Carpe Diem:re

      Окончание дня Йо провёл в компании семьи и Асанохи с Хао, которых отец пригласил переночевать, сославшись, что теперь идти домой по ночному Изумо — не самая разумная мысль. Парень старался вести себя так, словно Хао его не поцеловал и пытался убедить себя, что ему самому, конечно, не понравилось, но последнее было откровенной ложью, и потому не удавалось. Однако вести себя, не вызывая подозрений, вышло гораздо легче, потому как Хао делал вид, будто ничего не произошло. За это Йо был ему благодарен, хоть и по-прежнему не знал, как теперь с ним общаться и вообще жить с мыслью, что дал поцеловать себя парню!        Пока Йо, погружённый в такие раздумья, ковырял в тарелке завтрак, Микихиса поведал всем присутствующим радостную новость, что «Асаноха Аоки согласилась стать моей женой!»        Впервые Йо видел отца таким счастливым: мужчина походил на ребёнка, которому подарили то, о чём он давно мечтал, сиял и весь оставшийся день провёл в великолепном расположении духа. Для его сына же теперь эта новость означала одно: он обречён жить с Хао в одной семье, и не сможет от него укрыться! Медбрат теперь везде настигнет Йо. Но скрываться парень и не собирался. Почему он один должен дёргаться и переживать, что кто-то узнает? Не похоже, чтобы это хоть сколько-нибудь волновало Хао.        — Йо, всё хорошо? — отец заметил, что парень всё ещё здесь; надо же!        — Пап, но ведь мы даже не похоронили маму… — из глаз Йо снова пошли непрошенные слёзы.        — Я знаю; не переживай, свадьбу мы отметим после похорон, — тихо проговорил отец.        Пф! Это, разумеется, многое меняет! Тогда никаких проблем, конечно! Всё внутри Йо взорвалось от обиды и горечи; по лицу градом полились солёные неконтролируемые слёзы.        Ну, как? Как так можно?! Умерла — и как будто её вообще не было?! Йо не осуждал — свои принципы он не имел права нарушать!        Хао тоже сидел молча и, уткнувшись в тарелку, казался полностью погружённым в свои мысли. Йо снова испытал грусть, смешанную с чувством покинутости, точно как в больнице, когда отец не приходил к парню, боясь вновь спровоцировать судороги. Тогда Йо вытащил из уныния именно Хао… Хао, которого Асакура так беспричинно оттолкнул и, наверняка, обидел; хоть тот и не подавал вида, что хоть что-то вообще случилось между ними накануне, подобные мысли не отпускали Йо. В очередной раз Асакура чувствовал себя последним мерзавцем, потому что его заскоки обидели единственного человека, который за Асакуру переживал. Йо должен извиниться!        Встав из-за стола, парень ненамеренно привлёк к себе внимание Хао. Медбрат следил за бывшим пациентом своим немигающим, и оттого пугающе-пристальным взглядом, который слегка темнел, когда был направлен на Йо так, словно его мутила какая-то угрожающая жажда. Асакура понял, что Хао поднялся вслед за ним по вопросу Асанохи:        — Хао, ты, что, больше не будешь? — расстроенно поинтересовалась девушка.        — Нет аппетита, — соврал медбрат, уже нагоняя Асакуру у входа в его комнату.        — Йо, стой! — повелительным тоном проговорил Хао.        Юноша покорно остановился, потому что хотел. Хотел хоть капли внимания и понимания, пусть даже от такого пугающего сумасброда.        — Стою, — прокомментировал Йо, покорно остановившись у входа в свою комнату.        — Спасибо. Можно поговорить с тобой? — как-то аккуратно и даже робко спросил Хао.        — И давно ты спрашиваешь разрешение? — Асакура сам не понимал, зачем снова был холоден к нему.        — Ну, со вчерашнего дня…        — Ты хотел поговорить? — спросил Йо, стараясь сделать так, чтобы вопрос прозвучал нейтрально, то есть без холода с его стороны.        — Только не в коридоре, давай зайдём в комнату?        Хозяин толкнул сёдзи, и перед ними открылся привычный беспорядок комнаты Йо.        — Извини, я не прибрался, — Асакура потупил взгляд в пол.        — Да плевать вообще; это же не помешает нашему разговору, — как-то пугающе улыбнулся Хао.        — Йо, что с тобой? — спросил Хао ни с того ни с сего.        — Ну, у меня диабет первого типа… — парень не понимал, что конкретно имеет в виду Хао.        — Это я уже знаю, дурашка, я не об этом спрашиваю, — мягко улыбнулся Хао.        — А о чём тогда? — тонкие бледные губы изобразили умилённую улыбку.        — Ты весь завтрак был мрачнее тучи, — тихо проговорил медбрат.        — Вряд ли ты сможешь понять… Просто не обращай внимания, — говорить Хао, что причина в том, что Микихиса женится на его маме, чего парень не хотел всеми фибрами своей души, мягко говоря, парню казалось грубым.       — Не-а, так не пойдёт, Йо, лучше говори по-хорошему, — медленно протянул Хао.        — С отцом поссорился, не бери в голову, — буркнул Асакура, надеясь, что медбрат отстанет.        — Ты хотя бы своего знаешь; мой погиб в пожаре, когда мне было три.        — Мне очень жаль, — тихо проговорил Асакура, уже стыдясь своего неприятия Асанохи. Девушка сама вырастила Хао.        — А ты береги своего отца, он у тебя один. Иначе поцелую без спроса! И поверь, на этот раз церемониться я не собираюсь! Я просто возьму у тебя то, что хочу, — глаза Хао снова помутнила тёмная поволока.        — Слушай, Хао, почему ты не боишься, что твоя мама узнает о нас?        — А она знает, — спокойно ответил медбрат.        Йо чуть не подавился от услышанного.        — Думаешь, я до тебя не встречался с парнями? — ухмыльнулся Хао. — Да шучу я, расслабься! Боги, видел бы ты своё лицо! — Хао легко засмеялся. Йо искренне наслаждался его приятным переливистым смехом.        — Хао, я тебя когда-нибудь прибью! Что за шутки?! Я тут чуть в обморок не грохнулся! — парень и впрямь очень испугался.        — Просто не доверяй засранцам, — ухмыльнулся Хао.       В следующее мгновение Хао с присущей ему диковато-пугающей непредсказуемостью толкнул Йо на футон, что, к счастью, был ещё не убран с ночи.       Асакура упал на мягкое ложе, устремив непонимающий взгляд на Хао, который нагло и беззастенчиво уселся сверху, придавив своим телом Йо. С тонких розовых губ медбрата не сходила уверенная нахальная улыбка, которую Асакура вдруг непреодолимо захотел стереть. Взгляд нависшего сверху Хао потемнел от охватившего желания. В тот момент Йо испытал настоящий страх, потому как медбрат находился непозволительно близко.        — Ты только, будь добр, не кричи, хорошо, дурашка? — сладким тихим голосом, переходящим на интимный шёпот, спросил Хао.        — Ты что творишь?!        — Не удержался, прости, иногда ты бываешь до безумия милым, и это сводит с ума, — смущённо улыбнулся медбрат.        — Признайся, Йо, тебе ведь нравится? И тогда чего ради бегать от себя? — горячо и бесстыдно прошептал Хао.       Асакура не мог ничего возразить засранцу, ведь чувствовал, что всё тело пылает, а потому продолжал покорно лежать под Хао, пах которого уткнулся в бёдра, отчего по телу Йо прошла приятная дрожь, а мозг, казалось, кто-то отключил, нажав кнопку «Mute» и одновременно заглушив все мысли.       Йо вдруг понял, что дико жаждет стереть ухмылку с красивого лица Хао, и резким движением запечатал губы медбрата поцелуем, отчего лицо парня приняло до бесконечности растерянное и удивлённое выражение.       — А я-то, как дурак, думал уже, что ты так не умеешь, — ухмыльнулся Хао.       — Не удержался, прости, иногда ты бываешь безумно милым, — с неловкой улыбкой сказал Йо, краснея и не веря в то, что только что сделал.