Got a secret
Can you keep it?
Swear this one you'll save
Better lock it, in your pocket
Taking this one to the grave
If I show you then I know you
Won't tell what I said
Cause two can keep a secret
If one of the them is dead
♪ The Pierces – Secret
Микки не заметил, как набрал скорость настолько высокую, что стрелка спидометра так и норовила выпрыгнуть за пределы табло. Казалось, что так он может оторваться от преследования свидетелей, которые могли видеть все, что произошло за прошедший час. Эттвуд резко затормозил и только потом понял, что это могло вызвать еще больше подозрений у окружающих. Посмотрев в зеркало заднего вида, он обнаружил, что дорога совершенно пуста, никто просто не мог его видеть и, тем более, доказать его вину. С осознанием этого пришло какое-то спокойствие, даже мысли вдруг стали выстраиваться в четкую линию, стало возможным более трезво оценить ситуацию. Подумав еще несколько секунд, он вдруг резко выкрутил руль вправо и развернулся. До этого он ехал в сторону дома, но осознав, что не знает, что делать дальше, принял решение рассказать все Эндрю, который был просто мастером махинаций, тем более, как подумал Эттвуд, в данный момент они оба находились в одной лодке под названием «Титаник». Микки знал домашний адрес продюсера, поэтому сразу направился туда, Эндрю не тот человек, который будет утруждать себя сверхурочной деятельностью в такой поздний час. Дом продюсера был большим и находился в самом центре Лондона – буквально в нескольких минут от Гайд-парка. Далеко не каждый британец мог себе позволить такое жилище, но Сазерленд был явно не из их числа. Осознание того, что продюсеру точно есть, что терять, приободрило Микки. Он понимал, что в одиночку не сможет решить возникшую проблему, ему позарез нужна была помощь Сазерленда. Через несколько секунд после того, как Микки постучал в дверь, выглянул явно не ожидающий его увидеть Эндрю. Судя по скорости, с которой открылась дверь после стука, Майкл явился прямо посреди семейного ужина. «Так даже лучше» – подумал Микки, рассчитывая на быстрое и тихое решение проблемы ввиду присутствия свидетелей. – У меня, вообще-то, рабочий день кончился, Эттвуд, – Эндрю явно не был рад видеть Микки на пороге своего дома. – Мне кажется, сумма, которую я тебе плачу, вполне покрывает даже круглосуточные консультации, – встреча с Сазерлендом будто отрезвила и успокоила Микки настолько, что он стал способен даже на довольно логичные ответы и привычное общение. Эттвуд не часто являлся в такое время прямо домой к Эндрю, обычно он предпочитал более интересное времяпрепровождение в обществе каких-нибудь малознакомых барышень. Именно этот факт и заставил продюсера напрячься и дождаться объяснений. – Ты чего приперся? – Эндрю не выдержал затянувшегося молчания. – Ты позаботился о Ребекке? Она сегодня была сговорчивой, было бы так и на следующей репетиции… – Следующей репетиции не будет, – на лице Микки на секунду появилась ухмылка, а потом сразу исчезла. Видимо, от нервов ему было тяжело контролировать свои эмоции. Иначе он не мог внятно объяснить такую реакцию. – Что ты имеешь ввиду? Ты что натворил? – странное поведение Эттвуда не укрылось от продюсера, он сразу заметил, что с Микки что-то не то, за время совместной работы они успели хорошо изучить друг друга. – Больше мы ее не увидим. – В смысле больше не увидим? Ты ее в Америку отправил? А кто мне неустойку платить будет, ты? – Эндрю был в бешенстве, он очень не любил, когда его кидали те, кто приносит ему неплохие деньги. – Ты не понял, ее никто больше не увидит. И тело не найдет… Было видно, что Эндрю ожидал чего угодно, но не этого. Его щеки вдруг налились красным румянцем, а в глазах читалась буря эмоций, которую он не мог просто так выплеснуть при всех, проходящих мимо, а их было немало, учитывая расположение его дома. Продюсер схватил Микки за воротник куртки и резким движением затащил его в дом, прорычав сквозь зубы: – Ни слова! Поднявшись на второй этаж, перед этим удивительно добрым тоном сообщив кому-то на кухне, что ему надо немного поработать одному, он толкнул Майкла в сторону дивана, стоящего в кабинете. – Я надеюсь, я как-то не так тебя понял, или это какая-то шутка? – Сазерленд не моргая смотрел в глаза Микки. – Или ты совсем идиот? – Не смей меня оскорблять! – Микки не переносил повышения тона в свой адрес. – Это все твоя вина, ты мне сказал взять с нее то, что мне причитается за старания! – Я? – ошарашенно спросил Эндрю, а затем, выдержав паузу, снова обратился к Эттвуду. – Скажи, а тебя думать вообще не учили? Ну то есть пользоваться мозгами, знаешь, это совсем несложно, могу научить, если надо. После этих слов Микки готов был встать и покинуть этот дом. Он был уверен, что то количество денег, что у него есть, сможет обеспечить ему хорошее будущее, но тот факт, что Сазерленд теперь обо всем знал, заставил молодого человека так и сидеть на диване, стойко перенося все оскорбления и выпады продюсера. – Рассказывай, что произошло, – серьезно сказал Эндрю, он встал напротив молодого человека, напряженно ожидая ответа. Сейчас у него появилась возможность наконец-то оглядеть Эттвуда, и продюсер заметил под расстегнутой курткой молодого человека рубашку со следами запекшейся крови. С каждой секундой он все больше убеждался в том, что о смерти девушки музыкант не шутит. – Несчастный случай, – с вызовом ответил Микки, – я не виноват. – Если ты не виноват и это несчастный случай, тогда какого черта ты не вызвал скорую? – громким шепотом произнес Эндрю. Микки тяжело вздохнул, ему не хотелось признаваться в том, что произошло на самом деле. – Она свернула себе шею, – тихо произнес Эттвуд, а затем добавил, – случайно! Я испугался, что копы решат, что я намеренно ее убил. Сазерленд не отводил взгляд от Микки, а затем, подбежав к нему, схватил за ворот рубашки. – У тебя рубашка в крови, ты думаешь, я совсем идиот и не понимаю, что ты с ней сделал? – Так ты поможешь мне? – раздраженно спросил Майкл. Молодому человеку было по-настоящему страшно за себя и свое будущее. Больше всего на свете он не хотел в тюрьму, ему нравилась его жизнь, и он смог бы убить не одного человека, если бы это гарантировало ему неприкосновенность. – Я звоню в полицию, Майкл, ты доигрался, – Эндрю уверенно направился в сторону телефона, но Микки его опередил и вырвал трубку из рук. – Если меня посадят, кто тебе будет платить, а, Сазерленд? – Микки угрожающе показал в его сторону телефонной трубкой, – небось придется съехать из этого шикарного дома в какую-нибудь халупу за городом. А еще оба твоих проекта останутся без лидера: Ребекка мертва, а я буду сидеть в тюрьме. С кем ты собираешься работать? Эндрю потер переносицу и помотал головой, он не верил, что это происходит с ним. Он не верил, что за время совместной работы с ним Эттвуд стал так хорош в шантаже. После минутной паузы Сазерленд спросил: – Где это произошло? – На заднем сиденье моей машины, – ответил молодой человек, его успокоило то, что Эндрю как будто бы согласился ему помочь. – Девушки же так часто сами собой сворачивают шеи на заднем сиденье, да, Майкл?! – раздраженно бросил ему Сазерленд. Он пытался держать себя в руках, но у него это получалось плохо. – Вычисти салон, там могут быть улики. То, что на тебе, сейчас лучше вообще сжечь. – Ты нормальный?! Это Гуччи, – усмехнулся Эттвуд с такой интонацией, будто объяснял элементарные вещи пятилетнему ребенку. – Тогда молись, чтобы Гуччи начали шить и тюремные робы тоже. Ты думаешь, я шутки шучу? – прикрикнул на него мужчина. – Где ты спрятал тело? – Закопал в лесу, – глядя на Эндрю исподлобья, ответил Микки. – Запомнил, где? – спросил продюсер, и, получив утвердительный ответ, продолжил. – Собирайся, покажешь, где именно.* * *
Приехав на тот участок трассы, где в глубине леса было спрятано тело, Эндрю вышел из машины и с опаской огляделся. Мужчина хотел удостовериться в том, что Эттвуд не оставил улик, которые могли бы вывести и на него тоже. Дойдя до свежевскопанной земли, он покачал головой. – Что на этот раз не так? – раздраженно спросил Микки, видя недовольство Эндрю. – Где лопата? – В багажнике. – Вымой ее и спрячь там, где никто не будет искать. Что с вещами Сойер? – Я все закопал вместе с ней, – Микки показал подбородком в сторону места, где лежала Ребекка. – Хорошо… – протянул Эндрю, и еще раз осмотрелся. Вокруг было темно, но предмет, лежащий неподалеку привлек его внимание. Он подошел ближе и поднял с земли парик девушки. – Все закопал, говоришь? Микки взял из его рук парик и удивленно уставился на продюсера. – Это парик Ребекки, и это улика, которую ты оставил! Эндрю собирался отдать вещь Микки и попросить сжечь ее вместе с одеждой, но остановился буквально на полуслове, в его голове созрел гениальный план. – Это пока пусть полежит у тебя, только так, чтобы никто не нашел. Эндрю не очень доверял Микки в этом вопросе, но улику у себя дома хранить он точно не хотел. А так, если парик и найдется за это время, то Сазерленда не в чем будет обвинить, разве что его не начнет топить на допросе Эттвуд. – Сейчас едешь домой, возвращаешь лопату на место. Тебя точно никто не видел? – Эндрю разговаривал с Микки как с маленьким ребенком, в данный момент ему было необходимо получить полный контроль над ситуацией, чтобы не возникло каких-то непредвиденных открытий. – Ты меня совсем дураком считаешь? – терпение молодого человека было на исходе. – А ты мне не оставляешь выбора, Майкл! Понимая, что сейчас не лучшее время для споров с продюсером, Эттвуд никак не ответил Эндрю. Он покорно продолжал ждать указаний. – Ты Ребекку из студии не забирал, – Сазерленд сделал паузу. – Тейлор скорее всего скоро начнет ее искать, так что в твоих интересах постараться казаться максимально невиновным и участливым. Будешь ему помогать в поисках. – Ты свихнулся? Да я лучше сам себе шею сверну, чем буду водиться с этим барабанщиком, – недовольно вскинул руками Микки, что еще больше вывело из себя Эндрю. – Ну так вперед, я вон рядом тебя закопаю, лопата даже есть, – Эндрю сказал это так, как будто никакой проблемы и вовсе нет. У него все бурлило внутри, он не мог выносить, когда ему перечат и создают новые проблемы, а когда все это делает Эттвуд – это уму непостижимо. – Я сказал, завтра ты позвонишь Роджеру Тейлору и спросишь, не знает ли он, где Ребекка, потом вы вместе будете ее искать, я понятно изъясняюсь? Микки был в ярости, но понимал, что выбора у него нет. Лучше переступить через себя и довериться тому, кто хотя бы в теории может знать, что делать. – На сегодня все. Лопату поставишь на место, завтра позвонишь Тейлору. Дальше по ситуации. Сегодня Ребекку скорее всего никто уже не хватится, решат, что вы вместе, а вот завтра начнется самое интересное, – Эндрю нервно закусил губу, предвкушая все те проблемы, с которыми придется справляться. – Ты все понял? – Да понял, я понял, не тупой, – Микки было не по себе стоять посреди леса, он хотел побыстрее покинуть то место, где он чувствовал себя максимально уязвимым. – Я что-то уже начал сомневаться, – устало отозвался Эндрю.* * *
Микки послушал совета Эндрю и действительно вымыл заднее сиденье своего автомобиля, убрал он также и следы земли с лопаты из багажника. Молодой человек решил перестраховаться и сделал это все самостоятельно, за закрытыми дверями гаража. Вернувшись к себе в комнату, он без сил упал на кровать. Пролежав без движения несколько минут, он все-таки поднялся, его взгляд упал на скомканную рубашку, которую он снял с себя по приходе. Микки совсем забыл про то, что ее тоже надо уничтожить, но уже, видимо, не сегодня. Завтра можно будет засунуть ее в камин и сжечь. Эттвуд расправил рубашку на постели, чтобы внимательней рассмотреть напоследок. На груди были отпечатки рук Ребекки. Девушка пыталась уцепиться за крышу автомобиля, но разодрала себе кожу на ладонях, а потом этим же ладонями упиралась в грудь Микки, пытаясь оттолкнуть его. Вспомнив этот момент, Майкл почувствовал, как по его спине пробежали мурашки. Он провел пальцем по очертаниям следов, а затем приложил к отпечатку ладони Ребекки свою ладонь, которая была шире и полностью закрыла собой след от руки девушки. От груди он провел пальцами ниже и заметил огромные пятна крови у самого края рубашки, доказывающие, что Микки потерял над собой контроль, когда заставлял девушку делать то, чего ей не хотелось. Взяв рубашку в руки, чтобы рассмотреть поближе, он почувствовал знакомый запах, он прильнул носом к ткани и понял, что рубашка впитала в себя аромат духов Ребекки, тех опьяняюще-вишневых. Его руки задрожали, он вдохнул этот запах полной грудью, затем еще и еще, ему было мало, он никак не мог остановиться. В какой-то момент он понял, что есть то, что слаще запаха вишни на его рубашке, это едва уловимый запах тела самой Ребекки. Эттвуд почувствовал, что ему стало тесно в его брюках, расстегнув ширинку, он высвободил эрегированный член и провел по нему рукой. Стоило мужчине подумать о приятной теплой коже девушки, как он тут же вспомнил о том, как Сойер без движения лежала на заднем сиденье, а ее бледное лицо, которое еще не успело высохнуть от слез, больше не выражало никаких эмоций. Вспоминать об этом ему было совсем не страшно, даже наоборот, прокручивая в голове эти воспоминания, он чувствовал все более нарастающее желание. Единственное, о чем сейчас жалел Микки, – это о том, что он уже не сможет повторить все произошедшее снова, но ему хочется, хочется чувствовать запах Ребекки, ее попытки изо всех сил выбраться из машины и спастись и, конечно, ее крик, полный отчаяния и боли. Все это было так ярко, что разом перечеркнуло весь его прошлый опыт, сделав его блеклым и не вызывающим больше ни капли интереса. Сойер показала, что ему на самом деле нужно и что на самом деле приносит ему удовольствие. И он ненавидел ее за это так же сильно, как хотел сейчас. Микки думал о девушке, проводя рукой по члену, вдыхая ее запах со своей рубашки. Кончив, он немного успокоился и принял решение ни за что не избавляться от нее, рубашка была единственной вещью, которая напоминала ему о Ребекке, и которую ему непременно хотелось сохранить себе, ведь Сойер уже нельзя было вернуть.