Презумпция невиновности

      Несмотря на очевидные подвижки в вопросах становления «мужественности» Байбла, ближе к его 15-тилетию Кану стало очевидно, что перевоспитание удобными и привычными методами зашло в тупик, и сын никогда не сможет соответствовать статусу истинно достойного наследника, способного представлять бизнес отца на высоком уровне.       Вегас в попытках помочь другу как-то даже попытался получить у Байбла полный список требований Кана, чтобы хотя бы создать иллюзию воспитательного успеха, но тот никогда не считал нужным пояснять свои мысли. Просто его сын как всегда всё делал не так, а что и как надо, догадайся сам.       Кан перестал таскать Байбла с собой на деловые встречи, потому как бесполезно учить деловому этикету и законам бизнеса того, кто с элементарными вопросами не справляется. На публике он показательно жаловался партнёрам на слабое здоровье ребёнка, чтобы не возникало вопросов.       Сердобольные собеседники пытались выспрашивать диагноз и советовать хороших врачей, Кан трогательно прижимал руку к тому месту, где анатомически должно было располагаться сердце, делал вид, что записывает рекомендации и контакты. Играл на публику искреннюю заботу, внутренне зверея от этих показных и бессмысленных разговоров.       Нет, Кан однажды сходил на приём к одному мозгоправу посоветоваться, что делать с неудачным сыном, но того отцовский диагноз «хлюпик» не впечатлил. Он даже посмел давать советы о том, что каждый человек уникален, и не стоит ломать сына в угоду себе. Кан вылетел от него, раздражённый пуще прежнего. Он не ломал сына, он его воспитывал, что этот придурок понимает!       С этого момента отец абсолютно перестал контролировать себя в вопросах наказания, наплевав на то, что Байбл должен хотя бы для вида появляться в обществе, что уж говорить о школе. В этом вопросе отсутствие у сына друзей играло садисту на руку. Хорошо, что про Вегаса Кан не догадывался: Байбл оберегал своего единственного друга от внимания отца как мог.       За этот год парень пропустил почти целиком первый учебный семестр, судорожно нагоняя пропущенный материал во время нескольких затяжных визитов в больницу, на этот раз "всего лишь" с незначительными переломами и трещинами в рёбрах. Не получая отпора и нужной реакции в виде немедленного исправления «бракованного» сына, Кан пьянел от вседозволенности в методах воспитания и даже планировал перевести Байбла на «домашнее обучение», чтобы убрать всех любопытных от практики истязаний ребёнка. Но тот вдруг решился и прошёл экстерном последний учебный год.       Вегас тайком навещал приятеля, когда Кан покидал больницу, рассказывал, чему научился из очередного кино, и демонстрировал навыки. Ребята строили планы, как наконец решить проблему, но Байблу для финального шага пока что не хватало мужества.       Персонал больницы, вышколенный Каном, да еще и знатно обогатившийся на закрывании глаз на жестокость по отношению к подростку, молча лечил Байбла, не сильно-то и усердствуя в этом. Все понимали, что пройдёт пара-тройка недель, и их постоянный пациент снова окажется на каталке в приёмном покое. Так что смысла стараться они не видели. Так, подлатали, замотали в очередные бинты и отправили домой.       Подобное отношение надолго породило у Байбла недоверие к врачам и ненависть к лечебным заведениям, так что все маломальские проблемы со здоровьем он во взрослом возрасте предпочитал улаживать своими силами, пользуясь услугами близлежащих аптек и уповая на адекватность местных фармацевтов. Идеальным способом избегать врачей было педантичное следование всем рекомендациям по предотвращению заболеваний типа гриппа постоянным приёмом витаминов и иммуномодуляторов, но тут срабатывал страх передозировки, так что время от времени Байбл всё же простужался.       А вместе с ним болел и Вегас, который постоянно ворчал, что лучше уж получить передоз и побочку от приёма лекарств, чем валяться с температурой, слабым и больным в кровати, не имея сил даже еду разогреть. Учитывая, что ребята тесно общались, стоило одному из них заболеть, как второй тут же отхватывал тот же список симптомов.

***

      К 16-ти годам Байбл заработал второе серьёзное сотрясение и надолго угодил в больницу – конкурент Кана решился на захват доли в бизнесе, отчего отец в очередной раз слетел с катушек. К этому моменту они с Вегасом уже успели многократно обсудить план гипотетического побега, хотя ему всё ещё не хватало конкретики. То, что из дома необходимо бежать, не вызывало никаких возражений даже у вечно сомневающегося Байбла, в котором ещё теплилась надежда, что однажды отец одумается. Вегас в такие моменты злился и называл это блажью и идеализмом.       Однажды по новостям, услышанным из телевизора в коридоре, Байбл узнал, что отец на несколько дней уехал на соседний курорт для подписания какого-то соглашения, о чём, разумеется, сыну он не посчитал нужным сообщить. Это был идеальный момент для побега, поэтому пришлось экстренно реализовывать достаточно сырой по сути план.       Время удалось рассчитать практически ювелирно: отец даже в поездке названивал персоналу и уточнял состояние сына, изображая заботу, поэтому сразу после очередного звонка и примерно за час до приезда родителя Байбл под страховкой Вегаса выскользнул из палаты и сбежал.       Скорее всего, медсестра, присматривающая за мальчиком, даже видела его побег, но у неё хватило смелости пригрозить полицией на крики и угрозы вернувшегося Кана, так как слишком часто слабый и болезненный ребёнок поступал в её дежурство с подозрительными травмами, ну никак не похожими на случайные.       Кан был в ярости, но возразить на этот выпад не смог.       Час форы, выигранный у отца, Байбл и Вегас потратили на то, чтобы снять со счёта, доставшегося мальчику в наследство от мамы, все деньги в ближайшем от клиники отделении банка и раствориться в городе. Вегас, насмотревшись всяких детективов, смог убедить товарища, что по движению средств на карте будет гораздо проще отслеживать беглеца, если отец всё же свяжется с полицией, так что все имеющиеся в распоряжении деньги лучше было сразу обналичить.       Он же научил, как уходить от системы видеонаблюдения в городе. Каждый раз, собираясь свернуть в новый переулок, Вегас доставал карманное зеркальце и проверял улицу на предмет очередной камеры. Так, короткими перебежками, ребята смогли наконец покинуть опасный своей близостью к больнице район.       Первым делом они спрятали почти все деньги в неприметной спортивной сумке, купленной на ближайшем рынке, в заранее зарезервированной через Интернет ячейке хранения на вокзале, а сами с небольшой суммой на первое время залегли на дно в маленькой и не самой убогой ночлежке в одном из самых неблагополучных районов Бангкока. Место Вегас заранее проверил в сети на каком-то сайте с отзывами туристов. У заведения стоял рейтинг 2,5 звезды: достаточно, чтобы не было клопов и тараканов, а местные умели держать язык за зубами, если кто сунется искать беглецов. И теперь мальчишкам предстояло решить, что делать дальше, чтобы как можно дольше оставаться непойманными и наслаждаться свободой.       Первое время, пока Байбл сходил с ума от страха, что отец вот-вот найдёт их, за продуктами и вещами первой необходимости в город выходил Вегас: хоть внешне они с Байблом и были похожи, их даже окружающие путали, считая просто разными по характеру близнецами, но он обладал навыками самообороны и, в случае чего, имел больше шансов скрыться. Он же ездил и к ячейке на вокзале, когда заканчивались деньги, хотя тратить ребята старались очень аккуратно, чтобы не привлекать внимание: подросток с толстой пачкой банкнот быстро бы стал жертвой ограбления. Да и ещё неизвестно было, сколько и как им придётся скрываться, так что деньги нужно было сохранить по-максимуму.       В ближайшем интернет-кафе Вегас проверял сводки новостей: Кан побоялся светить факт побега сына, чтобы в глазах партнёров не потерять репутацию, но рано или поздно поиск своими силами мог его утомить, так что опасность нарваться на полицейского была всегда. Раз сообщений о пропаже наследника всё ещё не было, это считалось самой лучшей новостью. И она давала беглецам пространство для манёвров.

***

      Еще проживая в особняке отца, Байбл с подачи Вегаса под девичьей фамилией матери тайком отправил заявление на годичные онлайн-курсы по компьютерному дизайну и получил приглашение присоединиться. Хоть мамино наследство и давало им финансовую подушку, но рано или поздно деньги могли закончиться, так что необходимо было приспосабливаться к реалиям взрослого мира: без образования и профессии долго ребята не протянули бы.       Курсы дизайна Байбл оплатил всё из тех же денег матери, так что удалось провести манёвр незаметно для отца. Первое же занятие показало, что у Байбла есть талант, хотя отец конечно же считал все работы сына бесполезным бумагомарательством. Так как уроки удавалось проходить удалённо в своей комнате за ноутбуком, для отца это всё выглядело как выполнение очередных заданий для школы, так что внимания не привлекало. Курс оказался удивительно интересным, давал простор воображению и выход творческому потенциалу, поэтому скрашивал одинокие вечера.       Вегас после побега тайком смог заскочить в школу и забрать аттестат Байбла. Учительница, которая помнила своего самого забитого ученика и втайне сочувствовала ему, хоть и удивилась наличию близнеца, но Вегас что-то наплёл о том, что он жил всё это время у дальних родственников, а Байбл сейчас снова приболел, вот он и решил помочь брату. С аттестатом подмышкой Вегас дворами покинул район школы, проверил, нет ли за ним хвоста, и только потом вернулся в ночлежку.       Теперь, с наличием аттестата о школьном образовании и сертификатом об успешно пройденных курсах дизайна (даже с рекомендательным письмом одного из кураторов), можно было двигаться дальше. Байбл выбирал университет, который не курировала фирма отца, Вегас изучал общежития и пути отступления.       Но перед поступлением и переездом в кампус нужно было себя максимально обезопасить.       Через какого-то знакомого Вегаса Байбл выправил себе новые документы, официально сменив фамилию на одну из самых распространённых в стране. Академия дизайна согласилась переписать сертификат и рекомендательное письмо на новое имя, не задаваясь вопросом о причинах, тут на руку сыграла безупречная репутация ученика, исправно выполнявшего все задания и ни разу не нарушившего сроки сдачи.       Байбл Тирапаньякун, единственный сын и наследник господина Кана, короля курортов Паттайи, перестал существовать и пропал с радаров для отца и его ищеек, а ему на смену пришёл скромный студент Байбл Суметтикул, который смог со спокойной душой поступить на факультет компьютерного дизайна и спокойно отучился там все положенные годы, не привлекая внимания к своей скромной персоне. Конечно, если бы за поиск беглеца взялась полиция, то рано или поздно обнаружилась бы запись о смене фамилии, но тут ребята уповали на то, что выносить грязное бельё на всеобщее обозрение Кан не рискнёт.       Байбл во время учёбы осознал, что оказался действительно талантливым, но, чтобы не попадать в зону видимости отца, он игнорировал все освещаемые СМИ конкурсы, не стремился мелькать и делать себе громкое имя, рассчитывая только на усердие. Преподаватели разводили руками, но заставить студента не могли, хоть и не понимали его затворничества.       Дизайн и вправду стал спасением и отдушиной для Байбла. Он учился с удовольствием, получал похвалы от преподавателей, держался в приятельских отношениях с одногруппниками, ни с кем не конфликтовал, но и не заводил близких знакомств. Единственным другом был всё тот же Вегас, с которым они и жили вместе в общежитии. Вопрос совместного проживания был решён оперативно небольшим финансовым поощрением комендантше, которая с радостью согласилась прикрывать симпатичных близнецов перед неожиданной проверкой.       Изолированный образ жизни в прежние годы помог не натыкаться на старых знакомых, кто мог бы узнать и выдать местонахождение беглецов родным, так что, несмотря на вечную паранойю Вегаса, Байбл чувствовал себя в безопасности.       На третьем курсе Университета неожиданно случилась опасная ситуация: в преподавателе по факультативной дисциплине, связанной с рисованием и выбранной для сохранения памяти о мечте матери, Байбл в панике узнал своего школьного педагога, того самого, которому Кан очень пытался подмочить репутацию. Тот тоже вроде как узнал своего бывшего ученика, но, заметив другую фамилию, списал всё на ошибку. А, может, ему эту страницу истории было неприятно вспоминать, кто знает.       Вегас тогда впервые поругался с Байблом, уговаривая не раскрывать себя, но парнишке так давно хотелось объясниться, что он отважился на риск. Мужчина выслушал сбивчивые извинения своего студента и тепло улыбнулся: даже с учётом большого количества недоговорок он примерно уже воссоздал картину произошедшего несколько лет назад, так что на самого Байбла не держал зла. Байбл был счастлив, особенно когда Вегас убедился, что рискованный шаг не принёс им никаких неприятностей.       В каком-то смысле, они с преподавателем даже подружились: тот стал настоящим наставником для Байбла, давал советы по каким-то вполне бытовым вопросам там, где им с Вегасом не хватало житейского опыта. Своеобразная дружба продлилась почти два года. Его неожиданная свадьба и отъезд с новоиспечённой женой на работу в Штаты, совпавшие с окончанием четвёртого курса, Байбл воспринял как личную трагедию, но был счастлив за своего старшего. Они какое-то время ещё переписывались, пока каждого окончательно не закружила новая жизнь.       После окончания университета Байбла позвали на работу в одну из фирм, где он проходил преддипломную практику и зарекомендовал себя, предложили хорошие условия, так что молодой специалист с удовольствием согласился. Они сняли небольшую временную квартиру рядом с работой Байбла, по-прежнему жили вместе с Вегасом, привыкнув друг к другу за эти годы и не испытывая никаких особых проблем в совместном быту. А когда зарплата позволила — переехали в собственную квартиру побольше, в новом, только построенном жилом комплексе в одном из перспективных развивающихся районов.