Чудо Господне

Томас Эндрюс молчал и смотрел на неё. Она тоже. Время будто застыло вокруг них, даже звуки стали тише. Громкий звонок телефона заставил её вздрогнуть. - Одну минуту, - сказал Томас и подошёл к столу. Он взял трубку, повернулся к ней, продолжая удивленно улыбаться, будто всё ещё не до конца веря в её присутствие. - Эндрюс, – сказал он в трубку и он потер лоб. - Да, мы же вчера обсуждали. Грузите в пятый, - он нахмурился, пытаясь сосредоточиться на разговоре, и это давалось ему с большими усилиями. – Он пустой! Нет, вчера всё вывезли. Он пустой, Джеймс! Нет, туда нельзя. Только в пятый. Ты вообще меня слушаешь?! Он указал ей на кресло, извиняющеся приподняв брови. Роза подошла ближе, с интересом оглядывая кабинет. Большой стол напротив окна был завален бумагами и чертежами. Какие-то из них даже лежали свернутыми рулонами на полу. Книжные шкафы у стен были полны книг – технических, насколько она могла разглядеть. На зеленых стенах висела пара картин, разумеется, с изображением пароходов. - Знаешь, как выглядит цифра пять?! Точно? Так вот, найди такую же на двери склада и грузите все туда! Нет. Нет! Да, в пятый. Потому что я так сказал! Томас с раздражением опустил трубку. - Простите, Роза. - Ну вот, я опять вас отвлекаю, - она улыбнулась ему. Томас замотал головой. - Нет, я как раз собирался сделать перерыв. Может быть, мы… Настойчивый звонок телефона вновь его прервал. С досадой цокнув языком, генеральный директор самой большой в Англии верфи вновь поднес трубку к уху. - Эндрюс. Роза села в кресло, не сводя с него взгляда. Его застенчивость и скромность, которые так ее привлекали, в этом кабинете сменились решительностью и даже строгостью. Томас Эндрюс был в своей стихии, и она с интересом наблюдала за ним. Таким она его еще не видела. - Какой диаметр? Всё проверили? Всё? Вы уверены? Мистер Кларк, вы будете отвечать головой в случае ошибки. Передайте мне накладные. Нет, я вам всецело доверяю, но накладные должны быть у меня на столе через полчаса. Он положил трубку, шумно выдохнул и провел рукой по своим волосам. - Роза, я хотел бы… Он с раздражением уставился на вновь зазвонивший телефон. - Да что же это такое! Роза сочувственно улыбнулась ему. Томас Эндрюс широким шагом подошел к двери, открыл ее и громко сказал в открывшийся проем: - Артур! Замени меня на телефоне! В кабинет зашел светловолосый невысокий молодой человек в жилете и белой рубашке с закатанными рукавами, со стопкой бумаг в руках. Роза улыбнулась. По всей видимости, это была негласная униформа всех чертежников и инженеров «Харленд и Вульф». - Самое важное – под запись, я потом посмотрю, - Томас взял с вешалки пальто. – Я скоро вернусь. - Будет сделано, сэр, - Артур уселся за стол, положив бумаги перед собой. Серьезный и погруженный в работу, молодой человек все же успел бросить на нее пару любопытных взглядов. - Пойдёмте, – Томас открыл перед ней дверь. Они прошли по многолюдным шумным коридорам. По пути Томаса несколько раз останавливали, он расписался в каким-то бумагах, что-то обсудил, и каждый раз извиняющимся взглядом смотрел на нее. Они вышли на улицу и попали в еще больший рабочий хаос. Верфь стучала, звенела, свистела и гремела вокруг них. Томас растерянно огляделся. Наверное, на всей верфи нельзя было найти места, где они могли бы спокойно поговорить. Она почувствовала вину. Он выглядел уставшим, озабоченным, от него зависела крупнейшая в мире стройка, и она явилась сюда в разгар рабочего дня, отвлекла его от важных дел… И зачем? Чтобы эгоистично услышать от него то, что слышала тогда, в вечернем саду? И что потом? Даже если он скажет то, что она и так знает, что будет потом? В какое же положение она его поставила своим неожиданным визитом! Ее мать права. Она взбалмошная, несерьёзная и не думающая о последствиях свои действий капризная девица. Роза посмотрела на него. Томас Эндрюс разглядывал «Титаник», подняв голову. Он будто стал спокойнее. - Роза, - он повернулся к ней. – Вы хотите увидеть то, что никогда раньше не видели? - И что же это? - Идёмте, - улыбнулся он. – Только вам надо одеться потеплее, - он снял пальто и накинул ей на плечи. Приятное тепло окутало ее. От пальто исходил слабый, еле различимый запах парфюма, наверное, лосьона для бритья. - Не думаю, что это уместно, Томас… - она оглянулась по сторонам. - Почему неуместно? У моря холодный ветер. Надеть пальто, когда дует ветер, вроде бы уместно? Он приподнял брови, когда задавал ей этот вопрос и она рассмеялась. По всей видимости, его совсем не интересовало любопытство окружающих, с какой стати их директор отдал свое пальто незнакомой девушке, непонятно что делающей на верфи. Огромный корпус судна соединялся с пристанью многочисленными сходнями. Здесь повсюду кипела работа, тысячи рабочих стучали, красили, что-то сверлили, крепили, везли груженые тачки. Недостроенный, но уже величавый корабль заслонял собой солнце и здесь, в тени его железного огромного туловища было действительно холодно. Пока они шли к кораблю, Роза сбилась со счета, сколько раз встреченные ими люди поздоровались с Томасом. Все, от инженеров до мальчишек-подмастерьев улыбались, завидев его, многие хлопали его по плечу, будто он был им другом, а не высоким начальником, но это похлопывание не было фамильярным, скорее уважительно-дружеским. Он умудрялся не только здороваться. За время недолгой прогулки к кораблю Томас на ходу обсудил с некоторыми рабочими какие-то технические нюансы, отдал распоряжения и даже забрал у мальчишки-помастерья непонятный ей инструмент и показал, как надо его держать. - Мистер Эндрюс! – невысокий человечек в коричневом костюме, стоявший посреди дороги у штатива с фотоаппаратом, вышел им наперерез. – Мне бы хотелось снять и внутренние помещения «Титаника». - Там пока нечего снимать, мистер Брайт. - Это как раз то, что нужно! – человечек энергично закивал. – Я сделаю снимок сейчас и тогда, когда все работы будут закончены! Наши читатели оценят тот грандиозный труд, который вы проделаете! Эндрюс задумчиво хмыкнул. - Ладно. Можете поснимать внутри, но только не на нижних палубах. Там устанавливают котлы и там действительно опасно, мистер Брайт. Помнится, вам ведь уже прилетал в голову какой-то болт? Фотограф слегка побледнел и потер макушку. - Все обошлось, мистер Эндрюс. Кстати, не хотите ли сами сфотографироваться на фоне «Титаника»? Не отказывайтесь в очередной раз, мистер Эндрюс, это все для истории! Создатель на фоне своего величайшего творения! Роза увидела, как Томас нахмурился. По всей видимости, мистер Брайт не в первый раз обращался к нему с такой просьбой. И высокопарные обращения фотографа явно его коробили. Мистер Брайт перевел взгляд на нее. - Может быть, молодая леди тоже присоединится? Мисс, не хотите запечатлеть себя на века на фоне современного чуда света? Спустя многие годы люди будут рассматривать это фото и поражаться достижениям человеческого гения! Он суетливо подвинул фотоаппарат, снял с него крышку. - И вашей красоте, мисс… Томас нахмурился еще больше. Роза улыбнулась ему. - Мистер Эндрюс, я бы хотела сфотографироваться с вами. «Титаник» действительно войдет в историю, как и его создатель, и я бы хотела иметь такую память. Не для газеты. Для меня. Он повернулся к ней, внимательно посмотрев в глаза. Кивнул фотографу. - Хорошо, мистер Брайт. Только недолго. Обрадованный мистер Брайт несколько раз заставлял их встать в разных местах, пока не нашел подходящего ракурса. - Вот так получится отлично. Корабль за вами прекрасно виден. Итак, внимание, - он что-то покрутил на корпусе аппарата. – Смотрим сюда… Но Томас не смотрел в объектив. Почувствовав его взгляд, она повернула к нему голову. В его теплых глазах было что-то, что заставило ее вновь увериться, что их встреча и все происходящее не было случайностью. Мир снова будто замер на несколько мгновений. Фотоаппарат хлопнул вспышкой, и мистер Брайт, почему-то смиренно притихший, внимательно посмотрел на них. - Прекрасно, - рассеянно сказал он. – Я уверен, что это фото станет моей лучшей работой… Он сфотографировал Томаса отдельно пару раз, и так увлекся, что инженеру пришлось напомнить о времени. Фотограф рассыпался в извинениях. - Наверное, вам часто досаждают журналисты? – спросила Роза, когда они, наконец, двинулись дальше. - Да, часто, - кивнул Томас. - Мистер Исмей очень этому способствует. Даже представить сложно, что будет твориться к первому рейсу. - Вы не очень-то любите быть в центре внимания, да, Томас? – мягко спросила она. - Не люблю, - он поднял глаза на «Титаник». - Я просто хочу заниматься своим делом... Он не преставал удивлять ее своим самоотверженным отношением к этому делу, искренней увлеченностью и даже одержимостью. Она вспомнила рассказ миссис Эндрюс о кораблике, который маленький плачущий Томас видел на полке и до которого не мог добраться, и тихо рассмеялась. Теперь у него есть кораблики побольше. У самых сходней кто-то из рабочих, стоя к ним спиной, громко ругался на молодого коллегу, который никак не мог правильно закрепить груз. Ругательства крепчали с каждой минутой промедления, бедный паренек от этого путался в узлах толстой веревки еще сильнее. Розе следовало покраснеть при громко раздающихся грубых словах, как и полагается благовоспитанной леди, но вместо этого она едва сдерживала смех. - Джон! – Эндрюс позвал рабочего. Тот обернулся, и Роза увидела седую бороду, красное лицо в глубоких морщинах и яркие голубые глаза. - Томми! Может, хоть ты научишь этого сукиного сына, этого селедочного малька, как надо вязать брамшкоты, нет у меня уже никакого терпения! Старик грозно посмотрел на молодого подопечного. - Двести раз я ему показывал, этому гальюнному червяку, этой безголовой крабьей заднице… - Джон, здесь леди! – прервал его Эндрюс, обеспокоенно посмотрев на нее. Старик, близоруко прищурившись, перевел взгляд на Розу и снял с головы кепку. Ветер мгновенно растрепал его седые лохмы. - Ох ты ж… Добрый день, мисс. Вы уж простите старого моряка, что вам пришлось это выслушать. Но как иначе с этой лысой макакой разговаривать, - голос его стал повышаться. – ежели она, мисс, по-другому не понимает? Чего ты скалишься, слизь подкилевая?! «Слизь подкилевая» за его спиной, белобрысый молодой парень, с восхищенной улыбкой смотрел на нее, безуспешно воюя с канатом. - Простите его, Джон, - сказала Роза. – Он научится. - Непременно научусь, мисс, - воскликнул паренек. – Ради вас уж постараюсь! - Посмотрите-ка на него, научится он! – Джон немедленно обернулся к нему, метая из глаз самые настоящие молнии. – Как увидел такую красивую мисс, так расцвел весь, как плесень в трюме! Вяжи давай, бестолочь бледнорожая! - Как дела у твоей жены, Джон? Ей лучше? – Томас Эндрюс взял рабочего за плечо, будто пытаясь успокоить. Джон повернулся к начальнику. - Да, слава богу. Спасибо, Томми, что помог с лекарствами. Кэтти просила передать тебе благодарность и ждет на ужин, как только ей станет лучше. - Там будут ее пироги? - Спрашиваешь! Даже разговаривая с Эндрюсом, старик не спускал глаза с юного подмастерья. - Куда ты ее суешь, бестолковая, безрукая ты каракатица! В правую петлю! - Сюда, Роза, - Томас тронул ее за локоть. – Прошу меня извинить за этот сумасшедший дом. - А мне здесь нравится, - весело сказала она. Это было правдой. Здесь кипела настоящая жизнь, люди здесь были живыми и яркими, создавали что-то действительно полезное, а не сидели в душных салонах, лицемерно перемывая друг другу кости и изощренно хвастаясь своим состоянием. Даже эта перебранка доставила ей больше удовольствия, чем все светские вечера, вместе взятые. Как это все было непохоже на ее жизнь… - Джон называет вас Томми? – спросила она, когда они подошли к огромным металлическим сходням, высоко поднимающимися к отвесному борту судна. – Разве вы не его начальник? - Да, - кивнул Томас. – Но Джон был моим первым наставником, когда я пришел работать на верфь простым подмастерьем. Мне едва исполнилось шестнадцать, и Джон был уверен, что я избалованный мальчик из богатой семьи, которому пришла в голову прихоть поиграть в кораблики. Он не давал мне спуску и порой доводил до слез, – Томас улыбнулся. Он так доверчиво рассказывал ей о том, в чем мужчины обычно не признаются. – То, что вы сейчас от него слышали, Роза, - великосветская беседа, по сравнению с тем, что выслушивал я. Он никогда не выделял меня среди остальных. Он строгий, но справедливый и для него все равно, к какому классу ты принадлежишь, он всегда выскажет тебе в лицо то, что думает. Я это очень ценю. - Похоже, теперь он вас очень уважает, - Роза с улыбкой оглянулась на Джона, который продолжал распекать бедного паренька. - Я считаю его другом, - Томас подал ей руку, помогая зайти на сходни. – И горжусь этим. - Такое впечатление, что вы знаете всех рабочих. - Большинство. Здесь работает почти пятнадцать тысяч человек, так что знать всех невозможно. - Должно быть, управлять таких количеством людей очень сложно? Он пожал плечами, поднимаясь следом за ней. - Да, иногда приходится нелегко. Но у меня есть помощники. И я люблю свою работу, так что все это мне в удовольствие. - Это я заметила, - улыбнулась Роза. – Честно говоря, я никогда не видела такого отношения к простым рабочим, Томас… - Мы с этими людьми вместе многое пережили, - он задумчиво помолчал. - Знаете, тяжелый труд бок о бок сближает. Я их очень уважаю, это простые и честные люди, которые заслуживают большего. Это было так удивительно, слышать такие слова. Томас Эндрюс принадлежал к ее кругу, занимал высокую должность, но все из ее окружения относились к тем, кто ниже, пренебрежительно. Никто из ее высокосветских знакомых даже не рассматривал простых людей как тех, к кому можно относиться с уважением. Они годились лишь на одно - прислуживать сильным мира сего. Они поднимались по сходням все выше и выше. Роза с опаской посмотрела вниз, на черную воду. Сходни были мокрые, блестели от влаги, и она боялась поскользнуться в своих неудобных туфлях. - Держитесь за меня, - заметил это Томас. Она взяла его руку и крепко сжала. На его ладони чувствовались натруженные твердые мозоли. Так не похоже на холеные мягкие руки Кэла… Теперь Роза без страха шагнула наверх. Достигнув открытой двери на борту судна, они оказались внутри. Здесь пахло краской, лаком, свежей древесиной. Отовсюду доносился строительный шум. Даже в таком виде «Титаник» поражал воображение. Отделанный деревянными панелями коридор вел в огромный холл, где рабочие прямо сейчас возводили большую лестницу. С другого конца помещения клали паркет с изящным рисунком. Она оглянулась к Томасу. - Это потрясающе! Он будет настоящим плавучим дворцом! - Спасибо, - улыбнулся Томас. – Этот проект и правда вызов человеческим возможностям. Но, думаю, - он провел рукой по колонне. – Мы справимся. Ей нравилось, что он говорил «мы», не отделяя себя от своих рабочих. - А теперь – наверх! Лифты еще не установили, идти придется по технической лестнице. Выдержите? - он задорно подмигнул. - Надеюсь, мне не придется вас подгонять, - парировала Роза. Но уже через несколько минут, поднимаясь по крутой железной лестнице, она запыхалась. Эндрюс шел впереди, и, заметив ее одышку, приостановился. У него самого дыхание даже не сбилось, и она поняла, что подобные подъемы для него обычное дело. - Вы не сильно утомились? - спросил он, когда они остановились на небольшой площадке. - Я читала, - Роза, чуть задыхаясь, оперлась на поручни. – Что пешие подъемы по лестницам полезны для здоровья. Новейшие медицинские исследования. - Ну слава богу, - сказал он. – Мне будет чем оправдать свою глупую идею затащить вас сюда. На лестнице царил полумрак, площадка была слишком тесной, и они стояли близко друг к другу. Томас не сводил взгляда с ее лица. Он явно хотел что-то сказать, но так и не заговорил. Наконец, они вышли на безлюдную верхнюю палубу и у Розы перехватило дыхание. Огромный корабль возвышался над городом и верфью на добрых семьдесят футов. Городские кварталы были видны, как на ладони. Внизу, словно муравьи, копошились рабочие. С другого борта корабля расстилался залив, и она видела крошечные белые завитки на верхушках волн, садящееся за горизонт солнце освещало водную гладь мягким розовым светом. Порыв ветра высвободил ее густые волосы из плена заколок. - Господи! – вырвалось у нее. – Как здорово! У Томаса просияли глаза. - Пойдёмте, - он указал на нос корабля. – Отсюда открывается наилучший вид. Подойдя к суживающемуся краю палубы, Роза с замирающим от высоты сердцем заглянула вниз. Далеко внизу небольшие волны осторожно ласкали корпус "Титаника». Острый, словно нож, вороной киль корабля будто рвался вперед. Она представила, как совсем скоро корабль будет вспарывать океанскую гладь всей своей немыслимой мощью. - Он как будто ждет не дождётся своего первого плаванья, - тихо сказала она. – Чувствуете, Томас? - Вы не перестаете меня удивлять, - ответил он немного взволнованным голосом. – Дамы из высшего общества упали бы в обморок только услышав Джона, не говоря уже о подъеме по сходням и лестницам. И уж точно не были бы в таком восторге от высоты и ветра. Но вы, Роза… - он немного покраснел, чем вызвал у нее улыбку. – Вы так не похожи на других. Теперь покраснела она. - Вы даже почувствовали то, что чувствуют немногие, стоя здесь. Душу этого корабля. - Я буду считать это комплиментом, - ответила она с улыбкой. Они стояли там, на носу огромного судна, чувствуя на своих лицах ветер и улыбаясь друг другу. Она не знала, что ждет ее впереди. Но то, что она чувствовала сейчас, будет одним из лучших воспоминаний всей ее жизни. Просто, потому что он был так близко и так смотрел на нее. Проходящий по заливу большой пароход издал громкий внезапный гудок. Время опять побежало вперед, и она осознала, что стоит на палубе недостроенного корабля и беззастенчиво рассматривает мужчину, с которым познакомилась неделю назад. И следом реальность нанесла еще один удар – она невеста, у нее скоро свадьба и она не любит своего жениха. У них нет выхода. Они загнаны в угол и все, что им остается – смотреть друг на друга в последний раз. Солнце за его спиной медленно погружалось в океан, озарив залив и небо оранжевыми всполохами. Томас вздохнул, и опять мучительное сомнение отразилось в его глазах. Ей было очень его жаль. Честный, воспитанный, тактичный, такой скромный, он оказался перед сложным выбором, выбором, который был невозможен. Он не знал, что ему делать, так он сказал Элизабет. Ей было так его жаль… Она хотела спросить о письме, но это значило заставить его страдать еще больше. Зря она сюда приехала. - Томас, я… - Тссс, - он поднес указательный палец к своим губам. – Если нам повезет, вы сейчас увидите нечто необычное. Позвольте? Она вложила руку в его ладонь. Томас подвел ее к краю правого борта, за которым расстилался залив. - Смотрите вон туда, на горизонт, - он протянул руку, указывая ей направление. – А теперь встаньте повыше. Роза привстала на какую-то металлическую деталь на палубе, сравнявшись с Томасом в росте. Он придерживал ее за локоть. - Что должно случится? - Сейчас увидите. Не отрывайте взгляда от горизонта. Но она смотрела не на горизонт, а на его лицо, освещенное теплым закатным светом и подумала, что никогда прежде не видела таких красивых мужских лиц. - Смотрите, - тихо сказал он. – Сейчас. Роза повернула голову к горизонту, к исчезающему огненному краешку громадного солнца и вдруг увидела яркую изумрудную вспышку. От солнечного диска, едва видимого, отделился на несколько секунд зеленый широкий луч. Она ахнула. На несколько мгновений полыхнув в небе неестественно ярким светом луч погас, и солнце полностью скрылось за горизонтом. - Что это было? – изумленно спросила она. – Почему свет был зеленым? Томас повернул к ней голову. - Это редкое природное явление. Моряки верят, что человек, увидевший зеленый луч, обязательно обретет счастье, а плаванье закончится благополучно. В детстве я верил в эти легенды. Он улыбнулся. - Я читала про это. Но я думала, что это выдумки. - Это оптический эффект, солнечный свет на горизонте распадается на отдельные спектры, и зеленый мы видим дольше всего. Кажется, называется рефракцией. Томас подал ей руку, помогая спуститься. - Но, несмотря на то, что у этого явления есть научное объяснение, оно не перестает быть необычайно красивым. - Это правда, - сказала Роза. – Волшебное зрелище. Томас не спешил выпускать из своей руки ее руку. А она не отнимала свою. - Я много раз поднимался сюда, в надежде увидеть зеленый луч. Но мне никак не везло. А вы здесь первый раз… - Это просто совпадение, - сказала она. - Согласно легенде, вы будете очень счастливы, Роза. Он смотрел ей в глаза, все еще держа ее за руку. Она горько усмехнулась. - Легенды врут, Томас. Проводите меня вниз, мне пора возвращаться. Она отняла свою руку и повернулась к нему спиной. Она надеялась, что быстро опускающаяся темнота скроет ее повлажневшие глаза. - Роза. Она остановилась, но не повернула головы. Томас за ее спиной глубоко вздохнул. - Я люблю вас. «Титаник» под ее ногами будто дрогнул.