How They Met Themselves

      Риз делает Тиму деловое предложение.       Тимми заводит нового друга. ТОГДА У Тима была душа, однажды. У него было много чего. Мягкие руки, рыжие волосы, веснушки. У него были большие карие глаза и икота, когда он смеялся, он не лез за словом в карман, даже при том, что его голос не был особенно приятным для слуха. Он никогда не был особенным. Он стремился к посредственности, везде, где мог; молчаливое присутствие почти на каждом занятии, которое он посещал. Всегда приходивший вовремя, послушный, незаметный. Тим объяснял свою ситуацию лишь однажды, кому–то, кто не особо–то и хотел слушать о ней. Он говорил о студенческих кредитах, потому что деньги понятны всем. Он не говорил о правде. Знал, как выглядит из–за нее. Вот она, правда, ну, или ее начало. Тим Лоуренс получил двойную степень по творческому письму и драме, а также дополнительную степень по классике Земли, когда ему был 21 год. После череды подработок, отказов и неудачных прослушиваний, он покинул Эден–2 в 23 года. Стал работать в Гиперионе, когда ему было 25. Это была хорошая работа, щедро оплачиваемая, и не требовала от него многого, психически. Он занимал административную должность, такого вида, который все считали жизненно важным и необходимым, но за который никто не собирался его уважать. Тим хорошо зарабатывал впервые в жизни, но был несчастнее, чем когда–либо до этого. Он даже не пытался понять почему. Через десять месяцев на должности, которая должна была продлиться всего шесть, Тим оказался на полигоне. Гиперион производил многое, но основным их источником дохода являлось оружие. Они призывали всех сотрудников ознакомляться с производимыми ими пушками. Никто не ожидал, что Тим прислушается. Он оказался там только потому, что его начальник упомянул об этом в офисе, а Тим подслушал, и было бы странно отказаться, когда все остальные вызывались сами. Когда очередь дошла до Тима, он взял пистолет, прицелился и промазал, как и остальные. Его коллеги — чьи имена он забыл уже за год — смеялись. Они хлопали Тима по спине и говорили о четырнадцатидолларовой наценке в «Биггерсонсе». Тим не опустил пистолет. Возможно, он сказал им, что встретится с ними позже. Он не запомнил. Остаток обоймы пошел по пути первых пуль, разлетевшись веером. Тим поправил свою стойку, перевел дыхание, привык к отдаче. На второй обойме он попал в мишень. К третьей он стал попадать в самое яблочко. Один человек остался, после того как все остальные ушли. Он наблюдал за Тимом некоторое время — Тим затылком чувствовал его взгляд — прежде чем взять свой пистолет и занять позицию на стрельбище. Он стрелял лучше, чем Тим. Тим заметил, что тот был хорош собой, и смутился. Следующие шесть выстрелов ушли в молоко. Он покраснел и уставился на свой пистолет, делая вид, что ему нужна полная концентрация для перезарядки. Когда он поднял взгляд, тот человек выжидающе смотрел на него. Ухмыльнувшись, он проговорил что–то, чего Тим не услышал. Он снял шумоподавляющие наушники и попросил мужчину повторить. «Говорю, хорошо стреляешь. Это твой первый раз?» «Эм, да», – ответил Тим. «Неплохо. Ты с какого отдела?» «Э, с административного». Мужчина вскинул свою точеную бровь и тихо присвистнул: «Окей, теперь я точно впечатлен. Думал ты с разработки». Тим не знал, что ответить, слишком поглощенный видом другого мужчины. Его глаза были странного цвета. Выглядели серыми из–за защитных очков, но Тим мог видеть, что один был голубым, а второй – зеленым. Тот улыбнулся и протянул руку: «Зовут Джек. Тебя?» ––––––––––––––––––––––––––––––––––––– СЕЙЧАС Дым распространился за ночь, покрывая утреннее небо плотным, серым туманом. «Комплекс все еще горит, – сказал Тим, заправляя мотоцикл, – Помяни мое слово, ничто так не горит, как старый добрый Гиперионский хлам». Риз бросил на него взгляд: «Ты знаком с гиперионскими технологиями?» «Я же не слепой», – мягко сказал Тим. За ночь его настроение улучшилось. Он не возражал, когда Риз сказал, что хочет выйти наружу, хоть Риз и был готов к новым угрозам. Тим просто почесал живот и сказал, что все в порядке, но в одиночку Риз не пойдет. Риз окинул взглядом небо. Дым и прочий мусор, выброшенный огнём, мог всё ещё вызывать помехи, но уже не такие сильные, как прошлой ночью. «Мне нужно сделать звонок», – сказал он. Тим хмыкнул, не отрываясь от работы. Не прошло много времени, прежде чем Вон ответил: «Риз! Ты в порядке?» Риз даже не пытался подавить улыбку, расцветшую при звуке голоса его друга: «Хей–хей, дружище! Конечно я в порядке. Просто очередное столкновение с верной смертью». «Видимо, вторник, – зевнул Вон, – вы уже едете?» Риз оглянулся назад. Повернутый к нему спиной, Тим все еще возился со своей машиной смерти. «Скоро. Слушай, мне нужно, чтобы ты переключился на приватную линию». «Без проблем. Дай мне–, – линия щелкнула, и в голос Вона прибавилось чуть больше помех, когда он продолжил, – готово. Так, что случилось?» «Я кое–что отправлю тебе. Мне нужно, чтобы ты изучил это и посмотрел, нет ли возможности найти местоположение женщины, упомянутой в документах», – Риз дернул одним из кибернетических пальцев, вызывая экран над ладонью. Пакет данных был огромный, забитый поврежденными файлами и хламом, но его отправка заняла всего две минуты. Вон хмыкнул на другом конце линии. «Этна, да? Думаю, я узнаю имя. Она связанна с Эпиметеем?» «Если верить файлу, она ответственна за его создание. Слушай, мне нужно, чтобы ты посмотрел, есть ли возможность узнать, жива она еще, или нет». «Заметано». «Типа, прям сейчас», – сказал Риз. Вон замолчал. «Бро». «Я знаю. Мне нужно, чтобы ты включил Аргос». «Бро». Риз расхаживал по небольшому участку между домом и предгорьями: «Я знаю! Но, послушай, я бы не стал просить, если бы не был в отчаянии! Я не знаю, как Мэлади узнала об Эпиметее, но мы уже не в первый раз сталкиваемся с ее головорезами в поисках данных. Я не знаю, сколько информации ей удалось получить до того, как пришел тот искатель хранилища, которого ты прислал, и взорвал это место к чертям собачьим. Я даже не знаю, жива ли она еще, но если да, то она нас опережает. Мне нужно знать, насколько все плохо». «В последний раз, когда мы использовали 4РГ0С, ты впал в кому. На два дня». «Это было из–за багов! Мы их исправили, помнишь? Теперь все в порядке, ну же, – он развернулся на каблуках, зарываясь в волосы рукой, – мы оба согласились, что это важно. Все будет в порядке. Если что–то пойдет не так, здесь есть Тим». Вон молчал несколько секунд, после чего вздохнул. «Боже, у тебя самые худшие планы. Ладно». «Ладно?» – Риз остановился. «Да. Вопреки моему здравому смыслу, я вышлю 4РГ0С». «Отлично. Знал, что могу на тебя рассчитывать, Вон. Просто вставь частоту Мэлади–». «Я знаю, как оно работает, Риз». Работает оно так: 4РГ0С был программой, разработанной для сканирования всех локальных передач, сделанных в течение определенного периода времени и извлечения записей. Все, что нужно человеку — это частота для поиска, радиостанция, кусок эридия и ЭХО–устройство. Вон заходил в оболочку 4РГ0С, вводил частоту, которая была им нужна, и загружал программу Ризу, который выступал как радиостанцией, так и ЭХО–устройством. Но волнение Вона было обоснованным. Кома была…неожиданной. 4РГ0С был монстром. Требовалось время, чтобы он загрузился. «Та–а–ак… насчет того искателя хранилища, которого ты прислал». «Тим? Что насчет него?» «Ты давно его знаешь?» «Примерно год, мне кажется. Связался с ним вскоре после падения Гелиоса. А что?» «Ничего. Выглядит довольно талантливым, но я никогда не слышал о нем раньше». «Он своего рода отшельник. Я связался с ним только через Афину. Мало что о нем знаю, если честно». У Риза были долгие, прочные отношения с Воном. Он мог сказать, даже не видя его лица, когда Вон что–то скрывал от него. Риз нахмурился. «Видел когда–то его лицо?» «Нет. Так, 4РГ0С онлайн. Ты готов?» Все еще хмурясь, Риз подтвердил, что готов. ––––––––––––––––––––––––––––––––––––– Тим вытер смазку с рук и огляделся вокруг в поисках своего своенравного подопечного. Риз ушел к задней части убежища, и Тим мог услышать невнятные обрывки перешептывания. В отличие от некоторых людей, Тим был воспитан достаточно хорошо, чтобы знать, что подслушивать приватные разговоры других людей – невежливо. Только если ему не платили за это. Но, судя по всему, способы убить время заканчивались у него быстрее, чем разговор у Риза. Тиму ничего не оставалось, кроме как прийти и выяснить в чем была задержка. «Риз, ты–», – Тим остановился и уставился на странную картину, развернувшуюся перед ним. Кибернетическая рука Риза была вытянута в воздух над его головой, обращенная ладонью к небу. То, что проецировалось над ним, казалось, было топографической картой, сотканной из бледно–голубого света. На глазах Тима просвистело несколько желтых точек, прежде чем исчезнуть. Свечение глаза Риза стало ярче, чем Тим когда–либо видел, по яркости сравнимое с побрякушками Мэлади. «Что за чертовщиной ты занимаешься?» – спросил он. «Заткнись». Брови Тима взлетели до самой линии волос: «Что, прости?» Риз, с лицом, полным напряженного раздражения, бросил на него беглый взгляд: «Послушай, я сейчас все объясню, мне просто– Аргх!» Его долговязое тело дернулось, как будто он ткнул пальцем в розетку, и карта над его головой расширилась до такой степени, что голубой свет покрыл местность вокруг них. Тим опустил взгляд и увидел, что–то, похожее на карту горного хребта, спроецированное у себя на груди. «Оно поменялось, – признал он, наблюдая за игрой света на своих руках. – Это ты делаешь?» «Пожалуйста, пожалуйста, помолчи», – процедил Риз. Его голова была запрокинута назад, свет желтого глаза не переставал вращаться. Рука дернулась назад, он вздохнул и заскулил от боли. А потом упал. «Что–то нашел! – дребезжащий голос Вона был слышен из ЭХО Риза. – Только не говори, что ты умер, бро». Тим не смог найти устройство где–либо у Риза в ушах, что сделало попытку ответить за него невозможной. Тим щелкнул свое собственное ЭХО и набрал Вона. «Он же не умер?» – спросил Вон, как только взял трубку. Тим подтолкнул паренька ботинком. Дернувшись, Риз закряхтел. «Не–а, не умер, – доложил Тим. – Просто идиот». «Я… в порядке. Полном», – Риз снова прокряхтел и поднялся. – Вон, ты сказал, что нашел что–то?» «Ага, ЭХО–трансляцию. Держи–». До того, как Тим успел хотя бы спросить, незнакомый голос раздался из обоих ЭХО–устройств. «–умерь свой пыл, дорогая. Мы же можем поговорить, как цивилизованные взрослые, я уверен». «Хватить нести херню! – отрезал женский голос. Тим напрягся, и Риз вздохнул. Мэлади. – Я только что просрала чертовски хорошую сделку из–за гребанного искателя хранилища. Мне не до игр! Просто расскажи мне про Этну, черт возьми». «Я бы попросил тебя не разговаривать со мной, как с деревенщиной. Хотя бы уважай то, что я не имбецил. Я знаю о докторе Этне. Знаю, что она работала на Гиперион. Я лишь прошу, чтобы ты сказала мне, откуда такой внезапный интерес к ее персоне». «Она с тобой? В Пике Кризиса?» «У меня создается впечатление, что ты не воспринимаешь меня как реальную угрозу. А жаль». «Каллум, не будем церемониться. Мы оба знаем, что в бандитских шахматах у меня все фигуры». «Я думал, игры тебя не интересуют?» «Не язви мне, Каллум. Просто расскажи уже об Этне. Она с тобой, не так ли? Я знаю о твоей базе в Пике Кризиса. Знаю о фабрике. Просто отдай мне доктора, и я оставлю твое укрытие в целости и сохранности. Идет?» Мужской смех пронесся по линии, легкий и полный презрения: «Что насчет встречного предложения? Приходи сюда. У меня приготовлено кое–что особенное. Небольшое соревнование, которое я хотел устроить местным бандитам, но буду рад увидеть там и тебя». «Каллум…». «Приходи и приводи своих лучших ребят. Если победят, можешь забрать и приз и доктора». «Или я могу просто прийти и подорвать твою тупую фабрику аж до Элписа. Как тебе такое встречное предложение?» Еще смех: «Буду ждать. До встречи, Мэл». Риз уронил голову на руки. После паузы, голос Вона вернулся. «Это все, что у нас есть». «Мэлади. Она жива и на пути к Этне. Замечательно». «Я чувствую, что упустил страничку сценария. Кто такая Этна?» – спросил Тим. Риз проигнорировал его: «Как давно она сделала этот звонок?» «Эм…Четыре часа назад. Видимо, было слишком много помех в воздухе, чтобы пробиться через них раньше». Риз зажевал губу, погруженный в мысли. Тим сделал вдох и досчитал до десяти. Вспылив, он ничего не решит. «Мы не можем дать ей продвинуться еще дальше. Где Фиона с Сашей?» «Были на северо–западном побережье, когда я в последний раз слышал. Я связался с ними только вчера. Им понадобится еще минимум день, чтобы добраться сюда, и то, если они не попадут в неприятности». «Я не могу столько ждать. Мы должны добраться до Этны до того, как это сделает Мэлади», – Риз посмотрел на Тима. Так может смотреть человек на подержанную машину, на которой планирует объехать весь континент. Тим досчитал до двадцати. «Скажи, Тим, – проговорил Риз. – Сколько Вон платит тебе сейчас?» ––––––––––––––––––––––––––––––––––––– «Я могу заработать тебе кучу денег», – сказал Риз. Тим слышал деловые предложения и похуже, но не то чтобы много. «Я уже зарабатываю кучу денег, каланча». «Можешь получить еще больше». Тим фыркнул: «Ты не знаешь, сколько я зарабатываю». «Не имеет значения. Как много бы то ни было, это стоит гораздо больше. Это стоит…, – Риз затруднялся с подбором слов. – Типа, представь целую планету денег». «Это отвратительная метафора», – Тиму стоило развернуться уже тогда, завести мотоцикл и приказать Ризу залезать на сидение. Но, какой отвратительной ни была бы метафора, образ планеты, сделанной из денег, заинтриговал Тима. Риз зажевал губу, окидывая Тима взглядом сверху–вниз: «Окей, слушай. Ты знаешь босса по имени Каллум?» «Каллум Криди? Конечно. У него база на берегу Дрожащей реки. Любит роботов. Подбирает кучу гиперионского дерьма». «Верно. До падения, в Гиперионе работали над проектом, который они назвали Эпиметей. Он… – Риз замялся на минуту. – Слушай. У тебя же есть твои цифровые копии, правильно? Клоны? Ты сказал, что поддерживать их не так уж легко, да?» «Да», – настороженно ответил Тим. «Что ж, как я упоминал раньше, Гиперион работали над похожей технологией. Рынок неподвижных оцифровок был переполнен, но никому не удавалось усовершенствовать подвижную оцифровку». «Ты говоришь о помещении ИИ в цифровые копии?» – спросил Тим. Риз кивнул: «Все хотели сделать это первыми. Наделенная ИИ оцифровка могла бы изменить то, как мы делаем… почти все. Никто так и не смог толком достичь этого. Но Гиперион были близки». Тим постучал пальцами по кобуре: «Насколько близки?» «Очень. Достаточно, чтобы уже быть на стадии бета–тестирования». «Окей. Допустим, я тебе поверил. И каким образом оно стоит той кучи денег, которой ты думаешь, что оно стоит?» Риз прыснул: «Ты шутишь? Только подумай об этом! Представь, что ты мог бы вызывать целую армию без боли. Представь, на что ты был бы способен». Тим представил и подавил в себе дрожь. «Разумная цифровая копия почти не будет иметь ограничений, – не обращая внимания, продолжил Риз. – Ей не потребуется техническое обслуживание и замена частей, как роботам. Если бы проект Эпиметей сработал, у Гипериона появился бы способ производить оцифровки дешево и эффективно. Каждый во всех известных шести галактиках захотел бы такую. И это еще, если мыслить мелко. Представь, как выглядело бы пограничье, если бы нам не требовалось посылать живых солдат для подавления вражеских сил». Тим оглянулся через плечо, туда, где все еще догорала фабрика: «Ага. Думаю, я понял, о чем ты. И я предполагаю, что это маленькое приключение с Мэлади связанно с твоим Эпиметеем?» «Была куча серверов, сильно поврежденных от падения, но разрушенных не полностью. На них были данные об Эпиметее. Я приехал сюда, чтобы узнать все возможное о проекте, но Мэлади и ее прихвостни опередили меня. И теперь у них есть имя главного исследователя, и они уже на пути к ней». «Это, получается, Этна?» Риз кивнул: «Нам нужно добраться до нее быстрее Мэлади. Если Каллум говорит правду, и Этна действительно у него, то мы не можем медлить. Если есть хоть какая–то надежда возродить Эпиметей, то нам понадобится помощь Этны». Неутомимая армия. Разумная и беспощадная. Не такое будущее Тим себе представлял, но он и не был футуристом. Несмотря на то что картина представлялась ему нелицеприятной, он знал, что у нее есть потенциал. «Ты продолжаешь говорить «мы», но я ни на что не соглашался», – в конце концов сказал Тим. Риз вытянул руки и улыбнулся. «Такая возможность представляется раз в жизни, Тим», – сказал он. «Я такое уже слышал». «Это не хранилище. Тебе не придется в конце сражаться с гигантским инопланетным монстром. Все, чего я прошу, это помочь мне найти несчастную ученую и, может быть, убить немного бандитов. И затем мы сможем изменить само лицо этой вселенной. Сколько людей может сказать такое? И мы сможем заработать кучу денег». «В теории», – сказал Тим. Риз вздохнул: «Ладно, как насчет этого: я заплачу тебе 3000 долларов». Брови Тима взлетели вверх: «С этого и стоило начать». «Большинство людей были бы убеждены еще на моменте "изменить всю вселенную"», – кисло проговорил Риз. «Не на Пандоре». «Так ты в деле или нет? Потому что мне нужно знать прямо сейчас», – сказал Риз. Тим постучал пальцем по пистолету на своем бедре, погрузившись в мысли. «Как мне узнать, что по деньгам тебе можно доверять?» – спросил он. Риз показательно вздохнул и закатил глаза. Он потянулся внутрь своего пиджака. «Благодаря этому». Рука Тима замерла над пистолетом, напрягаясь. Когда Риз достал визитную карточку, он расслабился. «Что это, ты даешь мне свои ЭХО–контакты…? – Тим затих, слова, написанные красным, выступили над карточкой яркой голограммой. – Атлас–? Но я думал–, – он поднял взгляд вверх, – ты СЕО Атласа?» Что ничего бы не значило шесть месяцев назад, но по всей Пандоре ранее бездействовавшие заводы Атласа начали извергать дым и токсичные отходы, выпуская свежий товар – в основном оружие – впервые за почти пять лет. Что еще более удивительно – люди получали там работу, с такими должностями, как «Главный Менеджер по Пулевым Покрытиям» или «Главный Директор по Решению Проблем». Люди зарабатывали деньги. Атлас зарабатывал деньги. И эта стрижка с детским личиком был его СЕО. Риз прихорошился, выглядя очень довольным собой: «Именно так. Все еще хочешь знать, можно ли мне доверять?» ––––––––––––––––––––––––––––––––––––– Риз мог и соврать, понял Тим, когда пустыня осталась позади. Не то чтобы визитки нельзя было подделать, даже навороченные и с голограммами. Но, опять же, если Риз соврал, тогда Тим мог просто вытрясти обещанные деньги с его лучшего дружка Вона, и если это значило, что Дети Гелиоса будут голодать, возможно, оно научило бы дылду тому, как на Пандоре дела делаются. Пик Кризиса был небольшим поселением, в четверти часа езды от ныне разрушенного убежища Мэлади. Риз беспокоился по этому поводу, переживая о преимуществе Мэлади, и что это могло значить для Этны. Тим сказал ему, что сейчас уже ничего не поделать. «Где Каллум и может быть, так это на фабрике, – сказал Риз, когда они остановились у окраины города. Он спрыгнул с сидения, постукивая лодыжкой по раме мотоцикла. – Нам нужно двигаться дальше», – продолжил он, когда стало очевидно, что Тим не понял намека. Тим выключил зажигание: «Плохой план. Я не полезу туда вслепую. Если Этна была поблизости, люди могли ее видеть. Насколько нам известно, Каллум соврал, чтобы вывести Мэлади из себя. Не могу сказать, что виню парня. Кроме того, у меня заканчиваются патроны». Раньше Пик Кризиса был хорошо защищен и находился максимально близко к старой атласовской фабрике. Даже после того, как Атлас пошел ко дну, место было довольно тихим и спокойным, благодаря бывшим членам Алого Копья, которые остались тут жить. Он располагался в зарослях кустарника, на излучине небольшой речки, спускавшейся с гор. «Место выглядит заброшенным», – отметил Тим, проходя по главной улице. Риз шел спереди, благодаря своим длинным ногам имея своего рода преимущество. «Но, по крайней мере, целым, – фыркнул Риз. – Может, мы не сильно опоздали. Каллум и его банда, возможно, еще не пришли. Возможно, мы–». «Эй! – Мужчина бежал по улице, с лицом красным и скривленным от возмущения. – Эй, ты! Робо–пацан! Нам тут такие, как ты, не нужны!» «Эм», – Риз остановился и отклонился, когда незнакомец поравнялся с ними. «Твои кибер–уши меня не услышали? – Мужчина шагнул вперед с вытянутой рукой. – Нам не нужны–». Мягкий звук, тихий и почти ничем не примечательный, пронзил воздух, словно нож. Звук открывающейся защелки пистолетной кобуры. «Отойди» – предложил Тим, положив руку на приклад пистолета. Мужчина, джентльмен преклонного возраста с алкогольным румянцем и щетиной, покрывающей подбородок, свирепо посмотрел на Тима и попятился назад. «Лучше проваливай отсюда со своим дружком», – сказал незнакомец. «С чего бы?» – спросил Тим. «Такие как он, уже тут были. От них одни проблемы». «Вы говорите о банде Мэлади?» – спросил Риз. Незнакомец перевел свой угрюмый взгляд на него. «Я говорю о таких, как ты. Робо–мужики и женщины. Шпионящие за порядочными людьми своими кибер–штуками». «Кибернетикой», – поправил Риз. «Мы тут не для того, чтобы шпионить за кем–то, – сказал Тим. – Мы просто проездом». Незнакомец обдумал это, бросая на Риза убийственный взгляд: «Ладно, – сказал он. – Следите за тем, чтобы не задерживаться». «Милые тут люди, – подметил Риз, когда незнакомец ушел, – доброжелательные». «Да уж, – Тим проследил за уходом старика, все еще держа руку на пистолете. – Возможно, тебе стоит поискать, чем закрыть глаз». Риз усмехнулся: «Это нелепо. Я не шпионю ни за кем. Мой ЭХО–глаз просто в режиме наблюдения, – сказал он, постукивая по виску. – Он даже ничего не сканирует». «Разницы нет», – главная улица пустовала, снова оставляя Риза и Тима одних. Пронесся ветерок, шевеля сухие веточки травы и больше ничего. Волосы на затылке Тима встали дыбом. Он знал, что они одни, но его животные инстинкты говорил ему совершенно другое. «Давай поглядим, получится ли найти кого–то, кто слышал о твоей ученой и свалим отсюда». «Ты тот, кто хотел прийти сюда в первую очередь», – пробормотал Риз. Тим проигнорировал его, наблюдая за пустыми окнами. Они нашли трактир, чудом все еще открытый средь бела дня. За прилавком стоял старик, раскладывающий пасьянс. Он сообщил им, что женщина по имени Этна действительно жила где–то в этих местах, и в последний раз он видел ее несколько недель назад, когда бандиты с криками вытаскивали ее из дома. Тим потер бровь. Риз уставился на старика. «Вы не думали, ну… помочь ей?» – спросил он. Старик перевернул девятку треф. «Тут бродит куча людей с пушками. Показалось хорошей идеей не влезать в это дело», – ответил он. «И никто не вмешался? Никто? Все просто стояли и смотрели, как бедную женщину похищают воры и убийцы?» – спросил Риз, повышая голос с каждым вопросом. Один из немногих людей, находящихся внутри, вздрогнул от этого звука. «Риз», – предостерег Тим. Старик посмотрел на него слезящимися глазами: «Жители Пика Кризиса не лезут не в свое дело. Это то, что помогает нам оставаться здесь», — сказал он. «Неплохой костюмчик», – сказал голос из–за соседнего столика. Тим сменил позицию, слегка поворачивая голову, чтобы увидеть людей позади них. Маска не позволяла Тиму угрожающе смотреть на людей так, как он привык, но у пустого лица была своя магия. Жители Пика Кризиса отвернулись. «Куда ее забрали?» – спросил Тим. «На север», – старик перевернул красную семерку. Риз кинул на Тима многозначительный взгляд, который тот решил проигнорировать. «Там ничего нет, кроме старой атласовской фабрики», – сказал Тим, в то время как Риз цокнул языком. Старик согласно хмыкнул: «Ходят слухи об игре. По всей сети разлетелись. Понаприехала куча всякого сброда». «Бандиты? Они были здесь? – спросил Тим. Старик кивнул. – Говорили что–нибудь об Этне?» – он покачал головой. «Не сильно много. Зато упоминали игру. Небольшое жестокое развлечение для местной банды. Слышал от пары ребят, говорящих об этом раньше». «Но вопросов ты не задавал», – сказал Тим. «Именно. Но я слушал. Ребятки сказали что–то о призе. Возможно, это и была Этна. Возможно, у нее есть что–то, что им нужно. Знает бог, у нее дома была куча техники, но с тех пор все забрали. Возможно, это то, что им было нужно». «Они забрали ее для игры?» – спросил Риз. Старик пожал плечами. Он не задавал вопросов. «Не думаю, – тихо проговорил Тим. – Они забрали ее недели назад. Имя Каллума говорит о чем–то?» – спросил он, повышая голос. «Конечно. Крепкий малый. Приходил примерно в то время, когда Этна исчезла. Может быть проблемой», – он перевернул пикового валета. Тим отвернулся. «Пошли», – сказал он. Риз последовал неохотно, и Тим держался между ним и людьми в баре. «Скажи–ка, сынок, – позвал старик, – у тебя неплохое снаряжение. Ты искатель хранилища?» Тим обернулся, и увидел, что старик смотрит на него, прямо в глаза. Только сдержанность Тима остановила его от прикосновения к устройству на ухе. Он знал, что оно работает. Он бы уже отбивался от разбитых бутылок и бильярдных киев, если бы было по–другому. «Не лезь не в свое дело», – ответил он и захлопнул дверь. ––––––––––––––––––––––––––––––––––––– ТОГДА Если бы Тима попросили описать себя до того, как он стал двойником сумасшедшего, он бы использовал фразу «ничего особенного» и имел в виду именно это. Но никто не спрашивал, поэтому к слову оно так и не пришлось. Тим продолжал ходить на полигон. Он ходил каждую среду, а потом каждую среду и пятницу, а потом три дня в неделю, и так до тех пор, пока он чуть ли не поселился там. Он отточил точность на пистолетах, но быстро заскучал и переключился на ПП, от которых узнал значение «гуляй рука». Он попробовал дробовики, и получал синяки на руках, размером с однодолларовую монету, пока не привык к отдаче. Он пробовал разрывные снаряды, коррозийные снаряды, огненные снаряды. Он даже получил разрешение на использование мощных винтовок. Люди игнорировали Тима. В своем боксе он был рабочим винтиком. Вне работы он был очередным лицом в толпе. Но на стрельбище он был человеком с убийственной меткостью. Люди на стрельбище знали его лицо. Иногда Джек приходил тоже. Иногда после этого они ходили выпить. Джек был инженером. Он носил кожаные куртки, пирсинг в ушах и обручальное кольцо на пальце. Он говорил громко, размашисто жестикулировал и заполнял любое пространство, куда бы ни шел. У него было лицо, на которое люди смотрели, и тело, на которое люди (привлекательные люди!) обращали внимание. Люди замечали Джека. Тим замечал Джека. Как только он начал, то не мог остановиться замечать Джека. Он встречал таких, как Джек, раньше, этих «больше, чем сама жизнь» личностей, чьи голоса было слышно даже в шумных комнатах. Такие люди всегда выделялись из своего окружения. У них были аура и золотой блеск, полная противоположность тому, что было у Тима. У Тима было черное масло в желудке, холодное и горькое. Когда он замечал золотых людей, оно переполняло его, запертое за стиснутыми зубами, до самого горла. Тим восхищался этими людьми и ненавидел их издалека, как и положено таким людям, как он. Но Джек не давал ему сделать этого. Джек держал его рядом и, впервые, Тим почувствовал, каково это, купаться в этом блеске. Он не знал, почему Джек позволял ему остаться, но старался не казаться кем–то инородным. Джек носил неприлично узкие джинсы и байкерские ботинки. От него пахло сигаретами и средствами для волос. Он говорил грубо, часто ругался, смеялся над собственными шутками и дразнил Тима, как ни в чем не бывало. Он был каждым «плохим» парнем, о которых Тим всегда мечтал, но никогда не мог привлечь. Вот только, то обручальное кольцо. Это была вторая жена Джека, женщина по имени Серена, работавшая в Гиперионском отделе НИОКР. Джек был знаком с ней год, женился после шести месяцев и упоминал редко. Это не мешало Джеку улыбаться красивым девушкам в баре. Не мешало лезть в личное пространство Тима, как сильно бы тот ни пытался отодвинуться (что не было так уж и сильно, если быть откровенным). В те времена, когда Тим не был ничем особенным, ему исполнилось 26 лет на работе, которую ненавидел, с людьми, которые его не уважали, без кого–либо в его жизни, и без каких–либо перспектив на будущее. Пожалуй, он никогда не чувствовал себя хуже. Он уже давно отказался от прослушиваний, но именно где-то в это время он забросил писательство. От вида пустой страницы его тошнило. Он пообещал себе, что не расскажет об этом ни душе, но, после трех бокалов, он рассказал об этом Джеку. Джек остановился с бутылкой на полпути к губам: «Двадцать шесть? Вау, ты выглядишь…, – он оглядел того сверху–вниз, – старше». «Вот спасибо», – ответил Тим, сползая вперед. «Эй, это был комплимент!» «Нет, не был». «И правда, не был», – согласился Джек. Еще одна бутылка появилась у него под рукой, как только он допил первую. Джек даже не оглянулся; новые напитки появлялись перед Джеком, когда они были ему нужны, вот так просто. – Но, слушай… почему ты такой несчастный? Твоя жизнь могла быть гораздо хуже». «Как? – Тим попросил еще напиток. – Я трачу жизнь в офисе без окон, на работе, которая мне даже не нравится и не имеет шансов на продвижение, окруженный людьми, называющими меня «Том». Я не женат, у меня нет девушки– или парня. Я не написал ни строки за последний год. Я жалок. У меня ничего нет». Джек размышлял над этим, устремившись взглядом в свой неоновый синий напиток. «У тебя есть я». «О–о–ох, где мой заказ?» «Я серьезно!» «Как и я», – Тим перегнулся через стойку, пытаясь поймать взгляд бармена. «Ладно», – Джек залпом выпил оставшееся в бутылке. Он схватил Тима за руку и стащил его с барного стула, чуть не уронив при этом их обоих. «Эй!» – Тим попытался вырваться, но Джек, казалось, даже не заметил. Он повел Тима из бара, крикнув бармену, чтобы тот записал все оставшееся на его счет. Люди уступали дорогу Джеку. Никто, похоже, не собирался помогать Тиму. «Куда мы идем?» – спросил он, смирившись с капризами Джека. Либо так, либо вывих плеча. «Это сюрприз для именинника», – сказал Джек, таща его по улицам. Желудок Тима сжался, и он снова попытался вырваться. «Эй, хватит–, – Джек вернул его на дорогу, где дальше по улице виднелись такси. – Оно хорошее. Тебе точно понравится». «Да нет, Джек, все в порядке, я в порядке–». «Тим–Там, ты меня обижаешь! – он притянул Тима к себе, закидывая руку на плечо и удерживая рядом с собой. – Ведешь себя так, будто я веду тебя к шлюзу для экскурсии по космическим просторам. Будет весело!» «Знаю я твое представление о веселье, Джек», – ответил Тим, но перестал сопротивляться. Джек прижался к его боку, с тяжелой и горячей рукой на его шее. Тим чувствовал запах старой кожи, старых сигарет, липкой выпивки, и геля после бритья с нотками древесного дыма. От этого у него потекли слюнки. От этого у него заболело сердце. Даже если Джек действительно привел бы его к шлюзу, Тим не думал, что у него хватило бы сил, чтобы вырваться. Но Джек не привел его к шлюзу. Он привел его к их офису, к самому нутру Гипериона, к лифту, на котором мужчины и женщины инженерного отдела каждый день ездили на работу. Джек вытащил свой идентификатор сотрудника и вбил код. Консоль загорелась, и двери лифта закрылись. В таком замкнутом пространстве, как это, Джек завладел всеми чувствами Тима. Джек ничего не говорил, пока они спускались на лифте, но тихонько мурлыкал себе что–то под нос. Его большой палец прижался к затылку Тима, играя с маленькими мягкими прядями. Тим задавался вопросом, замечал ли он вообще, что делает это. Тиму стало жарко. По нему словно бегало электричество. Он хотел отстраниться. Он никогда не хотел уходить. Он прочистил горло. «Серьезно, куда мы?» Джек ущипнул его за шею. «Терпение, тыковка. Просто посиди тихо и побудь хорошим мальчиком для папочки». Тим хотел умереть. Джеку пришлось разблокировать еще больше высокотехнологичных замков, таких, которые Тим ожидал увидеть стоящими между ним и самым интересным в Гиперионе. Джек привел его в массивное помещение с окнами на одной из стен и чем–то, что Тим опознал как технику для оцифровки, посередине. Выглядело оно как выпотрошенный Строитель. Джек отпустил Тима и подошел к машине, цокая каблуками ботинок по металлическому полу. Тим обхватил себя руками, пытаясь не обращать внимания на то, как холодно внезапно ему стало. «Что это за место?» – спросил он. «Это то, над чем я ломал свою прекрасную голову последние три месяца», – ответил Джек, вставая на колени перед машиной. Он вытащил консоль из груды проводов и начал вбивать команды, которые Тим не смог разглядеть. «Похоже на устройство для оцифровки», – сказал Тим, стараясь не пялиться на то, как джинсы обтягивали задницу и бедра Джека. «О–хо–хо–хо, посмотрите–ка, кто тут у нас эксперт. Это, Тимми, больше, чем просто устройство для оцифровки. Возьми–», – он вытащил свой пистолет из кобуры и протянул его Тиму. «Э–э, и что ты хочешь, чтобы я сделал? – спросил Тим, осторожно взяв оружие. – Ты же не– ты же не притащил меня сюда ради дуэли, правда ведь?» Джек издал удивленный смешок. «Нет, но идея хорошая. Как–нибудь в другой раз. Нет, я привел тебя сюда вот за этим». Джек нажал на кнопку. Устройство загудело, оживая и сияя цветами Гипериона. Две фигуры появились в воздухе, образовавшись из кучи голубых шестиугольников. Фигуры были гуманоидными, составленными из ломаных форм, и похожими на шарнирных кукол, которыми пользовались художники. «Вау», – выдохнул Тим. Их пустые лица повернулись к Тиму. Они подняли свои руки, словно держа в них оружие. «Что они– Погоди!» – Тим увернулся, когда одна из них выстрелила. Оглянувшись, он увидел обожженные следы на металле, где он когда–то стоял – и увидел, как фигуры снова повернулись к нему с поднятыми руками. Он побежал. Из–под земли появилось укрытие – полоса голубого света высотой по пояс прямо перед Тимом. Он перепрыгнул ее, не раздумывая, лишь немного споткнувшись, прежде чем крепко втиснуться за защиту, которую она давала. «Давай же, Тимми, не будет никакого веселья, если ты будешь прятаться!» «Что за херня, Джек? – закричал Тим, когда выстрел отрикошетил от угла его укрытия. – Ты пытаешься меня убить? Отзови их!» «Я же дал тебе оружие, разве нет? И обойму, полную патронов. Давай, Тимми, это должно быть как два пальца об асфальт». Из земли поднимались новые оцифровки, а из шестиугольного голубого света формировались куски укрытия, пока комната больше не выглядела пустой. Тим выглянул из–за края и заметил две фигуры, медленно приближающиеся к нему. Он поймал взглядом Джека, сидевшего рядом с машиной на чем–то, напоминающем трон из голубого света. Тим хотел убить его. Вместо этого он посмотрел на устройство. Сколько могла стоить эта штука? Он встал и выстрелил. Пуля отскочила от белого щита. «Эй–эй, полегче! Не круто, Тим–Там! – прокричал Джек, когда Тим бросился наутек, преследуемый оцифровками. – Это устройство стоит больше, чем твоя шкура!» «Джек, ублюдок! Отзови их! – выстрел отлетел от голубой стены в то же мгновение, как Тим нырнул за нее. Джек только рассмеялся. – Я не шучу! Они убьют меня!» – он дернулся назад от выстрела оцифровки, чуть не лишившись носа. «Только если ты не дашь сдачи!» Тим попытался найти другой выход, но оказался загнан в угол, окруженный стенами голубого света. Он злобно выругался, обернулся и очутился лицом к лицу с одной из фигур. Он поднял пистолет, не задумываясь, нажал на курок раз– Второй– Фигура дернулась и распалась голубым каскадом. Другая, стоявшая в десяти шагах от него, повернулась, как марионетка, дергаемая за ниточки, и зашагала к Тиму. Разум Тима был блаженно пуст, и единственное, что он мог видеть сквозь красную пелену – это мишень. Вторая фигура дернулась, закидывая голову назад. Прямо промеж глаз. Тяжело дыша, Тим опустил пистолет. Джек аплодировал. «Хорошо сработано, приятель! Немного неудачно в начале, но в итоге все получилось. Сколько патронов ты использовал? Пять?» Тим повернулся к нему: «Сволочь!» «Расслабься, Тимми, – ухмылка Джека стала еще шире. Он поднял консоль в руке. – Готов ко второму раунду?» Они прошли четыре раунда, по два врага за раз, скорость и точность которых только увеличивались с каждым новым звонком в пресловутый колокольчик. Как будто они учились. Арена менялась с каждым новым боем, и Тим быстро научился лучше использовать укрытия. Все это время Джек наблюдал, сидя на своем троне, с консолью, свисающей с пальцев. Всякий раз, когда он встречался взглядом с Тимом, он улыбался. Тиму казалось, что кто–то зажег в его груди петарду. Они ушли почти два часа спустя, Тим тяжело опираясь на Джека, в состоянии шока и с сильным ожогом там, где его задел выстрел. Джек дал ему шприц с Аншином, и сказал не киснуть, ухмыляясь ему так, словно выиграл в лотерею. Джек привел его в большой, но загроможденный кабинет и усадил в единственный дополнительный стул. «Ты же не достанешь второй пистолет, правда?» – настороженно спросил Тим, пока Джек копался в шкафчике стола. «А тебе все мало, а, рэмбо? Нет–нет–нет. Больше никаких игр в стрелялки на сегодня, – он достал бутылку с янтарной жидкостью, схватил две кофейные кружки и с размаху поставил их перед Тимом. – Это вторая часть моего сюрприза. Получил в качестве свадебного подарка, и оно слишком стоящее, чтобы продолжать пить его в одиночестве». «Что это?» – спросил Тим. «Херанский Скотч. Односолодовый. Настоящий», – он вытащил пробку с чудесным, глухим звуком и налил им обоим понемногу. «Ну, – Джек свалился в свое кресло, закинул ноги на стол и швырнул на него же очки, – каково это, быть двадцатишестилетним?» Тим сделал пробный глоток, обдумывая вопрос. В ушах звенело. У него болел бок. На его свитере была дыра, а руки все еще дрожали. От адреналина кружилась голова. Он уже чувствовал что–то подобное раньше, проведя без сна 48 часов. Какое–то резкое, разбитое ощущение в голове, как будто он смотрел на все через хрустальную линзу, с чем–то холодным и острым в черепе, делающим его тупым. Джек посмотрел на него с другой стороны стола, с уголками губ приподнятыми в полуулыбке. Золотисто–желтый свет банкирской лампы подчеркивал карамельные тона его взъерошенных каштановых волос. Воротник его помятой рубашки был распахнут, рукава – закатаны до локтей. Тим сделал еще глоток и слизал вкус дыма и дуба с губ. «Весьма неплохо», – признался он с ухмылкой. Улыбка Джека стала еще шире, его разноцветные глаза заблистали. Он поднял кружку. «За двадцатишестилетие». Тим покачал головой и чокнулся своей кружкой с кружкой Джека. «За двадцатишестилетие». Он вспомнил, что пистолет Джека все еще был заткнут за пояс его брюк. «Оставь себе», – сказал Джек, когда Тим попытался вернуть его. «Серьезно?» «Конечно. Считай это подарком. С днем рождения, Тимми».