Borderline — Tame Impala
Шестого сентября небо над Сеулом было пасмурным, а воздух пыльным и душным. Погода отвратительная настолько, что даже Сэхён, никогда не пропускавший дни, когда они с классом шли в парк на уроке естествознания (как раз сегодня прогулка и планировалась), этим утром в школу идти противился. Чунхи, провожавшему его на учёбу последнюю неделю, даже пришлось позвонить господину Чону. Тот, к радости домоуправляющего, умудрился уговорить сына не только пойти на занятия, но и хорошо позавтракать. Каким образом ему это удалось, Чунхи не знает, хотя, в общем-то это и не было важно, главное, что уговорил, и маленький Чон, отправился в школу, избавив от дополнительной проблемы Чунхи, который смог вновь заняться своими обязанностями, попутно стараясь обходить спальню супругов Чон и Ким стороной. Уже больше недели Тэхён не покидал свою спальню и не желал никого видеть, кроме, разве что, своего сына.***
— Да? — ответ на звонок лучшего друга получился неожиданно безэмоциональным, но на иной у омеги не было сил. — Ты чего трубку второй день не берешь?! И почему такой квёлый? — Суджин, Ким понял по интонации, точно нахмурился. — Я не понял! Ну-ка, докладывай, как там обстоят дела с художником! — Я не хочу об этом говорить, — Тэхён перевернулся на спину и выключил телевизор, который ранее смотрел. — У меня нет ни желания, ни сил. — Ким папу твоего Тэхён! У тебя тут, возможно, мужа из-под носа уводят, а ты бездействуешь! Ты говорил с тем омегой? — Суджин, не начинай, — поморщился от того, что Хван повысил громкость голоса. — Я поговорил, вернее намекнул, а он всё понял и… и это явно его оскорбило, — почувствовав укол стыда, омега выдохнул, поджав губы, и приложил ладонь ко лбу. — Всё же я зря это всё затеял… — А ты прям так и поверил, что между ними ничего нет?! — возмутился Суджин. — Наивный сельский мальчик! — Хорошо, — Тэхён, устремив взгляд в светлый потолок, тяжело вздохнул. — Если Хосок мне с ним изменяет, то какого чёрта ему надо меня с ним знакомить? Сэхёна с ним знакомить? Это всё не имеет никакой логики. — Шутишь? Это же чертовски умный ход! Как говорят, хочешь спрятать — держи на самом видном месте! Вот и ответ на твой вопрос. И я уверен… — Суджин, — пауза и очередной тяжёлый вздох. В данный момент Киму было действительно тяжело с ним говорить. — Я хочу закрыть эту тему. У меня сейчас совершенно нет настроения. И я, — он зажмурил глаза, которые начало пощипывать. — В общем, у меня нет сил… Не хочу даже думать об этом. Мне и так тошно от всего, а тут ещё и это… Я не хочу. — Тэхён? Ты чего? — интонация Хвана стала обеспокоенной. — Что такое? Что-то случилось? — Ничего не случилось. Я сейчас просто хочу побыть один… ни с кем не разговаривать. — Мы через дня два возвращаемся в Сеул, я приеду к тебе. — Нет. Побудь с семьёй, — Тэхён со всхлипом вдохнул прохладный воздух помещения. — А я побуду один. Мне так будет лучше, правда. — Тэхён, постой… Омега, сбросив звонок и переведя телефон в беззвучный режим, упал лицом в подушку мужа и, крепко её обняв, орошил шёлковую наволочку слезами.***
Спустя неделю после ссоры с другом Чимин впервые пребывает в хорошем настроении. Двумя днями ранее Чонгук ответил на его сообщения, и вчера они, встретившись у омеги в квартире, наконец поговорили. Разговор был долгим, Пак даже прослезился пару раз, но в итоге друзья, прояснив все неясные ранее моменты, пришли к согласию и примирению, закреплённому долгими объятиями. Завтра у Чонгука будет свободный от работы вечер, и Чимин планировал пригласить его на ужин, всё ещё чувствуя вину. Да, именно вину. Поразмышляв над ссорой он понял, что целиком и полностью сам в ней виноват, и оправданий ему не было. Даже несмотря на то, что Чонгук, его оклеветав, лишний раз надавил на то, в чём омегу совершенно беспочвенно обвиняли и другие. Купив парочку специй, которых ему не доставало для приготовления своей фирменной курицы, Пак вышел на крыльцо лавки. Сегодня в городе было солнечно и моросил мелкий дождь. Омеге такая погода, как ни странно, нравилась, и он улыбнулся, смотря на красивое небо, подсвеченное тонкими солнечными лучами. Расправив розовый зонт, он направился к транспортной остановке. Там он планировал сесть на автобус и доехать до торгового центра, где располагался самый большой в Сеуле магазин товаров для творчества, и прикупить там парочку нужных вещей: карандаши, которыми он рисовал скетчи, тонкие линеры и несколько хороших блокнотов. За блокноты, кстати, Чимина в университете дразнили «дедулей», ведь он, не любивший вести запись в телефоне или компьютере, держал все заказы и имена заказчиков на бумаге, совсем как их дедушки, которые вели записные книжки ещё со времён Битлз. Автобус подъехал к остановке ровно в двенадцать часов дня. Чимин, севший у окна и любовавшийся видами любимого города, сверкающего стеклянными небоскрёбами на солнце, и не заметил, как пролетели сорок минут дороги до торгового центра. Миновав три эскалатора, омега вошёл в огромный магазин со звучным названием «Ван Гог». Нужный ему отдел с карандашами находился в самом конце, с блокнотами и подобным — ближе, минуя краски и холсты. Пак, являвшийся частым посетителем «Ван Гога», отлично в нём ориентировался, ловко перемещаясь между стеллажами и стендами, даже не поднимая взгляда, что сейчас был прикован к ладони, на которой виднелось блёклое пятно красной краски, что никак не хотела сходить с кожи. — Ой! — воскликнул он от испуга, когда врезался лбом в чьё-то плечо. — Прошу прощения! Сделав вдох, Чимин замер. Знакомый сладкий запах заполнил его ноздри, вызывая желание вдохнуть ещё и ещё… — Ничего, всё в порядке, — прозвучало сверху приятным низковатым тембром. Омега, отойдя от транса, в который ввёл его запах, вздрогнул и поднял глаза на того, кого потревожил. — Ох, это ты, Чимин, здравствуй, — ему кротко улыбнулся господин Ким. — Здравствуйте, — не сразу ответил он, смотря в его карие глаза. На них вновь были стрелки, на этот раз растушёванные и мягкие, чёрным каялом были подведены веки, и они же легко накрашены шоколадными тенями — макияж господина Кима напоминал стиль Беллуччи, и ему это, Пак не мог не подметить, невероятно шло. За красотой этих глубоких карих глаз омега даже не сразу заметил, что Ким был явно в лучшем состоянии, чем на их последней встрече. Он, хоть и несколько скованно, улыбался, не был отрешённым… Да хотя бы то, что он вышел из дома и накрасился, говорило об этом. — Тебе холсты нужны? — спросил его господин Ким, отойдя в сторону от стеллажа. Выглядел он, как показалось Паку, смущённым. Вероятно, испытывал стеснение от такой неожиданной встречи. — Прости, загородил. — Нет, нет, — Чимин отрицательно покачал головой. — Я просто в ту сторону иду… за карандашами и… А вы холст смотрите? Господин Ким неловко усмехнулся, взглянув на представленные товары. — Сэхён попросил купить. Нашёл у себя в закромах нетронутые масляные краски и захотел написать маслом натюрморт, — когда речь зашла о сыне, улыбка вновь появилась на его лице. — А я давно не рисовал на холсте. Уже и позабыл, какие получше будут. — Возьмите от этого производителя, — Пак достал холст среднего размера. — Они качественные. Хорошо натянуты на раму и крепления надёжные. — Отлично. Этот как раз подходит. Спасибо, — произнес омега с благодарностью и на мгновение улыбнулся, забрав холст из рук Пака. — Что-то ещё надо? Я могу подсказать, — Чимину вдруг захотелось ему помочь. Он не знает, в чём было дело: в природной тяге к помощи окружающим, в дедушкином воспитании или в щемящей грусти, что всегда присутствовала в красивых глазах господина Кима. — Мне ещё нужны набор простых карандашей разной жёсткости и клячка. Я буду очень признателен, если покажешь, где это можно взять, — господин Ким, положив холст в тележку, вновь улыбнулся. — Всё остальное по списку я уже взял, — и указал кивком на выбранные товары. В тележке у него лежала деревянная палитра, акварельные листы, новые кисти и… наклейки с щенятами? Чимин не смог сдержать улыбки. — Наклейки очень милые. Это Сэхёну? — Да, он любит клеить их на свои альбомы и телефон, — омега вдруг потянулся в карман и, достав свой смартфон в дизайнерском чехле от модного французского дома, продемонстрировал на нём уже слегка подстёртую наклейку с изображением детёныша тюленя. — И не только на свой – у Хосока Тимон и Пумба. Чимин засмеялся, представив этого серьёзного альфу, звонившего по телефону с детской наклейкой. — И господин Чон её не снял? — удивлённо спросил, прикрывая рот ладонью. — Конечно нет. Это же Сэхён… Я тебя, наверное, задерживаю, да? — Нет, что вы, — поспешил заверить господина Кима Чимин. — Пойдёмте, помогу вам с выбором хороших карандашей и клячки. С клячками вообще сложно — иногда попадаются совершенно непригодные к использованию. Спустя полчаса омеги взяли то, что им требовалось и, оплатив товар, вместе покинули магазин. — Господин Ким, — к ним подошёл рослый альфа-иностранец. Он, бросив на Пака тяжелый неприветливый взгляд и, вероятно узнав, коротко ему кивнул. Чимин в ответ прошептал едва слышимое «здравствуйте». Омега не был с ним знаком, хотя и видел пару раз в компании господина Чона. — Алан, как хорошо, что вы поехали со мной, — произнёс господин Ким, отдавая ему большой пакет с купленными художественными принадлежностями. — Выбрали себе книгу? Альфа кивнул и продемонстрировал ему маленький пакет с эмблемой книжного магазина, что располагался по соседству с «Ван Гогом», а после спросил низким грудным баритоном: — Куда желаете направиться сейчас? — А который час? Посмотрев на массивные наручные часы, Алан ответил: — Тринадцать тридцать. — Самое время пообедать, — проговорил оживлённее обычного господин Ким и вновь посмотрел на Чимина. — Любишь итальянскую кухню? — Да, — неуверенно ответил, сначала не поняв намёка. — Тогда мы едем в итальянский ресторан, — объявил он, вновь обратив внимание на альфу. Чимин же удивился и поспешил отказаться от данного… предложения: — Господин Ким, я пойду, мне надо… — У тебя есть дела? — спросил с удивлением и неким расстройством в голосе. — Нет, просто мне как-то неудобно, — после ссоры с Чонгуком Пак для себя решил, что более он недоговаривать и врать, даже если ложь совсем незначительная, не будет. С него всё, достаточно. — Я буду очень рад, если ты согласишься, — сказал вдруг господин Ким. Чимин пару раз моргнул, молча стоя в удивлении. Рад? А не он ли недавно обвинял Пака в том, что тот спит с его мужем? Нет, Чимин не забыл, каким отрешённым и молчаливым был господин Ким в их прошлую встречу, и для себя приняв это как-то, что конфликт, если и не улажен, то точно был Кимом же замят, но такие перемены в его настроении были очень странными. Нет, просто перекинуться парочкой слов при встрече и вежливо принять помощь в выборе карандашей для ребёнка, это более чем понятно в их ситуации — наладить прежнее общение в формате «здравствуйте/до свидания», но звать в ресторан… — Чимин? — позвал его омега, чуть нахмурив брови. — А, простите, я что-то… хорошо, — кивнул он, так и не решив, как ему поступить. — Я согласен, но только при условии, что за себя я плачу сам, — да, кто приглашает — тот и платит, но в этой странной ситуации хотелось хоть какой-то ясности и границ. — Хорошо, — нехотя согласился господин Ким и обратился к альфе: — Пойдёмте. Чимин, поджав губы, последовал за двумя высокими фигурами.***
— Дедуля, а ты любишь дождик? — Не знаю, — Сонхи посмотрел на небо. — Наверное, люблю… Но только когда нет грозы. — А я люблю! И дада любит! Он говорит, что хорошо спит, когда идёт дождь. — Это правда. Твой отец, когда был совсем маленьким, засыпал под него быстрее, чем обычно, — пожилой омега улыбнулся, предавшись воспоминаниям. — А папа вот не любит, — задумчиво произнёс ребёнок. — Он даже грустнее становится, когда дождь идёт. Сонхи перевёл взгляд на внука. Тот более не выглядел таким радостным, каким был несколькими минутами ранее. Сонхи вздохнул, покрепче взяв Сэхёна за ручку. Состояние Тэхёна, которое уже давно оставляло желать лучшего, заметно сказывалось на его ребёнке, что заставляло Сонхи беспокоиться ещё сильнее. — Дедушка, — его позвали вновь. — Мне нужен совет! — Я весь внимание, мой дорогой. — Как можно сделать папу не таким грустным? Я беспокоюсь о нём. Он много дней не выходил из комнаты. — Но ты говорил, что сегодня он поехал покупать тебе принадлежности для рисования, значит, ему уже лучше, — омега поспешил взбодрить внука. — Да, но, — мальчик печально вздохнул. — Я же вижу, что ему всё ещё плохо. И это уже давно… Просто иногда ему совсем-совсем плохо, вот как в эту неделю. — Сэхён-и, не переживай. Твой папа взрослый человек и сам в состоянии, — он, подбирая слова, замолчал на несколько секунд. — Сделать себя более счастливым… В любом случае, не забивай этим голову. Тем более у папы есть твой отец, и он уж точно… — Мне кажется, что если бы отец был чаще дома, то папа так сильно бы не грустил, — перебил его ребёнок. — Если уж мне очень грустно, когда он уезжает, то папе же намного-намного грустнее! Сонхи вздохнул, не зная, что ответить Сэхёну. Да, он знал о состоянии Тэхёна, и что тот проходил терапию после того, что с ним произошло несколько лет назад, но всё же не заметить его подавленного состояния, что только ухудшалось со временем, Сонхи не мог, но, предпочитая не лезть в чужие дела, понадеялся, что Тэхён и Хосок сами решат эту проблему… — Дедуля! — Что? Прости, я задумался. — Я же тебе говорю, а ты будто не слышишь! Мы чуть поворот не пропустили, — интонация у Сэхёна стала серьёзной, а его брови сошлись на переносице. Сонхи улыбнулся, вспомнив своего сына. — Прости. Нам на эту улицу? — Да! Тут недалеко уже! Только аккуратно, здесь, когда дождик, бывает скользко! — Часто сюда ходишь? — С одноклассниками пару раз ходили. — Но родители не разрешают тебе гулять далеко от школы, — напомнил ему назидательно дедушка. — Ну мы всего пару раз! А потом, как пончики покупали, то сразу обратно шли, — поспешил заверить его ребёнок. — Честно-честно! — Ну если честно-честно, то верю, — засмеялся Сонхи.***
Ресторан, куда они приехали, находился в фешенебельном районе Каннам, на третьем этаже нового здания у парка. «Uccellino» — гласили золотистые буквы на деревянной панели у входа. У него же к соседней стене была приделана табличка, сообщавшая о наличии трёх звёзд Мишлен у данного заведения… Чимин округлил глаза, пытаясь вспомнить, сколько денег у него на карте, но после позабыл, когда к ним вышел омега-иностранец, одаривший их яркой белоснежной улыбкой. Голубоглазый брюнет с идеальной укладкой, ненавязчивым макияжем и в стильной, явно дизайнерской одежде — блуза и брюки прямого кроя, подчеркивающие достоинства его фигуры. Высокий и красивый, он выглядел точно как модель с обложки Vogue, и Чимину вздумалось, что в своих догадках он не далеко ушёл от истины. — Господин Ким, — тот омега, похоже, хостес, склонил учтиво голову. — Добрый день, — его корейский, стоит сказать, был так же идеальным. — Добрый день, Колетт, — поприветствовал его омега, поправляя свои волнистые волосы, растрепавшиеся из-за поднявшегося на улице ветра. — Мой любимый стол свободен? — Разумеется, — вновь кивнул омега и, указав рукой на вход в зал, с не сходящей с лица улыбкой проговорил: — Прошу. Хостес провёл их по залу, просторному и невероятно красивому. Панорамные окна на всю стену, через которые были прекрасно видны кудрявые макушки деревьев, уже начавшие понемногу желтеть, а за ними — стеклянные небоскрёбы Каннамгу, чьи последние этажи исчезали в низких облаках. Даже сейчас, в пасмурную погоду, вид был потрясающе красивым. Сам зал ресторана был выполнен в современном стиле, с преобладанием коричневого, белого и золотого цветов. Здесь было много мебели, много мелких деталей, таких как сложный узор дерева на полу, картин на деревянных панелях стен и фактурного зеркального потолка, выложенного подобно мозаике, но при всём этом обилии декора помещение не ощущалось перегруженным. Всё это великолепие было разбавлено не только большим пространством, дающим много воздуха, но и светом — уличным из панорамных окон, и мягким от искусственных источников света. Чимин, честно признаться, впервые в жизни был в таком заведении, которое с уверенностью можно было назвать шикарным… И, когда первое впечатление от красоты дизайна интерьера слегка ослабло, он ожидаемо запаниковал. А хватит ли ему денег, чтобы купить здесь хотя бы чашечку кофе и не влезть в экономные пару недель? В шикарном месте и цены обычно шикарные… Всё же соглашаться на поход в ресторан с супругом долларового миллиардера было лишним. — Располагайтесь, — Колетт обернулся и вновь одарил их улыбкой. — Я принесу меню. Что-то ещё? — Я бы хотел зелёный чай, — сказал ему господин Ким, садясь за стол на четыре персоны. — И принеси меню Сэхёна, на случай, если Чимин не захочет сет. Чимин, что-то ещё? — Мне пока ничего не надо, благодарю, — Пак поджал губы, мысленно моля о том, чтобы хоть что-то здесь было ему по карману. — Будет исполнено, — хостес кивнул и удалился, оставив их наедине. Наедине, кстати, в прямом смысле — зал был абсолютно пустым. — Меню Сэхёна? — с толикой удивления спросил омега, севший напротив Кима. А тот мягко и негромко засмеялся, сложив руки на груди. Сегодня он был в кофейном костюме фасона семидесятых — широкие брюки и свободный жакет, поверх белой футболки, а также в золотых аксессуарах, дополнявших образ. Чимину такая палитра на нём очень понравилась. Оказывается, господину Киму невероятно шли тёплые оттенки. — В этом ресторане нет обычного меню с большим списком разных блюд, которые ты можешь заказать в нужном себе количестве. Здесь есть меню с несколькими сетами, которое часто обновляется. И список отдельных закусок, но он, как правило, небольшой. Довольно обычное явление для ресторанов такого типа, — «вероятно, тип этот – очень дорого и не для простых смертных» — заключил про себя Чимин. — Высокая кухня…, — проговорил омега монотонно, но так забавно, что Пак не смог сдержать смешка. — Но Сэхёна таким не завлечёшь, — хмыкнул, улыбнувшись. — Так что для него шеф составил персональное меню. Знаешь, что-то на подобии детского меню в обычных ресторанах. — Шеф-повар ресторана со звёздами Мишлен составил меню лично для вашего сына? Он ваш знакомый? — удивлённо спросил Чимин, на что омега перед ним рассмеялся. — Можно и так сказать, — туманно произнёс он, не переставая улыбаться. — Этот ресторан целиком и полностью принадлежит Хосоку. Чимин пару раз моргнул, всё так же удивлённо смотря на собеседника, а из его рта вырвалось лишь поражённо-озадаченное: — Ох.., — да, он был в курсе, что господин Чон баснословно богат, но каждый раз подтверждения этому почему-то вгоняли в удивление. Наверное, Чимин, выросший в довольно скромных условиях, даже спустя почти год со знакомства с Чон Хосоком так и не привык к тому, что с ним общается один из богатейших людей мира. — А почему итальянская кухня? Господину Чону она настолько нравится? — спросил первое, что пришло на ум. — Нет, он не поклонник, — с улыбкой ответил ему господин Ким, отведя взгляд в сторону. — Просто… Я сам никогда у него не спрашивал, но предполагаю, что на это есть несколько причин. — Какие, если не секрет? Господин Ким усмехнулся, посмотрев на него с прищуром. — Я люблю некоторые блюда итальянской кухни, — начал рассказывать он, проводя длинными пальцами по светлой скатерти. Чимин засмотрелся, руки Кима были бесспорно красивы. Также его внимание привлекали и кольца на его безымянном пальце: тонкая полоска сверкающих по всей поверхности золота бриллиантов обручального, и массивный светло-зелёный драгоценный камень прямоугольной огранки в обрамлении круглых розовых бриллиантов поменьше на помолвочном кольце. Весьма смело, буквально на грани с кичем, и, Пак был уверен, очень-очень дорого. — А ещё я думаю, что это из-за Сэхёна в том числе. Конечно, если это не главная причина, — на его лице появилась нежная улыбка. — Я забеременел им в Италии, в Венеции. Услышав такое трогательное откровение, Чимин не смог не улыбнуться омеге в ответ. — Это очень мило. К ним тихо, оттого и внезапно, подошёл Колетт в компании молодого альфы-официанта. Хостес подал им меню (Чимину сразу два), и, сообщив, что сегодня их будет обслуживать Бэкхён, уладился. После, тот самый Бэкхён, поставив на стол блюдце с чашкой, налил в неё чай и поставил чайничек рядом с господином Кимом. Следом он поставил на стол графин с водой и два стакана, наполнил их и, сообщив, что подойдёт позже, ушёл вглубь зала. Чимин, взглянув на господина Кима, взял такое же меню, как у него, и принялся читать… Меню «Соль Земли» Посвящено нашей колыбели человечества. «Темпурированная цветная капуста с мороженным из фиолетовой капусты с хреном»… «Диталини, приготовленные в луковом супе, ферментированном чесноке и белых грибах»… «Сорбет из кабосса, жаренный миндаль и манго»… Бросив попытки хотя бы представить то, как выглядят эти незнакомые ему продукты, Пак перевёл взгляд на соседнюю страницу. Меню «Марина» Вдохновлено красотой летнего побережья. «Паста филиндеу с кефалью, морским фенхелем и икрой»… «Равиоли, грудинка и лобстер»… «Лимонный сорбет с жемчужинами из мяты и ревеня в пене из шампанского»… Тихо вздохнув, омега мельком глянул на господина Кима, который с непринуждённым видом смотрел на меню, попивая чай. Поняв, что слова из меню закусок он тоже не понимает, Чимин тихо, из-за внезапно появившегося стыда, отложил то меню, взял меню поменьше и принялся изучать его, понадеявшись, что в «детском» таких сложных и незнакомых блюд он не встретит. «Меню для самого важного гостя» Чимин открыл его и не смог сдержать улыбки умиления: на страницах были изображены золотые птички, летающие между строками с названиями блюд. И кстати о названиях – они были омеге более чем знакомы, что его немного успокоило. Правда вот цены здесь указаны не были, а, судя по прошлому меню, ничего дешевле ста пятидесяти тысяч вон он здесь не найдёт… Чимин поджал губы от досады. Такое он позволить себе явно не может. Похоже, что придётся ему сегодня продегустировать сок из меню Сэхёна и понадеяться на то, чтобы тот не стоил как три полноценных приёма пищи в его любимой лапшичной. — Вы определились с выбором? Пак поднял взгляд, увидел приветливо улыбающегося официанта и вновь опустил глаза в меню, скрывая неловкость. — Да, я буду сет «Соль Земли», — озвучил свой заказ господин Ким. — Потрясающий выбор, — официант чуть склонил голову и после обратился к другому гостю. — Вы готовы озвучить заказ? Если возникли трудности с выбором, то я с удовольствием вам помогу. — Эм, я буду, — Чимин забегал взглядом по меню, чувствуя ещё более сильную неловкость. — Наверное вишнёвый сок и… думаю на этом всё. Официант странно на него посмотрел, но всё же кивнул, не убирая вежливой улыбки с лица. — Запишите в чек такой же сет, как у меня, — сказал альфе господин Ким, отдавая меню. — И еще несколько закусок, на ваш выбор. — Будет исполнено, — официант, забрав все меню и учтиво поклонившись гостям, удалился. — Простите, но мне не хватит денег расплатиться, — тише своего обычного тона проговорил Чимин, слегка поддавшись вперёд. — Платить и не нужно, — господин Ким блёкло ему улыбнулся. — Но… — Чимин, — омега вздохнул и, прикрыв глаза, взял паузу в несколько секунд. — Считай, что это малая часть моего извинения. — Извинения? — Пак удивлённо на него посмотрел. — Да, извинения, — кивнул, вновь скрестив руки на груди. Киму явно было некомфортно. — В тот раз, когда мы с Сэхёном впервые пришли к тебе в мастерскую, я повёл себя крайне грубо. И своими необоснованными обвинениями сильно тебя обидел… Прошу меня простить. Это было отвратительно с моей стороны. Чимин, обдумывая услышанное, долго молчал, смотря на омегу перед собой. — Что вы, не стоит, — начал он мямлить, но быстро был прерван: — Стоит, Чимин. Я должен извиниться за это, — омега тяжело вздохнул и посмотрел в большое окно. — В произошедшем только моя вина, и я не должен был поддаваться эмоциям… Признаюсь, я сильно испугался, и поэтому разозлился на тебя без повода… Ещё и мой друг, — он усмехнулся, — подлил масла в огонь. Для него самого это очень больная тема и… Боже, — господин Ким закрыл лицо руками, а после резко их убрал. — Прости, наговорил лишнего. В общем, мои извинения принимаются? — Да, в смысле, я не обижался, — неловко ответил ему Пак. — Всё хорошо, правда. Чимин заметил, как господин Ким с облегчением вздохнул. — Отлично, — Паку улыбнулись неожиданно дружелюбно и ярко. — Я очень рад, — после этого вдруг повисло странное молчание, которое, хоть и не имело прежней неловкости, но и комфортным назвать его было нельзя. Чимин вздохнул, посмотрев в сторону. Его пальцы смяли край тканевой салфетки. — Чимин? — Да? — отозвался он сразу же. — Может, будешь обращаться ко мне на ты? Мне кажется, так будет проще… — Мне, в общем-то, без разницы, но если вам комфортно, то хорошо. — Да, так будет лучше… Как портрет? — спросил неожиданно. — Что? А, портрет, — омега улыбнулся. — Всё хорошо. Нужно будет прийти с Сэхёном ещё на следующей неделе, в любое время. Буду детализировать лицо. Вы… Ты можешь оставить Сэхёна, если надо куда-то, а не ждать. Мы с ним отлично ладим, он чудесный и вежливый ребёнок, который никогда не доставляет проблем. — Честно сказать, мне самому интересно. Давно не выбирался из дома в такие места, — Тэхён задумался, отведя взгляд, а после, помедлив, сказал: — У тебя очень красивая мастерская и потрясающие работы. — Спасибо, — смущённый омега поджал губы. — Тогда оставайтесь, конечно… Кстати, если будет интересно, один художник, не очень известный, на следующей неделе проводит выставку. Мне нравятся его работы, и если интересно, то я могу достать билеты. Сходите с господином Чоном. — Боюсь, что он не успеет вернуться к этому времени… Но я бы с удовольствием сходил, — вновь улыбка, очень красивая, а глаза такие же грустные… «Его портрет был бы невероятно чувственным» — пронеслось в голове мыслью. — Хорошо, я достану вам билет. — С тобой, — уточнил Тэхён. — Я так давно не был на таких мероприятиях в компании разбирающегося в теме человека. Очень скучаю по этому. Бывает, даже вспоминаю университет из-за этого, хотя я его ненавидел, — проговорил он несколько печально. — Но если ты не хочешь, то всё в порядке. Я ни в коем случае не настаиваю. — Нет, — Пак отрицательно качнул головой. — В смысле да. Я с радостью, сам хотел сходить, да не с кем… Моего друга в это время не будет в городе. Я напишу адрес и время, но до этого мы ещё встретимся у меня в мастерской, — вновь посмотрев на Кима, что сейчас улыбался, чуть прищурив красивые глаза, Чимин почувствовал, как румянец приливает к его щекам… Это была стеснительность, которая мешала ему ещё в школьные годы в моменты ответов у доски или даже с места. — Когда вы придёте ко мне с Сэхёном, я имею в виду. Тэхён засмеялся и поправил свои шикарные волнистые волосы. В его тёмных прядях заиграло выглянувшее из-за туч солнце, окрашивая локоны золотисто-красным. Чимин смотрел на него не отрываясь.***
Хосок встал с кресла и подошёл к широкому панорамному окну. Из его кабинета в американском офисе компании открывался невероятный вид на Лос-Анджелес. Весь город, сейчас сверкающий огнями во мраке ночи, был как на ладони. Тэхён, помнится, обожал вечерами сидеть здесь с ним и подолгу разговаривать, наслаждаясь видом любимого города. Часто с ними был и Сэхён, тогда ещё совсем малыш, он мирно спал в переноске или на руках отца, пока его родители о чём-то тихо перешептывались, боясь потревожить его сон. А потом они все вместе ехали в их дом в Хидден-Хиллз. Альфе особенно нравилась дорога обратно. Тэхён засыпал у него на плече, пока Сэхён продолжал сладко спать в его руках. В эти драгоценные моменты Хосок позволял себе ни о чем не думать, ни о чем не сожалеть, и просто быть счастливым. Он потянулся в карман и достал телефон. На главном экране высветилась фотография его любимых омег — папа, Тэхён и широко улыбающийся Сэхён, держащий их за руки. Это было прошлой весной, в сезон цветения вишни. У альфы освободилось несколько дней, которые он провёл с семьёй. Хосок, мимолётно улыбнувшись, вздохнул и зашёл в мессенджер. Нажав на переписку с мужем, он уже было собрался написать ему сообщение, как вдруг на экране появилось уведомление о входящем звонке. Нажав зелёную кнопку принятия вызова, альфа поднёс смартфон к уху. — Дорогой, — проговорил он с осторожно-вопросительной интонацией. — Что-то случилось? Тэхён, ему казалось, всё ещё был на него в обиде, и не позвонил бы просто так, так что у Хосока действительно были причины волноваться. — Нет, всё хорошо, — голос омеги, хоть и звучал несколько усталым, но в нём не было обиды и печали, что, хоть и немного, но порадовало его мужа. — Я звоню по поводу Хогюна. Я к нему сходил сегодня утром. — Спасибо, я очень благодарен тебе, — Хосок улыбнулся. — Не стоит. Сегодня его день рождения, и он не должен был провести его в одиночестве… Как там у тебя дела? — Хорошо. Осталось совсем немного дел. Через неделю я уже вернусь. — Сэхён тебя ждёт не дождётся. — Я тоже по нему соскучился, — альфа, подумав о сыне, вновь улыбнулся. — Как вы там? Всё хорошо? — Да, не переживай. Сэхён ходит в школу, кормит рыб, рисует, а ещё просит меня записать его на курсы рисования. Хочет года через три-четыре поступить в школу искусств и решил начать готовиться уже сейчас, — омега усмехнулся. — Очень серьёзный подход, я тебе скажу. Обычно детей отдают в подготовительный класс всего на год, а наш сын весь в своего отца. У тебя тоже будущее по месяцам расписано. Хосок засмеялся. — Ну нет, не так уж у меня и всё сложно. — Да, да, — протянул Тэхён. — Расскажи мне… И к разговору о нашем сыне. Близится его день рождения, я уже начинаю готовиться. Сегодня буду заказывать торт, смотреть варианты, как отпраздновать и так далее… Но самое главное, — он перевёл дыхание и на выдохе произнёс: — Подарок. — Не знаешь, что он хочет? — Нет, как раз таки знаю, — омега тихо засмеялся и, выдержав короткую паузу, перед тем, как ответить: — Собаку. — Собаку? — Собаку, — Тэхён не смог сдержать смешка. — Намекает мне уже неделю. — Ну что ж, — вздохнул альфа, сев в кресло. — Значит, собака. — Ты серьёзно? — интонация крайне удивлённая. — Ему исполняется всего восемь. — Сэхён очень ответственный. Только вспомни, как он за своими рыбками смотрит. А папин кот? Папа говорит, что когда Сэхён у него, то птенчик Бо и кормит, и вычёсывает, и убирает за ним, хотя папа и не просит. Думаю, что ему уже можно завести собаку, тем более мы живём в большом доме с большой преддомовой территорией. Собаке точно хватит места. — Я даже не знаю, — вздохнул омега. — И вообще, звучит так, будто это ты собаку хочешь. Альфа, хрипло посмеиваясь, ответил: — Нет, я, конечно, люблю животных, но с моим графиком могу позволить себе разве что плюшевого кота, и желательно в виде подушки для шеи. — Тем более! Тебя нет, Сэхён в школе, и с этой собакой в итоге нянчиться буду я, — возмутился Тэхён. — Милый, у нас достаточно персонала в доме, чтобы тебе даже за ухом её чесать не пришлось, если тебе уж так не хочется, — поспешил заверить его супруг. — И если ты так беспокоишься, то могу нанять ещё и няню для собаки, — омега на том конце раздражённо цокнул. — Воробушек, если Сэхёну так хочется, то будет ужасно, если мы проигнорируем его желание и подарим что-то другое. Он обожает животных, и только представь, как он будет счастлив, если у него будет милый пушистый друг. — Ладно, — согласился нехотя омега. — Только сразу предупреждаю: если эта собака заболеет, или ещё что-то, то это меня касаться не будет. У моего дедушки была такса, я её очень любил, а потом, когда она заболела и умерла, то я чувствовал себя ужасно. Не хочу переживать это во второй раз и очень не хочу, чтобы подобное пережил Сэхён. — Тэхён, не думай о плохом. Всё будет хорошо. И, чтобы тебя это совсем не волновало, собакой буду заниматься я и люди, которые работают на меня. Можешь даже не выбирать породу и не искать заводчиков, я всё сделаю сам. — Выбирай самую добрую и спокойную, — Тэхён прозвучал непривычно серьёзно. — Выберу самого милого щеночка, — с улыбкой на лице проговорил альфа, и омега на том конце не сдержал смешка. — Мне надо идти, у меня пирог в духовке, так что… пока? — Я скучаю по тебе… Пока, воробушек, не буду отвлекать. — Мы с Сэхёном тоже по тебе скучаем. Когда в динамике телефона послышались гудки, Хосок убрал его в карман пиджака и вновь устремил задумчивый взгляд на ночной город.