After we die

      Таканори присел на свободный табурет.       — У меня к вам, парни, есть предложение, — пробормотал он, бросая короткие взгляды на каждого сидящего за столом поочерёдно. На столешнице были разбросаны карты, а кругом стоял перманентный шум, слышный лишь снаружи. В этом организме он приживался. Они были из разных миров, миллионы световых лет — расстояние, которое Матсумото должен был преодолеть, чтобы заговорить с этими людьми. Нужно прощупать их умы, вживить под кожу их привычки, избегая того, что покажется им странным.       Рик был внимательным, Таканори заметил это сразу. Его лицо было настороженным, он и не думал ослаблять оборону — следил глазами, преисполненными тихой агрессией, за каждым телодвижением шатена, молча слушал его. Но Матсумото перестал теряться под взглядами, подобными этому.       — Продаю очень дёшево, выгодная сделка.       Таканори взглянул на блондина многозначительно; только недоверие между ними сотворило эту атмосферу, за пределами которой кто-то смеялся, выпивал или болтал.       — Какая такая сделка? — сощурился Рик, склоняясь ближе, чтобы сохранить конфиденциальность в этом кипящем котле. — Мы тебя в первый раз здесь видим. Да, парни? Муть собираешься нам втюхивать?       Матсумото улыбнулся и прикрыл глаза на секунду, своим видом показывая, как глупы подозрения собеседника. Нельзя сразу приступить к делу, стоит повтирать им немного сомнительных гарантий.       — Нужны деньги, парни. А дурь высококлассная, именно поэтому я не продаю её в таких гадюшниках. Вам повезло, — улыбнулся Таканори слабо.       — На слово тебе верить?       Главарь искривил губы в ироничной усмешке, и его дружки тоже зашумели, перекидываясь смеющимися взглядами. Рыбка сама проглотила крючок. Это было бы, конечно же, весьма умно: такое упорное недоверие, твёрдая почва под ногами — но только если бы Матсумото действительно пытался втюхать им немного «высококлассной дури». Единственное, что было у него, — досрочная передозировка сплавом цветных металлов, хранящимся в барабане револьвера.       — Если сомневаешься, могу дать товар на пробу. Цены ниже плинтуса.       — Прямо-таки дашь? — дёрнул бровью Рик. — Бесплатно?       — Да это ж просто какая-то уловка, Рик!       — Бесплатно, — заверил Таканори, повторяя магическое слово вновь. — Если будете брать, конечно.       Собеседник улыбнулся. Матсумото знал, о чём он подумал в эту секунду. Разведём этого лоха на халявный кайф, а потом уйдём сухими. Но на деле всё оказалось куда сложнее.       — Завязала? Крепко?       — А ты сомневаешься?       Таканори проверил узлы на прочность, когда они общими усилиями наконец запхали бессознанного на заднее сидение. Ботинки всё ещё торчали из задней дверцы, но Леа выдохнула устало, пошатываясь на высоком каблуке. Она нашарила на приборной панели сигареты, достала последнюю из пачки, которую выбросила под ноги, и привалилась к машине. Таканори вытер лоб рукавом кофты.       — Ещё три я не осилю, — вздохнул он уморённо.       — Цель уже у нас. Хочешь, чтобы остались свидетели и тебя загребли, тогда можем сваливать, — сказала Леа и затянулась, в то время как её туфель примял пустую пачку на асфальте. — За них нам, правда, могут дать больше. Если тебя интересует, конечно.       — Ты мастерски не оставляешь следов, — заметил шатен.       — Эти сигареты курит четверть Японии, — закатила глаза девушка. — И затолкай чёртовы ноги в салон. Кто-нибудь нагрянет и не очень обрадуется им. Учитывая то, что они связаны и торчат из дверцы машины.       — Дальше что? — переведя дыхание, спросил Таканори. Вдалеке пронеслась машина, отвлёкшая его особо обострённое сейчас внимание.       — Теперь они прайд без короля, будет проще.       — Прайд? Стая гиен, — усмехнулся парень. — Это не меняет ситуации.       — У гиен нет вожаков, именно поэтому они гиены, — рассмеялась Леа и затушила выброшенную сигарету ногой. — Я могу отвлечь максимум двух, но слишком сложно не привлекать к себе внимания. Ты понимаешь. Паб полон пьяных свиней.       — Интересно, — нахмурился Матсумото, задумавшись, — у него был с собой мобильный? У нас есть имена и клички, можем выманить их сюда.       — Всех разом? Ты что, Майк Тайсон, Таканори?       — Тут новая проблема, — озадаченно потупился шатен. — Парцелляция людей, — нехотя дёрнул он уголком губ. — Разве они не послушаются его? Если…       Таканори принялся искать в карманах куртки безжизненной туши сотовый. Конечно, какой современный человек сунется наружу без сотового, особенно если этот человек — преступник.       — Есть!       — Если?..       — Найду имя того простофили.       — Что «если»? — настойчиво поинтересовалась девушка, ступая ближе. Рассеивая черноту, дисплей дорогостоящего девайса освещал лицо шатена, пока его глаза бегло прочитывали имена.       — Если подозвать сюда одного. Это выглядит просто.       — Что напишешь? — Леа склонилась над Матсумото, пока тот неспешно набирал текст сообщения.       — Напишу, что поцеловал лбом багажник, — всё ещё не отвлекаясь, прошептал Таканори.       — Чтобы унести товар? Это сколько же ты продал, получается? — удивилась девушка, читая набранное шатеном.       — Он мог взять «в рассрочку», — хмыкнул Матсумото. — Я строил идиота. Не удивлюсь, если они подумали, что с головой не дружу, раз предложил им такие перспективы.       — Выходит, двое остальных на мне, — вздохнула Леа и скоро добавила: — Белые или чёрные кудри?       — Что? — Таканори отвлёкся и взглянул на девушку, в чьих руках были два парика.       — Блондинки или брюнетки? Тебе как, Матсумото?       Шатен усмехнулся звучно и вернулся к своему занятию, нажимая на решающее «отправить».       — Брюнетки. Всё готово.       — Хлороформ в бардачке, если не хочешь испытывать судьбу. Это облегчит нейтрализацию. Справишься?       — С чего бы мне не справиться? — дёрнул бровью Таканори. — В сторону, — спохватился он, стоило заметить выходящего из паба человека. Силуэт казался узнаваемым. Шатен нырнул в салон, чтобы достать предложенный напарницей анестетик.       — Если у него пистолет — а пушка у него точно имеется, — будь осторожен. Не полоши округу и не будь Урухой.       — Будто когда-то так делал, — в спешке промачивая ткань жидкостью, пробормотал Таканори.       — Откуда мне знать. Ты ведь с ним ошиваешься, а не я.       — К стене, — прошептал Матсумото. Оба прильнули к холодной бетонной стене многоэтажки. Фигура тем временем стремительно приближалась, и, без сомнений, ей был тот, кто им был нужен. Парень держался опасливо: у машины никого не оказалось, в переулке царствовала темнота.       Матсумото коснулся плеча рядом стоящей, указательным пальцем тыча в сторону автомобиля, который находился всего в нескольких метрах от них. Из дверцы всё так же показывались злосчастные лодыжки.       — Какого хера? — Совсем рядом. Таканори насторожился, готовый в любую секунду среагировать на появление «гостя». — Рик? — Ещё один шаг. — Ты обдолбался? Что за шутки? — Носок ботинка показался из-за угла, но больше ничего — шаги стихли. По звукам Таканори сообразил, что парень-то не промах — набирает своим товарищам. Действия приняли экстренный характер с этого момента.       Ещё до того, как местный сорвиголова смог услышать шевеление, он ощутил удар в самую переносицу. Кровь хлынула, и брюнет подавился, роняя из рук телефон. Дышать представлялось невозможным: дыхательные пути сейчас же заполонил мерзкий запах, кровь всё ещё продолжала заливать горло, а ноги стали слабеть.       Леа подхватила упавший телефон и отменила вызов, к тому времени почти не сопротивляющийся парень обмяк в руках Таканори, который согнулся от тяжести, стоило брюнету безжизненно свесить руки.       — Я говорила тебе: затолкай эти ноги в салон, — зашипела Леа, зло запуская мобильник в салон, где, не подавая признаков жизни, уже лежала очередная жертва. Таканори выдохнул устало, стоя в абсолютной растерянности: руки по швам, потерянный взгляд; девушка продолжала нервно жестикулировать.       — Ну всё, хва… — попытался вставить своё слово шатен, но осёкся.       — Что теперь делать? Если эти двое сюда нагрянут, а? — Плотно сжав губы, девушка смотрела на Матсумото.       — Хочешь сказать, это только моя вина? — развёл руками тот, начиная злиться следом. — Мы оба проглядели в спешке.       Леа замолчала, озадаченно запуская пальцы в длинные фальшивые локоны.       — Да, — произнесла она тихо. — Ты прав.       — Нужно действовать, — всё ещё не усмирив беспокойство, заговорил Таканори. — Пока они не начали что-то подозревать.       — Поздно, — язвительно заметила девушка, но после выдохнула и стала поправлять свой намеренно вульгарный наряд. — Жди тут, ни шагу от них, — сказала она, завершив свои приготовления. — Изолента в сумке, сделай так, чтобы они не пискнули, когда очнутся. Общая анестезия этого препарата — максимум минут десять. Другой тоже долго не проваляется. И у тебя рукав в крови.       Таканори глянул на руку: там действительно была пара кровавых пятен. И пока он пытался разглядеть их в темноте и решить, снять ли ему кофту и надеть свою лёгкую куртку, лежащую на сидении, куда он её сбросил, когда переодевался. К ночи ещё больше похолодало, поэтому эта идея казалась не самой разумной. Когда шатен всё же решил, что это не имеет смысла, он понял, что остался наедине с собой. Если не считать двух парней, «отдыхающих» на заднем сидении.       Сделав то, о чём говорила Леа, и прочно заклеив рот обоим, Таканори связал младшего, ещё раз проверил прочность узлов на руках и ногах другого. Когда дел больше не осталось, Таканори затолкал длиннющие ноги Рика в салон, закрыл дверцу и сел на водительское сидение. Заняться было нечем, кроме, разве что, самого ожидания. Матсумото пошарил рукой в бардачке, надеясь найти что-нибудь ещё, что могла хранить там Леа. Он рассчитывал на что-то позабавнее, но там были лишь наручники и небольшая бутылка виски объёмом в треть литра. Матсумото огляделся: девушки, конечно же, ещё и в помине нет. Едва ли она вернётся так скоро. Со вздохом поражения Матсумото открутил крышку и понюхал содержимое, после чего моментально сморщился и кашлянул, отодвигая бутылку подальше.       Темнота как будто сгущалась вокруг машины, норовя забраться и в салон, где шатен счёл логичным не включать свет. Дороги и паба отсюда не было видно, машина стояла в самой глубине улочки, зато за воротами, вдалеке, горела тусклая белая лампочка, едва-едва заметная. Таканори знал, что лучше бы вести себя предельно тихо, но волнение съедало его сильнее, чем тогда, когда он говорил с парнями в пабе, и он решил пошарить по радиостанциям. Тогда-то всё было обратимым, он ещё мог оплошать. Но теперь в этой машине два человека, которых он видел всего раз, и они обездвижены. Намеренно.       По всем радиостанциям крутили полную муть: новости, вечерние шоу, всегда раздражавшие Таканори больше чего-либо другого. Тогда он обнаружил, что в магнитоле есть диск с музыкой, и это оказалось куда более приятным, чем пустая болтовня радиодиджеев. Выкрутив звук на минимум, парень откинулся на сидение и закрыл глаза.       Горлышко бутылки прижалось к губам, и Таканори сделал несколько жадных глотков, которые заставили его сильно закашляться. Возможно, не стоило так спешить. Он всего лишь хотел узнать, станет ли от этого лучше, и пока что это абсолютно не работало.       — I hate myself and I want to die,* — меланхолично тянула девушка под ритмичные гитарные звуки, и шатен безотчётно стал подпевать, барабаня пальцами по рулю. Ещё несколько глотков алкоголя — снова не лучше. Бесполезная штука.       Он обернулся, убеждаясь в том, что всё до сих пор спокойно. Когда же вернётся Леа? Не очень-то хотелось одному встречаться с мычанием и усиленным копошением в попытке выбраться.       Долгое ожидание наконец прервалось звуками, которые Таканори сначала счёл за галлюцинацию. Но очень скоро послышались и голоса, Матсумото выключил музыку и огляделся: на горизонте показались три силуэта, пошатывающиеся и смеющиеся. Они застряли где-то у стены, и в этот момент Таканори почувствовал вибрацию телефона в кармане джинсов — писала Леа.       «Иди и помоги оттащить их от меня. Немедленно». Шатен услышал звуки с заднего сидения, но сейчас об этом беспокоиться не было времени. Предельно тихо Матсумото открыл дверцу и ступил на асфальт. Приглушённое грубое бормотание раздавалось в нескольких метрах от машины, куда он и направился. Удавалось оставаться незамеченным лишь благодаря тому, что парни были слишком заняты, чтобы обращать внимание на посторонние звуки. Таканори остановился в паре метров и поймал взгляд напарницы из-за спин прижавших её к стене парней. Один целовал её в шею, пока другой расстёгивал пуговицы на блузке. Леа сделала вид, что обняла одного из них и ткнула в его спину пальцем, глядя на Таканори. Затем начался отсчёт: пять пальцев, четыре, три, два… Шатен делал неспешные шаги, по мере того как пальцы девушки загибались. И вот время вышло. Удар головой о бетон — один в отключке и с гарантированным сотрясением. Леа сделала аналогичное с другим, который уже успел расстегнуть все пуговицы и начать распускать руки, но он оказался крупнее и крепче и лишь отшатнулся, сплёвывая кровь из разбитой губы. Последовавший незамедлительно удар в живот всё же заставил его повалиться. Хрипя и скручиваясь, он осыпал всё ругательствами. Леа, запахнув рубашку, присела над парнем и коснулась его лица. Полные злости и адской боли глаза впились в неё ненавистно.       — Сука, — только и успел прокряхтеть он, прежде чем, схватив за загривок, Леа повторно приложила его о бетон.       — Я тоже не лучшего мнения о тебе, — произнесла она, ещё раз пнув носком туфли парня в живот. — Загружаем и уезжаем, — обратилась она к Таканори, молча наблюдающему в стороне.       Когда остальные двое были «экипированы» и сгружены в машину, Леа завела машину. От неё смертельно пахло алкоголем, особенно сильно это ощутилось в машине.       — Ты долго, — скосившись на девушку, произнёс Таканори.       — Предупреждала, — ответила она резко и дёрнула рычаг коробки передач, чтобы дать задний ход и покинуть уже ненавистный закоулок. — Ну, чёртов Рейта! За деньги разыгрывать похоть я не нанималась. — Выехав на дорогу, она заблокировала двери. — И сидите там как мыши, ублюдки! — отреагировала она на шевеление позади, а затем снова заговорила тише: — Если даёт задание, пусть изложит и план. Я не тётушка фея, чтобы исполнять неисполнимое. Наклюкался вчера в доску, — продолжала она неугомонно, — и строил большого босса. Всё по Широяме убивается.       Таканори насторожился, услышав это, но Леа замолчала, усиленно унимая свою злость.       — Я надеюсь, это между нами? — спросила она, внимательно взглянув на Матсумото. Он кивнул ей в ответ, и в салоне стало снова тихо.       — До того как я вошёл, — осторожно поинтересовался Таканори, — он говорил тебе что-то о произошедшем?       — О произошедшем? А ты откуда знаешь «о произошедшем»?       — Я… — Матсумото почувствовал, что слова застряли в горле. — Слышал, как вы говорили, — быстро нашёлся он и мысленно выдохнул. Не стоило так опрометчиво задавать подобные вопросы.       — И чего тебя это так беспокоит? Меньше знаешь — крепче спишь.       — Я уже давно не сплю крепко, — низко рассмеялся шатен, глядя в окно. Они говорили о значительных вещах словно бы невзначай, не выдавая того, что это всё что-то значит.       — Ладно. Ничего сверхсекретного, но лучше бы ты не болтал обо всём этом каждому встречному. Рейта не хочет, чтобы все знали о его проколах. Мы ни черта не ищем, заметил?       — Да уж заметил. Но что там… за инцидент?       — Оби Катсуо, тридцать два — асфиксия; Танака Кано, двадцать восемь — ножевое в сердце; Ёшимото Кейтаро, сорок четыре — пулевое, туда же и в упор. Но это не всё, нет, — усмехнулась девушка. — Всего восемь. Я назвала тех, с кем хоть раз виделась лично и помню имена. Они — самые выдающиеся из низов, можно и так выразиться. Это методичный отбор с целью подпортить дела Организации. Убийства показные, но аккуратные, почти бескровные. Думаю, здесь даже и гадать не нужно.       — Сколько? — нахмурился шатен, отрываясь от созерцания местности. — Восемь?! — неверяще переспросил он.       — Может, и ещё найдут.       — Рехнуться, — прошептал Матсумото, сжимая руки от досады. И ещё раз песочные часы сделали свой поворот — пошёл обратный отсчёт. Если в ближайшие несколько суток ответ, нужный Таканори, не найдётся, он слетит с катушек. Всё никогда не встанет не свои места. Он желал бы выйти из машины — прямо сейчас, прямо здесь. У него за поясом заряженный пистолет, и поэтому всё в порядке. Жалкий фарс!.. Когда же это закончится?!       — Куда едем? К докам? — спросил Таканори скучающе.       — К докам. Нам предоставят помещение старого портового склада. По крайней мере, так Рейта сказал — мы говорили сегодня вечером.       — То есть… ты ему не доверяешь?       — Вчера он был, мягко говоря, не в себе. Он не в себе вот уже неделю, если честно. Я послала сообщение в пабе, перед тем как писать тебе. Чтобы готовили помещение, потому что у нас дело в шляпе. Он не ответил. Это, конечно, свойственно ему, но… Посмотрим, — заключила она и заглушила мотор.       — Приехали? — Только Таканори произнёс это, как в окно постучались. Леа опустила стекло, и ей на колени упал ключ, после чего человек, которого во тьме Матсумото даже не смог разглядеть, скрылся из виду.       — Всё-таки, — улыбнулась девушка, — есть ещё немного разума в его голове.       Леа снова завела автомобиль и подъехала к одной из дверей ангара, затем вышла и открыла навесной замок, сняла цепи и с чуть скрипучим призвуком отворила железную дверь, жестом приглашая Таканори войти.       Девушка включила свет, и лампы долго мигали, прежде чем свечение стало постоянным. Ангар был непривычно огромным, Таканори не привык бывать в таких просторных местах, поэтому ощутилась мимолётная свобода. Посередине помещения стоял раскладной стул и деревянный оцарапанный стол. На нём, с краю, — пистолет с глушителем и диктофон.       — Здесь проваливается пол, осторожно, — предупредила Леа. — Видишь, там, справа, дыры?       — Тебе об этом стоит побеспокоиться больше. — Таканори взглянул на туфли девушки.       — Не проблема.       Леа сняла их, взяла их в руку и неспешными шагами направилась к столу, ступая на холодный пол сначала пальцами, осторожно, а затем и всей ступнёй.       — Тащи его сюда. Остальные пусть поспят.       — А ты будешь сидеть и ничего не делать? — повёл бровью Матсумото.       — Я думаю, да, — усмехнулась Леа, оборачиваясь через плечо. — Считай это платой за твоё безделье и распитие моего алкоголя. К тому же, тебя не лапали эти животные.       — Вот это повезло, — шаркая ногой, согласился Матсумото и улыбнулся, глядя в гнилые отсыревшие доски пола. — Ты что, по запаху узнала?       — У меня чутьё на наглецов, которые глотают мой виски. — Леа присела на столешницу и натянула туфли вновь. — Не стой, время идёт.       Рик ничуть не сопротивлялся, хотя Таканори значительно уступал ему по силе. Он уже понял, что встрял. Обычно какой-нибудь пафосный дяденька заявлялся к ним и требовал занятые деньги или угрожал, но этот раз оказался куда страннее. Эти люди словно и не боялись за свою шкуру, а это значило, что бояться нужно ему. Их не убили, просто сгрузили в машину, побросав друг на друга, как бесполезные куски мяса. А это значило, что сейчас не обойдётся без шантажа. И чего же этим ненормальным было нужно? Стукнул бы его кто-нибудь по голове, да посильнее, когда он повёлся на этот глупейший трюк. Он и думать не думал, что кто-то собирается сделать подобное так смело — на это даже не было никаких причин. Кроме, разве что…       — Усаживайся поудобнее, — произнесла девушка. Рик видел лишь её чёрные крупные кудри, лежащие на плечах и спине. Парень, выдавший себя за дилера, ослабил верёвку на руках, но ненадолго — всего через секунду она стянула руки так, что перед глазами засверкало.       Рядом с девушкой, сидящей на столе, лежал пистолет. Дотянуться бы ему до него — и проблема решена.       — Итак, — вздохнула она и поднялась, забирая с собой пушку. Брюнетка передала её парню, и Рик внимательно проследил сожалеющим взглядом за последним шансом к спасению, оказавшимся в руках этого человека. Теперь его образ вырисовался отчётливее: тусклые волосы были сильно растрёпаны, часть их завешивала лицо и мешала добраться до взгляда, который казался расфокусированным и плавающим; под глазами залегли синяки. Он молча принял пистолет из её рук и кивнул.       На костяшках пальцев девушки темнели шрамы. Но внезапно её рука потянулась к волосам и сдёрнула их напрочь, являя взгляду смятые и не такие роскошные, тёмно-ржаного цвета. Она бросила парик на стол, прямо перед Риком, и положила рядом устройство. Им мог оказаться только диктофон.       Таканори разрезал изоленту ножницами, давая пленнику возможность разговаривать, и в этот момент Леа нажала на кнопку устройства, а маленький красный огонёк стал мигать многозначительно.       — У нас нет никаких денег, — сказал блондин сейчас же, как наконец-то смог говорить.       — Что вы заладили с деньгами-то, — вздохнула Леа, — не нужно никаких денег. Нужны извинения, — улыбнулась она и положила ладони на столешницу.       — Что? — дёрнул бровями сконфуженный блондин. — Это что, розыгрыш?       Он нахмурился и попытался найти взглядом другого замешанного, но Таканори стоял у него за спиной, и посему не мог быть замеченным.       — Вы, помнится, машину одного человека изуродовали не так давно. Вам привет от него.       — Вот блядь. — Оппонент дёрнулся в стуле, но Леа лишь взглянула на его нервный припадок с лёгкой иронией. То, чего он опасался более всего, всплыло на поверхность. Этот разожравшийся коррумпированный судьишка может и угробить за свой блестящий маслкар.       — Что нужно от меня? — рыкнул Рик, приняв тот горький факт, что сопротивление бесплодно.       — Я уже сказала, — ответила Леа мягко. — Извинись. Вот диктофон, и я записываю наш разговор.       — Что за… Что за пургу вы мне здесь втираете? — дёрнулся он снова. — То, что ему нужно, — это извинения? Какие на хер извинения?       — Давай так. — Девушка потёрла переносицу, устало прикрывая глаза. Она отняла руки от стола и снова разогнулась. — Ты извиняешься, и мы отпускаем тебя. Так покатит?       — И всё, что мне нужно…       Леа кивнула, опережая вопрос, но парень всё равно не выглядел удовлетворённым. Ещё бы! Совсем недавно он сидел в пабе, распивал пиво, играл в картишки и беспокоился лишь о том, как бы сгрести побольше дури. Абсолютный хозяин положения. Слишком крутой для извинений.       — Я извиняюсь, — пробормотал наконец он едва слышно. Леа закатила глаза.       — Это не извинение. Ещё раз, — сказала она и выключила запись, чтобы начать новую. Рик глянул на неё разъярённо; наверняка в своих мыслях он уже выпустил ей кишки, но сейчас не он руководил происходящим.       — Мне очень жаль, что так вышло, — громче произнёс он, но безо всякого тона.       — Таканори. — Девушка посмотрела поверх его глаз, и тогда острая боль разорвала всё тело на куски. Ступня. Этот паршивец прострелил ему, мать его, ступню. Рик рычал и сыпал бранью, раскачивался, сжимая зубы, но девушка терпеливо ждала, пока он придёт в себя.       — Ещё раз, — настойчиво повторила она, за словами последовал двойной щелчок кнопки.       — Я сказал, нам очень жаль, что так вышло, — сказал он слабо, всё ещё ощущая чудовищную боль в ноге. Оттого и голос стал не таким грубым, каким был. Леа помахала рукой, побуждая блондина развивать монолог. — Мы не должны были так поступать.       — Как?       — Громить машину чёртову! — И он вновь взвыл от некончающейся боли, стискивая зубы.       — И вы, конечно же, были не правы.       — Да! Да! — Леа выключила запись и взглянула на Матсумото ещё раз. Тот кивнул, сверяясь с правильностью предположения. — Теперь всё? — напомнил о себе Рик, нетерпеливо дёргая руками.       «Интересно наблюдать, как страх и боль спускают гордецов с неба на землю», — об этом успел подумать Таканори, прежде чем нажать на курок.       Ему было жаль. Но так было приказано. Он нажал на курок — тело перестало противиться путам и бесхребетно повисло на стуле, а голова свесилась, и Таканори наблюдал, как струйка крови скользит по брови, а затем густые капли пачкают потёртые штаны цвета хаки. Мгновенная смерть и такая идиотская надежда.       — Таканори, — звала Леа, но не могла обратить внимание шатена на себя. — Матсумото. — Она положила руку ему на плечо, и тогда он таки смог сфокусироваться на встревоженном лице девушки, смог выловить её глаза. — У тебя кровь.       — Снова? Ничего, постираю. — Таканори принялся искать на себе новые кровавые отпечатки. Вот чудная: здесь человек едва-едва умер, а её волнует грязная одежда.       — Нет-нет, — закачала головой Леа и коснулась своей верхней губы, не отрывая напряжённого взгляда от лица Матсумото. Таканори не сразу смог уловить, в чём дело, но, очевидно, что-то было на его лице, и он коснулся губ, чувствуя странную влажность. Когда он посмотрел на свои пальцы, они были перемазаны кровью. Голова на секунду пошла кругом от непонимания. К горлу подступила теплота; Таканори закашлялся, ощущая инородное в дыхательных путях.       Леа сделала шаг назад, глядя поражённо.