***
«Заседание начинается!» — лишь спустя несколько минут объявляет хриплый голос,судя по всему,находящийся за кадром. Неизвестные убирают руки со столов, оставляя в распоряжении смотрящих лишь опустевшую, гладкую и достаточно жутко поблескивающую белую маску. — Итак... — тянет низким басом один из неизвестных. Он ещё раз поправляет костюм перед тем,как продолжить. Растянув мгновение ещё на несколько секунд,он продолжает: — Тема нашего собрания – воссоединение Китайской народной республики и Российской федерации. — только что сказанное,казалось, тут же прорезало уши остальным присутствующим. — Давайте не будем затягивать с этим. — сложив руки в замок,соглашается другой человек. Им всем было давно известно,кто и что собирается здесь сказать. Им всем было известно, к чему это приведёт и как повлияет на возможное будущее. Тем не менее,первый, на коем лежала мертвым грузом обязанность вести эту церемонию, произносит: — Ещё в апреле 2075 года военные силы США отважились отправить элементы ядерного вооружения в сторону нашей страны. — голос слегка дрожал под воздействием напряжения,оказываемого отвратительно большим помещением и объектами вокруг. — И настало самое время... Отправить ответ. — Ведь мы бы только усугубили ситуацию, мгновенно ответив. Планета находилась в затруднительном положении,и мы не могли ухудшить его. — заверяет тот, поворачиваясь в сторону рядом сидящих. — Так... Пригласим же в этот зал ликвидаторов третьего подразделения: Лилию и Розалию Оленьевых!...— разведя руками,он явно намекал на два единственных, всё ещё пустующих места в зале.***
— Да. — даёт краткое согласие одна из Оленьевых. Мягкие очертания лица, обрамлённые достаточно длинной чёлкой и прямыми голубоватыми волосами, не выражали совсем никаких эмоций. — Я признаю этот план полностью эффективным. — Юта и Колорадо – разве не самые уязвимые штаты? — не менее безразлично отвечает Розалия, глазами ища одобряющий вопрос взгляд Лилии. — Нет. Совсем нет. Но мы... — она оценивающе окидывает бедный на детали зал помещения. — Мы начнём с малого,я полагаю. «Но не будет ли это слишком опасно? Есть ли риск не менее достойного ответа от США?» — угадывается за кадром тихий, но в то же время достаточно приметный человеческий голос. Казалось бы,вполне ожидаемо,Лилия переводит взгляд прямо вперёд. Прямо на того,кто сейчас был за кадром и задал этот вопрос. Напрямую направлен помутневший взгляд,в котором давно угасли блики — даже дрожащие,даже самые искренние, появляющиеся во время слёз — и те больше не находили места среди угаснувшего моря её очей. Ни единого колебания в движениях. Лишь отголоски злобы, спрятанной в глубинах глаз — лишь ровно поставленные уголки губ, не выражающие абсолютное ничего.***
Видеозапись неожиданно обрывается, напоследок оставляя лишь жуткие блики и разноцветные полосы на экране. — Твою мать... — с характерным шлепком раздаётся резкий удар руки о лоб. — Это что? Экран окончательно погас. Пластина с видеоматериалом падает на пол, разломавшись на куски. «Запись №1» — угадывается на пожелтевшем листке,выпавшем из кассеты. Вероятно,поэтому дальнейшее воспроизведение было невозможно. — И почему именно кассета? Постарше не могли ничего найти? — встав со стула, Асахина оценивает взглядом уничтоженный объект. Вероятно,самоуничтожившийся? *** — Нет... — выражая слабое отрицание, вновь и вновь произносит девушка. Очередная крепкая сигарета,от которой теперь не становится плохо, заполняет окружающее пространство густым дымом. — Блять, нам бежать надо. — И куда мы?.. — Мафую окидывает взглядом раскинувшуюся вокруг территорию. Однако всё,что ей доводится видеть – лишь небольшие проселки, состоящие в большинстве своём из сосен. Сквозь огибающие и поражающие своей густотой леса, где то в южном направлении едва ли можно было различить берега Японского моря. Холодный ветер Охотских морей уже который день дует в спину со стороны севера,не давая и шанса согреться – даже через теплый шерстяной плед. — Мы ведь не знаем пути назад? — напоследок кинув озадаченный взгляд сквозь гущу лесов,заявляет Асахина. — Знаешь... — приложив руку с плотно зажатой меж пальцев сигаретой, продолжает Лилит – будто не слыша Мафую. — Мне до сих пор кажется,что заявленные на... том видео, Лилия и Розалия – на самом деле не люди. — Что? — Ну,сама посуди. Никаких эмоций,что бы им не заливали... Глаза без единого блика, ни одного лишнего движения – будто роботы, Господи,в гробу я их видела! — поспешно сделав большую затяжку и заставив табак немного разгореться, она оставляет его в руке. — И этот взгляд. Ты помнишь? Камера так лагать начала,я пересралась! — она нелепо усмехается. — И ты так уверена,что они – не более,чем куклы или роботы? — Мафую отпивает глоток из большой кружки с кофе. Горячий пар немного пожигал лицо на контрасте с окружающим холодом, стоящим на крыльце. — Конечно! На все сто. — сделав ещё одну крупную затяжку,она с силой вдавливает использованный бычок в пепельницу. Табак постепенно тлеет, создавая характерный слабоватый запах. — Хорошо. И что мы будем делать с этой информацией? — Я... Я не знаю. Может,пригодится по переезду. — старое кресло издаёт внезапный скрип после того,как девушка,опершись о его ручки, встала с места. — Кстати,разве мы отьезжаем не сегодня?***
Толпы людей. Оживленный проспект,казалось,уже пропитан бесконечными лозунгами — «Я,мы – против войны» — ярко и неожиданно гласят они,завлекая ярким красным заголовком. Ещё тысяча с небольшим несчастных людей продолжали мелькать и надоедать даже сквозь затонированное стекло. Бесконечные выкрики и множество бумаг,что они демонстративно трясли над собой — вот,что усложняло движение большинства машин по этой проезжей части. — Блять,ублюдки! — не сдерживая себя, произносит Мафую. — Неужели нельзя устроить свой сраный митинг в другом месте? Положив помаду в свою большую сумку, Асахина ещё раз пробегается глазами по салону автомобиля. Глазу буквально было не за что зацепиться — чёрные кожаные детали сливались друг с другом,образуя одну очень даже унылую для глаз картину. — Вот вроде с 25 года люди мечтали о летающих машинах. — добавляет Лилит, продолжая разглядывать неприметных людей из окна. — А у нас до сих пор ничего нет. И малейшей наработки. Расстроенно вздохнув,она окончательно откидывается на спинку сиденья. Голубоватые волосы,слегка взъерошенные, иногда попадают даже в глаза. От того немного поморщившись, она продолжает: — Ну и когда мы теперь доберёмся до места? Я вот лично даже адреса не знаю!***
— Так... Это здесь? — Асахина,устало фыркнув, оглядывает помещение оценивающим взглядом. На её родной дом это не было похоже: диваны,обитые тяжёлым и пыльным покрытием,тянулись вдоль всего помещения. Маленький журнальный столик скромно расположился поодаль, привлекая внимание распустившейся паутиной трещин на собственном стекле. Пол же, преимущественно тепловатого оттенка линолеум,был практически незаметен под шерстистым, серым ковром. Персиковые обои лишь добавляли этой скромной комнате странную "изюминку",скрашивая в большинстве своем серую массу остальной мебели. — Безвкусица. Думала,нам достанется что-то получше... — Лилит с громким хлопком закрывает чёрную дверь. Ключи,характерно звякнув,были беспечно брошены на стоящий рядом маленький холодильник. — Твою мать,да кто догадался его здесь поставить!? — девушка несильно толкнула прибор,начав стягивать с себя туфли на низком каблуке. Одна из замшевых туфель глухо ударяется о пол,слегка задев при падении рюкзак Асахины. Девушка, с расслабленным выдохом и заметной усталостью, максимально удобно располагается на диване. В комнате царила темнота — лишь блеклый свет со стороны открытого балкона прорывался внутрь. Бледноватый,без капли чего то теплого, свет, отражает максимально пустое помещение. На полках не располагалось ни единой книжки, а в вазе не стояли,величаво тянувшись к затянутому тучами солнцу, цветы. Совершенно любые — даже полевые цветы,даже верба,смотрелись бы уже неплохо. Но место заметно пустовало. *** Всё пространство улицы, видимое с открытого балкона, было заполнено людьми. Несмотря на прошедшее время,некоторые продолжали так же буйствовать. Где-то за углом, в глухих переулках, виднелись люди совершенно иные: блеск рам,состоящих из ненастоящего золота, обрамлял иконы с изображением божественных сущностей — по всей видимости,это был их постоянный товар. Такая большая плотность людей и постоянно перебивающие друг друга голоса могли скрыть сырость и грязь обычно пустующих улиц. Гул, выкрики,лозунги — отныне это и было новым гимном города. Города «Москва» *** Асахина наконец делает новый глоток остывшего чая, смиренно наблюдая за происходящим. — Ну? Ситуация не меняется? — Лилит, внезапно присоединившись, садится напротив. — Не-а. Кстати,знаешь... — она медленно поворачивает голову в сторону собеседницы, отводя взгляд от остальных людей. — Я, кажется,поняла,что в деле замешано не только США. — Да? — Лилит удивлённо вскидывает бровь. — То есть, воюем не только против них? — Угу. Кажется,на стороне Америки сейчас ещё Япония. — говорит она, с глухим стуком поставив кружку на свое место. — И с Германией... Правда,они до сих пор налаживают контакт. После того,как в 2075 году США сбросили часть ядерных отходов на Мюнхен... — Асахина устало вздыхает. — В общем,ещё немного,и Германия присоединится к ним. — Подожди... Япония?... — голос девушки прерывается громким, неприятным звуком. — Это у тебя телефон звонит?.. — шёпотом, прерывисто спрашивает она. Асахина,молча взяв свой телефон,приняла вызов. Но стоило ей приложить трубку к уху, как оттуда полилось огромное количество внезапных, прерывистых обвинений. — Ты! Мафую! Будь ты проклята,грязная сука! Какого хера!? — выпаливает,судя по всему,собеседница. Оскорбления, будто неприятно бьющие импульсы тока, прорываются сквозь небольшие помехи. Мафую ошарашенно смотрит в сторону Лилит,что сидела напротив. —Как ты посмела!?— разъярённая девушка по ту сторону провода не собиралась умолкать. — Что? Эна, что с тобой? —Что со мной!? Что,блядь,со мной!? — тон становится только выше. Девушка кричливо и назойливо выливала все оскорбления,что только могла слышать за всю свою жизнь. — Да как ты можешь... Встать на сторону этих русских свиней!? Ты должна была сражаться за нас,за Японию! — Эна,заткнись и дай мне всё объяснить! — Асахина,в свою очередь,становится грубее и решительнее. — Не хочу я ничего слушать! Знаешь,что, Мафую? Пошла ты нахуй! Никогда больше не звони мне. — и вместе с этими словами несколько коротких гудков,раздавшись совершенно внезапно, ознаменовали окончание разговора. Поморщившись от неприязни,Асахина раздражённо и резко бросает телефон обратно на стол. Лилит замолкает и не решается говорить – тем не менее,совсем не понимая,что произошло. — А вот,видимо, доказательство. — Доказательство чего? — опершись рукой о поверхность, интересуется Асахина. — Ну, что Япония на стороне врага. — Лилит устало опрокидывает голову. — Но твоя Эна – просто истеричка. Конченая. — Я и не спорю. — Мафую вздыхает, с грустным видом глядя в опустевшую кружку. Разводы от въевшегося в фарфор чая бороздили белесоватую поверхность посуды. Совсем уныло.***
— Подождите... Что? — мужчина ошарашенно посматривает в сторону, туда,откуда исходила информация. — Я говорю... — едва отвечает собеседник, выкрикивая слова в силу ужасных помех. — Я отправлюсь на службу и не смогу быть вашим лидером. Так что... Ты займешь мое место! — Нет,понимаете... — Отто вздыхает и недовольно потирает переносицу. — Я не могу командовать таким количеством народа. Не могу! Вы же должны понять... — Нет,нет! Ты же был моим заместителем? Так в чем проблема, Отто? — его голос,казавшийся прежде уверенным, теперь немного задрожал из за сильного шума. — Слушай. Совсем скоро Россия начнёт боевые действия, и... — И что? Вы же не обязаны идти в военные силы? — мужчина берёт в трясущиеся руки маленький карандаш. — Отто,слушай. Для меня это очень важно. И я бы хотел,чтобы ты мне помог. Это всё,чего я прошу,хорошо? Просто замени меня на время. — А если что-то пойдет не так? — Нет времени на объяснения. Я всё расскажу позже,если удастся. Пока! Несколько коротких гудков после разговора. Разговора,в котором ни он,ни его самого не слышали — точнее,не слушали. Ответы были совершенно бессвязными, будто командующий и не хотел отвечать на все вопросы. — За Россию,значит... — ещё раз вздохнув,он записывает что то в свой блокнот. Солнце,внезапно появившееся меж полосами жалюзи, слепило глаза. Он сложил бумагу напополам,когда прекратил писать. Множество бумаг,терявшись в разноцветных папках,чем то определённо отличались от этой. Откинувшись на спинку стула,он погрузился в раздумья. «Может,не стоило переезжать сюда?»***
Вспотевшие руки плотнее вжимаются в стол, что рябил своей яркой поверхностью из красного дерева. Блондинистые волосы, обрамляя статный мужской лик, плавно развевались на слабом ветру. Несмотря на всё положение,пот выступает на лбу — он явно нервничал. Дрожал от стыда прямо на виду огромного скопления людей. Когда он стоял на подобных мероприятиях рядом с командующим, стыда не было. Тот, ярко и чётко повествуя о самом важном, не боясь реакции народа мог с лёгкостью провести такого рода церемонии. Но всё это осталось в прошлом — недалёком. Совсем. Ещё до того как он в одиночку,будто стыдливый и никуда не годный щенок,пытался сделать всё так,как это сделал бы любой другой. — Ну же,господин... — скрывая возмущение в зажатой улыбке, говорит один из секретарей. — Я вас прошу... Отто,недовольно откашлявшись,перебивает речи стоящего сзади. — Итак... — звонкий голос наконец прорезал уши ожидающим. — Я хотел бы сообщить важную новость. Его дальнейшая речь, изредка перебиваясь и подрагивая под малейшим влиянием, была донесена до первых подразделений ликвидаторов. Некоторые,недовольно прикусив губы и с сожалением приняв информацию, продолжили слушать. — И поэтому я хочу,чтоб вы донесли это и до остальных. Ведь теперь я и есть ваш главнокомандующий,верно?