Чудо Господне

Бесконечные одинаковые коридоры мелькали перед ее глазами. Куда бы она ни повернула, кругом были белые стены и двери кают, ковровые дорожки на полу, таблички с указателями палуб… Томас говорил, что здесь есть лифты, она тщетно искала их. Шла и шла, раз за разом поворачивая, чувствуя нарастающую внутри панику. Эти пустые коридоры ведь должны когда-то закончиться! Но они не заканчивались. Она так и не добралась до лифтов в своем очередном сне. Шаловливый луч солнца защекотал ей щеку, ветер из приоткрытой форточки развеял легкие занавески. Роза с вечера раздернула шторы, чтобы проснуться от утреннего света. В доме было тихо, только где-то вдалеке лаял неугомонный Тэдди и пели птицы. Приведя себя в порядок с помощью улыбающейся Труди, Роза надела новое светлое платье нежного кремового цвета и оглядела себя в зеркале. Платье очень ей шло, придавая коже мягкий оттенок, и взгляд самих ее глаз будто смягчился. Она спустилась вниз. Завтрак уже накрыли на лужайке, под тенью больших зонтов. Утро было солнечным и теплым, последние отголоски бабьего лета баловали обычно туманную Ирландию. Тонкие нити осенней паутины колыхались в воздухе, протянувшись от верхушек аккуратно подстриженных кустов. Старшие Эндрюсы, по всей видимости, встающие очень рано, уже позавтракали и сидели поодаль в шезлонгах. Мистер Эндрюс читал газету, а миссис Эндрюс занималась рукоделием. За круглым столом, уставленной чашками и тарелками, сидела только Элизабет, уже допивая кофе. Посредине стола стояла ваза с прелестными лилиями. - Доброе утро! – поприветствовала всех Роза, подходя ближе. Мистер Эндрюс привстал, здороваясь с ней, Элизабет улыбнулась, а миссис Эндрюс, отложив вышивку, поспешила ее обнять и защебетала: - Как тебе спалось, милая? Не слишком холодно? Мы еще не включали отопление. У тебя солнечная сторона по утрам, это не мешало? - Все просто прекрасно, миссис Эндрюс, - ответила Роза. Она в самом деле хорошо выспалась и ей было уютно в этом доме. – Томас еще не встал? - Нет, он еще спит, я не стала будить его к завтраку. Пусть выспится в кои-то веки. Миссис Эндрюс уселась в шезлонг возле мужа. - Не буду вам мешать, поворкуйте с Элизабет. Роза налила себе кофе из фарфорового кофейника. Элизабет, приподняв бровь, посматривала на нее. Вчерашний разговор о Томасе и вечернее происшествие заставляли Розу чувствовать перед подругой неловкость, несмотря на то, что Элизабет, по всей видимости, была настроена дружелюбно. - Лиз, я хотела извиниться за… - Перестань, - Элизабет со звоном поставила чашку. – Ты слишком много извиняешься, Роза. - Я была с тобой резка. И вечером, когда ты видела… - Я видела, что вы влюблены в друг друга по уши и ничего больше. И я понимаю, почему ты защищаешь Тома. Подожду, пока ты немного не протрезвеешь, - Элизабет с хитрой улыбкой отправила в рот полную ложку малинового джема. Роза улыбнулась в ответ. Тэдди влетел на лужайку из кустов, споткнулся, уморительно проехавшись всем телом по газону, вскочил на все четыре лапы и с визгом понесся прямо на них. - Ненормальная собака! – обеспокоенно воскликнула Элизабет, вместе со стулом быстро пересаживаясь ближе к Розе. Пес пронесся совсем близко, горячо дыша и разбрасывая лапами траву. Роза проследила за ним взглядом и поняла, куда так мчался Тэдди – из дома по невысоким ступенькам спускался Томас. Его волосы были влажными после умывания, на щеке еще не пропал мятый след от подушки. Он выглядел посвежевшим и отдохнувшим, будто помолодевшим на несколько лет, в белой рубашке с подтяжками и без пиджака. - Тэд, нет! – Тэдди с разбегу врезался в его ноги, заставив покачнуться, потом подпрыгнул, извиваясь сильным лоснящимся телом, высовывая на лету длинный розовый язык. Томас рассмеялся, уворачиваясь от пса. – Хватит, Тэдди! Пес сделал вокруг него пару кругов и помчался на противоположную сторону лужайки. Томас, улыбаясь, подошел к ним. - Доброе утро, - он нагнулся и поцеловал ее в щеку. От него пахло мылом и лосьоном для бритья. - Доброе, Том, - она поймала его руку и сжала. – Ты выглядишь отдохнувшим. - Давно так славно не высыпался, - Томас поздоровался с родителями, причем мистер Эндрюс-старший смерил его критическим взглядом, явно недовольный внешним видом сына. Сам он был одет в строгий костюм, который, казалось, надевал всегда, даже на семейные завтраки. Том уселся между ней и Элизабет. – А ты как спала? - Замечательно. Мне было так спокойно и хорошо. - В Комбере особенный воздух, не такой как в Белфасте. Я всегда здесь отлично сплю. Томас начал сооружать себе огромный бутерброд из тоста, сливочного масла, двух кусков ветчины и нарезанных огурцов, пока она наливала ему кофе. Он покосился на сестру. Роза приподняла брови, поймав его взгляд и показала глазами на Элизабет. Томас пожал плечами. - Кстати, Роза, я оставил в гостиной для тебя чековую книжку. Я открыл счет на твое имя. Нет, не спорь! Это мое решение, - Томас принялся щедро поливать свое сооружение томатным соусом и положил сверху еще один тост. – Пожалуйста, пользуйся ей, ни о чем не думая, хорошо? Некоторое время они молчали, завтракая. Том принялся с аппетитом уничтожать свое ветчинно-огуречное чудовище, а Элизабет невозмутимо налила себе еще кофе. Закончив, Томас допил кофе и откинулся на стуле. - Что же, мне пора на верфь. Роза вновь взяла его за руку. - Ты обещал приезжать почаще, помнишь? - Да, я буду стараться. Элизабет не удержалась и фыркнула. Томас повернул к ней голову, хотел что-то сказать, но Роза сжала его руку. - Лиз, - он откашлялся. – Хватит дуться. Элизабет вздернула голову. - Это правда глупо, - примирительным тоном сказал Томас. - С твоей стороны. - Да, с моей. – Томас вздохнул. – Если хочешь знать, мне стыдно. - Хоть это радует. - Хватит ерничать! – Томас покраснел. – В отличие от тебя, я хотя бы признаю свои ошибки. - Я еще не наделала таких ошибок, Томас, - Элизабет посмотрела на него. – И не принесла никому таких страданий. Томас сжал челюсти. Миссис Эндрюс оглянулась на них, словно почувствовав неладное. - Том, - сказала Роза. – Не нужно. Ее жених вздохнул. - Лиз, можешь не разговаривать со мной до конца моих дней, но ничего уже не изменить. Что было то было. - Конечно, проще все забыть и жить дальше. У тебя теперь любимая невеста, свадьба на носу, обожаемый «Титаник»… А у кого-то – только разбитое сердце. - Извини меня, - Томас сказал это очень твердо, вперив сестру взгляд. – Извини. Надо было решить все вопросы с Эмили, да. И ты прости, Роза, наверняка тебе было неприятно там, в кафе, когда я не представил тебя своей невестой. Я просто не хотел, чтобы ей было больно. - Так великодушно! – деланно восхитилась Элизабет. - Я не обижаюсь, Томас, - успела сказать Роза, прежде чем они опять начали спорить. - Я не хочу больше об этом говорить, - Томас начал краснеть. – Хватит уже, Лиз. Элизабет покачала головой. - Ты мой брат, Том, и я тебя люблю. Но, в отличие от Розы, я вижу все твои стороны. - Это замечательно, - сказал Томас. – Я правда тебе благодарен. Элизабет исподлобья посмотрела на него. - Я хотел помириться еще вчера. Привез тебе букет, но этот твой пренебрежительный вид… - Ах, он привез мне букет, и я должна была растаять! Это ты вчера повел себя как обиженная девчонка! - Лиз! – Томас возмущенно оглянулся на родителей. Мистер Эндрюс, положив газету на колени, повернул к ним голову. Томас сделал голос на тон ниже: - Я тебе не мальчик для битья, Лиз. Как бы я ни был неправ, я старше, и я мужчина… Теперь уже Элизабет вспыхнула до корней волос. - Мужчина? Господи, Том, ты же знаешь, как меня это раздражает! То, что ты мужчина, не дает тебе никаких привилегий, понятно?! И если ты не прав, я выскажу тебе все, что думаю и так, как посчитаю нужным, несмотря на твою принадлежность к исключительному мужскому полу! Ее гневная тирада привлекла внимание Эндрюса-старшего. Он сложил газету, зажег сигарету и затянулся, внимательно поглядывая на обоих своих отпрысков. Томас покосился на отца, потянулся к грозди винограда, оторвал крупную ягоду и бросил ее себе в рот. - Угу. - Что угу? - Ничего. Элизабет нахмурилась. - Ты вот так просто согласился? - Спорить с тобой – себе дороже, - Томас потянулся, хрустнув плечами. – Знаю, что ты обожаешь это делать, Лиз, но я в самом деле не хочу больше ругаться. На лице у Элизабет в самом деле мелькнуло нечто навроде разочарования. - Ты просто до сих пор боишься отца. Хоть тебе и скоро сорок. Том поджал губы. - Я боюсь отца? - Да! - Правда? На лице у Тома появилось какое-то странное выражение, смесь веселья, перемешанного с возбужденной притворной злостью. Элизабет уставилась на него. У нее расширились глаза, а в голосе появилась паника. - Том? Том, не вздумай… - Я боюсь отца, значит? Томас отложил салфетку и привстал. Роза глядела на них поочередно, совершенно ничего не понимая. - Том!! – Элизабет вдруг вскочила из-за стола. – Прекрати! Она подобрала юбку и что есть ног побежала по лужайке, придерживая шляпку рукой. - Мама, скажи ему! – кричала она на бегу. – Папа!! Тэдди, фас! Фас его! Томас одним махом перепрыгнул стоящий на его пути шезлонг и за несколько секунд догнал сестру. Взвалил ее на плечо, обхватив под коленями и понес назад. Элизабет, повиснув на его плече, била кулачками его спину и визжала так, что из кустов жимолости неподалеку выпорхнули птицы. Тэдди, заходясь лаем, прыгал вокруг них. Роза засмеялась. - Как думаешь, дорогой, они когда-нибудь повзрослеют? – миссис Эндрюс с улыбкой обратилась к мужу. Глава семейства стряхнул пепел с сигареты и сдержанно ответил: - Не думаю. И знаешь почему? Они оба в тебя, любовь моя.

***

В Комбере было славно. После того, как уехал Томас, они с Элизабет болтали обо всем на свете в гостиной, прогулялись до прелестной небольшой речушки, потом Элизабет пошла заниматься в библиотеку, а Роза помогла миссис Эндрюс с хозяйством. Они вместе высадили цветы вдоль дорожки на заднем дворе, разобрали кладовку, обсудили меню для обеда. Мистер Эндрюс уехал и весь день отсутствовал дома. Вечером, около семи, прямо перед ужином позвонил Томас. Труди позвала ее к телефону в гостиной. - Привет, - услышала Роза знакомый, ставший уже родным его бархатистый голос из трубки. – Как твои дела? - Все хорошо, Том, - она улыбнулась. Конечно, он не видел ее улыбки, но она была уверена, что он почувствует. – Ты ведь еще на верфи, да? Он рассмеялся. - Ты проницательна, Роза. Элизабет с мамой не сильно тебя допекают? - Мы с миссис Эндрюс посадили цветы. А Элизабет показала мне реку, то место, откуда ты запускал кораблики. - Здорово, - он помолчал. – Я очень тебя люблю, Роза. И скучаю. - Я тоже тебя люблю, Томас. Она даже немного удивилась, поняв вдруг, что за это недолгое время он стал ей по-настоящему близким и родным. Ее сердце почувствовало расположение к нему еще тогда, на верфи, когда чуть сбилось с ритма при виде его улыбки и вымазанных рук. Розу тянуло к нему, с каждым днем все сильнее, и это чувство, такое поначалу непривычное для нее, захватило ее целиком, не оставив ни малейшего пространства внутри. - Я жду тебя, Том. Теперь она почувствовала, что он улыбается. - Мы скоро увидимся, обещаю. Целую тебя. Передавай всем привет. На следующий день после завтрака они с Элизабет прогулялись в центр Комбера, в садовый магазинчик. Встречные жители, почти каждый из которых здоровался с Элизабет, с любопытством рассматривали незнакомую им девушку. Роза немного смущалась под их взглядами. Наверняка весь Комбер уже знал о внезапной помолвке младшего Эндрюса и о предшествующем ей скандале. Если бы не Элизабет, которая беззаботно болтала с ней, Роза испытывала бы куда больше неловкости. Даже в центре в Комбере стояли невысокие двухэтажные дома, только строгий шпиль церкви возвышался над городом. Мощеные мостовые и горшки с геранью у невысоких ступенек домов придавали городку очарования. Они дошли до магазинчика и Элизабет всучила ей список покупок. - Держи, а я побегу в аптеку, чтобы не терять времени. Все равно мама забыла что-нибудь записать, и придется идти сюда завтра. Встретимся здесь же! Я быстро! Элизабет скрылась за углом, а Роза зашла в магазинчик. Продавец, молодой рыжеволосый парень, который так и не смог скрыть любопытства на простодушном курносом лице, сложил покупки в бумажный пакет. - Прошу, мисс. Только средства от муравьев нет, уж извините. Будет только во вторник. - Хорошо, спасибо, - она забрала пакет с прилавка. - Не за что, мисс. Приходите к нам еще. Передайте миссис Эндрюс, что заказанные ею саженцы уже в пути. Роза почувствовала, что краснеет. Паренек уже знал, кто она и кем доводиться миссис Эндрюс. - Я передам, благодарю вас. До свидания. - До свидания. Она вышла из магазинчика, разгоряченные щеки охладил прохладный осенний воздух. Элизабет нигде не было видно. Прошло пару минут, по немноголюдной улице проехала лошадь, запряженная в телегу. В телеге на сене лежали пузатые темные бочки. Роза посмотрела на небольшие круглые часы-вывеску у соседнего магазинчика и решила про себя, что если Элизабет не появится в ближайшие пару минут, она пойдет в аптеку искать подругу. - Мисс Бьюкейтер? – раздался негромкий девичий голос. Роза оглянулась. - Мисс Коннингэм? Эмили Коннингэм стояла перед ней, все такая же бледная, как в их последнюю встречу, прозрачно-голубые глаза казались огромными. Маленькие руки, кажущиеся совсем детскими, сжимали сумочку. - Добрый день. - Добрый. Никогда прежде Роза не испытывала такой неловкости. Казалось, даже объяснение с Кэлом на верфи было менее болезненным, тогда она не испытывала щемящее чувство постыдной жалости. Эмили смотрела на нее так открыто, таким чистым взглядом, что Роза поежилась. Это было странно. На ее месте сама Роза старалась бы избегать избранницу любимого мужчины всеми силами, но Эмили сама к ней подошла и даже не отводит своего взгляда. - Простите, что ушла так поспешно в нашу прошлую встречу. - Не переживайте об этом, - Роза улыбнулась, но улыбка вышла неловкой, она это знала. - Вы теперь живете в Комбере? Роза кивнула. - Да. Она хотела сказать, что будет здесь жить до свадьбы, и что Томас только вчера ее привез, но вовремя спохватилась. И упоминание свадьбы, и самого Томаса было бы крайне нетактичным. - У нас очень красиво. Комбер маленький городок, но тихий и милый. - Да, это правда. Разговор ни о чем затягивался, и Роза оглянулась, в надежде увидеть Элизабет, которая бы избавила ее от этой неловкой встречи наедине. - Мисс Бьюкейтер, передайте привет Томасу. Скажите ему, что я сожалею о своем поведении. Роза кивнула, думая про себя, что бедная девочка еще и извиняется, чувствуя себя виноватой. И, возможно, она имеет в виду не только свое поведение в кафе. Глаза у Эмили были такими прозрачными, что казались влажными, или на них в самом деле проступали сдерживаемые слезы. Эмили улыбнулась, но губы у нее чуть подрагивали. Роза не выдержала и взяла ее за руку. - Эмили, я не знаю, что вам сказать. Я надеюсь только, что у вас все будет хорошо. - Это вряд ли, - Эмили вновь горько улыбнулась. – Но знаете, это неважно. Думаю, Томас будет счастлив с вами. Мне будет достаточно знать это. Она отняла руку. - До свиданья, мисс Бьюкейтер. Хорошего вам дня. Она повернулась и пошла по улице, маленькая и чуть сгорбленная, будто несла сейчас на своих узких плечах неподъемную тяжесть. Роза не сказала об этой встрече Элизабет. Она вообще хотела забыть о Эмили Коннингэм побыстрее. Это было похоже на то, как будто в летний солнечный день на горизонте появились темные тучи, сулящие отрезвляющий дождь. Она осознала вдруг, что по краешку их с Томасом счастья проходят красной нитью судьбы других людей – Эмили, ее матери, и даже Кэла. И это заставило ее вдруг осознать странное чувство вины за то, что она сейчас счастлива и любима. Как будто она должна кому-то, будто это все дали ей взаймы, попользоваться, и рано или поздно придется платить… - Что-то случилось? – спросила вдруг Элизабет, когда они уже направились домой. - Просто устала, - с улыбкой ответила Роза, но Элизабет, конечно, не поверила. Но промолчала. Когда они вернулись домой, уже наступило время обеда. Из открытого окна кухни, мимо которого они прошли, доносились звяканье посуды, шкварчание раскаленных сковородок, и, конечно, чарующие запахи готовящихся блюд. Готовили здесь вкусно, миссис Эндрюс тщательно следила за этим. Они зашли в гостиную и Роза замерла. За столом у камина, попивая чай, сидела ее мать. Как всегда с безупречной осанкой, поджав губы, в изысканном наряде, она, отставив мизинец, держала фарфоровую чашку, внимательно слушая, что рассказывает ей раскрасневшаяся миссис Эндрюс. Когда она вошли, мать повернула к ней голову. Льдистые голубые глаза обежали взглядом всю фигуру дочери, губы чуть дрогнули. Больше ничем миссис Бьюкейтер не выдала своих чувств. - Добрый день, Роза. - Здравствуй, мама. Элизабет шагнула вперед. - Миссис Бьюкейтер! Очень рада вас видеть, - она протянула матери руку и та с удивлением воззарилась на нее. Потом, уже гораздо хуже чем в начале скрывая свое недоумение, пожала ее. - Я сестра Томаса Эндрюса, думаю, вы знаете, кто это такой. Меня зовут Элизабет. У матери сверкнули голубым колким светом глаза. - Не имела чести быть знакомой с этим, без сомнения, достопочтимым джентльменом. Роза слишком хорошо знала свою мать. Вот и сейчас она единственная услышала в ее голосе пренебрежительные нотки. - Элизабет, - миссис Эндрюс встала из-за стола. – Думаю, наша гостья хочет поговорить со своей дочерью наедине. Пойдем. Роза с тоской посмотрела на Элизабет. Та подмигнула ей. Когда они с матерью остались одни, Роза села в плетеное кресло напротив. Мать молчала, аккуратно сложила салфетку, убрав ее с колен, надела перчатки и наконец взглянула на нее. - Роза. - Да, мама? - Немедленно собирай свои вещи. Ты поедешь со мной.