История одного спора

Лаборатория Брейнсторма оказалась довольно большим и светлым помещением. В ней удивительным образом соседствовали порядок и хаос. В шкафах за прозрачными дверцами стояли промаркированные контейнеры и коробки, причем так плотно, что свободного места и не найти. На столе — бардак со сваленным оборудованием, какими-то образцами и паддами, причем, вперемешку. Внимание посетителя привлекал заметно укрепленный шкаф, от которого буквально веяло неприступностью. Там явно хранились надежно запертые тайны Брейнсторма, как и его кейс, или лицо за маской со знаком десептикона. Впрочем, до тайн оружейного конструктора Рэтчету дел не было. В конце концов, он пришел сюда не за этим. Сейчас в центре лаборатории располагался довольно крупный прибор, напоминающий кри-камеру: стеклянный цилиндр, в который мог бы поместиться средний кибертронец, массивная платформа с панелью, верхняя непрозрачная часть, похоже, сочетающая в себе крышку и комплекс датчиков. Судя по наспех протянутым кабелям, идущим от стены, ещё недавно этого оборудования здесь не было. Именно к нему Брейнсторм и направился. — Так с чем мне тебе помочь? — напомнил о себе медик, проходя в лабораторию следом за хозяином. — Поставь на загрузку ПО, — кивнул джет на терминал. Сам он активировал панель своего непонятного прибора и принялся что-то набирать. Да и Рэтчета просить долго не стоило, так что он быстро справился с заданием. Не сказать, чтобы это было интересно, но и сложным это было не назвать. Ему не привыкать к роли ассистента, но задание совсем пустяковое. Видимо, не доверяет, хотя оно и понятно. — Готово, — сообщил медбот, обернувшись на хозяина лаборатории. — Итак, что дальше? — Запускай проверку файлов, — велел Брейнсторм, не отвлекаясь от своей работы. — Запускаю, — прокомментировал доктор. — Так ты расскажешь в чем суть эксперимента, или мне начинать беспокоиться? Аватары — это, конечно, хорошо. Однако, зная Брейнсторма, вполне можно было опасаться, что эти улучшения окажутся каким-нибудь особо разрушительным оружием. Впрочем, после недолгой паузы, хозяин лаборатории решил все же дать пояснения. — Создание менее энергозатратных аватаров с тем же функционалом за счет более качественного устройства проектирования и светоискажения, — произнес он, даже не посмотрев на своего ассистента. Рэтчет удовлетворенно кивнул: ему это понравилось. Именно из-за энергозатратности аватары применяются так редко, а ведь если бы они были экономичнее, их можно было бы использовать гораздо чаще и дольше. Док и сам часто проецировал, так что повышение энергоэффективности его заинтересовало. — Хорошая идея, — произнес медик, следя за процессом на экране. — Прогресс есть? — Пока на стадии сборки. — Ясно, — снова кивнул доктор, и, увидев, что проверка файлов выполнена, вернулся к эксперименту. — Что дальше? — Пока ждать, — сообщил Брейнсторм, запуская какой-то процесс на приборе. Тот активировался и засиял подсветкой, ещё больше напоминая кри-камеру. — Подождем, — пожал плечами доктор. В своей лаборатории Брейнсторм выглядел как-то свободней и решительней, чем в любом другом месте. Здесь он ходил, уверенно расправив крылья. Говорил тверже, распоряжался по-хозяйски даже жесты и движения стали четче и более… Естественными, что ли. Будто здесь он снимал часть масок и становился чуть более похож на себя-настоящего. Было ли это влиянием того, что он оказался в привычной для ученого среде — лаборатории? Или же дело в том, что само это место было его крепостью, где он был царем и богом? Хотя, наверное, сказывалось и то и то. Брейнсторм думал о своем, потирая нижнюю часть маски и задумчиво глядя сквозь стекло прибора, будто там уже что-то было. Теоретические расчёты показывали, что всё должно пройти успешно, но к практике он приступал впервые. Это интриговало. — Загрузи в терминал данные по своему аватару, — велел джет, едва прибор просигналил о готовности к работе. Сам он встал рядом с другим терминалом и принялся сверять данные. — Сейчас, — подключение к терминалу не заняло много времени, да и на передачу информации ушла всего пара минут. Тщательная подготовка понемногу начинала вызывать в медике беспокойство. — Все, готово. — Обнови свое ПО на рабочее, другой файл, — распорядился Брейнсторм. — Мое ПО? — переспросил Рэтчет. — Да, твой аватар будет опытным образцом, и для него нужны другие программы, — ученому не понравилась возникшая заминка, и он все же оторвался от терминала и повернулся к ассистенту, дабы внести немного ясности. — Новый аватар — новые программы. Не заставляй меня объяснять тебе азы стадии тестирования, Рэтчет. Медбот особого энтузиазма не ощутил. Он привык к тому, что его корпус постоянно находится в хорошей форме. Все ранения оперативно лечатся, болезни, как правило, не допускаются, а антивирусы регулярно обновляются. Да и кое-какие медицинские хитрости он не стесняется пускать в ход для своих целей. Всё для максимальной эффективности. Немаловажной составляющей этой самой эффективности является хорошо отлаженное программное обеспечение, а тут ради какого-то эксперимента нужно его менять? Звучит не только неприятно, но и опасно, особенно если знать о своеобразных пристрастиях местных ученых к смертоубийственным апдейтам. — Признай честно: ты искал подопытного? — скептично поинтересовался Рэтчет. — Это вообще безопасно? — Тебе же нужно где-то отсидеться? — задал встречный вопрос Брейнсторм, сложив руки на кокпите и проигнорировав вторую часть. — Мне? — доктор даже не сразу понял, что имеет в виду корабельный гений. — Мне просто нужно скоротать несколько дней. «И тем самым доказать Фест Эйду, что он вполне может справиться без меня.» — добавил медик уже про себя. — Вот за экспериментами дни очень быстро летят, — не растерялся Брейнсторм и сразу сменил направление мысли. — Скоро поймёшь, почему у меня недели выпадают. Хотя, даже если новое ПО начнет конфликтовать со старым, его всегда можно снести и вернуться к предыдущей версии. Не зря же медбот хранит его копию у себя в терминале. Так что, на самом деле, риск был минимальным. А ещё док знал, что если он сам сейчас откажется, то эксперимент всё равно поставят, только на ком-то другом. И не факт, что этот несчастный, в случае чего, потом придет в медотсек. Скорее, запустит проблему и свалится где-нибудь в коридоре или собственной кварте с системным шоком, а то и чем похуже, а Рэтчет потом бейся, спасай его. — А, ладно, — неохотно согласился доктор, — но, если у меня что-то заглючит — сам потащишь меня в медотсек. — Сам напортачил, сам исправлю. Не в первый раз, — хмыкнул сикер. — Тем более, ПО уже опробовано, нужно только обновление до ума довести. — Копия моего ПО есть на терминале в моей кварте, — между тем продолжал рассуждать медик о том, что делать, если все пойдет не по плану. — Это я так, на всякий случай. — Можешь сюда продублировать, если опасаешься, — бросил джет и вернулся к своему терминалу. — Непременно, — вполголоса проворчал доктор. Сначала выгрузил свои программы, связанные с аватаром, и только после этого принялся скачивать новое ПО. — Приступим. Запускаю обновление… Готово. — Ладонь на панель и включай аватар. Рэтчет едва не подпрыгнул на месте: занятый обновлениями он и не заметил, что Брейнсторм отошел от своего терминала и теперь стоял прямо у него за плечом. Рука летуна указала на панель того самого прибора, назначение которого доктор все никак не мог понять. Бросив на джета недовольный взгляд, Рэтчет все же выполнил распоряжение, успокаивая приготовившиеся к драке системы. Нельзя же так подкрадываться к бойцам! — Готово, — сообщил он, и аватар тут же появился внутри этого самого прибора. Медик ощутил привычное раздвоение чувств и картины мира. Сейчас он одновременно был собой и «человеком». Он разом видел, слышал, обонял и ощущал мир двумя наборами органов чувств, и с непривычки это здорово дезориентировало. Прямо сейчас аватар смотрел на лабораторию из-за толстого стекла, словно какая-то аквариумная рыбка. Это что, площадка для тестирования аватаров? Этакий испытательный стенд? — Ого. Брейнсторм, ты в курсе, что людям нужна одежда? — Это вторично, — отмахнулся ученый, уже успевший вернуться к терминалу — Тестовое концентрирующее поле для сбора данных аватара работает стабильно… Рэтчет-аватар поежился и обхватил себя руками: воздух был довольно свежим, а без одежды и вовсе оказалось холодно. Обещание настроить температурную чувствительность Брейнсторм выполнил на ура. Зато из колбы лаборатория смотрелась как-то совершенно по-другому. Пугающе. — Одежда так же потребляет довольно много энергии, — возразил Рэтчет, скорее, из упрямства. В конце концов, ученому виднее, в каком виде лучше тестировать его наработки, но куда уж доктор и без замечаний. — Переделай его в неживой объект близкого размера. — Брейнсторм не обратил на возражения ассистента никакого внимания, звучно клацая по клавиатуре. — Какой? — растерялся тот. На самом деле вариантов было так много, что выбрать что-то одно становилось практически невозможно. — Любой, хоть в шкаф, — любезно предложил джет первое, на что упал его взгляд. Первый шкаф, который бросился в глаза Рэтчету — тот самый, что выделялся на фоне других: бронированный, массивный, явно хорошо защищенный. Впрочем, медик предпочел не использовать его в качестве прототипа: едва ли Брейнсторму понравится такой интерес к хранилищу явно важных для него вещей. — Хорошо, — вместо аватара в цилиндре появился уменьшенный вариант одного из шкафов медотсека. Этакий нейтральный вариант. — Вот тебе шкаф. Впрочем, вопросы визуализации оказались не единственной проблемой. Внезапно сработавшие защитные протоколы из-за резкого скачка энергопотребления аватара явно говорили о том, что проект ещё недоработан. К тому же, настораживала возросшая нагрузка на процессор. — Так, почему у меня на твои обновления защитные протоколы сработали? — недовольно поинтересовался медик и предупредил. — Отключаюсь. Рэтчет деактивировал аватар и убрал руку с панели, прерывая подключение. Ладонь слабо покалывало, но стоило ее растереть, и ощущения пропали. — Ты в курсе, что аватар сейчас потреблял энергию неравномерно? — спросил медик, просматривая логи данных по аватару. — Для этого я и собрал это устройство, — отозвался Брейнсторм, даже не оглянувшись. — Очень неравномерно, — добавил Рэтчет, отметив особо резкий пик энергопотребления перед самым отключением. — Я в курсе, — ответил джет с легким раздражением. — Боюсь, при создании более крупных аватаров это может быть опасно, — подвел итог Рэтчет, закрывая логи и переводя взгляд на терминал, где отражались данные с датчиков испытательного стенда. По крайней мере, именно так медбот бы и назвал этот прибор. Что радовало, данные, считанные с медика, с его результатами совпадали. — Я в курсе! — теперь уже рыкнул сикер. — Я же не учу тебя лечить пациентов, да? — Вообще-то, пытаешься, — хмыкнул медик, припоминая нечастые визиты Брейнсторма в медотсек. — Вот и меня не учи, как данные анализировать, — проигнорировал слова ассистента джет, не потрудившись обернуться. — Ладно, анализируй, — понял бесполезность спора медик, только махнув рукой. — А заодно разберись с пиковыми нагрузками. Ты ведь не пытался вызвать у меня сбой энергосистем? Впрочем, последнее предположение Рэтчет всерьёз не воспринимал. Зная этого летуна, медик был уверен, что ему сейчас не до того. У него сейчас проект, идея, которую он стремится довести до конца, причем, не особо оглядываясь на возможные жертвы. Так что сейчас ему уж точно неинтересно выводить из строя своих подопытных дронов. Нет, ему куда важнее довести эксперимент до конца. Не подвернись ему Рэтчет — проверял бы свои теории на себе или на том же Персепторе, и ни один из этих двоих добровольно, в случае ЧП медикам бы не сдался. Любители саморемонта, так их… Пытаться же заставить его прекратить опасное исследование так же бесполезно, как бороться со стихией: сметет и не заметит. Но хуже, на самом деле, было другое: медбот поймал себя на мысли, что ему и самому хочется довести опыт до конца, чтобы получить менее энергозатратную форму аватара. — Это позже, — безапелляционно заявил Брейнсторм. — Сейчас нужно стабилизировать соединение, поэтому глуши аварийные протоколы и ладонь на панель. — Что проецировать? — смиряясь с участью подопытного дрона, спросил медик. Он послушно вернул ладонь на панель и вновь установил соединение. Впрочем, может, джет не просто так сидит в терминале, и новые настройки позволят сгладить недостатки прототипа? Надежды, конечно, мало, но все-таки. — Как и в прошлый раз. Аватар и потом неживое. — Готово, — отчитался Рэтчет, когда проекция заняла свое место на стенде. Колебания энергии стали меньше. Однако, стоило аватару поежиться и переступить с ноги на ногу, как произошел резкий скачок напряжения. Острая резкая боль заставила медика убрать аватар и, разорвав коннект, отдернуть руку. — Ох! Брейнсторм, у меня предохранитель выбило! — Это нормально, стой ровно, — раздраженно бросил джет, недовольный тем, что эксперимент опять прервался и все по вине ассистента. — Ты регулировку вообще выполнял?! — возмутился Рэтчет. — Да, — буркнул сикер, недовольный подобным оборотом не меньше, чем сам доктор. Правда, по другой причине. — Как-то не так ты ее сделал, — язвительно заметил доктор, не веря честной желтой оптике. — Как сделал, так сделал, поздно метаться, — поджал губы под маской Брейнсторм. — Ну да, чего метаться: предохранитель уже выбило… — продолжил сочиться сарказмом Рэтчет. Брейнсторм с каменным лицом вернулся к компьютеру и принялся вводить новые данные и вносить правки. Он и без советов прекрасно знал, что ему делать. Да и вообще: всего один предохранитель выбило, а шуму-то… Только эксперимент зря прервал. — Верни аватар и подвигай им. Нужно проверить моторные реакции и скорость обмена данными. — Подожди, дай предохранитель верну… — проворчал медик, понимая, что уже поздно поворачивать назад, так что, и впрямь, придется выполнять распоряжения этого деятеля, и надеяться, что его тут не уморят. — Слушай, эти новые программы повышают нагрузку на процессор. Надо поработать над оптимизацией. — Зато тратят меньше энергии со всего корпуса, тем самым снизив расход на 3,8%. К счастью, выбитый предохранитель был многоразовым, и, чтобы поставить его в рабочее состояние, не потребовалось инвазивных процедур, да и нужно было всего несколько секунд. Справившись с этим, Рэтчет с некоторой опаской вернул ладонь на панель и установил соединение. Аватар появился на прежнем месте, попрыгал, помахал руками, демонстрируя возможности проецирования в движении. — Очаровательно, — заявил иронично Рэтчет. — Меньше четырёх процентов энергосбережения, зато нагрузки на процессор голоматрицы приближаются к критическим. Да ещё и эта неравномерность… — Считай, вся энергия, которая уходила из корпуса, сейчас сконцентрирована в процессоре, — выдал и так очевидное объяснение Брейнсторм. Очередной скачок напряжения вызвал сбой в работе программы аватара, а затем и прокатился цепочкой ошибок по другим системам. — От-тк-ключаю ав-ватар, — доложил медик, отшатываясь от испытательного стенда. Слабость накатила волной, и, если бы не внезапно оказавшийся рядом Брейнсторм, Рэтчет бы рухнул на пол как отключившийся дрон. Джет придержал медика, позволяя мягко сесть. Тот лишь благодарно кивнул и запустил программу восстановления. Множественные сообщения об ошибках он быстро просматривал и сортировал, расставляя приоритеты в восстановлении. Ученый присел рядом, заглянул в оптику своему ассистенту и, к облегчению, встретился с осмысленным, пусть и несколько рассеянным взглядом. Достав из субкармана пару кубов энергона, он предложил их медику: — Посиди пока, энергон вот. Неспешно, словно в полуофффе, медик принял топливо и присосался к первому кубу как энергоновая пиявка, довольно быстро опустошив его до дна. Всё же проецирование — энергозатратный процесс, особенно, если после него нужно запускать самовосстановление. Заторможенность же была вызвана исправлением ошибок в подглючивших процессорах и их поочередной перезагрузкой. В какой-то момент медик вообще застыл, словно перешел в спящий режим, не отключая оптику. — У меня от этой радости центральный процессор подглючивать начал, — едко заметил медик, резко возвращаясь к своей обычной манере. — Хорошо, что тебе ещё под опыты я попался… — Обычно вместо тебя этим занимается Перси, — поделился Брейнсторм, наблюдая за тем, как ассистент неспешно, но верно опустошает второй куб энергона. — А потом ко мне не приходит, — отметил медик, недовольный этим фактом. — Два садомазохиста. — Я не учел, что у тебя другая скорость обработки логов ошибок и другая сфера специализации, — внезапно признался джет с почти виноватым видом. — Чем тебе не нравится моя скорость? — ощутил даже некоторую обиду Рэтчет. — Я, вообще-то, тоже из интеллектуального класса. Похоже, Брейнсторм тоже решил взять перерыв. А может, все же оценил состояние ассистента и не захотел его лишаться раньше времени? В любом случае, он тоже взял куб энергона. Сняв маску и временно спрятав её в субкарман, он отпил пару глотков и принялся разъяснять: — Вот смотри. Мы с Перси заточены под аналитическую работу для оптимизации работы аппаратуры. Считали данные, пересобрали детали, переписали ПО, добавили драйвера, протестировали. Свой темп, свой режим. Ускоренный искусственно. — Это опасно, — тут же отметил Рэтчет. — Твой же темп замедляется для соответствия основной массе ботов, с которыми ты общаешься, — продолжил излагать свою теорию Брейнсторм. — Так как в большинстве своем экипаж состоит из…неблагонадежных представителей, твоя скорость обработки данных понижается для соответствия их уровню. Мы с Перси социопаты, поэтому нам замедление не грозит. Рэтчета подобное сравнение неожиданно задело. Не то, чтобы он обиделся или решил, что его назвали тупым, однако и соглашаться с такими выводами о себе не хотелось. Но прежде, чем он успел озвучить свое несогласие, терминал пискнул, и Брейнсторм поднялся на ноги. Прочитав на лице доктора его намерения, он сказал: — В твоём интеллекте я никогда не сомневался, Рэтчет, но нагрузку я стабилизировал. Теперь пробуем с одеждой. Подойдёшь, когда будешь готов. Хотя медик и чувствовал себя гораздо лучше, возвращаться к опасным опытам над собой пока не хотелось. Слишком свежи оказались неприятные воспоминания. К счастью, Брейнсторм больше не давил, пытаясь поскорее добиться результата, так что Рэтчет позволил себе немного отвлечься от этих самых экспериментов. — Хорошая теория, вот только не все сходится, — произнес доктор. — Во-первых, ты не социопат. Во-вторых, логи не показывают изменения скорости работы процессоров. Хотя Брейнсторм и был тем ещё шарком, но до социопата ему было далеко. Хотя бы потому, что и создание машины времени, и переход на сторону десептиконов, и рискованное путешествие в прошлое сикер предпринял во имя любви. Он рисковал всем, потратил века лишь для того, чтобы спасти того, кто был ему дорог. Более того: если бы у него всё получилось, не началась бы война и его самого бы никто не создал. Рисковать собственным существованием ради кого-то другого? Нет, социопаты на такое просто не способны. И тем более социопаты не останутся на корабле с экипажем смертников, помогая им своими экспериментальными наработками. — Ты не туда смотришь, — возразил джет и вывел на экран график. — Вот. Видишь скорость обработки основного потока двух линий данных? — Да, — кивнул Рэтчет, наблюдая предложенные кривые и расписанные функции. — Теперь посмотри на фоновые процессы и количество обрабатываемых данных за промежуток, — на экране появились новые данные. — При одинаковой центральной нагрузке твоя скорость ниже. Ты не глупее. Просто на другой скорости обрабатываешь те же данные, потому что тебе это не нужно. Для твоей работы вполне достаточно и этого. Оставив данные по скоростям обработки данных на дополнительном экране экране для доктора, Брейнсторм вернулся к работе. Медбот изучал данные и убеждался, что некоторая доля истины в словах джета есть. С другой стороны, как минимум, часть исходных данных и предпосылок следовало бы пересмотреть, а это могло серьезно изменить всю теорию Брейнсторма по скорости работы процессоров. Впрочем, всё это к делу не относится, куб энергона опустел, и пора было возвращаться к опытам. Казалось, ученый полностью ушел в свой эксперимент, однако стоило медику подняться на ноги, ученый тут же поинтересовался: — Готов? — Да, — кивнул Рэтчет, решивший, что оттягивать неизбежное дальше нет смысла. — Продолжим. Конечно, ему было ещё страшно. Аватар все ещё недоработан, а его системы приведены лишь к относительно стабильному состоянию. Если что случится, могут быть серьезные последствия. Однако, с каждым разом вероятность неприятностей снижалась. Всё же, джет не просто так собирает данные и вносит правки. Да и пытаться сбежать уже как-то поздно. — Тогда на исходную, — распорядился сикер. Медик встал у стенда, положил руку на панель и спроецировал аватара. На этот раз в одежде. Потребление энергии и впрямь стало более равномерным, да и нагрузка на процессор уменьшилась, став более приемлемой. — Я снизил поток поступающей информации, перебросив на периферию, теперь будет легче, — пояснил ученый последние изменения. — Мне попрыгать? — поинтересовался Рэтчет-аватар, помахав Брейнсторму из-за стекла. — Да, — подтвердил джет, даже не поднимая головы. Аватар и попрыгал, и поприседал, и покружился. Потом проверили и форму неживого объекта. Хоть нагрузки на процессор и были больше, чем обычно, но никаких проблем в этот раз они не вызвали. Да и энергия потреблялась более равномерно, не грозя серьезными перегрузками. Впрочем, этот аватар все равно грузил систему куда сильнее, чем обычно. И в какой-то момент Рэтчет понял, что, во избежание перегрузки, нужно прервать эксперимент. — Хватит пока, — сообщил он, и прервал соединение. Брейнсторм спорить не стал. Даже кивнул вглубь лаборатории: — Платформа свободна, отдохни. Медик отошел на пару шагов и остановился. Все же, кое-что он хотел бы решить прежде, чем отправиться отдыхать. Неприятная мысль, которая царапалась в сознании, отвлекая внимание от работы и стремясь выбраться наружу. — Думаю, Брейнсторм, ты не совсем прав, — заявил Рэтчет. — Насчет того, что тебе следует сейчас лечь и отдохнуть после участия в доработке оборудования? Это Рэтчет и хотел бы оспорить, да смысла не было: все эти опыты его конкретно измотали. Так что отдохнуть в спящем режиме было бы хорошо. Но сейчас вопрос был в другом: в уязвленной гордости. Вроде и мелочь, но признавать свой процессор медленным было досадно. По крайней мере, прежде надо было хоть попытаться оспорить такое заключение. — Нет, я о скорости обработки данных, — озвучил медик то, что не давало ему покоя. — Возможно, это связано с большим количеством встроенного медицинского оборудования, часть из которого работает в фоновом режиме. — У меня не было возможности заняться вопросом вплотную, но на большую часть вопросов эта теория даёт минимально внятный ответ, — пожал плечами Брейнсторм. Похоже, эта тема ему сейчас была не особо интересна. Однако, Рэтчет не спешил оставлять её. Наоборот: почувствовав слабину оппонента, он поспешил закрепить успех. — И, опять же, руки потребляют больше ресурсов, чем требуется. Снова их оптимизировать… — последнее он добавил вполголоса. Так, мысли вслух. Будь он не таким уставшим, едва ли вообще озвучил проблему оптимизации конечностей. — Но если перераспределить нагрузки, то скорость возрастет. Однако ты прав: мне это не нужно. — Насчет этого я уже подумал, поэтому ложись, — с терпением святого сообщил Брейнсторм. — Через четыре часа будет новый драйвер, который ускорит обмен данными без нагрузки даже с учётом твоей ситуации. — Ладно, — не стал спорить доктор, однако вместо того, чтобы направиться к платформе, решил осмотреться в лаборатории. Не то чтобы доктора интересовали секреты скандально известного конструктора оружия, но все же среди экипажа Лост Лайта об этом месте ходили самые разные слухи. Хотелось посмотреть, что тут есть такого необычного, раз уж представилась такая возможность. — Если я стою спиной к тебе, это не значит, что я не вижу твоих продвижений на выход, — не то сообщил, не то предупредил Брейнсторм. Рэтчет поймал себя на мысли, что не хочет знать, чего было больше в этих словах. Хотя он не собирался сейчас сбегать, факт ограничения свободы вызывал неоднозначные мысли и чувства. — О, так я могу считать себя пленником? — бросил доктор с нотками вызова, а затем усмехнулся и махнул рукой. — А, без разницы. Пока дают есть и отдыхать, я не против. — Пока твои показатели не стабилизируются, да, ты за пленника, — подтвердил джет. — Кубы слева от тебя. — Заряжусь и заправлюсь от платформы, — отозвался док и направился прямиком к месту отдыха. В конце концов, времени не так и много. Подключение к платформе — привычное дело. Много времени оно не заняло, и вот уже медик устраивается поудобнее, чтобы не нарушить циркуляцию энергона. — Потом я проведу тебе диагностику, — сообщил Брейнсторм о своих планах. Рэтчет его не услышал: он уже был в спящем режиме. На войне время отдыха — тоже ценность и док научился использовать его на полную, отключаясь почти мгновенно. И хотя война закончилась, ее отголоски будут звучать, пока жив хоть один кибертронец, переживший ее.

***

Проснулся Рэтчет часов через пять, полностью зарядившийся и отдохнувший. Активировав оптику, он увидел вместо привычной кварты какое-то странное помещение, едва ли похожее на жилое. Это неприятно напомнило о войне, о годах, когда отдыхали где приходилось и меняли места так часто, что каждое новое пробуждение порой приходилось на новой, условно безопасной, территории. Впрочем, уже спустя пару секунд доктор узнал лабораторию Брейнсторма и вспомнил, что вчера происходило. И все же, что-то отличалось: стояла тишина, никто не маячил перед терминалами, не горела подсветка на испытательном стенде да и прочее оборудование, похоже, было или в спящем режиме, или отключено. Куда же подевался хозяин лаборатории? Впрочем, на поиски летуна много времени не ушло. Едва доктор сел, собираясь встать, так сразу и обнаружил его. Джет, в спящем режиме, сидел, привалившись спиной к платформе. — Брейнсторм! — негромко позвал Рэтчет. — М? — поднял голову тот, активируя оптику. — А, ты уже проснулся. — Ты в порядке? — поинтересовался доктор, вставая с платформы. — Почему ты здесь оффишь? — Да, — отмахнулся тот от беспокойства доктора . — Ты занял мою платформу, я заряжался как мог. Не в первый раз. Брейнсторм тоже поднялся на ноги и пару раз взмахнул крыльями: после отдыха в неудобном положении они несколько занемели. После этого сикер направился прямиком к терминалам и те сами перешли в рабочий режим при приближении ученого. Включилась рабочая панель терминала капсулы, зажглась подсветка на стенде. Рэтчет последовал за джетом. Легкая послеоффовая сонливость быстро уходила, сменяясь неким азартом и жаждой действовать. Впрочем, воспоминания о неудачных попытках здорово охлаждали энтузиазм, заставляя колебаться между желанием сбежать и стремлением закончить начатое. — И я закончил с драйверами, так что можешь грузить и проверять, — сообщил Брейнсторм, сверяясь с данными на экране. — Вот это твое «не в первый раз» вызывает у меня желание заняться контролем твоего режима дня, — проворчал медик. Слишком уж невнимательно этот джет относился к своему здоровью. — Бесполезно, — отмахнулся Брейнсторм. — Возможно, — кивнул доктор, но дальше тему развивать не стал, тем более, у него было, о чем сейчас заботиться. Приблизившись к своему рабочему месту, Рэтчет задумчиво посмотрел на панель. Класть руку на неё не хотелось: воспоминания о боли от выбитого предохранителя хоть и притупились отдыхом, но никуда не делись. Да и цепная перегрузка — штука очень неприятная, и повторять её не хочется. Впрочем, Рэтчет не был бы собой, если бы позволял страху управлять собой. — Ладно, давай проверять, что там у тебя с драйверами, — решительно заявил он, положив ладонь на панель и устанавливая соединение. — Начинаю. Аватар появился на положенном месте, и принялся повторять уже знакомую программу действий. Сначала в виде живого существа, потом превратился в шкаф и вновь принял вид человека. — Ну… Нагрузка меньше стала… — отметил Рэтчет изменения. — По мелочи откалибровал, это должно вернуть тебя в строй, — поделился Брейнсторм особенностями последнего обновления. — И, нет. Учитывая твои опасения насчет ускорения работы процессоров, я сохранил их прежнюю производительность. Доктор кивнул. Неучтенные и не согласованные изменения в работе корпуса ему не нужны. В конце концов, его тело — тонко и очень тщательно настроенный инструмент, работающий с максимальной эффективностью. И вмешательства со стороны ему не нужны, тем более, если они спонтанные и не коррелированные с остальной системой. — Отмечу, что расход энергии все ещё неравномерен, и ощущения от аватара приходят с задержкой, — заметил медик недостатки, и подвел итог. — Но в целом уже гораздо лучше. — Да, потому что пока я только запустил модуляцию, а на обработку нужно время, — пояснил ученый. — В твой отпуск уложимся. — Замечатель… — начал было Рэтчет, обрывая связь, но недоговорил. Откат прошелся огненной волной по корпусу, выбивая предохранители, плавя проводку и перегревая процессоры. — О-о-о. Сработал протокол аварийной перезагрузки, и медик тяжело рухнул на пол, уставившись в потолок погасшей оптикой. Впрочем, это длилось недолго: оптика почти сразу же загорелась и медик со стоном сел. Чувствовал он себя просто отвратительно: снова весь экран в ошибках, снова боль, на этот раз куда более сильная, снова нужен ремонт. На этот раз — не просто вернуть на место предохранитель: часть из них сгорели безвозвратно и их требовалось удалять и ставить новые. Да и поплавившуюся проводку тоже менять то ещё удовольствие. Первым делом доктор запустил самодиагностику, но она шла медленно: то и дело возникающие ошибки активно тормозили процесс. — Эй, полегче! Диагностику провел? — Склонился над Рэтчетом Брейнсторм. В его взгляде отчетливо читалось искреннее беспокойство. — Брейнсторм, — пробормотал доктор. — Пообещай, что, если я выживу, меня добьешь ты. Фест Эйд — медик, он будет куда изощреннее… — Не могу обещать, могу сам не дожить, — фыркнул сикер. — Эх… — Безнадежно вздохнул Рэтчет. — Диагностику запускай, — повторил джет, с беспокойством глядя на доктора. Да и было отчего: от медика пусть и слабо, но доносился запах жженой изоляции. К тому же, в аварийную перезагрузку не впадают просто так. Зная деятельную натуру Рэтчета, сикер разумно предположил, что сидит Рэтчет на полу не от хорошего самочувствия. — Уже, — сообщил медбот, как раз заканчивая просмотр отчета. — Список отклонений перечисли, — потребовал Брейнсторм настолько уверенным и непререкаемым тоном, что доктор тут же подчинился. Впрочем, свою роль сыграло и состояние медбота, далекое от хорошего. — Выбито девять предохранителей, четыре из них требуют замены, перегрузка пяти процессоров, критический перегрев матрицы голоаватара, спеклась проводка ML-27-G7, ML-33-W8 и MR-09-U2, — перечислил пострадавший. — Остальные повреждения не критичны и устранятся саморемонтом. — Тебе повезло, всё для ремонта у меня есть, — выпрямился джет, уже прикидывая, что и где у него может лежать. — Замечательно… — к Рэтчету вернулся его саркастичный тон, чем медик и поспешил воспользоваться. — Все равно нужно сделать перерыв. — Что ж… — усмехнулся под маской сикер. Раз док вновь плюётся ядом, значит, все не совсем и плохо. — У тебя есть время, пока я поищу всё необходимое. — Давай, — разрешил доктор. — Я подожду. Будто он мог сейчас сделать что-то другое. К тому же, доктору было страшно. Если бы он был уверен, что сможет добраться до медотсека — сбежал бы. Но сейчас он не мог гарантировать себе, что его возможностей хватит даже на путь до двери. Система самовосстановления исправляла ошибки, но на одну устраненную появлялись две новые. Все больше и больше локальных процессоров выдавали сбои в работе. А позволять себя чинить не-медику было страшно вдвойне. Мало ли, что он может запороть? Да ведь это же Брейнсторм, он может просто увлечься и добавить столько апгрейдов, что Искра не выдержит. Но свой страх Рэтчет умело скрывал за маской доктора-ворчуна, вечно всем недовольного и острого на словцо. — Так… Это есть… Это есть… Нашел! — доносилось из-за шкафов бормотание ученого, а затем и сам он вышел к сидящему медику с ящиком в руках. — Рэтчет, тебе просто сказочно повезло! — Действительно. — Едко заметил доктор. — Ложись, — между тем кивнул Брейнсторм на платформу. Рэтчет поднялся на ноги и нетвердой походкой добрался до плиты. Опершись рукой о стену, он тяжело сел, почти рухнул. Плечи его опустились, будто это не он ещё десять минут назад вставал отсюда, полный энергии. — Я в польщен, что ты меня собрался лечить, — заметил он. — Но я лучше сам. Джет прижал к себе ящик с инструментами и уверенно возразил: — Рэтчет, тут тебе не медотсек. Здесь из-за моих программ у тебя полетела система, мне и лечить. Так что тебе же проще будет, если не будешь сопротивляться, а просто ляжешь. Вот такого решительного отпора Рэтчет не ожидал. В словах сикера была неожиданная уверенность и даже угроза. «Тебе же проще будет,» — сказал он так, словно в случае чего собрался применить силу для того, чтобы удержать Рэтчета от опрометчивых действий. — Ты хоть знаешь, где находится то, что требует лечения? — едко поинтересовался доктор, с некоторым усилием поднимая взгляд на ученого. — Знаю, — уверенный тон сикера ещё больше сбивал медбота с толку. — У тебя есть схемы моего корпуса? — Ты явно недооцениваешь мою обширную практику, Рэтчет, — с отчетливо слышной усмешкой отозвался джет. — Ты знаешь, что нужно учитывать при ремонте, чтобы не навредить? — продолжил допытываться Рэтчет. — Поверь, оружием и сверхмощным генераторами мои познания не заканчиваются, — поделился корабельный гений. — Причем, с учетом моих индивидуальных особенностей, — не сдавался медик, маскируя растерянность за иронией. — Когда мои действия приводили к проблемам на корабле? — поинтересовался джет. — Ну ты сравнил! — возмутился медбот вполне искренне. — Невелика разница, — отмахнулся ученый. — У меня, знаешь ли, продвинутая форма усталости, — предпринял последнюю попытку медик, зажатый, с одной стороны, явно превосходящим по физическим возможностям джетом, а с другой — растущим числом ошибок в собственной системе. Признаваясь в собственном диагнозе, доктор надеялся, что Брейнсторм просто его не поймет, как не поняли окружающие в прошлый раз. Не поймет и отступится. — И это не о недостатке отдыха, а хроническое заболевание. — Я в курсе, у меня полный пак твоих данных, — ошарашил медбота Брейнсторм, которому уже надоело стоять и уламывать на ремонт непослушного доктора. Рэтчет, огорошенный такой новостью открыл рот. Затем закрыл, явно передумав что-то говорить. Потом вновь открыл и вновь закрыл. — И откуда у тебя эта информация? — в конце концов гневно спросил он, чуть ли не вскакивая с платформы. Если бы не головокружение, он бы уже вцепился в шею сикера, а так остался сидеть, лишь сверля джет взглядом. — Кого мне нужно убить? — Не учи ученого, Рэтчет, — явно не спешил сдавать свои источники Брейнсторм. — Ложись и дай тебя отправить в стазис. Но Рэтчету сейчас было не до того. Медицинские данные — это то, что должно оставаться между доктором и пациентом. Разглашение их — это серьезное преступление. И медик не собирался допускать подобного в своем медотсеке. — Кто спер конфиденциальные данные?! — продолжил настаивать на ответе медик. — Не спер, а свою базу набрал, — фыркнул джет. — Мне для обновления ваших же апдейтов нужна полная техническая картина, чтобы учитывать индивидуальные особенности. — Какие мои апгрейды тебе надо обновлять? О-о, — головокружение усилилось, и доктора повело в сторону. А ещё он вдруг понял, что неправильно понял слова сикера и спросил не то, что хотел. — Пожалуй, мне и правда, лучше лечь. С этими словами он все же улегся на платформу. Оперировать себя? Да он сейчас даже сидеть не в состоянии, чего уж там. — О чём я совсем недавно тебе и говорил, — удовлетворенно заметил Брейнсторм, принявшись подключать медика к платформе. — У меня новые ошибки… — неохотно признался Рэтчет. — Угу. Я вижу. — отозвался Брейнсторм, — знаю, это сложно, но расслабься. В отличие от тебя, я своих подопечных не пытаю. Прежде, чем Брейнсторм начал, Рэтчет поспешил выдать самые важные инструкции: — Ки-ки-кисти рук не тронь. Там ну-нужна особо тонкая нас-нас-настройка, — голосовой процессор тоже принялся выдавать ошибки. Будто песок в него насыпали, и он стал заедать при произнесении слов. А затем до медика дошел смысл слов летуна. — И что значит пы-пы-таю? — Да-да, за это не переживай, к тонкому не полезу, сам откалибруешь, — отмахнулся джет, а затем уставился на экран над платформой. — Спокойнее, у тебя до моей скорости проц разгоняется. Однако негодование доктора это не могло остановить, как и нарастающие ошибки в процессоре голосового модуля и даже дискомфорт от каждого произнесенного звука: — Это не-не страшно. Мощность дос-достаточная. — возразил он на предупреждение сикера. — Я не пытаю. Я лечу ма-максима-ма-мально эффективно. Погружение в ста-ста-ста-стазис порой мо-мп-мжет быть опас-пас-но. Небольга-ша-шая боп-о-о-оль без-ж-зк-зк-опаснее и быст-ст-зззк-жжжк. В конце речь сорвалась на неразборчивое жужжание, и доктор замолчал, досадуя на подводящий голос. — Рэтчет, ты мне доверяешь? — спросил Брейнсторм, положив руку на плечо доктору. Внезапно приятный жест поддержки. — На меня смотри и отвечай. Доверяешь? — Кжк-к... — честно попытался ответить медик, но поняв, что ничего внятного не вышло, изобразил скептичный вид и попробовал снова. — Нк-нк-нк. — Тише, все в норме, — Брейнсторм чуть сжал плечо Рэтчета, пытаясь хоть так ободрить его. — Я тебя сейчас отключу, это ненадолго. Ты проснешься и скажешь, как спалось. Выпрямившись, Брейнсторм принялся что-то делать на экране платформы, невидимое для лежащего медика. К счастью, говорить он не прекратил, и это оказывало небольшой, но все же успокаивающий эффект на лежащего бота. — У тебя небольшие сбои с голосовым модулятором и подсветкой, но это исправляется достаточно просто, — пояснил он то, что Рэтчет и так знал, а затем резонно добавил. — Да и, к тому же, выбора у тебя немного. Понимая, что не выйдет сказать ничего внятного, Рэтчет промолчал. Попытка перейти на внутренний канал связи привела к ещё одной ошибке, заставившей медика немного нервно дернуть уголком губ. Хотя, Брейнсторм был и прав: сейчас выбора у него не было. И это пугало, по-настоящему пугало. — Понимаю. Но, если ты сам лечиться не хочешь, лечение придет само. Закон кармы, — тем временем продолжал Брейнсторм. От такого заявления Рэтчет буквально подавился возмущением. То есть как это, не хочет? Да Брейнсторм ему запретил! И даже почти угрожал применить силу! А теперь тут такие заявления! Джет же, не обращая внимания на негодование доктора, продолжил. — Или не кармы? Не столь важно. И прежде, чем Рэтчет разразился бы яростной и абсолютно непонятной тирадой, летун закончил работать над панелью, и произнес: — Спи. Возмутиться Рэтчет так и не успел: ослабленные системы отключились мгновенно.