Есть ли у меня страх смерти?

Пустынная улица. Небо уже окрашивается в красный. Прохлада начавшегося лета не обжигает холодом. Наоборот, она ласкает кожу, что за долгую зиму и начало весны забыла, что значит ходить в лёгкой одежде. И лёгкая летняя кожаная куртка с сиреневой майкой под ней отлично располагали для таких прогулок. Однако, прогулка уже заканчивалась. Идя по тихому частному сектору, что уже начинал готовится ко сну, Киара глядела себе под ноги. Как бы ей не хотелось, ей придётся прийти домой. В место, которое домом уже назвать нельзя. Нахождение девушки там приравнивалось к тюрьме. К тюрьме, которую охранял отец, что обычно находился дома не в трезвом состоянии. Но если она не придёт туда — могут случиться плохие вещи. Какие —она даже представлять не хочет. Уже проходили. Несмотря на хорошую погоду, на душе было пусто. Как обычно. Подойдя к месту проживания, а точнее, к небольшому одноэтажному частному дому с участком земли, ей пришлось расстаться с ветром, что развивал на ветру хвост сиреневых волос. Достав ключи, она открыла дверь. Бесшумно зайдя домой и подкравшись к арке кухни, она увидела спящего отца с пивными бутылками рядом. Тихо выдохнув, Киара подошла к двери в свою комнату. Заперев её изнутри на ключ, она осела на пол. Прикрыв глаза, девушка задремала. * * * — Открыла, быстро!!! Вздрогнув, Киара очнулась. Судя по ощущениям, прошло примерно около часа. В дверь явно кто-то колотил. И кем был этот кто-то — Вайлет прекрасно знала. Снова послышались удары по бедной двери. Кажется, ещё немного и она просто сорвётся с петель. — Тебе непонятно сказано?! Открыла немедленно, тварь недобитая!!! «Чёрт!» Давненько отец так «приветливо» не ломился к ней. Кажется, он был в ярости. А это плохо. Если он сейчас выломает дверь, от Киары мокрого места не останется. А удары не переставали литься. Послышался треск. Ещё немного, и дверь не выдержит. Но открыть дверь клетки разбешеневшему зверю… Нет, уж лучше вспороть себе брюшную полость сразу. — Если не откроешь сейчас — я вышибу тебе дверь! Дверь готова поспорить. Он уже начал выламывать её. Звук ломающейся древесины звучал после каждого удара. Медлить было уже нельзя. Оглядев комнату, сиреневолосая подбежала а окну. Открыв его, она быстро расчехлила ножницы на стоящем рядом столе. Какие раны только не наносил ей ими отец — без этого инструмента было никак. Иначе — сетка не даст ей вылезти. Зацепив железную сеть ножницами, она попыталась её разрезать. Потягавшись с ними полминуты, она поняла, что не сможет её распороть. Мало того, что сеть из железа, ножницы были ещё и тупыми. Откинув их на стол, она обернулась на дверь. Удары стали сильнее и сильнее. И когда она уже обернулась обратно к окну, сзади раздался резкий звук. Даже не оборачиваясь, она поняла: дверь сорвали с петель. Слегка повернув голову, Киара краем глаза увидела отца. Его взъерошенные каштановые волосы, что уже отросли по плечи, красные глаза с пьяным взглядом были обычным зрелищем. — Ну что, тварь убогая? Дверь родному отцу не открывала, а теперь бежать пытается! А ну, иди сюда! Быстро развернув голову к оконной раме, она со всей силы налегла на сетку и… Выломала её. «Есть!» За спиной послышались быстрые шаги. Отец рванул к ней. Поставив одну ногу на подоконник, она оттолкнулась от него. Но не тут-то было. В руку вцепились мёртвой хваткой. Развернувшись к нападающему, она схватила рядом лежащие ножницы. Наверное, понятно, что хотела она сделать. Ударив ими отца, Киара почувствовала, что хватка ослабла. Наконец, оттолкнувшись вперёд, она выскочила в окно. Краем зрения, Киара заметила, как Джозеф чуть не схватил её волосы. Если бы она не тряхнула головой вперёд, ей бы могли снять скальп. А остаться без кожи головы, ей как-то, не улыбается. Почувствовав под ногами траву, она со всей силы рванула к низкому забору, что огораживал их участок. До сих пор слыша крики отца, она спотыкаясь добежала до калитки. Толкнув её, деревянная подгнившая калитка с треском упала перед её ногами. Побежав вперёд, она снова отправилась куда глаза глядят. Только сейчас её главной целью было выжить. Отец не раз угрожал ей смертью, и время от времени она действительно была на грани между жизнью и смертью. Но она оклемалась. А сейчас у неё есть все шансы попасть в мир иной. Смерти она не боялась, нет. Даже хотела её. Но умереть от рук человека, что когда-то был её отцом — нет, уж извольте. Она не могла допустить, чтобы домашнее насилие переросло в домашнее убийство. Если загробная жизнь всё же существует — она сгорит в аду со стыда. Отбежав несколько метров от своего участка, она уже не слышала, как отец добежал до выломанной калитки и кричал ей вслед проклятья вперемешку с матами.