***
Выходные кончились слишком быстро, а брать очередной выходной Анжи просто не имела возможности. Поход на работу породил еще одну бессонную ночь, проведенную в волнениях и размышлениях о том, как себя вести и что делать. С утра Сарамего наскоро позавтракала и отправилась на такси в издательство. Кресло Марии, разумеется, пустовало – приходить заранее не входило в привычку любительницы внушительных декольте. Но это давало Анжи фору, поэтому, выпив очередную за это утро чашку кофе, Сарамего поправила волосы, подкрасила пухлые губы и принялась ждать. Появление коллеги, однако, прошло вовсе не так, как она ожидала. Дверь в приемную открыла не Мария, а Герман, облаченный в деловой костюм и держащий в руках явно не выступающую в качестве аксессуара дамскую сумочку алого цвета. Не успела Анжи отойти от шока, как в приемную вслед за начальником ввалилась Мария, громко хохоча и явно игнорируя присутствие здесь женщины. - Значит, ты у нас альфонс, да? – наклонившись к Герману для поцелуем, брюнетка удовлетворенно улыбнулась. – А я думала, что хорошо тебя узнала за эту ночь, Герман Кастильо! - Поверь мне, ты еще многого обо мне не знаешь, - промурлыкал мужчина, в ту же секунду замечая наблюдающую за ними Анжи. На долю секунды его взгляд задержался на заплаканных глазах Сарамего, и Анжи не смогла сдержать вздоха. Он стоял рядом с ней впервые после долгой разлуки. Все, чего она хотела, - спросить, почему он тогда оставил ее и… простить. Да, она бы простила. Она бы не обратила внимания ни на что, потому что учащенное сердцебиение бы перевесило, как самое яркое доказательство ее слабости. Она ведь до сих пор любит его… - Мария, принесите мне кофе, - как-то неуверенно попросил Герман, подтолкнув секретаршу к выходу, чем та оказалась весьма недовольна. – И сходите за моими ключами от кабинета. Кажется, я оставил их в машине… Гордо вскинув голову, Мария удалилась, успев кинуть на Анжи последний, испепеляющий взгляд. Сарамего шумно выдохнула, когда они остались вдвоем. Словно ушла та грань, разделяющая их. И снова не было препятствий, не было прошлого, не было слез и обиды… Герман по-прежнему разглядывал ее, но как-то по-новому, с серьезностью и интересом. Она шагнула ему навстречу, борясь с подступающими к горлу рыданиями. О, ее слезы он умел вызывать мастерски! Однако же, всего один жест все изменил. Герман вздрогнул. Его взгляд снова стал прежним, и, развернувшись, мужчина направился к кабинету, захлопнув дверь прямо перед носом женщины.***
Дорога до булочной была недолгой. Голод подстегивал Анжи лучше любой другой мотивации, а запах свежеиспеченного хлеба, исходивший из-за дверей, и вовсе сводил с ума. Притаившись за одной из машин, Сарамего решила немного понаблюдать. Благо, зрение у девушки было идеальным, поэтому разглядеть пекаря, раскладывающего товар на витрине, было несложно. Мужчина аккуратно заполнял пустующее пространство булочками и ватрушками, хлебом и пирожными, от одного вида которых у Анжи внутри все замирало. Еда в детском доме не предполагала и малой доли того, что ждало ее там, за этими дверями, поэтому хотела она всего и сразу. Пекарь удалялся все дальше и дальше от входа, заполняя дальние витрины, поэтому, когда он в очередной раз повернулся к ней спиной, Анжи что есть силы припустила внутрь. Дверь оказалась не заперта, однако, стоило Анжи потянуть ручку на себя, ее ладонь моментально перехватили. - Тише! – предупредительно шикнул на нее парень, замечая явное желание девушки закричать от возмущения. – А ты, оказывается, не простая Золушка! - Что ты тут забыл?! – зашипела на него Сарамего, с досадой глядя на вновь повернувшегося в их сторону пекаря. – Ты все испортил! - Я спас тебя, - усмехнулся незнакомец. – Зайди ты сейчас внутрь – у тебя не было бы не единого шанса. - Это почему еще? – с сомнением прищурилась девушка. Вздохнув, будто бы она спросила очевидную глупость, брюнет аккуратно указал на пекаря, который теперь снова был в паре метров от них. - Видишь? Он довольно осмотрительный, помещение без охраны не оставит. - Я бы успела, - горделиво вздернула подбородок Анжи, но парень только рассмеялся. - Если у тебя нет мантии-невидимки, боюсь, ты обречена, - он усмехнулся. – Ладно, Золушка, готова слушать мой гениальный план? Анжи фыркнула. - Валяй. - Пекарь сейчас отправится принимать товар, это минут на пятнадцать, как минимум, - уверено заговорил парень, и, как по мгновению волшебной палочки, мужчина за дверью тут же заспешил к черному входу. – Пекарню он оставит тому, кому доверяет больше всего, - Анжи недоуменно подняла бровь, проследив за указательным пальцем парня и не удержавшись от изумленного вскрика: - КОТУ?! Смеяться и удивляться, действительно, было нормальной реакцией, ибо на подушке, рядом с дверью, растянувшись, спал огромный белоснежный клубок шерсти. - Это Мерлин, - пояснил ее новый соратник, усмехнувшись. – Тот еще проказник, но сейчас он спит и вовсе не опасен. Главное – не наступить на его игрушку, она пищит, - Анжи саркастически усмехнулась. – У нас осталось минут десять до того момента, как он вернется, - парень взглянул на часы. – Вперед!***
Франческа оторвалась от созерцания зрелища за окном только потому, что Леон на инвалидном кресле отправился домой, а Виолетта уже снимала обувь при входе. Брюнетка и сама не заметила, что происходящее видит и воспринимает с трудом из-за пелены слез, что застилает глаза. Эти три дня… Нет, ничего уже не могло удержать Франческу от ее гнева. Разъяренная, прожженная насквозь душа пылала ревностью и обидой. Виолетта опешила, увидев заплаканную сестру на пороге. Где-то за дверю гостиной раздался детский плач – проснулась Нина, словно бы предчувствуя беду. - Фран? – Виолетта осторожно шагнула в сторону сестры. – Ты в порядке? - Ты еще спрашиваешь?! – неожиданно закричала Франческа. – Боже, да сколько же в тебе фальши, Виолетта! - Я не понимаю… - вполне искренне отозвалась ее сестра, однако же Франческу это только раззадорило: - Не понимаешь?! Да что ты за человек такой? Почему ты считаешь, что можешь забирать у меня все, что мне дорого?! Почему ты всегда все рушишь?! - Фран… - Виолетта задыхалась, словно выброшенная на берег рыба. – Давай все спокойно обсудим! - Да что тут обсуждать! – Франческу колотило. Она не боролась с нахлынувшей истерикой, позволив чувствам заполонить себя. – Какого черта ты приехала, Вилу?! Зачем ты вообще вернулась сюда, в нашу семью после того, как разрушила ее? После того, как чуть не убила мою маму! – воспоминания обжигали, но теперь у Франчески явно было преимущество, ибо ее сестра выглядела слабой и по-прежнему задыхалась, не зная, что сказать. Франческе было противно смотреть, как она изображает из себя сильную, стараясь не заплакать. А ведь горло сестры уже наверняка жгут слезы – горькие, горькие слезы… - Фран… - сдавленно прошептала девушка, едва ли не с мольбой протянув к сестре руки. – Милая… - Уйди от меня! – шарахнулась от нее Франческа, отступая от Виолетты как можно дальше, к спасительной лестнице. – Ты дрянь, Виолетта! Какая же ты дрянь… Ты разрушила сразу две семьи, а теперь тебе мало, да? Ты решила лишить меня последнего, что осталось? - Я не… - Забирай! – истерически всхлипнув, Франческа отбросила назад мешающиеся пряди волос. – Забирай, давай же! У меня нет ничего, но и у тебя не будет! Потому что ты – чудовище, Виолетта! Ты чуть не убила собственную мать, которая любит тебя больше всех на свете! Ты плевать хотела на дочь, потому что не хотела рожать вообще! Если бы не мама – Нины бы вообще не было, ты бы уничтожила ее, как и все вокруг, чего касаешься и с чем стоишь рядом! Ты лишила малышку отца, потому что даже не ценишь того, что Диего делает ради тебя! Но знаешь, что самое ужасное в этом, Вилу? Все они – все! – тебя любят! Но ты убьешь их! Разрушишь, словно цунами, напавшее на зеленеющий островок! Потому что иначе ты не умеешь! И я тебя ненавижу! Ненавижу, слышишь?! – выдохнув, Франческа выпрямилась. Она уже не видела ни отчаянных попыток сестры добыть кислород, ни молящего взгляда Виолетты. В соседней комнате еще сильнее заплакала Нина.