Кошкин дом

      Хоук проснулся с ощущением, что спал не больше часа. Может, так оно и было — в окна лечебницы почти под самым потолком пробивался слабый свет, снаружи стояла предрассветная тишина. В комнате Андерса, слава Создателю, тоже ничего не было слышно. Хоук попытался снова заснуть, но быстро понял, что изначально прервало его сон: в дверь лечебницы кто-то деликатно стучал ногой.       Шум разбудил и остальных, но никто не спешил шевелиться или вставлять свои комментарии. Изабелла широко зевнула, обнажив зубы, Фенрис прижал уши к голове и затарахтел. Мерриль за ночь ушла под одеяло с головой, из-под края выглядывала одна лапа. Варрик свернулся рогаликом. Хоук ленился даже моргать.       Дверь лечебницы со скрипом приоткрылась, и внутрь заглянул молодой парень с ребенком на руках, который обеими руками вцепился ему в шею. Посетитель неуверенно зашел внутрь, поглаживая мальчика по спине. Он направился к комнате Андерса и по пути заметил котов, спящих в обнимку.       — Хэй, Бен, смотри, — он слегка тряхнул мальчика и кивнул в их сторону. — Посидишь с кисами, пока я говорю с целителем?       Мальчишка обернулся, лицо у него было заплаканное, усталое и нездорового зеленого оттенка. Но котиками он заинтересовался и кивнул. Парень усадил его на койку, и мальчишка тут же ласково, но крайне неуверенно погладил Изабеллу по голове. Она тихо замурлыкала, и мальчишка стал водить рукой активнее.       Парень тем временем постучался к Андерсу.       — Целитель Андерс? Целитель Андерс, вы там? Извините, эм, что я так рано, но мой брат очень плохо себя чувствует, не посмотрите его?       — Долго ему придется стучать, — пробормотала Изабелла и игриво боднула мальчика в руку. Он улыбнулся. Его грудь периодически резко сотрясалась, а изо рта вырывались всхлипы, как бывает после долгой истерики. — Я после такого марафона проспала бы до самого вечера.       — После такого марафона ты бы ходить не смогла, — сонно добавил Хоук.       — Не дразни. Я теперь еще больше жалею, что не смогла затащить тех милашек Стражей в свою постель в Жемчужине.       В комнате послышался легкий вздох, тихое «иду», шелест ткани и шаги. Затем дверь приоткрылась, и Андерс выглянул наружу. На нем была рубашка с чужого плеча, одетая наизнанку, несколько пуговиц под горлом не хватало. Распущенные рыжие волосы спутались таким образом, что проще будет подрезать их ножом, чем расчесать. Губы и глаза у Андерса распухли, на шее, груди и руках зрели засосы, и он явно с трудом сохранял вертикальное положение, держась за дверь и косяк.       Даже если бы он красными чернилами вывел у себя на лбу «я всю ночь занимался сексом», это было бы менее жирным намеком.       Молодой человек уставился на целителя с приоткрытым ртом, потом закрыл его и начал краснеть. Андерс вяло и слегка раздраженно поинтересовался:       — Так что там у твоего брата?       — А… а, он отравился. Его ночью сильно тошнило, живот болел. Как немного успокоился, я сразу к вам привел, — парень указал большим пальцем себе за спину. Андерс полностью показался в дверях, к счастью, полностью одетый, и вышел в лечебницу.       — А вот и наш герой-любовник, — вяло произнес Варрик. Андерс взялся за осмотр, и мальчишка хоть и избегал его взгляда, но послушно отвечал на вопросы и позволял ощупать себя магией. — Жив, здоров и почти цел.       — Сожалею по поводу всех пунктов, — пробормотал Фенрис.       — Его будто дракон подрал, — прокомментировал внешний вид друга Хоук.       — Скорее отодрал, — с ухмылкой в голосе заметила Изабелла.       — О, а ты думаешь, Андерс был снизу?       — Я готова поспорить, что они менялись, котенок.       — Где я так согрешил перед Создателем…       Андерс вскоре заверил молодого человека, что с его младшим братом все будет в порядке, принес ему из комнаты какую-то настойку и травки, вручил записку с инструкциями и посоветовал впредь покупать рыбу только в лавках Верхнего города. Парень рассыпался в благодарностях, подхватил брата на руки, мальчишка тихо попрощался с котами и помахал целителю, а потом они оба ушли.       Андерс развязно зевнул и почесал грудь. Потом потянулся, глянул на котов и в довольстве прищурил глаза. Он подошел к ним, упер руки в бока и весело, но тихо поинтересовался:       — Вы чего такие морды состроили? Голодные? — Андерс стал чесать каждого по очереди, его пальцы с коротко стриженными ногтями приятно прошлись за ушами.       — Он еще спрашивает, — возмутился Фенрис и вцепился в ласкающую руку зубами, прикусив кожу до крови. Андерс разочарованно цокнул.       — Злюка. Надо было так тебя и назвать, — он стер следы от зубов Фенриса исцеляющей магией. Хоук задумался, почему Андерс не хочет так же сделать со своими засосами. Парочка догадок у него была, но, если он поднимет эту тему, кое-кто взбесится.       — Создатель, а я ведь вас вчера вечером и не кормил, — вспомнил Андерс и нахмурился. — Посмотрим, что там у меня осталось.       Он принес им остатки ветчины и отварной картофель, за которыми прошлым утром посылал знакомую в Верхний город. Картофелем Андерс питался и сам, а вот ветчина была только для котов. Хоук не переставал поражаться, как много значат для него домашние питомцы. Он уже подумывал пожаловаться на его самопожертвование Натаниэлю, когда снова станет человеком — Хоука Андерс не послушает, даже в особняк переехать не захотел, а вот у коллеги Серого Стража, может, и получится до него достучаться. И Хоук ведь прекрасно понимает Андерса, он сам балует Пса лучшей свиной вырезкой, но всегда оставляет и себе кусочек! Это попросту разумно — если Хоук будет голодать и ослабнет, кто достанет Псу еду?       Размышления об этом зашли в тупик, когда Хоук осознал, что Пес и без него не пропадет и предприимчивости у него побольше, чем у всей их команды. Уж точно больше, чем у Андерса. И все же! Сначала ешь ты, потом питомец, потому что в случае чего коты Андерса прокормить не смогут.       Андерс проследил, чтобы все они хорошо поели, наколдовал немного снега, почистил им лапки и шерсть, заменяя полноценное купание, и только после этого оставил в покое. Коты шипели и встряхивались, зато еда подняла им настроение. Они ожидали, что Андерс вернется в постель, пока еще мог, но вместо этого он неожиданно сел за стол и стал что-то черкать в бумагах.       — У него в постели шикарный мужчина с голой задницей, а он уселся работать. Как он собирается добиться свободы для магов, если принимает такие нерациональные решения? — задалась вопросом Изабелла, качая головой. Она вернулась на койку и снова легла.       — При чем тут… нет, забудь, я не хочу знать, — Фенрис недовольно взмахнул хвостом. Он покосился на дверь в комнату Андерса с недобрым блеском в глазах.       Хоук не смог побороть искушение попробовать еще немного вздремнуть, поэтому улегся с Изабеллой, как позже поступили и остальные. А что им еще делать? Домашние коты только спят, едят и дают себя гладить.       В лечебнице расползлась какая-то особенно уютная атмосфера, хотя использовать слово «уют» в отношении Клоаки казалось кощунственным. И все же Хоуку было до странного спокойно и хорошо. Ему никуда не надо спешить, никого не надо убивать, спасать или уговаривать, его друзья рядом и довольны, даже Фенрис, просто он всегда такой, особенно в присутствии Андерса. В это утро все было хорошо, и Хоук позволил этому чувству и тихому шуршанию больничных заметок убаюкать себя.       Но заснуть полноценно он не успел. Спустя какое-то время звук скрипнувших дверных петель заставил одно ухо навостриться, и Хоук поднял голову.       Натаниэль осторожно выглянул в лечебницу, стараясь не показывать ничего ниже плеч. Его длинные волосы были в менее плачевном состоянии, чем у Андерса, хотя их явно причесывали небрежно и не гребнем. Увидев Андерса, сосредоточенно заполняющего документы в полном одиночестве, Натаниэль в удивлении поднял брови и показался полностью. Рубашки на нем не было, поэтому Хоук и остальные могли оценить каждую царапину, синяк и засос, заработанные им прошлой ночью.       — Вот это вид, — довольно протянула Изабелла, взмахивая хвостом. — Андерс не стеснялся пометить территорию.       — Они оба вообще никого и ничего не стеснялись, — пробормотал Фенрис.       — Интересно, все Стражи такие темпераментные? Хоук, как думаешь, Младший уже успел исполосовать парочку своих коллег?       — Ну, если он перестал упоминать о своей татуировке мабари на заднице в надежде кого-то соблазнить, может, у него что и получилось.       — Соблазнять?.. Он это говорит, когда хочет… ой…       — Ты хочешь мне что-то сказать, Фенрис?       — Нет, ничего…       — Карвер рассказывал мне про эту татуировку! — вспомнила Мерриль, прерывая напряженные переглядывания Хоука и Фенриса. — Он не уточнял, правда, где она, но сказал, что может заставить ее гавкать.       — Младшему и правда нужно придумать что-то другое. Даже Маргаритка не клюнула.       Андерс заметил Натаниэля, широко улыбнулся — пожалуй, за последние несколько дней он улыбался больше, чем за весь год, — и отложил перо в сторону.       — Доброе утро, — произнес он, растягивая слова, и с наслаждением прошелся по партнеру взглядом. — Потрясающе выглядишь!       — Спасибо, — усмехнулся Натаниэль, подойдя ближе слегка неуклюжей походкой. Он посмотрел на рабочие записи Андерса и его испачканные в чернилах пальцы. — Ты работаешь? В такую рань? Помнится, тебя раньше обеда из постели на руках выносить приходилось.       — Меня пациент разбудил, — пожал плечом Андерс. Он встал и погладил большим пальцем засос у Натаниэля на груди. — И я что-то не помню, чтобы ты будил меня таким образом, — Андерс заправил выбившуюся прядь волос Натаниэлю за ухо. — А вот другие помню.       Натаниэль потянулся поцеловать его, и Андерс счастливо вздохнул, отвечая. Потом отстранился и пробормотал:       — Давай я принесу еще один стул. Позавтракаем вместе, пока никто не пришел.       — Я… — Натаниэль как-то замялся, кончики ушей у него покраснели. — Кхм, я лучше постою.       Андерс засмеялся и опустил руки ему на поясницу. Натаниэль недовольно заворчал, а потом выдохнул, когда его коснулась исцеляющая магия.       — Лучше? — лицо Андерса все еще выражало веселье, но голос был мягким и заботливым. Когда Натаниэль кивнул, он щелкнул его по носу. — Учти, остальное я убирать не буду.       — Я в тебе и не сомневался, — Натаниэль закатил глаза. Он снова глянул на заваленный бумагами стол и уточнил: — Это что-то срочное? Я могу подождать, пока ты закончишь.       — Нет, все в порядке, — Андерс покачал головой. Поняв, что Натаниэль не убежден, он пояснил: — Это у меня еще со вчера осталось, нужно просто расписать свои заметки подробнее. — Андерс погладил Натаниэля по скуле. — А у меня голова другим была занята.       — Ясно, — довольно сказал Натаниэлю, поцеловал его пальцы, а потом снова потянулся к губам. Андерс положил обе руки ему на плечи, игриво прикусил нижнюю губу и втянул ее в рот. Поцелуй быстро стал горячее, вздохи — тяжелее, а прикосновения — откровеннее.       — Они же не собираются… — начал было Фенрис с неверием и возмущением, но прервался, когда Андерс протяжно застонал.       — Очень даже собираются, — не обнадежил его Хоук. На миг он даже ощутил зависть. Когда Хоук в последний раз позволял себе расслабиться подобным образом? Вот станет обратно человеком и тоже организует себе марафон. Главное, чтобы второе действующее лицо согласилось.       Натаниэль подхватил Андерса под бедра и рывком усадил на стол. Тот уже начал стягивать рубашку, как раздался громкий предупреждающий скрип. Натаниэль замешкался, а потом снова поднял его, Андерс обхватил его ногами за талию и руками за плечи. Они ненадолго замерли, позволяя охватившему их возбуждению рассеяться, а мыслям успокоиться. Андерс обернулся и с облегчением выдохнул, убедившись, что стол не развалился под его весом. Затем он с притворным возмущением хлопнул Натаниэля по плечу.       — Ты мне так всю лечебницу разломаешь!       — В твоей лечебнице все на соплях держится, — ответил Натаниэль, перехватывая его удобнее. Казалось, он не испытывал никаких трудностей, держа на руках взрослого мужчину. — А мы мебель и прочнее ломали.       — Так то была чужая мебель, а это — моя!       — Кровать в моей комнате не была чужой.       — А вот кровать преподобной матери в церкви Амарантайна была, — Андерс захихикал, как напакостивший взрослым ребенок.       — Создатель, не напоминай, — простонал Натаниэль. — Мне до сих пор стыдно.       — Да ладно, я же все уладил.       — Ты просто свалил все на порождения тьмы, Андерс.       — И что? Она же нам поверила! Мы ведь в ту ночь весь город спасли.       — Она просто сделала вид, что поверила.       — Неважно, — отмахнулся Андерс и нехорошо улыбнулся. — Кстати, Нат, в Киркволле тоже есть церковь. И каждый раз, когда я захожу внутрь и вижу эти придурковато-одухотворенные лица, мне так и хочется…       — Нет.       — Хотя бы подумай об этом!       — Я категорически отказываюсь, Андерс, — сказал Натаниэль, но губы у него задрожали от сдерживаемой улыбки.       — В тот раз ты тоже так говорил, — напомнил Андерс, хитро прищурившись. — Просто дай мне немного времени, чтобы убедить тебя.       Едва договорив, он о чем-то задумался. Улыбка медленно сошла с его лица, между бровей образовалась морщинка. Андерс спросил на тон тише:       — Нат, как долго ты будешь в Киркволле?       — Неделю, — так же тихо ответил Натаниэль и привлек его к себе теснее, так, что теперь они соприкасались грудью. Андерс одной ладонью обхватил заднюю часть его шеи, а другой взлохматил волосы.       — Неделю, — повторил он подавленно, наматывая на палец длинную черную прядь. Потом попытался улыбнуться. — За неделю мы точно все тут сломаем.       — Значит, будет повод сделать ремонт, — Натаниэль тронул губами его шею, Андерс обхватил его лицо руками, и они снова потерялись в поцелуе. Он все длился и длился, глубокий и нежный, не перерастающий во что-то большее, гораздо более интимный, чем секс. Хоуку стало очень неловко, поэтому он посмотрел на остальных. Фенрис вздыбил шерсть и недовольно мотал хвостом, глядя на свои лапы, Мерриль и Варрик тоже отвернулись, глубоко задумчивые. Даже Изабелла решила дать паре уединение.       Занятые друг другом или своими размышлениями, они всей компанией снова не заметили прихода Авелин.       У входа в лечебницу раздался грохот и тихое ойканье. Коты вздрогнули от неожиданности. Андерс моментально разорвал поцелуй, сполз с чужих рук и резко обернулся, пытаясь заслонить Натаниэля своей спиной. Тот чихнул — распущенные рыжие волосы попали ему в нос и в рот.       Авелин выпрямилась, подняв с земли какую-то деревянную конструкцию и спрятав ее в сверток бордовой ткани, неловко прокашлялась. Щеки у нее были красные, а вид застенчивый.       — Привет, Андерс, — поздоровалась она, не смотря на него. — Я, эм… — она бросила очень быстрый взгляд на Натаниэля, а потом снова себе под ноги. — Я не знала, что ты не один.       — Да, привет, Авелин, — ответил ей Андерс. Он казался не столько смущенным, сколько нервным и раздосадованным. — Ты как-то рановато.       — Я хотела зайти прежде, чем у тебя начнется наплыв пациентов, — объяснила Авелин, оборонительно прижав сверток к груди. Андерс промычал, показывая, что понял ее намерение. Натаниэль тем временем пытался стать как можно более незаметным, хотя это было сложно из-за его провокационного вида.       — Ну я… пойду, пожалуй, — после небольшой напряженной паузы сказала Авелин. Казалось, она бы многое отдала, чтобы немедленно оказаться как можно дальше от лечебницы.       — Иди, — разрешил Андерс.       Авелин развернулась к выходу, поправила сверток и уже было сделала шаг наружу, как замерла, глянула на свою ношу и снова обернулась.       — Нет, стой, я пришла не просто так, — она решительно направилась к Андерсу и кивнула в сторону его стола. — Не расчистишь место? Я должна кое-что тебе показать.       — Ладно, — согласился Андерс, слегка напрягшись, и стал убирать бумаги. Авелин снова рискнула посмотреть на незнакомца, сложившего руки на груди в слабой попытке прикрыться. Натаниэль наблюдал за Андерсом, покрываясь слабым румянцем.       — Что там у тебя? — спросил Андерс, закончив. Он, казалось, единственный, кого не особо стесняла сложившаяся ситуация. За исключением, конечно, большинства котов, которые откровенно наслаждались представлением.       — Эм, — выдавила Авелин, все еще смотря на Натаниэля.       Последний будто только этого сигнала и ждал.       — Не буду вам мешать, — заявил он, кивнул гостье в запоздалом приветствии и стремительно скрылся за дверью в комнату целителя. Авелин проводила его голую спину немигающим взглядом, а потом уставилась на Андерса с немым вопросом.       — Что? — не понял тот. — Ты же не думала, что я соблюдаю целибат? Этот прикол только для послушников Церкви, и они, кстати, регулярно про него забывают.       — Нет, я ничего такого не думала, просто… — Авелин неопределенно повела плечом и оставила фразу незаконченной. Она кашлянула и неуверенно предположила: — Он из «Цветущей розы»?       — Кто, Нат? — удивился Андерс и рассмеялся, искренне позабавленный. — На кого-то вроде него я бы в жизни денег не накопил. Нет, он просто, — Андерс немного замялся, но договорил, — старый друг.       — Ясно, — сказала Авелин и не стала продолжать эту тему, хотя ей явно было любопытно. Она положила сверток на стол и быстро помрачнела. — Вчера я задержала одного барыгу на черном рынке и нашла у него это.       Авелин развернула сверток. В нем оказались составные части причудливого стрелкового оружия. Андерс почти сразу узнал его и округлил глаза. Варрик подскочил.       — Бьянка! — воскликнул он и бросился к столу. — Девочка моя, что они с тобой сделали?!       — Бьянка, — вслед за ним выдохнул Андерс. — Как она оказалась на черном рынке? Варрик с ней не расставался.       — Вот именно.       Рыжий кот запрыгнул на стол, лег грудью на рукоятку арбалета и скорбно завыл.       — Клянусь, я найду всех, кто сотворил с тобой это, и запихну их кривые руки туда, откуда они растут! — поклялся Варрик, поглаживая лапой спусковой крючок.       — Какой странный у тебя кот, — удивленно заметила Авелин.       — Он обычно не такой эмоциональный, — ответил Андерс. Рыжий кот издавал такие печальные звуки, что он забеспокоился, тронул его магией и ласково спросил: — Что такое, Оладушек? Тебе больно?       — Моя душа плачет, — ответил ему Варрик.       Арбалет был разобран, но Хоук со своего места видел, что неизвестный мастер сделал это грубо и повредил некоторые детали. Вероятно, барыга захотел как следует почистить его от крови и грязи перед продажей, но сэкономил на специалисте или вовсе попытался сделать это самостоятельно. Как итог, собрать Бьянку обратно без ремонта или замены комплектующих невозможно.       — Теперь я абсолютно уверена, что Хоук и остальные пропали, — решила перейти к делу Авелин, отвлекшись от кота. — Но я понятия не имею, что с ними случилось и где их искать. Никаких новостей о малефикарах я больше не получала. Я даже не знаю, где Хоук в итоге на них наткнулся.       — Ты нашла еще какие-нибудь вещи? — спросил Андерс, тоже став серьезнее.       — Пока только Бьянку, — покачала головой Авелин. — Но я уже поручила своим людям проверить местные рынки.       Хоук, Изабелла, Фенрис и Мерриль переглянулись. Авелин здесь, она и Андерс знают об их пропаже и подозревают малефикаров. Может, если они подадут им знак, намекнут на свою необычность, они догадаются.       Они вскочили с насиженных мест и присоединились к Варрику. Андерс и Авелин имели удовольствие видеть, как четверо котов завертелись вокруг деталей арбалета, громко мяукая и тыкая в него лапами, в то время как пятый улегся на него пузом и, кажется, собирался умереть от горя.       К сожалению, Андерс и Авелин не расшифровали их послание.       — Балованные они у тебя. И громкие, — прокомментировала Авелин.       — Может, почуяли что-то не то. Обычно они спокойнее, — заверил Андерс. Когда Хоук громко рявкнул и стал дергать тетиву, он взял его под живот и опустил на пол. — Успокойтесь, ребята, я не хочу вас запирать.       Фенрис зашипел и укусил его за запястье. Андерс согнал его со стола, подтолкнув ладонью под зад, и в отместку кот вцепился уже ему в лодыжку. Мерриль тем временем вскочила Андерсу на плечо, схватилась когтями за ткань рубашки и издала громкое «МРОУ». В результате она едва не свалилась вниз, когда плечо под ней резко дернулось. Авелин, наблюдая за всем этим широко раскрытыми глазами, едва успела подхватить на руки прыгнувшую на нее Изабеллу. Кошка обеими лапами развернула ее подбородок в сторону стола и издала серию громких мурчащих звуков. Авелин в ответ только растерянно заморгала.       К сожалению, этим маленьким представлением коты только испортили свою репутацию.       — Так, хватит, — решительно сказал Андерс и извлек из ящика в столе банку с веточками кошачьей мяты. Он открыл крышку и поводил горлышком под носом у рыжего кота и полосатой кошки. Хоук увидел, как их зрачки моментально расширились. Андерс спустил Мерриль на пол, Варрик спрыгнул сам, и оба принюхались. Андерс провернул такой же фокус с Фенрисом и Хоуком, которые были дезориентированы внезапной потерей союзников, и поставил банку на землю подальше от стола. Четверо котов тут же набросились на нее и потерялись для остального мира.       Изабелла, все еще сидя на руках у Авелин, вздохнула.       — Кажется, нам нужен новый план.       — А им не вредно? — спросила Авелин, наблюдая, как черный кот катается по земле, а серый трется о банку мордой. Все четверо мурчали так громко, что слышно должно быть даже в Ферелдене.       — Нет, нисколько, — заверил ее Андерс, отряхнув руки. — Зато отвлеклись. Понятия не имею, что на них нашло.       — Они милые, — неожиданно заметила Авелин и даже улыбнулась, когда рыжий кот упал на спину, раскинув лапы, и глубоко задышал с мятой на носу.       — Хочешь себе одного? — тут же предложил Андерс. — Все равно ведь планирую раздать. Да и в тебе я уверен, издеваться не будешь.       — Может быть. Вот этот хорошенький, — она почесала Изабеллу по груди.       — Это девочка.       — Да? Ну, так даже лучше. А ты ее кастрировать можешь?       Изабелла издала крайне возмущенный звук и молнией соскочила с рук Авелин.       — Вот еще! — она вздернула хвост и на всякий случай отошла от людей подальше. — Тебе, башке морковной, только повод дай, всему городу причиндалы отрежешь, чтобы не смущали!       — Посмотрим. Я этого никогда не делал, — ответил Авелин Андерс, задумавшись, потом снова глянул на Бьянку и вернулся к насущным проблемам. — Какая помощь тебе от меня требуется? Я знаю об этих малефикарах не больше тебя. Впрочем, я могу поспрашивать пациентов, может, кто-нибудь что-то слышал.       — Да, было бы неплохо, — согласилась Авелин и помрачнела. — Честно, я не знаю, что делать. У меня со дня на день проверка, мне нужно быть на посту, Себастьян занят какими-то семейными делами, а Мерриль ушла к своему клану. Я могла бы освободить Донника от работы, чтобы он вплотную занялся поисками, но это опасно — малефикары не какая-то шайка воришек. Поэтому я и поручила это дело Хоуку.       — Я могу помочь, — неожиданно вмешался в их беседу третий голос. В этот раз Натаниэль вышел в лечебницу при полном параде, одетый, причесанный, строгий и с луком на спине. Рубашка, правда, была чуть узковата ему в плечах, но это почти не бросалось в глаза. Он встал рядом с Андерсом и продолжил: — Я неплохой следопыт и умею быть незаметным. В Киркволле я не впервые, так что и город знаю.       Авелин открыла и закрыла рот, сбитая с толку этим неожиданным предложением. Андерс повернулся к нему и уточнил:       — А как же твои дела? Ты ведь наверняка не просто так приехал.       — Мои дела по большей части фикция, — хмыкнул Натаниэль. — Так что я совершенно свободен.       — Фикция, говоришь? — усмехнулся Андерс. — Буду знать.       — Кхм, не хочу показаться невежливой, — все-таки вмешалась Авелин, глядя на Натаниэля. — Но вы вообще кто?       — Натаниэль Хоу, Серый Страж из Амарантайна, — представился он и протянул ей руку. Авелин с изумлением пожала ее.       — Попрошу! Командор Серых Стражей Ферелдена и эрл Амарантайна, — поправил его Андерс с видом гордой мамаши.       — Андерс, — прошипел Натаниэль, ткнув его локтем. — Никакой я не эрл, Хоу больше не принадлежит и клочок земли в Амарантайне.       — Все равно что эрл, ты же там всем командуешь, — не согласился Андерс и пояснил молча наблюдающей за ними Авелин. — Он просто скромничает.       — В любом случае я готов приступить немедленно, — продолжил Натаниэль. — Никто не исчезает бесследно. Куда бы Защитник и его спутники ни делись, в городе должны быть подсказки.       — Что ж, я не буду отказываться от помощи, — после небольшой паузы решила Авелин и кивнула. — Можем поговорить по пути.       — Нат, возьми у меня в буфете настойки эльфийского корня.       — Мне они не понадобятся.       — Припрешься ко мне с новым шрамом, я тебе нос дверью прищемлю.       — Своеобразные услуги в вашей клинике, целитель Андерс.       — Целитель Андерс не любит, когда с ним спорят. Так что будь хорошим мальчиком и возьми настойки.       Натаниэль закатил глаза и явно хотел что-то добавить, но глянул на серьезную стражницу и покорно скрылся в комнате. Авелин тут же наклонилась к Андерсу и шепотом спросила:       — Ты уверен, что мы можем ему доверять? Я его впервые вижу, а ты ни разу даже не упоминал своего «старого друга», — последние слова она произнесла с нескрываемым сарказмом. А после сразу же выпалила: — А он правда командор Серых Стражей в Ферелдене? Он и Героя Ферелдена знает?       — Герой Ферелдена его лично назначил. А король Алистер одобрил, — похвастался Андерс, наслаждаясь чужим любопытством. — И да, я ему доверяю. Больше, чем себе. Натаниэль хороший человек и верный друг, а еще профессионал. Повезло, что у него есть время нам помочь.       — То есть ты рассказал нам сотню историй про притеснения магов в Круге и преступления тамплиеров, но про… дружбу… с таким человеком за шесть лет даже не упомянул? — все так же шепотом возмутилась Авелин. Расставленные Андерсом приоритеты явно привели ее в замешательство.       — Я как-то пропустил момент, когда обещал вам раскрыть всю свою подноготную. Может, это было в том контракте, который Хоук заставил меня подписать кровью в нашу первую встречу? У тебя он случайно не при себе? Я все-таки прочитаю то, что написано мелким шрифтом.       — Я внезапно вспомнила, почему мы с тобой так редко общаемся.       — Вы закончили сплетничать? — Натаниэль вернулся, отвлекая Авелин и Андерса от рисковавшей набрать обороты беседы.       — Еще нет, — Андерс покосился на него, неожиданно сердитый. Слова Авелин о магах задели его больше, чем должны были. — Можешь дать нам еще пятнадцать минут и помочь с фактурой?       — Не думаю, — спокойно ответил Натаниэль, в то время как Авелин устало потерла лоб пальцами. — Подождите меня снаружи, мэм, я скажу Андерсу пару слов, и мы займемся делом.       — С удовольствием, — Авелин быстрым шагом направилась к выходу.       — Стой, ты что, оставишь Бьянку здесь?       — Пусть побудет у тебя. Я не хочу тащить ее на работу и привлекать к исчезновению ребят лишнее внимание.       Когда Авелин ушла, гремя доспехами, Натаниэль все так же невозмутимо заметил:       — Помню, когда-то ты не настраивал против себя людей на пустом месте. Хорошие были времена.       — Не обращай внимания. Мы с Авелин — лучшие подружки до тех пор, пока она не начинает болтать о том, в чем совершенно не разбирается, — Андерс накрыл детали Бьянки тканью и язвительно добавил: — Но, если тебе так хочется поностальгировать о моей лучшей версии, я не буду мешать.       — Если тебе так хочется поссориться со мной на второй же день после моего приезда, я тоже не буду мешать, — холодно ответил Натаниэль и уже сделал шаг в сторону, как Андерс обеими руками схватил его за локоть. На его лице тут же отразилось отчаяние.       — Не хочу, — выдавил Андерс, крепче сжимая пальцы. У Натаниэля наверняка останутся синяки от его крепкой хватки. — Прости. На меня иногда находит.       Натаниэль смягчился, положил ладонь на локоть Андерса, формируя нечто похожее на рукопожатие, притянул его ближе и легко поцеловал в уголок губ.       — Ты много работаешь. Постарайся сегодня закончить раньше. Я вернусь вечером, — Натаниэль приподнял полы своей же рубашки на теле Андерса, поджал губы в недовольстве и ткнул партнера в заметно торчащие ребра. — И принесу еды. Ты хоть помнишь, что тебе нужно есть больше, чем обычному человеку?       — Что-то такое припоминаю, — фыркнул Андерс, но Натаниэль юмора не оценил. Его беспокоила чужая худоба, и оставлять эту тему без внимания он не собирался. Андерс быстро это понял и добавил: — Я уже позавтракал, а на обед у меня остались сыр и фрукты, которые ты вчера принес.       — Этого мало, — Натаниэль нахмурился, положив ладонь на его голый бок. — Ты должен есть гораздо больше.       — Да, мам, я понял, — Андерс закатил глаза. — У меня не всегда хватает на это времени. И в богатстве я тут не купаюсь, если ты не заметил.       — Тебе не хватает денег на еду? — чем дальше заходил этот диалог, тем мрачнее становился Натаниэль. Он смотрел на впалый живот Андерса и выглядел так, будто лично виноват в его нищите.       Андерс тоже забеспокоился, взял его руку в свою и произнес, используя мягкие, заверяющие интонации целителя:       — Хватает. Я хорошо питаюсь, правда, просто работы много, а еще стресс и в городе последнее время неспокойно, — он поправил рубашку, пряча доказательства своей лжи, и продолжил: — Уверен, за ту неделю, которую ты проведешь со мной, я наберу килограмм-другой.       Натаниэль кивнул, хотя не выглядел убежденным. Он поправил Андерсу воротник, провел пальцем по бледным следам на его горле и тоном, не оставляющим места для спора, сказал:       — Тогда с меня ужин. И сведения о твоих друзьях, — Натаниэль клюнул его в щеку и пошел вслед за Авелин. Андерс издал согласное угу, проводив его взглядом до выхода, потом взял сверток с Бьянкой и отнес в свою комнату. Вскоре он вернулся к работе, предварительно причесавшись, накинув мантию и захватив фрукты.       Коты протрезвели несколько минут спустя после ухода Натаниэля и немедленно приняли более достойный вид. Хоук снова постарался просто выбросить этот эпизод из головы, Фенрис окончательно преисполнился жаждой мести за свое унижение, а Варрик все еще скорбел по Бьянке. Мерриль попыталась убрать разбросанную мяту обратно в банку, пока они еще могли спокойно на нее реагировать. Хоук ожидал насмешливых комментариев от Изабеллы, единственной, кому посчастливилось не попасть под воздействие кошачьего наркотика, но она наблюдала за Андерсом, недовольно подметая пол пушистым хвостом.       — Возможно, первое, что я сделаю, когда превращусь обратно, это напою красавчика дешевым элем и расскажу правду о том безобразии, которое происходит в лечебнице и лично в пустой голове Андерса, — она покачала головой. — Вы вот знали, что Стражам нужно больше еды, чем людям? О чем Андерс только думает?       — Не знал, — признался Хоук, вспоминая немногочисленные письма Карвера. Тот ни разу не упоминал о таких деталях, сосредотачиваясь на своих новых обязанностях, описании крепости, заведенных у Стражей порядков и всем прочем. О чем-то личном он писал редко, но даже тогда старался не говорить о чувствах, проблемах или неудобствах. Ну какой же он все-таки упрямый засранец! Хоук так скучает по нему. — Андерс недоедает даже как обычный человек. А если ему нужно есть больше, он должен умирать от голода.       — Он одержим, — напомнила им Мерриль, закончив с банкой и поглядев на Андерса. — Наверное, Справедливость помогает ему работать как ни в чем не бывало.       Все задумались над этим новым неприятным открытием. Тема одержимости Андерса духом Справедливости или демоном Мести — казалось, даже сам Андерс не смог бы с уверенностью сказать, кем сейчас была сущность, с которой он делит тело, — ни для кого не была приятной, скорее наоборот. Когда Справедливость проявлял себя в открытую, зачастую случалось что-то крайне неприятное и со смертельным исходом. Если верить Андерсу, дух по-своему заботится о нем, любит его. Именно поэтому он и принял плачевное положение магов в Тедасе так близко к сердцу.       Хоук старался не задумываться над этим, но в любовь ему верилось с трудом. Если бы Справедливость действительно любил Андерса, разве позволил бы ему работать на износ и голодать? Разве не старался бы сделать счастливее? Почему Андерс так мало улыбался, пока здесь не появились коты и Натаниэль?       Гораздо больше Хоук верил в Месть. В демона, который поставил перед собой цель и не остановится, пока не достигнет ее. Андерс нужен ему, и поэтому дух делится с ним энергией, не позволяет упасть от усталости. Андерс заблуждается, и это заблуждение может стоить ему жизни. Может быть, не только ему.       — Страж знает о демоне. Они говорили о нем вчера, — вспомнил Фенрис, когда молчание затянулось. — Если он одобряет это, то он такой же дурак, как и одержимый.       — Мы не знаем, как много Блондинчик пишет ему об этом, — вступил в беседу Варрик. Он невесело хмыкнул. — А Клювик-то не просто Серый Страж, а командор Серых Стражей Ферелдена. Важный человек. Сколько историй я мог бы от него услышать…       Хоук кивнул, тоже вспомнив эту деталь. Хотя они были не совсем в себе, последующий разговор Андерса, Авелин и Натаниэля отложился в их памяти.       — С одержимым и его демоном разберемся потом, — заявил Фенрис, встав на все четыре лапы. Хоук удивился решительности в его голосе, будто он и правда собирался заняться проблемами Андерса. — Что бы Страж ни нашел, вряд ли он поймет, где мы и как теперь выглядим. Про это мы должны рассказать сами.       — Но как? — спросила Мерриль, хотя и не возражала против его намерений. — Мы уже пытались, они не понимают. А вести себя слишком странно опасно, ты ведь сам говорил.       — Да, но теперь одержимый знает, что мы пропали и что с этим связана магия крови. Шансов достучаться до него больше, — решил Фенрис, игнорируя крайне сомнительные взгляды своих товарищей.       — И что ты предлагаешь? — заинтересованно спросила Изабелла.       Фенрис воинственно вскинул хвост.       — Мы намекаем чересчур мягко. Если мне придется выложить свое имя кошачьим дерьмом прямо у одержимого на подушке, чтобы до него дошло — я это сделаю, — с этими словами словами он потрусил в комнату Андерса. Мерриль вздохнула, Варрик усмехнулся, Изабелла фыркнула, но все послушно последовали за ним, не собираясь упускать такое зрелище.       «Прости, Андерс», — подумал Хоук и присоединился к друзьям.