Жизнь взамен долга

      Лестница казалась бесконечной. Гермиона перескакивала через ступеньку, не беспокоясь о равновесии. Дыхание сбивалось от попыток дозваться до Эридана, а сердце норовило выскочить из клетки ребер. Помимо запаха Грейнджер замечала, как пространство наполнялось легкой дымкой и, чем выше она поднималась, тем плотнее та была.       — Эридан!       Гермиона остановилась на входе. В нос ударил резкий концентрат запахов: пыль, горечь, жженая древесина, металлический запах крови. Страшная консистенция вызывала беспокойство, страх медленно подкрадывался, касаясь тонкими пальчиками вдоль позвонков.       Она прошла вперед, округляя глаза и прикрывая нос и рот рукавом мантии. Вторая рука потянулась за палочкой. В гостиной будто швырялись заклятиями во все стороны ведя ожесточенную дуэль.       Вся комната была наполнена дымом, сквозь который можно рассмотреть раскиданные книги, пергаменты, перья, остатки древесины от когда-то журнального столика обуглились и тлели маленькими зелеными огоньками.       Шаг за шагом она медленно проходила вперед, продолжая осматриваться. Первым взгляд упал на остатки скорлупы на подушке. Они, как и весь верх подушки, были измазаны в прозрачной тягучей жидкости, похожей на слизь. От нее вел прозрачный след через диван в спальню, он постепенно смешивался с золой в грязную субстанцию.       Гермиона запоздало поняла, все еще не веря своим глазам. Он вылупился. Живой дракон, только что появившийся на свет, разнес половину гостиной…       Скользкое ощущение опасности прошлось по коже, пока Гермиона приближалась к двери. Счастье появления новой жизни мертвым телом лежало где-то на задворках сознания, пока Грейнджер думала лишь о том, чтобы найти Эридана живым.       Она надавила на ручку и толкнула дверь во внутрь. Почти пустое помещение с голой мебелью, освещаемое ярким зеленым, похожим на Аваду, пламенем, переполнено запахом жженой плоти. Грейнджер сильнее вжала мантию, вдыхая через раз.              К горлу подступила тошнота от нервного напряжения и запаха. Жадные до воздуха легкие требовали добавки. Гермиона давилась, стараясь не обращать внимания на рвотные позывы и слезящиеся глаза.              Как только ее нога оказалась за порогом комнаты, из дальнего угла разнеслось агрессивное шипение. Гермиона, чувствуя, как ее настигает ужас, присмотрелась: под письменным столом, в самом углу сидело маленькое существо. Дракон по размерам похожий на миниатюрную кошку с крыльями вдвое больше него самого, разинул пасть и готовился напасть.              Она сглотнула ком необъяснимых чувств и страха.              Настоящий живой дракон был в нескольких метрах от нее. Невозможное наваждение превратилось в реальность, и, если бы не яйцо, за которым они следили изо дня в день, Гермиона бы не поверила своим глазам.              — Протего максима! — твердо шепотом произнесла она, а затем, пересиливая свое нежелание, с осторожностью покосилась в другой угол, который скрывался за дверью.              У подножья кровати безвольно лежал Эридан. Его грудь тяжело вздымалась с пугающим гортанным хрипом. Рубашка разодрана в клочья, открывая вид на покрытую ожогами и черной коркой кожу. Не только она говорила громче любых слов о катастрофическом положении вещей, но и обожженная мантия, рваные брюки и пострадавшие пальцы, покрытые волдырями.              Гермиона подавила желание броситься к нему. Страх переходил в неконтролируемый ужас. Кожа Эридана на лице близилась по цвету к дорогому фарфору, под глазами залегли тени, палочка лежала в нескольких дюймах от него… Он не смог удержать ее с сожженным эпидермисом.              Кадмус оторвет им всем головы.              — Эридан? — шепотом произнесла она, медленно переступая, шаг за шагом, в его сторону.              Гермиона не контролировала ситуацию. Пульс быстро вышагивал по перепонкам, внутри лихорадило от страха, а голова разламывалась пополам. Нужно срочно помочь Эридану, вытащить его из комнаты, наложить заклинания первой помощи и, возможно, попытаться дать что-то из зелий.              Дракон расправил крылья, насколько ему позволяло узкое пространство, и вытянул голову вперед, разевая пасть с разгорающимся зеленым пламенем.              — Эридан, пожалуйста… — ее голос ломался вместе с уверенностью, — хоть что-то… прошу тебя…              Маленькое черное пятно побежало вперед, выпуская адское пламя в их сторону. Гермиона рванула к Эридану, проскальзывая по полу и стирая коленки до крови. Она выставила щит перед собой и на секунду закрыла веки в ужасе.              Насыщенное зеленое пламя ударилось о невидимую стену в метре от нее. Дракон зарычал, поднимая голову вверх и еще сильнее раскрывая крылья.       Мракс успел выставить барьер, прежде чем окончательно сдаться под натиском боли… Когда она думала о том, что появление дракона может быть опасным, совершенно не предполагала о последствиях, представших перед глазами.              Теперь Гермиона могла увидеть его поближе, стоящего на двух крепких когтистых лапах с длинным хвостом и изящными крыльями, напоминающими летучую мышь. Его движения местами казались совершенно неуклюжими и не добавляли шарма.              Эридан замычал, пытаясь поднять голову. Дракон зашипел в ответ. Она будто вынырнула из воды, услышав неразборчивые слова за спиной, и тут же обернулась. Мракс приоткрыл рот и выл от боли. У Гермионы сердце сжалось от одного вида разодранной обожженной груди.               — Я… я сейчас помогу…              Она не знала, как подступиться. Любое касание могло вызвать вторую волну боли на пораженной коже. Едва ли он мог нормально дышать. Она сама чувствовала, как расплывалось сознание, теряя мысли от недостатка кислорода.              Еще один взгляд за спину, чтобы убедиться в устойчивости барьера, за которым буйствовало маленькое существо. Гермиона встряхнула руку, сбрасывая непрошенный тремор. Она стиснула зубы, пока думала, как наименее травматично перенести Эридана в его комнату.              Неподалеку, около лестницы, послышались шаги, и сердце Гермионы зашлось на новый круг. Она уставилась на пустой дверной проем, слушая собственный пульс в ожидании гостей.              Кто мог заглянуть в комнату старосты без его ведома? Был ли еще у кого-то пароль? Драко должен был подойти чуть позже…              Пусть это будет Драко… Пожалуйста… Пусть будет Драко.              Через несколько секунд раздался знакомый голос, разнесший эхом ругательства по комнате. Грейнджер выдохнула с долей облегчения. Еще через мгновение Драко появился на пороге с палочкой наготове.              — Я знал, что это плохо кончится… — впервые в его голосе она услышала искреннее волнение, и неосознанно сжала рукоять древка до белых костяшек.              — Где он!?              Дракон, недовольный появлением постороннего, зашипел и выпустил огонь.              — Твою ж… — Драко, неожиданно увидевший то, чего совершенно не ожидал, округлил глаза и отступил назад. Огонь разбился о барьер, не дойдя до цели. — Какого черта!?              Гермиона посмотрела на него, затем на дракона. Он был недоволен своим положением, отрезанный от всех во второй половине комнаты, без возможности выбраться или напасть.              — Дракон… он перед тобой, — она направила кончик палочки в сторону существа и недоверчиво сощурила веки.              — Я не идиот, — зарычал Малфой. — Я его не вижу.              Они наткнулись на мысленный тупик. Гермиона переводила взгляд с одного на другого, пытаясь заставить мозг работать, пытаясь разобраться во всем сразу, пока Малфой, погруженный в те же вопросы, держал щит наготове, подступая ближе к ним.              — Черт, я не знаю, почему ты его не видишь, но здесь есть барьер! Эридан успел наложить его прежде, чем… — она пыталась успокоить Драко, себя, возможно, собственные мысли, лишь бы заполучить немного контроля. — Помоги вытащить его отсюда.              Малфой лишь сдержанно кивнул. Он с опаской прошел внутрь, стягивая свободной рукой с себя мантию, наложил несколько очищающих заклинаний и накрыл сверху Эридана. Затем последовало заклинание левитации. Гермиона вышла вперед и взмахом палочки погасила остатки пламени в гостиной.              — Ему нужно в больничное крыло, — сказала Гермиона, осматривая гостиную, в которой не было ни одного живого участка. Она взмахнула палочкой и уверенно произнесла. — Репаро!              Повалившиеся полки на шкафах вместе с книгами вернулись на свои места. Кожа на диване приняла прежний вид, далекий от нового, но, хотя бы, не расплавившейся. Лишь кофейный столик вместе с пергаментами остались горсткой огрызков и пепла.              — Нужно доложить о случившемся, — добавил Малфой.              — Вы не посмеете, — едва слышно произнес Эридан и тут же зашелся кашлем, — больно…              Сердце Гермионы сжалось до горошины. Она не могла принять случившегося, не понимала, почему так велико было ее волнение, будто она была главной причиной трагедии. Грейнджер смотрела ровно на то место, где были самые страшные ожоги, и даже мантия поверх не могла стереть их из памяти.              — Неисправимый идиот, — неизменно недовольным тоном констатировал Малфой.              Они переглянулись между собой и снова посмотрели на Эридана, которому каждое едва уловимое движение давалось с болью. Он собирался что-то сказать, что не терпело отсрочки.              ***              За следующие полчаса произошло многое. Эридана положили в больничное крыло на самую дальнюю кровать, закрыв ширмами со всех сторон. Помфри, не находя причин для спокойствия, крутилась вокруг него с зельями и заклинаниями без перерыва. Заклятия сняли боль, уменьшили воспаление, а зелья забрали Эридана в мир снов без сновидений. Гермиона с Драко уведомили Дамблдора, а затем отправили послание Кадмусу, который незамедлительно поставил их на охрану больничного крыла.              Громовещатель появился в ту же минуту, и, несмотря на тихий вкрадчивый голос Кадмуса, они понимали, что его гнев разливается через край, парализуя с каждым словом. Он передал им свои требования и отметил, что появится в школе в ближайшее время.              — Кадмус нам не отец, чтобы крутить носом, как поступил он, — Драко был крайне недоволен. Он подпирал стену рядом с ней и тяжело дышал, заставляя нервничать больше прежнего.              — У него свои причины и… — Гермиона споткнулась на страшных воспоминаниях, — если бы не боль, он смог бы объяснить до конца.              — Хочу напомнить, что мы на службе у его отца, — тверже ответил он. — Если Дамблдор плевать хотел на драконов и браконьеров, это не его проблемы, и, тем более, не наши.              Раздражение гуляло по телу. Драко не собирался терять шансы на карьеру и свое будущее, как и не хотел подвести отца, который возлагал на него надежды. Эридан едва дыша успел добавить, чтобы они соврали всем о подстроенной ловушке, что ему прислали совой письмо, которое, как оказалось, когда-то действительно присылали.              Малфой пытался его заткнуть, но Мракс не унимался и кряхтел до последнего. Он сказал, что Дамблдор выпустит дракона в Запретный лес, как только тот появится, что Хагрид не справляется со всеми тварями, каким бы хорошим лесничим он ни был.              Итого у них сомнительная история с покушением и мелкий невидимый, а еще крайне агрессивный, дракон, который вместо защиты напал на первого, кого увидел…              Драко оттолкнулся от стены, прошел немного вперед и спросил:              — Какого цвета дракон?              — Черный, — не думая ответила Гермиона и удивленно посмотрела в ответ.              — Он говорил, что самка была белая… — задумчиво продолжил он. — А драконы ревностные и не терпят большинство других видов…              — И наследуют от матери, — вдогонку добавила Гермиона. Она ободрилась, почувствовав, что Драко пытался узнать нечто важное, а не разгонял воздух без причины.              — Салазар… — прорычал Драко и запрокинул голову, его кадык подскочил вверх, — элементарные факты были еще до его появления, конечно, мы не знали по поводу самих яиц, но стоило догадаться… Браконьеры подложили его, они не могли оставить незамеченным несколько сотен тысяч галлеонов у себя под носом.              — Они же не могли знать, кому достанется яйцо, — Гермиона подошла ближе.              — Предполагаю, и думаю, что Мракс сам понимал, на что идет. Возможно, они не рискнули ждать его появления, взрослый дракон подороже будет, — Драко повернулся к ней лицом и заглянул в карие глаза. — Конечная цель могла быть другой, нельзя сказать точно, но я не верю в случайные совпадения.              Обсуждение было прервано. Они вдвоем синхронно повернули головы. На горизонте послышались громкие возмущения. Сначала из-за угла показался силуэт мужчины в красной мантии с идеальной осанкой, за ним спешил директор и декан их факультета. Дамблдор пытался что-то объяснить Мраксу.              Кадмус был вне себя от злости и лишь цедил ответ сквозь зубы. Кажется, его ничего не могло привести в спокойствие, а лишь еще больше распаляло гнев.              — Вы должны объяснить, как в безопасной для студентов в школе могло произойти подобное? Может быть, я услышу внятный ответ за прошедший час, как и за последние два десятка лет. В отличие от вас, у меня есть работа, и я должен вернуться на службу, чтобы ее выполнить.              — Мистер Мракс, я понимаю вашу обеспокоенность, но мы не можем сказать, что именно вызвало инцидент, обычно подобные случаи не редко происходят по вине самих учащихся, но и это не повод для волнения. Наш колдомедик поставит вашего сына на ноги за ближайшие сутки.              Они уверенно приближались к Драко с Гермионой, которые успели расправить плечи и задрать подбородок к потолку. Мракс искривил губы, его взгляд был полон презрения, а чувства настолько искренни, что он не мог смотреть в сторону директора.              Снейп шел рядом грозовой тучей и молчал, что было ему свойственно, но только не в словесных баталиях. Тем более, когда дело касалось студента его факультета. Неожиданное мирное спокойствие и сведенные брови к переносице, вызывали диссонанс.              — Это последнее предупреждение, Альбус. Ваше совершенно необъяснимое спокойствие вызывает множество вопросов, а количество «подобных» случаев только их подтверждает.              Кадмус остановился перед ними и поздоровался, сдержанно кивнув, резко дернул дверь на себя и вошел во внутрь под голосистые возмущения мадам Помфри. Она быстро стихла, а судя по затихшим звукам шагов, он остановился напротив кровати.              — Оставьте нас, — прогремел приказ Мракса.              Дамблдор, не успевший переступить порог, сложил руки перед собой и внимательно посмотрел на Снейпа. Тот лишь пожал плечами. Он был крайне осторожен в своем недовольстве. Мадам Помфри, в свою очередь, совершенно не хотела покидать больного, но за безвыходностью положения вышла в коридор.              — Прошу, пройдемте вместе со мной, — предложил директор и показал в сторону, откуда они пришли. — Вам нужно отвлечься и выпить чаю, — у него был успокаивающий размеренный голос и плавные движения рук.              Драко и Гермиона остались одни, продолжая охранять дверь больничных покоев. Стояли по стойке «смирно», будто Кадмус мог увидеть их сквозь стену. У Гермионы сердце колотилось как бешенное в ожидании дальнейших действий. Обманывать самого Кадмуса Мракса по просьбе его сына — полное сумасшествие.       — Малфой. Грейнджер, — скомандовал Кадмус. Он будто почувствовал, что лишние уши покинули пределы досягаемости.              Гермиона с Драко пересеклись взглядами, в которых поселились томительное ожидание и полная безнадежность. В эту секунду поздно было на что-то надеяться, но в отличие от Драко, Гермиона хотя бы пыталась. Драко первым сделал шаг, до последнего задерживаясь на карих глазах. Он молча спрашивал, готова ли она к последствиям выбранного пути, а Гермиона могла смело ответить — нет, совершенно не готова.              Кадмус в практически траурном молчании стоял напротив кровати сына и смотрел на свежие простыни, слушал тяжелое дыхание и много думал. Он глазом не повел, когда они зашли, и когда остановились рядом, как два послушных солдата.              — Вы были, когда это произошло?              — Нет, сэр, — тут же ответил Малфой.              — Вы заходили в его комнату?              — Нет, сэр.              — Дверь была закрыта, когда вы уходили?              — Да, сэр.              — Я не давал вам приказа защищать, но то, что произошло — непростительно, — его стальной тон в голосе не сулил ничего хорошего. Кадмус вытянул палочку из кобуры, захлопнул дверь, затем запер изнутри.              Первым на колено упал Малфой, стискивая зубы от боли. Мракс бросил в ноги мощное жалящее, от которого глаза закатывались в агонии. Совершенно безобидное заклинание, которым можно ущипнуть, превратилось в пытку.              — Судя по вашему докладу… — он подошел ближе к кровати. — Мисс Грейнджер, вы нашли моего сына в таком состоянии, затем вместе с мистером Малфоем доставили в больничное крыло. Единственное, что вы сделали — устранили последствия, как вы сказали, взрыва. Тогда вопрос, кто посещал башню после вас?              Шок — первое, что она почувствовала, ведь их теория была всего лишь требованием Эридана. И, конечно, теория Малфоя о том, что яйцо дракона оказалось в школе не просто так, теперь казалась менее призрачной.              — Вероятно тот, кто решил проверить результат своих действий, — с трудом выговорил Малфой, пытаясь подняться, — Ваш сын упомянул, что подобное уже случалось.              Кадмус внимательно посмотрел на Драко, с некоторым подозрением, будто первый раз слышал о подобном происшествии, но никак не отреагировал. Мракс подошел к ним вплотную, сурово возвышаясь и смотря сверху вниз.              — Последний раз я вижу его таким, вы меня поняли?              — Да, сэр, — прозвучало два голоса в ответ.              Кадмус молча сверлил их взглядом, и он был хуже любого жалящего.              ***              Профессор Дамблдор не врал. Эридан вернулся в гостиную к следующему вечеру, конечно, ему нужно было время, чтобы восстановиться, но пораженные участки кожи больше не вызывали сильного дискомфорта и не требовали излишнего внимания колдомедика.              За это время они успели обойти гостиную вдоль и поперек, проверить каждый миллиметр, и, даже заглянуть в спальню Эридана. Кадмус не ошибся. После них кто-то был, знал пароль и понимал, как провести портрет вокруг пальца. Поэтому они имели достаточно весомую причину, чтобы вторгнуться в личное пространство Мракса.              Но найти следов, указывающих личность виновного, не удалось. Единственное, что им оставалось — охранять дракона и не пускать никого в башню, пока Эридан сам не сможет решать, как поступить дальше. От незваного посетителя дракона уберегли всевозможные охранные и скрывающие чары, которые Гермиона наложила перед уходом.       — У браконьеров тоже есть дети, и они, скорее всего, учатся вместе с нами, — сказал ей в ответ Малфой на очередной вопрос. Драко был убежден, что он пришел проверить результат. А Гермиона не хотела верить, что подобные волшебники находились в их обществе, пока не было прямых доказательств.       Она поселилась в комнате старосты девочек вместе с драконом, разделив ее пополам. Да, их положение было не так плохо, каким казалось. Разве что Гермиона не спала ночь, сидя на голом матрасе и разглядывая, как дракон поглощал кусок сырого мяса, который они предусмотрительно для него купили. Он перестал бросаться и не нападал, пока она не подходила к барьеру впритык. Спокойно ел, спал и изучал окружающую обстановку. Один раз подпалил стул, но его быстро удалось потушить.       Малфой разместился на диване, отказываясь уходить в свою спальню. Он пару раз заглядывал, с интересом рассматривая пустоту, что было в некоторой степени комично. Иногда Гермиона сама выходила, чтобы размять затекшие ноги и проверить, как у него дела.       Чем больше они находились в обществе друг друга, в том числе дракона, тем сильнее верили, что особенностью данного вида хотели воспользоваться или переложить грязную часть на других. Вторая теория гласила, что среди драконов существовали похожие на фестралов. Те самые, о которых она успела узнать из старой книжечки.       В отличие от Малфоя, Гермиона застала смерть своего однокурсника на том злосчастном экзаменационном испытании, что, вероятно, позволило ей увидеть черное крылатое чудо, извергающее зеленое пламя.       Единственное счастье — оно не было Адским пламенем и не сжигало все с концами.       Наступил момент, которого они ждали. Мракс стоял на пороге собственной башни и был похож на потерянного гостя. Он медленно, с тяжелой головой и вялостью, подошел ближе к дивану и уперся рукой.       — Спасибо, — устало сказал он.       Гермиона улыбнулась собственным мыслям. Наконец можно было вздохнуть с облегчением. Эридан стоял перед ними живой и практически здоровый. Она обернулась, чтобы проверить реакцию Малфоя, но тот выглядел так, будто хотел сказать, что Мракс им теперь до конца жизни должен, но не мог этого сделать.       Эридан неуверенно шагнул вперед, еще раз взглянул на мрачного и молчаливого Драко, а затем все-таки решился занять кресло напротив. Он с тяжелым вздохом опустился на мягкую кожу и на секунду прикрыл глаза.       — Во мне запредельное количество зелий, видимо, поставить на ноги было важнее передозировки… — он облокотился на спинку. — Отец был здесь, верно?       — Был, — сухо сказал Малфой. — И с учетом того, сколько нам пришлось врать, я бы хотел знать, что произошло до момента, когда я нашел Грейнджер между тобой и драконом, который, кстати, все еще здесь, если бы я его видел.       Он будто опомнился, резко распахнул веки и посмотрел на них. Эридан был не в том состоянии, чтобы распылять внимание на несколько тем, но упоминание дракона его приободрило.       — Я вернулся после обеда и застал расколотое яйцо… дракона нигде не было… — Эридан осмотрелся по сторонам, будто снова искал его. — Через секунду, помню, как меня накрывает зеленым пламенем, как он цепляется за рубашку когтями, пытаясь разодрать, а я все еще его не вижу…       — Как вы оказались в комнате старосты девочек? — продолжил Малфой.       — Я подумал о том, что если вы успеете меня найти, то будет легче спрятать его в комнате, которой никто не пользуется. Всех бы подняли на уши, но проверяли бы только мою и само место происшествия. Поэтому начал отступать назад, пытаясь снять его с себя. Дальше, как в тумане, лишь ощущение, что горю…       Только план совершенно не радовал и не успокаивал. Гермиона чувствовала, что им не иначе как повезло. Повезло спасти его вовремя. Она сглотнула ком и перекинула одну ногу на другую. Нужно было хоть что-то сделать, любое телодвижение, чтобы почувствовать немного комфорта.       — Твой отец знал, что тебе присылали письма, о которых ты говорил?       — Нет.       — Тогда спешу обрадовать, что теперь знает, и, — Драко вальяжно уселся в кресле, — теории с покушением или наличием браконьеров все еще имеют место быть, поэтому мы будем присматривать за тобой, хочешь ты этого или нет.       — Вы не в том положении, чтобы ставить мне условия.       — К твоему сожалению, мы подчиняемся твоему отцу, и в этом случае, твои манипуляции не работают.       Малфой рассказал ему большую часть: свои предположения и опасения, интересный факт, который они осознали с подвидом дракона, как, возможно, кто-то хотел подставить или вовсе убить того, кому оно должно было достаться, как в гостиную заходил посторонний. Эридан, в свою очередь, внимательно слушал и лишь едва заметно кивал, ему тяжело давался разговор, а голова вовсе плыла в своем направлении, но общий посыл он смог уловить.       — Портрет вопил, что его ослепили ярким светом, но при этом верно назвали пароль, поэтому он лишь возмущенно открыл лестницу, — буркнул Драко.       — Думаю, что смогу решить этот вопрос, сменим пароль, и я постараюсь убедить его проверять входящего, прежде чем открывать, но они больно своенравные.       Эридан после всех объяснений собрался с мыслями и серьезно отнесся к происходящему, но как бы он не старался, общее состояние было вялотекущим.              — А теперь я бы хотел отдохнуть, голова раскалывается.       Мракс поднялся на ноги, он до последнего придерживал собственное тело, схватившись за подлокотник, и, когда наступило время пройти в комнату, неуверенно сделал шаг вперед. Он шел в спальню, чувствуя, как кружится голова. Мадам Помфри перестаралась с количеством зелий, которые сильно туманили ему разум и вызывали слабость.       Весь день он мечтал об обезболивающих, которые не посягали на его трудоспособность, и лежал, зомбируя потолок от скуки. После весело проведенного дня, он сомневался, что сможет уснуть, но тело так и норовило прибиться к ближайшей поверхности.       На секунду Эридан остановился и посмотрел из-под лба на дверь спальни старосты девочек.       — Давай завтра, ты все равно его не увидишь, а я останусь на ночь и буду следить, — отозвалась Гермиона, которая повернулась в его сторону и выглядывала из-за высокой спинки дивана.       Мракс стиснул пальцы в кулак, но едва ли в его действии было хоть сколько-то сил. Как же тяжело давалось ему решение, но больше отсутствия сил его расстраивала невозможность увидеть дракона.       — Ладно, — разочарованно буркнул он и ушел в спальню.       Гермиона повернулась к Драко, который не собирался уходить. Она внимательно с прищуром посмотрела на него, за что получила строгий взгляд в ответ. Кажется, у него были свои планы на этот вечер, и Малфой не собирался их менять.       Он спокойно поднялся из кресла и пошел в сторону второй спальни, будто не было невидимого дракона, будто Гермиона только что не дала понять, что проведет там ночь.       — Ты куда собрался?       — Поспать.       Грейнджер на секунду опешила, а когда осознала, что его наглости нет предела, начала накрывать волна возмущения. Губы вытянулись в ровную линию, а ноги сами понесли следом за ним.       — Та кровать занята мной!       — Тогда буду ждать тебя, — он нагло ухмыльнулся, косо взглянув через плечо.       — Вчера ты вполне хорошо устроился на диване.       — С каких пор хотеть большего — преступление? — он открыл дверь в комнату и услышал глухое шипение. Драко на секунду замер в сомнениях, но все же зашел во внутрь, осматриваясь по углам.       — Можешь скрасить одиночество Мракса, тебе кто из нас больше нравится?              Гермиона стояла за его спиной и единственное, чего она хотела — ударить наглеца. Пока тот не увидел, как к ее лицу прилила кровь. Совершенно неподходящее выбирал время для шуток Драко, а самое ужасное — она не знала, как на них ответить. Мозг отказывался нормально функционировать после бессонной ночи.              — Ты, когда не превращаешься в наглое создание, — выпалила с раздражением Гермиона и захлопнула за ними дверь.              Она замерла, смотря в серые глаза, в которых тяжело было разобрать хоть одну эмоцию. Тяжело дышала и осознавала, что несмотря на его реакцию, ей стало легче, что вместе со словами в голове мысли перестали бороться за правоту.       Все они имели право на существование. Ее попытки почувствовать почву под ногами, ведь рядом с ним она чувствовала себя самой собой, рядом с ним было их прошлое, но еще Малфой был совершенно бесконтрольным, своенравным и фанатичным. И это одновременно притягивало и пугало.       Драко продолжал стоять и смотреть на нее, он что-то сосредоточенно обдумывал, пока за его спиной на месте топтался дракон. Он с интересом вытянул шею и пытался рассмотреть необычную для него персону.       — Понимаю, — неоднозначным тоном ответил Драко и сел на край кровати. — Он никогда тебя не поймет, как бы ему не нравилась темная магия, верно?       — В том числе.       Гермиона поначалу не решалась, она внимательно посмотрела на него и с некоторой опаской подошла ближе. За этот день бесконечного ожидания, она вымоталась больше, чем за предыдущий.       Малфой тут же повернул к ней голову и с интересом смотрел, за меняющимися эмоциями на лице, как карие глаза вместо того, чтобы ответить, наблюдали за невидимой точкой, как она дышала и не менее громко думала.              Они несколько минут молчали, погружаясь в спокойную тишину, но Драко неожиданно начал говорить:       — Ничего, заключите помолвку, втянешься в здешнее общество, будешь вести светские вечера и сплетни с Гринграссами и Паркинсонами. Может муж полюбит не только твою ячейку в Гринготтс и задницу, но позволит продолжить работу в Аврорате, хотя я склоняюсь к тому, что вероятнее тебе придется полюбить высадку цветов, разные сорты чая и платья с корсетом потуже, чтобы он видел, как на тебя пялятся все женатые аристократы.       — Заткнись, Драко. Твои фантазии вызывают лишь тошноту.       Гермиона чувствовала, как к горлу подступал ком. Она не могла не представлять каждое слово, которое он произносил, а мозг услужливо добавлял деталей, дополнял недостающие элементы и издевался, по-настоящему издевался над ней. Скользкие взгляды, пустые разговоры, постоянное ощущение безнадежности и тревоги.       В такие моменты хотелось отрезать от себя весь внешний мир.       Он удивленно посмотрел на нее, повернувшись торсом и подпирая голову рукой.       — А ты чего ждала? Такое себе может позволить только Булстроуд или нищие Уизли, на которых не обратят внимание, пока не останется вариантов. Да, Гермиона, то, что нравится тебе, не нравится никому и твоему будущему мужу тоже.              — Я попросила тебя заткнуться.              — Мракс и Нотт хотя бы послушают о темной магии, и возможно, захотят провести пару дуэлей, пока оно не выйдет за пределы поместья (пока не будет стыдно признать поражение), а после ты будешь лишь улыбчивой леди своего имени, которую приятно трахать по ночам, все равно что усмирить дракона.              Комната задрожала, как от подземных толчков, мебель глухо затоптала на месте, дракон опустил голову, прижимаясь к поверхности и наблюдая за реакцией волшебников. Гермиона пялилась в одну точку, стиснув зубы и пытаясь не сорваться.       — Я убью его, — прошипела Грейнджер.       Малфой едва заметно оттянул уголок губ так, чтобы она не заметила.       — Разве тебе мать не рассказывала об этом?       Единственная картина, которая висела в этой комнате, упала на пол, заставив дракона отскочить в сторону, а затем медленно подойти и проверить на предмет опасности.       — Она умерла, — ее слова траурно повисли в комнате.       Гермиона едва держала эмоции в себе, внутри все рвало на части. Какая же тупейшая черта жила в ней — стоило сказать пару слов, и водоворот набирал обороты. Мысли без остановки шли одна за другой, а эмоции были закованы в клетку. Она погрузила пальцы в корни волос и скрыла лицо, а вместе с ним наворачивающиеся слезы, всю горечь и боль, что жила в ней до этого момента.       Малфой понимающе кивнул. Он несколько секунд сидел, продолжая изучать ее реакцию, а затем поднялся с кровати, поправив брюки, и вышел в гостиную. Драко невидящим взглядом с перекошенным выражением лица сел напротив камина. Он должен в скором времени отправить письмо отцу с новой информацией: они не скрывали личность матери Грейнджер, ее не было в живых.       Гермиона, как только дверь захлопнулась, больше не в силах терпеть, тихо заплакала.       ***       Ее утро началось с попытки спрятать отеки и красные белки глаз, которая закончилась почти поражением. Опухшее лицо, едва раскрывающиеся глаза и ощущение, что по ней пробежалось стадо кентавров можно спрятать магией, но не искоренить внутри.       Гермиона хотела остаться в маленькой комнатке и не покидать ее, но, к сожалению пришлось пережить занятия, множество вопросов Дафны и Пэнси: где она пропала, с кем проводила ночи. Затем обед, на котором они обсуждали предстоящую вечеринку, и заклинания.       И только сейчас они втроем вернулись в гостиную, чтобы наконец Эридан мог заполучить вторую попытку знакомства с драконом.              Мракс чувствовал себя намного лучше, но все еще оставался тише прежнего. Не отвечал на занятиях, не подавал признаков жизни за столом, а когда они поднимались по лестнице, сказал, что останутся шрамы, и что, вероятно, пламя Фалакса может нанести необратимые повреждения.              Да, он успел придумать ему имя, чему Гермиона была рада, поскольку слышать от Малфоя «мелкое чудовище» было невыносимо.              Они остановились перед дверью в комнату, и Гермиона, положив ладонь на ручку, еще раз взглянула на Эридана и Драко.              — У вас же хватит мозгов слушать того, кто его хотя бы видит?              Малфой хмыкнул, а Эридан сделал вид, будто не услышал ее. Гермиона надавила на ручку и зашла в комнату. Дракон, свернувшийся в клубок, поднял голову, затем расправил крылья, удерживая равновесие. Он подошел ближе, задрав нос как можно выше.              Фалакс встретился с Гермионой на границе барьера. Он деловито водил головой, изучая ее запах и пытаясь рассмотреть двух волшебников позади.              — И что мы будем делать дальше? — интересовался Малфой, стоя в дверном проеме. Он был последним в цепочке и не претендовал на скорое знакомство.              По какому-то немыслимому ощущению, которое посетило Гермиону ночью в момент отчаяния, она также, как и часы назад, опустилась на корточки и протянула ладонь к границе. Фалакс подошел ближе, перебирая когтями и разинул пасть. Шипение разошлось по комнате. Он был недоверчив и подозрителен, но от этого не менее любопытен.              — Подойти ко мне, — Гермиона подозвала Эридана второй рукой, стараясь не спугнуть дракона.              Фалакс ощетинился, когда заметил, как Мракс опустился рядом. Он, вероятно, помнил его запах и то, что произошло двое суток назад. Потянул голову в сторону Эридана и застыл, а затем резко поднялся на задние лапы и зашипел.              — Что он делает? Где он? — Эридан в этот момент был похож на ребенка, который хотел заполучить свою игрушку. Он искал взглядом, как будто долгие поиски могли привести к результату.              — Я не разбираюсь в драконах, но, похоже, он пытается понять, кто ты, — пожала плечами Гермиона.              Взгляд скользнул вниз, и она увидела, как Эридан положил перебинтованную руку на колени. Его не пугали последствия встречи, складывалось впечатление, что с того момента Фалакс не вызывал в нем ни капли страха, что противоречило всем здоровым домыслам.              Они молча ждали, Эридан держал ладонь, несмотря на полное отсутствие понимания и видимости. Гермиона наблюдала за исследованием дракона, который становился на задние лапы, тянул голову выше, пытался разобраться, что от него хотят.              — Может быть ты тоже хочешь? — заинтересованно спросила Гермиона и подняла голову выше, чтобы увидеть Малфоя, облокотившегося о дверной косяк.              — Нет, спасибо, — безразлично ответил он. — Предпочитаю общаться с теми, кого вижу.              — Как хочешь, — Гермиона вернулась к двум потерянным во времени и хотела сказать, что на сегодня достаточно, но Эридан опередил ее и коснулся ладонью барьера.              Фалакс развел крылья в стороны и зашипел, отчего волосы по всему телу стали дыбом. Он не был готов к нарушению границ, разве что только ради еды.              — Думаю, на сегодня достаточно, — Грейнджер коснулась плеча Мракса, за что получила удивленный взгляд в ответ, — может быть, как бы странно это не звучало, вы увидите чью-то смерть и сможете пообщаться.              — Ты сама в это веришь? — язвительным тоном в ответ спросил Эридан.              — Всего лишь хочу перестать быть посредником между вами, — она пожала плечами и поднялась на ноги.              Эридан не хотел уходить, но под давлением этих двоих сдался. Малфой лениво прошел к креслу и, подхватив книгу с нового стола, удобно сел в мягкую кожу. Эридан ходил по гостиной и смотрел на изменения, которые произошли без его ведома. Вчера у него совершенно не было сил, а сегодня желания, но паранойя не давала покоя.              Гермиона положила руки на спинку кресла и подперла голову ладошкой. Если она опустится в кресло, то уснет в тот же момент, а нужно было как-то дожить до вечера, чтобы не сбить режим.              — Ты помнишь, что идешь со мной на вечеринку? — заинтересованно поднял голову Малфой, оторвав внимание от книги.              — После вчерашнего я хочу только проклясть тебя и пойти туда в одиночестве, — Гермиона не собиралась скрывать своего недовольства и играть в словесные игры.              Эридан, не собиравшийся участвовать в диалоге, неожиданно замер и вопросительно посмотрел на них. Он чувствовал себя не в своей тарелке, так еще и эти двое успели между собой не поладить.              — Что происходит?              Гермиона взволнованно покосилась на Эридана. Малфой никак не отреагировал, перелистывая очередной разворот.              — Напоминаю вам, что совсем скоро вечеринка, — деловито сказал Драко. — Ты же пойдешь? Главный староста не может пропускать подобные мероприятия.              — Я подумаю, — он совершенно не хотел туда идти.              — Ты все равно его не видишь и от монотонного сидения тут видеть не начнешь, — продолжал давить Драко. Он выглядел так, будто занял место главного старосты — ни одной бреши в его уверенности.              — Сначала довел Грейнджер, теперь хочешь испытать мое терпение? — Эридан подошел ближе, коснувшись ладонью дивана. — Да, мне придется пойти, я это знаю и без ваших напоминаний.              — Гермиона, к твоему сведению, просто не знала о великих традициях чистокровных домов, ведь наше общество аристократов так идеально, кто бы мог подумать, что они могут быть такими, — повел плечом Малфой и перелистнул страницу.              — Я сама могу за себя ответить, — процедила она. — И я все прекрасно понимаю, но могу с этим не соглашаться.       — Значит, не понимаешь, потому что не можешь, как и все остальные, — поставил точку Драко.       — Как и ты не можешь отрицать, что повел себя, как хам, — Гермиона сложила руки перед собой.       Он наклонил голову на бок и зажевал щеку. Малфой выглядел озадаченным, он не был в тупике, но и не съязвил в ответ.              ***              Наступил самый мрачный вечер в году. Гермиона стояла в черной обтягивающей кофте с открытыми плечами и декольте, того же цвета была юбка с разрезом до начала бедра, на ногах ботинки. На противоположное, закрытую тканью, бедро она нацепила ремешок для палочки. Макияж был темный, мрачный, похожий на дымку, с подтеками вниз по щекам, а на зубах вампирские клыки.              Грейнджер стояла перед зеркалом и понимала, что хочет перетянуть ремешок на вторую ногу, но он совершенно не вписывался в образ, да и вряд ли кто-то одобрил боевую готовность на вечеринке, но древко она не могла оставить в комнате.              — Салазар, Грейнджер, так и хочется тебя ущипнуть, — подошла Пэнси со спины и дерзко хлопнула Гермиону по бедру, она наклонилась ближе к уху и прошептала, — скажи мне, как новоиспеченной подруге, умеющей хранить секреты, кому же так повезло?              Гермиона на секунду потеряла дар речи. Она только что сделала то… что сделала?              — Я не выдала твой секрет, потому что не привыкла болтать.       — Молодец, — ласковый шепот Паркинсон растворился, а сама она пошла в ванную комнату, — и все же, мне правда интересно, я бы хотела тебя понять.              — Мне нечего сказать, — пожала плечами Гермиона. Она подцепила кончиками пальцев юбку и оголила бедро. Может, стоило переместить ремень или нет… — Дафна ушла к Астории?              — Да, они будут ждать нас в гостиной, — Пэнси засмеялась, — или мы их.              Собственно, так и получилось. Гермиона с Пэнси ждали их в гостиной, пока остальные постепенно вытекали из подземелий на улицу. Среди слизеринцев были и лесные нимфы, и вампиры, и просто волшебники в дорогих костюмах и платьях.              Паркинсон выбрала зеленое короткое платье с объемной юбкой, туфли с толстой подошвой и каблуком. Она сказала, что хотела бы быть элегантной ведьмой, которой и так является, что ей не нужен другой образ.              Праздничная атмосфера витала в гостиной. Кто-то из старост повесил в воздухе свечи и тыквы, добавил на углах паутину, а еще поставил небольшой зачарованный сундук возле камина, из которого играла тревожная музыка, подходящая под настроение праздника.              Гермиона нервничала. Мандраж пробирал до самых кончиков пальцев. Она, пытаясь сократить время ожидания, смотрела по сторонам. Хотелось поскорее увидеть, как выглядит стадион, будет ли там ей комфортно, весело и интересно. Что значило приглашение Драко? Ведь вечер не будет похож на бал или светские беседы. Интересно, какой у него костюм? Что-то приближенное к Дурмстрангу или официальный тройка?       Эридан, вероятно, предпочел бы обычный костюм, а Драко мог быть совершенно непредсказуем. Гермиона усмехнулась собственным мыслям. Ожидаемо непредсказуем…       Они наконец дождались Дафну и Асторию, которые решили быть в совершенно одинаковых костюмах: штаны клеш, топ, яркие украшения, что-то из прошлого десятилетия, но, очевидно, достойное внимания. Дафна была в белом, Астория — в черном.              Дорога до поля прошла по щелчку пальцев. Обсуждения предстоящего вечера, веселые улыбки, смех. Гермиона, которая относилась к соседкам с осторожностью, добровольно обманывала себя хорошим настроением и беседами.              На входе в арку квиддичного стадиона их встречали два приведения, которые, если успевали спрятаться, пугали входящих резким появлением, пролетая сквозь толпу, а затем возвращались на свои места. Видимо, этим их и подкупили. Заставить приведение делать то, что хочешь, крайне тяжело.              Гермиона обернулась назад, чтобы убедиться, что ей не показалось, и, когда она увидела Пивза с ухмылкой до самых ушей от напуганного пятикурсника, сама невольно улыбнулась. Начало было многообещающим.               На стадионе уже играла во всю музыка, а студенты отрывались на полную. Все факультеты смешались в огромную толпу и танцевали, кто-то стоял у столика с напитками, а кто-то таскал еду с фуршета. Были и те, кто стоял, помогая сваям поддерживать конструкцию стадиона. В воздухе летали тыквы со свечами, стояли высокие факелы с огнем, над полем летали летучие мыши.              Под согревающими чарами Гермиона чувствовала себя комфортно. По плечам нежно проходился ветер, развевая волосы, которые она решила оставить распущенными, щеки слегка покраснели от согревающих чар, а сама она искрилась как огонек.              Гермиона всю неделю подготавливала себя мысленно к тому, чтобы прожить вечер так, как она мечтала. Без вечных переживаний и бессмысленно прокручивания мыслей на новый круг. Особенно, когда поняла, что он мог оказаться последним.              Грейнджер на мгновение опомнилась, вынырнув из мыслей в реальность, и поняла, что стоит совершенно одна.              Она посмотрела сначала в одну сторону, потом в другую. Кажется, удалось выцепить из толпы Пэнси, которая общалась с Николасом, Дафну с Асторией не было видно. Затем Гермиона решила присмотреться, чтобы найти еще пару знакомых лиц. Удалось заметить Блейза, к которому как раз присоединилась Гринграсс, а после она увидела Эридана. Он стоял с бокалом и молча наблюдал за происходящим.              Кажется, ему было не очень весело.              Гермиона, несмотря на полное безразличие на его лице, хотела подойти, потому что за последнее время Эридан и Драко стали ей много ближе, чем все однокурсники, потому что с ними было комфортно, хоть и не всегда получалось противопоставить что-то язвительное в ответ.              Она шла мимо танцующих, плавно уворачиваясь. Периодически слышала, как с ней здоровались и, если успевала заметить говорящего, отвечала тем же. Каша из волшебников постепенно уменьшалась. Эридан стоял ближе к краю, где можно было услышать собственные мысли и не получить локтем в бок.              — Я смотрю, ты весело проводишь время, — с интересом в голосе начала Гермиона. Она чувствовала себя отлично, предвкушение плавно перешло в хорошее настроение, а общая атмосфера на стадионе была страшной, в хорошем смысле.              — Не люблю подобные мероприятия, — буркнул Эридан.              Гермиона не ошиблась. Он действительно выбрал костюм тройку идеально выглаженный, словно только что купленный в ателье. Начищенные туфли, галстук, серьезный деловой вид. Казалось, Мракс спешил на встречу, никак не на праздник.              — Дай ему шанс, иногда нужно повеселиться, — Гермиона покачивалась в такт музыке и не могла перестать улыбаться, потому что наконец заполучила ту свободу, которой так хотелось. Хотя бы на один вечер только музыка и танцы.              — Хочу получить свой шанс уйти отсюда, — он взглянул на часы на запястье, — но еще минимум два часа моего присутствия неизбежны.              На плечо легла большая теплая ладонь, привлекая внимание Гермионы. Она посмотрела за спину и увидела Драко, который левитировал три бокала и довольно ухмылялся. Он осмотрел ее от самых ног до головы и явно был доволен.              — Ты нашла нас, — спокойно сказал Драко. Он выбрал чуть менее строгий образ, стоял в черной свободной рубашке с закатанными рукавами и брюках. Стильно, просто и в его духе. Очевидно непредсказуемый.              Гермиона взяла свой бокал, заглядывая в серые глаза. Эридан некоторое время сомневался, но решил не отставать. Драко еще больше расплылся в ухмылке и протянул свой в центр.              — Последний год учебы, больше такого не будет, — он скользнул взглядом по каждому, задерживаясь на Гермионе.       — Да, — уверенно ответила она с улыбкой.              Они стукнулись бокалами и попробовали напиток. Первое, что поняла Гермиона — Малфой не принес бы безалкогольный пунш, этот волшебник не мог подобного сделать. Второе, что она заметила — Эридан был не в восторге. Он искривил губы и с раздражением смотрел на Малфоя.              Драко и Эридан заговорили одновременно, вот только их интонации сильно отличались по настроению.              — Это алкоголь!?              — О, Салазар, это клыки? — лицо Драко готово было треснуть от удовольствия, — Гермиона, твой образ крайне интригует, — он ловко вытянул палочку и одним взмахом дополнил свой образ парой клыков, — впрочем… как и всегда.              Интересно, кто первым из них оступился на осознании? Гермиона округлила глаза и в удивлении приподняла бровь. Комплимент от Драко? Сколько галлеонов она должна за это заплатить?              Малфой отпил большой глоток алкогольного коктейля, не отводя взгляд.              — Спасибо, — она не переставала улыбаться, — ты решил подстроиться под мой выбор?              — Подумал, что так будет проще.              Драко без зазрения совести, которая у него, судя по всему, отсутствовала напрочь, провел языком по клыкам, заставляя кровь стыть в венах. Учитывая его поведение, а он всегда осознавал собственную привлекательность, с ее, хоть и безобидным, но все же признанием симпатии, решился разойтись не на шутку.       Гермиона непроизвольно сама облизнулась и перевела взгляд на крайне недовольного Эридана, лишь бы хоть немного отвлечься. Мало того, что Драко принес ему что-то алкогольное, так еще и сделал вид, словно ничего не произошло.       — Если хочешь снять очки, то снимай со всей школы, — невзначай добавил Малфой.       — Может я не хотел пить, — буркнул Мракс.       — Алкоголь не терпит сослагательного наклонения, — хмыкнул Драко и снова окинул Гермиону взглядом.       Он был не готов к такому, потому что думал, что она предпочтет что-то более практичное, что отлично сядет по фигуре, но не будет болтаться куском ткани. Но ее выбор удивлял, не отпускал в мыслях, не давал никаких шансов безразличию.       На самом деле, он был более чем удивлен, особенно, своим факультетом, и думал, что немного прогадал в комфортном прикиде, который нисколько не принижал его уверенности в себе, но мог быть еще дороже и изысканнее.       — К черту, — Эридан отпил из бокала, — хочу дать этому вечеру шанс…       Драко и Гермиона решили его поддержать.       Праздник продолжался, они постепенно перемещались ближе к центру толпы и втягивались в танцы. Гермиона часто ловила свой взгляд на беловолосой макушке, на острых клыках, которые то и дело мелькали, когда он улыбался, на острой линии нижней челюсти и серых радужках.       Малфой не отставал, он покачивался в такт музыке, но не погружался с головой, и наблюдал. Он не мог расслабиться в полной мере, только не с тем количеством ответственности, что висела петлей над его головой. И единственное, что разбавляло напряжение, была необычная картина перед ним, Драко даже начинал сомневаться в собственной адекватности, потому что видел Эридана, который перестал выглядеть пустым приведением, но все еще им притворялся. Он, в отличие от мелкого чудовища, не собирался вылезать из скорлупы.       Но нужно было отдать должное Гермионе. Она вытягивала его на эмоции собственными попытками выйти из зоны комфорта, она из их маленькой компании, как послушная отличница, выкладывалась на «превосходно».       Ладно, он захлебывался собственным желанием получить хоть каплю ее эмоциональной свободы, которая достаточно часто, если внимательно наблюдать, проскальзывала наружу. Но Драко мог лишь давиться недовольством и продолжать смотреть.       Периодически к ним подходили Блейз и Теодор. Малфой не отзывался на попытки Забини забрать его в другую компанию. Он отшучивался, иногда резко отказывал, и продолжал быть вместе с ними.       Было хорошо, беззаботно и весело, но, хоть она и обещала себе, что не будет переживать о чем-либо, Драко не мог оставить ее без зерна сомнения. Его обходительность после вечера слез казалась инородной. Гермиона понимала, что вырывать два события из общей колеи неправильно. Он всегда умел правильно подать себя и расположить окружающих, если было нужно, как и довести до белой горячки.       Но что тогда Драко хотел от нее? Между ними ничего не было, лишь ее неожиданное признание, которое могло сойти за обыденность. В нем не было романтики, сокровенности, чувств — ничего. Тогда чего хотела она? Или, может быть, ждала?       Неожиданно к ним подошла разгоряченная алкоголем и танцами Дафна. Она широко обворожительно улыбалась и была навеселе. Гринграсс остановилась возле Малфоя, слегка его приобняла, продолжая подпевать, но, когда заметила недовольный на себе взгляд, решила перейти к делу:       — Хотите немного авантюризма!? — пыталась перекричать музыку Дафна. Она с интересом смотрела на каждого по очереди. Все же ей нужно было заглянуть к гриффиндорцам с подобным вопросом…       — Ты что-то предлагаешь? — отозвалась Гермиона.       — Мы хотим сходить в магловский мир, у них в эту ночь должны быть карнавалы, танцы и много ужасающих костюмов, мы хотим посмотреть, на что способен их скудный мозг! — Дафне едва удавалось донести слова до них сквозь музыку и шум толпы.       — Вы собрались в магловский Лондон, вы рехнулись? — тут же отозвался Эридан.       — Да, мы знали, что тебе не понравится, но мы хотим посмотреть. Говорят, там полное безумие!       Гермиона была удивлена не меньше Эридана. Безумная идея разбила все мысли в голове. Она хотела сказать, что Дафна действительно сошла с ума, потому что дело было не в раскрытии тайны и не в их нетрезвом состоянии. Она помнила новости о пропавших волшебниках, о том, что их все еще не нашли.       — Это того не стоит… — начала Гермиона, но увидела на периферии Драко, который подошел ближе и наклонился, чтобы перебить. И этот контраст между нежеланием соглашаться, и лишним поводом для общения…       По коже прошлось теплое дыхание, вызывая мурашки.       — Нам нужно пойти, кто-то должен за ними присмотреть, и, если там есть те, о ком ты, вероятно, так громко думаешь, — он едва коснулся ее плеча, — может плохо закончиться.       Она слушала голос Драко, видела недовольство Эридана и как где-то за ним танцует Паркинсон, неподалеку от нее стоит Николас и Теодор, а сквозь толпу пробирается Блейз, видимо, собираясь добавить аргументов в пользу безумной затеи.       Гермиона подняла голову и потянулась, чтобы ответить Драко на ухо. В нос попал запах одеколона ярким облаком ароматов.       — Это сумасшествие, — они же не могли пойти у них на поводу только из-за опасности. Гермиона разрывалась между желанием уберечь и собственным страхом.              — Я знаю, и именно поэтому предлагаю согласиться.              Она знала, что в этот момент он ухмыляется.              К Дафне подтянулся Блейз, подхватывая ее за талию и притягивая к себе. Он широко улыбался и, вероятно, не слышал половины из всего. Ему было хорошо, и этого было достаточно.              — Всего на пару часов, никто не заметит! — задорно подначивал он. — Я достал портключ, и вы либо идете с нами, либо мы сами оторвемся, — он широко улыбнулся и наклонился к Дафне что-то шепча на ухо.              — Пойдем, — на ухо твердил Малфой.              — Даже слышать об этом не хочу, — Эридан искривил губы и решил оставить их компанию в пользу здешней вечеринки. Он уходил все дальше, пока не растворился среди студентов.              — Давай, — он не собирался останавливаться.              Гермиона хотела посмотреть на магловский мир и хотела продолжить веселиться. Она металась между двух огней и не знала, какой был меньшим злом. Вероятно тот, где она не будет жалеть о своем бездействии, но риски исключать нельзя…              Им определенно нужно остаться, но сидеть и ждать гораздо тяжелее... С ее то нескончаемым запасом поводов для встряски мозга.              — Хорошо, только нужно держаться всем вместе… — она была крайне оптимистична и не знала, что нагло обманывает сама себя.              ***              Сначала была веселая дорога до границы территории Хогвартса, которая тянулась рядом с Хогсмидом, и когда они дошли до нужной точки. Блейз достал из кармана портключ, который, как он сказал, был получен не самым честным путем через его мать. У нее был новый роман с одним из Министерских высокопоставленных сотрудников и приносил свои плоды.       Их компания оказалась в небольшом переулке недалеко от Косого переулка, но в магловской части Лондона. После хлопка в ушах и вывернутых наизнанку органов они несколько секунд осматривались по сторонам и проверяли, чтобы все были целы.       Рядом шла оживленная пешеходная улица с барами, магазинами и прочими развлечениями. До них доносились разговоры, смех, музыка и звон стекла.       Дафна с Блейзом, как самые веселые и нетрезвые в их компании, сунулись вперед остальных. Следом за ними шла Астория и шестикурсник, кажется Алан, если Гермионе не изменяла память. Она же держалась рядом с Малфоем и старалась не отставать. Последними замыкали цепочку Пэнси и Николас, которые удивили ее своим выбором.       Гермиона надеялась, что все обойдется лишь самой безбашенной парой в лице Дафны и Блейза, но ситуация начала выходить из-под контроля. За пару минут к ним присоединились Астория с Аланом, а затем Пэнси и Николас.       Как только они вывернули из-за угла, стало понятно, что улица бурлила праздником, в котором они, на удивление, не выглядели инородными. Все маглы были одеты в костюмы, большую часть из которых невозможно угадать. Странные пернатые крылья, короткие юбки, где-то разлагающиеся части тела и туповатый вид, ободранная одежда, яркие обтягивающие костюмы…       Они шли и разглядывали каждого прохожего. Глаза разбегались от разнообразия, а мозг начинал пухнуть от перегрузки информацией. Под ногами шелестела бумага, какие-то коробки, упаковка, кажется, магловские сигареты и бутылки.       По правую сторону они заметили первый бар и, как только Дафна с Блейзом поняли, что это именно то, что они искали, сразу свернули в его сторону, не оставив выбора остальной части их компании.       Они открыли дверь, по ушам ударила музыка. Гермиона, проходя следом за Дафной, посмотрела через плечо в желании убедиться, что Драко идет за ней.       Все пространство было переполнено маглами в костюмах, большая часть столиков заняты, на барной стойке не виднелось проплешин среди человеческих тел. Они попали в самый разгар вечеринки.       Дафна и Блейз были в своем мире, они не слышали и не видели ничего вокруг и следовали собственному пути, протискиваясь вглубь танцпола. Гермиона потеряла их из виду, тянулась на носочках вверх, но все еще не находила знакомые макушки. Сердце резко ударило по ребрам. Они в незнакомой обстановке за пределами магического мира… мира, в котором им небезопасно…       Сердце ударилось о ребра еще раз. Грейнджер почувствовала, как запястье резко сжали и потянули назад. Крепкие руки обхватили предплечья, спина столкнулась с чьей-то грудью. Гермиона сжала пальцы в кулаки, готова была ударить под дых. Она подняла взгляд и поняла, что нужно остановиться, что все хорошо.       Светлые волосы, широкая улыбка и наглое выражение лица. Ни с кем не спутаешь. Драко наклонился ближе к ней.       — Куда торопишься? Мы на месте.       — Я их не вижу, — громко ответила Гермиона.       — Блейза нельзя не увидеть, можешь не волноваться.       Малфой отпустил ее, и Гермиона, осмотревшись вокруг еще раз, повернулась лицом. Они стояли среди танцующих и смотрели друг на друга. Она пыталась переварить волнение на пару со своими ощущениями: теплое касание его рук, мурашки по коже и пересохшее горло. Он определенно заставлял ее волноваться.       Они стояли и смотрели друг на друга, но оба понимали, что продолжать топорно стоять не самый подходящий вариант.       Первой покачиваться такт в музыке начала Грейнджер. Малфой еще некоторое время нагло по-свойски наблюдал. Он вызывал столько непрошенных вопросов, то притягивал к себе, прекрасно понимая, что не обделен обаянием, то резко отталкивал. И это начинало носить буквальный характер.       Может он не знал, чего хочет? Такое могло произойти с Драко Малфоем? С тем, кто всегда идет напролом, и за редким случаем — в обход, если есть необходимость.       И, танцуя среди маглов, Гермиона постоянно косилась по сторонам, не могла успокоиться, не чувствовала себя в своей тарелке. С виду они ничем не отличались, но мозг не считал их схожесть достаточным поводом для спокойствия.       Гермиона чувствовала, что начинает постепенно задыхаться в узком пространстве без свежего воздуха. Она подошла ближе к Малфою, который с вниманием посмотрел в ответ и наклонился, чтобы услышать. Белые волосы упали вперед, скрывая его взгляд.       — Можем выйти на пару минут?       Он сдержанно кивнул и пошел через толпу к выходу. Она протискивалась за ним через множество тел, стараясь не отставать, стараясь держать голову на плаву, не растворяться в духоте, в котором смешались все запахи. Ноги мерзко прилипали к полу, ее волосы то и дело задевали чужие руки.       Гермиона вышла вперед, погружаясь в ночную прохладу города, и вдохнула полной грудью.       — Так тихо и хорошо, мне кажется, я успела оглохнуть, — в ушах все казалось приглушенным и пустым.       — Да, здесь определенно лучше, — Малфой прошел в сторону от входа и подпер собой стену рядом с вывеской.       Грейнджер стояла к нему спиной, рассматривая уходящую дальше улицу, как по ней сновали люди, как некоторые, кто успел поддаться эмоциям, готов был стянуть с партнера одежду, как посетители выходили подышать свежим воздухом и садились на бордюр, чтобы закурить сигарету.       Тишину (если так можно было сказать об оживленной улице) прервал восторженный писк девушки:       — Смотрите, какая она хорошенькая! — воскликнула магл и подбежала к Гермионе. — Привет, какой у тебя костюм… я мельком заметила, и, господи, извини за такое вторжение, — она резко отпрянула, раскрыв ладони.       Грейнджер понимала, что должна что-то ответить, но лишь смотрела, как та постепенно теряла уверенность в собственных действиях.       — Вампир, ты это хотела услышать? — Гермиона старалась не подавать вида, но, наверное, своим удивлением успела напугать незнакомку.       Но едва ли ее это остановило.       — О, вы тоже в этом баре гуляете, у нас есть забронированный столик и пару свободных мест! Ваша вампирская пара могла бы к нам присоединиться! — она посмотрела на Малфоя, который скалился, выдыхая через рот, затем на Гермиону.       — Вы всегда бросаетесь на незнакомцев? — с каплей язвительности не смог промолчать Драко.       — Прошу прощения, не смогла устоять, костюм просто потрясающий! — пролепетала девушка. — Меня зовут Оливия, а вас?       Пока они по очереди озвучили свои имена и чувствовали, как их навязчиво втягивают в общество, к Оливии подходили двое парней, которые, судя по всему, искали ее.       — Вы как раз вовремя, — у Оливии энергии не было предела. — Это Лиам и Логан, они братья и сегодня охотники на привидений.       Они поздоровались в один голос и протянули руку Малфою. Тот с секунду с подозрением посмотрел и протянул в ответ. Для маглов этого было достаточно, чтобы втянуться в дальнейший разговор. Приобнять Драко за плечо, дружески повисая на нем.       Два темноволосых парня в странных костюмах широко улыбались и шутили, что нужно было одеваться в охотников на вампиров или нечисть. Один из них курил сигарету и, хотя бы пытался, дышать в противоположную от них сторону, но ветер возвращал запах табака.       — Мы частые посетители и раньше вас не видели, впервые здесь? — Логан обаятельно улыбнулся.       — Да, решили заглянуть и посмотреть, как тут все у вас, — почти не соврала Гермиона.       — Тогда вы точно должны пойти с нами, мы все покажем, — Оливия потянулась в сторону бара, зазывая всех.       Лиам и Логан не сдвинулись с места, пока Драко не сделал шаг следом за Гермионой. Они как два охранника замыкали цепочку и не знали, что им не в силах тягаться с ними. Салазар, она даже сейчас думала о том, чтобы сразиться?              Оливия провела их через основной зал в арку второго помещения с не только танцполом, но и столиками по периметру. Их был в дальнем углу, где музыка не мешала разговаривать и меньше свободных глаз.              — Предлагаю выпить за встречу, — Оливия зашла вглубь круглого дивана и взяла в руки меню.              Гермиона села рядом с ней, затем был Драко, а по другую сторону сели Лиам и Логан. Они заказали еще напитков. Вечеринка набирала оборот, а ситуация становилась сложнее — разговор постепенно уходил в детали, которых они могли не знать.              — Драко, ты занимался греблей или может борьбой? Черт, я всегда хотел раскачать себе плечи, — воодушевленно начал Логан.              — Да, была борьба… — Драко держался уверенно, но в то же время настороженно.              Гермиона едва ли слышала их диалог, потому что все ее внимание на себя забирала Оливия. Ее было так много, бесконечный поток мыслей и слов не собирался заканчиваться. Она успела показать ей, как она назвала, фотографии с прошлых вечеринок, предлагала сходить сделать пару снимков для нее, затем обсуждала официанта, которого нарядили под дворецкого.              В какой-то момент ее вовсе осенило. Она потянулась к сумке и начала что-то искать, вытягивая оттуда всевозможные вещи. Наконец, когда искомое было найдено, Оливия повернулась к Гермионе с искрой в глазах. В ее руках были два вытянутых треугольника, похожие на вытянутые тонкие ушные раковины.              — Не могу отделаться от мысли, чтобы разбавить твой образ и сделать его немного милее, — с этими словами она потянулась к Грейнджер, окружая ее руками и одевая на уши холодный пластик. — так куда интереснее.              Оливия широко улыбнулась, она поставила локти на стол и подперла голову, мечтательно заглядывая в карие глаза. Гермиона аккуратно коснулась кончиками пальцев, проводя от мочки до конца вытянутого уха.              — Это?              — Эльфийские уши, благородная и гордая раса эльфов, — Оливия была довольна результатом, — тебе очень идет.              Грейнджер не знала, то ли нервно засмеяться, то ли сделать вид, что все в порядке. Гордая и благородная раса эльфов была за границами их понимания. Эльфы существовали для того, чтобы служить волшебникам… Их гордость давно угасла… если вообще когда-то могла быть.              Парни отвлеклись от разговора и заулюлюкали, похвалив инициативность Оливии. Малфой же отражал весь спектр эмоций и мыслей, посетивших Гермиону, но старался держать лицо, чтобы не вызвать еще больше вопросов.              Кажется, он хотел засмеяться. Гермиона сощурила веки, внимательно вглядываясь в озорные серые глаза. Салазар, да он смеялся над ней. Справедливости ради, Гермиона сама собиралась сделать то же самое.              Попала в магловский мир, чтобы получить эльфийские уши…              Гермиона осматривала зал, лишь бы не видеть его насмешку, либо бы не сорваться, потому что ситуация выходила комичнее некуда. Нужно будет наложить на него Обливиэйт, иначе она себе не простит…              И тут в поле ее зрения попал Николас, который вел Паркинсон из первого зала в этот. Он протискивался сквозь толпу, затягивая их в самый центр танцпола. Пэнси уверенно шла за ним и улыбалась. Они выглядели увлеченными и счастливыми, такими органичными, будто были обычными маглами.              На периферии Гермиона заметила, как Оливия задорно подскочила на ноги, собираясь выходить из-за стола. Она хотела пойти танцевать и активно зазывала остальных. Гермиона с Драко переглянулись и встали со своих мест. Она скользнула взглядом от него к выходу и получила одобрительный кивок.       Нужно было всего лишь обвести их вокруг пальца. И это было еще проще, чем казалось, потому что два коктейля в Оливии разбавляли внимание и концентрацию. Гермиона сама чувствовала, что голова плыла по течению, но все еще позволяла оставаться при памяти и ясном уме.       Они зашли вглубь танцпола и разбились по парам. Лиам отправился искать себе партнершу возле барной стойки. Гермиона подошла к Драко, оставляя между ними с десяток дюймов, и начала двигаться в такт музыке. Она находила интересным возможность оказаться настолько близко к нему и не ради попытки победить, а потому что может… и хочет.       Драко расслабленно улыбался, обнажая клыки и смотрел в ответ. Хотелось содрать с нее эльфийские уши, которые вызывали лишь отвращение. Поначалу они смешили, но сейчас… он хотел от них избавиться. И, полностью осознавая, что не имеет на это никакого права, не переставал хотеть.       Нужно было проветриться, вытолкнуть из мыслей всю чушь, что скопилась вместе с алкоголем, все, что он не мог себе позволить. Драко косо взглянул на выход, напоминая Гермионе о их плане. Она согласно кивнула и потянулась в сторону первого зала.       На улице похолодало еще больше. Была глубокая ночь, которая открывала еще больше возможностей посетителям. Людей было все больше, как и алкоголя в крови, но даже так улица все еще оставалась оплотом спокойствия.       Гермиона подняла голову, рассматривая затянутое мглой звездное небо.       — Проще с троллем сразиться, чем общаться с маглами, — сказала она, надеясь, что он услышит ее негромкий голос.       И он слышал. Драко подошел к ней со спины. Он поднял голову, чтобы увидеть то, что видела она, что так сильно привлекло ее внимание.       — Да, и я бы, честно признаться, лучше провел бы время в гостиной, наблюдая за мучениями Мракса, который скоро оденет на себя очки Лавгуд, лишь бы его увидеть, — Малфой хмыкнул и опустил взгляд на уши, которые никак не давали ему покоя.       Он с сомнением поднес руку и коснулся тонкого пластика, заставив Гермиону на секунду замереть.       — Они мерзкие, — буркнул он вдогонку.       Гермиона сначала повернула голову, а затем развернулась вокруг своей оси. Она не разделяла его желание, но находила забавным ребячество Эридана. И эта мысль так быстро оборвалась, потому что она не сразу поняла, о чем он говорил.       — Хорошо, что я их не вижу, — с насмешкой Грейнджер пожала плечами.       — Не разделяю твоего счастья.       — Не всегда же тебе делать все так, как хочешь того ты, — Гермиона наклонила голову и внимательно наблюдала за его реакцией.       — Да, такие мелочи, которые могу себе позволить, — в его голосе было и сожаление, и раздражение и дополняло их отчаяние. — Я думал, что ты знаешь… — он посмотрел куда-то в сторону, — можешь говорить сколько угодно, что все понимаешь, но твоя реакция была честнее слов.       Гермиона сменила спокойствие на тревогу, она начала медленно закрываться, потому что меньше всего хотела оказаться в еще большей, если не подчиненности, то как минимум, зависимости от знаний, которыми не располагала.       — Когда я увидела Кэтрин Мракс, поняла, что лучше умру, чем стану такой, — Гермиона все же выглянула из-за угла, потому что только и делала, что пряталась, а сейчас, пока градус в крови добавлял смелости, она могла сказать то, что не позволяла себе раньше, — и это так лицемерно, потому что карьера в Аврорате не предполагает иного исхода.       — Я надеялся, что буду богатым и именитым Лордом, за которого все сделает его фамилия, но Айс выбил из меня всю дурь, и сейчас я понимаю, что хотя бы не смогу упасть в пропасть разочарования, потому что уже там.       — В какой-то момент понимаешь, что повзрослел и обратной дороги нет… — Гермиона посмотрела в ту же сторону, а затем они синхронно вернули внимание друг другу.       — Да, так и есть.       Они с минуту молчали. У Драко заходили желваки. Раз уж они начали с некоторых откровений…       — Прошу прощения за резкость, если бы я знал, что твоя ма…       — В этом и суть, ты не знал, поэтому не надо извиняться, — она тяжело вздохнула, — это не изменит тот вечер и того, что ты повел себя гадко.       Драко внимательно посмотрел на нее, затем оскалился и поднял голову к небу.       — Я сделал так, как тебе не нравится, — он и не собирался этого скрывать, не собирался же?       — Потому что хотел этого, — Гермиона попыталась поставить точку вместо него.       — Потому что не могу выбирать ни сердцем, ни головой, — потому что так было проще, и он снова доказывал себе, что трус.       Он ненавидел себя, не мог терпеть собственную слабость и пытался компенсировать силой, а затем вовсе не собирался останавливаться, потому что боль отрезвляла. Драко наказывал сам себя. А еще он ненавидел эти уши, потому что они не красили ее, а он был и оставался никем, чтобы снять их.       — Я не хочу находить в окружающих меня волшебниках величины, которые могли бы подойти по определенному списку требований, но благодаря мыслям о, возможно, неизбежном исходе, начала обращать внимание на мелочи, — а она долго сопротивлялась, но желание кому-то нравиться и найти того, кто понравится ей, оказалось сильнее, совершенно простые чувства вышли вперед, — и я не могу смириться с тем, что не почувствую этого.       — Разве Виктор не дал тебе этого? Он видел больше, чем другие, — Драко прошел немного вперед и шумно втянул носом воздух. Тогда они смеялись, а сейчас он хотел стереть его лицо по ледяной стене Дурмстранга… и свое заодно. Они были детьми, очень обозленными на жизнь детьми. — Но дабы не опорочить его персону, скажу лишь только то, что он ничем не отличался от тех, о ком я говорил раньше.       Гермиона изогнула бровь в удивлении, но ради собственного спокойствия не стала искать уточнений.       — Рядом с ним я узнала только лишь о неловкости и зависти. Мы не находили ничего общего, а вокруг только и говорили о том, что я на все готова, лишь бы стать первой.       — Тебя хотя бы не шарахались, — пожал плечом Малфой.       — Сомнительный аргумент, Драко, — Гермиона повторила за ним и заставила едва заметно улыбнуться.       Они медленно переступали с ноги на ногу, разглядывая каменную плитку под ногами. Мимо них проходили маглы, пролетали эмоции, крики, песни. Были лишь только они и минуты чего-то очень личного.       — Я не скажу то, что ты хочешь услышать.       — Не говори, — сорвалось у Гермионы, чтобы это не значило, она на секунду замялась, а затем шепотом добавила, — лучше вернемся назад…       Он согласился.       В баре все было по-прежнему. Много людей, оглушающая музыка, навязчивая компания Оливии и двух парней, которые тут же их нашли, как только Гермиона переступила порог. Дальше были коктейли, танцы и мало разговоров.       Грейнджер разрывалась между тем, чтобы забыть их разговор и оставить то самое чувство понимания. Она продолжала грузить себя мыслями, искать знакомые лица и поглядывать на Малфоя. Он же, в отличие от нее, по возвращению опрокинул в себя один бокал, лишь бы хоть немного скрасить отчаяние, а дальше общество Логана, каверзные вопросы с его стороны о Гермионе.       Чем больше тот хотел узнать, тем сильнее Драко хотел ответить что-то язвительное и гадкое, чтобы спровадить Логана прямо в руки Оливии. В какой-то момент Малфой не выдержал. Его раздражали жалкие попытки Логана, раздражали эльфийские уши, торчащие между каштановых завитков, раздражал магловский мир, позволивший думать, что они находятся вне своей судьбы.       Он также видел, что был не один в самообмане. Две темные макушки, которые находились слишком близко к друг другу. Салазар, только этого не хватало ему… Оказывается, Паркинсон умела удивлять. Вместе с Николасом они стояли и о чем-то говорили. Она заводила прядь волос за ухо, кокетливо улыбаясь очкастому. И это тоже его раздражало.       Драко хотел их беззаботности, но понимал, что не сможет. Потому что всегда слишком много думал, видел мир без искажений и рано познал несправедливость.       Он смотрел на ее затылок, как игриво дергались каштановые локоны и как отвратительно торчали уши. Драко через призму других волшебников понимал, что грязнет в необъяснимой ревности.       Он сделал шаг в ее сторону, затем еще один и еще. Гермиона будто почувствовала его приближение и обернулась. Одним действием отрезала все пути к отступлению. Она была слегка удивлена его появлением, но все еще искренне весело улыбалась и шла навстречу. Улыбка, которую она подарила ему на крыше Министерства, и которая не сходила с ее лица сейчас.              Они делали вид, что танцуют, но, по правде говоря, откровенно пялились друг на друга. Драко проклинал себя, но чувствовал, как рвано дергалось сердце. Это было чертовски неприятно, ощущать себя уязвимым, когда пульс подскакивал от страха, а не власти, но оно стоило того, чтобы заполучить желаемое.              Он хотел снять чертовы уши, чтобы мочь любоваться ею, чтобы не испытывать раздражения от такой мелочи, резко ставшей важной. Драко подошел ближе и наклонился над ее ухом:       — Сними их, — на грани командного тона прошептал Драко.       Она лишь смотрела на него в ответ, ничего не отвечая и не предпринимая никаких действий. Снова и снова бросая вызов. Но здесь и сейчас, как бы не хотелось признавать, их противостояние было третьим лишним. Оно нокаутировало без шансов на вторую попытку.       И это понимала Гермиона, понимал Драко. Они, медленно выталкивая все противоречия за пределы танцпола, продолжали неотрывно смотреть.       Его слова оставались где-то на периферии, едва досягали осмысленной части мозга. Гермиона откровенно пялилась, не в силах увести взгляд.       — Сними, — еще одна попытка напомнить ей о реальности и оставить жалкие крупицы его терпения.       Малфой не мог больше ждать. Он потянулся рукой вдоль линии скул, уводя волосы за спину и открывая вид на безобразие, которое хотелось убрать. Драко на секунду задержался, кровь холодела от осознания собственных действий. Он продолжал смотреть, а она ему никак не отвечала, лишь едва заметно улыбаясь.       Драко подцепил пластиковую дрянь за край и скинул на пол. Гермиона на мгновение прикрыла веки и вновь посмотрела в серые глаза. Она слегка повела головой, намекая на незавершенность его намерений.       Будь он последним извращенцем в мире магии, не собирался устраивать игры с домовыми эльфами. Драко провел подушечками пальцев, убирая волосы за ухо, и надавил на кончик. В этот момент его ликованию не было предела. Он готов был признаться себе, что купился на манипуляцию и не жалел об этом.              Он видел ее смущение от собственной смелости, видел горящий огнем карий взгляд, а дальше было все или ничего. Остаться все тем же трусом или получить нечто большее.       Драко провел указательным пальцем по линии нижней челюсти, слегка приподнимая. Гермиона медленно опустила взгляд ниже и потянулась к нему. Кровь прилила к голове, сердце готово было зайтись на новый бой. Малфой не верил собственным действиям.              Он склонился, касаясь мягких губ. Гермиона потянулась в ответ, чувствуя, как тепло разливается по телу, как мурашки пробегают по коже. И это было похоже на последнее требование, на что-то, что не имело контраргументов, потому что голова плыла вместе с ними, потому что было до безумия хорошо. Он будто всегда хотел этого, а она так податливо ответила.       Гермиона положила ладони на плечи Драко. Он одной рукой придерживал челюсть, не желая разрывать поцелуй, а второй обхватил ее за талию. Грейнджер, полная уверенности, сгребла пальцами рубашку, держась за него, чтобы не потеряться в пространстве и времени.       Мгновение превратилось в бесконечность, ее чувства притупились, казалось, будто они были лишь вдвоем. Гермиона не слышала музыки и голосов, она не чувствовала ничего, кроме запаха его одеколона и вкуса виски на губах.       Драко провел от края челюсти к подбородку и надавил, он нехотя, через все противоречия в голове, разорвал поцелуй. Малфой увидел, как невидящим взглядом Гермиона продолжала зомбировать его губы, нежно улыбаясь.       Они долго смотрели друг на друга, не думая ни о чем, не желая возвращаться в реальный мир пока не вмешались Николас и Пэнси. Эти двое появились будто из воздуха, оба делали вид, что ничего не произошло. Они вчетвером переглянулись, понимая все без лишних слов.       Гермиона обещала себе, что не будет переживать и много думать, но нарушила его. И сейчас этот факт ее никак не волновал, было не важно ничего, потому что она почувствовала себя по-настоящему живой, не только через боль в бою, но и в обычный вечер, через, возможно, совершенные ошибки и полное ощущение свободы выбора.       К сожалению, никто из их компании еще не знал, что завтрашним днем счастливый вечер обернется полной катастрофой.