***
Как Бри старательно не пыталась запомнить каждый поворот, дверь или колонну, это было бессмысленно. Они шли по тому же пути, по которому её провел Ортвин, но Бри могла поклясться, что десять минут назад ковер не украшал цветочный узор, а на стенах не было никаких гобеленов. — Я бы не отказалась от малинового пирожного и холодного чая на свежем воздухе. Ты голодна? — Совсем немного, – соврала Бри, чуть не полетев вниз, зацепившись ногой за край юбки, из-за того, что засмотрелась на очередной гобелен с изображением королевской семьи. Она сразу узнала ещё молодого короля, королеву и принцессу Ирсу, но фигуры мужчины и женщины пока ещё оставались для неё незнакомыми. — Каждое утро, как проснусь, я люблю завтракать в своём стеклянном саду – это к востоку от центрального входа сразу за оранжереей. Так что, я была бы премного благодарна, если бы ты приходила туда заранее и ждала меня. — Да, Ваше Величество, – мысленно вздохнула Бри, надеясь, что её привычка спать допоздна не сыграет с ней злую шутку в первые же дни работы. — Сегодня я прошу тебя сопровождать меня на семейный обед. Ты знаешь членов королевской семьи или Каплуиза – настолько глухая деревня, что туда совсем ничего не долетает? — Эм...Ну... — Ладно, это не страшно, – улыбнулась через плечо Амалинда. – Сможешь составить своё мнение, не опираясь на слухи. К удивлению Бри, перед дверьми, выходящими на улицу, они повернули вправо преодолевая ещё несколько коридоров. — Кроме Ирсы, есть ещё одна принцесса и принц. Возможно, если прошвырнёшься по городу, сможешь найти нескольких бастардов, но мы не будем брать их в расчёт, пожалуй... Ерсель – ты её, вероятно, видела тогда в тронном зале. Та, что лишена какого-либо вкуса в своей одержимости строгой и совсем не женственной одежде. И Хелиас. Этот редко высовывается из библиотеки, так что его ты видеть будешь нечасто. Если только он не заинтересуется тобой, но я бы настоятельно советовала не допускать такого, пока ты служишь мне, – говорила Амалинда пока они подходили к стеклянному куполу-оранжерее, стоящему в конце какого-то полузаброшенного на вид зала, с травой вместо пола и кучей мха на каменных стенах. - Прежде всего, я ценю преданность работе. За прозрачными стенами оказалось так много пёстрых и неизвестных цветов, что от разнообразия красок и слишком резкого душащего запаха, ударившего Бри в нос, у неё закружилась голова. — На обеде от тебя ничего сложного не потребуется, просто будешь подливать вино. Справишься? — Справлюсь, Ваше Величество, – уверенно кивнула Бри, вовсе так не думая. — Для всех ты просто моя очередная служанка, которую я пожалела, забрав с улицы, держись пожалуйста этой легенды, – Амалинда остановилась у вьющегося цветка с розовыми бутонами и, заметив несколько увядающих лепестков, аккуратно сорвала их, подгребая землю ближе к стеблю. — Ваше Величество? – неловко остановилась Бри в сторонке, наблюдая за тем, как королева ухаживает за цветами. Сейчас она казалась такой простой в своей увлеченности, что не будь на ней пышного платья и дорогой диадемы, Бри приняла бы её за простую садовницу. — Ты хочешь что-то спросить? – отвлеклась от своего занятия Амалинда, поворачиваясь к ней лицом. – Спрашивай, дорогая. — Господин Адинберг толком не объяснил мои обязанности. Боюсь, из меня получится не лучший виночерпий или слуга, но вы и сами, наверняка, догадываетесь. Я всю жизнь прожила в деревне, никто не обучал меня манерам и правилам при дворе. Возможно... я могу показаться слишком бестактной. — А еще достаточно смышлёной, чтобы преодолеть все эти досадные недоразумения, так ведь? – вкрадчиво произнесла Амалинда, сменяя беззаботную улыбку на какой-то опасный оскал. Она медленно приблизилась к Бри, приподняв её за подбородок и склонилась ниже, обдавая её лицо своим дыханием. – Единственная твоя роль и обязанность – служить мне, дорогая. Так что я буду крайне признательна, если мои приказы впредь никогда не будут ставиться под сомнение. Хорошо? — Да, Ваше Величество, – пересохшими губами произнесла Бри, неловко передёргивая плечами от неприятного холодка, ползущего по спине. — Вот и славненько, – очаровательно улыбнулась она, протерла подбородок Бри рукавом атласного платья и, как ни в чем не бывало, пошла дальше по теплице, внимательно осматривая каждый цветок. Она с опаской последовала за королевой, вытирая вспотевшие ладони о юбку и стараясь унять ускорившееся сердцебиение. Движения Амалинды казались очень расслабленными, она плавно шагала вдоль рядов цветов, что-то мурлыкая себе под нос и явно чувствуя себя комфортно в своей стихии. Закончив свой обход, она остановилась возле небольшой двери в конце оранжереи, и поманила Бри к себе пальцем. — Заходи, – кивком головы приказала Амалинда, расплываясь в очередной хищной улыбке. Подавляя в себе желание развернуться и сделать с точностью до наоборот, Бри на негнущихся ногах подошла ближе. В глазах королевы плясал озорной огонёк, она что-то предвкушала. Дверь ничем особо не отличалась о той, через которую они вошли в оранжерею, с той лишь разницей, что вьющийся плотной стеной плющ не давал ей заглянуть за замутненное стекло и угадать, к чему ей быть готовой. — Ну? – нетерпеливо махнула рукой Амалинда, – Не заставляй меня ждать. Бри глубоко вздохнула дурманящий воздух и дрожащей от напряжения рукой толкнула дверь, сначала просовывая голову, а потом убедившись, что её не собирается ничего убить, неуверенно вступила на порог. Удивительный сад, открывающийся перед глазами Бри, просто ослеплял своим переливающимся светом в стеклянных деревьях, кустах и, кажется, небольшом пруду посередине. Здесь ничем не пахло, и вместо шелеста листьев, вдалеке слышался нежный звон ударяющихся друг о друга стеклянных плодов, но почему-то, несмотря на явно искусственно созданные растения, Бри внезапно почувствовала небывалый прилив сил, словно жизнь витала в каждой острой травинке и неподвижном бутоне. — Хм, – за спиной послышалось озадаченное бормотание, заставившее Бри повернуться. – А это интересно. Амалинда приблизилась и положила руки ей на плечи. Вроде нежно и не прилагая сил, но от этого прикосновения у Бри снова напряглись все мышцы и побежали мурашки по коже. — Как ты это сделала? – спросила королева, всматриваясь ей в глаза. — Что сделала? – хотелось скинуть руки и выбежать, но Бри продолжала стоять неподвижно, сжимая ткань платья. — У тебя получилось войти в сад. — Вы приказали войти, Ваше Величество. — Да...Но, я не рассчитывала, что сад пустит тебя. — Почему? – непонимающе моргнула Бри. — Никто, кроме меня ещё не входил сюда, – Амалинда выпустила её из рук, озадаченно потирая пальцы. – Ты таскаешь с собой какие-то амулеты? – она нахмурилась. — Какие у меня могут быть амулеты? – возмутилось было Бри, но до боли сжав кулак, выдохнула, выпуская напряжение через нос. – Амулеты стоят как вся моя деревня вместе с домами, огородами и скотом, а я ещё ни разу за свою жизнь не встречала мастеров, способных их делать. Мои познания в магии ограничены, даже если бы случайно амулет попал ко мне в руки, я бы захотела поскорее избавится от него... — Я не собираюсь тебя казнить или отрубать руки за воровство, – жестом оборвала её Амалинда. – Мне просто нужно знать, носишь ли ты с собой что-то, что может обходить такую сильную защиту, как у этого сада. — Клянусь, у меня нет ничего, кроме одежды, которую дал господин Адинберг, – быстро проговорила Бри, выдерживая изучающий взгляд королевы. — Именем самого правосудия? – сузила она глаза, слегка поддаваясь вперед. — Клянусь, именем Госпожи Судьи, что не ношу с собой никакого амулета и понятия не имею почему сад пропустил меня, – стараясь не выдавать облегчения, проговорила Бри. Останицы слишком сильно верили в клятвы на словах, словно с произнесённым вслух именем кого-то из двух богинь, их взор обязательно должен был обратиться на призывающего человека, что сейчас играло Бри на руку. Складка между бровей у Амалинды не до конца разгладилась, но её лицо явно смягчилось и слегка расслабилось. — Что ж, может это и к лучшему. Хоть кто-то наконец составит мне компанию за завтраком, – она показала жестом идти за ней вглубь сада. – Скажи мне, дорогая, чего бы ты хотела сейчас съесть больше всего? Всё вокруг казалось таким хрупким, словно стоило коснуться и оно сразу рассыпаться, поэтому Бри не сразу услышала вопрос, концентрируясь на том, как бы не разгромить сад. — Обычно по утрам я ем чечевичную кашу и хлеб с солью, – пожала плечами Бри, уворачиваясь от висящих гроздей чего-то отдаленно похожего на сирень. — Звучит очень аппетитно, – ехидно хмыкнула Амалинда. – Не хочешь сегодня выбрать что-нибудь другое? Она повернулась к Бри, когда они дошли до беседки, окруженной аккуратными клумбами с раскидистыми растениями. — А можно? — Пожалуйста, – Амалинда поднялась по ступенькам и провела рукой над хрустальным столом, садясь сбоку от него. С резкой вспышкой света по середине появилась трёхъярусная фруктовница с диковинными плодами, дымящийся пирог, вазы с пирожными и небольшой чайник. От такого разнообразия и количества яств живот Бри издал жалобный звук, и она громко сглотнула слюну, чем вызвала у Амалинды веселый смешок. — Угощайся. Бри подошла к столу и взяла какое-то кремовое пирожное мятного цвета. После случая с Сортенской розой, неизвестные фрукты вызывали у неё опасения, поэтому она проигнорировала странные плоды, похожие на продолговатый инжир. Чтобы не злоупотреблять щедростью Амалинды, Бри отошла в сторону и вежливо поклонилась. — Спасибо, Ваше Величество. — Всё? – удивленно вскинула бровь Амалинда. – Возьми еще, никогда не знаешь, когда в следующий раз королева предложит позавтракать с ней. Еда прислуги немногим лучше чечевичной каши...я полагаю. — С вашего позволения, я бы попробовала пирога. Пахнет чудесно, – не зная куда себя деть, неловко потопталась Бри. Амалинда указала ей жестом сесть и с той же вспышкой света призвала нож, аккуратно порезав пирог на несколько частей. Не смотря на яблочный запах, на вкус он оказался сливочно-абрикосовым, и Бри еле удержалась, чтобы не затолкать выпечку в рот всю целиком, настолько она была вкусной. — Это лучший пирог в моей жизни, – дожевав свой кусок, призналась Бри и взглянула на пирожное, начинающее таять от солнца, которое неумолимо поднималось всё выше и пригревало через прозрачный купол сада, обжигая даже в тени беседки. — Еще кусочек? – Амалинда протянула чашку с ароматным чаем Бри. — Нет, спасибо, – ответила с набитым ртом Бри, принимая перепачканными пальцами чашку. — Над твоими манерами, мы еще поработаем, – цокнула языком Амалинда и подала ей салфетку. Наслаждение вкусной едой быстро сменилось привычной неловкостью. Никому бы и в голову не пришло обучать, её, как правильно вести себя на светских чаепитиях. Под пристальным взглядом Амалинды, она вытерла крем с губ и рук, громко отхлебнула чая и, не мигая, уставилась в ближайший переливающийся радугой куст с цветами, больше не рискуя притронуться к чему-либо. Остаток завтрака они просидели в молчании. Амалинда задумалась о чем-то своем или просто насаждалась едой и тишиной, а Бри вглядывалась в стеклянный сад, не переставая восхищаться его величием. — Перед обедом мне нужно принять просящих и посетить храм. Вечером ты мне не понадобишься, – вставая, сказала Амалинда и направилась к оранжерее. — Я могу потратить свободное время на изучение дворца? – выходя из беседки, Бри с тоской посмотрела на нож, которым Амалинда разрезала пирог. Его ручка была украшена камнями, а значит он был слишком дорогим, чтобы никто не заметил кражу. Ей срочно нужно было раздобыть хоть какое-то оружие. — Только те места, которые тебе показал Гойс. Но будь очень внимательна, дворец не самое безопасное место для таких как ты... Магически необразованных, я имею в виду. Особенно в свете некоторых неприятных событий, – последнее она проговорила еле слышно. Бри вспомнила вчерашний взволнованный шёпот прислуги и поваров. Может стоило не соваться во всё это, но она вроде как была очень обязана Анель, благодаря которой попала в замок. И имела право хотя бы знать, что с ней произошло. — О, и, дорогая, – резко повернулась Амалинда и строго посмотрела на неё, – Надеюсь, ты хорошо запомнила где находится беседка, потому что ждать тебе позволено только возле неё. Здесь всё очень хрупкое, и если тебе как-нибудь вздумается прогуляться по саду перед моим приходом, я об этом узнаю и очень расстроюсь. Тебе же не хочется видеть меня огорчённой? — Нет, Ваше Величество, – мотнула головой Бри. — Хорошо, – улыбнулась Амалинда, разворачиваясь к выходу. – Я верю тебе.***
— Ваше Величество, я премного благодарен, что вы согласились меня выслушать, – очередной бедняк в свисающих лохмотьях низко поклонился до пола и умоляюще посмотрел на восседающую перед ним королеву. – Я живу в восточном квартале по левую часть от моста. Как вы знаете, недавно там прошли страшные пожары и большинство горожан осталось без жилища и пищи. Наши запасы пшеницы закончились, а урожай не всходит на сгоревшей земле. Мы умираем с голоду. Бри стояла за троном в тени колонны и наблюдала за очередным просящим. Она уже сбилась какой это был по счету нищий, жалующийся на голод. У всех у них была одинаковая речь и одинаковые лица, поэтому с каждым новым бедняком её интерес к происходящему становился всё слабее. Короля в этот раз с Амалиндой не было, и по левую руку королевы стоял очень грозного вида мужчина во всём черном по имени Манфред, с такими грубыми чертами лица, что каждый раз кидая на него взгляд, её сердце уходило в пятки. Похоже он был верным телохранителем Амалинды, и Бри старалась не обращать внимание на то, как смехотворно смотрелась на его фоне, но в голову всё равно проникали неприятные мысли о своей абсолютной бесполезности. Как она могла защитить хоть кого-то, если даже в юбке не могла ходить, без угрозы размозжить свой череп об каменный пол коридоров? — Я сочувствую вашему несчастью, но в прошлом месяце корона уже приняла решение брать с вас налог вдвое меньше, чем у остальных жителей Пруаса, пока вы восстанавливаете дома и землю. Почему строительство идёт так медленно? – спросила Амалинда, обращаясь к бедняку. — В восточном квартале остались только старики. Мы слишком слабы, чтобы использовать магию и быстро устаем от тяжелой работы. У нас больше нет денег, чтобы нанять плотника, обладающего нужной магией и знаниями – последние мы отдали мошеннику, который несколько дней для вида доски да камни с места на место перемещал, а потом исчез из города. — Хорошо, я приму к сведению твою просьбу, – смягчилась Амалинда. – У меня нет на примете нужного ремесленника, но… — Я этим займусь, – к пьедесталу подошла девушка в сером, чьи нахмуренные брови и сжатые губы, Бри заметила еще вчера, среди других придворных в тронном зале. Она аккуратно коснулась плеча старика и показала ему идти за собой, на что тот перевёл растерянный взгляд на Амалинду, словно спрашивая её разрешения. — Ерсель? – в голосе Амалинды прозвучали удивленные нотки. – Неужели ты наконец снизошла с верхов башни совета до нас, простолюдинов? А как же вопросы безопасности замка и переговоры с королевой Диадорой по поводу торгового соглашения? Разве ты не должна уже собираться в дорогу для личной аудиенции с ней? — Я ценю ваш неподдельный интерес к политике, но не стану обсуждать здесь при всех, что я должна или не должна, – Ерсель поморщилась и пригладила выбившийся волосок из прически. – А сейчас, прошу прощения, я вынуждена откланяться. Мой народ нуждается во мне. — Твой народ? Уже похоронила своего отца раньше времени? – наигранно беспечно бросила Амалинда. – Не забывайся, принцесса, ты пока лишь сенешаль. — У меня нет времени на сцены, Ваше королевское Величество, – резко выдохнула Ерсель и грубо повернулась спиной, не удосужив её поклона. Стук каблуков разносился эхом по притихшему залу, пока она ровным, твердым шагом маршировала к двери, даже не оборачиваясь на ошарашенного бедняка, которой тут же попятился за ней, не переставая кланяться королеве. — Время приёма подходит к концу. Их там много ещё? – устало потерла переносицу Амалинда, обращаясь к одному из стражников, когда дверь за Ерсель захлопнулась, лишь взмахом её руки. — Остался только один, Ваше Величество… Это…Это Корбл…- замялся он – мне прогнать его? — Корбл? – Амалинда заметно напрягла плечи. – Что ему нужно? — Он не сказал. — Впустите. Корбл ввалился в зал, чуть не рухнув на каменный пол, нагло похлопал по плечу стражника, стоявшего ближе всего к дверям и развязной походкой, направился к трону. Его смольные черные волосы сейчас выглядели куда растрёпанней, чем Бри запомнила с прошлой встречи, а одежда, казалось, стала ещё грязнее. Он мазнул взглядом по Бри, встретившись с ней глазами, но если и узнал, то не подал виду. — Как я рад вас видеть, о моя... я снова забыл, как мне вас называть... Хм... Моя королева? Моя королева! – театрально поклонился он в нелепом реверансе, спотыкаясь о собственные ноги. – Сколько лет прошло, а вы как и всегда прямо-таки цветете и… — Довольно, Корбл. Что тебя на этот раз привело в замок? Снова будешь грабить королевскую казну? — Упаси меня богиня, Ваше Величество, да разве я? Грабить? – деланно оскорбился он. – Кто, кроме меня, станет ещё честно делиться с вами последними новостями улиц Пруаса, рискуя стать изгоем и паршивой крысой? — С каждым разом ты берешь всё больше и больше, – Амалинда откинулась на спинку трона. – Не знаю почему Ронхард позволяет тебе это, но сегодня я за него. И сначала ты скажешь, с какими новостями пришёл во дворец, а я решу сколько они стоят. — Возможно, в таком случае мне стоит попросить аудиенции с королем, раз он более сговорчив, чем вы. — Чёрт, – выругалась Амалинда еле слышно, но немного подумав, выпрямилась и приманила к себе тонкого, скрюченного мужчину с дощечкой, на которой виднелись цифры. — Ланберт, выдай ему десять золотых. И этого будет достаточно, – пресекла Амалинда попытку Корбла возмутиться. – А теперь говори, пока я не приказала вышвырнуть тебя из замка. — Я опущу блуждающие сплетни и опасливый шёпот из-за закрытых дверей, – Корбл принял монеты, которые тут же исчезли в недрах его кармана. – Ведь вам интересно другое, верно? — Ну? – в который раз нетерпеливо постучала пальцами Амалинда. — Люди недовольны. — Вот, удивил. Люди никогда не будут довольны. На то они и люди. — Конечно, – кивнул он. – Так и будете оправдываться перед своим королём, когда бунтующий народ начнёт штурмовать замок от голода или выйдет жечь дома и улицы, если совет снова решит повысить налог. — Конкретнее, Корбл. Мне некогда отгадывать твои загадочные знамения. Налоги не повышаются уже стабильно полгода, а армия продолжает проводить отборы, хотя могла давно уже позабирать всех, кто способен держать меч в руках. — А у вас, я смотрю, знаний, что происходит за закрытой дверью совета не больше, чем у меня. Вы сами хоть верите в эти отборы? – протянул Корб, цокнув языком. – Что ж, я могу судить лишь по общему настроению города. И оно, как бы это назвать...Крайне взволнованное, – он понизил голос. – Моего...короля слишком давно не видели на людях, поговаривают он выжил из ума и ему больше не место на троне. — Кто так говорит? — Может напуганные матери, чьих детей могут забрать на этот ваш "отбор", может лишь некоторые, – пожал плечами Корбл. – А может весь город... Слишком многих придётся казнить за измену, если ожидаете, что я назову имена. — Тебе заплатили десять золотых не для того, чтобы ты поделился ...как ты говоришь? Общим настроением города? – презрительно фыркнула Амалинда. – Что из сказанного тобой может выйти из-под контроля и напрямую угрожать короне? — Жнецы справедливости... Да...Они, пожалуй первые в списке после наводнений, ураганов, ну или масштабного наступления темлинской армии на столицу... — Эти шуты в деревянных масках, что нагло подражают священным жрецам только и умеют, что громче всех винить государство во всех своих бедах и также быстро сверкать пятками, только завидев стражу. — А что, если бы я сказал, что они способны совершить переворот? – сощурился Корбл. — Я бы ответила, что ты снова пьян. У них не хватило бы духу. — Вы правы лишь в первом, – он подмигнул. – А шуты в деревянных масках потому и способны совершить переворот, что никто их всерьез не воспринимает, – Корбл покосился на Бри. Она всё это время стояла за спиной у королевы, боясь пошевелится и жадно впитывала каждое его слово. Война с империей шла уже больше пятидесяти лет, то затухая, то разгораясь вновь, но Бри эта вражда казалась такой далекой и эфемерной, что она никогда не предавала ей большого значения. Попасть на поле боя было возможностью прославится и быстро продвинуться по служебной лестнице, не более. — Так значит это предположение. Ты на самом деле ничего не знаешь? – Амалинда потерла подбородок, не переставая постукивать пальцами по подлокотнику. — Ну почему же ничего...Я знаю о пропаже целой партии добротного оружия для армии. Тех якобы разбойников ведь так и не поймали, верно? Амалинда еле уловимым движением махнула Манфреду, и тот быстрой тенью выскользнул из зала, не обратив на себя никакого внимания присутствующих. — Если у тебя всё – свободен, Корбл. Спасибо за бдительность, – королева потерла виски. Корбл картинно поклонился, бросил последний мимолетный взгляд на Бри и тоже вышел, столкнувшись в дверях с Кетлером. Тот недобро глянул на него и, брезгливо тряхнув пышной шевелюрой, подошел к королеве. — Ваше Величество, – поклонился главнокомандующий. – Вы хотели видеть меня? — Эгон, милый, не мог бы ты пройтись со мной? – звенящий резкий тон королевы, каким она говорила с Корблом всего секунду назад, сменился на ласковый, и она встала, стряхнув с себя усталость и показывая жестом другим присутствующим в зале, что они могут быть свободны. Бри помялась секунду и решила последовать за королевой, хоть и не была уверена, что имеет право подслушивать очевидно частный разговор. Кетлер кинул на неё недовольный взгляд, но промолчал, последовав за королевой. — Что слышно с запада? — Наши войска прекрасно держат оборону. Вам не стоит переживать, моя королева. Доверьтесь своему мужу и его совету, они знают, что делают, – Кетлер говорил медленно, обдумывая каждое слово. — Ты знал, что зреет мятеж, а твоего короля считают сумасшедшим? – в мурлыкающем голосе Амалинды всё же промелькнули стальные пугающие ноты. — Мятеж? – растерялся Кетлер, но моментально взял себя в руки. – Я позабочусь об этом, не стоит… — Конечно, позаботитесь, главнокомандующий, – Амалинда поправила герб на его одежде и резко устремилась по коридору вперед, заставляя их чуть ли не бежать за ней. – И по-моему я дала чёткое распоряжение не впускать Корбла в замок. Почему никто не выполняет? —Но моя королева... Кто ж согласиться встать у него на пути, – опустил голову Кетлер. — Вы все просто трусы. Бри держалась на расстоянии, старательно делая вид, что разглядывает аккуратную выкладку каменного пола и свои сапоги. Они двигались опять в каком-то совершенно неизвестном направлении, и ей уже начинало казаться, что замок бесконечен в своих арках, колоннах и залах. Сейчас серые стены и ужасающе высокие потолки казались мрачными, а статуя непонятного длинного существа с одним глазом и оленьими рогами, дугой огибающая очередной дверной проем, и вовсе повергла Бри в ужас. — Но вот в чём он прав. Все кругом предпочитают закрывать глаза, что...Ронхард, правда, слаб, и ты не меньше меня знаешь, что с каждым днем ему всё хуже, – понизила голос Амалинда практически до шепота, заставив Бри напрячь слух, – Что если, пока он на троне, мы все находимся в опасности? — Он же ваш муж, как вы можете… – осекся Кетлер, с опаской покосившись на Амалинду. — И я его люблю, но мне безумно больно смотреть, как все отмахиваются от этого, как от какого-то пустяка. — Я уверен совет выберет достойного претендента, когда короля…не станет, – выдохнул на последнем слове Кетлер. — Ты – часть совета, Эгон, – заметила королева. – Так чья кандидатура кажется тебе наилучшей? — Я не вправе судить об этом сейчас, – Кетлер не знал куда деть руки. — Ерсель, верно? — Я не… — Не пойми меня превратно, Ерсель мне как дочь, и я ценю её, но она прямолинейна и слишком заносчива. Разве в такой королеве нуждается Остания? — Она не единственный наследник, есть еще Хелиас, – возразил Кетлер. — Хелиас? – рассмеялась Амалинда. – Этот мальчишка так далек от трона и политики, что даже если не останется ни одного кандидата на престол, совет выберет кого угодно, только не его. Кетлер ничего не ответил, открывая перед Амалиндой массивную дверь, ведущую на улицу. Бри не удержалась от облегченного вздоха, почувствовав, как легкий ветерок обдувает щеки. Главнокомандующий и королева предпочитали её игнорировать, поэтому проскользнув следом за ними, Бри прикрыла за собой дверь, жмурясь от яркого солнца. Неподалёку располагалось небольшое высокое здание с заостренными башнями и круглыми окнами, напоминающими жуткие наблюдающие глаза. Судя по красному камню и достаточно увесистым скрещенным алебардам, висящим прямо над входом, этот храм принадлежал Госпоже Судье. Значит Амалинда молилась богине Справедливости, в отличие от большинства верующих, предпочитающих Госпожу Судьбу, а не грозного палача, чья кара обещала достичь всех грешников. Хотя Бри всегда казалось идиотизмом строить разные храмы для двух сестер, которые по легенде не могли существовать одна без другой. — И, Эгон, - остановилась Амалинда у входа в храм. – Что стало с телом той бедняжки? — Старшая по кухне сказала, что Анель была сиротой, поэтому её закопали на заднем дворе, – нехотя ответил Кетлер, недоверчиво поглядывая на Бри, которая продолжала изображать полное безразличие к их разговору. — Я помолюсь за её душу богине. Надеюсь, Анель переродится в человека с более счастливой судьбой. Кинжал нашли? Кетлер отрицательно покачал головой. — Я предполагаю, что удар был нанесен кухонным ножом, который просто удачно подвернулся под руку убийце, так что, даже если мы найдём его – это всё равно ничего не даст. Амалинда о чем-то задумалась, затем её глаза нашли Бри, стоящую неподалеку и рассматривающую кусты голубики рядом с храмом. Королева жестом показала идти за ней и исчезла за дверью. — Что ты задумала? – схватил её за локоть Кетлер, разворачивая к себе лицом. — Я что-то задумала? – Бри слегка растерялась от внезапности, и её рука непроизвольно потянулась к месту, где должен быть меч. — Почему вместо того, чтобы гнить в земле, ты ошиваешься рядом с Её Величеством? – наклонился Кетлер к ней, прожигая взглядом дыру. Бри окинула взглядом двор, надеясь что кто-нибудь спасёт её от надобности отвечать на странный вопрос, но как назло рядом не было не души. И тогда её взгляд упал на храм, в котором скрылась Амалинда. — Пути моих богинь непостижимы. На всё их воля, – натянуто улыбнулась она, выдёргивая свой локоть из его хватки. – Меня ждёт, Её Величество. Не дожидаясь ответа, Бри проскользнула в дверной проем, запнувшись о высокий порог, и неуклюже ввалилась в храм, рассекая благоговейную тишину, стуком и случайно вырвавшимися ругательствами. В её глазах тут же помутнело от приглушенного света и резкого запаха эфирных масел и воска. Все свечи располагались у ног статуи богини, выделяя только алтарь теплым свечением, и погружая большую часть зала в мистическую тьму. Статуя женской фигуры тянулась высоко к самому потолку и величественно возвышалась над алтарем. Скульптор очень талантливо изобразил складки ткани, покрывающие голову и тело, венок с шипами поверх капюшона, алебарду в правой руке и белую маску только с прорезями для глаз. Вся ее поза говорила о могуществе и силе. Такой была Справедливость во всём своём величии. — Ты веришь, что расплата рано или поздно настигнет нас и всем нам воздаться то, что мы заслуживаем? – не отрывая взгляда от статуи полушепотом спросила Амалинда. — Конечно, ведь таковы их законы и таков порядок... — Перестань. Я не просила перечислять мне заповеди. Ты веришь? Или нет? Бри задумалась. — Мой друг всегда говорил, что у всего должна быть причина. Иначе мира просто бы не существовало со всем тем прекрасным и ужасным, что есть в нём. И даже, если кто-то поступает не так, как велит закон - его поступкам всё равно найдётся оправдание. Справедливость - не человек. Она совершенна, но она лишь наблюдатель. Вердикты выносят люди, а казним себя мы сами. — Мудрые слова...И что ним стало, с другом? — Он погиб ужасной смертью от лап зверя. По моей вине.