итель мертва… — Сидя на коленях, подняв голову на Руло, сказала девочка. Её подруга с ужасом уставилась в её глаза – совсем пустые, без присущего им озорного блеска двух рубинов. Она не врала. Сердце Ру остановилось на полсекунды, после чего забилось в ускоренном темпе, а дыхание участилось. Она выпустила из объятий Ириса, после чего опустилась на деревянный пол рядом с Эри. — Что, прости?.. Как это, мертва?.. — 14194-ая взяла руки Эри в свои, отмечая то, насколько они были холодные и то, как они дрожали. Она вновь перевела взгляд на лицо подруги – та сидела со странной дрожащей улыбкой. Сама Эри могла бы поклясться, что выглядела сейчас как сумасшедшая. Но ей было совершенно плевать на это. Какого чёрта она должна была сейчас контролировать свои эмоции, когда пару минут назад она была буквально в шаге от смерти и видела труп собственной подруги? — Ты была права. — Она закрыла лицо рукой, вырвав её из рук подруги, опустив взгляд в пол. — Вся эта система приютов… Система ферм… — Она вновь залилась истеричным смехом, вцепляясь в собственную кожу пальцами, чуть ли не царапая ногтями. Руло хлопнула её по руке, и девочка всё же убрала её от лица. — Ру, мы с тобой… Нет, мы все, вся наша семья – еда. — Девочка вновь подняла взгляд на свою подругу. Та застыла от шока и абсолютного не понимания происходящего. — О чём ты? Еда?.. — Сестра Эри перевела взгляд на Ириса, который совсем без сил опустился на пол рядом с ними, обняв себя за колени руками. Он со слезящимися глазами только кивнул ей, после чего вновь уткнулся головой в колени. — Эри, расскажи, пожалуйста… — Чёрт возьми, мы еда для, мать его, демонов! — Выкрикнула 53194-ая в лицо Руло, безумно уставившись своими красными глазами куда-то прямо в душу. Девочка отшатнулась назад, не готовая к последующим словам, произнесённым её подругой. — Место, где мы живём – ферма для каких-то богатеньких монстров… Буквально монстров!..    Эри просто без особых эмоций, будто бы пропитанная насквозь отчаянием, таращилась на свою подругу. Если быть точнее, куда-то сквозь неё. Ведь перед глазами, куда бы она не смотрела, о чём бы не подумала, всё ещё стояла картина ужаснейшего выражения лица, застывшего навсегда на трупе Итель. Картина того, как сквозь приоткрытые створки шторок кузова к ним с Ирисом, до боли вжавшимся ей в бок, тянется огромная уродливая лапа демона, будто бы намереваясь схватить их. Картина того, как мама, с этим отвратительным выражением безразличия на лице обещает беспрекословно повиноваться существам, которые только что убили её воспитанницу.    Ирис так же был немногословен. Казалось, у него пропал голос, и единственным, что сейчас вырывалось из его рта, были жалостливые всхлипы. Мальчик выглядел ещё хуже, чем сестра – если та просто впала в истерику, а теперь сидела, выдохшись, и совсем без эмоций говорила, то он трясся от каждого лишнего звука, скрипа половицы, будто ожидал, что из-за угла сейчас выскочит тот самый демон, которого они видели за воротами, чтобы обхватить его тело своей громадной рукой, сжать так, что все кости медленно сломаются, разрывая кожу и причиняя невыносимую боль, а сам мальчик погибнет от болевого шока, а после отправить в свою наверняка клыкастую пасть. — Никто из детей не отправлялся в настоящие семьи. — Немного передохнув, дрожащим голосом Эри продолжила рассказ. — За воротами нас всех ждут только демоны и смерть. А мама… — Девочка сглотнула и с неожиданно накатившей на неё ненавистью стукнула по полу и вновь встретилась взглядом с Руло, что всё так же смотрела на неё, будто бы в прострации. Края глаз Ру заслезились, а руки задрожали. — Мама заодно с этими тварями. Она выращивает нас на убой и продаёт им – демонам. — Демоны… — Тихо повторила Руло, сжимая руками край своей белой рубашки. Всё это звучало так нереалистично, но грех было не поверить сейчас, когда двое её друзей только что вернулись от ворот, к которым им было запрещено ходить, в таком убитом состоянии. — А Ита?.. Её… "Отправили", да?..    В ответ на этот вопрос Эри лишь коротко кивнула, после чего придвинулась ближе к подруге и Ирису, схватила того за руку и притянула к себе, невзирая на то, как он дёрнулся в сторону, после чего обняла. Девочка прижала к себе двоих своих оставшихся друзей, как самое ценное сокровище, которое она была не готова терять. Которое она была не готова отдать демонам. Руло уткнулась в её плечо, а Ирис просто обнял её в ответ, сильно сжимая её талию. Ему так же было страшно, как и всем им, и Эри это прекрасно понимала. Поэтому она, через силу, отпустила одну руку и потрепала брата по голове, продолжая всё так же смотреть в пустоту. — Знаете что?.. — Вновь заговорила она через пару минут после того, как они так просидели. — Нам нужно убежать. Убежать из этого ужасного места к другим людям. — Она вдохнула глубоко и прижала друзей к себе сильнее. — Если почти все дети с соседнего приюта смогли убежать, то чего стоит убежать нам троим, правда?.. — Прозвучало как-то неуверенно, но Эри посчитала своей необходимостью хоть как-то приободрить столь же травмированных как и она друзей. Ведь она, как самый рискованный ребёнок в их приюте, должна быть сильнее, верно? Она должна быть сильной. Ей не должно быть страшно, ведь так? — Сбежим. — Повторила за ней тихо Руло, отодвигаясь и серьёзно смотря в глаза подруге. Они больше не напоминали ей пустые стеклянные рубины, даже не так, теперь в них тлел огонёк надежды, вперемешку с ненавистью и страхом. И ещё чем-то, чего Ру испугалась, а потому повернулась к Ирису. Эри последовала её примеру, ожидая ответа друга. — Сбежим… — Нерешительно, дрожащим голосом ответил он, сжав руки в кулаки, продолжая держаться за край одежды 53194-ой. В горле у мальчика пересохло от объема выплаканных слёз, от страха, из-за которого его буквально разрывало. Но он не мог не согласиться с самым рациональным решением, предлагаемым сестрой, хоть и через силу. — Сбежим! — Ещё раз, теперь уже уверенно, подтвердила Эри. Она ещё не представляла, как они это сделают, не понимала, какие трудности ожидают их впереди, не надеялась на то, что всё будет так уж просто. В конце концов, она не была глупой и понимала что им, детям, трудновато будет обмануть маму и демонов. Но это было необходимо им, чтобы выжить. И это значило, что они сделают для этого всё возможное.    "Я хочу жить" — мысль, которая держалась в её голове весь тот вечер. С самого того момента, когда девочка осознала, что она – не более, чем еда, и до самой ночи, пока она, уставшая от постоянной беготни, от ужасов, которые ей, одиннадцатилетнему ребёнку, пришлось пережить всего за один единственный день, не провалилась наконец в беспокойный сон. У неё не хватало сил думать о чём-то другом тогда. Конечно, ведь такое совершенно не забывается так легко. Каким образом ты можешь просто взять и выкинуть из головы мысль о том, что тебя выращивают в таком прекрасном месте лишь для того, чтобы сожрать после? Эри не была способна перестать прокручивать эту мысль у себя в голове всю ту ночь.    Хотя бы потому, что теперь всё сходилось. Все странности приюта, нестыковки, которые она раньше попросту игнорировала, теперь обрели своё место. Все странные правила, вроде запрета пересекать границу приюта и подходить к воротам – чтобы не потерять ценный товар, чтобы дети, скот, не сбежали и демоны не понесли убытки. Номера на их шеях – товарный код, в котором явно наблюдалась какая-то последовательность, которую 53194-ая пока что не могла понять. Вкусная еда, большой и тёплый дом, не оборудованный никакой новой техникой, огромная территория для игр – всё, чтобы дети хорошо развивались ментально и физически. Чтобы не испортить вкус мяса.    Да даже подсказки к тому, что их дом – буквально тюрьма, были на каждом углу. Решётки на окнах, запрет выходить из дома вне определённого времени, постоянное присутствие мамы, как какой-то надзирательницы, рядом, отсутствие любой связи со внешним миром. Теперь паранойя Эри подсказывала, что она должна была заподозрить неладное ещё тогда, когда поняла, что никто из покинувших приют никогда не писал им писем, что мама никогда лично не знакомила детей с семьёй, что собиралась бы их усыновить, до самого дня отправки. Ох, если бы она только поняла это раньше, если бы их четвёрка не была бы так слепа, если бы они сбежали раньше…    Ведь тогда Итель не умерла бы, если бы у Эри хватило мозгов заметить все эти слишком подозрительные вещи и собрать картину воедино. Она теперь была уверена, что даже книги в библиотеке, при внимательном прочтении, могли бы дать ей понять, что не всё так радужно, как выглядело изначально. Если бы только она сумела бы распознать эту иллюзию счастливой жизни по-раньше, если бы смогла разглядеть трещину в маске любящей матери, их не осталось бы трое. Они обязательно придумали бы что-то, обязательно сбежали бы. Эри ведь могла предупредить её хоть в тот же день – если бы они с Руло надавили на Итель чуть больше, возможно, знай они о ферме, они могли бы заставить её убежать. Они могли бы спасти её.    А теперь, лёжа на собственной кровати, в темноте, в обнимку с одеялом, смотря на пустующую кровать рядом с ней, Ри не могла перестать с ненавистью думать о том, как же она была слепа. Она никак не могла перестать винить себя в смерти, которую она никак не могла бы, на деле, предотвратить, и где-то в глубине души она прекрасно это понимала. Где-то в глубине души Эри даже догадывалась, что они бессильны перед ситуацией и сейчас. Будто бы голос мамы тихо шептал ей на ухо, говорил сдаться и умереть. В то же время, другой голос, голос, совершенно неизвестный девочке, умолял идти вперёд, уверял, что теперь, когда она знает, у неё всё получится. И больше слушать "мамочку" Эри не собиралась.    И, казалось, именно тогда её красные глаза впервые засветились огнём нереальной ненависти и злости. Впервые ей стало сложно дышать от распирающего её негатива и странного, оттого и страшного желания. Желания отомстить. — Эри, давай побыстрее, или мы опять опоздаем на тесты… — Из собственных воспоминаний девочку вырвал немного раздражённый голос Руло, протиравшей стол рядом. Она так долго думала, что даже не заметила как быстро пролетел завтрак и все младшие убежали резво в классную комнату. Не заметила также и того, как она сама принялась помогать своим друзьям с уборкой стола, однако уже пару минут так и стояла на одном месте со стопкой тарелок в руках.    Девочка тряхнула головой, развевая наваждение и отгоняя воспоминания предыдущего вечера о которых, на самом деле, думать совсем не хотелось, после чего с неловкой улыбкой ответила: — Прости!.. Я просто как-то задумалась!.. — И девочка, оглянувшись вокруг себя и убедившись, что они остались только втроём в этой столовой, наконец-то расслабилась и выдохнула громко, убирая с лица эту фальшивую натянутую улыбку. Она поспешила занести тарелки в кухню, к раковине, и вернуться обратно, чтобы помочь оставшимся там Руло и Ирису завершить уборку.    В конце концов, без них троих тесты не начнут, а чем быстрее они покончат с утренним тестированием, тем быстрее Эри узнает, чего же от неё хотела мама. Всё-таки, девочка совсем не была глупа и прекрасно понимала, что разговор, ожидающий её вскоре, так или иначе был связан с темой ферм. Конечно же, она не могла не заметить сомнений в действиях мамы, то, как она второпях пыталась придумать решение какой-то возникшей у неё проблемы. Очевидно, что если из-за побега детей с соседней фермы возникли проблемы с отправками, то и другие проблемы не появиться не могли. А мама уж точно выглядела взволнованно, когда просила девочку зайти к ней. Это было необычно и могло бы сыграть им на руку.    А потому она сейчас носилась по столовой как угорелая, резво поправляя стулья, совсем не замечая за собой того, как громко она ими стучала. Конечно, ведь девочка была до ужаса напряжена, но при этом была на взводе. Ведь она даже не представляла, чего можно было ожидать сейчас от мамы. А что, если она всё же узнала о том, что они с Ирисом вчера были у ворот? Что, если она хочет пригрозить ей, чтобы та не рассказывала тайну фермы другим и назначить день её отправки? Или, наоборот, решая свои проблемы случайно выдать ей, знающей о ферме, важную информацию? Столько много вариантов, но какой же из них действительно произойдёт, предугадать было нельзя. — Я тут подумала… — Эри вновь отвлеклась, стоило Руло заговорить. Она подняла голову на девочку, заканчивавшую уже с последним столом. — Что, если пока ты будешь говорить с мамой, мы с Ирисом послушаем разговор у двери? Я имею ввиду, если она будет тебе угрожать, к примеру, лучше нам всё знать сразу, а не подвергать тебя опасности. — Ну уж нет! — Сразу же возник Ирис, как-то истерично прикрикнув на неё, разбирая посуду на другом столе. Мальчик вновь выглядел напугано. — Я этого делать не стану, да и ты даже не думай лезть туда одна! В прошлый раз, когда мы решили нарушить правила, нас чуть не убили, если ты забыла… — Он хлопнул тряпкой по столу, пытаясь придать себе более внушительный вид. Но выглядел он глупо. — Зато вы узнали правду, что гораздо важнее. Если бы вы не полезли к воротам, в конце концов убили бы нас всех, хочу напомнить! — Возразила ему Руло, прикладываясь рукой об голову. Она устало выдохнула, отходя наконец-то от вымытого стола, и поворачиваясь к брату. — Поэтому, пока есть возможность узнать какую-то информацию, лучше за этот шанс хвататься. — Ты права, но мы сейчас играем со смертью, понимаешь? — Встряла в спор Эри, подходя ближе к своей подруге и опираясь руками на стол, который та только что протёрла, становясь напротив неё. — Любой неверный шаг со стороны каждого из нас может быть последним. Вчера мы могли бы умереть, если бы я вовремя не заткнула Ириса… — Мальчик обиженно крикнул "Эй!", — И я не могу быть уверена, что если бы ты пошла со мной тогда, всё было бы намного лучше. — Но… — Поэтому, чем меньше вы рискуете – тем лучше. — Не дала ей возразить Эри. — От меня подобное поведение будет вполне ожидаемым для мамы, поэтому в случае со мной, она вряд-ли что-то заподозрит. А вот если она обнаружит вас двоих подслушивающих наш разговор, вот тут у неё точно возникнут вопросы. — Девочка вздохнула. — Обещаю, что бы не произошло, я обязательно расскажу вам. — Вот видишь, даже Эри за меня! — Поддержал Ирис. Он, сверля исподлобья взглядом Ру, всем своим видом показывал, насколько же его не устраивала её идея. Конечно же, слишком пугливый и эмоциональный мальчишка не мог согласится на подобное после вчерашнего. — Ладно, ну если ты так уверенна… В таком случае, нам с Ирисом лучше будет заранее пойти в библиотеку. — Наконец-то согласилась на компромисс Руло. — Поищем какую-нибудь информацию в книгах, и подумаем над некоторыми моментами, которые смущают меня до сих пор. Потом, как только решишь вопрос с мамой, приходи, и обсудим, что в итоге нам известно.    Эри согласно кивнула, отходя наконец подальше от стола, позволяя подруге вновь протереть место, на которое она опёрлась. В душе её зародились некие сомнения – а правильно ли она поступила? В конце концов, с какой-то стороны Руло была права, ведь они никак не могли предугадать, что же ей скажет мама и насколько опасно будет этот разговор рассказывать. Мало ли, она расскажет что-то настолько шокирующее, что девочка будет попросту не в состоянии передать это друзьям. Ну или же расскажет что-то такое, что будет попросту невозможно передать из-за её же угроз. Они не знали настоящую маму, поэтому даже предположить не могли, что их ждёт.    Но также она понимала, что даже если бы она не остановила Руло, та всё равно не пошла бы подслушивать к кабинету. Не пошла бы по одной простой причине – она всё ещё ужасно беспокоилась за Ириса. Не сказать, что Эри не беспокоилась, но ведь это именно её подруга видела, как он жалко сотрясался от плача посреди ночи, именно Руло с утра, неизвестными усилиями, заставляла его притвориться, что ничего не произошло. И сейчас она не сумела бы уговорить его пойти с ней, а оставить его одного в библиотеке девочка ни за что бы не решилась. Кто знает, может, оставшись наедине с самим собой, он вновь впадёт в истерику? Им этого бы не хотелось. Поэтому следовало учитывать ментальное состояние всех их.      Вообще, сейчас Эри поняла, что совершенно не представляет, каким образом они собираются сбегать с Ирисом. Да, он был её другом, и она совершенно не хотела, чтобы он умирал, но так же она понимала, какие у них с ним могут быть трудности. У них будут трудности и помимо этих, но истеричный мальчишка без капли смелости их только прибавлял. Любой здравомыслящий человек посчитал бы Ириса балластом и оставил бы в приюте, но девочка здравомыслящей не была. Она понимала, что её брату будет страшно бежать, что он будет долго колебаться у границ приюта, а во внешнем мире всё будет только хуже. Но у них не было иного выхода – значит, нужно было заставить Ириса перестать быть такой плаксой.    Их второй проблемой был, конечно же, внешний мир. Раз уж даже их приют был ложью, 53194-ая даже не могла предположить, что же ожидает их за ним. Лишь в одном она была уверена – раз уж их здесь выращивали как корм для демонов, то и вне приюта эти самые демоны существовали. И их было много, ведь, как она поняла из разговора работников, разбиравшихся с трупом Итель, они даже делились на ранги. Если она верно помнила, то кто-то даже упомянул некоего герцога, как хозяина этой фермы. А это означало, что снаружи – мир, полный этих монстров, где всё эти же монстры встали во главе общества. Мир, в котором им придётся выживать. "Который нам придётся переделать", — с загоревшимися тлеющим огоньком справедливости в глазах, подумала Эри.    Дальнейший час пролетел для неё, как в тумане – слишком она была взволнована приближающейся беседой с воспитательницей. Раздражающее пиканье компьютеров, когда она выбирала правильный ответ, впервые в жизни действительно стало мешать сосредоточиться. Не только оно, конечно же – сложно думать, когда перед глазами всё ещё труп собственной подруги. Яркий свет экранов в темноте резал глаза, и Эри невзабаве подумала, что демонам, видимо, совсем наплевать, в каком состоянии глаза их еды. И она, наконец-то, облегчённо выдохнула, следовало гудку прозвучать ещё раз, позволяя ей снять наушники и отложить ручку.    Всё далее было совсем так, как обычно, помимо одной вещи – баллы Эри были теперь выше, чем у всех других. Ведь не было Итель, которая могла бы её обогнать или хотя бы набрать такое же количество. И поэтому сердце пропустило болезненный удар, стоило ей перевести взгляд на пустующую парту сестры, с даже нетронутым оборудованием, и стоило маме пропустить её имя, когда оглашала баллы за тест. Девочка сглотнула и увела взгляд в сторону. Теперь она поняла, что прятать свои реальные эмоции, на самом деле, долго не выйдет – абсолютно на каждом углу здесь, в приюте, был намёк на Итель. Или на её судьбу. — Эри, помнишь, я просила зайти ко мне? — Обратилась к ней мама на выходе из кабинета. Сама девочка вздрогнула от неожиданности, но поспешила тут же мягко улыбнуться и ответить. — Да, ты хотела со мной о чём-то поговорить, если я правильно помню. — Она кивнула и подошла обратно к маме, ожидая её ответа. Та же, в свою очередь, просто одарила её милой улыбкой, в которой девочка сразу же проглядела фальшь, после чего, поправив документы в толстой папке, куда она всегда складывала результаты их тестов, поманила её рукой за собой, покидая кабинет. — Тогда пойдём. — Женщина плавно направилась по коридору в сторону необходимого им кабинета, находившегося рядом с её спальней. Эри поспешила догнать её и идти следом. Коридор не был слишком узок для того, чтобы идти рука об руку, но почему-то ей совсем не хотелось стоять теперь рядом с этим человеком. "Не человеком. Предателем, монстром", — подумала девочка.    Добрались до кабинета они без особых приключений. Разве что маму чуть не сбила с ног Мила, резво вылетевшая из-за угла. Девочка неуклюже споткнулась и влетела в маму, после чего сразу же отпрыгнула и убежала дальше, прикрикнув, обернувшись, что-то про игру в прятки. Мама тихо хихикнула, а Эри аж передёрнуло от того, как по-домашнему она себя вела – будто бы не она вчера привела на верную смерть её подругу. Будто не она собирается отвести на смерть этих же детей. Руки непроизвольно сжались в кулаки, но девочка поспешила резко одёрнуть себя, пока мама не заметила её странного переменчивого поведения. В то же время сама воспитательница достала из кармана свой специальный ключ – обыкновенная на вид железка, предоставляющая ей доступ в абсолютно любую комнату. Эри никогда не могла понять, это у них на всех дверях стоял одинаковый замок, или ключ был так специально технически устроен.    Ключ без особых усилий вставлялся в замочную скважину. Мама дважды провернула его, щелчок – и путь в кабинет, в котором она не бывала с незапамятных времён был открыт. Женщина зашла внутрь, после чего пропустила вперёд дочь, для того чтобы обернуться и, захлопнув за ними дверь, вновь запереть её и положить ключ обратно в карман под передником её платья. По спине 53194-ой пробежался неприятный холодок, когда она поняла, что заперта один на один теперь с этой женщиной. Ей стало трудно идти вперёд от осознания того, что разговор настолько тяжёлый, что матери пришлось запереть дверь, чтобы никто к ним не зашёл, хоть обычно, когда она была в кабинете, дверь была открыта. И всё же, собрав все силы в кулак, девочка дошла до стола, стоявшего посреди кабинета, и расслаблено, насколько это было возможно, плюхнулась на стул, услужливо поставленный напротив большого кресла мамы у её рабочего стола.       Пока мама всё так же возилась с документами из папки, которую притащила с собой, у Эри было время на то, чтобы как следует осмотреться здесь. В конце концов, она не бывала в этом кабинете с тех самых пор, как однажды, когда ей было лет семь, словила выговор за то, что слишком близко подошла к воротам в свободное время. В тот день она ведь даже не подошла достаточно близко для того, чтобы увидеть что-либо, и теперь ужасно винила себя в этом – если бы тогда она увидела, если бы тогда узнала… Но сейчас было уже поздно, да и, тем более, вряд-ли бы за воротами сновали бы демоны средь бела дня. Если она правильно поняла, то те появлялись лишь во время очередной отправки.    Всё в мамином кабинете было неизменно – простой рабочий стол из тёмного дерева посреди комнаты, её высокое кресло, обитое приятным бордовым материалом, такой же бордовый ковёр на полу, чернильница с пером на столе, а также огромное количество книжных шкафов, занимавших всё пространство у стен кабинета. Помнится, когда Эри была маленькой, она всегда мечтала почитать что-нибудь из маминой библиотеки – ей казалось, что книжки там – что-то взрослое и недосягаемое. И каково же было её разочарование, когда выяснилось, что на полках маминой библиотеки стояли совсем неинтересные для неё книжки – научные энциклопедии и скучные романы, в каждом из которых обязательно была "несчастная барышня", которая ничего не могла без мужчины. Даже в детстве девочку тошнило от подобного.    Конечно, такими были не все книги среди этих – это было лишь то, что вручила тогда слишком любопытной малышке сама мама. Теперь же Эри была просто уверена, что книги в кабинете мамы – кладезь информации, которую от них скрывали. Неспроста же она запрещала детям брать книги из своей библиотеки и строго следила за ними, пока те были в её кабинете. Не дай бог, прихватят с собой какую книжку. И теперь у девочки была цель – стянуть с одного из крайних стеллажей хотя бы одну книгу, когда будет уходить отсюда. Только вот она не представляла, как это провернёт.    Воспитательница, закончив сортировать документы в папке, положила её на стол, в то же время сама наклонилась к ящичку в своём столе, чтобы достать оттуда две небольшие чашечки и электрический чайник. В кабинете мамы, у самого входа, был кулер с водой, чтобы ей не приходилось лишний раз носиться в кухню посреди ночи, если она задержится поработать с бумагами и захочет попить, потому она направилась к нему, чтобы налить воду в чайник. В то же время, пока она шла, казалось бы навеселе, Эри могла буквально чувствовать материальное напряжение, повисшее между ними в комнате. Всего через пару минут мама поставила перед ней чашку горячего цитрусового зелёного чая – любимого чая девочки, а перед собой – крепкого чёрного, после чего опустилась, наконец, в своё кресло. — Так что случилось, мам? — Решила первой прервать тишину, состроив заинтересованное лицо, спросила Эри. Она посмотрела на то, как мама как-то неуверенно потерев руки, вздохнула, и вернула себе свой обычный ласковый вид, мило улыбнулась, и удостоила свою воспитанницу ответа. — Не волнуйся, ничего серьёзного. — Мама достала из ящика миску с конфетами в разноцветных фантиках. Когда-то Эри казалось, что эти конфеты были настоящим сокровищем, гораздо вкуснее тех, которые воспитательница иногда давала им на завтрак. Сейчас же, смотря на них, она лишь думала о том, не отравлены ли они. — Можешь взять, сегодня можно. — Женщина подвинула миску ближе к дочери, и та нерешительно взяла горсть леденцов. Было бы странно, если бы она отказалась. — Спасибо. — Ты какая-то напряжённая сегодня… — Мама с какой-то будто бы грустью во взгляде осмотрела 53194-ую. Сердце девочки пропустило удар, но она поспешила поскорее притвориться, будто не понимает, о чём женщина говорит. — Тебя точно ничего не беспокоит? И ты говорила, тебе приснился кошмар… Можешь рассказать мне, если хочешь. — Всё впорядке, мам, честно! — Девочка усмехнулась, будто бы недоумевая, после чего тихо сглотнула, надеясь, что мама не заметила, как дрогнул её голос. — А по-поводу кошмара, ничего серьёзного, самый обыкновенный кошмар. Даже не страшный, просто голова немного болела с утра из-за того что не выспалась. — Вновь соврала Эри, понимая, что она не может честно поделиться с мамой своим сном. — Вот как… — Женщина, отчего-то нахмурившись, отвернув голову в сторону, вновь задумавшись о чём-то своём, ещё лишь больше напрягла девочку своим поведением. Ей показалось, что она уже всё знает, всего лишь насмехается над ней, ожидая, когда бедный ребёнок сам ей всё выдаст, моля о пощаде. Но вскоре мама повернулась к ней обратно, сделала небольшой глоток своего чая, и прекратила ходить вокруг да около. — Помнишь, утром я спрашивала, не хотела бы ты стать воспитательницей в приюте? — Помню, но я вроде бы сказала, что это больше по части Итель… — Удивлённая тем, что они вновь вернулись к этому, ответила ей Эри. Она развернула одну конфету, отправляя клубничный леденец себе в рот. Всё таки, такие яркие и аппетитные конфетки не могли не заставить девочку их попробовать. — Да, я помню. — Воспитательница сделала ещё один глоток чая. — Но дело в том что… — Она ненадолго запнулась, а Эри навострила уши. Ощущение было такое, будто мама в чём-то очень сильно сомневается. — В общем, от новых родителей Итель я узнала, что они собираются отдать её в специальный колледж, обучающий учителей и воспитателей. Это ведь её мечта. — Мама усмехнулась, а Эри сжала кулаки под столом, продолжая натянуто недоуменно улыбаться. — Это колледж-интернат, а со специальной рекомендацией я могу отправить тебя туда сразу же в твой день рождения. Я подумала что ты наверняка захочешь встретиться с Итой после того, как покинешь приют, а это – твой единственный шанс.    У 53194-ой спёрло дыхание от такой наглой лжи прямо в лицо. Она ещё смеет издеваться после того, как сама же прошлым вечером отправила девочку, о которой сейчас так говорит, на смерть? Какой к чёрту воспитательский колледж-интернат, если Итель буквально мертва, если перед глазами Эри до сих пор стоит картина того, как её обнажённый труп с цветком, торчащим из груди, плавает в огромной колебе с какой-то светящейся голубой жидкостью и таращится на неё своими стеклянными глазами-пустышками, заставляя сердце сжиматься от горя. Единственным, что сейчас удерживало Эри от того, чтобы заехать "матери" кулаком по лицу, было то, что таким образом она бы выдала себя и проиграла бы этой мерзкой женщине.    Более того, она осознала, что мама не просто так сейчас выдумывает эту странную историю про колледж. Если бы она знала, что девочка обо всём вкурсе, она бы просто отправила её демонам без предупреждения, а не издевалась бы таки глупым способом. Тем более, у неё на лице сейчас даже улыбки не было, из чего девочка понимала, что ситуация действительно серьёзная. Может быть, в её предложении заключалось больше смысла, чем этого смысла видела Эри? Ей нужно было поскорее думать. Утром мама предлагала ей быть как Итель, её мёртвая подруга, быть как она сама… Стоп, быть как мама? — Понимаю, тебе сложно сейчас решить. Но если ты согласишься на мою идею, то мне придётся кое-что поменять в твоём распорядке дня. — Не дождавшись ответа от Эри, продолжила воспитательница. — Видишь ли, с рекомендацией тебя туда примут сразу, без экзаменов и всего такого… — Она вновь ненадолго замолчала, а Эри сосредоточилась, готовясь слушать. — Но с твоим неусидчивым характером тебя быстро оттуда выгонят. Тем более, ты совсем не умеешь сидеть с младшими. Поэтому, если ты согласишься, то к тебе перейдут всё обязанности старшей сестры, которые были у Итель. Но тогда я могу гарантировать, набравшись опыта, с рекомендацией ты с лёгкостью поступишь в колледж к Итель. И обязательно станешь хорошей воспитательницей в хорошем приюте… — Прости мам, но я не хочу. — Прервала поток информации, выдуманной мамой, Эри, одним своим "нет" выбивая женщину из колеи. Она отказалась, не дослушав, по двум причинам: во-первых, даже если бы она понятия не имела о тайне приюта, девочка ни за что в жизни не стала бы связывать свою жизнь с нелюбимым делом только ради того, чтобы пораньше встретиться с подругой. Она любила своих родственников, но работа с детьми всегда казалась ей тюрьмой. Ну а во-вторых, она уже успела кое-что заметить. Хоть мама и нагло врала, доля правды в её словах всё же была. Она бы вообще ни за что не завела этот разговор, не будь она сейчас в отчаянии, ведь заранее знала бы ответ девочки – мама слишком хорошо их всех знает. А значит, чтобы выпытать у неё всю правду, стоило лишь рискнуть и надавить посильнее. — Но Эри, ты ведь даже не подумала толком! Тебе правда совсем не хочется увидеть Итель пораньше? Тебе правда не хочется быть такой, как твоя мама? — Из уст женщины это прозвучало как-то слегка истерично, хоть лицо её не изменилось, из-за чего Эри практически забылась и скривилась слегка от вопроса о том, не хочет ли она быть такой же, как мама. Но тут же она, спохватившись, натянула на лицо неловкую улыбку и сделала глоток своего чая. — Мам, прости, но я же сказала, нет. — Теперь она, почему-то, почувствовала себя уверенно. Будто она знала, что сказать и куда надавить, чтобы женщина выдала ей всё необходимое. — А почему тебя это так волнует? Тебе что, Итель написала? — Она развернула ещё одну конфету, на этот раз лимонную, и закинула её в рот, скрестив после этого ноги. — Может, всё-таки подумаешь ещё немножко и скажешь мне свой ответ вечером? — Воспитательница, громко выдохнув, сказала это уже как-то немного раздражённо. На её лице будто бы читалась какая-то нерешительность, пробивавшаяся из-под её обычновенной нежно-ласковой маски любящей матери, которая всегда улыбается. Эри только подумала в ответ на её предложение, что если ей понадобится, то она миллиард раз ей откажет. "Я никогда в жизни не буду такой, как ты, даже не надейся", — прозвучало у неё в голове. — Я не думаю, что моё решение как-то поменяется… — Чувствуя нарастающее в комнате напряжение, девочка медленно теряла только что обретённую уверенность, поэтому последние её слове прозвучали как будто неловко и не особо уверенно. Она допила чай и, глубоко вдохнув, решила поставить в разговоре точку и заставить мамину маску окончательно треснуть. — Я не хочу связывать жизнь с нелюбимым делом, прости. Я не хочу быть воспитательницей, мама. — Вот как… — Наблюдая за тем, как девочка поднялась со стула и поставила пустую чашку обратно на стол, женщина поняла что иных вариантов, кроме как спросить напрямую, у неё не осталось. Эри так же почувствовала, что вскоре услышит что-то шокирующее. — Не хочешь по-хорошему, ладно… — Мама рвано засмеялась, закрыв лицо рукой ненадолго, второй рукой сжав край стола. 53194-ую передёрнуло, и она шокированно уставилась на маму. Вернее, это маме казалось, что она была шокирована – на самом деле девочка смотрела на неё со смесью презрения и непонимания. — Если ты не согласишься, я тебя убью.    В кабинете повисла гробовая тишина. У Эри резко пересохло в горле. Впервые за всю её жизнь в приюте мама сняла свою маску при ней, и показала себя настоящую. Сейчас перед ней была та самая мама, которую девочка видела за воротами, та самая мама, которая была плодом её воображения в ночном кошмаре. Незнакомая женщина с холодным, безразличным взглядом, переполненным желчью, и каменным лицом, от созерцания которого леденели внутренности. Девочка сглотнула и поняла, что продолжает всё с таким же недоумевающим лицом таращиться на неё, пока мама прожигала своими глазами её насквозь. И показалось Эри, что стоило женщине встретиться с её взглядом, та отшатнулась, будто бы увидев в нём нескрываемую ненависть.    "Вот какая ты на самом деле, мама?" — Подумалось 53194-ой, пока она всё так же замерла на месте, стоя около её стола, не решаясь отойти. Её действительно пугало то, как мама сейчас на неё смотрела. Как это было так, как она смотрела в её сне. "Убьёт меня?", — продолжали пролетать мысли в голове девочки, — "Она имеет в виду отправку демонам, или она вознамерилась прикончить меня собственными руками?". Руки Эри, в свою очередь, задрожали, и она поспешила спрятать их за спину, пока мама не заметила её слабости. Отчего-то ей захотелось спросить, каким же образом мама собралась убить её. "Если хочешь моей смерти, попробуй убить меня сама!" — гневная мысль закружилась в её голове. Нельзя было выпускать её наружу. — Что, прости? — Девочка попыталась прозвучать максимально растерянно, но некие нотки пробивающейся злости всё же были слышимы. — Это какая-то шутка, мам? — Она отодвинула свой стул, неуверенно усаживаясь обратно, встречаясь вновь со взглядом мамы, которая поспешила увести свои бордово-коричневые глаза в сторону, хмыкнув саркастично. — Молодец, присаживайся обратно, это будет долгий разговор… — Женщина поднялась, вновь беря в руки электрический чайник, направляясь за новой порцией горячего расслабляющего напитка. Эри отшатнулась от неё, стоило ей пройти мимо. — И перестань называть меня мамой. Моё имя – Миранда. Теперь, когда мы наедине, зови меня только так. — Миранда, как она себя назвала, набрала холодной воды в чайник, напевая себе что-то под нос, и вернулась обратно в кресло, включая прибор и подвигая к себе две пустые чашки. — Ты думаешь, будто мне действительно нравится здесь работать, со всеми вами? Будто мне нравится быть матерью для 32 детей, ха-ха! — Что ты… вы имеете в виду? — Напряжённо вжавшись в стул, сложив руки на груди, девочка сосредоточенно наблюдала за тем, как женщина напротив разливала кипяток из только что закипевшего чайника. Что-то ей подсказалывало, что она прекрасно знает, что именно сейчас услышит. Вот только девочке нужно было в этом убедиться. Она нервно заламывала пальцы, ожидая ответа мамы. — Знаешь, я ведь когда-то была такой же сироткой как и ты. И, не поверишь, жила здесь же, в Благодатном Доме. — Женщина подала девочке чашку после того, как закинула туда новый пакетик чая. Вот сейчас на лице Эри читался неподдельный шок – чего она не ожидала, так это подобного. То, что мама когда-то была одной из них, звучало как-то уж очень бредово. Звучало как что-то, во что верить совсем не хотелось. Ведь тогда её предательство становилось ещё страшнее. — Ты мне не веришь? Да, конечно, в это сложно поверить, но я не лгу, на сей раз. Смотри. — Миранда опустила свою чашу и потянулась руками к пуговицам на воротнике своего платья. Три ловких движения пальцами, и женщина отодвинула мешающую ткань в сторону. С удивлением и всё больше нарастающим шоком, девочка смогла увидеть такие же пять цифр на её шее, такой же товарный код, как и у них – 19284. — То есть, когда вы покинули приют и выросли, вы вернулись работать сюда? — Хоть Эри и было тяжело признать это, но сейчас её воспитательница и правда не врала. Чёрные цифры на шее говорили сами за себя – эта женщина была ещё большей предательницей, чем казалась. Но это также дало девочке возможность предположить, что их приют совсем не всегда был фермой – мама ведь действительно покинула его и выжила. Другое дело, что она, по какой-то причине, вернулась сюда для того, чтобы работать на монстров. Теперь девочка знала чуть больше. — Вернулась? — Миранда усмехнулась, застёгивая воротник платья обратно. — Я никогда и не покидала приют. Никто не выходит из приюта живым. — Предположение Эри разбилось вдребезги о последние слова, сказанные мамой. У неё в очередной раз перехватило дыхание, а сердце, как и всё утро, опять принялось выворачивать всякие кульбиты. — Знаешь, что я увидела за воротами в день, когда меня должны были забрать "приёмные родители", м? Вместо милейшей молодой пары, которую мне обещали, я встретила там жуткую старушенцию рядом с чёртовым монстром. — Женщина облизнулась, ибо от долгого рассказа у неё пересохли губы. — Монстром? Всмысле, как в сказках? — 53194-ая криво усмехнулась, стараясь передать всё своё недоверие. На самом деле, она прекрасно понимала, о каком монстре говорила воспитательница. Вот только сама воспитательница не должна была понять, что она знает. Конечно, сейчас она сбросила маску и по её лицу было легче определить, что же она думает, ведь женщина буквально была на грани истерики, но всё равно совершать глупых ошибок её воспитанница не хотела. — Трёхметровым демоном, если быть точнее. — Подтвердила, с серьёзным выражением лица, мама. — Ты можешь мне не верить сейчас, но у меня есть доказательства. Эта мымра, я имею в виду старуху, сказала мне, что я ничего более, кроме еды для таких же демонов, из себя не представляю и что в тот день меня должны были бы убить. Но она предложила мне выбор – умереть, или попытаться выучиться и стать надзирательницей в одном из местных приютов. — Она сама взяла конфету из миски, стоявшей на столе, случайно разломав леденец в руках от напряжения. — Так я и узнала, что Благодатный Дом – всего-лишь ферма для демонов. Ну и, сама понимаешь, что я выбрала. — Миранда хмыкнула. — Кому из нас не хочется жить? Я выросла, и стала матерью на ненавистной мне ферме с ненавистными мне детьми, просто потому, что я ужасно хочу выжить. — Даже… — Девочка громко рвано выдохнула. Конечно, она была вкурсе о демонах, а вот о том, как же сюда набирают работников, она даже не догадывалась. Выходит, не все здесь умирают. — Даже если вы говорите правду… Зачем вы рассказываете это мне? Я имею в виду, если вы не лжёте, значит я – тоже еда. А разве для надзирательницы не было бы правильнее держать всё в секрете? — Эри продолжала изображать недоверие, однако неподдельный страх всё же пробивался сквозь её голос. И отнюдь не страх за собственную жизнь. Страх за то, за что покупается здесь право на жизнь. — Как думаешь, какого чёрта я запрещаю вам ходить к воротам и границе? — Ответила мама вопросом на вопрос. — Я бы ни за что в жизни не посвятила бы ни тебя, ни кого-либо ещё в тайну приюта, если бы не обстоятельства. Как ты уже поняла, вся история с колледжем для Итель – враньё. Я заранее знала, как ты ответишь, поэтому готовилась к этому разговору. — Женщина выдохнула, вновь беря в руки чашку с чаем. — Я надеялась, что если стану надсмотрщиком на вашей ферме, то моей жизни больше ничего угрожать не будет. Но и это оказалось ложью. Судьба любого ребёнка, вырощенного на ферме – оказаться на столе у какого-нибудь богатого демона. И моя тоже. Разница лишь в том, когда же эта судьба придёт. Как только я перестану быть полезной для демонов, как только товар, который я поставляю, утратит своё качество, они от меня избавятся.    Эри слушала её, и всё больше и больше понимала, насколько же она запуталась. Мама была такой же жертвой, как и они? Ну нет, она не согласится в это верить. Эта женщина была верной слугой демонов, жалкой крысой, продающей своих детей за возможность жить. Как она вообще смогла выбрать подобный образ жизни? Да, даже Эри сейчас было страшно, ведь она знала правду, она видела демонов, видела отправку и понимала, что мама не врёт насчёт фермы. Но даже так, даже несмотря на свой страх, она продолжала осознавать, что никогда в жизни не продала бы свою свободу и совесть в обмен на возможность жить. Ведь таким образом ты не живёшь. Таким образом ты существуешь без возможности жить. — Десять лет я работала здесь, и вот, в декабре начальство заявило, что давненько я не поставляла им кандидаток на роль мамы, которые бы не провалились. — Продолжила свой рассказ женщина, накручивая локон светлых волос на палец. — И, конечно же, я пообещала отправить им свою лучшую кандидатку в этом же году. Бабушка, я имею в виду всё ту же старую мымру, которая тренирует будущих мам, сказала, что это мой последний шанс. Что если в этом году кандидатки не будет, или если она провалится – меня убьют. — Женщина вновь захихикала. — Я была уверена, что всё будет отлично, когда обещала ей не подвести её и штаб в этом году…    53194-ую передёрнуло. Эта отвратительная женщина собиралась не просто пожертвовать жизнью ребёнка, нет, она собиралась уничтожить его жизнь и душу и заставить его быть таким же – продавать других детей всё тем же тварям. И всё ради того, чтобы продлить свою жизнь в ненавистном ей месте на жалкие пару лет. Эри даже представить не могла, что она на такое готова всего-то чтобы сберечь свою шкуру. Да и какой ценой – ведь всё та же Итель гораздо больше подходила на кандидатуру будущей мамы, она хотя бы действительно хотела и могла работать с детьми. И хотя бы поэтому, Эри совсем не понимала, с чего это её убили, если она была тем самым кандидатом, который мог бы спасти маму. Ведь сама Эри была кандидатом гораздо хуже. — Я должна была дать рекомендательное письмо Итель, когда отправила бы её на жатву через месяц, в её день рождения. Но из-за чёртовых детишек, сбежавших с соседней плантации, она оказалась единственной возможной заменой для товара, который должны были отправить вчера. Таким образом я лишилась кандидата, которого незаметно готовила столько лет и на которого так надеялась… И ведь я даже не смогла возразить штабу и отправить на замену тебя, к примеру. — Эри в гневе сжала кулаки и зубы в ответ на это высказывание. — И теперь у меня осталось меньше года на то, чтобы состряпать из тебя кое-что, отдалённо напоминающее кандидата, для того, чтобы хоть немного дольше прожить. Пойми, Эри, если ты откажешься от моего предложения, ты попросту умрёшь. — Если я откажусь, меня отправят на корм демонам? — Тихо, с некоторыми запинками спросила девочка. Так, как это сделал бы человек, который только что узнал о тайне приюта и был бы ужасно напуган лишиться своей жизни. На самом деле, девочку распирало от гордости за саму себя. За то, что она действительно смогла провести маму и не дать ей понять, что она итак всё знает. Хотя, возможно в этом также была и заслуга самой мамы, которая в порыве своего волнения не замечала слишком многого. А также, Эри была бы готова с облегчением выдохнуть, что больше ей не придётся притворяться перед мамой.    — Нет, почему же? — Неожиданно для 53194-ой ответила Миранда. — Я всё равно дам тебе письмо, ты попадёшь в тренировочный корпус и благополучно провалишь первые же экзамены. Хотя, если тебе повезёт, может дотянешь до вторых. В любом случае, мы с тобой обе умрём, просто немного позже. Я ни за что не упущу свой шанс прожить на год-два дольше. — Женщина допила свой чай и уставилась во всё ещё полную кружку своей воспитанницы. Внезапно, что-то вдруг пришло ей в голову. — Согласиться со мной и подготовиться к жизни в тренировочном корпусе заранее – твой единственный шанс выжить. Ты можешь решить сбежать, как дети с соседнего дома, но поспешу тебя заверить – у тебя ничего не выйдет. Я более чем уверена, что тех беглецов поймают через каких-нибудь два-три дня, охрана фермы слишком хорошая. — Если охрана такая хорошая, то как они вообще сбежали? — Неосознанно вырвалось изо рта у Эри. Она слишком запоздало поняла, что это прозвучало совсем не так, как звучал бы голос отчаявшейся девочки. Но мама лишь усмехнулась, будто ожидала чего-то подобного от неё, а потому она быстро успокоилась. — Воспользовались неосмотрительностью моей коллеги, Изабеллы, их надсмотрщицы. Она считалась лучшей из всех нас, мам, а теперь, после их побега, будет подана на стол кому-то из знати. — Женщина поднялась и, оперевшись на стол руками, нависла над девочкой. Их взгляды встретились – холодный, подлый и пустой взгляд, в котором теперь Эри могла рассмотреть искры страха за собственную жизнь; встретился с ярким тлеющим огнём ненависти, гнева и решительности, которая выжгла весь страх. — Теперь я буду следить за тобой лично, даже если ты откажешься от моего предложения. Поэтому даже не думай рассказывать о том, что узнала, Руло или Ирису. Узнаю, что кто-то из них вкурсе – отправлю их обоих в тот же день. А ты будешь винить себя в их столь ранней смерти ещё много лет. Думаю, тебе и Итель хватит, на первое время. — Миранда протянула ей руку. — Так что, может теперь, услышав всё, что тебе необходимо, ты хочешь стать мамой?    Всё, что сейчас хотелось сделать Эри, глядя в бесстыжее лицо женщины, смеющей называть себя человеком или их матерью, это хорошенько врезать ей, и желательно так, чтобы сломать челюсть. Но она понимала, что это была не особо хорошая идея. Именно сейчас ей в голову почему-то пришла мысль о том, что согласиться было бы, несмотря на все но, неплохой идеей. И совсем не потому, что девочка поверила, что они никак не смогут сбежать, совсем не из-за этого. Даже наоборот, из-за того что она верила, что сбежать они сумеют. "Если мама отвлечётся на мою «подготовку», Руло и Ирис останутся практически без присмотра и смогут прямо у неё под носом придумать и реализовать наш план! А что же мне делать с контролем мамы, я решу, в зависимости от того, что именно контролирует её и нас". — Я… — Она собралась с силами. — Я готова согласиться, если вы согласитесь ответить мне на пару вопросов, Миранда. — Произнесла наконец она после недолгой тишины. Названная женщина удивлённо уставилась на неё, будто бы спрашивая "Ты мне ещё условия за спасение твоей жизни ставить собралась?". Но всё же, она хитро улыбнулась и кивнула ей. — Хорошо. Вперёд, спрашивай что хочешь. Если это убедит тебя в том, что стать мамой – единственный вариант, то я готова честно ответить на любой вопрос. — Женщина присела обратно в кресло, беря в руки папку с их результатами тестов. Она, зачем-то, вновь стала их перебирать, ожидая вопросов девочки. — Вы пытались сбежать? Я имею в виду, после того, как стали работать здесь. — Первый вопрос, на самом деле, был совершенно случайным, ведь Эри лишь хотела так убедиться, что мама – просто трусливая продажная женщина. Он не принёс бы никакой полезной информации, если бы девочка неожиданно не попала бы прямо в цель. — Если бы я попыталась, я бы сейчас перед тобой не стояла. В нас, взрослых работников фермы, встроен специальный датчик. — Мама вновь поднялась и зачем-то принялась расстёгивать верх платья. Эри лишь удивлённо подняла взгляд. — На моём сердце – специальный чип. Если бы я попыталась покинуть территорию приюта, он бы сразу же пустил импульс, который остановил бы мое сердце. Я бы умерла на месте. — Словно в доказательство, она раздвинула ткань в стороны, открывая девочке вид на длинный шрам ровно посередине груди. С облегчением она поняла, что в них, детях, такой штуки нет – отсутствие шрамов и тот факт, что мама сделала акцент на словах "взрослые работники", говорили сами за себя. — В нас, детях, есть что-то похожее? — Решила убедиться в своей догадке Эри, и оказалась совершенно неправа. — В вас есть простые датчики слежения, но я не скажу, где они. Вдруг ты всё-таки попытаешься сбежать и достать его? — Мама хихикнула. — Но я всегда могу видеть, где находится каждый ребёнок. Единственная проблема в том, что на устройстве не видно, кто это именно. Но если трое детей неожиданно окажутся у границы приюта, я думаю, не сложно мне будет догадаться, кто же это. — Миранда, как бы невзначай, вынула из кармана свои часы. Вот оно – устройство, сразу догадалась Эри. — Ну что, тебе хватило этих вопросов? — Наверное… — Разочарованно протянула девочка. Теперь она понимала, что в их плане появилась ещё одна загвоздка. Но это был совсем не повод бросать свою идею – даже отчаявшись, она бы не сдалась. Ведь именно отчаяние толкает людей на самые сумасшедшие, оттого и рабочие, решения проблем. — Ещё кое-что… Можно мне взять одну из книг, которые ты нам запрещала читать? Из твоей библиотеки. — А? — Вот теперь мама была действительно удивлена. Чего она не ожидала от своей воспитанницы, так это готовность продать свою свободу за какую-то книгу. Но, подумала она, Эри всегда была странной, а сейчас ей хотелось узнать больше о своём будущем, так что не было в этом ничего необычного. — Ты ведь не о романах или энциклопедиях говоришь, я права? — Девочка кивнула. — О чём-то запрещённом… Ну, хорошо, можешь взять любую книгу на свой выбор. Но только одну. И ещё, если я увижу эту книгу у кого-то из детей… — Она грозно посмотрела на Эри. — Ты знаешь, что их ждёт. — В таком случае, я согласна. — И 53194-ая пожала Миранде руку. — Прекрасно! — Мама, хитро улыбнувшись, хлопнула в ладони разок, посмотрев на девочку с неким гадким превосходством. Эри аж дрожь пробрала от того, насколько впечатляющей была смесь эмоций на её лице. Совершенно не та мама, которую они когда-либо раньше знали, представала сейчас перед детьми, узнавшими правду. Не человек – гиена, приносившая своих близких в жертву более серьёзным хищникам, лишь бы её саму не сожрали. Девочка подумала, что не сможет поверить, что когда-то воспитательница была таким же ребёнком, как и она сама. — В таком случае, я больше тебя не держу. Свою гарантию я получила, а значит можешь идти, пока что. Теперь ты, считай, моя ученица и помощник, но я ещё не решила, что же там с твоими новыми обязанностями. — Мама покрутила ложку в своей чашке. — Думаю, ввиду тебя в курс дела ближе к вечеру. — Хорошо… — Прозвучало неуверенно со стороны девочки. Вся эта ситуация вызывала у неё ужасно двоякие ощущение, но сейчас её первостепенной задачей было покинуть логово этой жалкой твари, упивающейся её страданиями. По-крайней мере, так ей казалось сейчас. Тем более, ей до сих пор было необходимо притворяться напуганной мышкой, которая только что узнала о приближающейся смерти. Она медленно поднялась со стула и обернулась к книжному стенду у выхода. — Можно я сейчас?.. — Дождавшись короткого кивка от мамы, которая уже не особо заинтересованно уставилась в документы, 53194-ая развернулась и немного нерешительно направилась к полкам, сверху донизу уставленных книгами.    В последний раз, когда она близко подходила к этим полкам, она была способна достать лишь до двух нижних. Ностальгия по старым временам, когда она была ещё совсем ребёнком, понятия не имеющим о ферме и о демонах, всего лишь спокойно живущим своей обычной счастливой жизнью, наполненной обманом, захватила бы её, не будь она так напряжена. Ну, и не будь она Эри. "Нет смысла скучать по прошлому, если тогда я была слишком глупа, для того чтобы жить" — Девочка и сама не особо поняла, когда именно эта мысль пришла ей в голову, но теперь она оттуда никак не хотела выходить. Но, к счастью, эта мысль действительно помогала не отвлекаться. И не сомневаться в правильности своего решения.    Девочка поняла, что не может выбрать какую-то конкретную книгу. Смысла в том, чтобы просматривать каждую из них дабы выбрать ту, которая окажется полезнее всего, совершенно не было. Во-первых, это было бы слишком долго – как упоминалось ранее, весь кабинет матери был уставлен книжными шкафами. Во-вторых, сама мама могла бы что-то заподозрить. Подойти посмотреть, какие книги её воспитанница там выбирает, тем самым получить лишнюю информацию. Эри итак не понимала, как у Миранды не возникли подозрения сейчас, когда она ни с того ни с сего вообще попросила книгу. Поэтому не нужно было давать повода для их появления. По этой причине он решила положиться на свою интуицию и выбрать книгу, которая покажется ей самой притягательной. Всё же, искать нужную книгу здесь – как искать иглу в снопе сена. Но попытаться стоило. Если не выйдет, до августа, месяца её отправки, так точно она теперь зайдёт в этот кабинет не раз.    Пробегаясь глазами по полкам, Эри отметила, что у многих книг не было написано их название на корешке. Это ещё усложняло задачу, ведь таких книг было большинство, а книги с глупыми или слишком сложными названиями явно её сейчас не интересовали. Она хотела было уже отчаяться и действительно сесть перебирать книги, когда ей на глаза попался невзрачный журнальчик в кожанной обложке. Записная книжка, стоявшая в самом углу третьей полки таким образом, что её было практически не заметно. Конечно, ведь, по сути, она была прижата к стенке шкафа широким кулинарным томом. Девочка не сумела сразу понять, что же именно так заинтересовало её в этой тоненькой книжонке, но всё равно потянулась чтобы достать её. С лёгким усилием предмет выскользнул ей в руки, и только тогда Эри заметила, что в качестве закладки в журнале использовалась ручка. Почему-то предчувствие говорило 53194-ой, что она не ошиблась с выбором. — Ну что? — Лениво потянула мама, отрываясь от разбора всё новых документов, которые она выудила всё из той же своей полочки в столе. Она выглянула из-за стопки бумаг, чтобы окинуть Эри каким-то анализирующим взглядом. Та в очередной раз за день почувствовала себя просто отвратительно всего от одного взгляда этой гадюки. — Я всё выбрала, ма… Миранда. — Чуть не забывшись, исправилась девочка. Женщина одобрительно кивнула, после чего вернулась к разглядыванию документов. В какой-то момент 53194-ой показалось, что она всё же уловила нотки некоего подозрения в её глазах. Но она лишь понадеялась, что подозрение было направлено лишь на неё. В конце концов, хоть Руло и Ирис всё знали, она не хотела ставить их под удар. — И ещё кое что… — Будто бы вспомнив что-то важное, воспитательница вновь отложила стопку бумаг, разъедающим внутренности взглядом уставившись на свою подопечную. Холодок пробежал по спине Эри, заставив её остановиться у самой двери. Девочка стиснула зубы и очень сильно сжала в руке дверную ручку. Ей было настолько нереально слышать эту женщину вновь и вновь, после всего того, что она сегодня наговорила ей, что казалось, ещё секунда, и совсем слетевшая с катушек девчонка набросится на неё с намерением свернуть шею. И, конечно, Эри понимала, что не сможет этого сделать. — Если я узнаю о том, что ты пытаешься сбежать, то сразу же отправлю и Руло, и Ириса. Мне то их не жалко, пойми. — Поняла. — Сквозь силу очень натянуто процедила девочка перед тем, как выйти наконец из кабинета, дождавшись, когда мама откроет замок на ней, и чуть ли не хлопнуть за собой дверью. Повезло маме, что она тогда не смогла лицезреть совершенно убийственный взгляд красных глаз 53194-ой, который буквально выжег бы ей сердце, появись такая возможность. Девочка сильно прижала к себе журнальчик и направилась по коридору в сторону библиотеки.    Пока что она даже не подозревала, с каким же дьяволом заключила сделку. И дьяволом из них двоих была совсем не Миранда.