Наруто согнулся вдвое. Как ловец над квиддичным полем, он навис над исписанными страницами, едва не водя по ним носом. Буквы, нанизанные на леску знакомого почерка, вились друг за другом, рассыпались в чернильной какофонии на символы и вновь собирались в единое целое.
Наруто читал, водил взглядом по размазанной собственным отпечатком «о» в слове «Выручай-комната», букве «н», которую Саске всегда вычерчивал старательнее, чем остальные. Лисой, вынюхивающей добычу, Наруто пытался отыскать намёк, прежде незамеченный след, вымогал у страниц разгадку исчезновения Саске, но не находил в прочитанном никакого скрытого смысла.
Над Запретным лесом таял молочный рассвет, деревья тонули в тумане, как в морской пене; сквозь строки распахнутого дневника Наруто видел наяву полуночный взгляд, ощупывающий его лицо, и в глубоких, как глухой мрак, зрачках, встречался со своим раненным в душу отражением.
Наруто тряс головой, и призрак таял сливочной дымкой вслед за рассветом. Где-то за чёрной каймой, у самого края мира, плыли по небу луна и солнце, поворачиваясь то одним боком, то другим, пока Наруто повисал в пространстве бестелесным духом, одиноким и покинутым.
В последние дни в нём вскрылся источник боли и выдержки, смелости и горя, любви и потери — всё перемешалось, и его бросало в каждое из этих ощущений попеременно.
Неизменно Наруто откладывал дневник, потирал глаза после бессонной ночи, невидящим взглядом упирался в окно спальни башни Гриффиндора. Он пытался успокоиться, но мысль о Саске накладывалась на воспоминание о его исчезновении, и обе снедали подчистую. Наруто толком не мог спать: тело изнурено, а мозг отключаться отказывался.
Дневник же, истерзанный, безжизненный и бессловесный, молча лежал на тумбочке, словно мёртвое животное, перетягивая на себя всё внимание.
Со дня исчезновения Саске Наруто брал его с собой везде: не выпускал из рук, постоянно касаясь обложки в надежде, что он потеплеет, что Саске подаст хоть какой-то знак на его бесконечные «Где ты», «Ответь, пожалуйста», «Можешь не писать ничего, просто поставь точку, я хотя бы буду знать, что ты живой».
Но Саске не отвечал. И с каждым новым днём в теле Наруто неповоротливым ледяным чудовищем ворочались прожигаемые стыдом непонимание и обида.
Саске ушёл сам — на этом сошлись во мнении все, кто был в тот день в кабинете директрисы. Хотелось думать, что его похитили, но Наруто не мог игнорировать дни и минуты, когда сам догадывался — с Саске творится что-то странное, с Саске происходит нечто нехорошее. Жаль, что он не понял этого вовремя: не осознал, не спросил…
Доказательство, что последние месяцы он был преступно невнимателен, Наруто получил сразу же, словно пакет из «Сладкого королевства», из которого вырвались мятные жабы.
Оказалось, из школы не просто не убрали конвой мракоборцев, а увеличили его:
— А ты разве не знал? — Сакура нервно прикусила губу на следующий день в общей гостиной, когда новость об исчезновении Саске облетела весь Хогвартс. — Вам двоим ведь так и не возобновили наказание, я думала, ты догадался. Конечно, Министерство побоялось отсылать мракоборцев из школы. После Рождественского вечера директриса добилась, чтобы людей прислали больше…
— Но я никого не видел, — повторял в пустоту Наруто. — Никого.
— Оно ведь так и задумано, верно? — обеспокоенно кивнула Сакура. — Чтобы ни ученики, ни преступник, если он задумает пробраться в Хогвартс, не поняли, что школу охраняют.
Она притихла, раздавленная горьким молчанием Наруто, и больше старалась не заговаривать о чём-то, что могло косвенно вогнать его в уныние.
— Я не буду говорить тебе, что предупреждал, — яростно шлёпая по грязи, негодовал Конохамару. Как только он услышал о происшествии — невзирая на опоздание к началу урока, — сразу же бросился на поиски Наруто и Кибы и догнал их на опушке, где проходили занятия по Уходу за Магическими существами. — Потому что ты сам прекрасно помнишь, что я предупреждал тебя, Наруто, каково это — связываться со слизеринцем. Радуйся, что всё случилось сейчас, а не… — Он осёкся, заметив, как потемнел взгляд Наруто.
— Он, конечно, угрюмый был, но не знаю… Брр-р… — по-собачьи тряхнул волосами Киба, словно только что выбрался из ледяной воды, и натянул шарф повыше на лицо — вокруг школы гуляли сырые северные ветра. — Даже представлять страшно: в одиночку искать убийцу родителей.
— Ты сам-то что думаешь? — спросил Конохамару у Наруто.
— Он не стал бы к нему присоединяться, — ответил Наруто. — Он не такой.
— Может, и не такой. Но, Наруто, извини, что теперь об этом говорить, такой он был или какой-то другой? — обречённо развёл руками Конохамару — да так резко, что чуть не поскользнулся и не рухнул в подтаявший грязный снег. — Ты должен злиться, Наруто, сильно злиться, потому что он тебя обманул, Горгона его дери! Он говорил тебе, что собирается валить из Хогвартса? Нет!
— Так-то и я бы никому не сказал, если бы вздумал отомстить… — пробубнил Киба.
Конохамару продолжал бушевать, будто это его оставил Саске, а не Наруто. У подножия мраморной лестницы Конохамару едва не споткнулся, запутавшись в полах мантии:
— Я подозревал, что у Учихи эмоциональный интеллект, как у дементора, но…
— Хватит, — выдавил из себя Наруто. — Вы не помогаете.
Грубо растолкав толпу зазевавшихся второкурсников, он, не оборачиваясь, свернул в вестибюль, оставив растерянных друзей за спиной.
Волшебный потолок Большого зала в точности совпадал с его настроением: горькая серость, занавешенная дождём. К стрельчатым окнам лип редкий туман, этот же туман обступал Наруто со всех сторон, отрезая от нормальной жизни, школы, друзей…
Никого из них не оставляли вот так — в полном одиночестве перед фактом, признать который требовало особого мужества: тебя бросили ради цели, со всех сторон уродливой, как её не выверни.
Это было невозможно вынести, невозможно принять — внутри ширилась и затягивала в себя страшная яма, место которой раньше занимал Саске, и Наруто проваливался в неё всё глубже и глубже. Наруто не хотел оставаться с ней наедине: ещё чуть-чуть, и ему казалось, она его уничтожит.
Во рту становилось сухо, горло стискивал спазм. Наруто представлялось, что его тело медленно растворяется, становится бесплотным в однообразной и безликой массе студентов: сначала растворялись плечи, колени, спина, затем полностью растворялись ноги. Он рассыпался на крошечные волшебные искорки, превращался в золотую дымку над Амортенцией, острые блики на круглом боку снитча, ниточки в знамени Гриффиндора, какими был расшит лев, блеск фей-светляков — и только белое солнце на ладони оставалось целым.
Он тёр его, мял — кожа нагревалась от трения, Наруто сжимал и разжимал кулак, пытался сосредоточиться на одной точке, но не выдерживал: разворачивался, бросался прочь из Большого зала, терялся в пустынных коридорах и уже там, стоя в полном одиночестве, позволял лопнуть и прорваться наружу всему, что болело.
Боль, горячая, текла из глаз. Где тебя искать, Саске, думал Наруто, куда ты пропал, спрашивал, словно надеялся, Саске услышит его немую просьбу, прочтёт мысли и даст ответ.
Наруто не мог озвучить всё, что чувствовал: казалось, вопросы сорвутся с губ, обратятся в стекло, разобьются и вонзятся под кожу, но и молчать становилось тошно. Стоило ему завести разговор об этом с друзьями, он сразу же его сворачивал, а когда оставался один — хотел поговорить о Саске хоть с кем-нибудь.
Школу, тем временем, новость об исчезновении шестикурсника взбудоражила: деканы несколько раз проводили разъяснительные работы каждый со своим факультетом, девчонки, те, кто ещё не оставил надежд околдовать Саске любовными чарами, показательно пытались друг друга перерыдать. Ино — настолько громко, насколько могла — под аккомпанемент сочувственных стонов сетовала за столом Слизерина, что она-то как раз была очень близка с Саске и не раз слышала, как он клялся отомстить брату.
Через неделю её рассказы обросли подробностями, где сама Ино, рыдая на коленях, умоляла Саске не покидать Хогвартс, а он, почему-то с мечом, исчезал во мраке ночи и, к неудовольствию каждый раз ревностно реагирующего на этот рассказ Сая, обещал к ней вернуться.
Очень скоро эту байку подхватили остальные. Правда, вместо имени Ино каждый раз звучало имя новой девочки, а история становилась всё менее правдоподобной: Киба уверял, что слыхал версию, где была задействована погоня на драконах и парочка вампиров.
Наруто успел забыть, каким популярным был Саске среди студенток: каждая, всласть пройдясь по Наруто, небрежно заявляла, будто слышала, что никогда они с Саске не встречались, а то и вовсе говорили — будь они на месте «этого Узумаки», Саске в жизни бы из школы не ушёл.
Всё самое обидное будто бы специально говорилось громче обычного — стоило Наруто пройти мимо группы перешёптывающихся девчонок или просто сидеть за столом Гриффиндора, он сразу становился объектом обсуждений.
— Ты не виноват, — повторяла раз за разом Сакура, — а они просто дуры набитые и завидуют. Не обращай внимания. Эй! — Сакура прикрикнула куда-то за спину Наруто. — Если будете толпиться в проходе, факультет Когтевран не досчитается десяти баллов!
Стайка пятикурсниц в мантиях с синими отворотами, намеренно застрявшая у стола Гриффиндора, обиженно попятилась прочь.
— Чему здесь можно завидовать? — резко отзывался Наруто.
— Ты недооцениваешь желание некоторых быть в центре внимания, когда вокруг происходит что-то… — встрял Конохамару, — опасное, из ряда вон выходящее… не знаю, интересное?
— Интересное? — вскипел Наруто. — Они это называют
интересным?
Конохамару виновато развёл руками:
— Я не говорю, что это хорошо. Каждая наверняка мечтает быть на твоём месте просто потому, что… — тут Конохамару сделал над собой видимое усилие и закатил глаза, — о
Саске и его брате пишут в «Пророке». Ты будто не понимаешь, насколько людей пугают и привлекают любые слухи о таинственных убийствах. Любая из них хотела бы сейчас показательно заламывать руки, делясь подробностями этого дела. Видишь ли, — Конохамару сделал неопределённый жест рукой, — полшколы думает, ты обо всём был в курсе, а сейчас строишь из себя невинную овечку.
Наруто прикусил губу.
Слова Конохамару были недалеки от истины — Саске обсуждали много и часто. Часть тех, кто записался в «группу поддержки», видели его поступок в излишне романтичном свете, но с другой стороны Наруто не мог не отметить странной тенденции: любой разговор об Учихах, который ему довелось случайно подслушать, постоянно утекал в русло, в тёмных водах которого Наруто совершенно не ориентировался. Некоторые слухи и вовсе были напрочь лишены романтики.
— Наверняка они оба заодно, — услышал как-то Наруто перешептывающихся четверокурсников, когда проходил мимо. Стоило им заметить Наруто, они сразу же притихли.
Вновь обострились уже знакомые пробелы в знаниях о мире волшебников: Наруто и не подозревал, как много среди его однокашников потомков тех, чьи семьи в недавнем прошлом стали жертвами сегрегационной политики.
И жертвами — в прямом смысле. К Саске они стали относиться едва ли хуже, чем к сбежавшему Учихе Итачи.
— Мне нужно разобраться в этой истории, — без утайки заявил Наруто Сакуре и Конохамару, когда они, жуя тосты, гуляли вокруг Чёрного озера. — Я уже слышал в кабинете Цунаде, что Саске мог поддерживать Итачи. Это бред, но кто-то ведь в это верит? Того, что рассказал мне Саске, — слишком мало. Я чувствую себя идиотом, которого обвели вокруг пальца, но с другой стороны… что, если Саске не мог поступить иначе? Я хочу его понять.
Он вскинул глаза на подругу, ожидая осуждения, но та, к его облегчению, отнеслась к услышанному со всей серьёзностью:
— Я… на самом деле успела немного узнать, — смущённо созналась она. — Об этом говорится в «Современнейшей истории ворожбы» и… Ладно, неважно. Учихи, оказывается, в своё время лишились доверия в волшебном сообществе — из-за того, что глава их дома объявил, будто, разбавляя кровь в браках с маглорождёнными, волшебники вырождаются. Идиотская логика, знаю. Многие ужаснулись, но были и те, кто проникся. Над волшебниками, кто нарушал правило, — пытались чинить самосуд за спиной Министерства. Видимо, этот Итачи тоже проникся идеей чистой крови.
Сакура пожала плечами и слегка поморщилась, будто увидела что-то неприятное:
— Ино сболтнула, будто всему Слизерину известно, что родители Саске были против деления волшебников на чистокровок и полукровок, но ты знаешь Ино, она может болтать что угодно.
— Может, здесь она и права, — заметил Конохамару. — Мы все читали подробности в «Пророке», так? Их отец, Фугаку Учиха, получил место в Министерстве, в Отделе магического правопорядка, а многие поборники чистой крови считают, раз ты сотрудничаешь с грязнокровками, коих в Министерстве как пухлых заглотов в пруду, то ты предатель рода и место твоё рядом с маглами. Учихи — проклятый род. Если этот Итачи решился на убийство, то ясно, почему куча народу думает, что и Саске может быть таким…
Он оторвал кусочек тоста и швырнул его в озеро. Из воды высунулось огромное щупальце, сцапало еду и скрылось.
— Говорят, Итачи сразу признал вину, поэтому неудивительно, что дело не афишировали и тянули суд до… — Конохамару наморщил лоб и задвигал губами, будто что-то считал. — Мать моя каргунья, это что получается… этот Итачи в шестнадцать убийство совершил?
— Просто псих, — шепнула Сакура, прижав ладонь ко рту.
Их троица надолго замолчала, глядя на озеро.
— Всё это отвратительно звучит, — наконец признался Наруто, сжав кулаки в карманах. — Я не верю, что Саске мог желать своим родителям смерти. Не верю, что мог присоединиться к сумасшедшему.
— Конечно нет, — моментально отозвалась Сакура. — Сразу ясно, он хочет отомстить. Прочёл в газете, что Итачи близко, и решил его сам найти. Правда ведь?
Она выразительно посмотрела на Конохамару, и тот активно закивал:
— Как пить дать!
— Пока в «Пророке» пишут, что школьник сбежал из Хогвартса, желая отомстить брату, многие захотят помочь Министерству в поисках, — успокаивающе произнесла Сакура. — Уверена, Саске быстро найдут.
— Я не могу сидеть сложа руки, — покачал головой Наруто. — Надо что-то делать. Пока он где-то там, возможно, в опасности, я бездействую. Нужно как-то попытаться найти Саске, разработать план, пока он не…
— Вообще-то, — кисло заметил Конохамару, — мы уже это обсуждали. Ты ему сейчас ничем не поможешь. А если сбежишь на его поиски — только усложнишь задачу Министерству. Будет обидно, если кто-то, кто мог бы найти его, упустит этот шанс, пока будет разыскивать тебя.
— Конохамару прав, — сказала Сакура. — И мы даже предположить не можем, где его искать. Можно, конечно, попытаться обшарить каждый уголок в стране, но… Наруто, пока он не ответил тебе в дневнике, нет смысла даже пытаться что-то делать.
Наруто вскинул глаза к небу — оно напоминало желтеющий синяк. Слова Сакуры и Конохамару, пусть это и сложно признать, не были лишены логики, и от этого становилось тошно как никогда.
Про дневники, заколдованные Протеевыми чарами, Наруто рассказал Цунаде ещё в день исчезновения Саске — в надежде, что это может установить его местоположение, но никто из взрослых не отнёсся к этой идее всерьёз.
— Нам повезёт, если он взял его с собой, — заметила тогда Цунаде, но по её тону было ясно, она просто не хочет лишать Наруто остатков веры. — Однако лучше нам сильно не надеяться на это.
Вещи, как позже выяснилось, Саске оставил в Хогвартсе. Декан Слизерина распорядился убрать их подальше от глаз любопытных учеников, и сколько бы Наруто не трепал нервы Суйгецу, добиться информации, остался ли дневник Саске в Хогвартсе, не смог:
— Мне-то почём знать, — ворчал он, когда Наруто в очередной раз изловил его в подземельях. Перекатывая во рту «Друбблс» и закатывая глаза так далеко, что, казалось, ещё чуть-чуть, и они не выкатятся обратно, Суйгецу наконец обратил внимание на дневник в руках Наруто, который тот совал ему под нос. — Вроде не находили такого в вещах. У него книг было, как водяных чертей в Чёрном озере — кишмя…
Наруто, так и не добившись внятного ответа, разочарованно прятал дневник в сумку и уходил прочь.
Шли дни. Небо, утро за утром, становилось всё чище и голубее — спешил март. В весеннем воздухе подвисала легчайшая дымка, а у кромки Запретного леса зазеленела Гремучая Ива.
От Саске не было никаких вестей. «Ежедневный Пророк» не баловал новостями, письма Джирайи были однообразными и лишены каких-либо подробностей о ходе поисков, дневник хранил молчание.
Наруто и не подозревал, что однажды будет так сильно по кому-то скучать.
Каждый день он по нескольку раз листал дневник, внимательно перечитывал страницы в поисках новых сообщений, которых мог не заметить: вдруг Саске ответил, пока он спал, подал какой-нибудь знак?..
Саске мерещился Наруто везде — в школе, за одинокой партой в библиотеке, за столом Слизерина. Раньше, когда Наруто оборачивался, он почти всегда находил Саске за своей спиной. Может, так ему хотелось быть к Наруто ближе? И не спросить теперь…
Всё вокруг было о Саске, его незримым присутствием наполнился воздух. Каждый угол в замке напоминал о нём: Саске в Выручай-комнате, в Хогсмиде, за столиком у камина в «Трёх Мётлах», под куполом Астрономической башни, в Запретном лесу, в простенке между почтой и «Брюквой». Саске в кабинете Заклинаний, Саске в коридорах, в дыхании, на коже рук, везде…
Хотелось плюнуть на учёбу, бросить всё и отправиться на его поиски. Иногда Наруто казалось — он не выдержит. Никогда он ещё не чувствовал себя запертым внутри собственного тела, никогда его так плотно не обступали стены замка.
Останавливало одно:
— Ты уже помогаешь, Наруто, — твёрдо говорила Цунаде, — если Саске подаст знак в этом твоём… дневнике, он сможет своевременно получить помощь. Ты нужен здесь, в Хогвартсе, и пока ты находишься в школе, ты помогаешь.
— Но я не могу сидеть сложа руки! — горячо протестовал Наруто. — Прошло уже столько времени, какой толк ждать?
— Нет никакого смысла тебе уходить из Хогвартса на его поиски! — рявкала она, но добавляла уже сдержаннее: — Где ты, семнадцатилетний юнец, будешь его искать и, главное, как? Есть у тебя идеи?
— Даже если я буду шататься по улицам Лондона, от меня будет больше толку!
— Больше толку, чем от всего Отдела мракоборцев? — Цунаде сужала ореховые глаза. — Ты даже школу не окончил!
Наруто яростно умолкал и сбегал из кабинета директора: слов не хватало, чтобы выразить все свои эмоции и чувства. О худшем он старался не думать, но кое в чём Цунаде была права: Итачи не было никакого смысла утаскивать Саске с собой, если тот хотел бы его убить, — значит, Саске жив, а уже из этого следует другое: ему в любой момент может понадобиться помощь, и лучше, если у Наруто будет немедленный к ней доступ.
Нашлось и ещё одно серьёзное «но». Трансгрессировать Наруто так и не научился. Этот навык никак нельзя было игнорировать — он был ключевым и в поисках Саске играл первостепенную роль. Не мог же Наруто перемещаться всё время на метле или создавать незарегистрированные порталы?..
***
Весенний замок постепенно наполняло тепло, но никогда ещё Наруто не было так холодно с наступлением солнечных дней. В день финальных испытаний по трансгрессии Наруто оказался в Хогсмиде без товарищей: Кибе исполнялось семнадцать в июле, а Сакуре до совершеннолетия не хватало буквально пары дней.
— Не могли назначить испытания в начале апреля? — пожаловалась она, глядя на расписание. — Придётся теперь ждать целый год!
— Ты хотя бы трансгрессировать научилась, — буркнул Наруто.
На последних уроках Сакуре действительно с лёгкостью удавалось исчезать и появляться в центре своего круга по нескольку раз за занятие, в то время как у Наруто трансгрессия получалась с переменным успехом.
— У тебя всё получится, — заверила его она и похлопала по плечу так, что у Наруто подогнулись колени. — Но даже если не получится, будешь сдавать со мной в следующем году! И с… Саске… он ведь тоже…
Она попыталась обнадёживающе улыбнуться, но улыбка вышла вымученной и немного испуганной. Однако Наруто, отправляясь на испытания, всё равно был ей благодарен.
Утренняя свежесть ещё не вытекла, день не успел разгуляться: солнце вылизывало крыши хогсмидских домов и магазинов. Недалеко от паба «Кабанья голова», где гуляло меньше всего народу, сгрудилась кучка шестикурсников и несколько семикурсников. Большая часть учеников уже сдали экзамен по трансгрессии и вернулись в школу.
Инструктор Ширануи Генма вызывал каждого по очереди, рядом с ним со скучающим видом стал профессор Какаши — на случай, если с кем-нибудь произойдёт расщеп. Наруто взволнованно ждал, пока список опустится до его фамилии, в самый низ.
— Мистер Узумаки Наруто, — послышалось наконец, когда все разошлись. — Ваша очередь.
Он послушно встал напротив круга, в котором ему предстояло возникнуть. Ладони от волнения взмокли. Только бы не промахнуться на пару кварталов, думал он, только бы…
Ему просто необходимо блестяще сдать этот экзамен — не ради того, чтобы получить лицензию, а ради Саске. Если он не сможет уверенно перемещаться в пространстве, как иначе он его найдёт?
Наруто изо всех сил сосредоточился на круге — конечной точке. Зажмурился, крепко стиснул волшебную палочку и, повернувшись на месте, сделал шаг в уже знакомую удушающую тьму…
Когда он открыл глаза, сразу с упавшим сердцем понял — у него не получилось. Прямо перед носом откуда ни возьмись выросла бетонная стена. Наруто оглянулся и стиснул зубы — инструктор и профессор Какаши стояли от него в паре десятков футов.
— Чёрт, — выругался Наруто.
— Ну что ж, — с равнодушным видом сказал инструктор, когда Наруто бегом поспешил вернуться к исходной точке. — Ничего страшного, мистер Узумаки, вам просто немного не хватило
нацеленности.
— Можно я попробую ещё раз?
— Да, вы можете сдать в следующем году в школе или обратиться в Трансгрессионный испытательный центр в Министерстве Магии.
— Нет, сейчас — можно? — Наруто огляделся по сторонам. — Всё равно я один остался.
Инструктор поднял на него равнодушный взгляд.
— Нет, к сожалению, это не…
— Всего один раз!
— Наруто, — строго прервал профессор Какаши.
Наруто, дрожа от негодования и злости, крутанулся на месте и зашагал прочь, в сторону Главной улицы, едва не сбивая по пути прохожих и игнорируя за спиной оклики профессора Какаши.
С другой стороны, думал он, разве это важно? Он промахнулся-то всего на несколько футов! Это ведь не расщеп, даже с таким навыком легко можно отправиться на поиски Саске…
БАМ!
— О-ох!
Тупая боль стеганула по лицу крапивой, и Наруто едва устоял на ногах. Глубоко погружённый в мысли, он не заметил, как врезался во что-то большое и алое.
— Наруто! — раздался удивлённый знакомый возглас.
— Старик! — вырвалось у Наруто, когда ему наконец удалось рассмотреть возникшее перед ним препятствие и узнать в нём своего крёстного.
— Ты чего это не в школе? — пробасил Джирайя.
— А ты что здесь делаешь? — морщась и потирая ушибленный нос и лоб, парировал Наруто. — Ты разве не должен быть занят поисками?
— Естественно, мы этим занимаемся, оболтус, — Джирайя улыбнулся и потрепал Наруто по макушке огромной ручищей. — Ты-то…
— Так долго? — уворачиваясь, перебил его Наруто. Ярость, и так кипевшая в нём, казалось, вот-вот перельётся через край. — Почему вы так долго ищете несовершеннолетнего?!
Несколько волшебников, идущих мимо, удивлённо обернулись. Кустистые брови крёстного хмуро сошлись на переносице.
— Ты чего это раскричался, а?
— Он просто не сдал экзамен по трансгрессии, мистер Джирайя, — послышался невозмутимый и терпкий, как отвар коры, голос профессора Какаши, и на плечо Наруто неожиданно легла твёрдая ладонь. — Наруто, я понимаю, твой друг пропал и тебе хочется поскорее ему помочь, но даже не думай сбегать из школы.
Наруто хотел было возразить, заглянул в лицо Какаши, наполовину скрытое высоким воротом, и стушевался, прочитав во взгляде декана ту особую проницательность, с какой он, казалось, иногда проявлял поразительную способность заглядывать прямо в душу — словно умел читать мысли.
— Вот оно что, — Джирайя немного смягчился. — Не переживай, мы знаем своё дело.
— Я хочу помочь, — заявил Наруто. — В поисках.
— Как же ты поможешь?
— Если бы я увидел, где вы его ищете, я бы мог что-то подсказать… Я хотя бы знаю его лично!
— Чёрт, Наруто, клянусь драконом, летом я бы взял тебя в штаб-квартиру мракоборцев, но сейчас…
— Какой смысл мне сидеть в школе?! Я совершеннолетний, и я могу помогать.
— Ты шестой курс ещё не окончил, мелочь.
— И что?
— В штаб-квартире работают только взрослые, совершеннолетние волшебники, Наруто, — сказал Джирайя. — Те, кто окончил школу, — добавил он сразу же, как только Наруто открыл рот, чтобы возразить. — А ты…
— Но я хотя бы его знал!
— Вообще-то, — в рассеянно-скучающей манере протянул Какаши. Наруто и Джирайя повернулись к нему. — В это воскресенье я как раз собирался наведаться в Министерство по делам школы. Ты можешь отправиться со мной, Наруто. Кажется, ты ещё не отбыл последние недели наказания, так ведь? — Глаза Какаши едва заметно улыбались. — Ты сможешь полностью их отработать, если поможешь отнести мне туда бумаги, а мистер Джирайя заодно покажет тебе штаб-квартиру мракоборцев. Может, ты и вправду сможешь чем-то помочь, кто знает?
Наруто с надеждой воззрился на крёстного:
— Ну?
Джирайя смерил его внимательным и одновременно оценивающим взглядом.
— Хорошо, — сдался он и покачал головой. — Что с тобой будешь делать…
Наруто просиял.
***
Наруто, пытаясь устоять на мощёной мостовой между заброшенного вида офисным зданием и переполненным мусорным контейнером, балансировал нагруженный кипой бумаг и изо всех сил старался ничего не выронить.
Соседняя пивная, заколоченная досками и с бюстом магловского премьер-министра на вывеске, закутанный в туман пасмурный Тауэр вдали, простуженный звон Вестминстера и тесная грязная улочка ничем не выдавали присутствия чего-то волшебного.
Наруто, с интересом озираясь по сторонам, никак не мог перестать удивляться: он не раз гулял по магловской части Лондона, но никогда бы не поверил, что именно здесь — в этом убогом малоприятном месте — расположено целое Министерство Магии.
— Погоди-ка секунду, — попросил профессор Какаши, безуспешно пытаясь отыскать что-то в недрах своей мантии.
Мимо них проковыляла старушка в смешном чепчике с двумя мопсами на поводке и, оглядев Наруто и Какаши с головы до ног, неодобрительно поджала губы.
— Да уж, — виновато протянул Какаши ей вслед. — Никогда не разбирался в магловской моде. Мантии, надо думать, для этой части Лондона
слишком волшебные… Ну да ладно… Где же… Ах, вот они.
Он наконец выудил что-то из кармана и раскрыл руку. На ладони профессора мутно поблескивали магловские английские фунты стерлингов.
— Зайди в будку, Наруто.
— Куда? — не понял Наруто и заозирался.
Профессор Какаши указал в сторону бетонной стены, щедро разрисованной граффити, и потрёпанной красной телефонной будки с побитыми стёклами. Наруто не очень разбирался в магловской технике, но что-то ему подсказывало — она не работает.
— Профессор, вы уверены?..
— Поспешим.
Наруто не стал спорить, пусть даже по волшебным меркам это выглядело довольно странно. Отдуваясь и стараясь не выронить из рук бумаги, он влез в будку. Какаши втиснулся следом и, бросив монетку в приёмник, снял трубку и с уверенным видом принялся крутить диск.
— Шесть… — бормотал он, — два…
Наруто послушно ждал, ни на что особенно не надеясь и припоминая, как далеко отсюда находится «Дырявый котёл». На случай, если им придётся искать другой путь в Министерство, они могут воспользоваться камином, подключённым к сети Летучего пороха. Потому что, судя по всему, профессор явно что-то напутал…
Но как только профессор Какаши отпустил диск, на всю телефонную будку зазвучал прохладный женский голос.
— Добро пожаловать в Министерство магии. Назовите имена и цель визита.
— Хатаке Какаши, — невозмутимо ответил профессор, — Комитет магического образования, административные службы. Сопровождаю Узумаки Наруто в штаб-квартиру мракоборцев.
— Спасибо, — ответил голос. — Мистер Узумаки Наруто, пожалуйста, прикрепите значок к мантии спереди.
Раздался металлический звон и по желобку прокатилось что-то круглое, похожее на монету. Наруто подставил ладонь. Вместе с английским фунтом, который он тут же вернул Какаши, ему в руку упал крошечный значок с надписью:
«Узумаки Наруто. Посещение штаб-квартиры мракоборцев».
— Мистер Узумаки, не забудьте зарегистрировать свою волшебную палочку у дежурного колдуна, — продолжил женский голос. — Вы сможете найти пост в дальнем конце Атриума.
Пол телефонной будки задрожал, и её начало втягивать в асфальт, прямо под землю. Наруто с интересом наблюдал, как мостовая всплывает вверх, пока их с профессором накрывала непроницаемая тьма. Несколько секунд подземный лифт с грохотом уносил их куда-то вниз, потом в сторону, а затем плавно замедлился. Снизу показалась тонкая полоска золотистого света — она просачивалась, озаряя их ботинки и полы мантий, росла и ширилась, пока не залила обоих полностью и не ударила Наруто в глаза.
Наруто сощурился, скрываясь за стопкой бумаг.
— Атриум, — сообщил женский голос. — Министерство магии желает вам приятного дня.
Двери будки шумно разъехались, и профессор Какаши уверенно вышел первым. Наруто, вынырнув из-за стопки, — вылез следом и разинул в изумлении рот.
Он никогда не видел, как выглядит Министерство магии изнутри. Атриум представлял собой огромных размеров зал, убегающий далеко вперёд, залитый отлакированным до зеркального блеска полом. Под высоким синим потолком светились золотые символы — они исчезали, менялись и вновь появлялись, напомнив Наруто необъятных размеров газету. Вдоль утыканных золотыми каминами стен то и дело вспыхивали изумрудные столпы пламени, и оттуда выходили новые волшебницы и волшебники, по-утреннему хмурые. Рядом с каминами тянулись небольшие очереди желающих покинуть Министерство.
— О, — произнёс профессор Какаши, будто только что вспомнил о чём-то важном. — Извини. Совсем забыл.
Он взмахнул волшебной палочкой, и кипа бумаг, которую Наруто всё это время держал, послушно взмыла и поплыла по воздуху, замерев рядом с профессором.
— Сам понимаешь, маглы довольно нервно относятся к вещам, которые летают по воздуху сами собой, — пояснил он. — Спасибо за помощь, Наруто.
— Нет проблем, профессор. — Наруто пожал плечами, с удовольствием ощутив лёгкость в руках.
— Пойдём, провожу тебя до лифта.
Они направились в противоположный конец зала мимо расположенного в центре фонтана. Журчание воды в нём перемешивалось с хлопками трансгрессии и шелестом множества мантий, и Наруто едва не свернул шею, пытаясь разглядеть позолоченные фигуры домашнего эльфа, гоблина, кентавра, волшебника и волшебницы, сотворённых крупнее, чем в натуральную величину. Пока он тащился по залу, стараясь не упустить из виду профессора Какаши и лавируя в потоке сотрудников Министерства, сотни волшебников и волшебниц, кто на ходу читая «Пророк», кто удерживая шаткие башни пергаментов, с непроницаемыми лицами спешили на работу в сторону лифтов у золотых ворот.
— Сюда. — Какаши легонько подтолкнул Наруто к стойке с надписью «Охрана», за которой сидел колдун в переливающейся тёмно-синей мантии.
Заметив их, колдун нехотя отложил в сторону «Воскресный Пророк», будто его оторвали от жизненно важного занятия, вынул откуда-то длинный металлический стержень с вредноскопом на конце и чувствительно потыкал им Наруто в бока.
— Теперь ваша палочка, — дежурно буркнул он и указал на странного вида весы.
Наруто водрузил свою волшебную палочку в латунную чашу, и она коротко задребезжала. Спустя секунду из отверстия внизу весов выпал крошечный кусок пергамента. Наруто, чувствуя себя в высшей степени глупо, протянул руку, но дежурный колдун проворно вырвал бумажку первым.
— Каштан, перо феникса, тринадцать дюймов, — прочитал он. — Ваша?
— Моя, — кивнул Наруто.
— Забирайте, — неприветливо буркнул колдун, нанизывая клочок пергамента на латунный шип. — Не бумагу, а волшебную палочку, мистер. Не задерживайте очередь.
Окончательно сбитый с толку Наруто поспешил сунуть свою волшебную палочку за пазуху. Неповоротливость Министерства, его сложность и бюрократизм, казалось, наваливались Наруто на плечи — и недавнее желание помочь крёстному в поисках Саске, сделать или узнать хоть что-то, показалось ему до смешного наивным. Есть ли тут кому-то дело до судьбы подростка?..
— На самом деле, если здесь работать, то всё не так уж плохо, — заметив перемену в лице Наруто, миролюбиво сказал Какаши, подталкивая Наруто в сторону лифтов.
— Вы работали в Министерстве, сэр? — удивился Наруто.
— Нет, но собирался, — уклончиво ответил Какаши и притормозил у стены, вдоль которой располагалось около двадцати лифтов, не меньше. — Ну-с, кажется всё. Управление мракоборцев находится на уровне два. Мне нужно на уровень пять. Доберёшься сам?
— Конечно.
— Отлично. Я заберу тебя, как закончу.
Какаши похлопал Наруто по плечу и, слившись с толпой спешащих на работу колдунов, исчез, словно его и не было.
Наруто с облегчением выдохнул. Наконец-то он был предоставлен сам себе.
