Атомное Сердце. Другая вероятность.

Комплекс «Павлов». Минус седьмой этаж. Лаборатория №7.       Я осознала себя снова не сразу. Сперва забытьё сменилось кошмаром. Перед глазами проносились картины прошлого. Война. Кровь. Много крови. Эпидемия. Боль. Всё это сменилось ещё большим кошмаром. Нашим последним заданием. Подарок Сеченова. Почти долгожданный отпуск…       А потом чёткие кошмары сменились полубредом. Я помню всё. Как меня кромсали и сшивали. Звуки костных пил. Завывание свёрл. Запах жжёных костей. Всю ту боль, какую причиняет разрез скальпелем.       Но боль телесная, ни шла ни в какое сравнение с болью духовной. Дети… Когда я услышала, что их больше нет, то просто сдалась. Сломалась. Я кричала, будучи запертой в своей мясной тюрьме, не в силах вырваться из неё. Меня даже не слышали…       Могла бы я в тот момент пошевелить хотя бы рукой… Скальпель был так близко. Такой желанный и холодный… Я знала куда и как бить, чтобы быстро…       Удержал меня на этом свете Серёжа. Одно то осознание, что он жив… Нет, не вернуло меня. Дало фундамент для жизни. Хотя и не сразу. Надо было бы, я бы согласилась чтобы меня пустили на органы, чтобы хоть кто-то выжил. Когда из меня откачивали нейрополимер, было достаточно одного слова… Да что там слова! Я бы сама свой мозг венчиком взбила прямо в черепной коробке!       Мне хотелось, чтобы кто-то услышал мой крик! Но сперва мне мешал наркоз, а затем в моей голове поселился ещё один жилец. Живой мертвец, который затопил всю мою душу без остатка. Он с методичностью холодной машины переваривал меня. Молча. Я слышала лишь его дыхание. Всегда. Днём. В ночи. Под наркозом. Во сне. Везде! Молчание и дыхание! И я сошла с ума. Просто лишилась разума. Вернули его мне Серёжа и слезы матери. Оттого что меня услышал муж, мне захотелось жить. Погребальная плита вины упала с меня. Горечь никуда не делась. Просто пришло понимание: я не виновата…             Горечь сменилась гневом. У меня появилась цель: найти тех уродов и убить. Убить так, чтобы другие ужаснулись. Медленно убить…       Пришёл сон. Обычный сон без сновидений. Лишь иногда я могла поговорить с мужем…

***

— Предлагаю использовать ту же схему лечения, что и у П-3, — после нескольких минут размышления сказал врач. — Мы используем ту же компоновку прибора, но он будет выполнять функции мозолистого тела. Нам лишь останется немного дополнить протоколы… — Приступаем, — сказал Сеченов, возвращаясь к операционному столу. — Я сам выполню установку…

***

      Криозал погрузился во тьму, когда была прекращена на мгновение подача питания, а потом озарился красным светом аварийных ламп. Температура неуклонно поднималась, и автоматика приняла решение выводить пациентов из состояния заморозки, подключив их к системе жизнеобеспечения. Но в одном саркофаге включилась совсем иная программа…       Ожил медицинский саркофаг Катерины . Он озарился ярким светом . Медицинский полимер, похожий на янтарь, стал очень быстро откачиваться. Ожили манипуляторы, которые вскрыли саркофаг и приступили к работе. Механические руки нежно взяли обрубок женщины, от которой остался лишь торс. К разъёмам на культях стали подключать протезы. Заработали печатающие головки, которые стали распечатывать поверх стального каркаса и сервомоторов синтетическую плоть, формируя мышцы . Другие механизмы стали собирать бронированную оболочку . Снова заработали распылители, нанося покрытие, которое было приближено к человеческой коже .       Катю выгнуло. Её скрутила судорога, когда протезы установили соединение с её нервной системой. Пересушенное горло издало сиплый вой, полный боли и страдания. Легкие женщины сделали за долгое время первый вдох, расправляясь в грудной клетке. Вздох нового рождения.       Автоматика завершила работу. С неприятным чпокающим звуком отсоединилась питающие трубки, по которым пациент снабжался едой и энергией. Женщина, пришедшая в себя, но ещё ничего не понимающая, упала на стальной пол.       Собравшись с силами, она вытащила из своего горла трубку, которая снабжала её кислородом. От этого действия Катю вытошнило. Преодолевая боль, Блесна вытащила остатки катетеров. Немного полежав, она смогла подняться по стенке саркофага в вертикальное положение.       Ставшими сверхчуткими уши женщины услышали близкую стрельбу. — Надо выбраться отсюда… — прохрипела она, делая первый неуверенный шаг. Надев на себя врачебный халат, который забыл один из лаборантов во время эвакуации, Блесна вышла из зала…