Я закопаю всё, что напоминало О наших нервных и измученных днях Сколько б не дрались, но нам, как всегда, мало Родной, я спешу сказать «улетай» Улетай… Пока я в атмосфере, словно пепел, сгораю Ты тянешь меня в Ад, а я тебя маню Раем Рядом с тобой не место мне и я это знаю Я избегаю тебя, и я сбегаю Текст песни Прощание (Farewell) — Три дня дождя (TDD) & MONA
Шли дни и Драко полностью увяз в делах колдоаптеки. Был солнечный июль и стояла неимоверная для серой Англии жара, приходилось постоянно пользоваться охлаждающими чарами. Заказов было немного, но готовую продукцию покупали на «ура». Малфой был очень доволен. У него появилось время на то, чтобы побывать во Франции и заняться ритуальной магией. Замок встретил его зловещей тишиной, а в особенности его пустая и холодная комната, в которой он провел худшие дни и ночи своей жизни. Драко заклинанием открыл огромный шкаф, в котором прятал все свои книги по Тёмной магии и Сефиротике, и почувствовал знакомые волнующие волны магии. Он позволил этому чувству полностью овладеть им и отдался этим прекрасным ощущениям. Его тело было создано для Тёмных искусств, он понял это почти сразу ещё тогда. Он чувствовал себя, как рыба в воде, погружаясь в тёмно-магические практики и сбрасывая всю свою боль и злость через тёмные реки магии. Он чувствовал, как энергия струится под кожей, начиная с позвоночника, заканчивая плечами и плавно спускалась по рукам и пульсировала на кончиках пальцев. Он прикоснулся кончиками пальцев к своему лицу и ощутил волнующее тепло, вдохнул полной грудью и почувствовал, что может всё. Он обладал такой силой и могуществом, что соблазн полностью отдаться во власть Тёмной магии был велик. Он мог бы делать великие дела: собрать армию не слабее Тёмного Лорда и отомстить всем, кто превратил его жизнь в Ад. А в первую очередь он бы уничтожил Поттера. Он стёр бы в порошок это самое большое разочарование в своей жизни и всех его прихвостней, которые смеялись над ним и желали ему зла. Драко искренне желал ему смерти и был уверен, что ни одна слезинка не упадёт с его глаз, если Поттер двинет кони. Он взял нужный фолиант, где был описан подробный ритуал зарядки кристаллов для сна и направился в маленькую ритуальную комнату без окон. Тут всё осталось нетронутым: портреты и статуэтки разных божеств, алтари со свечами под чарами вечного пламени и другие магические атрибуты различных направлений магии и пантеонов. С минуту он задержался у алтаря с пантеоном Северных Богов и прошептал славления Одину. Ведь помимо Тёмной магии и Сефиротики, Драко мастерски владел рунами и частенько ими пользовался в повседневной жизни. Драко поместил кристаллы на один из алтарей, взмахом палочки зажёг несколько свечей по количеству, указанному в ритуале и прочёл нужные заклинания. Кристаллы уже почти потеряли свой заряд и из-за этого Малфой очень плохо спал. Это катастрофически выматывало его, ему снились кошмары и ночами он оказывался в разных жутких местах Астрала, полных уродливых сущностей, норовивших цапнуть его, да побольнее. Конечно, это было неопасно для физической оболочки, но не для ментальной. Это сильно сказывалось на его магическом ядре и магия начала давать сбои. Драко ощущал себя полностью наполненным и счастливым. Как же он скучал по этим ощущениям, в этой небольшой комнате прошли его многочисленные дни и ночи, когда он ритуалил ежедневно по несколько часов. Он был одержим ритуалами и новыми практиками, пытаясь объять необъятное. Его учитель говорил, что то, чего достиг Драко за неполные три года, некоторые маги изучают годами и Драко это очень льстило. Он действительно учился, не жалея сил и времени. Это здорово помогало избавиться от мыслей о Поттере и придавало уверенности в себе. Когда он смог выполнять ритуалы средней тяжести и влиять на судьбы людей, у него почти снесло крышу от чувства власти и вседозволенности. Его учитель вовремя опустил его на землю и привел в чувство, объясняя, что за всё придётся платить. Если ты творишь незаслуженное зло, если ты вмешиваешься в человеческие судьбы, силы с тебя возьмут плату. И обычно берут самым дорогим: твоей энергией, твоим здоровьем и здоровьем близких. А если совершишь ошибку и что-то пойдёт не так, то можно и вовсе поплатиться собственной жизнью. Но Драко это не останавливало, он всё равно хотел овладеть одними из самых сложных и разрушительных арканов: Арканом Башня и Арканом Смерти. Аркан Башня Малфой освоил достаточно быстро и смог понять причины многих вещей, которые происходили в их семье. Этот Аркан позволил проработать кармические проблемы их рода и отдать кармические долги их семьи. Драко платил своей энергией и магической силой, порой месяцами восстанавливаясь, но игра стоила свеч. Его род поддерживал его, его предки давали ему силу и могущество, а Драко чтил их и читал славления. Аркан Смерти манил Драко больше всего. Он посещал самые крупные и знаменитые кладбища Европы и впитывал энергию смерти. Он занимался ритуальными работами и контактировал с усопшими. Он приводил в порядок заросшие могилы ранее великих колдунов и магов, а те в ответ раскрывали ему свои секреты. Мёртвые приходили к нему во снах и говорили с ним, а Малфой был не против. Единственный, кто так и не был готов говорить с ним, был его отец. Люциус лишь печально качал головой и молчал. Не все мёртвые говорят: некоторые молчат, если ушли из жизни добровольно, а некоторые просто хранят молчание по своим причинам. Конечно, Драко это расстраивало, но, зная отца, вероятно, молчал он из-за того, чтобы не сказать лишнего и не навлечь беду на них с матерью. Поэтому Малфой просто терпеливо рассказывал об их жизни, а после неделю лежал, не вставая. Общение с мёртвыми отнимало почти все его силы и Нарцисса забила тревогу, обратившись к его учителю. Помимо этого, для Драко грань между Явью и Навью стёрлась и он перестал понимать, где реальность, а где потусторонний мир. Так было всегда. Для Малфоя не существовало полумер: он либо любит, либо ненавидит. Он либо берётся за что-то с полной отдачей, до потери сознания, отдаёт себя полностью без остатка, либо вообще не берётся. Ему предстояли долгие месяцы тренировок по контролю своей энергии и магической силы в целом. Его магический потенциал увеличивался, но тело было не готово. Поэтому ему приходилось потреблять много пищи, спать не меньше восьми часов в сутки и заниматься физической нагрузкой. Это позволило привести его худощавое тело в более или менее подтянутую форму, что добавило баллов в его копилку привлекательности. Закончив ритуальную работу, Драко привёл алтарь в порядок и вновь оказался в своей спальне. Он присел на массивную высокую кровать, на которой не было ни грамма пыли, ибо домовики безупречно справлялись со своей работой, прикрыл глаза и позволил себе расслабиться. Сейчас у него было неимоверное желание задержаться здесь подольше, а после и вовсе вернуться сюда насовсем. Да, Лондон и Мэнор перестали быть его домом и ассоциировались лишь с негативными и болезненными воспоминаниями, а он мечтал навсегда избавиться от них. Боль утихала, но на её место пришла лютая ненависть. Малфой корил себя за то, что доверился Поттеру, что отдавался без остатка. Он ненавидел того Драко, который позволил себе любить и погряз в своей любви, как в болоте. Любовь — это болезнь, от которой почти нет лекарств. Любовь делает тебя слабым и безвольным, делает тебя зависимым. Драко желал больше никогда никого не любить.***
Малфой уже пятый час не вылезал из своей лаборатории, готовя сложное зелье на заказ. Это был снова список зелий от Министра, только в этот раз их было больше, а составы серьёзнее. Кто-то отчаянно боролся с каким-то заболеванием и Драко всё еще был склонен думать, что это как-то связано с Авроратом. Возможно, кто-то пострадал от серьёзного проклятья и сейчас отчаянно цепляется за жизнь. Малфой устало присел в кресло и вытер пот полотенцем, когда в дверь осторожно постучали. — Мистер Малфой, можно? — это был его помощник Джейсон Грин, который заглядывал в лабораторию крайне редко. Значит причина серьёзная. — Да, Джей, входи, — Драко поправил рукава рубашки, наспех приводя себя в порядок. — К Вам пришли, — он поджал губы, — из Аврората. — Сколько их? — Малфой лихорадочно соображал, что могло случиться и вспоминал базовые техники по приведению сознания в порядок. — Нет, только мистер Гарри Поттер, сэр, — ответил Грин, заметно поёжившись. Твою мать. Снова Поттер, да ещё и при исполнении. Малфой мысленно взмолился всем богам и попросил терпения. Поттер явно пришёл с личным визитом, пользуясь своим положением и властью. — Спасибо, Джейсон, — после минутной паузы ответил зельевар, — проводи мистера Поттера в мой кабинет и возвращайся к работе. Грин вышел, а Драко снова упал в кресло и шумно вздохнул. Похоже, пора заканчивать этот цирк и сказать Поттеру всё, что он думает. Он устал от его постоянного присутствия и преследования. В противном случае ему придётся подать жалобу в Аврорат. Закон ведь должен защищать и его тоже, тем более у него есть свидетели внезапного появления Поттера не по делу. Выставив ментальные щиты и приведя себя в порядок, Малфой вошёл в свой кабинет, где в кресле для гостей вальяжно расселся господин Старший Аврор. Драко молча сел за свой стол и выжидающе уставился на Поттера. Мысленно отметил, что Аврор выглядел неважно: он сильно похудел, и, похоже, пользовался косметическими чарами, дабы скрыть синяки под глазами. Ах да, наверное, бессонные ночи в компании рыжей подруги не проходят бесследно. Малфой почувствовал нарастающую ярость, сознание живо подкинуло картинки из прошлого и он не выдержал: — Ты сюда молчать пришел? Гарри прокашлялся, прежде чем дать ответ, но когда он заговорил, голос его звучал устало: — Нет, Драко, я пришёл поговорить и извиниться. — В этом нет необходимости, — отрезал Драко, — и хватит преследовать меня. Я, знаешь ли, занятой человек. — Я хочу искупить свою вину за то, что из-за меня тебе и твоей семье пришлось туго. — Я не нуждаюсь в твоей помощи, — в голосе Малфоя звучали стальные нотки. — Пожалуйста, Малфой, что мне сделать, чтобы помочь тебе? — тон Поттера и вправду был умоляющим. — Исчезни из моей жизни, — сузив глаза ответил Драко и скрестил руки на груди, — это лучшая помощь от тебя. — Это твоё последнее желание? — Поттер вскочил на ноги, явно намереваясь уйти, — ты уверен? — Есть ещё одно, — Драко также вскочил с кресла, сверля Поттера взглядом, — я хочу, чтобы ты сдох. На удивление Поттер грустно усмехнулся и кивнул: — Хорошо. Но я всё равно буду любить тебя, Драко. Малфой дёрнулся, как от пощёчины. И этот мудак смеет ещё говорить что-то о своих якобы чувствах? Кровь бурлила в венах, хотелось придушить этого мерзкого двуличного сукина сына голыми руками, но он сдержался. Взяв небольшую паузу, приведя эмоции в порядок, чтобы не наломать дров, Драко упрямо посмотрел в усталые, зелёные, некогда любимые глаза и выплюнул: — Я был так открыт перед тобой, как ни перед кем другим в своей жизни, — голос Драко треснул, — а теперь, я прошу тебя, если ты действительно чувствуешь то, что сейчас сказал, уйди. Уйди и больше никогда не возвращайся. Теперь настала очередь Поттера пошатнуться, как от пощёчины. Он молча направился к двери, взялся за винтажную ручку, приоткрыл дверь, но напоследок обернулся и еле слышно прошептал: — Прощай, Драко. Помни о том, что я тебе сказал. И, наконец, вышел, аккуратно прикрыв за собой дверь. Драко накинул заглушающие и запирающие чары и громко закричал от нахлынувшей боли. Его сдерживаемые чувства рвались наружу. Вот она его мечта: Поттер стоит и говорит нужные слова, которые никогда не произносил, даже когда они были в отношениях. На задворках сознания ему шептали, что Поттер может быть искренен и нужно его простить, и, наконец, позволить себе быть счастливым. Но разум и глубокая обида вкупе с ненавистью сказали твёрдое «Нет». И Драко был с ними солидарен. Он больше не будет подстилкой для Героя или частью очередного коварного плана. Поттер снова захотел сломать его, использовать, а после выставить на посмешище. Драко больше никогда не сможет ему доверять, пусть катится к Мордредовой бабушке. А он и дальше будет вести свою тихую жизнь отшельника и однажды добьётся успехов, и, возможно, наконец-то будет счастлив.