Паучья Королева

      То, что между личностями в процессе общения вытягиваются что-то похожее на ее разведывательные “щупы”, Арошни знала и до встречи с Гривинусом. Но ее сразу же поразило количество подобных связей, присутствующих у Неумирающего. Да еще и ведущих в никуда. Связи словно растворялись в воздухе, но это только на первый взгляд. На самом деле они уходили куда-то за пределы Земель. Арошни пришлось покопаться в своей старой памяти, чтобы наткнуться там на понятие пространства эвклида (странное название), а также понятие трехмерности, четырехмерности и тому подобного. Если учесть, что все эти данные были очень обрывочны, Арошни подумала, что магия — это намного проще. Но концепция Иного Мира, Мира-За-Гранью хотя бы объяснила куда именно деваются идущие от Гривинуса “связи”, чего магия мира, в котором она находилась сейчас, объяснять не желала никак. Хотя, вроде бы, чего проще? Существовало же понятие “План Бытия”. Арошни и сама обитала на подобном “Плане”, а весь мир Земель располагался на другом. Разница состояла в том, что такие вот “Планы” были достижимы ее средствами, даже если их обитатели были в той или иной мере против. Это был лишь вопрос личной силы. Тогда как проследовать по некоторым “связям” Гривинуса Арошни не удавалось. И барьеры на них стояли до боли знакомые. Именно до боли! О похожие барьеры билась в свое время Арошни, обнаружив себя в столь странной тюрьме. Только в данном случае не пускали именно ее. Гривинус проникал через барьеры, казалось бы, сам этого не замечая. Вообще, его тело в мире Земель больше напоминало странную марионетку на веревочках: частично свободную, но частично управляемую откуда-то из-за Грани. И тот странный сон Гривинуса для Арошни быстро перестал быть странным. У марионетки просто обрезались нужные ниточки. К сожалению, она не успела отследить моменты смерти других пленных, но несложно было предположить, что их тело по-настоящему не умирает, а впадает в такой же глубокий сон, который продемонстрировал Гривинус. Потом же, по приказу извне, спящее тело уничтожается, и создается где-то совсем в другом месте.       Конечно, с Гривинусом такой эксперимент проводить не стоило. Но была приемлемая альтернатива. Арошни немедленно организовала переворот в доме Барриана, убив там Неумирающую Матрону, и пронаблюдав за тем, что происходило дальше. Тогда она смогла получить концепцию феномена “Круг Воскрешения” - места, где возрождается убитый Неумирающий. Заодно она отследила моменты смерти, пропажи тела и его восстановления в Круге. Сомнений теперь не было никаких. Неумирающие являлись существами экстрапланарными, причем их место обитания, как “План” магией Земель не определялось. Это было что-то иное. Потратив немного сил на восстановление прежнего порядка в Дома Барриана и его владениях, Арошни оставила его матрону в относительном покое. Весьма относительном, так как в произошедшей там заварушке аватара выступала на стороне Неумирающей и, естественно, была потом максимально приближена к ней. Нельзя сказать, что Арошни вообще нравилась матрона Ксунастерия Барриана - на ее взгляд, та была глуповата, слишком примитивна и злобна. Но при этом она являлась отличной ничего не подозревающей подопытной для прямого наблюдения за своей персоной. Конечно, Арошни уже была в курсе того, что похожих Неумирающих разных полов в ее распоряжении превеликое множество в мелких провинциальных домах. Но ставить для наблюдения за ними аватару было слишком расточительно, в Благословенной Тьме они формировались намного проще. Пока Арошни решила использовать то, что есть у нее под рукой, привычно для дроу экономя силы.       А под рукой у Арошни имелся Гривинус. Уже то, что его появление в Благословенной Тьме вызвало эффект замедления времени во всем кластере, было достойно изучения. И эффект объяснился. Гривинус мыслил и действовал на несколько порядков медленнее, чем это делали обитатели Кластера! Но при этом его логика была на порядок более связанной и разумной. При всей хитрости матроны Рилайнгим, при всей хаотичности ее действий, Гривинус раз за разом умудрялся ее переиграть на допросах. “Проигрывала” ему и скрытая аватара, что уже ни в какие ворота не лезло. Арошни с легкостью просчитывала варианты ответов на каждый задаваемый вопрос, и все равно умудрялась получить ответ, который не укладывался в расчеты! При этом она заметила, что “замедленный” режим деятельности для Гривинуса нормальный, что он ведет анализ и выдает перебивающие вопросы жриц фразы, практически не размышляя над ними. Последовал вполне естественный вывод: она и весь ее мир существенно ускорены по сравнению с Неумирающими. Замедления устраивались для того, чтобы экстрапланары, подобные Гривинусу могли полноценно функционировать в нем.       Еще одним существенным открытием было точное определение факта, что Неумирающие приходят из родного мира Арошни. Сделать это оказалось относительно просто, но не без сложностей. Арошни знала, что ее родной мир - другой, не этот. Тот ли он, откуда появился Гривинус и Ксунастерия? Арошни попыталась проверить это, выбрав из своей старой памяти-библиотеки разные термины, связанные с географией ее родного мира, и как бы невзначай несколько раз вставив их в сообщения, адресованные Неумирающим. Самое сложное было то, что аватара не могла делать что-то еще, когда шпионила за “связями” кукол-Неумирающих и их кукловодов. И так приходилось вливать собственные силы, а на что-то еще их попросту не хватало. Приходилось изворачиваться, провоцируя окружающих отвлекать объект шпионажа, а в данном случае еще и произносить определенные реплики. Но всё получилось! Она отлично считывала эмоциональную составляющую, которую доставляли “связи” к куклам, и ждала, будет ли эффект? И да, в некоторых случаях эффект был. Что интересно, Ксунастерия, на которую она возлагала большие надежды, продемонстрировала следом за удивлением серьезное опасение и страх, правда, тут же пропавшие, но не сказала ни слова. Тогда как Гривинус сделал куда как большее. Сперва он тоже удивился, но потом неодобрительно проворчал: “Идиоты, язык за зубами держать не умеют.” Арошни чуть не рассмеялась - а сам-то, сам?! Ведь только что подтвердился простой факт: она пришла из того же мира, что и Гривинус! Вот только совсем иным путем и в совсем ином виде. И почти сразу оказалась в смертельной опасности. Ведь Ллос ее атаковала, стремясь уничтожить, и не окажись она хитрее, так бы и произошло. Что бы ни случилось в ее родном мире, каким бы образом она сюда ни попала - все равно она отправилась на заклание!       В тот миг, пожалуй, только короткая усмешка из-за ошибки Гривинуса спасла Арошни от последующих необдуманных поступков. Ллос страдала гневливостью, в приступах безумия разбазаривая все успехи. Арошни привыкла себя сдерживать, и сохранять разум холодным, но кое-какие остатки ее предшественницы на характере сказывались. А уж такое открытие просто не могло не вызвать сильнейший приступ ярости. Ей даже пришлось некоторое время силой воли успокаивать себя. Наконец, разъедающая злоба пропала, сменившись холодной ненавистью. Кто бы там ни был, сколько бы там их ни было, но там, за Гранью, есть враг или враги, пытавшиеся убить ее столь невероятным способом! И раскрываться, делая глупости, нельзя ни в коем случае. Надо быть разумной, а не взбесившейся от злости сумасшедшей! Кем она там была, как ее звали — всё это выяснить было пока невозможно. Но сейчас она не по своей воле стала наследницей Ллос! И, судя по тому, что ее до сих пор не вычислили, успешно справляется с обязанностями безумной богини. Вот и с местью просто обязана постараться! Те, кто сотворил над ней такое, будут страдать очень долго! Но до этого момента еще надо было добраться. Пока же требовалось, не раскрывая себя, как-то выяснять, как же обитатели ее родного мира попадают сюда, разобраться в том, как она сама сюда попала. И отомстить! И только потом... Может быть... Она раскроет себя. На своих условиях и в полной для себя безопасности - никак иначе!       Но надо было действовать дальше - разбираться со “связями” Гривинуса. Все они были закрыты барьерами, причем не все были Арошни знакомы. Были и такие, в которых стояли барьеры совершенно иного характера. В частности, один из таких Арошни смогла определить — это был так называемый “барьер прорицателей”. У Ксунастерии он был доступен, но совсем другим путем, да и выглядел иначе. Божества могли через оракулов задать своим подданным особые задания, для этого и предназначался этот канал. Интересный механизм, причем явно созданный божествами для своих верующих. Оценив непроницаемое белое облако, стоявшее у нее на пути (в случае Ксунастерии там была абсолютная, непроницаемая никем тьма), Арошни оставила данную связь, отметив лишь странную схожесть мыслей у разных божеств данного мира.       А вот другая “связь” привела ее в очень странное место. Попасть туда удалось совершенно случайно. Гривинус, “уснув” в очередной раз, не стал рвать все свои “связи”, а обратился к одному из них, вроде бы запертому. Но стоило его хозяину подать специальный сигнал, как защищающий проход барьер исчез. Конечно, Арошни легко запомнила ключ, и более эта "связь” для нее запертой не была. Однако тут же проверив ее аналог у Ксунастерии, она обнаружила, что у той сигнал-ключ другой. Ну да ничего, требовалось лишь подкараулить момент. Арошни заметила, как “отключился” Гривинус в момент обращения к этой “связи”, и что он так и не “проснулся”, пройдя туда. Ксунатерия наверняка сделает то же самое, а в том, что она запомнит оба сигнала-пароля Арошни не сомневалась. Жаль только, что для барьера, уводящего за пределы Мира, сигнал был другой даже у Гривинуса. И вообще неясно, был ли он? “Щупы” Гривинуса проходили через него без всяких сигналов. Может быть, дело было в односторонности барьера? То есть, оттуда сюда попасть было можно, а обратно - нет. Или даже не так: оттуда сюда и обратно зайти было возможно, а наоборот - нет. Ведь “щупы” Гривинуса шли в обе стороны, а не в одну. Пока Арошни только приступила к выяснению этой тайны.       Но в тот момент она не разгадывала загадки, а собирала информацию. “Комната”, в которой Арошни оказалась вместе с Гривинусом была откровенно странной. Она даже не поняла сперва, что ее наполняет. Огромные ящики с кучей рубильников, тумблеров и экранчиков напоминали картинки вычислительных машин, которые Арошни нашла в памяти своего старого мира. Или странные механические поделки гремлинов. Только помигивание лампочек на ящиках-машинах давало Арошни понять, что здесь идет какая-то работа, и лучше ничего не трогать, а изучать визуально. Но это потом. Теперь ей не составляло труда войти сюда еще раз.       Но все это было не так интересно и познавательно, как то, чем Гривинус занимался в этой потайной комнате, пока невидимая Арошни наблюдала за его действиями. Решительно открыв один из ящиков, он, ухватив какую-то рукоять, передвинул ее почти к противоположному краю, переместил пару рукояток. Ящик явно не пожелал закрываться после всего сделанного, но Гривинус хлопнул по крышке, и тот все-таки захлопнулся. Второй ящик, в котором были переставлены какие-то рычаги, он захлопывать не стал, подумав, открыл снова, и лишь потом закрыл. Затем, оглядев еще раз комнату, рыцарь подошел к письменному столику с полками над ним. На полках лежали какие-то свитки. Гривинус развернул один и стал читать. Арошни осторожно подошла... И в этот момент на полке с заметным шумом возник еще один свиток. Рыцарь не обратил никакого внимания на шум. А Арошни удивленно думала над тем, что же она только что видела.       Это что - что-то вроде почты?       Почты?       То, что произошло дальше породило для Арошни очередную загадку.       Две находящихся рядом полки и их содержимое мгновенно изменилось! Теперь, с одной стороны, был хорошо знакомый ей, судя по прошлой памяти, почтовый ящик: красно-синий, с куполом-крышей, дверкой и флажком и, почему-то, аж шестнадцатизначным номером (сколько же тут абонентов?). И свитки превратились в банальные письма! С конвертами, но, правда, без марок. Вторая же полка стала тоже хорошо знакомым почтовым ящиком, уже для исходящей корреспонденции.       Загадкой для Арошни стал не тот факт, что она увидела почтовое сообщение между Гривинусом и неизвестным абонентом, а то, насколько мгновенно для нее и незаметно для хозяина произошла трансформация. Тот только что сидел и читал свиток, и вот уже сидит и читает письмо, причем не обратив внимания ни на какие изменения в окружающем пространстве. Похожий эффект она видела до сих пор лишь раз - в момент сражения с Ллос, когда она оказалась ее в пещере-логове.       Почтовые ящики выглядели в этом помещении...       Чужеродно?       Нет, скорее наоборот, чужеродно тут выглядели полки со свитками.       Арошни никак не могла понять, что бы это значило, но у нее не было времени осмыслить всё произошедшее. Имелось куда более важное дело, а именно корреспонденция Гривинуса. Она могла ее посмотреть и прочитать!       Но, увы, к удивлению Арошни, она не смогла распознать язык, на котором были написаны письма Гривинуса. Это не были эльфийские руны: ни темных, ни светлых. Но и найденный в старой памяти алфавит не подходил. Схожи были лишь отдельные буквы да знаки препинания. Впрочем, Арошни знала, что в ее старом мире имелось множество языков. То, что она не понимала написанного еще ничего не значило. Надо лишь где-то взять словарь-переводчик и как-то приспособить магию. Ведь с языками Мира это работало, значит, сработает и с теми. Или же надо найти того Неумирающего, который будет писать на понятном ей языке. В общем, решаемо. А пока полученное письмо Гривинуса было брошено в ящик стола, написанный им ответ отправился в ящик для исходящей корреспонденции, а заодно оба они: как полученное, так и отправленное - прочно отпечатались в памяти Арошни. В будущем они могут пригодиться. То, что в этом мире ее память являлась абсолютной было очень приятным бонусом.       Арошни на мгновение задумалась, принимая решение, стоит ли прошерстить старые письма Гривинуса. Могла она также и “нырнуть” в ящик исходящей корреспонденции. “Связь” от него она видела очень четко. Подумала - и не рискнула делать ни то, ни другое. Все происходящее сейчас было первичной разведкой, и соваться далеко не стоило. Она и так узнала слишком многое.       Тем временем, очередное письмо отправилось в... Мусорную корзину! В которой тут же исчезло без следа. Гривинус только пробормотал раздраженно: “И тут спамеры водятся, никуда от них не деться.” При чем тут мясо и мясники, конечно, было непонятно, но то, что это письмо рыцарю не нужно не означало, что оно не нужно Арошни. Все так же подсматривая, она скопировала и его. Мало ли для чего может пригодиться этот мусор.       Так все и шло. Сперва Гривинус разбирал почту, на какие-то письма отвечал, на какие-то нет. Собственно, и было-то их не так, чтобы много. Меньше десятка. Но когда почта иссякла, Гривинус достал из очередного ящика... Дневник! Арошни мгновенно вспомнила такие вот тетрадочки, популярные у девчонок. Даже припомнила, что у нее была примерно такая же. Впрочем, данный дневник был, скажем так, суровее - мужской. Но стиль и смысл данного предмета не оставлял ни малейших сомнений. Увы, и тут сказалась языковая проблема, так что ничего прочитать Арошни не удалось. Оставив в своем дневнике запись Гривинус завершил свои работы, и удалился. Арошни ушла вместе с ним, проверив лишь, может ли она одна пройти в... Кабинет Гривинуса? Пожалуй, эту комнату следовало назвать именно так.       Да, смогла!       Но только когда Гривинус был активен, а не “спал”. Во время сна комната не ответила на пароль, хотя “связь” с ней оставалась. Попасть в нее удалось только когда хозяин был активен.       Вот только это ничего толком не дало. Да, Арошни могла заглядывать в ящики и шкафы. Да, она могла трогать находившиеся там вещи. Собственно, она могла делать там почти все то же, что делал Гривинус, никаких сигналов тревоги при этом не вызывалось. Вот только исполнить самое главное, что желала сделать Арошни - скопировать дневники и письма - не удалось! Они оказались исполнены таким образом, что прочесть их мог только сам Гривинус. Без него Арошни видела только чистые листы бумаги. Читабельны были лишь адреса, но они представляли собою длинный числовой код - и все.       Впрочем, оставались еще “связи” почтовых ящиков, которые были для разведчиков Арошни все равно, что тропинки. Тот факт, что они оказались односторонними ни о чем не говорило. А вот то, что исходящий почтовый ящик привел ее к колоссальной развилке, на которой все пути помечались знакомыми кодами - уже говорило хотя бы о том, что к Миру, в котором она оказалась, подцеплено нечто чуждое, иное. Словно паразит. Потому, что такое количество адресатов подразумевало массовость кукол и их кукловодов. О которых та же Ллос даже не подозревала несмотря на свой статус божества.       И что же это значило?       Арошни не знала, что и думать.       Она была из мира кукловодов, но сама кукловодом не являлась. Ее оболочка оказалась едва ли не всемогущей в этом мире, тогда как тот же Гривинус и Ксунастерия были серьезно ограничены в возможностях. Но, в то же время, Арошни была заперта здесь, как в тюрьме, тогда как кукловоды по желанию заходили для управления куклой и покидали этот мир. Да и “запертость” тоже была несколько спорной. Если бы не ее сопротивление, она бы вовсе умерла под атакой безумной богини.       Может быть, она оказалась тут случайно? Но тогда почему ее никто не разыскивает и не обращает внимания на то, что действия новой “Ллос” несколько не соответствуют старой? Почему никому нет до этого дела? И что с ней случилось в мире старом?       Может, все-таки, послать сигнал? Устроить массовую рассылку писем... Ах, вот при чем тут была ветчина!!!       Библиотека-память внезапно выдала ей скетч от “Монти Пайтон” и банки ветчины с надписью SPAM, намекнув, что все это было ей хорошо знакомо и приятно. Арошни даже расхохоталась! Веселье помогло ей сосредоточиться и начать мыслить логичнее. Нет, просто так проявлять своё существование было нельзя. Сперва надо было найти ответы на вопросы как и почему она очутилась тут. Все-таки, ее роль богини в этом мире точно была случайностью, которую никто, включая и саму Арошни, не ожидал. А уж “спамить” письмами всем возможным адресатам и вовсе глупая затея. Судя по реакции Гривинуса, на такую почту реакция была однозначная: мусору место в мусорной корзине! Не факт, что его вообще кто-то прочтет. Хотя посмотреть реакцию на мусорное письмо Ксунастерии очень даже стоило.       Посылать “щуп” даже по известному из переписки Гривинуса адресу Арошни сочла преждевременным. Она уже знала, что “тропы” могут быть односторонними, что “почта” устроена именно так, и неизвестно, получит ли она что-то с той стороны, если зайдет через путь передачи писем абоненту. А если и получит, то вряд ли это будет что-то отличное от уже виденного ею кабинета. Просто кукла будет другой, зато “щуп” и часть ее сил практически наверняка будут потеряны. Овчинка пока не стоила выделки.       Отметив тот факт, что она все больше и больше становится экономной дроу, Арошни покинула Кабинет Гривинуса, оставив там паучка-шпиона. Теперь, стоило только рыцарю зайти в свою комнату, как Арошни узнавала об этом. А ей надо было изучать другие “связи” Гривинуса и проникнуть в комнату Ксунастерии.       Забегая в будущее: когда последнее, наконец, удалось, Арошни ждало разочарование. Ее жрица не вела дневника и полностью игнорировала почту. В ее ящике лежало несколько писем, на которые та не обращала ни малейшего внимания. На глазах у Арошни пришло еще одно письмо, но даже сигнал прихода почты не вызвал у жрицы никакой реакции. Все, что Арошни получила от этого проникновения — это выяснение роли некоторых шкафов, которые у Гривинуса пустовали. Там хранилась одежда, в которую Ксунстерия могла моментально переодеться. И все.       Не принесли Арошни никаких полезных сведений и другие “связи” Гривинуса. Они вели в непонятные тупики, пустые или же заполненные чем-то непонятным. Вероятно, все опять зависело от Гривинуса и его действий, но даже если “тропа” и “комната” были открыты для Арошни, рыцарь туда не заходил, и предназначение этих помещений оставалось неясным. Как следствие, полезной для Арошни информации тем не нашлось. Наконец, помимо запертых Барьером Грани выходов, остался только четыре “тропы”. Но все они вели разными путями в одну и ту же “комнату”. Проблема была лишь в том, что Гривинус туда не заходил. Ксунастерия, скорее всего, заходила, но Арошни не могла следить за ней постоянно, как за рыцарем. А пока хозяин не открывал свои “пути” пройти по ним не могла и Арошни.       Арошни ждала. Она распрашивала Гривинуса через свою аватару и провоцировала своих жриц на определенные вопросы, она накопировала кучу писем и записей дневников, она... Не знала, что еще может сделать! И она не понимала, почему Гривинус никак не откроет последнюю комнату!       Оставалось предположить только одно: она ему не нужна!       Не нужна СЕЙЧАС.       Пока он в плену у темных эльфов...       Тогда ей и пришла в голову мысль попросту отпустить его. Но так, чтобы имелся шанс на отслеживание действий куклы и ее кукловода в какой-нибудь критической ситуации.       Например, в бою...       Ксунастерию тоже можно было бы так проверить, однако это оказалось сложнее сделать тайно и незаметно. Увы, но близость аватары к матроне сыграла не только положительную, но и отрицательную роль в виде более внимательной слежки за потенциальной конкуренткой на трон Дома Барриана. Исследовать Неумирающую было, в какой-то мере, проще, но вот делать это непрерывно - невозможно. А тут Арошни пришла в голову неплохая идея постоянного отслеживания поведения Гривинуса в условиях хотя бы относительной его свободы. Пусть возможность такой слежки продлится недолго, но уж точно принесет много пользы.       Вот тогда-то и начался проводиться в жизнь план выкупа торговой гильдией пленников. Инициатива, вроде как, исходила от наемного отряда дроу, который давно уже был мало связан с подземьем, а работал на того, кто больше заплатит. Потом подключился еще отряд, и еще, и, наконец, дело дошло до Эвермаэ. Этих наемников матрона Рилайнгим посчитала достаточно известными для того, чтобы подсунуть им Гривинуса и пленника из высших эльфов, который точно знал Малаглайна. А для реализации плана Арошни/Ллос уже матрона Кладдэрвс выделила наемницу-мечницу и ее отряд, в котором присутствовала ни на что не имевшая шансов жрица Ллос - готовый хост для аватары. Оставалось только подготовить засадный отряд смертников. И тут матрона Рилайнгим допустила небольшой промах: недостаточно твердо внушила своему вассалу условия задания. Та ошибочно увидела возможность улучшить свою репутацию, и схитрила, но в результате перехитрила саму себя. Несмотря на то, что все получилось, ситуация висела на волоске. Достаточно было Шурафэй зажать выданное благословение, а магу не применить имевшийся у него дорогущий свиток с заклинанием Стены Отравленной Паутины, чтобы у Арошни остался бы выбор между максимальной активностью с раскрытием себя и гибелью отряда вместе с Гривинусом. Шурафэй вообще показала себя в этой операции выше всяких похвал. Всю дорогу она отвлекала внимание Гривинуса на себя, а в засаде и вовсе умудрилась разговорить. Разговор оказался интересен, правда, куда применить полученные знания Арошни не знала. Но сразу после успешного отражения нападения отдала соответствующие распоряжения матронам насчет наемницы и чересчур хитрой семейки.       Но главное случилось. Почти всю дорогу до засады Гривинус провел в состоянии голема: кукла просто шла, ни на что не обращая внимания. Часть времени связи из-за Грани вообще отсутствовали. Но когда они были...       Сразу же после того, как караван был отбит Эвермаэ, Гривинус, отдав своей кукле приказ двигаться, куда прикажут, отправился в свой кабинет, и открыл дверь там, где раньше была глухая стена. Арошни не удивилась - она такое уже видела. Так проявляли себя запертые ранее “связи” и “тропы”. Но конкретно этой “тропы” до сего момента не было вовсе! И вела она не куда-нибудь, а за Грань! Конечно же, Арошни двинулась следом за Гривинусом, и очутилась... В Библиотеке! В этом не было ни малейших сомнений - Библиотека, как она есть! Куча шкафов с каталогами, каждый помечен своей буквой, внутри, безусловно, имелись карточки с описанием хранящихся фолиантов. Ну, и, конечно, книжные полки, угадывающиеся за шкафами картотеки, у ходящие куда-то в даль, скрываясь во мраке, недоступном даже для зрения Арошни. Гривинус подошел к шкафу с буквой “E”, и, покопавшись, извлек оттуда карточку с понятной Арошни надписью - Эвермаэ. Пасс рукой, карточка засветилась, и из мрака полок к рыцарю подлетел свиток, который, в отличие от почты и дневника, оказался читабельным. Впрочем, Арошни это не дало ничего нового. Всю информацию из свитка она знала еще тогда, когда планировала операцию. Интересно было другое - механизм осмотра библиотеки. Каталог - понятно. Но когда Кривинус “зажег” магией в свитке имя “Малаглайн”, и к нему прилетел еще один свиток, уже с описанием указанной личности, Арошни постаралась запомнить эту манипуляцию. Такой фокус был для нее внове. Заодно Арошни просканировала свиток, и уже не удивилась, увидев знакомые ей “связи”, уводящие вглубь библиотеки. Именно такую и активировал Гривинус, призывая к себе записи по Малаглайну.       Контролируя считываемую Гривинусом информацию, чтобы не пропустить что-то для себя новое, Арошни думала, с чем же она столкнулась. Ясно, что в этом месте была сконцентрирована ВСЯ информация про мир, в котором она жила. И находится это место за Гранью. Конечно, вопрос, сможет ли она сюда попасть еще раз, не стоял. Даже если именно ее не пропустят (а так, скорее всего, и будет), то она сможет попасть сюда вместе с любым Неумирающим в тот момент, когда тот решит обратиться к хранящимся тут знаниям. Но откуда сами эти знания взялись? Что первично: они или те летописи, по которым Арошни планировала свои операции? И сможет ли она пользоваться этой библиотекой, не привлекая к себе внимания?       Последнее можно было проверить уже сейчас. Арошни подошла к шкафу с буквой “А”, открыла его, и нашла карточку “Арошни”. Активация “связи” - и у нее в руках нужный свиток. Помеченный, правда, названием “Ллос”. Впрочем, удивляться тут было нечему. Важнее была реакция Гривинуса, а вернее, ее полное отсутствие. Рыцарь все так же продолжил изучать записи об Эвермаэ, его составе и командире. Тогда Арошни начала более основательное изучение полученных данных, уже не ориентируясь на замедленную скорость воспринятия информации Гривинусом. Свитки замелькали перед ней, считываемые и тут же отправляемые обратно. Последнее выглядело это так, словно свиток распадался в пыль, но Арошни уже знала, что его можно призвать вновь с теми же записями...       И после очередного запроса нарвалась на противодействие Врага! Заключалось это в том, что внезапно перед ними упала стена, отрезавшая от библиотеки. Арошни тут же “разрушила” запрошенные свитки, и отошла в сторону, ожидая реакции Гривинуса. Тот некоторое время не замечал случившегося, а потом, когда очередной вызов свитка уперся в стену, только поморщился. Арошни увидела, как перед ним открылся мозаичный набор картинок с просьбой указать те, на которых изображен пешеходный переход. Собственно, задача была несложной, она бы ее выполнила. Куда больше Арошни заинтересовали другие факты: и сама идея такой защиты, и то, что картинки даже близко не относились к этому Миру, и, наконец, то, что изображенное на них выглядело странно и ни на что не похоже нее для самой, даже если учитывать старую память. Нет, конечно, изображенные там предметы угадывались, но они совершенно не походили на известные аналоги. Это тоже было непонятной загадкой, но относящейся уже к вопросу ее происхождения. С одной стороны, она не сомневалась в том, что ее старый мир и Мир за Гранью, родина Гривинуса — это одно и то же. С другой же мир Гривинуса был иным. Похожим, но иным. А в том, что Арошни видела его фрагменты сомнений не было - мозаика состояла не просто из картинок, а из четко выполненных фотографий, запечатлевших в себе мгновения жизни кусочков мира Гривинуса.       Тем временем, рыцарь выполнил поставленную перед ним задачу, и закрывшая библиотеку стена исчезла. Как и фотографии. Увы, Арошни не успела выяснить, откуда они появились, и есть ли там еще что-либо подобное. Впрочем, повторить примененные действия сложностей не составляло. Правда, не с Гривинусом. Не стоило дважды подряд в течение короткого промежутка времени вызывать тревогу.       Когда Гривинус, наконец, закончил свои исследования, он просто закрыл проход и ушел, оставив свою куклу шагать по пещерам подземья. Увы, но читать его мысли Арошни не умела. Да и были ли мысли Гривинуса тут, в Мире? Или же они пребывали за Гранью? Однако, сам себя не похвалишь - никто не похвалит. Она не зря затеяла столь сложную комбинацию с прикрытием из наемников. Гривинус и без того почуял странность, а если бы это были не Эвермаэ с их проверяемой “родословной”, то Арошни рисковала бы не получить нужного результата. Довольная собою, она не слишком расстроилась фактом того, что без “хозяина” проникнуть в “библиотеку” оказалось невозможно. И без того было запомнено много записей, противоречащих доступным ей летописям. И, очевидно, более точным, чем они.       Второй заход Гривинуса в неизвестный доселе “Кабинет” состоялся перед разговором с Шурафэй, когда отряд готовился к схватке. Вернее, “кабинет” уже был известен, вот только он оставался все время заперт. А место оказалось весьма любопытным. Там стоял огромный стол с игрушечными фигурками-солдатиками. Присмотревшись, Арошни поняла, что видит в уменьшенном виде отряд, выводивший невольничий караван на поверхность. Впрочем, не полностью. Отряд Эвермаэ и высшие эльфы были полупрозрачными призраками, хотя и присутствовали на схеме. А вот фигурки людей Гривинус мог переставлять по своему желанию. Чем и занялся. Причем чем дальше Арошни наблюдала за ним, тем больше недоумевала. Причиной этого стал тот факт, что Гривинус заметно ускорился. Расставить фигурки в ряд, затем при помощи какой-то магии быстро перетасовать их в ином порядке, потом еще раз и еще — все это делалось куда быстрее, чем обычно. По мере действий, часть фигурок отсеивалось. Иногда Гривинус обменивал оружие фигурок, забирая у других. Наконец, он сформировал отряд, на взгляд Арошни, самых сильных и здоровых людей, и вооружил их лучшим оружием. Следом на отдельной поверхности Гривинус расставил отборный отряд, и это уже кое-что напомнило Арошни. Примерно так распределялись перед боем воины-дроу. Наконец, и это дело было закончено, рыцарь перенес фигурки на схему поверхности пещеры, располагая тех в засаде, и покинул “кабинет”. Уже не сомневаясь в том, что увидит, Арошни осмотрела местность глазами своей жрицы-аватары. И верно, бойцы Гривинуса расположились именно так, как до этого рыцарь расставил куклы в новом “кабинете”. Впрочем, следом Шурафэй начала переставлять засаду правильно с точки зрения дроу, так что работа Гривинуса оказалась частично переделанной. Тот, впрочем, не возражал против приказов наемницы, исполнял их с заметным рвением и немедленно пресекал любые возникавшие споры и среди людей, и среди светлых эльфов. Арошни решила, что он уже бывал и в бою, и в засаде, что подтвердил дальнейший разговор, укрепив желание наградить Шурафэй. Впрочем, был и один подозрительный моментик: это Гривинус начал разговор с Шурафэй, а не наоборот. То, что наемница блестяще его провела не отменяло факта настороженности Гривинуса.       Но именно эта настороженность открыла такое, чего Арошни даже не могла себе представить.       После того, как Шурафэй заявила про применение имеющегося у нее благословения Ллос, Гривинус долго и напряженно раздумывал. А уже после боя, когда отряд встал на отдых, он переместился в “кабинет” с почтой. Там он не стал усаживаться в кресло, а встал возле стола, и резко взмахнул рукой, словно спуская что-то сверху. И в самом деле, с потолка опустилось огромное прямоугольное ростовое зеркало, которое, впрочем, ничего не отражало. Там была лишь серебряная муть.       -- Максим Стоицкий, - четко произнес Гривинус, глядя в эту муть.       Зеркало подернулось чернотой, по нему побежали радужные разводы, отчего-то раздались смутно знакомые Арошни протяжные гудки. Наконец, разводы сменили направление движения, и в зеркале отразился... Дроу! Причем богато одетый и с характерными регалиями qu'el'faeruk - верховного мага Дома. Личность в социуме дроу весьма немалого ранга. Арошни мгновенно отдала приказ узнать, кто это такой.       -- F’sarn tuvok, - произнес тот на темноэльфийском.       Гривинус не говорил на языке дроу, Арошни это точно знала. Но сейчас она могла поклясться в том, что он прекрасно понял сказанное.       -- Привет, Макс, - поприветствовал его Гривинус. - Как дела с погружением во Тьму?       -- F’sarn aluin wun natha lotha, Gennadiy, - ответил дроу. - Lu’oh ph’dos? Dos lor hange.       -- Да вот, понимаешь, решил отдохнуть на широко разрекламированном курорте с полуголыми эльфийками. Да ты наверняка про него слышал - Баэннокварден называется.       Дроу на экране аж глаза выпучил. Затем усиленно стал пытаться не расхохотаться. Неудачно.       -- Lu’oh xun dos saph l’klath’ra? Xunus dos saph ol? - спросил он, все еще сдерживая смех.       -- На одну звездочку, - тоже веселясь ответил Гривинус. - Дорого, солнца нет, моря нет, кормят хреново, персонал хамит. Но вот насчет полуголых эльфиек - чистая правда.       Пока собеседники смеялись штукам Гривинуса (или как его там назвал этот дроу со странным и неправильным именем Макс? Геннадия?), Арошни давила свою злость. Сейчас ей совершенно не было места - творилось нечто за пределами ее понимания. Нет, такая вот беседа магическими средствами не была чем-то неправильным. А вот респонденты и содержание беседы - очень даже было. Эта парочка беседует, как старые хорошие знакомые! Это что же, шпионаж?       Впрочем, она все еще слишком мало знает про то, что творится за Гранью, чтобы делать такие выводы. Надо изучать ситуацию, надо слушать разговор. И не вмешиваться. Эмоции сейчас неуместны.       -- Ладно, пошутили и будет, - прервал смех Гривинус. - Ты же по дроу специалист, вон уже сколько времени со жрицами Ллос на "ты" общаешься. Объясни мне вот что. Может ли дроу применить Благословение Ллос для защиты светлых эльфов?       -- Vel’bol? Ph’dos ushdui? - искренне удивился дроу. - Il orn’la inbal tois pholor l’kyort! Nindolen fderse’tru ph’cha’kohken a l’toha draeval!       -- Однако, сработало. И не умерла. Понимаешь, благословение Ллос защитило группу высших эльфов от других дроу. Я же знаю ваши догмы — это форменная ересь. И она случилась у меня на глазах. Я чего-то не понимаю.       -- Uns’aa ichl. Tesso ussa mzild.       -- Я был в плену у Первого Дома Баэнноквардена. Умирать не стал, решил что всегда успею. Нас куда-то вели в караване пленных, когда его атаковали наемники из Эвермаэ. Со слов Малаглайна... Знаешь, о ком я говорю? - дроу, внимательно слушавший, кивнул, подтверждая, что знает и банду, и ее вожака, - Так вот, с его слов Великий Лес платит выкуп за эльфов, попавших в плен в последней войне, и они собираются его получить. Сразу же нам выдали оружие. Барахло, конечно, но тем не менее. И вот уже три дня мы топали куда-то неизвестно куда. Причем все дроу вели себя исключительно вежливо и обходительно. Только что мы напоролись на засаду, причем хитрую. Эвермаэ все, кроме пятерых: жрица, маг, два воина и воительница старшей - ушли вперед, и сбили заслон. Но пока они это делали нас атаковало полтора десятка воинов с пятью ездовыми ящерами. Вот тут-то все и случилось. Воительница применила благословение, превратилась в драука-берсерка, и снесла ящеров в одиночку. В общем, отбились. Что скажешь?       -- Ust: natha sargtlin shlu'ta neitar quarth natha yathrin, - изрек дроу. - Yathrinen ph’zush whun quarth. Gaer ph’nau aedin. Drada: Everhmae xun naut inbal l'ditronw dumoas d'Lolth. Gaer ph’nau yathrinen wund mina, lu’ka gaer ph’nind shlubnaut luth ortelassan lu’fderse’tru.       Арошни непроизвольно сжала зубы — это была ее промашка. Шурафэй, все-таки, была жрицей-наемницей благородного Дома Кладдэрвс, а не входила в Эвермаэ. А те и в самом деле не имели права на жриц в своем составе - Ллос не благословила их деятельность должным образом.       -- Тогда, получается, все сделанное могло случиться только если это была какая-то хитрая комбинация самой... -- и Гривинус указал пальцем вниз.       -- L’er’griff in’dol!       Гривинус молчал, задумавшись.       -- Zhahus ol natha sargtlin? Usstan nym’uerus nindel l’che’el Baennoquarden zhah nin wun l’Drada Qu’ellar - fridj sargtlin-yathrinen, - уточнил дроу.       -- Вот дерьмо!       -- Rilu’oh, nind khr’uss ssinssrin ulu has’tre dos. Lkas'ka her'tan lu'darthien 'udtila orthagyn lil kul'gobussen. Lu'ol lore saph l'Obokur Qu'ellaren ph'suxxizz mina. Jhal usstan xuat kampi’un ele.       -- И я не понимаю. В общем, спасибо тебе, друг. Я буду настороже.       -- Bwael ap’zen, - ответил дроу и исчез. По жесту Гривинуса зеркало снова уехало вверх, скрывшись в потолке.       Весь остальной путь рыцарь проделал в состояние натянутой струны. Впрочем, это было бесполезно, против него не затевалось никаких гадостей. Даже при том, что ее действия были раскрыты, Арошни выполнила то, что задумывала, но мало ли... Может, еще что-то всплывёт? Поэтому весь процесс выкупа был доведен до конца, и только потом она без малейшего сожаления разорвала подвешенную на Гривинуса паутинку, с помощью которой весь путь отряда отслеживала его действия. Оставалось только наградить причастных. По их заслугам, разумеется.       А потом думать, думать и думать. Было над чем.