recourse

Когда Джисон уже хотел выйти и пойти в школу, по ту сторону двери его встретил запыхавшийся Минхо с заплаканными глазами. На наводящие вопросы «что случилось» он ничего не ответил, вместо этого молча упал на кровать, утыкаясь в подушку лицом. Приглушенно зазвучал его голос: - Можно я останусь у тебя? Я не пойду сегодня в школу. Хан давно не видел его таким встревоженным. И, конечно, никак не мог ему отказать или переубедить. Минхо ночевал вчера у Хана, а ранним утром ушел домой, чтобы собраться в школу, но уже спустя два часа он оказался тут. «Что могло произойти за такой короткий промежуток времени?» Джисона съедало беспокойство и желание узнать причину, но он не мог давить на Минхо. Поэтому сейчас задумчиво сидел на полу у кровати, на которой задремал друг, который уже перевернулся на спину. Хан аккуратно провел пальцем по его переносице, затем спустился к мягким губам. За несколько лет он к ним так и не приблизился. Изменится ли что-то в ближайшем будущем? Этого он не знал. Ему хотелось залезть в голову Минхо и узнать все его мысли. Понять его чувства к нему и к Хенджину. Есть ли у Джисона хоть какой-то шанс перестать быть его другом? Любит ли он еще Хвана? Хочет ли он вообще… что-то чувствовать? В школе Минхо был совсем другим: ярким, веселым и улыбчивым. В меру саркастичным и серьезным. Но после вынужденного расставания с Хенджином (о котором он узнал через сухое сообщение в день отлета парня) он закрылся. Джисон был рядом и старался вести себя как и всегда, хоть и было тяжело. Для всех Хенджин был важен, так как был старостой и со всеми хорошо общался, но для Минхо он был близким человеком. А Хан знал то, что не должен был. Правильно ли он поступил? Разозлится ли Минхо, если узнает, что его секрет и не секрет вовсе? В свое оправдание Джисон сказал бы, что этот секрет причинил достаточно боли. Сильнее уже не будет. В то время он провалялся дома несколько дней и не выходил ни с кем на связь, собирая себя по кусочкам. Может это и было глупо, но тогда он был слишком незрел и ощущал, что весь его мир разрушен. И в дни его саморазрушения под его окнами появился он. Три года назад Джисон лежал на кровати в полной темноте и пытался снова провалится в сон, но ему помешал резкий звук, будто что-то врезалось в окно. Сначала он не особо на этом заострил внимание, но все повторилось. - Да что такое! – вслух возмутился Джисон, медленно вставая с кровати и подходя аккуратно к окну. В потухших глазах заискрился свет, когда он увидел под окном Ли Минхо, который приложил палец к губам, а во второй руке держал телефон, экраном к Джисону. Казалось, хотел что-то показать, но Хан ничего не видел. - Чертово зрение! Сердце билось как бешеное, он с трудом ориентировался во тьме, поэтому первым делом включил свет. После чего начал искать очки, глубоко закинутые в дальний ящик. Нашел. Подрагивающими пальцами он надел их и вернулся к окну. Казалось, прошла целая вечность. Минхо все так же стоял, а когда вновь увидел Джисона в окне, помахал рукой. Стоит отметить, что на улице стоял поздний вечер. «Как он тут оказался?» Минхо поднял руку с телефоном, на которой двигающейся строкой крупными буквами складывались слова: «Почему не выходишь на связь? Сильно болеешь? Выздоравливай скорее. Еле добыл твой адрес. Хенджин сказал, что даже старостам нельзя раскрывать контактные данные». Джисон про себя подумал: «Наверное, ему не понравилось, что его парень уделяет внимание никчемному мне». Но, если честно, Хану на чувства Хенджина плевать. Он понял, что достаточно дорог Минхо, чтобы тот поздним вечером пришел к нему узнать о самочувствии. В сердце воскресла потухшая надежда. Хан побежал в комнату искать телефон, он бы хотел выбежать на улицу, но в таком виде было стыдно показываться на глаза. Телефон включался целую вечность, а Хан надеялся, что зарядки хватит хотя бы на недолгий разговор. Он вновь вернулся к окну, прикладывая телефон к уху, после чего видит, что Минхо берет трубку. - Привет… - Хан-и, ты в порядке? - Уже получше, - Джисон неловко улыбается, глядя на обеспокоенный взгляд любимых глаз. - Обязательно выздоравливай! Я тебе конспекты скинул, посмотри, как сможешь. - Хорошо, спасибо. Молчание. Они дышали в трубку и смотрели друг другу в глаза, глупо улыбаясь. «Не хочу бросать трубку, еще хоть немного пусть продлится этот миг». Словно ответ вселенной на его мольбу, начал накрапывать дождь, и откуда-то вышла фигура с зонтом, накрывая Минхо. «Хенджин». Джисона будто окатили холодной водой, а улыбка пропала с губ, когда их глаза с Хенджином встретились. Хану показалось, или Хван действительно ухмылялся? И через трубку он услышал голос блондина: - Закончили? Пойдем скорее, пока не начался ливень. - Ты такой предусмотрительный, что взял зонт, - похвалил парня Минхо, взъерошив слегка его волосы и улыбаясь ему. Хан с трудом сглотнул. Комок в горле не давал дышать. - Тебе пора, а то тоже простудишься, - хрипло выдавил из себя Джисон. Минхо повернулся к нему и так же непринужденно улыбнулся. - Хорошо, до встречи в школе. И две фигуры, тесно прижавшись друг к другу и укрытые зонтом, уходили все дальше и дальше, пока и вовсе не скрылись. В последний миг он увидел, как их руки скрепились в замок. И Хан медленно сполз на пол. «Надо собраться. Безответная любовь еще никого не убивала. Я справлюсь с этим». Когда он вернулся в школу было сложно не замечать отношений этих двоих, скрытые взгляды, соединенные руки под столом в столовой, они постоянно куда-то исчезали на переменах и возвращались вместе с чуть опухшими губами. В такие очевидные моменты он не знал куда себя деть. Однако, было в этом кое-что забавное. Минхо уделял Джисону и правда много внимания, когда Хвана не было рядом. И когда Хенджин находил их где-то вдвоем у него загорались глаза опасным огоньком. Но он ничего не мог сказать Джисону, так как их отношения были скрытными. Он хотел подойти к Хану и вбить ему в голову, чтобы тот не крутился рядом с его парнем, но тогда это значило, что их секрет будет раскрыт, чего очень не хотелось. Поэтому он только и мог кидать злобные взгляды Джисону и уводить от него недоумевающего Минхо. Хан, наблюдая за всеми терзаниями Хенджина, испытывал садистское удовольствие, видя его таким. Он знает, что это плохо так думать, но ничего не мог поделать. Это придавало сил. Это значило, что Джисон являлся серьезной помехой их отношениям. Иначе Хенджин бы так не ревновал. Замечал ли все это сам Минхо? Или притворялся ничего не знающим? Этого Хан не знал. Все это продолжалось несколько месяцев, пока Хенджин неожиданно не уехал в Америку.