Чудо Господне

Дорога до следующего пункта их поездки заняла чуть более часа. Время пролетело незаметно – Роза с интересом рассматривала окружающие пейзажи, а Элизабет их комментировала, открывая интересные факты. Не забывали они разговаривать и на отвлеченные темы. Бушмилс оказался небольшой приморской очаровательной деревней, напомнившей Розе деревенскую Англию. С той лишь разницей, что здесь всюду слышалась тягучая ирландская речь. Одноэтажные домики, липнувшие друг к другу, образовывали неширокие плавно извивающиеся улочки. Практически у каждого дома в больших горшках буйным цветом цвела герань. - Эта деревня прославилась двумя вещами, - рассказывала Элизабет. – Старинной винокурней, где варят виски под названием Бушмилс (гадость еще та) и побережьем, которое прозвали Столпами Великанов. И сейчас вы увидите, почему. Оставив машину в небольшом тупике в конце дороги, они втроем спустились к задорно шумевшему морю. Вдоль берега почти на тысячу футов простиралась странная каменная полоса. Сверху она напоминала пчелиные соты. Сотни каменных колонн разной высоты, имевших плоское и ровное шестиугольное навершие, плотно прилегали друг к другу, образуя длинную гряду вдоль побережья. Выглядело это очень необычно. - Неужели это создала природа? – удивилась Роза. - Да, эти базальтовые отложения возникли много миллионов лет назад из-за извержения вулкана, - сказал Эндрюс. – Это место обросло множеством легенд. - Один великан решил построить мост между островами, чтобы добраться до своего врага, - отозвалась Элизабет, легко перепрыгивая с одной колонны на другую. – И он вбил в землю множество каменных столбов, построив Дорогу Великанов. - Элизабет, осторожнее! - с тревогой заметил Томас Эндрюс, когда его сестра чуть не соскользнула с влажного камня. – Мисс Бьюкейтер, хотите спуститься к морю? Он подал ей руку и Роза, осторожно ступая по каменным шестиугольникам, начала спускаться. Элизабет была уже внизу. - Это похоже на картину из сказок, которыми я зачитывалась в детстве. Здесь очень красиво, - Роза говорила это не только из вежливости. Обладая врожденным художественным вкусом, она не могла не оценить прелестную сказочную красоту Ирландии. Эта страна пленила ее все больше и больше. Они побродили по вершинам каменных столбов. У кромки воды между ними прятались смешные пучеглазые крабики. Выбрав небольшую удобную возвышенность, все трое присели на плоский широкий камень. Мистер Эндрюс постелил на него захваченный из машины плед. Некоторое время Роза с Элизабет обсуждали расстилающийся перед ними морской пейзаж, но потом умиротворение этого места привело к всеобщему молчанию. Море шумело, изредка кричали чайки. Высокое солнце отражалась в каждой поверхности множества влажных каменных столбов, и весь берег напоминал сверкающее драгоценное ожерелье. На протяжении дня Роза замечала, что Томас Эндрюс часто задерживает на ней свой взгляд. Она чувствовала себя немного смущенной из-за этого. Многие мужчины проявляли к ней интерес, и большинство из них делали это неосознанно, влекомые ее красотой. Поначалу это даже нравилось ей, но со временем стало раздражать. Все они рассматривали ее как красивую куклу. Но взгляд мистера Эндрюса был одновременно осторожным и изучающим, и не вызывал в ней никаких неприятных чувств. Но именно его осторожный взгляд смущал ее больше, чем взгляды сотен других мужчин. - Помнишь, как мы играли на берегу, когда я была маленькой, Том? – нарушила молчание Элизабет, доверчиво прижавшись щекой к плечу брата. - Конечно, - улыбнулся Эндрюс. Элизабет повернула голову к Розе: - Так же как сейчас, мы подолгу сидели у залива, и я спрашивала его о проходящих мимо кораблях, - пояснила она. - Он знал все баржи, пароходы, буксиры, танкеры, даже яхты. Знал их названия, какой компании они принадлежат, когда были построены. Я была в таком восторге! Мне казалось, что умнее Томаса никого нет на свете, – она покосилась на брата. - Сейчас, конечно, я так не думаю. Эндрюс со смехом легонько толкнул плечом Элизабет и та тоже рассмеялась. Несмотря на эти подтрунивания, видно было, что они очень любят друг друга. Роза выросла единственным ребенком в семье и никогда не знала, каково это – иметь брата или сестру. Возможно, будь она не одна, ей бы не было иногда так одиноко и трудно. Возможно, придирок матери было бы меньше. И она могла бы делиться с кем-то своими переживаниями. Как же было бы хорошо, если бы у нее была такая сестра как Элизабет! Или такой заботливый старший брат, как мистер Эндрюс. Хотя, если Элизабет Роза могла представить своей сестрой, то мистер Эндрюс почему-то никак не хотел предстать в ее голове в роли брата... - Мистер Эндрюс, - спросила Роза. – Я хочу проверить, не утратили ли своих невероятных способностей. Что это за корабль? – она указала рукой вдаль. Эндрюс, прищурив глаза, посмотрел на длинную неповоротливую баржу, которая, страшно дымя, медленно ползла в сторону горизонта. Блики солнца и расстояние мешали рассмотреть полустертые буквы на ее корме. Мистеру Эндрюсу это не помешало. - Это «Таллата». Построена в семьдесят четвертом, так что она уже старушка. Двести шестьдесят футов в длину, двадцать восемь тонн водоизмещение, в девятьсот восьмом ей установили новую паровую машину… - Зря вы это спросили, Роза, - закатила глаза под лоб Элизабет. – Теперь он будет говорить об этой ржавой барже целый час. - Она не ржавая, - почти с обидой возразил Эндрюс. – Это довольно ухоженное судно, мощное, и сталь, из которой она сделана, очень хорошего качества… - Да-да, это замечательная уродливая баржа, Том, - Элизабет вскочила на ноги. – Роза, пожалуйста, не спрашивайте его о кораблях сегодня. Давайте вернемся в Бушмилс, я проголодалась! Она направилась к дороге, а Эндрюс, встав следом, подал руку Розе, помогая ей подняться. - Мистер Эндрюс? - обратилась к нему Роза с улыбкой. - Да? - Я хочу сказать, что мне нравится, когда вы говорите о кораблях. Я нахожу это очень интересным. И я восхищена вашими знаниями, и вашей работой на верфи. "Титаник" - это просто чудо. Эндрюс посмотрел ей в глаза с легким радостным удивлением. - Спасибо, мисс Бьюкейтер. Роза сделала несколько шагов к берегу, и вдруг ее нога соскользнула с камня. Она вскрикнула, когда, потеряв равновесие, начала падать назад, и тут же почувствовала на своей талии сильные руки. - Я вас держу! – Томас Эндрюс, придерживая ее за талию и взяв ее за руку, помог ей выпрямиться. - Благодарю, мистер Эндрюс, - Роза прижала руку к груди, она никак не могла начать спокойно дышать после испуга. Голова чуть кружилась. Она уже обрела равновесие, но он все еще держал ее руку. - Вы не ушибли ногу? - Нет, все в порядке. Мистер Эндрюс… - Она набрала в грудь побольше воздуха. Лучшего момента для того, что она собиралась сделать, могло и не быть. – Я хотела попросить у вас прощения. - Прощения? – он приподнял брови. - За то, что сказала вчера на верфи. Мне очень стыдно, - кожа на ее щеках опять стала горячеть. - Вам не за что извиняться… - Я не знаю сама, что на меня нашло. Я так себя корю. - Мисс Бьюкейтер, перестаньте. Я и думать про это забыл. И вообще, я не понимаю, о чем вы, - он рассмеялся и слегка сжал ее руку. Она улыбнулась в ответ. Вся неловкость мигом пропала. Никогда еще Роза не чувствовала себя так легко в общении с другим человеком. Тем удивительнее было, что этот человек – почти незнакомый ей мужчина, к тому же значительно старше ее. Вряд ли это можно было объяснить рационально, да и зачем? Она просто наслаждалась этим замечательным днем и предпочитала ни о чем не думать. - Надеюсь, вам не покажется это бестактным, но я хотел бы попросить вас называть меня по имени, - сказал Эндрюс. – Отныне я для вас Томас. - Тогда и вы зовите меня Розой. Он широко улыбнулся. - Договорились, Роза. Они все еще смотрели друг на друга, а ее рука была в его ладони. Роза понимала, что этот взаимный взгляд уже выходит за рамки приличий, но, несмотря на смущение, не могла отвести глаз от улыбающегося лица Томаса Эндрюса. Когда, наконец, она это сделала, то увидела, что Элизабет Эндрюс, которая уже поднялась к машине, внимательно на них смотрит.

***

Разумеется, в Бушмилс не было ни мало-мальски приличного ресторана, ни даже кафе. Зато там были крохотная гостиница и паб. - Я никогда не была в пабах, - в замешательстве сказала Роза. – Не думаю, что это подобающее место для леди… - Зато это подобающее место, чтобы охладиться в жаркий день и чего-нибудь перекусить, - возразила Элизабет. – Хотя в пабах обычно не подают еду, но, думаю, сэндвичи у них найдутся. И не переживайте, Роза. В конце концов, это Ирландия, здесь даже дамы из высшего света хоть раз бывали в пабе. Паб снаружи представлял собой небольшой каменный домик под красной черепицей. Выгоревшая потрескавшаяся вывеска выглядела очень старой, даже древней. Внутри было прохладно, пахло деревом и табаком. Деревянные балки под потолком и потертые деревянные панели придавали помещению своеобразный уют. Роза с Элизабет разместились за одним из столов, а Томас Эндрюс направился к барной стойке, за которой стоял, натирая стаканы, огромного вида седовласый мужчина. Больше в пабе не было ни одной живой души. Для посетителей было слишком рано. - Совсем забыла вам сказать, мама ждет нас к обеду в Комбере, - сказала Элизабет, сняв шляпу и обмахиваясь ей. – Но не знаю как вы, а я сильно проголодалась и боюсь, не дотерплю до обеда. - Ваша мама нас ждет? Мне так неудобно, и я совсем неподобающе одета для визита… - Перестаньте, Роза, - Элизабет как всегда беззаботно махнула рукой уже знакомым жестом. – Я рассказала вчера маме о вас, и ей не терпится с вами познакомиться. И Томми наконец-то заедет домой. Он не виделся с родителями уже месяц. Жалко, папа сейчас в отъезде. - Комбер – ваш с мистером Эндрюсом родной город? – спросила Роза. - Да, небольшой городок недалеко от Белфаста. Мы с Томми там родились и выросли. Томас сейчас живет в Белфасте, а я осталась в Комбере. Там смертельно скучно, - вздохнула Элизабет. – Но скоро все изменится. - Что вы имеете в виду? – заинтересованно спросила Роза, заметив в глазах собеседницы огонек. Элизабет придвинулась к ней ближе и, будто открывая важную тайну, зашептала вполголоса: - Следующей весной я собираюсь поступать в университет! Роза удивленно округлила глаза. - Вы? - Да! В Нью-Йорке. Я хочу стать архитектором, Томми помогает мне готовиться к экзаменам. Папа не против, а вот мама еще не знает. Даже боюсь представить, как она к этому отнесется. Роза в замешательстве и одновременно с восторгом смотрела на Элизабет. - Это потрясающе, Элизабет! Вы такая смелая. Я слышала о женщинах, получивших высшее образование, но никогда не думала, что познакомлюсь с одной из них. - Ну, высшее образование я еще не получила, - улыбнулась Элизабет. – Сначала надо поступить. Экзамены очень сложные, и если бы не Томми, я бы не справилась. - Все равно, одно обстоятельство, что вы собираетесь поступить в университет, приводит меня в восторг! – Роза ни капли не льстила новой знакомой. – Но почему Нью-Йорк? - В Америке гораздо проще относятся к женскому образованию. В Европе мне придется бороться с предрассудками. Америка – страна свободы, там все по-другому. - Ваша правда, - согласилась Роза. – Но как же это здорово, Элизабет! Послушайте, мы просто обязаны продолжить наше общение и в Америке. Ведь я… мы с Кэлом тоже будем жить в Нью-Йорке после того, как поженимся. - Это было бы прекрасно! - Элизабет заулыбалась и тут же посерьезнела. – Знаете, Роза, обычно я встречаю от знакомых своего круга неодобрение своим намерениям и своему поведению… Все так осуждающе смотрят и я знаю, что они обсуждают меня за моей спиной… Но вы другая, Роза. Поэтому мне так легко с вами. И я могу быть самой собой. Извините мне мою откровенность, - Элизабет, кажется, немного смутилась, что выглядело довольно необычно. Роза покачала головой. - Ну что вы. Я тоже чувствую себя рядом с вами такой свободной! Я бы хотела назвать вас своей подругой, Элизабет. - Тогда, может быть, уберем этот ненужный официоз из нашего общения и перейдем на «ты»? Роза с удовольствием кинула. В этот момент к столу подошел Томас Эндрюс, неся в руках три больших стакана с темным пивом. - Поесть тут особо нечего, но ради нас жена владельца приготовит омлет с боксти, - сказал он, ставя стаканы на выщербленную, отполированную временем и тысячами локтей столешницу. - Боксти? – спросила Роза. - О, это такие картофельные лепешки с рубленой зеленью, - пояснила Элизабет. - Главное блюдо простых ирландцев. И они очень вкусные, уверяю вас. А пока попробуйте знаменитый Гиннес! Роза с сомнением посмотрела на стакан с густым темным напитком. Она никогда не пила пиво. Только вино и шампанское, и то понемногу. Элизабет же с удовольствием сделала из стакана несколько больших глотков. Над губой у нее появился смешной след от пивной пенки. - Роза, не думаю, что кто-то узнает о том, что вы позволили себе стакан пива в жаркий день, - сказал Эндрюс. – Попробуйте. Побывать в Ирландии и не попробовать Гиннес - ей-богу, наш святой Патрик вам этого не простит. Роза в очередной раз рассмеялась. Прохладное пиво оказалось вкусным, его терпкий, насыщенный вкус с легкой горчинкой быстро утолял жажду. Потом подали восхитительный омлет с картофельными лепешками. Эта неприхотливая еда была вкуснее многих деликатесов, которые подавали на светских раутах. За едой они болтали обо всем на свете, много смеялись, и мистеру Эндрюсу скоро пришлось заказать по еще одному стакану с пивом. В голове у Розы приятно зашумело. Чувство, что она делает что-то неправильно, ее озабоченность тем, что сказали бы Кэл и ее мать, постепенно исчезли. Она наслаждалась общением с новыми знакомыми. Как же хорошо, что они встретились! Томас и Элизабет такие замечательные люди, она и подумать не могла, что встретит в Ирландии кого-то, с кем будет так приятно общаться. Слава богу, что она решилась поехать с Кэлом в эту деловую поездку. Роза глядела на смеющегося мистера Эндрюса и ей вдруг в голову пришла странная, неправильная, вызывающая смятение мысль - а если бы она собиралась выходить замуж не за Кэла, а за кого-то навроде Томаса Эндрюса? Такого же доброго и заботливого, понимающего ее шутки и увлечения мужчину, научившего ее водить машину и поддерживающего ее в стремлении поступить в университет… Тогда, возможно, она была бы действительно счастлива, как и подобает молодой невесте. Роза почувствовала, как ее щеки опять разгорелись от этих странных мыслей. Что бы только сказала ее мать, если бы узнала! Представить на месте жениха другого мужчину! Роза решила, что виновато пиво. Не шумело бы у нее так в голове, она бы и помыслить о таком не могла, это совершенно неподобающие ее положению мысли. Но ведь... она просто представила. После паба они зашли на знаменитую висковарню, где уже три сотни лет варили виски Бушмилс, потом отправились в центр деревни размять ноги перед следующей поездкой. Роза с Элизабет шли под руку, как давние подруги, а мистер Эндрюс – чуть позади. Когда они, наконец, уже сели в машину, на небольшой часовенке в деревне колокол пробил час пополудни. Ехали они недолго, с полчаса, и следующей их остановкой стал мост Каррика – длинный навесной мост над морем между обрывистом берегом и крохотным зеленым островком. Мост раскачивался под порывами поднявшегося ветра с моря, а далеко внизу шумели разбивающиеся о камни волны. Веревочное ограждение на мосту было только с одной стороны, а дощатые ступеньки находились довольно далеко друг от друга. Между ними зияла морская пропасть. - Этот мост построили очень давно, - сказал Эндрюс. – Пару сотен лет ему точно есть. Его построили рыбаки, чтобы перебираться на остров, откуда они ловят лосося. Канаты, конечно, меняют со временем, но каждый год тут кто-нибудь срывается вниз. - Я туда точно не пойду, - заявила Элизабет, боязливо прижавшись спиной к машине, хотя они находились довольно далеко от обрыва. - Она боится высоты, - усмехнулся Томас Эндрюс. – Это единственное, что вызывает у Элизабет страх. - Я не боюсь! – возразила Элизабет, хотя весь ее вид свидетельствовал о другом. – Просто мне неприятно. Вдвоем с Эндрюсом они подошли к самому обрыву, Элизабет осталась в машине. - Мы пойдем на ту сторону? – спросила Роза, глядя на извивающийся, словно змея, длинный мост, теряющийся вдали. Томас Эндрюс приподнял правую бровь. - Это опасно, Роза. Поднялся ветер. Она глубоко вздохнула. Зеленые скалистые берега, бесконечное море впереди, свежий ветер приводили ее в восторг. Ей вдруг захотелось сделать что-то неправильное. Что-то опасное и безумное. Она подошла к мосту и заглянула вниз. Головокружительная высота заставила сердце биться чаще, но Роза не боялась. Эндрюс вдруг взял ее за руку. - Роза, я обещал вашему жениху вернуть вас в целости и сохранности. Напоминание о женихе вызвало в ее памяти лицо Кэла. И лицо матери. И их бесконечные нравоучения. И мысль о скорой свадьбе. О том, что этот день – лишь последний миг ее свободы. Осознание этого вдруг обрушилось на нее как лавина. Никогда больше она не посетит паб, не выпьет пива, не поболтает с Элизабет, не научится водить машину, не поступит в университет. Ее ждет золотая клетка, ее замуруют заживо в роскошных апартаментах, сковав по рукам и ногам правилами, этикетом, требованиями… Может быть, и к лучшему было бы сорваться с этого моста, упасть на острые камни внизу. И ничего не будет. Ни свадьбы, ни Кэла, ни всей этой бессмыслицы. Роза упрямо сжала губы. Она попыталась отнять руку, но Томас Эндрюс держал ее крепко. - Нет, Роза, - черты его лица стали твердыми, а в голосе зазвучали стальные нотки. – Я вам не позволю. И уже мягче почти шепотом спросил: - Что с вами? Его лицо выглядело очень обеспокоенным. Резкий порыв ветра освежил ее, словно выдул из ее головы всю необъяснимую сумятицу. Она вновь ведет себя как дура! Что за выходку она устроила? И Эндрюс возится с ней как с глупой девчонкой, которая упрямо лезет туда, куда не следует. - Я… Простите, Томас. Я веду себя глупо. Не надо было угощать меня пивом. Он с облегчением выдохнул, но ее руки не выпускал, пока они не отошли от моста. Впервые за весь день Роза испытала перед ним настоящую неловкость. Впрочем, она быстро забылась. Через час с небольшим они прибыли в Комбер.