Золотое королевство

      Когда Бри с Амалиндой торжественно вошли в столовую, длинный стол уже ломился от разнообразных яств, а за центральным стулом неподвижно восседал король. Он не обратил никакого внимания на них, продолжив, не мигая, смотреть перед собой своими выцветшими глазами. На фоне бледного лица, впалых щек, морщин и черно-седой бороды, мертвые глаза выглядели жутко, поэтому Бри поспешила скорее найти кувшин с вином и встать за Амалиндой.       Обеденный зал пестрил вазами с цветами, вызывая у Бри желание чихать, а от ярких штор висящих по бокам окон, которых в трапезной было достаточно много, у Бри чесались глаза.       Чтобы как-то отвлечься от недовольного урчания живота, от вида запечённого гуся, фруктов, и множества других блюд, с потрясающим аппетитным запахом, Бри пересчитала количество тарелок. Их было четыре. Но, если она правильно сложила в голове все полученные факты о королевской семье,  их должно быть пять: Амалинда, Ронхард, Ерсель, Ирса, Хелиас. — Отец, Амалинда, – в зал зашел молодой человек в расшитом золотом светло-голубом костюме и сдержанно кивнул, здороваясь с королем и королевой.       Ронхард лишь одним коротким поворотом головы одарил вниманием своего сына, махнув ему рукой, разрешая сесть по левую сторону от себя, и снова уткнулся в одну точку. Юноша грациозно проследовал к своему месту, через один стул от короля, садясь напротив Амалинды и поднял на неё глаза. — Хелиас, – сухо проговорила Амалинда. – Я всё реже вижу тебя, милый. — Вы же меня знаете, Ваше Величество, – улыбнулся он одними губами, слегка наклонив голову вправо, роняя волнистые пряди на лицо. – Мне больше по душе уединение. — В библиотеке скоро не останется книг, сколько времени ты там проводишь, – натянуто усмехнулась Амалинда. — В таком случае мне придётся взяться за запретную часть, принадлежащую архивариусу, – Хелиас расплылся в какой-то неприятной елейной улыбке, что его красивое лицо тут же разонравилось Бри. — Боюсь, Сиртус слишком категорично выразился в прошлый раз, и я сомневаюсь, что его мнение изменилось с тех пор. Но когда он умрёт, его место должна занять Малвайн, может её очаровать получится куда удачнее, чем столетнего старика.       Хелиас лишь издал смешок, окидывая взглядом весь стол, с преувеличенным интересом рассматривая блюда, и в конце концов остановился взглядом на винограде.       Пользуясь моментом, пока никто не обращал на неё внимание, Бри тщательно разглядела золотую вышивку на одежде принца, которую упустила в прошлый раз. Это были какие-то символы, походившие на руны или древнеостанийские рисунки. Её охватило ощущение, что где-то она их уже видела. Такие же причудливые неправильные треугольные и круглые формы, сплетающиеся между собой в замысловатый рисунок. Только вот в памяти совершенно не хотело всплывать, что они означают. — Почему всё ещё нет Ерсель и Ираслии? – хрипло спросил король, заставив Бри отвлечься от созерцания вышивки и подойти ближе к нему. — Ираслии сегодня с нами не будет, дорогой, – проворковала Амалинда.  – А твоя дочь Ерсель помчалась помогать какому-то нищему, поэтому задерживается. — До чего же несносная... – едва слышно пробормотал король и поднес бокал с вином к пересохшим губам, отпивая немного.       В зале повисло глухое молчание, нарушаемое лишь шелестом листьев и лепестков цветов, обдуваемых ветром из открытого окна. Заметив, что бокал короля наполовину опустел, она неуверенно сделала ещё несколько шагов к нему и, покосившись на Амалинду, ожидая её реакции, долила вина, под одобрительный кивок. — Прошу прощения за опоздание! – звонкий голос Ерсель разрезал густой воздух, она с военной выправкой, отчеканивая каждый шаг, проследовала к столу и села рядом с Хелиасом, едва заметно кивнув ему. — Дочь моя, – кажется король стал ещё хмурнее, если это вообще было возможно. – Расскажи, что в этот раз заставило тебя задержаться. — Я оценивала ущерб, нанесенный пожаром в восточном квартале, ближе к окраине города, – не дожидаясь короля, Ерсель махнула рукой, заставляя бараньи ребра плыть по воздуху прямо к ней в тарелку и, не дотрагиваясь до соусницы, полила гору мяса подливой.       Бри не видела лица Амалинды, но почему-то ей показалось, что такое неуважение вызывало у королевы раздражение, хоть она и последовала примеру Ерсель. Только Хелиас не спешил накладывать еду, он наблюдал за королем, покручивая вилку в руках. И только когда тот взял ближайшее блюдо с мясными шариками, принц потянулся за свининой. — Ты собираешься построить им новые дома? – просипел Ронхард, положив маленький кусочек мяса в рот. — С моими силами это не займет и трех дней, – многозначительно посмотрела Ерсель в сторону Амалинды, опасно сверкнув глазами. — Твоим силам есть куда более разумное применение, чем помощь бедному населению, – король жевал вяло, всё время морщась и покашливая, а его слишком нездоровая бледность сильно пугала Бри. Ронхарду не то что пить вино не следовало, казалось он до конца этого ужина не досидит с таким нехорошим булькающим звуком в горле. Но все, кроме неё как будто не замечали этого, стараясь даже не смотреть в его сторону. — Наказывать пленников и внушать страх подданным? – прошептала Ерсель с силой вонзая вилку в мясо, в тот момент, когда Бри подошла, чтобы налить ей вино. Сенешаль вдохнула и выдохнула несколько раз и медленно подняла на короля такие же серые и холодные, как и у него, глаза. – Я понимаю отец. И в следующий раз распределю свою магическую энергию целесообразнее...Как ты учил.       Судя по немного разгладившейся складке меж бровей Ронхарда, такой ответ удовлетворил его. — Это ты приказала закопать тело кухарки? – с наигранной беспечностью поинтересовалась Амалинда, элегантно кладя в рот какую-то ягоду. — Мне стоило оставить её на кухне, чтобы вся еда, которую мы сейчас едим провонялась трупным запахом гниющей плоти? - подняла одну бровь Ерсель. – Или может отдать тело господину Адинбергу для его жутких опытов?       Подливая вино Амалинде, Бри заметила еле уловимое движение головы Хелиаса в сторону Ерсель. Он сохранял безучастное выражение лица, но на долю секунды Бри как будто увидела в его скучающих глазах любопытство. — Марта осматривала тело? – проигнорировала вопросы королева. — На днях у нас умер конюх, так почему за его душу вы так не беспокоитесь? С каких пор мы проводим тщательные осмотры каждой дворняги, ошивающейся в замке? — Конюх умер от оспы, а Анель жестоко закололи ножом прямо у нас под носом, и никто не видел, кто это был, – Амалинда явно справлялась с неуютным напряжением между ними куда лучше. – Мне казалось, что ты яростная защитница простого народа, готовая отстаивать нужды каждого и бросаться на помощь по первой просьбе. Поправь, если я не права. — Какой прок от моей помощи мёртвым? — Довольно! – гаркнул Ронхард и разразился в кашле, заставив всех присутствующих вздрогнуть и резко захлопнуть рты.       Амалинда встревоженно рванула было к королю, но он остановил её рукой. — До конца этого проклятого семейного ужина я не хочу слышать ни от кого из вас о трупах, мёртвых слугах или ещё хоть что-то про смерть, – он откинулся на своём кресле, злобно бросая вилку на стол и залпом выпивая вино. Даже с крайне болезненным видом Ронхард вызывал у Бри непонятный страх. Не хотела бы она встретится лицом к лицу с таким человеком в его лучшей форме. – Только аппетит испортили. — Да, отец, ты прав, такие разговоры крайне не уместны за столом. Мы приносим свои извинения. – Ерсель злобно покосилась на Амалинду, но быстро взяла себя в руки, выдохнула через рот, и её лицо снова приняло нейтрально сосредоточенный вид. – Как себя чувствует Ирса?       Бри только успевала подливать вино, подлетая то к одному, то к другому стакану, путаясь в подоле. Магия кувшина всегда держала его наполненным, поэтому приходилось следить ещё и за тем, чтобы напиток не расплёскивался за края. — Ортвин всегда очень ответственно подходит к безопасности принцессы и...остальных. С ней ничего не случится. А вот другим посещать южное крыло сегодня я бы не советовала.       Почти против воли Бри взглянула в окно, пытаясь по солнцу высчитать, где находится юг. Что бы даже случайно не забрести туда, куда забредать не следовало.  — А твой дорогой муж, Ерсель? – сладко протянула Амалинда элегантно откусывая кусок булки. – Он в добром здравии? Почему его нет сегодня с нами? — Ладвиг отбыл по делам в свое герцогство на рассвете. – Ерсель взмахнула рукой, и к ней подлетела тарелка с зеленью. — Неужели опять по семейным проблемам? Что, его матушка больше не справляется со своими владениями?       И снова, в который раз, все в зале замерли. Даже стука вилок об тарелку не было слышно, а Бри так и остановилась на полпути к бокалу Хелиаса, боясь лишний раз громко вздохнуть. У неё жутко вспотели ладони, поэтому с каждой секундой, она всё сильнее рисковала выронить тяжелый непустеющий кувшин. Бегло осмотрев лица, Бри поняла, что разговор снова свернул на опасную дорогу. — Амалинда... – угрожающе начал король, потирая ссохшиеся пальцы. — Нет, отец, всё хорошо, – прокашлялась Ерсель. – У Ладвига всё под контролем, не волнуйся, Амалинда. — Ох, милая, у меня прямо от души отлегло, – беспечно прощебетала Амалинда, возвращаясь к своей еде.       Ерсель глубоко вздохнула, явно применяя ту же технику, что и Бри, чтобы обуздать гнев, и, покрутив в воздухе несколько запечённых яблок, тоже принялась увлеченно поедать своё мясо.       Весь оставшиеся обед никто больше не сказал ни слова, и даже головы не поднял со своих тарелок, пока Амалинда претенциозно не встала из-за стола, с грохотом отодвигая стул и недовольно покосившись на Бри. Видимо, ей как слуге, нужно было придержать его. — Любимый, дети, – объявила она. – Благодарю за чудесную компанию, но вынуждена покинуть вас. Встреча с ювелиром не может ждать.       С этими словами Амалинда  прошествовала к арке, выходящей в коридор. Как бы Бри не хотелось оставить зачарованный кувшин себе, пришлось поставить его на стол, поклониться и устремиться за ней. — Ну что? Составила своё мнение, не опираясь на чужие слухи? – как только они отошли на приличное расстояние от столовой, Амалинда сбавила шаг и немного расслабила плечи. — Да уж...– вырвалось у Бри, – Эм...то есть...Это было то ещё испытание. — Что ты имеешь в виду? – повернула Амалинда голову к ней с совершенно нечитаемым холодным выражением лица. — Ну...в том смысле... большая честь разливать вино таким знатным особам, как вы и ваша семья, и я надеюсь, что справилась, потому что очень волновалась и боялась сделать что-то не так...       Бри лепетала что-то ещё, надеясь, что её потерянный вид отвлечёт Амалинду от тех вопросов, которые она задала. По её взгляду и тону было слишком сложно определить, о чём на самом деле она думает. Может королева считала свою семью дружной, и ей не хотелось бы слышать, что Бри на протяжении всего ужина чувствовала себя на своеобразном поле сражения между нескольких враждующих фракций, способных неосторожным выстрелом сжечь друг друга. — Я поняла, – остановила жестом нескончаемый поток речи Амалинда. Кажется, она была не особо довольна. – Но в следующий раз постарайся сосредоточиться не на себе, а на том, что тебя окружает. Мне нужна внимательная, неглупая служанка с острым глазом и непоколебимой уверенностью в той стороне, которую она занимает.       Бри медленно кивнула, выпрямляя спину под изучающим взглядом королевы. — И я надеюсь, тем свободным временем, что я тебе выделяю, ты распорядишься разумно, – Амалинда подхватила юбки и пошла быстрее, увидав стоящих посреди круглого зала с арками человека и двух стражников рядом с ним. – Завтра утром жди меня в саду. Возле беседки, если ты помнишь.       Амалинда лучезарно улыбнулась, приветствуя высокую утонченную женщину с широкой заплечной сумкой и кинув, последний строгий взгляд на Бри, скрылась в темноте арки в сопровождении ювелира и стражи.   

***

      Что бы не подразумевала королева, бросая напоследок: «распорядишься выделенным временем разумно», голодный желудок, потребность найти хоть какое-нибудь оружие и вся эта загадочность вокруг смерти Анель заставили Бри отправиться на поиски кухни.       Ушло на это времени до неприличия много. А всё потому, что в замке абсолютно каждому было наплевать на друг друга. Он не был пустым или нелюдимым, как могло показаться с первого взгляда, но наличие мельтешащих слуг почему-то не создавало ощущение оживленности. Здесь каждый был сам по себе, увлеченный только собственной работой и ничем другим.       Уже после третей попытки узнать расположение кухни у проходящей мимо девушки в черно-белой одежде служанки, Бри надоело ловить на себе презрительно-недоверчивые взгляды, и она перестала пытаться с кем-то заговорить.       Бри остановилась посреди круглого коридора, очень похожего на парадный, но здесь насчитывалось куда больше тёмных арок с высоченными колоннами и атмосфера отличалась какой-то враждебной неприступностью. Словно за каждым из проходов, ожидали ловушки, стоило ступить в неосвещенный коридор с отталкивающей чернотой неизвестности. Восемь одинаково пугающих направлений, куда можно было сунуться и обязательно напороться( в этом она не сомневалась) на какую-нибудь неприятность. Чем дольше она бродила по запутанным лабиринтам замка, тем сильнее её окутывали плохие предчувствия.       Зал безусловно завораживал своей величавой мрачной монументальностью, но её уже не восхищала эта черта архитектурного строения дворца. Бри усиленно вспоминала проходили ли они с Гойсом здесь вчера. Узоры на полу и каменные искусно вырезанные колонны были ей знакомы, но точно ли они должны были находится в этой части замка? Бри не знала. — Что встала, как изваяние? А ну, свали с дороги! – её отпихнула в сторону женщина в серых потрёпанных одеждах и туго перевязанном на голове платком.       От неё резко пахло луком и жаренным мясом, а в руках она несла корзину с овощами. Бри не пришлось долго думать, чтобы понять, как ей в этот раз повезло. Она просто радостно кинулась за кухаркой.       Идя немного поодаль от неё, Бри активно крутила головой, запоминая каждый отличительный камень, каждую бросающуюся в глаза деталь, и чертила в голове запутанную карту дворца. Спустя несколько минут, выяснилось, что это было бесполезным занятием. Всё моментально забывалось и путалось в одну невнятную кашу. Третья от самой широкой колонны арка, коридор, поворот направо, еще коридор, знакомый зал с лестницей. Отсюда налево, несколько шагов и направо...       Только когда массивность и высокие потолки сменились простым каменным полом и стенами с кое-где проросшим мхом, она наконец смогла немного выдохнуть, встречая чуть более знакомые виды крыла прислуги. За первой дверью после коридора оказалась кухня. Там было достаточно шумно и многолюдно, поэтому, когда Бри проскочила вслед за женщиной, прячась за широкой спиной несколько неповоротливой поварихи, никто не обратил на неё внимания.       В нос ударил резкий запах специй, и у Бри заурчало в животе. Вряд ли, в замке приветствовалось воровство, а грозная женщина с овощами, судя по её визгливым приказам оказалась главной по кухне, и вражда с ней не сулила ничего хорошего. Бри, поправила платок, чуть ли не натягивая его на глаза, засунула в рот кусок какого-то мяса из тарелки, стоявшей на королевском столе в обед и, схватившись за первый попавшийся нож с картошкой, забилась в самый дальний угол. Она села на корточки рядом с кучей кожуры, надеясь слиться с другими поварами и, возможно, услышать что-нибудь важное.       Возле печки висели сушеные лисьи ягоды, несколько штук которых тут же полетели в рот Бри. Она стала медленно отрезать кожуру от картошки и прислушалась к паре молодых поваров, строящихся неподалеку и проделывающих непонятные вещи с яблоками. — Вот мы сейчас наготовим полную гору еды, чтобы им, видите ли, можно было выбрать, что призвать на ужин, а всё остальное снова придётся выбрасывать из-за подогревающих чар, – возмущенно пробормотал один выкладывая фрукты в ёмкость, в которой они тут же резались на мелкие кусочки. — Так придумай заклинание, чтобы еда оставалась горячей, но не портилась, – в ответ буркнул второй. – Ты и так уносишь половину объедков в свою коморку. Так что перестань жаловаться, пока нам обоим не прилетело скалкой от Бертруды.       Кое-где обсуждали снижение месячного жалования, а где-то процесс приготовления замороженной рыбы. Но Бри было интересно другое. Вскоре ей удалось выловить в шуме голосов нужное имя. — А еще говорят, перед тем как Анель нашли с ножом в спине, она громко ругалась с одним из солдатов возле казарм...Как же его там... — Не Арним Герц, случаем? — Да, точно! Говорю тебе, это обычная любовная история, не стоящая такой шумихи. — Думаешь, это он её... — Конечно. Приревновал, как пить дать, прокрался ночью в её спальню и зарезал. А потом обставил всё так, словно её тут на этой кухне и убили. Анель то не шибко отличалась порядочностью. Слышала, что о ней теперь-то толкуют? — Что? — Что-что. Обычной потаскухой она была. Её видели с принцем пару раз, а всем известно, какие именно дела он имеет с хорошенькими служанками. Вот тот вояка и зарезал Анель за измену, как свинью. Так что сама во всём виновата, нечего было лезть на рожон... — Хватит трепаться, трындычихи! – прямо под ухом Бри прогремел голос главной поварихи Бертруды, заставивший её выронить нож от неожиданности. – Возвращайтесь к работе!       Бри съежилась ещё сильнее от услышанного и потянулась за ножом, закатившимся за печь. Запустив руку в отчистки и подпечную пыль, она нащупала холодный металл чего-то совсем не напоминающего по форме нож. Поднеся предмет к свету, Бри присмотрелась ближе. Это было достаточно крупное тяжелое кольцо с большой печаткой в виде герба Остании посередине, вероятно золотое - грязь мешала определить точно, но судя по внушительному весу и качественной, на взгляд Бри, отделке, довольно дорогое. Она тут же сунула кольцо в карман, пока не зная, радоваться ей находке или начать тревожиться.       Кому оно принадлежало - мужчине или женщине, определить было сложно. Бри не раз видела, как украшения подстраивалось под нужный размер своего хозяина, но то, что кольцу на кухне не место, она понимала слишком отчётливо. — Эй ты! Что ты там делаешь?       Бри вздрогнула и с замершим сердцем медленно повернулась к звуку голоса. Кухарка отчитывала какого-то мальчонку, измазанного в золе, находившегося в паре шагах от неё. Сильно похудевшая картофелина уже больше напоминала изюмину, чем овощ, поэтому Бри отложила её в сторону, отыскала нож, пряча его в карман и тихо пошла к выходу на согнутых ногах, готовых в любой момент подорваться и линять.       Искусству стащить булку со шпинатом с кухни, пока Шанни не видит, Бри училась с самого детства и неплохо преуспела в этом нелёгком деле. Поэтому кусок хлеба, лежащий на краю стола, тут же успешно оказался припрятан у нее в юбке, а ещё один длинный нож для чистки рыбной чешуи, воткнутый в разделочную доску, нашёл место в сапоге. — Эй!... – кто-то с грохотом что-то выронил, и пока все отвлеклись на неудачливого повара, предвкушая взбучку от Бертруды, Бри беспрепятственно выскользнула в коридор.       Дойдя до лестницы, ведущей на этаж с её комнатой, она остановилась. Можно было провести вечер спокойно разглядывая потолок, и раздумывая над всем увиденным и услышанным, а можно было прошататься по замку, окончательно заблудиться, нахвататься неприятностей и подохнуть от какой-нибудь внезапно ожившей статуи, охраняющей свою территорию.       Для Бри «разумной тратой свободного времени» было бы точно первое, но вряд ли Амалинда это имела в виду. Она развернулась и без особого энтузиазма поплелась в сторону парадного зала – точки, от которой старалась запоминать другие направления замка.       Окна, выходящие на улицу, уже показывали сумерки, а значит если она заблудится, придётся бродить по замку ночью в жуткой тишине и приглушённой темноте свечей. «Самое то для исследований» – пронеслось у неё в голове. Но Бри собиралась произвести хорошее впечатление на королеву и поменять её мнение о себе после неудачного разговора.       «Внимательная, неглупая служанка с острым глазом». Для такого определения подходил человек с чуть более лучшей осведомленностью происходящего во дворце и подходящими навыками ориентации в пространстве.        Бри уже даже не вглядывалась в стены и не высчитывала каждый шаг, чтобы запоминать дорогу, она просто шла куда глаза глядят, надеясь на случай или везенье, потому что даже в густом лесу было легче найти нужную тропинку, чем в проклятом замке-лабиринте.       Достав кусок хлеба, попутно чуть не выронив при этом кольцо, она затолкала сдобу в рот, соображая, что делать с находкой. Можно было выменять его на что-то более полезное или продать, но вариант не отличался изобретательностью. Вещь явно принадлежала кому-то важному, например королю или ещё какому-нибудь вельможе. А значит, если кто-то найдёт эту штуковину у неё, то обвинят в воровстве и отрубят руки.       Отдать Амалинде, казалось куда более разумной идеей, чтобы тут же вырасти в её глазах и получить звание внимательной и неглупой служанки, но Бри не особо любила разбрасываться козырями в самом начале игры. Если она узнает, кому принадлежит кольцо – ход партии может переломиться в очень неожиданную сторону.       Хотя хранить в комнате или у себя в юбках кольцо было настолько рискованно насколько же и глупо, Бри всё же решила оставить его у себя. На время. Пока она не освоится до конца. — Тебе не спится, Бринхилд Шер? – хрипловатый голос выдернул её из размышлений, и она развернулась всем телом, пытаясь высунуть кухонный нож, запутавшийся в ткани кармана, и чуть с позором не свалилась на пол на этот самый нож.       Сердце совершило кульбит, когда она встретилась с взглядом блеклых глаз, способных видеть душу. Гвеновефа. Церемониймейстер при дворе и маг разума, еще на отборе вселивший в Бри страх. Двоюродная сестра Шанни, из-за которой она сейчас стояла посреди пустого и очень узкого коридора вместо того, чтобы ловить светлячков где-нибудь на опушке леса или спать в стоге сена, не зная забот.       Бри так и встала, как вкопанная без возможности шелохнуться, уставившись во все глаза на Гвеновефу. Где-то на задворках сознания мелькнул вопрос откуда она знает её имя, но он тут же исчез, потому что женщина шагнула в её сторону. — Маленьким, несмышлёным и очень-очень глупым птенцам, - Гвеновефа подходила всё ближе с нажимом выделяя каждое слово и её зловещая хрипота проникала в разум Бри, толкая к стене, – лучше сидеть в гнезде под зорким надзором мамы-вороны. Так что возвращайся, откуда вылезла, Бринхилд Шер, иначе уже к концу этой недели тебе обломают крылья и выпотрошат внутренности.       Бри сглотнула вязкую слюну, застрявшую в горле, и так живо представила свои выпотрошенные внутренности, что недавно съеденный хлеб попросился наружу. Сердце и легкие стал окутывать плотный туман страха и паники, пробираясь по костям в самый разум.       Гвеновефа подошла так близко, что к щеке Бри прикоснулась прядь её белесых волос, и она смогла рассмотреть радужку холодных и очень глубоких глаз, способных разрезать её без ножа. — Я… я, – голос больше не принадлежал Бри, как и её тело. Она потянулась к платью дрожащей рукой достала письмо, несмотря на охватившее тьмой сознание, в котором сейчас не было ничего, кроме страшных сцен её собственной смерти, сменяющихся с огромной скоростью. — Ох, как это мило, Рания, – бросила в воздух Гвеновефа выхватывая письмо, и тут же разрывая восковую печать. – Теперь ты пишешь письма.       В полуобморочном состоянии Бри наблюдала за Гвеновефой, которая достала чистый лист, покрутила его в руках, и на некоторое время замерла, приоткрыв рот.       Резко подняв голову, она скомкала бумагу, пустым взглядом оглянулась по сторонам, словно забыв, где находится и, найдя глазами Бри, издала болезненный стон. В мгновение ока лицо Гвеновефы исказилось в жуткой страшной гримасе и оказалось прямо перед её носом.       Всего несколько секунд показались Бри безумием. В сознании мелькали события и люди – вся её жизнь. Останавливаясь на самых болезненных воспоминаниях Гвеновефа заставляла переживать их снова, и от переизбытка эмоций хотелось кричать, но Бри не могла пошевелиться. Она тонула, судорожно хватая воздух и цепляясь за частички здравого рассудка, которые твердили ей выхватить нож, бежать, сделать хоть что-нибудь, чтобы прекратить мучения.       Когда пытки закончились, Бри показалось, что она падает с огромной высоты куда-то в пропасть. Зрение заволокло тьмой, и Бри не видела ничего кроме бездны вокруг. — Ты ничего мне не сделаешь Бринхилд Шер! – из-за звона в ушах, она не понимала, откуда доносится голос и что он говорит. – Ты...Я сильнее тебя...Они не смогут...       Постепенно дыхание Бри приходило в порядок, а холодная шершавая поверхность стены под пальцами напомнила ей, кто она и где находится. Но ей дали глоток воздуха только для того, чтобы опустить голову в воду снова, потому что Бри накрыло волной ледяного страха ещё сильнее предыдущего, и она опять стала тонуть. — А теперь… Беги!       Как только дыхание коснулось её уха, Бри рванула с места, сломя голову бросившись вперёд по коридору. — Беги настолько далеко, насколько способны твои куриные лапки, – звучало эхом ей вслед. – И не смей возвращаться сюда больше никогда!       Бри не нужно было повторять дважды. На крыльях ужаса, она летела вперед, не разбирая, не дороги, не окружающей её местности. Сейчас было важно лишь одно. Скрыться от тумана страха. Убежать от воспоминаний и разрушенного сознания.       Разбросанные, как зерно, мысли упорно не хотели собираться в кучу, ей двигал лишь животный инстинкт. Ей хотелось жить. А казалось, что если Бри хоть немного замнётся, то непременно умрёт. И, вероятно, её ничего не остановило бы, если б не ступенька, о которую Бри споткнулась, полетев по лестнице куда-то вниз.       Удар о каменную плиту немного отрезвил и рассеял морок. У неё зазвенело в ушах, но даже это было лучше зловещих голосов, всё ещё преследовавших её. Бри схватилась двумя руками за голову, чтобы она не развалилась на две половины и попыталась проморгаться, избавляясь от черноты в глазах.       От увиденного в полумраке голубого свечения холодного огня, который был огромной редкостью в Остании, Бри невольно охнула. Зал напоминал тронный, но явно превосходил его по величине и размаху. Он уходил вглубь к высоким золотым воротам, вырезку на которых Бри не смогла рассмотреть - слишком далеко они находились.       Но удивили её статуи по обе стороны моста, соединяющего противоположные концы зала. Они изображали людей, сидящих или стоящих, и внушали трепет коронами на головах, бесстрастными масками лица и разными видами оружия в руках. Возможно, это место являлось чем-то вроде святилища, и здесь отдавали честь памяти всех, кто когда-либо правил Останией.       Бри невольно сделала шаг назад. Как бы ей не хотелось знать, что скрывается за воротами – ступать на мост в её состоянии, было чистым самоубийством. Кто знает, может статуи королей и королев имели обычай оживать и убивать всех любопытных проходимцев или из черных глубин под залом вылезало чудовище и жрало тех, кому быть здесь не следовало.  В любом случае, Бри не собиралась переживать больше одного потрясения за вечер.       Воспаленное и очень уставшее сознание требовало сна, поэтому Бри окинула последним взглядом зал, обещая себе когда-нибудь вернуться и рассмотреть его получше, подобрала платок с пола, свалившийся с неё при падении и развернулась к лестнице, покидая загадочное место.