They call me The Wild Rose
But my name was Elisa Day
Why they call me it I do not know
For my name was Elisa Day
♪ Kylie Minogue feat. Nick Cave – Where The Wild Roses Grow
– Что происходит? Где мы? – голос девушки дрожал, но она пыталась держать себя в руках. Она чувствовала, что от страха готова сорваться на крик. Эттвуд проигнорировал вопрос и пугающе спокойно задал свой: – Скажи, тебе ведь нравится все это? Записывать песни с известным музыкантом, кататься на крутой тачке, появляться в дорогих платьях в высшем обществе. Не думаешь, что ты мне немного задолжала? Он смерил взглядом Ребекку. От того, как он смотрел и что говорил, девушке стало не по себе, и она потянулась к замку ремня безопасности, но Микки положил на него свою руку, чтобы Сойер не смогла освободиться. – Кто разрешил? – с усмешкой спросил мужчина и положил свободную руку на колено девушке, а затем начал медленно поднимать ее выше, забираясь под юбку Ребекке. Не успела она ничего сказать, как Микки взял ее за затылок и, приблизившись к лицу Сойер, впился в нее поцелуем. Ребекке казалось, что сердце бьется где-то в районе горла, а в первые мгновения тело будто парализовало, она сидела и не могла пошевелиться. Когда через несколько секунд пришло осознание того, что ей нужно бежать, она оттолкнула от себя Эттвуда и отстегнула ремень, замок которого парень уже не держал. Девушка быстро открыла дверь и, выскочив из машины, чуть не упала, потому что ноги были ватными и отказывались ее слушаться. Ребекка услышала, как дверь со стороны Микки захлопнулась, а потом и сам Эттвуд появился с той стороны, откуда вышла девушка. Подбежав, он схватил ее за лацканы пиджака и с силой ударил спиной о кузов автомобиля. От боли, пронзающей спину, в глазах потемнело, Ребекка почувствовала, как обмякнув сползает на землю. В это время Микки опустил пассажирское кресло рядом с водительским. Это была единственная возможность попасть на заднее сиденье трехдверного автомобиля. Ребекка поняла, что ей ни за что нельзя снова оказаться в этой машине, ведь тогда она уже вряд ли из нее сможет выбраться. Поэтому, когда Микки попытался затолкать ее обратно в астон мартин, она успела схватиться руками за крышу, но мужчина был явно сильнее, он впихнул Сойер в салон, едва не ударив ее лицом. Ребекка упала на заднее сиденье, а Микки забрался следом, захлопнул дверь и рывком развернул девушку к себе лицом. – Куда ты так спешишь, Бекки? – насмешливо спросил Эттвуд. Он расположился сверху, раздвинув ей ноги, и взял за запястья, чтобы Ребекка не смогла его ударить. Молодой человек навалился на нее всем телом, и, несмотря на отчаянные попытки Ребекки оттолкнуть его, пытался поймать своими губами ее губы. Девушка поняла, что чем сильнее она старается вырваться, тем только ближе прижимается к Микки, он же все сильнее сжимал руки вокруг ее запястий. Сойер собиралась умолять Микки отпустить ее, но говорить у нее не получалось, вместо этого она могла только кричать. Ей показалось, что от крика и накатившей волны паники ее голова кружится, и сама она вот-вот потеряет сознание. Сквозь этот полуобморок Ребекка почувствовала, как Эттвуд проводит губами по ее шее: – От тебя так сладко пахнет вишней, – до Сойер доносился голос Эттвуда, а затем она почувствовала внезапную острую боль от укуса в шею, – можно мне кусочек этого вишневого пирога? Мужчина снова рассмеялся, и Ребекка поняла, что открыть дверь машины у нее не получится, да и помешать Микки она не сможет. Осознав всю безысходность своего положения, она перестала сопротивляться, отвернула лицо от Эттвуда, зажмурилась и решила, что просто будет надеяться, что это закончится быстрее, если она не будет давать отпор. Но Микки взял девушку за подбородок и повернул ее лицо обратно на себя: – Нет-нет, не отворачивайся, я хочу видеть твое лицо, когда засажу тебе, – он начал расстегивать на себе брюки. – Жаль, что Тейлор не видит, что я собираюсь сделать с его Ребеккой. – Ты все знал! – крикнула Сойер. К ней вдруг пришло осознание того, что все ее сомнения насчет рокового стечения обстоятельств не были паранойей, Микки, действительно, мог делать все так, чтобы Ребекка поссорилась с Роджером. – Только слепой не увидит, как на тебя смотрит Роджер. Микки наклонился ближе к Ребекке и жадно впился в ее губы. Сойер пыталась отвернуться, но он не давал ей этого сделать. С таким явным нежеланием Микки сталкивался впервые в жизни. Да, он уже имел дело с девушками, которые поначалу кричали и пытались его оттолкнуть, но рано или поздно все они сдавались, и он мог получить от них все, что хотел. Реакция же Ребекки рушила его привычную картину мира. Ломала она и его представления о том, что ему нравятся сговорчивые, тихие и послушные. Чем больше Сойер сопротивлялась, тем больше это возбуждало Эттвуда, и, будучи не в силах больше сдерживаться, он задрал на девушке юбку. Почувствовав, что она стала еще более незащищенной, Ребекка снова предприняла попытку вырваться из объятий Микки, но молодой человек размахнулся и дал ей пощечину. Девушка издала сдавленный стон. – Когда ты наконец поймешь, что чем больше ты сопротивляешься, тем тебе же хуже, – прошипел, наклонившись к ее уху, Эттвуд. Он снова укусил ее за шею, но на этот раз настолько сильно, что почувствовал во рту привкус крови. Ребекка издала пронзительный визг и прижала ладонь к месту укуса. Микки воспользовался моментом и, оставляя царапины на ногах девушки, разорвал на Сойер колготки, а потом стянул с себя брюки. Девушка почувствовала его член через тонкую ткань своего белья. Ребекка кричала, упираясь в грудь молодого человека израненными руками, но у нее почти не осталось сил, поэтому ее попытки оттолкнуть Микки становились слабее с каждой секундой. От крика Сойер у Микки закладывало уши, но ему чертовски нравилось все то, что сейчас происходило, он хотел растянуть этот момент. Власть, которую он чувствовал над девушкой, его опьяняла, а предвкушение того, что он сейчас покажет своенравной Ребекке, где ее место, не давало ему остановиться. Мужчина понял, что больше не в силах терпеть и ему ужасно хочется наконец-то оказаться внутри Ребекки и услышать, как она будет стонать под ним, когда он начнет. Отодвинув тонкую полоску ткани белья, он прижал девушку ближе к себе. Майкл с упоением смотрел в полное ужаса заплаканное лицо Сойер, шумно выдохнув, он грубо вошел в нее. Ребекка была такой узкой, что он едва не кончил после пары толчков. По тому, насколько туго в нее входил член, Микки понял, что Сойер совсем не хотела его, но Эттвуда не останавливало осознание того, что девушка испытывает боль. А о том, как он будет разбираться со всей этой ситуацией после, Эттвуд вообще не думал. Двигаясь в ней все резче и резче, мужчина разорвал на Сойер блузку, оголив грудь, и с упоением провел руками по мягкой коже живота. Освободившейся рукой Ребекка ударила мужчину по лицу. В отместку он запустил пальцы в ее волосы и потянул на себя. Микки рассчитывал, что таким образом сможет наказать девушку, сделав ей больно, но она не издала ни звука, а он лишь снял с нее парик. Светлые кудрявые волосы Ребекки упали девушке на плечи. Эттвуд даже замер на несколько секунд – настолько ему было непривычно видеть Сойер такой. Со своими натуральными волосами она была так красива и притягательна, что Майкл наклонился к ней и снова поцеловал, но девушка, отклонившись, ударила его лбом в нос. Стоило Ребекке так поступить, как он тут же перенес руку ей на горло и сдавил, придушивая, а затем решил унизить Сойер еще больше, напомнив про Роджера. – Если ты закроешь глазки, Бекки, – издевался Майкл, – то сможешь представить, что сейчас в тебе Роджер, а не я. Или Тейлор с тобой нежен? – Иди к черту, – со злостью процедила Ребекка. Девушка уже не кричала. По ее щекам текли слезы, а от нехватки воздуха в глазах темнело, но она старалась не доставлять Микки удовольствия видеть, как она сопротивляется. – Ты горько пожалеешь об этом. Микки рассмеялся, Ребекка не первая ему угрожала, да и не последняя. Ему хватит денег, чтобы откупиться от нее и пресечь любые попытки кого бы то ни было привлечь его к ответственности. К тому же, они официально состоят в отношениях, будет сложно доказать, что она вдруг решила ему воспротивиться. Чувствуя, что уже на грани, Микки отклонился от Ребекки и еще раз посмотрел на ее тело, на котором, сам того не заметив, он оставил синяки и следы укусов. Картина была настолько возбуждающей, что в следующий момент Эттвуд почувствовал, как его член пульсирует, наполняя девушку горячей спермой. Он даже успел злорадно подумать о том, что было бы неплохо, если бы Сойер после этого забеременела. Ребекка с нескрываемой ненавистью смотрела на Майкла, а если бы она могла испепелять взглядом, он бы уже давно сгорел. Стоило ей об этом подумать, как лицо Микки осветилось светом фар: на дороге появился автомобиль, который ехал как раз в сторону астон мартина. Ребекка решила ухватиться за эту возможность и найти свидетеля, который бы смог доказать в полиции вину Микки. Девушка закричала, что есть силы, надеясь, что водитель проезжающего автомобиля обратит на них внимание. Она пыталась издать крик настолько громкий, насколько это вообще в ее силах. Эттвуд испугался, что водитель заподозрит неладное и остановится, он закрыл рот девушке, но ее все равно было хорошо слышно. Автомобиль приближался, и с каждым метром стремительно возрастала вероятность того, что Микки все-таки придется ответить за содеянное. От нарастающей паники мужчина прижимал ладонь ко рту девушки все плотнее, но Ребекка вырывалась и никак не замолкала. На адреналине он перенес вес своего тела на руку и двинул ей сильнее, чем рассчитывал. За криком девушки послышался едва слышный хруст. Ребекка резко замолчала, а Микки, посмотрев в ее лицо, с ужасом заметил, что голова девушки отклонилась в сторону, а сама она больше не пытается его оттолкнуть. Автомобиль, который был единственной надеждой Сойер, проехал мимо. Все снова утонуло во тьме. Эттвуду потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что произошло. Но, глядя на тело девушки, он отказывался в это верить. Он напряженно смотрел на Ребекку, пытаясь уловить хотя бы малейшее движение, но ничего не происходило. – Ребекка, – едва слышно произнес он, а затем попытался потрясти девушку за плечо. Та не отвечала и никак не реагировала. Нарастающая волна страха заставила Микки выскочить из машины. Оказавшись на улице, он с трудом сделал глубокий вдох. Холодный воздух обжег нос и легкие, отрезвляя голову. От сильной дрожи по всему телу стоять было тяжело, поэтому Микки оперся спиной о кузов автомобиля и, застегивая дрожащими руками брюки, понял, что не в силах обернуться и посмотреть в салон. – Нет-нет-нет... – молодой человек судорожно замотал головой. Все произошло так быстро, что он не успел еще до конца осознать. Нащупав в кармане пачку сигарет и, достав одну, он закурил. Набравшись смелости, Микки все-таки повернулся и посмотрел на заднее сиденье автомобиля сквозь окно. На нем лежала Ребекка, ничем не прикрытая светлая кожа которой будто светилась в темноте. Одного взгляда на разорванную блузку, задранную юбку, синяки и темные пятна крови мужчине было достаточно для осознания того, что он совершил преступление. И если по началу все это казалось ему просто развлечением, то сейчас он вдруг понял, что в его машине находится неопровержимое доказательство вины в изнасиловании и, возможно, убийстве. Даже если он сейчас отвезет Ребекку в больницу и там ее откачают, его все равно отправят за решетку. От страха за себя и свою дальнейшую жизнь Микки едва мог дышать, в ушах звенело. «Никто не должен узнать», – так звучала мысль, которая сейчас крутилась в голове и не давала покоя. Докурив сигарету, он снова забрался в салон. Эттвуд поймал себя на мысли, что глубоко в душе надеется, что девушка уже мертва. Потому что, если она жива, он не повезет ее в реанимацию, он останется здесь дожидаться, пока ее не станет. Мужчина дотронулся до тела – оно было еще теплым. Пульс проверять он испугался, решив, что отсутствие движения – это уже достаточный показатель смерти. Эттвуд постарался привести девушку в порядок, поправив на ней одежду, но зрелище все равно было очень плачевным: повсюду были следы крови, порванная одежда не могла закрыть тело девушки до конца. Решив, что лучше он уже сделать не сможет, Микки вытащил ее из машины и поволок в сторону леса. Оставив тело в той части, где Ребекку не будет видно проезжающим мимо автомобилям, он постарался закрыть ее ветками. Почти бегом он вернулся к астон мартину и, вжав педаль в пол, устремился в сторону своего поместья. Сначала он не хотел возвращаться обратно, но потом понял, что так Ребекку найдут очень быстро и, скорее всего, смогут выйти и на него. Этого он никак не мог допустить. Он вернулся через несколько минут, достал из багажника найденную в гараже лопату и отправился к тому месту, где спрятал тело. Ребекка лежала там, где он ее оставил. Увидев ее снова, Микки почувствовал себя так паршиво – он хотел совсем не этого. Ему казалось, что он сможет припугнуть или подкупить Сойер, чтобы она не рассказывала никому о произошедшем, он надеялся избежать ответственности, но сейчас… Сейчас он понял, что здорово вляпался, и оставалось только надеяться на то, что тело девушки никогда не найдут, а если кого-то и обвинят в ее пропаже, то только не его. Он наклонился к Ребекке. Убрав спутавшиеся пряди волос с лица девушки, Эттвуд посмотрел на нее и почувствовал, что вот-вот расплачется. Кожа Сойер была холодной, а по неестественному положению головы, он понял, что тогда в машине свернул ей шею, не осталось сомнений в том, что Ребекка действительно была мертва. Майкл долго собирался с силами, чтобы начать копать яму, но все никак не мог. Ему казалось, что у него не хватит на это моральных сил, и проще сейчас унести тело девушки обратно в машину, поехать в участок и признаться во всем. Через какое-то время страх за свою карьеру и привычную комфортную жизнь все-таки взял верх, и он смог выкопать достаточно глубокую могилу. Микки дотащил тело до края ямы и спихнул его туда, Ребекка упала на дно с глухим стуком. Засыпая ее землей, Эттвуд старался не смотреть вниз, настолько это было невыносимо и страшно. Когда дело было сделано, он осмотрелся, но не столько для того, чтобы убедиться, что за ним никто не наблюдает, сколько для того, чтобы запомнить то место, где теперь навсегда останется Сойер. Вернувшись в машину, он посидел в тишине несколько минут, а потом, нервно заведя мотор, уехал прочь.