Узоры пентакля

      Бэкхён резко проснулся, дёргаясь всем телом, словно его коснулось что-то скользкое и холодное. Обнимая Чанёля, он почувствовал трусливый трепет своей души, а узор пентакля двигался непривычно медленно, будто ему самому тяжело тащить свои извилины. Бэк приподнял голову, выныривая из-за спины Чанёля и с лёгкой дымкой сна всматриваясь в темноту помещения, затем прислушался. В комнатах шлюх тихо, в девятой — тишина, и в зале пусто, потому что все спят. Только Бэкхёна не покидало чувство тревоги, и он, вспоминая Байцзэ, осторожно выполз из-под одеяла, покосился на палача, убеждаясь, что тот крепко спит после забот о духе, и мысленно попросил пентакль не сообщать Ёлю о своём уходе из борделя. Безусловно, пентакль не послушается. Он всегда предательски «стучит» палачу про выходки парня, и Бэкхён ума не приложит, как Чанёль разбирается в сложных узорах.       Надев полосатый халат, Бэкхён обул тапочки и на цыпочках, стараясь не скрипеть старыми половицами, прошмыгнул в коридор. Не стерпев нахлынувшее любопытство, он заглянул в комнату Ханя, в свете ламп и свеч увидел, что Его Величество перевернулся на бок и погрузился в глубокий сон. Его не разбудить даже нашествием армии Искироса. Значит, с Байцзэ тоже всё в норме, что не сказать про психическое состояние Сехуна. Наверняка мужчина рассказал духу то, в чём сам себе боялся признаться, изливая душу, как перед казнью. Дальнейшая его судьба зависит от Ляо, и Бэкхён уверен, что король поставит мнение духа превыше своего, однако Сехуну об этом говорить не стоит. Пусть мужчина мучается в догадках — меньше будет думать, что ему легко сходят с рук преступления.       Спускаясь к выходу, парень вспомнил, что один раз Сехун видел духа. Получалось, Байцзэ — второй дух, который попался ему на глаза. По испугу в глазах Сехуна без слов понятно, что с Байцзэ он встретился впервые. Кто же первый? Погружаясь в раздумья, Бэкхён не заметил, как вышел на улицу и моментально ощутил приятную прохладу на коже. Месяц на чистом небе приковал к себе внимание, парень ему улыбнулся и тут же посерьёзнел от лёгкого писка в ушах.       На улице непривычно тихо. Первые лучи солнца едва коснулись Ацилут, настал час крестьянам выходить в поля и ухаживать за скотиной. Ранним утром жёны ругаются с мужьями, разбуженные их скандалом алкаши выползают опохмеляться, а собаки громко лают, разгоняя со дворов сонных кошек. Даже бабка на рассвете не пришла проведать короля Ляо, хоть среди ночи едва душу не отдала за его жизнь.       Бэкхён вышел на середину дороги, забывая, что хотел проверить состояние Байцзэ и Сехуна. Пустая улица, погружённая в тишину, встретила парня тёмными углами и лёгким утренним ветром. Осторожно ступая вперёд, Бэкхён оглядывался на косые заборы, ища взглядом хотя бы пробегающую мышь. Ни звука из домов, ни огней в окнах — только шорох камушков под подошвой тапок и громкие удары сердца в груди.       Удаляясь всё дальше, Бэкхён поёжился от жуткой атмосферы и потёр ладонями плечи, будто стряхивая с себя тяжесть безмолвия деревни. Хоть бы петух кукарекнул или корова промычала, да у дома конюха лошади молчали, словно солнце впервые за свою жизнь перепутало время суток и всходило в полночь, когда все спят. Непривычно до ощущения сна, будто попал в другую реальность, где жизнь протекает в точности наоборот. Бэкхён остановился и вжал голову в плечи, чувствуя себя одним во всём мире.       Наконец, что-то мелькнуло невдалеке возле забора, парень вытянул шею, всматриваясь в тень, и тяжело сопел, предвкушая встречу с крестьянином. Настроение поднялось, оковы настороженности спали, и Бэкхён улыбнулся, готовый поприветствовать соседа и узнать причину массовой сонливости. Должно быть, люди устроили себе выходной. В конце концов, поля не сбегут в другое государство, да не стоит сегодня деревенским жителям выходить на работу, потому что в лесополосе лежат трупы разбойников и солдат Адоная.       Когда тень шевельнулась, Бэкхён приветственно помахал рукой, вставая на цыпочки, чтобы его лучше увидели, и хотел громко поздороваться, но замер, и улыбка сошла с лица. Медленно опуская руку, он взглядом провожал плавную тень, пока она не вышла из-за дерева. Направляясь в дом напротив, постепенно тёмное пятно приобрело очертание чёрного плаща, а начищенная до блеска коса не отражала слабые лучи восходящего солнца, собирая собой души. Смерть с лёгкостью дымки прошла сквозь косой забор и исчезла во дворе, скрываясь от взгляда любопытного парня. Собака в будке притихла, скрутившись в комочек, и в испуге дрожала перед потусторонней гостьей. Шумно выдохнув, Бэхён попятился назад, не разбирая дорогу, и с отчаянием в сердце осознал, почему так тихо на торговом пути.       Поздно вспоминать ночной вой грима. У деревни нет будущего, а время продолжает свой ход лишь в природе и в стенах «Романтики», будто они отделены невидимой границей жизни и смерти. В четыре часа утра сердца местных жителей замерли, и Смерть плавно шагала от дома к дому, нанизывая на острие косы души и не забывая про выкуп людей из борделя. Только у калитки бабки она замешкала, в раздумье потопталась немного на камушках и резко развернулась в противоположную сторону, оставляя старую ведьму мучиться от своей тёмной силы. Бэкхён пятился всё дальше, со слезами на глазах воспринимая правду и из последних сил ища метод исправить ситуацию. Несчастная старушка приезжала в деревню, и ей, кроме Бэка, никто не помог. Затем грим протяжно выл, оповещая жителей, что смерть близка, и к нему никто не прислушался. Третий раз Смерть не предупреждает, берёт косу и собирает свой созревший урожай. А ведь всего лишь следовало помочь щуплой бабушке. У деревенских мужчин и женщин навалом тряпья, которое годами валяется на чердаке и которое лень разбирать. Проще отвернуться от чужого горя, чтобы не утруждать себя лишней работой. «Кто-то другой поможет!» — стандартная отговорка, которая обернулась для всей деревни гибелью. Действительно, старушке помог Бэкхён, подключая к своему жесту доброты товарищей, но этого оказалось недостаточно, чтобы спасти всех жителей товарного пути. Пусть Бэк их недолюбливал, как и они его, однако Смерть забирала даже тех, кто относился к парню равнодушно, включая детей, которых родители настраивали против Бэкхёна. И ведь никто не требовал убить меченого пентаклем человека. Да, боялись и скалились из-за страха, и Бэк сам мог с ними разобраться. В итоге, он получил вымершую деревню. Приедут новые жители, и придётся заново объяснять, что ни палач, ни пентакль не намерены причинить им вред.       Бэкхён следил за Смертью, приближался к «Романтике» и видел, что жизнь придётся начинать заново с приездом новых соседей. Плохо стало от мысли, что король Ляо проснётся в полной трупов деревне.       Парень сломя голову вбежал в бордель, перешагивая через две ступеньки, поднялся по лестнице и сам не заметил, как запрыгнул на кровать и лихорадочно тормошил Чанёля за плечи, судорожно повторяя, что Смерть пришла в деревню.       Чанёль не на шутку испугался, рука сама потянулась к стоящему возле кровати топору, и только быстрая реакция просигналила, что сверху сидит Бэкхён, а не искиросец. Ставни закрыты, поэтому Чанёль в темноте на ощупь нашёл руки парня и сильно сжал запястья, заставляя через боль прекратить беспорядочный набор слов.       — Что? Что случилось? — спрашивал он сквозь сонливость и уложил Бэкхёна на одеяло. — Что-то с Байцзэ? Ляо?       — Смерть пришла, как обещала, — прошептал Бэкхён и кратко рассказал, как старуха бродит от дома к дому, забирая души.       Сон улетучился моментально. Чанёль взял ситуацию в свои руки, напоминая себе, что никто, кроме него, не в состоянии выполнять пункты, требующие незамедлительной реакции. Во-первых, заходить в дома строго запрещено. Во-вторых, нужны солдаты Даяон, которые сами разберутся, что произошло с жителями деревни.       — Послушай, Бэкхён, — отпускал его руки Чанёль и выбрал самый спокойный тон, — разбуди всех, кто есть в борделе, кроме Его Величества. Ему нужен отдых, и его не должны видеть посторонние. Справишься?       Бэк кивнул и на четвереньках выполз из кровати. Сначала он пробежался по комнатам проституток, требуя зажечь в зале свечи и собраться за столами, затем забежал к Бобылю и звонким голосом испугал мужчину. Следующим стали Хань и помощники поваров, а в последнюю очередь он прибежал к Сехуну. Байцзэ исчез, а ещё пьяный Сехун спал, прислонившись к стене. Вряд ли он уснул сразу, как все разошлись по домам, поэтому парню пришлось щлёпать его по щекам и просить открыть глаза. К его удивлению, пьяный Сехун — всё ещё Сехун и вполне адекватный. Крепкое здоровье одарило его хорошей устойчивостью к алкоголю. Он всегда пьёт, поэтому ходить пьяным ему не привыкать, и Сехун, не выпуская кувшин из рук и открывая один глаз, выслушал Бэкхёна, посмотрел на свой грязный вид и вместо ответа выпил. Бэкхён ему не сказал причину сбора в зале, поэтому Сехун послал Чанёлю проклятия и пару крепких слов.       — Нафиг мне такой сосед? — вставал на ноги мужчина, придерживаясь за стену и ожидая, когда в глазах развиднеется.       — Вообще-то, — неуверенно отозвался снизу Бэкхён, — соседей стало намного меньше.       Сехун нахмурился, понимая, что не зря выл грим, и направился к борделю, осматриваясь в тишине улицы и не наблюдая каких-либо признаков разрушений. Можно подумать, что на деревню напали разбойники, однако они бы не прошли мимо борделя. То же касалось природной стихии или атаки искиросцев, после нашествия которых остались бы одни щепки. От удивления Сехун немного постоял возле входа, рассматривая деревню в первых лучах солнца, и вошёл в здание, появляясь перед всеми в грязной одежде, «залитыми» глазами, и, к своей гордости, оказался бодрее всех. Хань пальцами тёр глаз, прогоняя сон. Он долго общался с парнями и уснул час назад, поэтому пробуждение давалось с большим трудом.       — Деревня мертва, — двумя словами разбудил всех Чанёль, успев переодеться, пока все с ворчанием сходились в зале. — Живы только мы и бабка.       Шлюхи переглянулись, шепча, что смерть всё же вернулась. Хань ринулся к выходу, и его остановил Сехун, бормоча, что идея плохая. Его поддержал Чанёль, попросил всех успокоиться и не забывать, что в комнате спит король Адоная.       — Нам надо пригласить солдат, — привычно сложил руки на груди Чанёль. — Скажем, что улицы слишком пусты, поэтому мы нуждаемся в защите армии. Можно ли говорить о короле Ляо, мы спросим у самого короля.       Пригласить солдат поручалось Бобылю. Хань разрешил воспользоваться Лорой, а Чанёль попросил не трогать дома в деревне. Чтобы каждый не сидел без дела, он отправил поваров готовить завтрак, «поварёшки» открывали ставни и поднимали из подвала вино, проститутки приводили себя в порядок и убирали в зале, Сехуна Ёль пинками загнал в ванную, следом — Ханя и Бэкхёна. Ванную делили по статусу, и Бэк попал в первую четвёрку, за ним шли повара с помощниками, а в последнюю очередь — проститутки. Бэк с Чанёлем примостился в углу ванной и просил Сехуна рассказать, о чём проходили разговоры с Байцзэ. Сехун, погружаясь в воду напротив Ханя, пожал плечами и посмеялся со слова «разговоры». Байцзэ молчал, и, кажется, человек ему все уши прожужжал. Подогретый пивом Сехун продолжал говорить, пока не уснул. Высказался он вдоволь, даже добавить нечего, а окончательный вердикт выдвинет король Ляо. Со стороны Сехун не выглядел расстроенным, что радовало Ханя. Не важно, останутся они вместе или нет. Главное, что Сехун не сожалеет о своём решении и готов к любому приговору.       — Хочу, как Бэкхён, — смотрел в потолок Сехун, — посмотреть на мир глазами детства. А потом вспоминаю, чего ему это стоило, и как-то проще жить становится.       Сжав мочалку, выжимая пену на пол, Бэкхён тяжело засопел, исподлобья посмотрел на Сехуна и огорошил:       — Я никогда не мог смотреть на мир глазами ребёнка, потому что у меня лишили детства. Часто я слышу, что мне завидуют из-за возможности общаться с духами, и никто не задумывается, что это плохо. Разве это жизнь, когда не можешь понять, кто друг, а кто враг? Я открыт для всех, поэтому мне очень больно, когда меня не понимают или враждебно ко мне относятся. Я злюсь, терплю и жду изменений, а потом вижу, что всё зря: люди умерли. Хотел бы я посмотреть на мир вашими глазами, чтобы в нём разобраться.       Сехуну стало стыдно за свои слова, и он пробормотал с улыбкой:       — Ну ты упрямая башка.       Чанёль вылил Бэкхёну на голову ведро с водой, смывая пену, и тот зажмурился, однако, сплёвывая воду, поспешил сообщить:       — Люди меня кое-чему научили. Во дворце я мог только подчиняться, а в деревне все равны, потому я наблюдал за жителями и увидел, что молчать — самое худшее, что можно делать. Кто молчит, тем помыкают, считают слабохарактерным и используют в своих корыстных целях. Иными словами, люди всегда смотрят на других, сравнивают с собой, изучают и по результату выбирают, как относиться. Не всегда это мнение правильное, поэтому, чтобы добиться желаемого в жизни, надо идти напролом, сквозь все эти взгляды, паршивые отношения и только вперёд, вопреки суждениям.       Говорил он с грустью. Жизнь во дворце и за его пределами оказалась слишком разной, и главной проблемой стали люди, которые не похожи на прислугу короля и друг на друга. Чанёль потрепал его по мокрым волосам и уверенно проговорил:       — Ты справишься.       Бэк попросился навестить короля, на что Чанёль строго приказал не ходить одному, а Сехун, зная Адонай, предупредил, что Ляо сам себе на уме. Никогда не знаешь, что он задумал и к чему задал вопрос, поэтому ему лучше не врать. Хань, забирая у него кружку с пивом, с ухмылкой напомнил про десятки трупов вокруг. Тут не до обмана. Король Бён указаний по поводу положения деревни не даст, а тем, кто остался жив, нужно мудрое руководство. Конечно, Ляо может послать к чертям горе чужого государства, однако стоило попробовать объяснить ему щекотливое положение.       — Ты прав, — вытирался полотенцем Ёль. — Речь идёт не о паре мёртвых искиросцев, а целой деревне, поэтому нам нужен совет правителя. Пусть Ляо не наш король, но знает, что необходимо делать в данной ситуации. Пойдём к нему на поклон.       Бэкхён наспех надел трусы, едва не сорвал с гвоздя халат и мокрыми ногами влез в тапочки. Он торопил Чанёля и просил Ханя не напиваться, а тот с усмешкой сообщил, что трезвым не переживёт ближайшие проблемы и суету.       Сехун, предвкушая хмельного и игривого Ханя, довольно оповестил:       — Мне сегодня одному напиваться не в жилу.       Бэкхён хвостиком следовал за Чанёлем, поправлял мокрые волосы и нервничал перед встречей с королём. Чанёль также волновался и повторял себе, что он палач, поэтому обязан взять на себя всю ответственность за спасение Ляо, подставить свою голову и быть готовым к любым выводам Его Величества. Свой долг за жизнь короля он выполнил с помощью ближайших людей, и настало время выслушать волю монарха.       Сам король из комнаты не выйдет, ожидая тех, кто его принёс в убогое место, чтобы выслушать. Он сражался с разбойниками, поэтому вполне предполагает, что попал в их логово. Бэкхён возле дверей прошептал, что Байцзэ точно сообщил Ляо о произошедшем, поэтому опасаться нечего. Заглядывая в его карие глаза, Чанёль погладил его по голове, в очередной раз поражаясь наивным выводам парня. Он так верил, что духи решат любой конфликт, что забыл про маленький факт: духи защитят Бэка, но не всех остальных людей. Да и король имеет своё мнение, которое может не понравится многим жителям борделя.       Постучав в дверь, Ёль получил разрешение войти и, едва её приоткрыв, услышал:       — Раз стучитесь, значит, уважение не потеряли.       Ляо сидел на кровати. Всё также на нём его грязные вещи, выпачканное постельное бельё и паршивый вид. Рана на руке затянулась, не оставив шрама, а лёгкая усталость отразилась на лице бледным оттенком кожи. Даже намотанная на волосы тканевая полоса сползла к кончику косы и болталась, как и подобает тряпке. Ни намёка на королевскую кровь, если не знать Ляо в лицо.       Чанёль и Бэк поклонились и поприветствовали Его Величество.       — Я Пак Чанёль, — представился палач. — Этого парня зовут Бэкхён.       — И у меня пентакль на правой лопатке, — дополнил Бэк в поклоне. — Мне очень жаль, что я забыл об этом, когда нашёл вас в лесу.       Король тяжело вздохнул, рассматривая гостей своей комнаты, и в дверь постучали. После разрешения войти, Лиен принесла на подносе завтрак для Ляо, низко поклонилась и пожелала приятного аппетита. От её вида брови Ляо приподнялись, и он указал пальцем на ушедшую женщину, после чего Чанёль пояснил:       — Она альбинос. Вы в борделе, Ваше Величество.       Ляо на пару секунд потерял дар речи, обдумывая последние воспоминания, сложил их с тем, что показал Байцзэ, и нахмурился.       — Меня спас парень с пентаклем, палач и я в борделе.       Он поразился обстоятельствами, назвал их иронией судьбы, и Бэкхён кивнул:       — Всё верно. А ещё деревня сегодня утром разом вымерла.       Чанёль толкнул его локтем и сквозь зубы процедил, что следовало сначала дать королю поесть, а потом только огорошить новостью. Бэкхён извинился и предложил покушать, но король заинтересовался жизнью деревушки на торговом пути. Чанёль не знал причину смерти жителей, поэтому пожал плечами и с гордостью сообщил, что солдаты Даяон разберутся с трагедией.       Ляо прищурил взгляд на Бэкхёна и поднялся на ноги. В его воспоминаниях ярко стоял образ парня. Видя прошлое глазами Байцзэ, он заметил кроваво-красную ауру, а за спиной Бэка — серпопарда. С чего бы духу покровительствовать супругу палача? Да и палача можно назвать неудачником: не женился, наследника не оставил, а любовника себе нашёл благодаря пентаклю.       — Так это ты меня спас, — склонился Ляо к лицу Бэкхёна, к своему удивлению, не замечая каких-то признаков особенности парня.       Самый обычный подросток с открытым взглядом и лёгким тремором от встречи с королём Адоная. Холодок по телу проходил от стального взгляда Его Величества и невольно хотелось без остановки кланяться. В Ляо есть полная власть над человеком и твёрдая воля, которой под силу совладать с духом страны, заручаясь его поддержкой во время битвы. Бэкхён по простоте души извинился и согласился понести любое наказание, затем оповестил:       — Бабушка Смерть давно глаз положила на деревню — даже грим дважды выл, предупреждая людей, — а теперь скосила всех под ноль.       Чанёль вновь взял на себя ответственность за ошибку Бэкхёна и поклонился:       — Простите его болтовню.       — Пусть говорит, — отмахнулся Ляо и выпрямился, внимательно изучая парня. — Скажи, Бэкхён, почему Байцзэ звал на помощь дух Даяон, а пришёл ты?       Бэк пожал плечами:       — Так я рядом проходил. Я не смог победить в бою господина палача, поэтому психанул и ушёл к Ацилут, а тут слышу, что кому-то помощь нужна, и прискакал.       Ляо вновь приподнял брови и прошёлся к окну, размышляя над сказанным. Чанёль отметил правдивость слов Сехуна. Король Адоная действительно сам себе на уме. Ему явно плохо, но держится на удивление крепко. Ему надо привести себя в порядок, однако плюёт на свой титул, занимаясь в первую очередь личными проблемами, о которых не оповещает своих спасителей, а те не смеют напрямую интересоваться. Бэкхён нервничал, поэтому много говорил, а Ляо его выслушивал, явно заинтересованный происходящим в Даяон.       — Сколько надо времени солдатам, чтобы приехать в деревню? — рассматривал он задний двор без интереса.       — Пара часов, Ваше Величество, — отозвался Чанёль, и в комнату вновь постучали.       — Войдите, — устало затянул король, смирившись, что посетителей у него сегодня много, а при виде Ханя и Сехуна поразился: — О Сехун собственной персоны! И, как всегда, пьяный в дымину.       Сехун пожевал губу и поклонился, отчего король удивился ещё больше и признался, что в жизни бы не поверил, что мужчина перед ним преклонит голову.       — Я уж начал думать, что ты мне приснился, — упёрся задом в подоконник Ляо и слегка улыбнулся. — Почему ты прячешься в Даяон?       Сехун пожал плечами и развёл руками, удерживая кружку с пивом:       — Я приехал в Даяон, чтобы вернуть кузнецу Бёну Мёнволь, но тот убит, поэтому я отдал меч его сыну Бэкхёну.       Бэк в испуге пискнул и спрятался за Ёлем, а Ляо вовсе онемел. С каждым фактом про парня он интересовался им всё больше, а видение Байцзэ становились понятнее. Король подошёл к Чанёлю и заглянул Бэкхёну на спину, изучая узор пентакля. Взглядом очерчивая витиеватые линии, которые плавно передвигались вокруг пентаграммы, Ляо вновь нахмурился, а Хань посмел сказать, что парень проблемный, но безобидный. Сехун специально подобрал самый наглый тон, чтобы выразить свою неприязнь к королю, и упомянул, как Бэкхён ублажил Смерть, тем самым спасая жителей борделя. Со всех сторон парня закидали похвалой, лишь бы король его не казнил за то, что тот его спас. Особенно старался Сехун, специально проявляя неуважение к правителю Адоная.       — Вам бы тоже не мешало выразить благодарность, — просвистел он слова, и Ляо подошёл к нему.       Напряжение между ими возросло. Ханю стало жарко от вида двух цепких взглядов, между которыми сверкали невидимые молнии. Сехун и король отлично друг друга знают. Они бы сцепились в драке, если бы не личные причины сдерживать гнев. Стальным взглядом Ляо показывал свою власть перед Сехуном и терпел предвзятое к себе отношение. Из-за его сдержанности Чанёль проявил к нему большее уважение. Сехун, кажется, ни во что не ставит Его Величество, но Ляо не использовал свой титул, чтобы указать мужчине на его низшее место.       — Неужели мозг пророс в твоём пустом черепе? — встал король перед Сехуном, и тот с кислой миной отвёл взгляд в сторону, показывая, что ему противно общаться с Ляо. — Или, быть может, кто-то преподал вам урок, Ваше Величество?       Хань приоткрыл рот от удивления, вспотев от громкого обращения короля. Руки тряслись, мозг выдавал картинки первой встречи с Сехуном, его пренебрежение чужими законами и ночлежку в одной постели. Хань думал, что только королеве и Бэкхёну повезло проводить ночи с Величествами, но жизнь слишком непредсказуема и любит шутки. Подданные Сехуна умирали, что не удивительно в военное время, и он сбежал, чтобы не умереть самому, а Хань смел относится к нему, как к простому смертному. «Не сдохнешь!» — самое ужасное, что может услышать король на просьбу подать завтрак. Оставалось узнать, каким государством правит король О, и начинать ему при встрече бить поклоны.       — Да прекрати! — прошипел королю Сехун, приближая кружку к лицу. — Тут же люди.       — Так ты не сказал? — удивился Ляо и хмыкнул. — Даже не похвастался своими победами над моей армией?       Хань на себе ощутил полуобморочное состояние Ана и пошатнулся. Удерживаясь на ногах одной мыслью, что стоит перед королями, предпочёл выпить, решаясь дослушать их общение до конца и выбрать себе меру наказания за небрежность в отношении Его Величества. Невольно вспомнились серые тапочки, оплата за месяц проживания и лекции нравоучений. Надо быть полным идиотом, чтобы не предположить знатную особу в лице Сехуна. Торговец, разбойник, солдат — что угодно, но не король. Сехун говорил о своей семье, как о простолюдинах, поэтому подвох никто не заметил.       — Бэкхён, — медленно шёл к парню Ляо, оставляя Сехуна в мрачном настроении, — ты знаешь, как обрести вечную жизнь?       Чанёль, как и остальные, заглянул назад, с удивлением посмотрев на притихшего парня, который вылечил бабку и духа. Что ещё творится в его голове и какими знаниями она наполнена? Услышав утвердительный ответ, все выдохнули и перевели взгляд на короля Ляо, который кивнул своим предположениям и вновь спросил:       — Ты знаешь, где серпопард?       — Нет, Ваше Величество, — едва слышно отозвался Бэкхён, цепко удерживая пальцами ремни Чанёля. — Я его никогда не видел.       Ляо остался доволен его честностью и попросил найти связь между двумя вопросами, пока он расскажет присутствующим, почему оказался в Дяон.       — Я получил письмо от королей Бёна и Хвана! — он присел на кровать, и Чанёль едва не подбежал к нему, чтобы расспросить о правителе Даяон, про которого давно не слышал новостей. — В нём меня просили прибыть во дворец Бёна, чтобы обговорить новые границы королевств. Я отправился сразу же, потому что изменения в карте — штука важная и весьма неприятная. Мой отряд придерживался Ацилут, в назначенном месте ни Бён, ни Хван, меня не встретили, поэтому я осознал всю подлость политики соседей и велел отряду возвращаться домой, а возле этой деревни на нас напали разбойники. Байцзэ пришёл мне на помощь, звал духа Даяон, но тот не отзывался. Вместо него пришёл Бэкхён.       — Ваше Величество, — вмешался Чанёль, стараясь внести ясность в поведение парня, — в этом нет ничего странного. Бэкхён вхож в мир духов и понимает их язык на интуитивном уровне, поэтому прибежал помочь. А разбойников он терпеть не может, потому всех убил.       Ляо тяжело вздохнул и взял кувшин с вином, после чего посмотрел на Сехуна:       — Выпьете со мной, Ваше Величество? Или это выше вашей гордости?       Сехун вовсе сморщил лицо до крупных морщин и съязвил:       — Ваааше Велииичество! Боитесь, что отравлено?       Ляо отрицательно замотал головой:       — Конечно, нет. Вы меня спасали, чтобы убить? Когда я ещё с тобой выпью в дружественной обстановке? В последний раз я не успел с тобой поужинать, потому что ты сбежал из плена.       Хань похолодел от услышанного, попросил прощения и сообщил, что вынужден удалиться по личным причинам и обязательно вернётся, чтобы разделить со всеми радость мирного общения. Он представить не мог, насколько насыщенная жизнь у Сехуна и как он тесно связан с королевскими буднями. Ханю требовалось время, чтобы обдумать свои ошибки. Едва дверь за ним захлопнулась, как Сехун разозлился на короля:       — Обязательно надо говорить обо мне? Болтаешь про Бёна и Хвана, и чеши языком про них, а про меня забудь!       — Как я могу забыть о тебе, Ваше Величество? — наигранно удивился Ляо. — Ты посмел не только посягнуть на мою армию, но и в любовники взял адонайца! Совсем издеваешься надо мной, чмо даяонское?       — Морж старый! — парировал Сехун и выхватил из его рук кувшин. — Подавись своей армией! Я вернусь в Адонай за своими деньгами и останусь в Даяон! — помолчав пару секунд, он с удовольствие добавил: — Буду жить с адонайцем, а нашу первую брачную ночь сыграю в соседней комнате и кровать расшатаю так, чтобы у тебя вместе с ней нервы скрипели!       Чанёль вытянулся по струнке, откашлялся в кулак, напоминая, что мужчины в комнате не одни, и сделал вид, что смотрит в окно на утренний пейзаж. Однозначно Сехун и Ляо давно знакомы и выпили друг из друга не один литр крови. Кажется, Ляо встретил равного противника и уважает его силу и ум, поэтому позволяет себе колкие фразы и терпит такие же в ответ. Сехун тоже не перегибает палку в словах и в знак уважения налил вино сначала в чашку короля, потом обильно разбавил вином своё пиво. Хань — яблоко раздора. Адонаец по крови и даяонец по месту рождения стал причиной новой войны между королями. Ляо не мог позволить врагу касаться адонайца, а Сехун отстаивал свои чувства. Они бы дальше скандалили, если бы из-за плеча Ёля не выглянул заинтересованный темой разговора Бэкхён.       — Простите, — робко бормотал он, — вы настолько устали друг от друга, что готовы заключить мир?       Сехун брезгливо фыркнул, ворча, что не устал от Ляо, и отошёл в сторону. Он слишком горд, чтобы сказать доброе слово в адрес короля Адоная. Ляо же оказался умней и напомнил, что знает о разговоре Сехуна и Байцзэ, после чего Сехун опустил взгляд вниз, продолжая молчать из гордости.       — Я бы хотел заключить с ним не мир, — смотрел на Бэка Ляо, и Сехун насторожился, — а союз. Без Сехуна его легион — ничто. Даже если Его Величество покинет трон, советы дать всегда рад, ведь помощи попросят друзья, товарищи, братья по оружию. Меня такие дела не устроят. Умный союзник мне самому нужен. Десять лет я страдаю из-за него. Десять лет он плюёт мне в лицо, а я могу только утереться. Я признаю своё поражение и готов рассмотреть условия заключения союза.       Хань тихо вошёл с кружкой пива и встал на пороге, наблюдая за происходящим и сожалея, что влез в чужую жизнь без подозрений на подвох. За тапки всё так же стыдно и захотелось пасть к ногам Сехуна и просить прощения.       — Хотите купить мои мозги? — указал на себя пальцем Сехун, не ожидая великодушного предложения от врага.       Ляо многозначительно поднял палец вверх и уточнил:       — Всего тебя. Зачем мне твой мозг, если твои руки могут обратиться против меня? Мне нужен друг, а не волк в овечьей шкуре.       Он улыбнулся, повторив, что готов рассмотреть предложения, и Бэкхён всмотрелся в Сехуна, боковым зрением замечая стоящего возле входа Ханя. О его присутствии никто не заговорил, чтобы Лу видел, какой на самом деле человек О Сехун.       Сехун задумался, попивал смесь алкоголя с запахом пива и вкусом вина и искал свою выгоду в договоре. Он продавался целиком и не хотел продешевить. Деньги не нужны, в работе при дворце не нуждается. Бобыль правильно подметил, что у мужчины есть ноги, руки и голова, поэтому найдёт себе работу по душе. Уходить в рабы к королю он не намеревался, поэтому искал то, чего ему в жизни не хватало, а взамен отдавал не только себя, но и свою армию, которая не согласится воевать под флагом Ляо.       — Вы же понимаете, что мне нужны ответные гарантии того, что вы меня не предадите? — уточнял Сехун, избегая недоразумений в договоре.       — Конечно! — поразился вопросу Ляо. — Поэтому я жду твоих условий. Если ты не дурак, то выберешь то, что гарантировало бы не только твою преданность, но и мою.       Хань знал, что дураком Сехуна не назвать, а выгоду он вытянет хоть из ведра помоев. Отношения между мужчинами слишком натянутые, доверие очень шаткое, поэтому союз заключался на страх и риск. Предложение должно быть настолько уникальным, насколько и противоречащим принципам обоих мужчин. Они оба понимали, что пожертвуют многим ради союза.       — Подождите, — вновь влез в разговор Бэкхён. — Король Ляо получит Сехуна и его армию больше не будут бить, но какая выгода от заключения мира для Сехуна?       — Он знает, какая, — уклонился от ответа Ляо, припоминая слова Сехуна Байцзэ. — На данный момент я пытаюсь купить его. Жду лишь цену.       — Она есть, — чёртики заиграли в глазах Сехуна, и король попросил озвучить, после чего последовал ответ: — В твоём дворце в столице Адоная, где я сыграю свадьбу, ты поведёшь Ханя под венец.       Душа Ханя отлетела на полметра вверх, парень попятился назад и врезался спиной в стену, вылив на себя треть пива из кружки. Он выступал гарантом между двумя королями. Что может быть крепче родственных связей? Сехуну не нужен трон Адоная, и Хань подавно от него откажется, однако требовался человек, который станет ценен для двух сторон. Им оказался Хань.       — Ты хочешь, чтобы у меня появился сын?! — выкрикнул от гнева Ляо и сжал кулак, сдерживая желание вступить в драку с Сехуном.       — Именно, — со спокойствием кивнул Сехун. — Если я тебя предам, ты имеешь полное право отобрать у меня мужа, а ты отлично знаешь, что Ханя я буду отстаивать собственной жизнью. Тебе предать меня равносильно предать своего сына, а этого очень не любят шизанутые на своей нации адонайцы. Они допустят брак между адонайцем и даяонцем, потому что мы не претендуем на трон и детей у нас не может быть, но предательство не терпят на генном уровне. Тебе ли не знать, Ваше Величество?       — Я не согласен! — поднял руку перепуганный Хань, со страхом осматривая двух королей. — Почему меня не спрашиваете?       Сехун оглянулся на него и поразился протесту из-под стены:       — Ты не выйдешь за меня замуж?       — Не в этом дело, — пытался объяснить свою точку зрения Хань, и Сехун его перебил.       — Тогда какая тебе разница, где проводить свадьбу?       Бэкхён довольно хрюкнул, на цыпочках подошёл к Ханю и попросил подставить ухо. Он сказал, что догадался, кто Сехун, и хочет поделиться этим, чтобы мужчина мог увидеть полную картину происходящего. Хань для храбрости выпил, глубоко вдохнул, приготавливаясь получить вторую порцию адреналина, и наклонился к парню. Тот шепнул ему одно слово, и Хань широко раскрыл глаза, не отрывая взгляд от Сехуна. Он не догадался бы сам, и, узнав правду, действительно пересмотрел свой протест в пользу обоих королей.       — Я согласен, — послушно поклонился он. — Если Ваших Величеств устроит сын и муж в моём лице, то делайте, что хотите, только не тащите во дворец. И простите меня за то, что я всего лишь «мамка» борделя.       — Это ненадолго, — заверил Сехун и попросил Ханя позже поговорить, потому что впереди важный разговор с королём Адоная. — Думай, Твоё Величество. Мне спешить некуда. Я тебе нужен, а не ты мне. Мне под силу продолжить начатое дело, и ты знаешь, что я этого не хочу. Чёрт возьми, я слишком устал пиндить твою армию, поэтому осяду в «Романтике», буду пить пиво и вино, жить с Ханем, смотреть битвы Бэка и Чанёля и помогать Бобылю. А ты ковыряйся дальше в своём королевском носу. Можем разойтись на этом, но, если тебе нужен я, соглашайся на мои условия. Если примешь их до того, как я тебе покажу, благодаря каким навыкам я щёлкал твою армию, союз будет крепче.       Чанёль не мог вспомнить хоть одну новость про войну Адоная с другим государством. Король Бён не интересовался жизнью соседа, поэтому о делах Ляо ничего не известно, а сами адонайцы предпочитают не распространяться о плохом положении страны. Чанёль тяжело вздохнул и догадался, почему Сехун для Ляо как кость в горле. Должно быть, король ещё больше невзлюбил иностранцев, когда узнал, что Сехун, победивший его армию, родился в семье даяонцев. Десять лет борьбы плавно перетекли в предложение родственного союза. У Ляо нет семьи и детей, поэтому ему дико слышать про усыновление того, с кем первый раз видится.       — Отведите меня на место, с которого забрали, — поменял тему разговора Ляо, оставляя предложение Сехуна без ответа.       Чанёль вызвался помочь королю привести себя в порядок. Ляо согласился, однако уточнил, что идёт к реке не только трупы осматривать, но и выкупаться. У него не нашлось сил заставить себя переступить через брезгливость и погрузиться в ванную, в которой моются проститутки. Хань предложил собрать корзину с принадлежностями для купания и едва схватился за дверную ручку, как все услышали протяжный вой за зданием со стороны леса. У Чанёля поджилки затряслись. Терпеть завывания и регулярно ожидать смерть не осталось сил. За какие грехи в деревне поселилась Смерть? Вокруг война, а костлявая осела в маленькой деревушке.       Ляо с тревогой на лице подскочил к окошку и выглянул, ища виновника воя. Взгляд охватывал густой лес, утоптанный участок с туалетом и площадью для лошадей, а вой будто доносился отовсюду и давил на слух. Когда он вновь протяжно затянулся, Бэкхён повернулся в сторону дверей и медленно присел у ног Чанёля, закрывая уши руками.       — Ты в порядке? — подошёл к нему Сехун, и в эту секунду раздался дикий крик, от которого Хань выпустил кружку из рук, и ему показалось, что от этого крика перед глазами всё затряслось, как во время землетрясения.       — Что это?! — перепугался Хань и заметил насколько исказилось ужасом лицо Сехуна. — Тридцать лет живу в деревне и никогда не встречал ни грима, ни смерть, ни Байцзэ, а теперь как проклят с ног до головы!       Сехун его не слышал, погружаясь в голос, который ему знаком на протяжении долгих лет. Ляо также узнал полный скорби тон, который вызывает ужас и запускает колесо фортуны. На этот раз король предчувствовал, что смерти в руку выпадет его имя, а остальные продолжатся крутиться в колесе. Сехун заметил, насколько напуган Ляо и заподозрил, что в просьбе союза есть двойной смысл.       — Я поговорю! — поднял голову Бэкхён, слыша, что вой и крик приближаются к борделю.       — Стой! — приказал Ляо, замечая белую фигуру, по воздуху выплывающую из леса. — Сначала отведите меня к реке. Я должен забрать свой меч и вернуться в комнату до приезда солдат Даяон.       Чанёль, желая разобраться в ситуации и держать её под контролем, встал возле короля и посмотрел на застывшую белую фигуру возле здания. Молодая женщина, бледнее полотна, подняла взгляд на второй этаж борделя, смотрела на Ляо с печалью в глазах и плакала. Её белые, как снег, волосы подобно лучам солнца, плавно парили в воздухе, как и подол длинного платья, больше схожего на широкую полосу материи.       — Ваше Величество! — строго заговорил Чанёль, видя, что король давно бегает от смерти. — Банши идёт за вами? И вы знали, что скоро умрёте, но безрассудно рисковали жизнью?       — Меньше вопросов, — с упрёком проговорил король и напомнил, что хочет вернуться на место сражения.       — Это неправильно, — убирал руки от ушей Бэкхён и повернулся к Ляо. — Если вы умрёте, Хван воспользуется уязвимостью страны, чтобы завладеть Адонаем. Пока ваши приближённые и помощники определятся, кто сядет на трон, война уже начнётся. Собрать армию не так быстро, как хотелось бы, а у Хвана она давно стоит в ожидании нападения.       — Я знаю! — нервничал Ляо и метнулся к двери. — Но Байцзэ почти двадцать лет не назначает мне приемника, поэтому я давно подозреваю, что Адонай захватит враг. Перед отъездом я передал полномочия главному советнику, потому проблем с выбором правителя не будет.       Бэкхён попросил повторить часть про Байцзэ, Ляо повторил, и парень напомнил, что не зря просидел с духом под навесом.       — Если он молчит, это не значит, что надо вот так просто оставить государство на погибель! Для чего-то же дух вас спасал, — выбежал из комнаты Бэк и заскочил в свою спальню.       Хань спустился на склад, собрал в корзину полотенце, мыло, мочалку, тапочки и рубашку со штанами. Быть может, королю вещи крестьянина не понравятся, но другой одежды в деревенском борделе нет. От крика Банши жутко стало всем в здании, и Хань сам себе признался, что духи сходятся на Бэкхёна. Видя «своего», они приходят, сообщают ему ближайшее будущее его и окружения, или же намерено уничтожают тех, кто враждебно относится к парню. Невыносимо сложно определить, приносит ли Бэк больше вреда или пользы, и нет золотой середины между двумя мирами: либо человек вхож в мир духов, либо шарахается от него за три версты. Если бы Бэкхён изначально разбирался, что ждать от дружбы с существами Даяон, и смог объяснить их поведение, стало бы проще понимать изменения в деревне.       Выйдя в зал, он заметил напуганных криками проституток, и поклялся, что Банши пришла не за ними. Следом Чанёль сообщил, что Бэк или Ляо уведут крикунью от борделя, чтобы солдаты королевства не наделали в доспехи. Задача шлюх — сидеть тихо и не покидать «Романтику». Они пугливы, поэтому создадут проблемы для «мамки», если из-за страха разбегутся по деревне с воплями о помощи и ненароком проболтаются воинам о Бэкхёне и его способности общаться с духами.       Ляо отдали лошадь палача. Королю сложно пеши проделать путь из-за слабости в теле, остальные люди шли возле него, подстраховывая на случай, если Его Величеству станет плохо, а Бэкхён показывал дорогу. Хань и Ёль общались открыто про конфликт Сехуна и Ляо. Их не смущал тот факт, что вокруг много слушателей.       — Ты за или против союза? — шёл возле Ёля Хань, и Чанёль утвердительно кивнул.       Он объяснил, что Адонай должен процветать, а любая война — трагедия для земли. Пусть Сехун сильнее, однако только Сехун. Если всё войско держится на одном человеке, то оно само по себе слабо, а это не достижение и даже не гордость. Как показала практика, Сехун не выдержал ответственности, ведь вся вина за смерти товарищей легла на его плечи. Он не продумал стратегию, чтобы уберечь каждого воина, забывая, что ни одна война не проходит без потерь. И ради чего он сражался? На уме лишь деньги и одежда, а войско Адоная билось за страну. И так десяток лет.       — И всё же, — смотрел в спину Сехуна Хань, — в нём есть что-то ужасное.       — Боишься? — улыбнулся ему Чанёль, и Хань отрицательно замотал головой.       — Чтобы бояться, мне стоило бы меньше пить. Я смотрю на Бэкхёна и мне кажется, что Сехун на него похож, поэтому они быстро подружились и притягиваются друг к другу.       Вклиниваясь в разговор, Бэкхён высказал своё объяснение, почему союз должен состояться. Во-первых, за десять лет Байцзэ не убил Сехуна. Наоборот, он подпустил его к себе и позволил поухаживать за раной. Во-вторых, другой дух Адоная доверил Сехуну Мёнволь, заранее увидев, что мужчина отнесёт его в Даяон. В-третьих, учитывая враждебность королей Бёна и Хвана, сообразительный советник возле Ляо не помешает.       — Вам вовсе не стоит составлять договора и условия, — отчего-то обиделся парень. — Один не против подсказывать тактику, а другой — готов её выслушивать. В чём проблема?       — В том, — догонял его Сехун, спеша перетянуть Бэкхёна на свою сторону, — что я не только буду языком болтать, но и возглавлять армию во время сражения. Ради одной идеи я это делать не намерен. Мне надо быть уверенным, что Ханя не будут использовать, как моё слабое место, чтобы мной манипулировать. Если его схватят, то это станет моей проблемой и короля, а наказание за похищение королевской семьи — смертная казнь.       — То есть, — тише проговорил Бэк, обдумывая услышанное, — вы сделали так, чтобы в любом случае обидчики господина Лу сдохли. Это гениально! Но госпожа Банши пришла за Его Величеством, поэтому ваш договор не состоится, потому что король умрёт. Благо, мы идём в лес, где лежат его товарищи, поэтому скажем, что нашли его уже мёртвым.       Чанёль побледнел от его слов. Бэк с равнодушием говорил о смерти короля, припоминая, что сам Байцзэ просил спасти его, а не Ляо, что парень покорно выполнил, поэтому заочно мужчина для него мёртв.       — Останетесь в лесу с Банши, — холодно приказывал королю Бэкхён. — Умрёте с мечом в руках, как подобает правителю.       — Бэк! — прикрикнул на него Чанёль, сердцем чувствуя спокойствие пентакля. — Прояви уважение!       — Хрен там! — огрызнулся парень и зверем оскалился на палача. — Он раньше встречался с Банши и бегал от неё, вместо того, чтобы подготовить государство к потере короля! Теперь оно обречено. Король Ляо войдёт в историю, как король, который разрушил Адонай из-за своей трусости перед смертью.       — Чтобы меня убили раньше? — спокойно отозвался Ляо, игнорируя тон глупого мальчишки. — Если бы мои приближённые узнали, что я болен, убили бы меня быстрее болезни.       Вопреки ожиданиям окружающих, Бэкхён не извинился, а плюнул на землю, показывая своё отношение к Ляо, которое неуважением превысило мнение Сехуна о короле. Со злостью прищурившись на него, парень прошипел:       — Я читал о вас в книжках и теперь вижу, что болезнь повлекла за собой страх смерти, поэтому вы стали менее храбры в своих решениях. Зачем нужны приближённые, готовые поднять против вас оружие? У вас есть Байцзэ — лучший советник в делах трона. Возьмите пример с господина О! Он остался единственным королём с мозгами.       Сехун погладил себя по голове и подкурил сигарету в качестве поощрения за сохранность ума, а Ляо посмотрел на Бэкхёна с улыбкой и мягко проговорил:       — Стремишься к хорошей жизни? Тогда тебе не разговаривать надо, а самому седлать коня, брать в руки меч и атаковать дворец. Только не забывай поговорку: что посеешь, то жнёшь. А перед атакой разберись окончательно, кто твой друг, а кто — враг, чтобы до конца жизни не сожалеть об ошибке.       — Вы правы, — важно заявил Бэкхён и приложил ладонь к груди, не сожалея о разговоре. — Чем я хуже короля? Посмотрите вокруг и увидите, что абсолютно ничем. У меня есть палач, человек с армией, которую вы не победили, пентакль, внушающий страх людям, меч, превосходящий остальное оружие, и весь мир души страны. Ко мне благосклонна даже душа вашего государства, Ваше Величество. Так, что мне мешает завладеть не только Даяон, но и Адонаем? Зачем мне решать, кто друг или враг, если могу стать единственным правителем нескольких государств?       Его слов испугался не только Ляо, в полной мере осознав склад ума парня. Если на его сторону встанет душа страны, то восстанут все его существа и духи, против которых люди проиграют битву за пару минут. Бэкхён не шутил. Что бы Ляо ему не говорил, парень перекручивал это в свою пользу. Король Бён представить не может, кого воспитал строгостью и избиениями. На крови он взрастил своего убийцу, и от слов Бэкхёна всем стало страшно, кроме Сехуна. Он поддержал парня, ручаясь, что армия в распоряжении Бэка.       — Делай, как знаешь, — без улыбки и с лёгкой тревогой отозвался Ляо, держась одной рукой за седло для равновесия. — Раз ты для Байцзэ важнее меня, пусть будет так, как он желает.       Хань поднял взгляд на Чанёля, ожидая от него каких-либо мер, и палач пожал плечами, не понимая, что случилось с парнем. Совсем недавно он прятался за спиной Ёля, боясь смотреть в глаза королю, а теперь нагло ему грубит. Да так, как Сехун себе не позволяет. А что Ляо? Он ничем не может помочь Адонаю, потому что его ждёт скорая смерть, хоть слышит, что Бэкхён намерен захватить соседнюю страну. Парень будто специально тревожил больное сердце короля, ускоряя приступ, и нагло продолжал улыбаться.       Чанёль извинился перед Ляо и подошёл к Бэкхёну, шёпотом требуя объяснений. Тот скорчил обиженное лицо и заявил, что намерен выдавить из замка Даяон королей. Их выходка едва не стоила Байцзэ жизни, а это уже выходит за рамки всякого понимания Бэка, поэтому настало время покончить с жестоким правлением.       — Я знаю, что имел в виду король Ляо, когда задал мне два вопроса, — входил в лес Бэкхён, продолжая улыбаться. — Если король Хван решил обзавестись бессмертием, я ему кадык сломаю.       Ляо сообщил, что с помощью души королевства можно заполучить бессмертие, но сама душа при этом пострадает. Хван не трогал трёхлапого ворона, охраняя своё государство всеми способами и мирами, а с помощью серпопарда подготавливал себя к вечной жизни, но для начала он должен стать королём Даяон.       — Паскуда, — не сдержался Сехун, выкидывая окурок в кусты. — Я бы на месте Бёна давно его прибил, — он задумался и посмотрел на улыбчивого Бэкхёна, который кивнул его догадкам. — Так они заодно! Байцзэ нужен для кого-то из них, а Ляо и так помрёт, не оставив наследника, поэтому трон свободен. С двумя армиями они легко захватят Адонай.       Бэкхён похвалил его сообразительность и заметил побледневшего Ляо. Вряд ли он подозревал, что Хван и Бён заманивали в Даяон не его, а духа. Это в корне поменяло его планы. Он нервничал, слез с лошади и твердил, что ему срочно надо вернуться в Адонай, чтобы предупредить народ о скором нападении.       — Часики тикают, — напомнил Бэкхён, — и не в вашу пользу. Раньше надо было думать головой, а не закрываться от своего мира только из-за неприязни к другим нациям. Вы не глупы, король Ляо, и я понимаю вашу наивность, ведь Даяон и Искирос ваши союзники. Вас предали, поэтому вы боитесь предательства со стороны Сехуна, хоть Байцзэ всеми лапами за него. Мне можете не говорить обратное, потому что я чувствовал духа и знаю, его отношение ко всем людям. Вы дороги Байцзэ, поэтому он пришёл вам на помощь. Теперь он не придёт.       Ляо понимающе кивнул, бормоча, что вечно его спасать не будут, и прошёлся между трупами, ища свой меч. Бэкхён взглядом его контролировал, сложил руки на груди, подражая Чанёлю, и заметил среди деревьев Банши. Она со слезами на щеках смотрела на короля, всхлипывала и тихо завывала, оплакивая его и приближаясь к нему всё быстрее. Бледная, как волосы смерти, она навеивала ужас на Ляо, и он поднял меч, но не ради защиты, а для того, чтобы умереть вместе с ним. Взяв волю в кулак, он пришёл на берег, игнорируя всхлипы Банши, и попросил Ханя отдать ему корзину, потому что Его Величество перед смертью хочет помыться.       — Вот будет анекдот, — вновь закурил Сехун, упираясь плечом в дерево, — когда тебя чистенького найдут среди горы грязных трупов. Может, перед смертью покаешься?       — Мне нечего сказать, — спешно раздевался Ляо, и Хань, поставив корзину на землю, вызвался помочь, — я получил в этой жизни всё, к чему стремился: крепкое государство, верного друга, достойного противника и чистую совесть.       В письмах короля Бёна, которые Бэк тайно читал, указывалось, что отец Ляо погиб во время охоты. Юному принцу на тот момент исполнилось семнадцать лет, особых надежд на него не возлагали и, как подобает традициям, короновали. А он взял и переплюнул своих предков, в первый же день устроив во всём королевстве переворот в законах, от которых даже у самых пожилых советников пропал дар речи. За два месяца Ляо приучил весь народ к порядку, а за полгода во всём Адонае вымерла преступность. Лишь отдышавшись от шока перед новым правителем, разбойники искали новые методы воровства и разбоя. Через десять лет среди торгашей пролетело имя О Сехуна, и Ляо заинтересовался им, положив начало их войне.       Бэкхён скривился от мысли, что Бён и Хван не рискнули поодиночке и в открытую напасть на Ляо. Применив подлый метод, они только толкали Бэка выбрать самую красочную месть. Сердце сжималось от нетерпения посмотреть на их лица перед смертью, но парень держал себя в руках, поставив жизнь Чанёля на первое место. Бэкхён не забыл предупреждение про то, что Хван объявил охоту на палачей Даяон. Ёля следовало уводить из деревни, и самые уютные места в стране знал Сехун, который задумал новую стратегию по отношению своего будущего с Ханем, уводя его от места, где слишком много мёртвых тел.       Как и ожидалось от Ляо, он в сторону Банши не смотрел, чтобы не пугаться смерти, с помощью Ханя разделся и медленно входил в воду. Сехун подошёл к Бэкхёну и бросил окурок на ближайший труп разбойника, после чего в задумчивости почесал подбородок и пробормотал:       — Жаль, я не успел обрезать его косу. А ведь обещал, что дам ему сотню раз по морде и повешу на его же волосах.       Бэкхён наблюдал, как чёрные волосы мягкой волной поднялись на водной глади, и Ляо поплыл немного дальше от берега.       — Сколько раз за десять лет вы его ударили по лицу? — перевёл на Сехуна взгляд Бэкхён.       — Двадцать семь, — признался мужчина и тяжело вздохнул. — Надо сказать, что это для него достижение, учитывая, что он всего лишь человек и у него больное сердце. Я его уважать начал через три года нашей войны, а ещё через тройку лет он мне как старший брат стал, которого надо превзойти, чтобы добиться признания. Мне кажется, или он расстроился от того, что я отказался от титула?       Он опустил взгляд на довольного Бэка, и тот кивнул, после чего Сехун назвал Ляо хитрым жуком.       — От титула ты, может, отказался, — подходил к ним Чанёль, также наблюдая за состоянием короля, — а корону не снял. Дорого же тебе Хань обошёлся.       Сехун так хитро ухмыльнулся, что Чанёль и Бэкхён предпочли не лезть в голову мужчине, ибо в ней созрел коварный план.        Банши приблизилась к берегу, крупные слёзы стекали по её щекам, и она присела возле воды. В её руках появилась длинная ткань, которую она окунула в воду, и принялась стирать. Ляо, возвращаясь назад, плотно сжал губы, всё больше убеждаюсь в своей смерти, и искоса посматривал на Банши, понимая, что та стирает его жизнь. Затем он заметил, как к бледной девушке подсел Бэкхён и дружелюбно улыбнулся, предлагая свою помощь.       Банши от обилия слёз хлюпнула носом, с удивлением посмотрела на парня, затем — на белое полотно в руках, и задумалась, впервые сталкиваясь с предложением помочь. Бэк вытащил из кармана кусок мыла и показал его женщине:       — С мылом будет чище.       Сехун шумно сглотнул и попятился от полоумного Бэка к Чанёлю, бормоча, что представить сложно, как палач живёт с чокнутым парнем, который дружит с нечистью. Чанёль признался, что порой хочет сдохнуть от выходок Бэка, однако каждый раз выручает узор пентакля, который подсказывает, когда Бэк серьёзен, а когда пытается завоевать внимание палача. Сехун поинтересовался, действительно ли Бэкхён хочет убить королей, и Чанёль кивнул, затем добавил:       — Бёна и Хвана. От этих фамилий даже узор в узлы вяжется.       — Так и знал, что он что-то задумал, — кивал Сехун и полез в карман за сигаретой. — То трещал про Байцзэ, то внезапно заявил, что хочет посмотреть на смерть Ляо.       Банши полминуты смотрела на мыло, раздумывая над предложением, и вместо того, чтобы забрать мыло, передала ткань Бэкхёну, без слов предлагая ему самому постирать. Хань попросил не стирать, отложив смерть Ляо, крикнул, что Его Величество на стороне парня и не стоит оставлять Адонай без короля.       — Ваше Величество, — взял в руки мокрую ткань Бэк и смял её пальцами, отмечая шёлковую прохладу, и Ляо опешил от того, что парень смог взять в руки призрачную вещь, — как думаете, что я сделаю?       Мужчина сел на мелководье, всматриваясь в слабую улыбку Бэкхёна с тревогой, и спросил:       — Что тебе на ухо чёрт сказал?       Бэк улыбнулся шире и предложил заплаканной Банши вспомнить жизнь короля Ляо, после чего Хань до истерики просил прекратить, но, как бы ему ни хотелось вырвать ткань из рук парня, боялся подходить ближе. Мало ли, как поведёт себя Банши, желая защитить «своего» в мире духов. Парень рассказал про рождение Ляо, про его родителей, строгое воспитание, победы и поражения, твёрдую власть и любовь народа. Он быстро перечислял важные для Ляо события, которые следом оплакивала безмолвная Банши, пряча лицо в ладони. Не выдержав наплыв плача, она громко закричала, посмотрев в глаза Ляо со всей скорбью серых глаз, будто он ей ценен и она умрёт вместе с ним. В тот момент король видел в ней свою душу. Ему так же хочется плакать и кричать от желания жить. Сколько надо пролить слёз, чтобы остаться в живых? Банши плачет на протяжении долгих веков, и ни разу её плач не вымолил пощаду хоть для одного человека. Бессмысленно молить небо сжалиться, и только присутствие того, кто способен прочувствовать всю боль умирающего, придавало смелости перед смертью. Банши показывала, что глубоко в душе чувствует человек в последние минуты жизни.       — Доволен? — сдержанно спросил Ляо, догадываясь, что Бэкхён изначально знал, что Банши — внутреннее состояние умирающего. — Насмотрелся?       Бэкхён обижено надул щёки и опустил ткань в реку, отчего Хань вновь попросил не стирать. Парень пристально и с лукавством всмотрелся в Ляо, зная, что тот из гордости не будет просить пощады, и прополоскал тряпку. Следом он полностью отдал внимание стирке: намочил мыло, примостил призрачную материю на ладони, тщательно намылил и принялся тереть.       Ляо задыхался, хватаясь рукой за грудь, ощущая, как сердце окуталось огнём. Хань подхватил короля на руки, а Чанёль и Сехун ринулись на помощь, повторяя королю, чтоб тот не смел умирать, ведь даже меч не в состоянии взять в руки. Банши громче закричала, и так же, как Ляо, приложила ладонь к полыхающей груди.       — О духи! — нахмурился Бэк, всматриваясь в ткань. — Да тут пятнышко!       Он тщательно втирал мыло, затем положил его возле себя и двумя руками активно тёр концы ткани, которая в руках хрустела будто снег, и не ломалась.       — Какая же хрупкая ваша жизнь, — возмущался Бэкхён, сильнее прижимая кулаки друг к другу, чтобы тонкий материал тёрся до скрипа.       Чанёль предупредил, что оглохнет от воплей Банши, а Бэк попросил заткнуться и дать нечисти вдоволь накричаться, выполнив свой долг перед смертью человека. Ляо из последних сил с хрипами глотал воздух, повиснув на руках Чанёля и Сехуна, и царапал пальцами горло, показывая, что задыхается.       — Дурья твоя башка, — даже в момент чьей-то смерти Сехун нашёл, о чём ворчать. — Что ж мне теперь семьдесят три раза бить твой труп? Ей-богу, Величество, не доводи до греха! И выглядишь паршиво.       Из глаз Ляо выступили слёзы, он прекратил пытаться сделать вдох, перед смертью останавливая взгляд на Сехуне, после чего на выдохе медленно опустил веки, и тело расслабилось. Бэкхён прекратил стирать, Банши стихла, вытирая тонкими пальцами слёзы с подбородка, и Хань дрожащий голосом позвал Ляо, не веря, что тот умер.       — Помнишь палача из Адоная? — спросил Бэк у Банши, и та кивнула.       Ляо сделал глубокий вдох, закашлял и ощутил спасительный кислород в теле, после чего непроизвольно крепко схватил мужчин за руки, оставляя на их коже синяки. Чанёль и Сехун наперебой тараторили королю дышать глубже, чтобы успокоить частое сердцебиение. А Бэкхён посмотрел на ткань и удивился своей заминке:       — Я слишком ушёл в свои мысли и отвлёкся.       И вновь начал стирать, отчего Ляо вновь схватился за горло, выгнулся назад, а Банши с диким воплем заплакала, скорбя по королю Адоная, которого удерживали мужчины. Хань криком попросил парня прекратить, и его голос заглушала вопящая Банши, едва не сошедшая с ума от горя.       Чанёль убрал волосы с лица Ляо, крепче держал мужчину, и руки короля едва не ударили его по щеке, когда Ляо пытался расцарапать себе горло, чтобы вдохнуть. Бэк сжал ткань и подошёл к товарищам с просьбой приподнять короля для разговора. Сехун и Ёль усадили едва живого Ляо, который с хрипом дышал и держался за грудь, чувствуя сильное жжение внутри, разъедающее внутренние органы.       — Любите вы условия, — смотрел на серебряную поверхность Ацилут Бэкхён и присел напротив короля, погружая тапочки в воду, — поэтому я предлагаю свои условия: заручитесь поддержкой Саро и объявите войну Даяон, и я остановлю ваше время, стерев ваше прошлое и оставив только будущее.       Он перевёл взгляд на бледно-синего Ляо с расцарапанным горлом. Показав ему сжатую ткань, он припомнил, как король спрашивал знает ли парень, как завладеть бессмертием.       — Знаю, — повторил Бэк и добавил: — В отличие от вас, я знаю несколько способов.       Ляо откашлялся и, повиснув на руках мужчин, посмотрел на парня с сожалением, что недооценил его. От невинности до дьявольской ухмылки один миг, и нет смысла торговаться с тем, кто в руке сжимает твою жизнь, легко отобранную у духа Смерти.       — Я не уговорю Асано помочь мне, — не скрывал правду Ляо, чтобы умереть один раз, а не из-за обмана со страхом продолжать её ждать. — Ему не выгодно, потому что его сосед — Искирос. Даяон для него не представляет опасность.       Он тяжело дышал и от бессилия наклонился к груди Чанёля, смотря на довольное лицо Бэка, который прошептал вопрос:       — Это значит да?       Ляо хрипел, закрывая глаза, потому что зрение притупилось, и в ушах раздался писк от недостатка кислорода, а сердце всё тише отзывалось в груди. Он успел с трудом просипеть, что Асано ему не переубедить, а в остальном согласен выменять войну с Бёном и Хваном на жизнь.       Бэк удовлетворительно кивнул, встал на ноги и вернулся к Банши, успокаивая её тем, что с Ляо всё будет в порядке и нет причин для слёз. Он коснулся её волос и погладил по голове, шепча, что у него есть для неё подарок. Ляо глубоко вдохнул, задержал дыхание и с тяжестью выдохнул, ощущая, как жар в груди постепенно уходит. Сехун одобрительно похлопал его по плечу и попросил больше не дурить, потому что Бэк способен убить.       — Прекрати! — попросил Хань и помог королю сесть. — За что он с ним так? Сразу бы сказал, что хочет войну с Даяон. Зачем мучить человека? Власть показать и свои способности? Так о них наслышаны вдоволь!       Ляо посмотрел в сторону на Бэкхёна, замечая, как тот перевернул руку Банши ладонью вверх и положил на неё золотые серьги с яркими камнями. От подарка женщина не отказалась, и все впервые увидели, как улыбается предвестница смерти. Её улыбка похлеще её воя, словно зло смеётся в лицо человека, которого лично убивает. А Бэкхён не обращал на это внимания, принимая духа таким, какой он есть, и любя его всем сердцем, за что Банши проявила любовь в ответ. Парень шепнул ей что-то на ухо, и та с умилением кивнула, после чего обняла его, крепко прижимая к себе, как родного сына. Она немного постояла с ним в обнимку, затем отпустила и плавно, не касаясь земли, поплыла в сторону леса, при этом не прощаясь.       — Что-то мне подсказывает, — посмотрел на Ляо Сехун, — что причина для пыток, на которые не способен даже палач, у Бэка есть.       Король слабым шёпотом и всё ещё со страхом за свою жизнь подтвердил, что при других обстоятельствах не вмешался бы в дела соседней страны, как бы его не убеждали. Рисковать королевством он бы не стал, хоть сто раз ему объясняй, что поддержка Бэка — ценный клад. Сказался скверный характер адонайцев, поэтому Бэкхён вышибал клин клином: грубому нраву короля Адоная ответил ещё большей грубостью. Наглядный пример возможности парня стёр сомнения, и Ляо с кривой улыбкой посмотрел на Сехуна:       — Я приму твои условия, потому что мне понадобится защита от Бёна.       Он сам не верил, что это сказал, и Сехун согласно моргнул. Ханю показалось, что только Сехун не сомневался в хорошем исходе для Ляо. Сам же Хань уверен, что Бэк, слыша про преимущество в силе Сехуна, решил избавиться от Ляо, как он слабейшего.       — Зачем я тебе? — встал на четвереньки король, когда Бэкхён подошёл к Чанёлю и попросился домой, потому что захотел есть. — Тебе по силам самому захватить Даяон.       Бэкхён привычно поморщил нос в улыбке и на вытянутой руке передал королю белоснежную ткань:       — Мне власть не нужна.       Все разом повернули головы на него, припоминая, как тот хвастался силой и дружбой с духами, а Ляо вновь сел, после чего парень кинул ему в лицо ткань, и она, коснувшись его кожи, растворилась в духоте леса, пахнувшего смертью и кровью. Бэкхён улыбнулся своей доброй улыбкой и пояснил:       — Я вам доверяю не войну, а Даяон. С войной я сам разберусь, вы только объявите её и отправьте письмо Асано.