Чудо Господне

Роза подошла к леерам, взялась за них, почувствовав горячими ладонями влажный металл. На залив стремительно опускалась темнота, холодный порыв ветра с моря заставил ее поежиться. Она вдруг вспомнила, что он отдал ей пальто, а сам поднялся сюда даже без пиджака. - Если вы захотите уйти, я пойму, - сказал Томас позади нее взволнованным голосом. – Я знаю, что не должен, не имею права вам этого говорить… Вы помолвлены с другим, и я намного старше, и мы едва знакомы... Роза обернулась. Его лицо, смущенное, покрытое румянцем, было таким растерянным и милым, что она не могла не улыбнуться. Его галстук вылез из отворота жилета и сейчас развевался за его широким плечом, как корабельный флаг. - Здесь холодно, Томас. - Что? - он непонимающе нахмурился, будто смысл ее слов был для него недоступен. - На вас нет пальто. Давайте зайдем внутрь. Он словно очнулся, повел глазами по сторонам. - Да, конечно. Она вернулись на техническую лестницу. Узкая площадка была освещена слабым желтым светом одинокой лампочки. Пахло краской и скипидаром. Роза остановилась у ступенек, глядя вниз, лестница под ее ногами убегала в чернеющий проем. Насколько здесь высоко? - Роза, я смутил вас? Она обернулась к Томасу. Он выглядел расстроенным, в его глазах застыла вина. - Мне очень жаль. Я не должен был… - Томас, - она опустила глаза, не в силах смотреть на него. – Ведь это я приехала сюда. Вы же это понимаете? - Да, - тихо сказал он. – И вы не представляете, как я этому рад. Он шагнул ближе. Поднял руку к ее лицу и остановился, будто спрашивая разрешения. Она посмотрела ему в глаза. Томас, едва касаясь ее щеки, взял прядь ее рыжих кудрявых волос и осторожно заправил ей за ухо. - Вы очень красивая, юная Роза… - его голос чуть дрожал. – И дело не только в этом. В вас столько жизни и столько силы, смелости, столько интереса и любви к этому миру… Вы невероятная. Вы – чудо Господне, Роза Дьюитт Бьюкейтер. Она улыбалась, слушая его. Сердце билось часто-часто. - Я думаю о вас с самой первой встречи, с того самого дня, когда увидел вас на верфи. И после нашей поездки… Я влюбился в вас с первого взгляда. Его губы тронула улыбка. - Это так банально. Но теперь вы об этом знаете. - Да, - шепнула она. - Я… - он сглотнул. – Роза, могу я рассчитывать… Нет, могу ли я… Он закусил губу. - Черт! - вырвалось у него. – Я не знаю, Роза, вашего отношения ко мне, но каково бы оно ни было, знайте, что я всецело осознаю всю ответственность за свои слова, и то, что ставлю вас в такое затруднительное положение, обязывает меня… Поддавшись какому-то необъяснимому порыву, она приподнялась на цыпочки и поцеловала его в уголок губ. Его глаза широко распахнулись. - Роза… - Теперь и вы знаете мое отношение к вам, - тихо сказала она. Томас прикоснулся к ее щеке пальцами. Он приблизил к ней свое лицо, она увидела совсем близко его сияющие глаза. Когда их губы соприкоснулись, она почувствовала легкую дрожь во всем теле. Он целовал ее очень нежно, едва касаясь губами, целомудренно и в то же время со скрытым желанием. Она забыла обо всем на свете. Его губы были такими мягкими. Когда он отстранился, она поразилась тому, каким счастливым было его лицо. - Мне следовало поговорить с мистером Хокли, прежде чем сделать это. Роза усмехнулась. Томас был джентльменом, и она представляла, как непросто ему далось это признание. - Роза. Я рад тому, что мы объяснились, но я, как человек чести, должен попросить вас разорвать помолвку с мистером Хокли. Он нахмурился, не сводя с нее глаз. - Очевидно, что вы не питаете к нему никаких чувств. - Да, - ответила она. – Но я в очень затруднительном положении, Томас. - Я знаю. Элизабет рассказала мне. Роза покачала головой. Разумеется, несносная Элизабет разболтала об этом. И, возможно, это произошло тем вечером в саду. Услышав признание Томаса, Элизабет наверняка привела аргументы, чтобы подтолкнуть брата к активным действиям. - Если вы позволите, я хотел бы помочь, - Томас взял ее за руку. – Я могу все решить, Роза. Она покачала головой. - Как вы это себе представляете? - Для начала, я поговорю с ним. Роза поморщилась. Даже представить было сложно, что устроит Кэл и на что он готов будет пойти из чувства мести. - И если вы.. Если вы не против, я… я мог бы… - он набрал в грудь побольше воздуха, явно раздраженный на свою застенчивость. – Обеспечить необходимые… Что касается денег, то об этом можете не беспокоиться. - Томас, - сказала она. – Вы предлагаете мне стать вашей содержанкой? Он мгновенно вспыхнул. Даже его шея над воротничком рубашки сильно покраснела. - Что?! Нет! - Вы предлагаете мне уйти от моего жениха и говорите, что дадите мне денег. Я буду жить за ваш счет. Верно? Он скрипнул зубами. - Да, я понимаю, как это выглядит. Томас провел рукой по своим волосам в полном замешательстве и вдруг выпалил: - Тогда я предлагаю вам стать моей женой! Она отрыла рот. Он быстро заговорил: - Я же могу заботиться о своей невесте? В этом нет ничего предрассудительного. И о вашей матери тоже... Томас свел брови, рассуждая очень увлеченно: - До свадьбы вы могли бы пожить в Комбере, у моих родителей… Или я мог бы снять вам отдельную квартиру в Белфасте… И, разумеется, я поговорю с вашей матерью, хотя, подозреваю, что этот разговор будет непростым. И когда мы поженимся… - Томас, - сказала она. Ее собственный голос был немного хриплым. – Вы только что предложили мне стать вашей женой, я правильно понимаю? Она никогда не видела таких красных лиц. На лестнице было холодно, но лоб Томаса Эндрюса блестел от пота. - Да. Она нервно засмеялась. — Это какое-то сумасшествие. - Да, - снова кивнул он. – И я по-сумасшедшему влюблен в вас, Роза. Он посмотрел на нее. Улыбнулся и вновь коснулся ее руки. - Однажды я уже сделал ужасную глупость, позволив вам уехать. Больше я подобного допустить не могу. - Томас, - она глубоко вздохнула. – У меня голова кругом. - Я понимаю. У меня, если честно, тоже. - Вы признаетесь мне в любви, просите разорвать помолвку и выйти за вас. И все это за пятнадцать минут. Он сощурил глаза, словно что-то подсчитывая. - Побольше. Минут за двадцать. - Это в корне меняет дело. Они посмотрели друг на друга и вдруг прыснули со смеху. Нервное напряжение всего этого безумного дня дало о себе знать, и она смеялась все сильнее и сильнее. Ноги ослабли, и она уцепилась за его плечи. Слезы смеха выступили на глазах, она уткнулась носом в грудь Томасу, а он ее обнял и прижал к себе. От него приятно пахло, и он был таким теплым. Она чувствовала его дыхание на своей макушке. Успокоившись, Роза не спешила освобождаться от его объятий. Здесь она чувствовала себя защищенной от всего мира, в полной безопасности и комфорте, а его теплые ладони на ее спине даже через пальто заставляли покрываться приятными мурашками. - Мне так хорошо с вами, Томас… - прошептала она. - Мне кажется, - мягко сказал он. – Мы уже можем перейти на «ты»… Она кивнула и подняла голову. От его взгляда внутри разлилась очередная волна тепла. - Мне пора. Он нахмурился. - Но мы так ничего и не решили. - Я не знаю, Томас… Только представь, какой будет скандал. - Тебя это правда так сильно беспокоит? Он был таким взволнованным, таким участливым, стоя сейчас перед ней и глядя на нее непередаваемо любящим взглядом. - Твой дядя, лорд Пирри, будет недоволен. Томас усмехнулся. - Это последнее, о чем ты должна думать. - Ты лишишься своей должности… - Не думаю, - Томас покачал головой. – И, в конце концов, «Харленд и Вульф» - не единственная верфь на свете. - Мне нужно обо всем подумать. И… о твоем предложении тоже. В его глазах отразилась тревога. - Я не хочу давить, Роза… Но я не смогу тебя отпустить. Не после всего, что произошло… Тебе необязательно выходить за меня, но ты не можешь остаться с ним. Пожалуйста, позволь мне помочь. Она вздохнула. У нее появился шанс освободиться, любить, дышать полной грудью. Над чем здесь еще думать? Роза успокаивающе улыбнулась. – Я не останусь с Кэлом в любом случае. Мне просто нужно подумать, как сказать ему… И есть еще мама… - Ты хочешь уехать? В Англию? – он нахмурился. – Решить все там? Она вдруг осознала, что корабль отплывает уже завтра. Значит, она должна решиться на разговор с Кэлом сейчас… Или уехать в Англию, что означало расстаться с Томасом. Но хватит ли у нее духу разорвать помолвку там? И там была ее мать, из-за которой она вряд ли сюда вернется, которая будет держать ее взаперти, изводить день за днем… Здесь, в Ирландии, был Томас и одно это придавало ей решительности. Она не вернется в Англию. - Я поговорю с ним сегодня, - Роза решительно вздёрнула подбородок. Он покачал головой. - Я переживаю за тебя. Позволь мне с ним поговорить, Роза. Она покачала головой. - Не стоит, Томас. - Нет. Я не отпущу тебя одну, - он стал похож на себя кабинетного, когда ругался по телефону. Такой же серьезный и собранный, не допускающий пререканий. – Можешь обижаться на меня, но я этого не допущу. Его заботливость и решимость вызвали у нее улыбку. Она не ошиблась в своем выборе, он никогда не даст ее в обиду. Точнее, ее сердце не ошиблось. - Томас, а что было в письме? Он непонимающе нахмурился. - В каком письме? - Которое ты передал для меня в гостинице, - растерянно пояснила она. - Я не писал никакого письма, - он удивленно посмотрел на нее. - Но кто тогда? – спросила Роза. Раздумья о том, кто мог оказаться автором, не заняли много времени. - Элизабет! - одновременно сказали они. - Я устрою ей головомойку, - с раздражением сказал Томас. – Это же надо такое придумать! - Она хотела как лучше. - Лучше? Роза, нельзя так поступать! Это не шутки! - Том, - впервые она назвала его так и его глаза мгновенно посветлели. – Если бы не это письмо, я бы не решилась прийти сюда. Он помолчал. - Я такой идиот, Роза. Ты бы просто уехала, и я бы больше никогда не увидел тебя. Мне не хватило смелости, чтобы сказать тебе о своей любви, чтобы остановить тебя. - Нет, - она взяла его за руку. – Просто ты очень честный, порядочный и тактичный мужчина. Он улыбнулся. - Который уводит чужих невест. Она засмеялась. - Ты действовал в рамках приличий. Это я… - она зарделась и смущенно улыбнулась. – Я слишком много о тебе думала. Томас Эндрюс буквально расцвел. - Роза… Еще час назад я думал, что потерял тебя навсегда и это разбивало мне сердце. Но сейчас ты делаешь меня самым счастливым мужчиной на планете… Каждое его слово отзывалось в сердце отголоском тихой радости. Она и не думала, что можно испытывать такое счастье. - Беда в том, что письмо перехватил прихвостень Каледона, Лавджой, - сказала она. - Он бывший полицейский и отец Кэла нанял его, чтобы он присматривал за ним. Я даже не знаю, что там было. Он пытался шантажировать меня. - Вот ублюдок! - вырвалось у Томаса. – Что ж, он будет разочарован, шантаж не удался. Пойдем, - он взял ее за руку. - Навестим их в гостинице. - Прямо сейчас? - Да. Зачем тянуть? Его смелость передалась ей. Роза Дьюитт Бьюкейтер твердо решила стать счастливой.

***

Когда они спустились по сходням, на верфи уже загорелись мощные прожектора. Работа не смолкала ни на час, и сейчас, на фоне темнеющего неба, громадные краны и механизмы казались еще более фантасмагоричными. - Томми! – Эндрюс обернулся. Старик Джон, вытирая грязные руки ветошью, подошел к ним. – Тут тебя паренек из чертежной искал. Я его на корабль отправил, но, видать, он там так и заблудился. Офисных франтов туда лучше не пущать. - Чего он хотел? - Какой-то, говорит, важный посетитель пришел, ждет тебя. Хокли что ли. Или Хакли? Роза вздрогнула. Томас оглянулся на нее. - Спасибо, Джон. - Джонас говорит, завтра первую трубу будем ставить? - Да, – рассеянно ответил Томас. - Жаль, не в мою смену, - Джон перевел взгляд на корабль. – Растет наш красавец. - У нас будет еще три установки. А учитывая, что здесь все идет кувырком, процесс растянется, - Томас хлопнул его по плечу. – Ты поучаствуешь. Когда они подходили к зданию правления, у нее начали дрожать руки. Томас заметил это. - Не переживай. Я с тобой. - Ты его не знаешь. Он способен на все. Томас улыбнулся. - Роза, я могу за себя постоять. И за тебя тоже. - Лавджой носит пистолет. Томас хмыкнул. - Не думаю, что он будет стрелять. Зачем ему проблемы. Не бойся. Они зашли в чертежную, где к вечеру стало пусто. К ним подошел Артур, молодой человек, которого Томас оставил вместо себя в кабинете. - Ваши записи, сэр, - он протянул блокнот. – На втором причале при разгрузке утопили два ящика с гвоздями. Завтра обещали достать. Да, и посетитель, мистер Хокли, ждет вас в кабинете. - Спасибо, Артур. Можешь идти. - Роза, - он повернулся к ней. – Подожди за дверью. Я поговорю с ним сам. - Нет, - она решительно замотала головой. – Только вместе. Томас внимательно посмотрел на нее и подмигнул. Он нервничал, но при этом был полон решимости, которую она буквально чувствовала. Когда они подошли к двери кабинета, она задержалась и глубоко вздохнула. Томас сжал ее руку и открыл дверь. - Добрый вечер, мистер Хокли, - сказал он, зайдя внутрь. Она зашла следом. Кэл сидел в кресле, закинув ногу на ногу. Лавджой стоял у шкафа, рассматривая макет какого-то судна на полке. Он обернулся с улыбкой, от которой ее бросило в дрожь, и учтиво произнес: - Мы с ног сбились, разыскивая вас, мисс. Я предложил поискать здесь и оказался прав. Видите, мистер Хокли, чутье меня не подводит. Она перевела взгляд на Каледона. Если бы можно было испепелять взглядом, она бы прямо сейчас превратилась бы в кучку золы. - Я жду объяснений, Роза, - сказал он с плохо скрываемым бешенством в голосе. – Что ты себе позволяешь? Что ты здесь делаешь? Она заметила, как напрягся Томас, весь подобравшись, но Кэл как будто даже его не видел. - Кэл, - как можно спокойнее сказала она. – Я хочу разорвать помолвку. В кабинете повисла тяжелая пауза. Слышно было только шум верфи за окном, да тиканье настольных часов. Ей было страшно смотреть на лицо Кэла. Именно с таким лицом, представила она, люди совершают жестокие убийства. - Что ты сказала? – спросил Кэл. - Я хочу разорвать с тобой помолвку. Кэл откинулся в кресле. Несколько мгновений он смотрел на них, а потом начал смеяться. Этот смех, страшный в своей искусственности, резал ей слух. Она посмотрела на Томаса, и ей стало легче. - Ох, - сказал Кэл, отдышавшись. – Роза. Ты всегда умела меня насмешить. Лавджой усмехнулся. - Я серьезно, Кэл, - сказала она. – Я остаюсь здесь. Я не вернусь с тобой в Англию. И нашей свадьбы не будет. Кэл перевел взгляд на Томаса. Отвращение исказило его лицо. - Ты остаешься с ним, верно? С этим плотником? - Да, - кивнула она. – С ним. Кэл достал из внутреннего кармана пиджака сложенный лист бумаги и развернул его. - Милая Роза, - прочитал он. – Я хочу заранее извиниться перед вами, но держать свои чувства в себе выше моих сил… - Кэл. Прекрати, - она почувствовала, как быстро стало стучать сердце. Томас стоял рядом, нагнув голову. Он не сводил с Кэла глаз. - Ну что ты, это так мило. Не ожидал от плотника посудин таких возвышенных оборотов. Смотри, он упоминает твою улыбку, волшебные глаза. Достойно дамских романов, Эндрюс. Браво. Кэл оскалился, пытаясь улыбнуться. - Любая восемнадцатилетняя девушка бы растаяла от таких комплиментов. Вас привлекают такие юные мисс, Эндрюс? Особые предпочтения взрослого мужчины? - Мистер Хокли, - ледяным тоном сказал Томас. – Если вы позволите себе еще одно высказывание в таком тоне, я вынужден буду вас ударить. Кажется, она слышала, как у Кэла крошатся зубы. Лавджой, распахнул полы пиджака, положив руки на бедра, показывая кобуру пистолета. Томас окинул его быстрым взглядом. - Роза, - Кэл встал с кресла. – Скажи, чем я это заслужил? Тем, что выполнял любые твои прихоти? Он сделал шаг к ней. - Покупал тебе драгоценности? Платья? Эти дурацкие картины? Он сделал еще шаг. - Возил тебя по европейским столицам? Содержал твою мать? С очередным шагом он оказался слишком близко, возвышался над ней, как большой опасный зверь. От него исходила ненависть. - Я даже не прикасался к тебе, Роза, - прошептал он. - Ни разу не коснулся тебя, хотя имел на это полное право. Я уважал твои чувства. Вот так ты меня отблагодарила? - Ты не давал мне дышать, Кэл, - тихо сказала она. – У нас бы все равно ничего не вышло. Она сглотнула. Томас протянул руку между ней и Кэлом и отодвинул ее назад. - Пришлите мне чек всех ваших трат, Хокли. И держите себя в руках, - сказал Томас. - Держать себя в руках?! – выпалил Кэл. Глаза его сверкали. – Держать себя руках?! Скажи это себе, ублюдок! Томас резко толкнул Кэла в грудь и заслонил ее спиной. - Не устраивайте сцен. - Ты уже отдалась ему, верно?! – какое страшное у Кэла было лицо. Это заставило ее сжаться. - Где-нибудь на верфи, или еще там, на вашей прогулке?! Где ты раздвинула перед ним ноги? На ее глазах мгновенно выступили слезы, руки стали дрожать. - Роза, - Томас обернулся к ней с побелевшим лицом. – Выйди, пожалуйста. - Шлюха несчастная! Роза даже не заметила, как Томас бросился вперед. Они с Кэлом, вцепившись друг в друга, мгновенно оказались на полу. Она вскрикнула, отпрыгнув к двери. Лавджой тренированным выверенным движением схватил сзади Томаса за шею и сделал захват. Томас отпустил Кэла и вцепился в руку Лавджоя, мгновенно покраснев, пытаясь вырваться. Кэл вскочил на ноги и с размаху сильно ударил Томаса по лицу. - Отпустите его! – крикнула Роза. Она повернулась к двери, чтобы позвать на помощь, но Кэл успел схватить ее за руку. - Потаскуха! – он дал ей сильную пощечину. Ее голова отлетела назад, вокруг все поплыло. Томас изо всех сил дернулся в сторону и Лавджой, не удержав его, разжал захват. Хрипло дыша, Томас вскочил на ноги и схватил Кэла за воротник пиджака. Из глубоко рассеченной правой брови по его скуле резво сбегала алая кровь. - Убери от нее руки!! В этот момент распахнулась дверь кабинета. - Что здесь происходит?! Лорд Пирри с дымящейся сигарой во рту изумленно смотрел на них поочередно. Томас, тяжело дыша, отпустил Кэла. Кэл брезгливо поправил пиджак, а Лавджой, недовольно потирая руку, встал рядом с ним. - Томас!! – прогремел лорд Пирри, шагнув внутрь. – Я требую объяснений. Мистер Хокли?! Что происходит, черт побери?! Томас вытер пальцами кровь со своего лица, но тонкий ручеек не остановился, алые капли так и срывались с его лица на грудь. - Ты в порядке, Роза? - обеспокоенно спросил он, не обращая внимания ни на лорда Пирри, ни на Кэла. Она кивнула. - Я сделал выводы о здешних порядках, лорд Пирри, - уже спокойнее сказал Кэл. – И о ваших родственниках, которые не стесняясь, развратно соблазняют чужих невест. - Что?! – нахмурился Пирри и перевел взгляд на Томаса. Строгим голосом он произнес: – Томми, ну-ка объясни мне, что имеет в виду мистер Хокли? Роза вытащила из кармашка юбки платок и дала Томасу. Он благодарно кивнул и прижал его к брови. Она вспомнила, что Кэл носил на руке массивный перстень с крупным камнем с острыми гранями. Наверное, он рассек бровь Томасу именно им. - Сэр, - Томас повернулся к дяде. – Я прошу прощения за эту безобразную сцену. Мисс Бьюкейтер объявила мистеру Хокли о разрыве помолвки, чем он был весьма расстроен. Пирри изумленно повернулся к Кэлу. - Разрыв помолвки? - И разрыв нашей сделки! – рявкнул Кэл. – И поверьте мне, лорд Пирри, весь деловой свет Империи и Штатов узнает, что у вас тут творится. Вы не найдете больше заказчиков на свои корыта, уверяю вас! - Но позвольте, - рассудительно сказал Пирри. – Наша верфь уже более полувека строит надежные, известные на весь мир суда. Мы прекрасно зарекомендовали себя на рынке. Причем здесь небольшие личные неурядицы? – он миролюбиво улыбнулся. – Давайте не будем пороть горячку, мистер Хокли. - Пороть горячку?! Ваш племянник соблазнил мою невесту! Пирри обернулся к Розе. - Это правда, мисс? - Нет, - сказала она. – Томас не позволил себе ничего лишнего, лорд Пирри, он настоящий джентльмен. Она опустила глаза, испытывая немыслимый стыд. - Мы просто почувствовали симпатию друг к другу… И я в любом случае хотела разорвать помолвку. Пирри внимательно рассматривал ее. Потом перевел взгляд на Томаса. - Томас, - строго сказал он. – Ты осознаешь последствия своего поведения? - Да, сэр, - кивнул Томас. – Я прошу прощения за это. Если мистера Хокли это хоть немного удовлетворит, я увольняюсь с верфи. Пирри добродушно усмехнулся. – Не кипятись, Томми. Кэл изумленно открыл рот. - Вы не собираетесь его увольнять? Лорд Пирри пожал плечами. - А за что? - Ну, знаете, - Кэл обвел кабинет возмущенным взглядом. – Вы поощряете этот разврат! Я позабочусь о том, чтобы у вас возникли проблемы, лорд Пирри! Пирри задумчиво смотрел на племянника и потом перевел взгляд на Розу. Он поднес сигару ко рту. - Знаете что, мистер Хокли, - спокойно сказал он, выпустив клубы сизого дыма. – Идите-ка вы к черту.