***
Лорд-холдер Грей с видимой неохотой дал всадникам разрешение побеседовать с мальчиками-подростками, работавшими в доме и на полях. И не постеснялся добавить, что лучше бы всадникам поискать претендентов в крупных холдах ближе к югу, а не прилетать туда, где каждые рабочие руки на счету. Вечером всадников ожидал ужин — приверженность Грея старым традициям одержала верх над скупостью. Прислуживать поручили Таре. Она проглотила обиду молча и привычно. Двух ее сводных сестер, куда более симпатичных, Грей еще утром отправил погостить на соседнюю ферму. — Один из сыновей лорда — толковый мальчишка, но еще мал, стоит заглянуть сюда через пару оборотов, — сказал бронзовый всадник, кивнув Таре в благодарность за наполненный вином кубок. — А ты что скажешь, А’ндер? — спросил он у коричневого. — У меня были дела поважнее. На площадке зреет золотое яйцо, новая королева ждет свою всадницу. Ты не хочешь полететь с нами, красавица? — лукаво усмехнулся А’ндер, накрывая ладонью руку Тары, державшую кувшин с вином. Тара прекрасно знала, что не отличается красотой. Разве что мать, пока была жива, уверяла, что любимая дочь очень мила — таковы уж матери. Когда подрастут младшие братишки и сестренки, Тару наверняка постараются сбыть с рук, выдав за какого-нибудь фермера из тех, что живут на землях холда. Она будет ухаживать за детьми, мужем и скотиной — и никогда в жизни не поднимется в небо и не увидит с высоты полета дракона даже тот маленький клочок земли, который считает своей родиной. — Если королева не выберет тебя, сообразительная и трудолюбивая девушка пригодится Вейру в Нижних пещерах, — сказал молчавший до этих пор пожилой всадник и, заметив удивление Тары, пояснил: — Ты же не думаешь, что всадники сами готовят еду и шьют одежду? Кто-то должен заботиться о них, залечивать их раны, растить их детей. И ждать их на земле, чтобы им было к кому возвращаться с небес. Может быть, и ты… как, ты сказала, тебя зовут, девочка? — Меня зовут Тара, — твердо сказала она. — И я готова отправиться в Вейр и попытать счастья на Запечатлении. А там — будь что будет.***
Тара незаметно посмотрела по сторонам, оценивая своих соперниц. Статная блондинка с косой до пояса и пышной грудью, колыхавшейся под традиционным белым балахоном, пришлась бы по вкусу всадникам, но, к счастью, выбирать будет дракон. Вторая девушка держалась уверенно и не озиралась по сторонам, наверняка выросла в Вейре. Третья, на вид младше остальных и какая-то невзрачная, наоборот, выглядела испуганной — вряд ли золотая королева обратит на нее внимание. Тем временем одно из яиц треснуло и раскололось, выпуская в мир новорожденного дракончика, неуклюжего и, судя по издаваемому им крику, очень голодного. Один из претендентов шагнул навстречу, и малыш уткнулся ему в колени, довольно курлыча. Тара смотрела во все глаза, стараясь запомнить, что делает удачливый мальчишка — тот почесал надбровья новому другу, что-то негромко приговаривая, и повел к выходу с площадки, обещая дракончику позаботиться о нем и хорошенько накормить. Следом раскололись еще несколько яиц, счастливые юноши вместе с новорожденными дракончиками один за другим покидали площадку. Наконец и на королевском яйце появилась первая трещинка, а потом скорлупа раскололась пополам от сильного удара изнутри, выпуская наружу неуклюжего драконьего детеныша, который через некоторое время превратится в самое прекрасное создание из живущих на Перне — золотую королеву драконов. Малышка жалобно запищала, и Тара шагнула вперед, мысленно крича: это я, я здесь, малышка, я твоя всадница и буду заботиться о тебе, буду любить, буду… Но маленькая королева даже не повернула головы в ее сторону. Не посмотрев ни на блондинку, ни на девушку из Вейра, она прямиком направилась к замершей в стороне от всех неприметной тихоне. Сквозь выступившие на глазах слезы Тара смотрела, как неуловимо меняется лицо девушки, расцветая улыбкой — оказывается, у той красивые глаза, а на щеках — очаровательные ямочки. Обе отвергнутые претендентки, вытирая слезы, в сопровождении старших всадников направились к краю площадки, но Тара не собиралась сдаваться. Арфист в ее родном холде как-то обмолвился, что в древние времена зеленые нередко выбирали девушек. Потом старику влетело от лорда Грея — он не хотел, чтобы арфист рассказывал девчонкам такие вредные сказки. Дело женщин — сидеть у очага и рожать детей. Если разрешить им летать на боевых драконах, мало ли какие глупости им придут в голову: еще, чего доброго, захотят владеть землей и управлять холдом или потребуют права голоса в Конклаве. Так и до конца света недалеко. Тара тогда здорово разозлилась — почему ей уготовано всю жизнь заниматься скучными делами, если она ничуть не глупее любого из мальчишек-ровесников, так же быстро бегает, ловко лазает по деревьям и управляется со скотиной? Но у нее хватило ума не задавать этот вопрос: рука у деда тяжелая, и когда он наказывает провинившееся чадо, не разбирает, мальчик это или девочка. Теперь Тара достаточно повзрослела, чтобы принимать собственные решения, не слушая ничьих советов. Отодвинув плечом какого-то мальчишку, она встала в круг возле нескольких не разбившихся еще яиц. **оборотов спустя Госпожа Тара, хозяйка Нижних пещер, по привычке поднялась с постели с первыми лучами солнца, но уже к полудню почувствовала, что нужно присесть и отдохнуть. В последнее время она стала быстрее уставать, да и глаза уже не те, теперь ей приходится прищуриваться, чтобы проверить, чисто ли выметены полы и помыта посуда, и чтобы разглядеть в небе летящего дракона. Стареть никому не нравится, но тут ничего не поделаешь, так уж устроен мир. Грех жаловаться, она прожила хорошую жизнь. Её первенец, Кевин, теперь уже К’вин, командует крылом, и младшая золотая королева Вейра летает только с его бронзовым. Кто знает, возможно, когда-нибудь К’вин и его подруга возглавят Вейр. А если и нет, Таре довольно того, каким счастливым выглядит сын, возясь со своим малышом, ее первым внуком. Кевин с детства был рассудительным и настойчивым и верховодил мальчишками, подраставшими в Нижних пещерах, поэтому Тара не сомневалась, что он когда-нибудь станет всадником. Но никак не ожидала, что несколькими оборотами позже ее озорники-близняшки, Сэмюель и Саманта, уйдут с площадки, запечатлев зеленых драконов. Впрочем, ничего удивительного, Саманта никогда не уступала брату ни в учебе, ни в работе, ни в умении вскружить голову симпатичному парню. Даже младшая дочь Айра, ее любимица, уже совсем взрослая. На нее заглядываются молодые парни и всадники постарше, но она мечтает только о драконах и полетах в небесах. Тара не хочет такой жизни для своей нежной и хрупкой дочери. Она не понаслышке знает, какая это непростая доля, даже теперь, когда Прохождение закончилось и небеса Перна стали безопасными. — Здравствуй, красавица, — услышала Тара знакомый голос. — Признавайся-ка, не обо мне ли ты замечталась, пригревшись на солнышке? За прошедшие обороты А’ндер тоже изменился. В волосах уже заметна седина, дочерна загорелое лицо исчертили морщины, а осенью, когда дуют холодные ветры, он начинает заметно прихрамывать. Но Тара, глядя на него, видит все того же стройного светловолосого юношу, который когда-то, не церемонясь, сгреб ее в охапку и забросил на спину своего дракона, чтобы отвезти в Вейр. Так бывает, когда смотришь не глазами, а сердцем. Им нет нужды говорить о любви — они все сказали друг другу, когда их взгляды встретились много оборотов назад во дворе ее родного холда. Поэтому Тара привычным жестом проводит ладонью по волосам своего всадника, в которых теперь серебра куда больше, чем золота. И говорит: — На Площадке Рождений зреет королевское яйцо, может, нашей Айре и вправду попытать счастья?