***
Выходные закончились. Прошло так мало времени, но за эти два дня на удивление много чего изменилось в самом Тэхёне, который всё это время впервые копался не в тетрадях, а в себе. Однако, он понимал, что то, что происходит в школе, просто так не изменить. И неизвестно возможно ли изменить в принципе. И выхода он по прежнему из этой ситуации не находил. Впервые он чуть опаздывает на урок, чтобы лишний раз не нарваться на любимых баскетболистов в коридоре, чем повергает учителя биологии в небольшой шок, но нисколько не жалеет о том, что день не начался со сливок на голове или чего-то подобного. Кроме летящего в его затылок комка из бумаги, на уроке ничего не происходит, а вот на перемену омега идёт как на казнь: угадать когда его решат использовать, как мальчика для битья, а когда оставят в покое — невозможно. На удивление день проходит без происшествий, как и следующий. Тэхён прекрасно понимает, что это ненадолго, ведь он слишком популярная коза отпущения в этой школе, чтобы о нём так просто забыли, но не радоваться тому, что школьная форма в целости и сохранности, а из волос не придётся выпутывать жвачку, не может. Впрочем, причина затишья перед бурей становится ясна на третий день — баскетбольная команда активно готовится к предстоящим соревнованиям между школами, а потому освобождена от уроков. Эти дни Тэхён проводит с пользой. И впервые не для кого-то, а для себя: заводит страничку в инстаграм, скачивает тикток и погружается в мир молодёжи. Об учёбе он не забывает, ведь спустить в унитаз потраченные на обучение годы, откровенно говоря, жалко и глупо, однако, большую часть времени омега уделяет совсем другим вещам. Так, сидя вечером четверга в ленте рекомендаций тиктока, ему попадется один альфа, который очень сильно цепляет: на его руках виднеются вздутые вены, что переплетаются с линиями тату, а стальные мышцы красиво перекатываются под бронзовой кожей при движении, и Тэхён невольно залипает на этих мощных красивых руках. Внезапно в голову врывается до боли знакомый образ: чёрные, как смоль волосы, выбритые виски, пробитая бровь, хищный и в тоже время строгий взгляд чёрных глаз, пухлые губы, которые время от времени расплываются в красивой и притягательной улыбке, мощная шея, на которой выплетены, словно лианы, линии тату, сильные руки, залитые чернилами, мощная красивая грудь, накачанные привлекательные бёдра… Тэхён невольно облизывается, когда в голове, как наяву, всплывает образ Чонгука. На этого альфу хочется смотреть, не отрываясь. Проводить подушечками пальцев по мягкой коже, ощущая стальные мышцы. Вдыхать терпкий запах парфюма. Зарываться в мягкие волосы пальцами и массировать кожу головы, от чего он бы закатывал глаза в удовольствии. Этого всего очень хочется. Просто хочется Чонгука. Себе. Щёчки покрываются румянцем, когда от всех этих мыслей Тэхён впервые возбуждается. Возбуждается от воображаемых картинок того, чего никогда не может быть, потому что такому лузеру, как ему, нечем привлечь взрослого сексуального мужчину. Но никто ведь не запрещал мечтать. В тот момент, когда желанный образ размывается, в голове загорается красная лампочка от появившейся идеи. Очень глупой, странной, бредовой даже, но показавшейся тогда слишком крутой и гениальной, чтобы как-то себя остановить. И вот уже пальцы печатают нужный запрос в гугле, пока в глазах загораются искорки. В тихом омуте и черти водятся, как говорится. Правда, тут они не просто водятся, а закатывают вечеринку и танцуют танго, потому что, кажется, Тэхёна немного, самую малость, понесло, ибо как иначе оправдать запись в тату-салон — не понятно. Он совершенно не знает какой эскиз выбрать, какого размера тату хочет, какой смысл вложить в него. О чём там говорить, вообще, если он не решил даже где хочет это самое тату набить. Но, как говорится, голова думает, а руки делают, и вот уже запись на завтрашний день готова. И ничего, если даже спустя годы он с улыбкой на губах будет говорить своим детям, что сделал это по глупости, ведь пока это единственная интересная вещь, которую он сможет о себе рассказать.***
Тэхён стоит в восемь часов вечера посреди людного переулка в центре Сеула, смотрит на горящую красным неоном вывеску «JK Tatto» и не может поверить в то, что он действительно готов это сделать. Трель колокольчика разносится по небольшому помещению, когда Тэхён открывает дверь и заходит внутрь. Глаза сразу же цепляются за примеры работ, висящие вдоль кирпичных стен, за графити, что по мнению самого Тэхёна очень гармонично смотрится на белой стене, у которой выстроены кресла для клиентов и кофемашины. Стойка администратора расположена по центру и будто визуально разделяет собой помещение на три части: слева — зона для гостей, с расположенными на ней удобными небольшими креслами и журнальными столиками, возле которых на металлических полках с колёсиками выложены журналы с эскизами; справа — разделённые друг с другом небольшими ширмами кресла, предназначенные для тех, кому делают пирсинг; сзади же стойки, за чёрной длинной шторой, как понял Тэхён, скрывается рабочее место тату мастера. Коленочки невольно начинают дрожать от осознания того, что вот он здесь, стоит перед стойкой администратора и собирается совершить либо самый отважный поступок в своей жизни на данным момент, либо самый глупый. Правда, одно второму не мешает в этом случае. — Здравствуйте. Вы по записи? — миловидный омега легко улыбается ему в знак приветствия, на что Тэхён может только громко сглотнуть скопившуюся слюну и еле выдавить из себя тихое «да». — Скажите, пожалуйста, имя и фамилию. — К-им Тэхён, — Боже, да у него же на лице написан весь ужас, который он испытывает. — Мастер скоро освободится, вы можете пока присесть. Сделать вам кофе? — администратор продолжает доброжелательно улыбаться, а Тэхён в это время зеленеет, краснеет и синеет, пока пытается выдавить из себя жалкое «нет», будто тот его сожрать готов, и это явно не может не вызвать тихий смешок у парня напротив, за что Тэхён его даже не осуждает. — Не переживайте так, — голос омеги становится ещё мягче, — первое тату — это всегда страшно и, чего уж скрывать, не совсем приятно, но вы можете выбрать с мастером менее болезненное место и начать с небольшого размера, если всё ещё сомневаетесь в эскизе. Тэхён и правда не понимает как решается на следующий вопрос: — А у вас тоже есть тату? Тот молча, ничего не говоря, разворачивается спиной к Тэхёну и поднимает футболку, оголяя забитую полностью спину. Ким только рот открыть может и моргать еле-еле. — Нравится? — и улыбка такая самодовольная и сладкая, что невозможно удержаться, чтобы не ответить такой же. Только Тэхён хочет открыть рот и сказать насколько это красиво, по помещению разносится очень знакомый голос с явно выраженными в нём смешинками: — Чимин, ты мне решил всех клиентов распугать? Вышеупомянутый Чимин тут же закатывает глаза, опуская футболку, и поворачивается к ширмам: — Я не распугиваю, а зазываю наоборот. Человек вон первый раз пришёл, я успокоить хотел и работу твою показать, неблагодарный. И тут Тэхён решает выглянуть из-за спины омеги, чтобы увидеть источник звука, да так и замирает с открытым ртом и выпученными глазами: — Вы? Чонгук, кажется, сначала тоже немного теряется и моргает чуть рассеяно, а потом расплывается в широкой улыбке, точно Чеширский Кот, и начинает обходить стойку, подходя ближе: — Так-так-так, и кто это у нас тут пожаловал? Неужели это человек, который не смотрит по сторонам, когда летит через дорогу? — Всю жизнь вспоминать будете? — страдальческие нотки в голосе скрыть не получается. — Конечно буду. — Ой, а вы знакомы? — глаза Чимина тут же загораются интересом. — А давно? А где и как познакомились? — нет серьёзно, у Тэхёна такое ощущение, что этот человек сейчас через стойку перевалится от интереса — так близко он к ним наклонился. — А ты, — альфа легонько толкает его указательным пальцем в лоб, — запиши Джунхека на следующую неделю и сделай нам кофе пока мы обсудим эскиз. — Ну и ладно, ну и пожалуйста, — вид этих выпученных от обиды губок слишком умиляет Тэхёна, хотя он совершенно не понимает что тут происходит, но ему очень интересно. — Спасибо, — Чонгук дарит последнюю улыбку омеге, а затем разворачивается к Тэхёну, осматривая, пока Чимин уходит делать кофе. — Приятно видеть, что на этот раз твоя одежда не заляпана соусом. — Ну нужно же делать исключения, — улыбнуться получается очень криво, на что Чонгук только хмыкает под нос, никак не комментируя. — Пойдём, — и кивает головой в нужном направлении, разворачиваясь и ведя Тэхёна за собой. Ким осматривается вокруг, подмечая то, как гармонично смотрятся все элементы декора, насколько всё до мелочей продумано, вплоть до каждой лампочки, и это не выглядит как типичный тату-салон, которые ему приходилось видеть в фильмах, ведь нет этих агрессивных чёрно-красных картин, мигающих надписей, волков с ножами, — только минимализм и чувство стиля. Он даже может сказать, что ему здесь уютно по-своему. — Нравится? — чужой голос вырывает из размышлений. — Что, простите? — Спрашиваю нравится ли тебе здесь. — Я никогда раньше не был в таких местах, — Тэхён смущённо смотрит на внимательно слушающего его альфу, тут же уводя глаза, — но представлял их всегда иначе. И мне определённо нравится больше то, что я сейчас вижу. Альфа только кивает, принимая ответ, улыбаясь краешками губ: — Что ты хочешь набить? Есть готовый эскиз? — Если честно, — теперь стало по-настоящему стыдно, — нет. Я не успел определиться. — И как же ты решился тогда прийти сюда вот так вот? — Чонгук не выглядит раздражённым, когда подходит чуть ближе к омеге, складывая руки на груди, и с любопытством заглядывает в глаза, хотя лично Тэхёну кажется, что в самую душу. — Я н-не знаю? — не то вопрос, не то ответ. По помещению разносится только тяжёлый вздох альфы, когда он прикрывает глаза и устало трёт их руками: — Знаешь хоть где хочешь сделать? Размер? — Хочу либо на рёбрах, либо на руке. Среднего размера, чтобы красиво было, — Тэхён весь в комочек сжался под нечитаемым взглядом альфы. Когда Чонгук долго и пристально смотрит на него, то не понятно: он хочет ему по шее дать за глупость и трату времени, либо хочет по этой самой шее и погладить, глядя на побитый вид. Дилемму в голове прерывает всё тот же Чонгук: — На рёбрах будет больнее, чем на руке. У меня есть пара эскизов, которые неплохо смотрелись бы на тебе, но для начала мне интересно узнать зачем ты, вообще, сюда пришёл, потому что обычно люди знают чего хотят, или же имеют несколько вариантов, между которыми не могут выбрать, но чтобы без понимания того, что ты хочешь, идти в тату-салон — это что-то новенькое. И тут один маленький омега присел на одну свою маленькую попку. Что он ему скажет вообще? «Хочу быть крутым, но так как ничего из себя не представляю — решил, что тату придаст мне уверенности», или «перевозбудился от татуированных альф в целом и тебя в частности», или «да кто его знает — моча в голову ударила и захотелось попробовать всё на свете за два дня»? Это всё звучит настолько абсурдно, что проще сразу пойти утопиться в луже, чем говорить это. Он и так себя чувствует полным придурком, а озвучь он хоть одну из этих причин — будет выглядеть ещё более жалким и глупым, чем чувствует себя сейчас. — Долго думаешь, малыш. И я вижу как крутятся шестерёнки в твоей голове, — альфу, кажется, совсем не заботит то, что тут тратят его драгоценное время на пустые разговоры, потому что глаза Чонгука горят интересом и он время от времени покусывает губу, оглядывая омегу перед ним, изучая всё, вплоть до подрагивающих пальцев. — Я не малыш, — тонет где-то в вороте джинсовки. — И ещё какой, — и Тэхён снова невольно залипает на, кажется, самой красивой улыбке в мире. — Ваш кофе, босс, — их идиллию прерывает зашедший с небольшим подносом в руках Чимин. — Не ёрничай, — Чонгук только глаза закатывает, не обращая внимания на высунутый язык омеги, что скрылся так же быстро, как и вошёл. — Босс? — только и может спросить Тэхён. — Это мой салон, — как ни в чём не бывало, пожимая плечами, отвечает Чонгук, и пока потерянный Ким Тэхён в который раз за сегодня глупо хлопает глазами, добавляет непринуждённо, — а Чимин ведёт себя как говнюк, потому что он мой младший брат. Но это совсем не то, что я хотел бы обсудить сейчас, — он подходит вплотную и нависает над Тэхёном, у которого сердце начинает биться настолько сильно, что скоро протаранит грудную клетку. — П-почему? — только и может выдавить из себя. — Потому что меня больше интересует то, как маленький глупый омега, который ныкается по углам от своего отца, вдруг оказался у меня в салоне, совершенно не зная что он хочет, через пару дней после того, как я чуть не сбил его полностью потерянного и перепачканного одноклассниками-дебилами в соусах. Тэхён резко вдыхает воздух от напряжения, и когда лёгкие забиваются приятным одеколоном с запахом древесины, а тёмные, словно ночь, глаза с пляшущими в них чертятами прожигают в нём дыру, что-то внутри переклинивает и из хоть как-то мыслящего человека он превращается в расплывающуюся лужицу, которая способна только смотреть на Чонгука глазами-сердечками и пускать слюни на его татуированные руки, желая обвести языком каждую чёрную линию, прямо к шее, чтобы затем слабо прикусить мягкую кожу. Чонгук не может не заметить состояние Тэхёна и то, насколько сильно участилось его дыхание, а потому лишь улыбается самодовольно и сокращает расстояние настолько близко, что ещё немного, и их носы соприкоснутся: — Ну так что? Решил стать бэд боем? — А-а если и решил, то что? — видит небо: Тэхён старается держать себя в руках насколько может. — То это очень глупо, малыш, — альфа щёлкает его по носу и отстраняется резко, подходя к небольшому столику у стены, улавливая громкий облегчённый выдох за своей спиной и улыбаясь незаметно от этого. — Почему глупо сразу? Вы же сами сказали, что мне нужно защищать себя, — и столько невинности в этих глазах. — И как тату поможет тебя защитить? Набьёшь себе биту и будешь ходить ей угрожать? — Я думал, это придаст мне уверенности в себе, — омега понуро опускает взгляд вниз, — и я буду чувствовать себя немного круче, что ли. — Ты в курсе, что перед тем, как бить тату, рекомендуется год обдумывать эту мысль? Ты уверен, что не пожалеешь о ней через месяц, например? К тому же, если набиваешь не что-то значимое, а «лишь бы было». И, вообще, что за бред? С каких пор тату — это показатель крутости? Или допинг под названием «уверенность в себе»? Тебе, чтобы за себя стоять, нужно выйти из позиции мальчика для битья и послать нахер тех придурков. Либо же, — Чонгук на мгновение замолкает, обращая на следующие слова всё внимание Тэхёна, — тебе нужен тот, кто сделает это за тебя. — Издеваетесь, да? — он выглядит совсем уж побитым. — Нет у меня никого такого. — Что ж, — альфа опирается поясницей о стол, складывает руки на груди и хитро смотрит на Тэхёна, толкая язык за щёку, — я мог бы. А тот, бедный, теряется конкретно так и на лбу красным «error» мигает. Он молчит, разинув рот, и не понимает: ему послышалось это из-за хронического недотраха или Чонгук и правда это сказал. Чонгук, который весь такой сексуальный, в этих долбанных скини, обтягивающих шикарные бёдра и задницу, и в этой слишком маленькой для его бицепсов футболке, вдруг предлагает ему… А что он, собственно, предлагает? Возможно, это Тэхён себе напридумывал и мыслями полез не куда надо. — Что вы предлагаете? — О, предложить я могу много, — Тэхён гулко сглатывает, представляя себе в красках это «много», и начинает чувствовать себя овечкой, загнанной в угол, под пристальным хищным взглядом альфы, — но пока предлагаю просто побыть твоим папочкой. У омеги сердце в глотке бьётся в такт поигрывающим бровям альфы: — Вы сейчас ко мне п-подкатываете? Альфа заливается искренним громким смехом, когда смотрит на сжавшегося в комочек омегу перед ним с перепуганными глазами: — Пока я просто предлагаю защиту, но скрывать то, что у тебя слишком милая мордашка, которую мне хочется потискать, я не буду. — И ч-что вы будете делать? — В первую очередь поведу тебя сейчас в кафе, потому что бить тебе тату просто потому что ты думаешь, что она тебя сделает круче, я не хочу, а потом будем навёрстывать упущенное тобой время и позволим тебе почувствовать себя нормальным подростком. Как звучит? — и улыбается так загадочно. — Пока, если честно, очень непонятно, — Тэхён пока не может понять своих эмоций по этому поводу, потому что такое происходит с ним впервые и очень сложно вот так сразу сказать однозначное «нет» или однозначное «да», потому что это страшно и волнительно одновременно: он собирается отдать себя в руки взрослому мужчине, как бы двояко это не звучало, но и при этом в голове крутится мысль о том, что если откажется, то он упустит что-то важное. — И что мы будем делать? — А это ты узнаешь потом, — и подмигивает игриво, начиная собираться. А Тэхён вдруг думает, что в жизни просто так ничего не происходит и что если офигенно красивый владелец тату-салона предлагает тебе стать твоим папочкой, пусть даже под этим он имеет в виду роль няньки, то нужно пользоваться этим шансом.