How They Met Themselves

Капитан Вермонт задает несколько вопросов. Риз разбирается со своим долгом. Тимоти разбирается со своими фобиями. Джек разбирается с Тимом. ТОГДА Следующие несколько часов были для Тима как в тумане. Он помнил, что заказал еще выпить, и завел друзей, что заказали ему еще больше выпить. Тиму было легче притворяться с алкоголем в организме, так что он пил. Он травил грязные шутки, заставляющие его краснеть, а всех остальных смеяться. Он заказывал через весь бар, и его слушались. Он занимал пространство, и люди подстраивались. Он с легкостью разбрасывался пятидолларовыми словами из своего лексикона. В какой–то момент, он пролил напиток (возможно, его?), и всем было плевать. Это словно был какой–то трюк для вечеринок, будто Тим мог призвать Джека из воздуха и позволить ему занять свою шкуру на какое–то время. Его пародия на Джека была хороша. Людям она нравилась. Женщина, которую он отшил ранее, чье имя было Сэриз, протянула ему свои контактные данные и оставила мазок помады на его щеке, который Тим не сразу стер. Когда несколько часов спустя он, спотыкаясь, вышел из бара, воняющий и липкий от сложных коктейлей, он посмотрел на ее контакт, поджал губы и задумался. Это то, что сделал бы Джек. Так ведь? Что сделал бы Тим? Тим оперся о стену и подождал, пока мир перестанет плыть. Тим, вероятно, побрел бы домой, в одиночестве. Тим бы сделал это уже час назад. Может, он так и сделал. Может, он действительно сейчас был Джеком. Его затылок ударился о стену, и он почти не заметил. Он закрыл глаза, потому что мир не сотрудничал с его желаниями, и впервые почувствовал, что тот должен был. Он устал быть маленьким, устал от мучительного чувства, что он задолжал миру оправдание за свое существование, словно он постоянно занимал чужое место. Он сделал вдох. Джек не стал бы ни перед кем оправдываться, даже если бы ему заплатили. Он сделал еще один вдох, заполняя разум запахом чужих одеколонов и духов, осевших на его пиджаке. Он позвонил Сэриз. Она позвала Джека к себе. Тим ушел до восхода солнца. Он подумывал о том, чтобы заказать такси, но ночные решения тяготили его мысли. Его тело вибрировало от угасающего эффекта чертовски большой дозы алкоголя. Он уже был не совсем пьян, но и похмелье еще не наступило. Он существовал между этими двумя состояниями, и, возможно, в этом было что–то значимое, но он не мог разобрать метафору. Он начал идти. Тим все еще был в постели, когда Джек появился несколькими часами позднее, заходя в квартиру даже не постучавшись. У него было удивительно мало сочувствия к состоянию Тима, и рассмеялся, когда Тим сказал ему уйти. «Хорошо прошла ночка, тыковка? – Тим почувствовал, как просел матрас. Джек чувствовал себя как дома, как всегда. Тим зарылся лицом в подушку и проворчал в ответ. – Так, что случилось? Ты определенно набухался, но лучше бы это была лишь часть истории». Тим подумал о том, чтобы проигнорировать Джека до тех пор, пока тот не уйдет, но он знал, что это не сработает. Джек был так же настойчив, как и пятилетний ребенок, залезающий в банку печенья, когда чего–то хотел. Тим бросил на Джека мутный взгляд. «Я встретил девушку. Она позвала меня к себе, – сказал он. – Конец истории». Что–то промелькнуло в выражении лица Джека, и тут же пропало, прежде чем Тим мог толком осознать, что он вообще это видел. Джек наклонился вперед с ухмылкой. «О–о, я в этом сомневаюсь. Ну же, давай поподробнее. Она тебе отсосала? Насколько большие у нее были сиськи?» Тим бросил подушку, от которой Джек с легкостью увернулся: «Отъебись, не буду я о таком говорить». «Что? Почему это? – потребовал ответов Джек. Тим отвернулся к стене. Джек вздохнул и плюхнулся на ноги Тима. – Ну же–е–е–е. Я из–за тебя вечер просрал. Меньшее, что ты можешь сделать, это поделиться сочными подробностями». У Тима было слишком сильное похмелье для такого: «Нет». Джек театрально простонал: «Ты такой скучный, – пожаловался он. Тим ничего не сказал, решительно не ведясь на уловки Джека. Спустя какое–то время, Джек вздохнул. – По крайней мере, скажи мне, что ты хорошо провел время». Тим постарался свернуться, но его ноги были придавлены весом Джека, и тот не высказывал желания подвинуться. Он вздохнул. «Было… странно». «Странно, типа кинково, или…?» Как секс втроем с призраком. Как быть вуайеристом в собственной шкуре. Сэриз коснулась его лица и сказала, как хорошо он выглядит, как она хотела его с тех пор, как увидела, и Тим попытался принять это как комплимент. «Я едва ей пару слов сказал, – признался Тим, – а она все еще меня хотела». Джек прихрюкнул: «Эм. Естественно? Ты чертовски горяч». «Да, наверное. Я просто… как–то хотел, чтобы мы поговорили побольше». Джек не начал говорить сразу же, что было достаточной причиной, чтобы беспокоиться. Тим напрасно надеялся, что молчание означало конец разговора. «Погоди–погоди–погоди. У тебя был секс без обязательств с горячей незнакомкой, и ты дуешься, потому что она не задалбывала тебя деталями своей скучной жизни?» Тим попытался высвободить ноги, но Джек не сдвинулся с места. Он снова вздохнул и натянул одеяла, насколько мог. «Забей», – сказал он. «Нет–нет–нет, ну–ка погоди. Я думаю, я понял. Ты не хотел случайных перепихонов, так ведь? Ты хотел романтики, – Джек звучал восторженно. – Ты хотел цветочков, котят и родственные души». При словах Джека в его груди раскололось что–то страшнее, чем боль. Тиму хотелось уснуть и притвориться, что это ужасный кошмар. Он скорее съест джип, чем признает, что Джек был прав. «Уходи», – взамен сказал он, потому что никогда не мог соврать Джеку. Джек щелкнул языком: «Извиняй, тыковка. Но ты знаешь, что пока ты – это я, у тебя не может быть твоей романтики. Слишком рискованно». Ужасная боль в груди Тима проросла шипами. Она расползлась до его горла, в его рот и врезалась в его носовые пазухи. Он закрыл глаза от колючего чувства. «Я это знаю», – проговорил он. Он хотел звучать рассерженным, но нечто в его груди разорвало на клочки его голос, заставляя его звучать хрипло. «Но слушай, посмотри на это с хорошей стороны. Когда ты с этим всем закончишь, ты будешь таким чертовски богатым – будешь выбирать из мусора». Тим ничего не сказал. Он спрятал лицо и дышал через рот, чтобы не шмыгать носом. Было так легко забыть, за всей бравадой, грубыми шутками, прозвищами и позерством, что Джек не был тем, к кому ты поворачивался спиной. Что он был опасен. Он зажал Тима под собой прежде, чем тот успел даже вскрикнуть. «Что за черт–!» – Тим начал было сопротивляться, но остановился под давящим взглядом Джека. Джек цыкнул себе под нос. Наклонился вперед. Тим дернулся, когда Джек потянулся к его лицу, но все, что тот сделал, это смахнул слезу. «Не дуйся, сокровище, – сказал он притихшим голосом. – Я знаю, что ты многое для меня делаешь. Я это знаю, и я этого не забуду», – не было ни толики юмора в выражении лица Джека, ни издевательства, ни насмешки. Он смотрел на Тима так же пристально и напряженно, как в тот визит поздней ночью, все эти месяцы назад, когда попросил Тима отказаться от всего ради него. Тим хотел увильнуть. Хотел спрятаться. Он чувствовал себя пригвожденным, словно червь на восковой доске, готовый к препарированию. Он хотел молить о пощаде, о том, чтобы лишь единожды Джек оставил его в покое, уступил ему дюйм, шанс вдохнуть. «Это многое для меня значит, Тим», – проговорил Джек. И Тим осознал, с поразительной ясностью, насколько глубоко он был в дерьме. Каким глупым он был. Он знал, почему сделал это. Он мог говорить себе, что это было ради Джека, но на самом деле это было ради него самого. Потому что он любил Джека, потому что он хотел, чтобы Джек любил его в ответ, и он думал, что это поможет. Свяжет их вместе. Даже если Джек не любил Тима в ответ так, как тот бы хотел, по крайней мере, Джек был вынужден думать о Тиме, смотреть на него, проводить с ним время. У него могло не быть любви, но у него могло быть хоть что–то. И теперь оно у него было. И он никогда не будет свободен. Даже если бы Джек оставил его сейчас, у него никогда не будет момента наедине с собой, потому что Джек был у него под кожей. И вот что получилось. Теперь это была его жизнь. Он всегда будет этим, таким, с лицом Джека и его телом, и он никогда, ни в жизни не уйдет от того, что произрастает между ними, в нем, даже на мгновение. Джек заполучил его. Даже если никогда не любил Тима в ответ. План Тима, каким бы непродуманным он ни был, обернулся против него самого. Теперь Тим принадлежал Джеку. Больше ничего не имело значения. Тим шмыгнул носом и кивнул. Чувство меланхоличного облегчения накрыло его с головой. Признание поражения делало вещи проще, в каком–то смысле. Он мог перестать бороться. Большой палец Джека очертил острый изгиб его щеки, спустился к уголку его губ. Он наклонился вниз и сказал Тиму самую честную вещь, которую когда–либо ему скажет. «Только не думай, что ты в этом один. У тебя есть я. Помнишь? Я никуда не денусь». ––––––––––––––––––––––––––––––––––––– СЕЙЧАС Алые Налетчики выделялись из сброда пограничья тем, что представляли собой вооруженное ополчение с логотипом и униформой, а также летающим городом, который могли назвать своим собственным. Они были созданы на руинах корпоративной армии Атласа, Алого Копья, чтобы стать творцами и хранителями мира угнетенных масс Пандоры, тех немногих из них, которых можно было найти. В теории, они должны были нести порядок и справедливость в беззаконной пустоши. На практике, с точки зрения Тима, они были лишь очередной бандой. Возможно, Роланд планировал для них нечто большее, когда много лет назад начал свое движение сопротивления Гипериону и Джеку. Возможно, они должны были быть лишь временной силой, которую предполагалось распустить, как только правление Красавчика Джека подошло к концу. Возможно, он никогда не хотел, чтобы они выступали в качестве силовиков для убитой горем, злой сирены, дрочащей на убийство всей вонючей планеты. Теперь это не имело значения. Роланд был убит, а Лилит взялась за Налетчиков как алкоголик за открытый бар. Капитан Вермонт “попросила“, чтобы они остановились. Риз обменялся с Фионой парой фраз и, в тени пяти стервятников, они решили согласиться. Они не проконсультировались с Тимом. Если бы они это сделали, он, скорее всего, проголосовал бы за то, чтобы рискнуть и начать перестрелку. На самом деле, рассуждал Тим, пока стервятники поднимали песчаные бури во время спуска, он, наверное, был не очень справедлив. Лилит иногда была, если верить слухам, уравновешенной и способной вершить правосудие, как настоящий творец закона. Но более упорные слухи предполагали, что она гораздо больше была склонна к насилию, мести и еще раз насилию. Тим встречал ее, однажды. Последний раз, когда он видел ее в лицо, был в хранилище на Элписе. Осколок инопланетной технологии, находящийся в его запястье, отозвался болью на воспоминание. Капитан Вермонт вышла из стервятника, сопровождаемая с обеих сторон низкоуровневыми солдатами. Она отбрасывала на ландшафт широкую тень, с раскинувшимися плечами и округлыми бедрами. Ее рукава были закатаны до локтей, обнажая предплечья, способные раздавить человеческую голову простым сгибом. У нее была серьезная прическа. Глаза были сужены. Рот плоской линией лежал на ее лице. Она выглядела старше Тима. «Кто из вас тут главный?» – спросила она. Риз и Фиона переглянулись. «Мы вроде как… вместе этим занимаемся, – медленно проговорила Фиона. – Хотя оказались мы тут из-за этого остолопа». «Класс», – пробурчал Риз. «Кто–то из вас знает что–нибудь о той хрени, в которую мы стреляли до этого?» – спросила она. Тиму было сложно не пялиться на ее рот. Она говорила так, словно прожевывала каждое слово. «Эм. Не больше вашего, капитан, – сказал Риз. – Мы отбивались от бандитов, когда эта хрень появилась». «Она просто появилась? Вы не видели, откуда она прилетела?» – спросила капитан. Риз покачал головой. «Мы были немного заняты», – предложила ответ Фиона. Капитан Вермонт смерила ее взглядом: «Слишком заняты, чтобы заметить гигантского монстра, надвигающегося на вас?» «Ну, дела были довольно напряженными, – сказала Фиона, пожав плечами. – Я ничего не видела. Саш? Что насчет тебя?» Саша спустилась с их машины: «Не–а. Но я была довольно занята пушкой, взрывающейся мне в лицо». «Я тоже не увидел, откуда он прилетел. Но, похоже, вы о нем позаботились», – услужливо добавил Риз. Капитан сменила позу, расширив плечи и скрестив руки на груди: «А Вы, сэр? – Ее взгляд остановился на Тиме, уголки ее рта потянулись. – Или, может быть, Вы ничего не видите». «Нормально я вижу, – ответил Тим. – Но я не видел ваше чудовище до тех пор, пока оно нам чуть на голову не село». Взгляд капитана скользнул от ботинок Тима до макушки его головы. Ее губы поджались. Похожим образом она оглядела остальных. «Забавная у вас компашка, а? Вы, ребята, искатели хранилища?» Фиона засмеялась, легко и очаровательно: «Мы–то? Как мило с Вашей стороны. Нет–нет, мы всего лишь кучка торговцев. Неудачники, пытающиеся пробиться в этом сумасшедшем, запутанном мире». «Даже он?» – спросила Вермонт, указывая большим пальцем на Риза. «Нет, я тот, кто их нанял», – сказал Риз. «То есть, ты тут главный», – проговорила Вермонт. «Нет– то есть, наверное, но –, – Риз помотал головой. – Фиона и Саша мои друзья». «Друзья, которых ты нанимаешь за зарплату?» «Вы разве не слышали о кумовстве?» – парировал Риз. «А что насчет него? – капитан указала подбородком на Тима. – Он не твой друг?» «Нет. Наши отношения являются чисто транзакционными», – сказал Тим до того, как Риз мог ответить. Челюсть капитана заработала, а глаза сузились. Некоторое время она ничего не говорила, и Тим понял, что это была за тактика. Она пыталась использовать свое молчание как оружие, пытаясь заставить Тима прервать его. Тим держал рот на замке. «Выглядишь знакомо», – сказала она, в конце концов. «Забавно». «Нет–нет, я серьезно. Как ты сказал, тебя зовут?» Волоски на загривке Тима встали. «Джон», – ответил он. Риз бросил на него взгляд, не поворачивая головы. «Фамилия есть, Джон?» «Не–а». «Никакой фамилии? Должно быть, твоим односельчанам сложновато было. Если только, ты не был единственным Джоном в округе?» «Никогда не было проблемой», – ровно проговорил Тим. «Эм, – Риз посмотрел между ними. – У нас тут какая–то проблема?» Вермонт одарила его в ответ холодным взглядом: «Никаких проблем. Я тут просто разговариваю с Джоном. Скажи, Джон, ты всегда носишь маску?» Тим держал руки свободными и открытыми по бокам. Он держался расслаблено, сделал выражение лица нейтральным, по привычке. «Стараюсь», – сказал он. «По какой–то определенной причине?» – спросила Вермонт. «Конечно». Вермонт вздохнула: «И эта причина…?» «Не Вашего ума дело», – ответил Тим. Глаза Вермонт сузились. Ее рот заработал в тишине, прожевывая слова, которые она не сказала вслух. «Справедливо, – сказала она, в конце концов. – Ты. Главный, – она ткнула в Риза. – На пару слов?» ––––––––––––––––––––––––––––––––––––– Вермонт ушла, не дожидаясь ответа. Риз и Фиона еще раз переглянулись. Риз вскинул брови. Фиона закатила глаза. Риз нашел капитана в окружении стервятников. Их двигатели все еще оживленно гудели, а лопасти наворачивали ленивые круги в воздухе. Остальные члены Налетчиков расположились по площади, большинство из них все еще сидели в кабинах. Почти все они держали пушки в руках. «Все в порядке, капитан?» – спросил Риз. «Этот наемник, что работает на Вас. Как давно он с вами?» «Несколько дней. А что?» Вермонт кивнула, ее челюсти заработали: «Видели когда–нибудь его лицо?» Даже до прибытия на Пандору, Риз мог опознать проблему, когда она на него надвигалась. Он достаточно долго плавал с акулами, чтобы знать, когда в воде появлялась кровь. «Конечно», – ответил Риз. Бровь Вермонт дернулась, и Риз знал, что дал ей ответ, которого она не ожидала. «Неужели. Как он выглядит?» «Не знаю. Просто парень? У него был нос, рот и пара глаз. Мне ничего не бросилось в глаза», – сказал Риз. Вермонт пристально посмотрела на него, но Риз только что обогонял флот бандитов примерно третий день подряд, и ее взгляд не вселил в него страха, который мог в любой другой день. Он встретил ее взгляд, не шелохнувшись, делая лицо открытым и бесхитростным. Это был старый трюк, который он выучил в школе. Он заставлял его выглядеть невинным, что люди часто путали с глупостью. Вермонт вздохнула: «Слушайте. Вы выглядите, как хорошие ребята, так что я Вам кое–что расскажу. Налетчикам сообщили о парне в маске, наводящем шуму в этих местах. Мы думаем, он может быть какой–то бывшей шестеркой Гипериона». Бывшая шестерка Гипериона, стоящий перед ней, изобразил выражение удивления и тревоги. «Серьезно?» – спросил Риз. «Лилит собственной персоной нам всем сообщила. Этот парень не сулит ничего хорошего». Риз тихо присвистнул: «Звучит плохо. Как он выглядит?» «Мы не знаем. По словам Лилит, у этого парня есть причины, чтобы скрывать свое лицо. Еще когда Гиперион был активен, ходили всякие слухи об убийцах в масках, теневых агентах и всяком таком. Он может быть одним из них. В любом случае, Лилит намерена взять его живым». Риз моргнул: «Живым? Хотите сказать, за него назначена награда?» Вермонт окинула его взглядом: «Ага. Пятьсот тысяч за живого, ноль за мертвого. Поэтому, если что, – продолжила Вермонт, пока в глазах Риза танцевали знаки доллара, – если покажется, что увидите кого–то, подходящего под это описание, звякните Налетчикам, окей?» ––––––––––––––––––––––––––––––––––––– Вермонт предложила сопроводить их назад, от чего Риз вежливо, но решительно отказался. Он краем глаза продолжал поглядывать на Тима во время разговора, и не упустил того, как плечи того напряглись, а затем расслабились. Тим был сложным для понимания человеком, по очевидным причинам, но были знаки, если знать, куда смотреть. «Как знаете, – сказала Вермонт, – но держите ухо востро. Куча блуждающих бандитов в этих краях в эти дни, в основном все под предводительством военачальницы по имени Мэлади». «Такого не было, когда мы проезжали там по дороге сюда», – сказала Фиона. Вермонт пожала плечами: «Кто–то разворошил осиное гнездо. Берегите себя. И постарайтесь подумать о том, что я Вам сказала, Риз», – сказала она. Риз почувствовал на себе взгляд Тима, но не отвернулся от Вермонт. «Обязательно», – пообещал он. Остальная часть пути до комплекса Атласа прошла тихо. Возможно, осиное гнездо и разворошили, как она и предполагала (и Риз знал, кто это сделал), но больше им никто не мешал. Когда они приблизились к комплексу, Риз наконец получил новую порцию данных от компании, обновленную информацию о различных проектах и коммерческих предприятиях. Атлас все еще оставался оболочкой своего прежнего «я», но Риз мог быть терпеливым. Каждый шаг вперед, каким бы маленьким или долгим он ни был, был шагом за пределы того, где они были раньше. Воздух постепенно становился все холоднее за последние двадцать минут, и Риз там и тут мог видеть снежные покровы. Дорога была ровной, ну, или настолько ровной, насколько это было возможно на Пандоре, но наличие снега и льда означало, что ему нужно было внимательнее следит за дорогой. Что означало – никакого круизного контроля и никаких данных. От нечего делать, Риз поймал себя на мысли о Вермонт и ее награде. Пятьсот тысяч были большой суммой. По правде говоря, для награды, это было не так впечатляюще, как суммы, предлагаемые Атласом и Гиперионом в их золотые деньки, но Убежище было городом, а не корпорацией, и их скромная казна значила меньше нулей на ценниках. Тим растянулся на заднем сидении. Он отвернулся от Риза, положив голову на руки. Он не двигался с тех пор, как лег, и Риз решил, что он спит. Риз хотел бы не сидеть за рулем. Он хотел забить “Тимоти Лоуренс“ в поисковике ЭХО–нета, посмотреть, какие результаты он сможет нарыть. Вместо этого он ломал голову, пытаясь вспомнить, слышал ли он когда-либо это имя. Искатели хранилища здесь были как знаменитости. Если Тим был одним из них, почему Риз не слышал о нем раньше? Возможно, он был не очень хорош в своем деле, подумал Риз. Он вспомнил Тима на Сплаттердоме, и то, как круто он разобрался со стервятниками. Нет, решил он. Причина была не в этом. Риз барабанил пальцами по рулю. По равнине проносились шквалы. Полуобвалившиеся снежные сугробы рассыпались по земле. Тим вздрогнул и крепко прижал колени к груди. Риз постарался представить, что будет дальше. Налетчики, скорее всего, не придут за ними в Атлас, и лишь бог знал, что случилось с Мэлади. А Каллум– Боль взорвалась тупой ломотой за глазами. Риз нахмурился и потер ЭХО–глаз. Все еще думая о возможных угрозах, Риз позвонил Вону, и тот согласился выслать еще подкрепления в Атлас. «Думаешь, тебе оно понадобится?» – спросил Вон. «Думаю, лучше от греха подальше», – ответил Риз. «Все в порядке?» «Нормально. Слушай, помнишь все те слухи о, типа, гиперионовской группе теневых агентов?» «Эм. Думаю, да. Давненько об этом не думал, но да. Ходили такие слухи всякие, верно? Что у Гипериона была группа высококлассных убийц в их распоряжении, которые разбирались с поселениями, или, типа, занимались более экстремальным корпоративным шпионажем». «Точно. Все эти слухи, ходившие о том, что случилось с четвертой СЕО Маливана». «О да, та, которую нашли в собственном офисе… Ну, большую ее часть. Ха. Давненько об этом не думал, – он неловко засмеялся. – А ты чего про это вспомнил?» Риз глянул на заднее сиденье. Эти его цифровые копии, они могли быть гиперионовской технологией. И у них были гиперионовские пушки. И он учился на одном из Эдемов. Это не обязательно многое значило, но Риз знал, что Гиперион даже не взглянет на Ваше сопроводительное письмо, если Вы не потратили неприличную сумму денег на высшее образование. И не было лучших университетов, чтобы потратить на них неприличную сумму денег, чем находящиеся на одном из Эдемов. Тим плотно закутался в украденную куртку. Материал выглядел тонким и дешевым, и Риз не удивился, что тот не выдерживал нарастающего холода. Риз увидел его гаджет, светившийся мягким фиолетовым светом на фоне обожженного солнцем уха. Почти сам того не желая, ЭХО–глаз Риза уловил частоту устройства, отобразив визуальную статику, окружавшую лицо Тима. И брандмауэр, который его защищал. Не было сомнений, гаджет был качественной техникой. Скорее всего, самым дорогим, что было у Тима. И он мог быть сделать в Гиперионе. «Риз?» «Я тебе позже скажу. Извини, что побеспокоил», – сказал Риз и сбросил до того, как Вон мог ответить. Это было грубо, и ему это позже аукнется, но он будет разбираться с расспросами Вона тогда, когда придет время. Сообщения о корпоративных убийцах прекратились примерно в то время, когда лицо Красавчика Джека стало появляться на плакатах. Все знали, что Джек предпочитал решать проблемы своими руками и армией роботов–погрузчиков. И в отличие от Тасситера, Джек не держал это в секрете. Черт возьми, он снимал резню в бандитских лагерях для использования в пропаганде. Это было одно из таких видео, что служило Ризу первым реальным воспоминанием о Джеке. Постеры, ежедневные оповещения, угрозы на всю компанию – все это играло на руку формированию образа Джека, но лишь когда Риз увидел его в действии на Пандоре, убивающего 20, 30 бандитов, вооруженный ничем другим, кроме лучших пушек Гипериона, то почувствовал первые признаки поклонения герою. Красавчик Джек был больше, чем просто СЕО. В отличие от столь многих своих современников, он мог подтвердить слова делами. У него не было пустых слов. «У тебя были постеры? Серьезно? Сколько?» «Не то чтобы– Не так уж и много их было. Только те, которые выдавали на ориентации…» «Ага. И если я пойду, поковыряюсь в этой твоей черепушке, я не обнаружу свое лицо, покрывающее все стены твоего бокса?» «У меня, вообще–то был офис». «О-о-о, так это там ты знакомился с моими постерами поближе? Ха-ха-ха, понял? Потому что ты там свой прибор…» «Джек…» «Видел бы ты свое лицо! Ты очень милый, когда краснеешь, котенок». Риз поморщился, когда понял, что снова думал о Джеке. Он поправил хватку на руле и выдохнул. Сердце билось в его груди – старая реакция, которую он так и не смог вычистить из своего организма. Красавчик Джек пытался тебя убить, строго сказал себе Риз. Чем бы ты его не представлял, он оказался гораздо хуже. Тим зашевелился, когда машина начала останавливаться. Он пробежал рукой по растрепанным ветром волосам, двигая челюстью в том, что, Риз подозревал, было зевком. «Мы почти приехали?» – спросил он. «Близко», – ответил Риз. Солнце опустилось на западе, волоча за собой темно–синюю пелену по небу. Ветер подхватывал пригоршни рыхлого снега и потоками швырял его через дорогу. Видимость была не очень хорошей, но и не ужасной. Тим наклонился вперед в своем сидении, кладя подбородок на развороченный подголовник перед собой. «Тебе нужно, чтобы я побыл за рулем какое–то время?» – спросил он. «Я в порядке», – ответил Риз. За ними Фиона и другие тарахтели на своем четырехколеснике. У их машины были следы ожогов по бокам, из–за которых краска пузырилась, а металл деформировался. Он надеялся, что сестры не слишком привязались к своей тачке, потому что, скорее всего, рано или поздно она окажется на куче металлолома. «Почему ты соврал о своем имени?» – спросил Риз. Как он и предполагал, плечи Тима напряглись. «Почему ты соврал о монстре?» – парировал Тим. «Потому что мы нашли его на старой базе Атласа, и я не хотел, чтобы Налетчики надумывали себе, чем мой Атлас занимается», – ответил Риз. «Но что если там больше монстров? Не лучше ли будет, если Налетчики присмотрят за ситуацией вместо тебя?» Риз почувствовал раздражение: «Нет. Они только дров наломают. К тому же, если там есть еще монстры, я думаю, мы бы уже о них услышали до этого». «Не уверен, что улавливаю логику, каланча, – легко проговорил Тим. – Но я знаю, что ты хочешь сказать. Ты не доверяешь Налетчикам». «Полагаю, что да», – признал Риз. «Я тоже», – сказал Тим. «Ты поэтому назвал им ненастоящее имя?» Тим постучал пальцами по растрескавшейся коже: «У Лилит странные представления о искателях хранилища, даже не смотря на то, что она и ее дружки были ими раньше. Не секрет, что она нестабильна. Я бы хотел держаться вне ее поля зрения, по возможности». Риз кивнул. Это не звучало… неразумно. Но это и не совсем звучало для Риза как правда. «Так, что тебе капитан сказала–то?» – спросил Тим. Риз зажевал губу в раздумьях. Пятьсот тысяч долларов были крупной суммой. И как только Тим обнаружит, что Риз наврал ему о деньгах, которые обещал, то его как ветром сдует. Ризу нужно было держать его рядом, до тех пор, пока он не решит, что хочет с ним делать. Риз не играл в покер с университета, но он всегда был неплохим азартным игроком. Он рискнул. «Судя по всему, Налетчики ищут человека в маске». Пальцы Тима замерли: «Множество таких на Пандоре». «Да, но звучало так, словно они ищут того, кто не показывает лица, – Риз взглянул на Тима уголком глаз. – Она спросила, видел ли я твое». Тим ничего не сказал. «Я ответил, что видел». Голова Тима дернулась в его сторону: «Правда? – Риз кивнул. – Почему?» Риз пожал плечами: «Подумал, что задолжал тебе. За все это, ну понимаешь. Спасание моей шкуры. И, – продолжил Риз, пока Тим смотрел на него, – не думаю, что им нужен ты. Я не хотел иметь дела со всей той суетой, которую они разведут, разбираясь в ситуации. Заняло бы вечность, и они могли бы попытаться забрать тебя с собой. Лучше просто избегать такого, не думаешь? Как ты и сказал, множество людей в масках на Пандоре». Тим ничего не сказал. Риз вдохнул и повысил ставки. «Не знаю, что ты планируешь по нашему приезду, но может быть хорошей идеей затаиться на какое–то время. Не уверен, что смог убедить Вермонт, что они не тебя ищут». «Точно», – проговорил Тим и больше ничего. Риз ненавидел эту маску: она была бы запрещена на любом соревновании по покеру, в котором Риз когда–либо участвовал. У него возникло ощущение, что Тим только что уравнял его ставку. Ладно. «Знаешь, ты можешь остаться в Атласе. У нас есть настоящие комнаты, с настоящими кроватями, и горячей водой. И Налетчики оставят нас в покое. И мне не помешала бы твоя помощь, – Риз рискнул еще раз глянуть. Он использовал взгляд, который носил еще во времена Гипериона, когда очарование его начальства не всегда заключалось в уверенности и хитрости, а в его длинных ресницах и искусанных губах. – Ну, знаешь. Если тебя заинтересует». Тим какое–то время ничего не говорил, и Риз заставил себя быть терпеливым. Ключом к хорошему блефу было знание, когда держать рот на замке. Однако он позволил себе выглядеть уязвимым. Он не знал, подействует ли это на Тима так же, как на его старого начальника, но у него было предчувствие. Может, Тим и отверг его прошлой ночью, но Риз знал, что он не галлюцинировал в тот… момент, который они пережили ранее. Пока последний стервятник сыпался на них кусками, Тим держал Риза так крепко, словно не хотел отпускать. И если бы этот взгляд сработал... «Может быть, – в конце концов, сказал Тим, подтверждая некоторые из подозрений Риза. – Давай поговорим, когда доберемся. Сейчас слишком холодно, чтобы думать». По крайней мере, улыбка облегчения и триумфа Риза была искренней: «Звучит хорошо! Тебе понравится в Атласе. Мне не терпится показать тебе, над чем мы работаем. Щиты, пушки, гранаты… – он оглядел одежду Тима и подумал о прототипах, которые ему только что прислали из отдела по усовершенствованию тактического снаряжения и гардероба. – Реально классные игрушки. И реальная еда. И кофе!» Тим зарылся нижней частью лица в воротник, и Ризу нравилось представлять, что он улыбается. «Звучит действительно хорошо, босс». Сердце Риза начало колотиться в груди. Он осознал, с немалой долей шока, что действительно хотел, чтобы Тиму понравился Атлас. ––––––––––––––––––––––––––––––––––––– Тим не знал, что делать. Уйти все еще казалось хорошей идеей (после вымогания его кровных, конечно), но если Риз говорил правду о том, что Вермонт и Налетчики ищут человека в маске… Блять. Блять. Лилит узнала, что Тим еще жив? Если да, то почему все были в погоне за “человеком в маске“, а не за двойником Джека? Тим снова глянул на Риза, но паренек вернул внимание на дорогу. Если Вермонт сказала ему, что они ищут одного из двойников Красавчика Джека, то он хорошо прятал этот факт. И Риз, честно говоря, не выглядел таким уж хорошим лжецом (Господи, этот взгляд, который он бросил на Тима. Кто пустил кого–то с таким лицом в Гиперион? Как его еще не сожрали живьем?) Вермонт не могла сказать Ризу про Тима. Возможно, Вермонт и сама не знала. Если она знала, то имя, которое он ей назвал, в ретроспективе, было феерически тупым, но оно было первым, что пришло ему в голову. Если Налетчики действительно его искали, Тиму нужно было затаиться на какое–то время. Возможно на долгое время. Предложение Риза повторялось в его голове, но Тим потряс головой. На Пандоре было множество мест, чтобы спрятаться. Связываться с Атласом – и Ризом, и его тупой губожевательной привычкой, и его татуированной грудью, и плечами, и большими глазами – казалось, принесет лишь еще больше неприятностей. «А вот и она», – проговорил Риз, вырывая его из раздумий. Купол возвышался в сгущающихся сумерках, светясь фиолетовым и голубым на фоне розового и золотого заката. Тим увидел деревья – настоящие, реальные деревья – густо растущие за стеклом. Их ветки тянулись в вышину, лишь немного не доставая до вершины купола. «Срань господня», – проговорил Тим. Риз ухмыльнулся, сверкая глазами. «Действительно нечто, не так ли? Это моя детка», – нежность и гордость в его голосе были настолько очевидны, что это почти смутило Тима. «Это ты все вырастил?» «Как же. Мы его так нашли. Но сохранили, и внесли некоторые улучшения. Честно говоря, бóльшая часть моей работы делается в подземных лабораториях. Но я тебе покажу, как доберемся». Два вооруженных охранника стояли перед механическим входом. Они отступили назад, когда машины остановились. Та, что повыше, вышла вперед с едва скрываемым выражением тревоги на лице при виде их транспорта и одежды. Риз улыбнулся ей так, словно подъехал на золотом лимузине. Она подняла к его ЭХО–глазу прибор, блеснувший зеленым. Она улыбнулась. «С возвращением, сэр», – проговорила она. «Благодарю. Что–то интересное произошло, пока меня не было?» – спросил Риз. «В Лаборатории 12B произошло незначительное нарушение условий содержания, и доктор Эммерих застрял в прототипе костюма–невидимки, но обе ситуации находятся под контролем. Мадам Иветт попросила Вас поговорить с ней, как только Вы приедете». Риз вздохнул, а на место его обаятельной улыбки пришла чуть более кривая: «Детали. Ладно, благодарю, лейтенант». «У тебя есть армия?» – спросил Тим, когда их завели внутрь. Риз пожал плечами. «Частная охранная фирма. Может, человек тридцать? Большинство из них бывшие гиперионцы, но у нас все больше и больше людей с близлежащих населенных пунктов на южном шельфе. Пандорианцам нужен хороший социальный пакет», – Что–то в последней фразе звучало целенаправленно. «Соцпакет, хм?» – проговорил Тим. Риз ухмыльнулся ему через плечо: «Если хорошо попросишь, я тебе как–нибудь покажу свой пакет». Какая ужасная фраза. Тим спрятал раскрасневшееся лицо в воротник. ––––––––––––––––––––––––––––––––––––– Воздух внутри купола пах сладким разложением, как гниющие растения и влажная земля, и был прохладным и влажным. Кроны деревьев шумели под искусственным ветром далеко вверху, и Тим мог не смотреть. Толстые восковые листья колыхались, а их блеск отражал окружающее свечение грибов и кристаллических наростов. Большие поганки росли из земли, группируясь вокруг стволов деревьев. Неудивительно, что Ризу здесь так нравилось. Воздух напомнил ему биокуполы, встречающиеся на всех Эдемах. Он казался живым. «Прекрасно, не находишь?» – спросил Риз, слишком самодовольно для человека, который только что признал, что не имеет никакого отношения к росту биома. «Неплохо», – сказал Тим, откидываясь на своем сидении. Они остановились возле бетонного бункера, где их ждала суровая женщина с ЭХО–падом в руках и с невозмутимым выражением лица. Выражение лица Риза поменялось при виде нее. «Иветт, – сказал он в качестве приветствия, – я только что услышал–». «Что я тебя искала? Что я пыталась дозвониться до тебя последние несколько дней? Что у меня громадная кипа дел, очередь из нетерпеливых ученых, всех ждущих одобрения от босса, или предстоящие сделки, ожидающие твоей подписи? – она наморщила нос, когда он выскользнул из машины, а ее взгляд остановился на остатках его костюма и состоянии его волос. – Фу, Риз. Ты сюда приполз?» «Не знаю, сколько Вон рассказал тебе, но по дороге дела немного усложнились. И перед дорогой, – Риз потер затылок. – В общем и целом было тяжко, на самом деле. Дела прошли не так гладко, как я бы хотел». Иветт закатила глаза и понизила голос: «Ох, все будет в порядке, Иветт. Я могу позволить себе отгул. Займет всего несколько дней, максимум. Как за молоком сбегать». «Эй, получилось очень похоже», – сказал Тим. Риз надул губы, взглянув на него. Стальной взгляд Иветт остановился на Тиме, уголки ее губ опустились. «А ты у нас…?» «Это Тим. Тим, это исполнительный директор Атласа – Иветт Маршалл. Она тоже с Гипериона». «Да неужели», – проговорил Тим. «Что случилось с твоим лицом, Тим?» – спросила Иветт, щуря глаза в очевидном подозрении. «Погоди, погоди– дай угадаю, – Фиона подошла к ним, постукивая полями шляпы о сгиб руки и выбрасывая облако пыли в прохладный воздух, – погорячился с бритвой? Или, нет– по состоянию здоровья? Привет, Иветт». «Фиона, Саша», – Иветт поприветствовала их кивком, а ее поза утратила некоторую жесткость. «В любом случае, не трать на этого парня свое время. Он не хочет нам говорить, куда делось его лицо», – сказала Фиона. Она подняла бедро и бровь, глядя на Тима, и это показалось немного более наигранным, чем обычно. Иветт снова нахмурилась: «Он остается с нами?» – спросила она Риза. «Поговорим об этом внутри», – предложил Риз. Он повернулся к отставшей, подошедшей сзади сестер. Доктор Этна шла в сопровождении двух охранников. Ее пустой взгляд сверкал в свечении кристаллов. Он прижала ЭХО–планшет к груди белыми от напряжения пальцами. «Доктор Этна. Все в порядке?» – спросил Риз. «Да, да. У меня раньше были некоторые трудности, но теперь я в порядке, – ее голос звучал по–странному слабо. – Меня иногда может так заносить. Травма. Очень хрупкая. Где лаборатория?» «Ты нам еще ученого притащил?» – раздраженно спросила Иветт. «Иветт, это доктор Этна. Она работала над проектом Эпиметей, – сказал Риз. – Доктор Этна, это Иветт. Она главная, когда меня нет». «Я практически главная и когда ты есть», – сказала Иветт. Они вошли в бункер бок о бок, Риз на мгновение кивнул вооруженным охранникам с обеих сторон. Тим задержался позади, позволив себе отстать от Этны и ее эскорта. Несмотря на ее разговоры о “трудностях“, доктор Этна, казалось, преуспела в путешествии, хотя ткань ее одежды имела налет выцветшего желтого цвета от песка пустыни, который не удалось стряхнуть с помощью мороза. Словно почувствовав его взгляд, Этна повернула голову ровно настолько, чтобы поймать его взгляд. Она не улыбнулась. Он этого и не ожидал. Но она посмотрела ему в глаза. Словно знала, где они. Она отвернулась, и Тим подавил желание проверить гаджет. Он работал, и он слишком остро реагировал. Глаза почти всегда находятся в одном и том же месте почти на каждом лице. Нечего так на этом зацикливаться. В конце зала их приветствовал молодой мужчина с чистым лицом и ЭХО–табом, прижатым к груди. «Приветствую, и добро пожаловать в Атлас! И добро пожаловать назад, Фиона и Саша, – он улыбнулся им, большой, яркой и фальшивой улыбкой. – Для тех из вас, кто не знает, меня зовут Тодд, и я здесь, чтобы–». «Эй, ты что, нас оставляешь!» – Саша крикнула вслед Ризу. Он полуобернулся, уже вовлеченный в напряженный разговор с Иветт и двумя другими людьми с ЭХО–табами и раздраженными выражениями на лицах. «Да. Послушай, я вас позже догоню. Мне нужно–», – Иветт цокнула языком, и толкнула Риза дальше по коридору. «Он занят», – сказала она, пока она и остальные уводили его. Фиона вздохнула, скрестив руки на груди и нахмурившись. «Ну и фрукт», – проговорил Тим. «У нее много стресса», – рыкнула Фиона с краснеющими щеками. Тим поднял невидимую бровь, но промолчал. Тодд посмотрел между ними обоими, в его улыбке начало проявляться напряжение. «Точно. Итак, как я и говорил… – он прочистил горло. – Я здесь, чтобы показать вам ваши покои. Как мне дали понять–». «Я бы хотела увидеть свою лабораторию. Мне нужно изучить оборудование. Это очень важно. Тот молодой человек сообщил мне, что у меня будет лучшее, что может предложить Атлас, но Атлас не был в строю долгое время», – сказала Этна. «Ах, технически, мы никогда не были не в строю, – гладко проговорил Тодд, ведя их дальше по коридору к лифту. – Нас приобрел Гиперион, который закрыл все наши операции, перерабатывающие заводы и исследовательские центры». Ах, да, Тим слишком хорошо помнил, что Джек сотворил с Атласом. Приобретение было жестоким даже по меркам Джека. А затем Афина прогрызла себе путь через то, что осталось. По сравнению с этим участие Тима в падении Атласа было незначительным; он разрушил несколько базовых лагерей Алого Копья ради пропагандистских материалов, распространяемых Гиперионом. «Да, но моя лаборатория. Я бы хотела ее увидеть», – проговорила Этна. Тим заглушил для себя ответ Тодда, когда за ними последовали два вооруженных охранника. Он понял, что это были те же самые охранники, которые стояли у дверей. Их доспехи выглядели подержанными, предназначенными для разных людей. Тим мог видеть следы сварки там, где костюмы были переделаны для лучшего прилегания. Их оружие было старой школы Атлас, что удивило Тима. Учитывая гнев Джека и Афины, он всегда предполагал, что от оружейной продукции Атласа ничего не осталось. Возможно, Риз нашел контейнер для хранения, который они пропустили. Они были вооружены, их винтовки висели за спиной. Тодд шел и говорил, а Этна бормотала в паузах между его словами. Сестры шли вместе, не разговаривая. Если им и показалось странным наличие на хвосте стражников Атласа, то они об этом не упомянули. Двери лифта раздвинулись, открыв взору помятый, но чистый хромированный салон, ярко освещенный искусственным светом. Он был просторным и, вероятно, предназначался для использования в качестве служебного лифта или чего–то подобного. Все загрузились внутрь, не останавливаясь. Тим остановился перед дверьми, тяжело дыша. Тодд наградил его обезоруживающей улыбкой: «Все в порядке, сэр?» «Нормально. Я просто– Думаю, я воспользуюсь лестницей», – проговорил Тим. Тодд моргнул. Фиона нахмурила брови, а Саша подняла свои. «Эм, конечно, – сказал Тодд, быстро поправляя себя. – Капрал Фрэндли сопроводит Вас в Ваши покои». Капрал Фрэндли – и Тим размышлял, было ли это ее настоящее имя – повела его вниз по нескольким пролетам лестницы, к ярко освещенному коридору, усеянному дверьми. Когда они прибыли, зал был пуст, и Тим предположил, что Тодд либо отвел Этну и Донну в их лабораторию, либо они уже пришли и ушли. Фрэндли провела ему небольшой тур, с гораздо меньшим корпоративным энтузиазмом, чем предоставил Тодд. «Это – жилые помещения. Вы будете делить их с научным подразделением, и мы просим Вас держать беседы короткими, а вопросы неличными. Дальше по коридору – столовая, справа – мужские душевые. Есть вопросы?» Тим облизал сухие губы, стараясь не смотреть на стены: «Как мне вернуться на поверхность?» Капрал бросила на него явно недружелюбный взгляд: «Идите по той дороге, по которой мы только что пришли, но я должна Вас предупредить, что Ваш уровень допуска – базовый уровень 1». «Это значит…?» «Это значит, что Ваш доступ к строго засекреченным лабораторным помещениям, окружающим этот комплекс, ограничен. Если Вы хотите получить доступ к этим областям, Вам нужно будет поговорить с одним из охранников Атласа». Взгляд Тима пробежался между стенами, потолком и полом. Его пальцы сжались: «Я тут с вашим боссом, – сказал он напряженным голосом. – Мы проезжали через эти засекреченные лаборатории. Я не думаю, что он будет против». Фрэндли не колебалась: «Таковы правила. Сэр». Тим потряс головой. Под землей, глубоко под землей. Не видно никаких окон, и во всех сторонах закрытые двери. Пот собрался на его виске, под его воротником. «Поговорите с Вашим боссом, – сказал он. – Спросите Риза–». «СЕО сейчас занят, он на совещании. Как только он–». Тим в два движения обезоружил ее, развернул, заломил руку за спину и сильно толкнул ее к стене. Он держал ее там, дыша так, словно только что остановился после бега. «Послушай–ка меня, фашистка мелкая, – прошипел он. – Я буду выходить на улицу когда я, блять, захочу, и если ты, или кто–то из этих игрушечных солдатиков, попытаетесь остановить меня, вы очень недолго будете сожалеть, а потом будете очень, очень мертвыми». Она смотрела на него зрачками, похожими на уколы булавками, ее лицо приобрело цвет скисшего молока. Ее губы сжались, бесформенные и бескровные. Она смотрела на Тима так, как он того заслуживал в тот момент, со смесью ложной бравады и искреннего страха. В такой близи Тим мог видеть, насколько она молода. Он отпрянул словно ошпаренный, с грохотом роняя ее пистолет. В голове у него закружилось, во рту скопились слюни, а горло сжалось. Она что–то сказала ему, но он не мог заставить себя услышать, что она хотела ему высказать. Он, возможно, еще раз попросил ее поговорить с боссом. Он, возможно, пробормотал какую–то чушь. Она оставила его одного, потопав прочь – предположительно, за подкреплением. Тим знал, что он облажался. Он мог бы убежать — возможно, даже сбежал бы, — но чувствовал усталость, тяжесть конечностей. Ему не следовало этого делать. Ему следовало сохранять самообладание. Ему следовало сохранять голову на плечах. Он даже не помнил, как принял решение напасть на нее. Что ж. Ничего уже не поделаешь. Он приложил руку к двери своей комнаты, вошел внутрь и просунул ботинок между дверью и проемом, прежде чем она успела закрыться. Механизм издал тревожный сигнал из–за блокировки, но Тим мог справиться с гудящим компьютером с большей легкостью, чем с закрытой дверью в этот момент. Он ввалился в небольшую примыкающую ванную, высунул ногу прежде, чем дверь успела закрыться, и насыпал в миску энергобатончики со вкусом печенья и сливок и растворимый кофе. ––––––––––––––––––––––––––––––––––––– Совещание, как это часто бывает, длилось целую вечность. Одно перетекало в другое, словно клоунская машина набитая сотрудниками, выгружавшимися из открытой двери, каждый из которых держал ЭХО–таб, загруженный свежим списком проблем, которые совершенно не могли ждать. Риз узнал большинство людей, которых видел, но заметил одно или два новых лица, которые, похоже, занимали престижные должности в Атласе, и говорили с ним так, будто знали его много лет. Пандорианцы, предположил он. Или, может быть, бывший гиперионцы, который действительно знал его много лет. Риз не мог сказать. Он чувствовал, как обычно во время подобных встреч, что едва держится на распутывающейся нити, ведущей в глубокую пропасть. Он всегда думал, что должность генерального директора будет означать полный контроль, но Риз чувствовал, словно постоянно играет в догонялки. Он откинулся за своим столом (обычный стол, который они достали с хранилища – впечатляющий директорский стол все еще был в разработке), и провел обеими руками по волосам. «Господи боже, как же я устал», – сказал он. Иветт промычала что–то без сочувствия, пролистывая несколько запланированных вещей в своем ЭХО–табе. «Итак, – начала она, откладывая его с щелчком, – когда мы поговорим о том хорошо выдержанном кусочке говядины, с которым ты пришел? – она вздохнула от пустого взгляда Риза. – Искатель хранилища? Тот, без лица? Тот, который –, – Иветт резко вдохнула. – Ох. Эм. Тот, который, если верить сообщению, которое я получила 40 минут назад, но не увидела до нынешнего момента, похоже, угрожал смертью Капралу Фрэндли». «Что?» «Все в порядке, – сказала Иветт, набирая быстрый ответ. – Есть еще одно сообщение. Саша уже поговорила с Фрэндли. Похоже, произошло недопонимание. Или разногласие. Что–то об уровне допуска? В любом случае, все решилось». «Звучит…зловеще». Иветт посмеялась: «Это не Гиперион. Никто не мертв или ранен. Только если не считать гордость Фрэндли». Риз опустил голову на ладони. Он застонал. «Что именно ты притащил домой на этот раз, Риз?» «Я не знаю. Он искатель хранилища. У него нет лица. Его зовут Тим. Теперь ты знаешь все, что знаю я», – сказал Риз, потирая виски. «Сомневаюсь. Итак, выкладывай. Он хорошо целуется?» Риз поперхнулся. Иветт вздохнула, словно он разочаровал ее. «Умоляю. Будто я твой типаж не знаю», – сказала она. «К твоему сведению, мы не целовались», – проговорил он с залитым краской лицом. «О, это хорошая информация. Спасибо, что поделился этой информацией со своим исполнительным директором. Возможно, следующим на повестке дня у нас может быть заплетание друг другу косичек». «Ты спросила!» «Это был сарказм, Риз, – она снова вздохнула, и на этот раз в этом звуке чувствовалась явная нотка жалости. – Хотя тебе стоит подумать об отправке Вону благодарственной корзинки. Нет, то, что я хочу знать, это почему ты притащил его сюда?» «Он… он помог нам по дороге, – сказал Риз. Иветт выжидала, скрестив руки. – И возможно, я пообещал ему некоторую сумму, которую, эм, не могу в частности предоставить». «Ох, да ты прикалываешься», – проговорила Иветт, сжимая переносицу. «Но не волнуйся, у меня есть план», – быстро сообщил Риз. «Надеюсь на это. Потому что этот парень уже доказал, что нестабилен. Лучше бы тебе иметь что–то, чтобы держаться у него на хорошем счету». Риз честно не задумывался об этом. Ему и в голову не пришло, что он мог оказаться у Тима на плохом счету. «Все будет в порядке, – сказал он. – Забудь о Тиме. Расскажи мне об Эпиметее». Иветт не выглядела согласной со сменой темы разговора, но к удивлению Риза, она не стала настаивать. Подобрав свой ЭХО–таб, она вывела проекцию схем на дальнюю стену. «У нас получилось собрать исходное устройство из того, что удалось восстановить из старых файлов Гипериона. Для начала этого достаточно, но есть еще некоторые пробелы, которые нам нужно заполнить. В основном это ИИ. Прототип уже встроен в ядро управления, хотя нам еще не удалось провести успешные испытания. Раскопки эридиевой жилы под корой заняли намного больше времени, чем планировалось, что немного затормозило наш график. Надеюсь, с нашим главным учёным мы сможем наверстать упущенное. Все это выглядит довольно многообещающе. – Иветт искоса взглянула на него. – Но это стоило нам больших денег». «Не волнуйся о деньгах», – Риз наклонился вперед, сверкая ожившим ЭХО–глазом. Характеристики выглядели неплохо, хотя Иветт была права: в нем были дыры, достаточно большие, чтобы через них можно было проехать. «Господи– что это за число?» – спросил Риз. «Это количество эридия, которое мы использовали», – проговорила Иветт, не отводя глаз от своего планшета. Один из инженеров рассказал об эридиевой стоимости устройства, сославшись на цифру, которую Риз счел юмористическим преувеличением. Теперь она смотрела ему в лицо и совершенно не казалась смешной. Он потер лоб, откинувшись на спинку своего (стандартного, обычного) кресла и поморщившись (дорогое кресло генерального директора с поддержкой спины также было в разработке). «Все еще не хочешь волноваться о деньгах?» – спросила Иветт. «Да, – проговорил Риз с немного меньшей уверенностью. Он закрыл глаза, – деньги – это второстепенная задача». «Хм. Никогда не думала, что ты это скажешь». «Ой, да брось, – Риз повернулся в своем кресле лицом к Иветт, – я не такой жадный. К тому же, Эпиметей гораздо важнее денег и эридия». «Но будет сложно его достичь без этих двоих, – сказала Иветт. – Наше потребление эридия уже выше крыши, и нам все еще нужно больше». «Насколько больше?» «Ты не хочешь знать», – проговорила она. Он вновь взглянул на чертежи. Пока он смотрел, то перешел на новую страницу, отображая строки кода, которые он почти мог узнать. Кое–что из этого было тем, над чем он сам работал, прежде чем уйти, чтобы его пытались пристрелить и похитили. Многое выглядело новым. Он наклонился вперед, пролистывая дисплей своей кибернетической рукой. «Все еще предстоит куча работы», – сказал он. «Проекции выглядят неплохо, на данный момент, – подтвердила Иветт, – но оно уже превращается в какого–то монстра». «Это то, что нужно Эпиметею», – рассеянно проговорил Риз. Он пролистал новые страницы, отзывая код для вывода следующего уровня схем. Чертежи устройства, наполненного эридием, и карта минеральных жил Пандоры. Многие старые горнодобывающие предприятия Гипериона уже отобрали огромную часть запасов планеты, но Пандора была практически напичкана эридием. Их объект в Атласе был близок к богатой жиле, но объем раскопок, которые им пришлось проделать… Риз вздохнул и сел назад, потирая глаз от боли, пронзившей его. Он сделал пометку, чтобы осмотреть ЭХО–имплант, когда все уляжется. Он болел еще со Сплаттердома. Погодите–ка… «У меня есть новая работенка для наших геодезистов, – сказал Риз, сжимая свои металлические пальцы. Экран появился над его ладонью, отображая карту Пика Кризиса и равнин. – Старая фабрика Атласа, та, с которой мы только что приехали. Я хочу узнать, чем они там, черт возьми, занимались», – монстр появился на экране, отображенный голубыми и белыми линиями. Ухоженная бровь Иветты приподнялась при виде него: «Это что за срань?» «Не уверен, но оно уже мертво. Налетчики убили его в Песках. Не уверен, оставили ли они труп, но я бы на это не надеялся. Мы нашли его на фабрике, – поморщившись, Риз снова потер висок. – Я думаю, он был с Атласа. Я хочу, чтобы туда была отправлена группа геодезистов и специалистов по восстановлению, и я хочу, чтобы они восстановили с серверов все, что смогут–», – Риз прервался, у него перехватило дыхание от внезапной ослепляющей боли в глазах. Иветт позвала его по имени, но Риз поднял свою живую руку. «Все в порядке, – проговорил он, – Просто… небольшая головная боль», – которая уже отступила, словно отлив, и Риз снова смог дышать спокойно. Он сморгнул искры из глаз, расслабляясь в своем кресле. Иветт наблюдала за ним, выглядя обеспокоенной и расстроенной: «Что ты натворил?» – спросила она. Риз покраснел: «Ничего. Я ввел запрос на работу. Финч сообразит команду к завтрашнему дню», – Он пролистал корпоративную сеть компании, просматривая бюллетени, пока не нашел доступ высокого уровня. На экране появлялись оповещения и сообщения. Риз издал тихий звук, когда на его дисплее мигнула одно из них. – Я вижу, доктор Этна обосновалась в лаборатории». «Много времени не потребовалось», – сказала Иветт. «Не–а, – еще одно сообщение вытолкнуло первое с дороги. Риз нахмурился. – Ох. Она уже запрашивает больше эридия». Иветт вздохнула, оседая в кресле: «Здорово. Конечно она это сделала. Что мы будем делать, Риз? Мы уже на мели из–за эридия, который добыли. Не то чтобы у нас есть ресурсы, чтобы занырнуть глубоко в недры того, что осталось на этой планете». «Мы с этим разберемся. Гиперион практически аэрировал эту планету, добывая эридий, и я знаю, что Красавчик Джек не мог обескровить ее перед своей смертью, – Риз улыбнулся. – В холмах еще полно золота». ––––––––––––––––––––––––––––––––––––– Тем не менее, возвращаясь в свои покои, Риз мог признать себе, что хотя деньги и были второстепенной задачей, но с очень небольшим отрывом. Он грыз ногти, рассеянно кивая любому сотруднику, мимо которого проходил в коридорах, и старался не думать об истощающихся финансах Атласа. Программы, которые он разработал, приносили доход, напомнил он себе. Они принесут компании миллионы. Но все это будет выглядеть как ерунда по сравнению с тем, что им даст Эпиметей, как только они поднимут его на ноги. Он выплюнул кусок ногтя. Если бы только его “поднятие на ноги“ не потребляла столько ресурсов. Все в его комнате было покрыто тонким слоем пыли, но Риза это не волновало. Он со стоном рухнул лицом на кровать. Он лежал неподвижно, его мысли блуждали. Его мысли вернулись к Тиму, к деньгам, которые он ему задолжал, и обратно к пятистам тысячам долларов. И к угрозам смертью. Риз нахмурился в подушку, и прежде чем мог передумать, активировал свой ЭХО и набрал частоту Тима. Прошло какое–то время, прежде чем ему ответили. «Риз?» «Эй, все в порядке? Я только что получил отчет от одного из моих начальников охраны о том, что произошло». Тишина. «Тим?» «Да. Эм. Извини за… все это. Я найду Фрэндли завтра и извинюсь перед ней как следует. И, возможно, дам ей себя ударить». «Что произошло?» – спросил Риз. Тим какое–то время не отвечал. Риз уже собирался проверить соединение, прежде чем услышал вздох мужчины. «…под землей», – послышался приглушенный ответ. Брови Риза нахмурились: «Эм, повтори?» Еще вздох, в этот раз громче: «Быть под землей. Я это… не люблю». «И ты… пригрозил убить одного из моих сотрудников?» – Риз открыл записи с камер наблюдения и пролистал прошедший час. Тим издал недовольный звук: «Я не– Я спросил ее, могу ли я выходить наверх, и она выдала мне какое–то дерьмо про уровень допуска, и я просто. Вышел из себя и слишком остро отреагировал». Риз нашел запись инцидента. Он издал тихий свист. «О–о, ты видимо, очень ненавидишь быть взаперти». «Так и есть». На дисплее Риза замерцал сигнал тревоги. Он нахмурился: «Что не так с твоей дверью? Там что– ее что–то заклинило?» «Ох. Эм. Да. Это мой ботинок». Риз пробежался рукой по лицу: «Ага. То есть, ты напал на одного из моих сотрудников, а затем повредил одну из моих дверей?» – такими темпами, это Тим будет должен Ризу денег. «…очень, очень ненавижу быть взаперти». Риз уткнулся лицом в подушку, подавляя смех. Он перешел к гостевому файлу, который его помощник администратора составил для Тима, и повысил уровень допуска. Недолго думая, он также выключил сигнал тревоги. «Считай, что у тебя есть доступ к выходу наружу», – сказал Риз. «Ох. Эм, спасибо». «Просто постарайся больше не нападать на моих людей, хорошо? Или еще что–то ломать». Тим засмеялся, но его голос дрожал. Риз нахмурился. «Постараюсь, босс». Риз ожидал, что на этом звонок и закончится, но линия оставалась открытой. Он мог слышать дыхание Тима на той стороне. При этом звуке что–то странное, почти нежное шевельнулось в груди Риза. Он чувствовал необходимость заговорить, но изо всех сил пытался придумать, что сказать. «Ты наврал мне», – сказал Тим, заставая Риза врасплох. Риз сглотнул, и выровнял выражение лица, прежде чем вспомнил, что Тим не мог его видеть: «Хм?» «Насчет монстров. Ты сказал, что мне не придется драться с инопланетным монстром в конце этого задания, но я уже подрался с одним дважды». «Это–! – Риз запнулся. – Ты подрался с ним лишь один раз. Налетчики позаботились о нем за нас во второй раз». «И все же». «И я тебе не наврал – я сказал, что в конце этого всего не будет монстров. Ты думаешь, мы уже на финишной прямой?» «А мы разве нет?» – Тим звучал развеселенным. Сердце Риза сжалось. «Нет! – объяснил он решительно. – Потому что Эпиметей еще не встал на ноги!» На том конце Тим хмыкнул: «Я почти уверен, что в условиях моего соглашения оговаривалось лишь то, что я должен был помочь тебе спасти дока. Я это сделал. Ipso facto…» «Ну, тогда, наверное, нам стоит заключить новое соглашение. Тем более, три тысячи долларов – это большая сумма. Хотелось бы чувствовать, что мои вложения окупаются». «Ох, неужели», – веселье рухнуло с голоса Тима, как тело с виселицы. Риз потер головную боль, возникшую под бровями. «Не то чтобы ты не был хорош до сих пор, но…», – Риз зажевал ноготь. Он был слишком уставшим, чтобы правильно играть в эту игру, он понимал, но на линии у него был Тим – ха, буквально – и он не хотел, чтобы тот ускользнул. «Но не стою тех денег, что ты мне пообещал», – сказал Тим. Риз поморщился. «Слушай, ты уже остался, не так ли? Ты не убежал при первой же возможности. Ты знаешь, что мне это говорит? – Тим не ответил, и Риз продолжил говорить. – Это говорит мне, что ты больше заинтересован в том, что мы тут делаем, чем хочешь признавать». «Я остался, потому что ты пообещал мне горячую воду». «И я тебе ее предоставил, – сказал Риз. – Я могу предоставить много чего. Безопасность, например, от любопытных частных ополченцев, у которых стервятников больше, чем мозгов». «Ты бы сразился с Налетчиками за меня, не так ли?» «Мне не потребуется. Они нас тут не беспокоят. Серьезно, Тим. Тебе стоит обдумать то, чтобы остаться», – сказал Риз. Он услышал выдох Тима на том конце. Это мог быть и смешок. «Это очень агрессивное предложение работы», – ответил он. Риз улыбнулся. «Это еще цветочки. Ты не видел меня агрессивным». «О, да?» «Абсолютно точно. Становится страшно. Люди убегают, – Риз перекатился на бок, с зевком потягивая свои длинные ноги, – иногда падают в обморок». Смех Тима звучал мягко, как что–то, подо что Риз мог бы заснуть. «О, я уверен, – сказал Тим. Он замолчал. Глаза Риза потихоньку закрывались, его разум убаюканный звуком дыхания мужчины. – Почему ты так хочешь, чтобы я остался?» «Возможно, мне нравится слушать, как ты зовешь меня “босс“», – пробормотал Риз. Тим снова засмеялся, достаточно громко, чтобы вырвать Риза из его дремы. Риз ухмыльнулся, неуверенный, смеялись с или над ним. Возможно, это не имело смысла. «Ладно, ладно. Я подумаю об этом, хорошо?» «Ты остаешься, – сказал Риз, уверенно и просто. – У нас много пушек, которые ты можешь опробовать». «Посмотрим. Спокойной ночи, Риз». Риз снова зевнул, ощущая тепло и удовлетворение: «Ночи, Тим». Завтра, решил Риз с уставшим вздохом. Он разберется со всем завтра. ––––––––––––––––––––––––––––––––––––– ТОГДА Они нашли Тима на окраине обломков, горящей кучи металлолома и тел, которая когда–то были бандитским лагерем. Выданный Гиперионом частный тягач завис над землей, подымая сухую землю и подминая траву под ветром. Два солдата Гипериона спустились вниз, забрали Тима и поднялись. Они усадили его на скамью, повернув к нему головы в шлемах, как будто им было что сказать. Но ни один из них не произнес ни слова. Тим проигнорировал их, оставил на шее наушники, которые ему пытались дать, и потянулся за аптечкой. Три шприца с шипением высвободились прежде, чем он начал чувствовать себя лучше. Это был максимум, который он когда–либо употреблял за один присест, и сочетание их быстровосстанавливающих регенеративных свойств, адреналина, все еще вытекающего из его организма, и абсолютного отсутствия чего–либо, напоминающего еду, в его желудке обрушилось на него, как приливная волна. В голове у него закружилось, в глазах затуманилось, а руки дрожали. Последний Аншин выпал из его пальцев с грохотом, который терялся в звуке двигателя. Он позволил голове откинуться назад, глазам закрыться, а мыслям ускользнуть. Он правда думал, что первое убийство будет ощущаться по–другому. Он готовился к этому всю неделю, с тех пор как Джек сказал ему о маленьком бандитском лагере, докучающем Исследовательскому Центру Гипериона. «Это не настолько большое дело, чтобы компания могла отправить на него настоящие войска, но достаточно большое, чтобы вызвать у них горе. Я вызвался, чтобы мы позаботились об этом. Это идеальная миссия, чтобы отточить твои зубки, Тимтам». Тим сказал Джеку, что был готов, но он сказал бы что угодно. Последние шесть месяцев были тяжелыми, одинокими. Тим не понимал, насколько скучал по запаху натуральной атмосферы, до тех пор, пока его ботинки не коснулись земли. Джек все еще приходил каждый день, но его внимание было разделено, и он не оставался надолго. После злополучного перепихона, Тим смирился с бытием Джеком, с бытием с Джеком. Он отпустил самого себя, и стало легче. Но штука внутри него не увяла, как бы сильно он не пытался держать ее в тени. Вместо этого, она росла. Она сидела за ребрами, как зверь в клетке, и каждый день, казалось, находила что–то новое, чтобы уничтожить. Тим не мог больше притворяться, что это было лишь увлечение. Это была любовь, и она его погубит. Авианосец загерметизировался, а давление нормализовалось, когда они поднялись высоко над планетой. Кабина сильно затряслась, когда они вышли из атмосферы, но Тим едва это заметил. Он уже чувствовал себя невесомым. Первая миссия завершена. Они причалили к Эосу без происшествий. Тим сделал, как сказал ему Джек, прежде чем уйти, и направился прямо в его офис. По пути он не увидел никого, что было облегчением. Он не думал, что сможет собраться с силами, чтобы стать Джеком. Он едва мог держать себя в руках как Тим. Сканер сетчатки издал звуковой сигнал, вспыхнул зеленым цветом по всему его лицу, и двери с шипением распахнулись. Джек встал, когда он вошел, отталкиваясь от полированного чудовищного стола. Его волосы выглядели так, будто их выбили из прически, как будто кто–то запускал в них руки. Тим тупо задавался вопросом, был ли у Джека посетитель до возвращения Тима. Тим переставлял одну ногу перед другой, пока не оказался перед блестящим столом Джека. Он видел ЭХО–таб Джека, зернистое изображение тлеющих руин. Бандитский лагерь, понял он. «Ты смотрел?» – спросил Тим. «Конечно, – глаза Джека блестели и были широко раскрыты. – После всего того времени и тех денег, которые я в тебя вбухал, ты думал, что я не буду смотреть на магию? И, парень, я рад, что я смотрел, – Джек посмеялся. – Та часть, где ты пнул ту самодельную бомбу обратно в их укрытие? Великолепно. Ну же, сокровище, иди сюда, пока ты с ног не свалился, – Джек поманил его ближе и Тим, сбитый с толку, сделал, как ему сказали. Джек посадил его в свое кресло (с желто–золотой спинкой, идеально ослепительное и очень в стиле Джека). Тим сел со вздохом, опуская плечи. Джек пробежал рукой по волосам Тима, убирая их с его лица. «Как много Аншинов ты использовал?» – спросил он. «Три». «Хочешь еще?» Тим потряс головой. «Хочешь чего–нибудь поесть?» Тим кивнул. Джек открыл шкафчик стола, и вытащил завернутый протеиновый батончик, такой же, какими Тим питался каждый день последние четыре месяца для увеличения мышечной массы. Он механически жевал, все такой же пресный вкус, как и всегда. Джек сел на край стола, в нескольких дюймах от Тима, и возобновил свои действия. Он тыкал и поддевал Тима, оттягивая прорванные дыры в его одежде, чтобы осмотреть нежную кожу под ними. Тим зашипел, когда Джек надавил на еще исцеляющийся ожог на его животе. «Спокойно, котенок, – сказал Джек. Его пальцы пробрались под Тимовский – Джековский – желтый гиперионовский свитер, проводя по каждому ребру с тягучей заботой. Штука, растущая внутри Тима, болезненно забилась. «Я видел, как тебя задело – вот тут, – он надавил между ребер, прямо под правой грудной мышцей Тима. Тим поерзал на своем месте, ворча. – Я думал, ты покойник». Тим тоже так думал. Осколок от несвоевременного взрыва оставил глубокую рану на его груди. Желтый свитер все еще был черным и липким от засохшей крови. Джек издал нетерпеливый звук и дернул за подол. Тим послушно поднял руки, и Джек отбросил свитер. Он упал на пол с мокрым шлепком. Удовлетворенный, Джек вернулся к своим действиям, с собственническим видом разглядывая грудь Тима. «Но ты меня удивил, – голос Джека был нежным, нежнее, чем его руки. – Приятно ощущалось?» «Разрывание на части? Не очень», – Тим звучал больше уставшим, чем раздраженным. Он не совсем наслаждался тем, что был полуголым под взглядом Джека, но и заострять на этом внимание тоже не хотел. «Нет, нет. Естественно, это было хуево. Я имею в виду, после. Ты дрался там, словно демон, – сказал он. – Ты убил ку–у–у–учу людей, тыковка. Как ощущалось?» Жевание Тима замедлилось. Он сглотнул последний кусок и нахмурился, глядя на засохшую кровь на своей груди. «Не знаю, – признал он, в конце концов. – Не то чтобы плохо». Джек посмотрел на него, его руки застыли на груди. Он смотрел на Тима так, как будто что–то искал. Тим не знал, что делать, что хотел увидеть Джек, поэтому ничего не сделал. Он смотрел в ответ. Джек улыбнулся: «Видишь, вот поэтому я знал, что ты будешь идеальным кандидатом для этой работы. Любой идиот может научиться, как стрелять и как драться, если дать ему достаточно времени и терпения. Но ты уже знаешь, о чем большинство людей врут сами себе, – Джек обхватил лицо Тима ладонью, оттирая большим пальцем пятна чужой крови под его глазом. – Убивать не сложно. Не то чтобы». Тим подумал о цифровых копиях в подвале, о человекоподобных полигонах, взрывающихся голубыми пикселями, если их застрелить. Тим стал так хорош в борьбе за свою жизнь, так привык к их угрозам, что когда он оказался посреди лагеря, оно ощущалось почти знакомо. Он продолжал ждать, когда оно станет ощущаться реальным. Он даже не увидел первого человека, которого убил – был слишком занят. «Все выглядели для меня словно мишени, – в конце концов, признал Тим. – Я все ждал, пока оно на меня свалится, что я убил кого–то, что я сделал что–то ужасное, но…» Улыбка Джека стала шире: «Ты – убийца, сокровище. Я знал этого с того самого момента, как увидел тебя. Это то, что делает тебя особенным». Что–то внутри Тима зашевелилось от слов Джека. псих «Ты выглядел там действительно хорошо», – проговорил Джека, очерчивая пальцами ушную раковину Тима. Тим мог чувствовать ползущий по его шее румянец. «Спасибо», – выдавил Тим. «Я имею в виду, нам все еще есть над чем работать, но я был очень доволен твоей работой. Я очень тобой горжусь, парень». Тим определенно залился красным. Он предпринял нерешительную попытку отстраниться, но Джек ее проигнорировал. «Знаешь, чем я люблю заняться, после убийства огромной кучи людей? Знаешь, что реально приятно?» Тим не мог заставить себя посмотреть Джеку в глаза: «Я думал, может, ванна», – пробормотал он. Джек ущипнул его за загривок. «Нет, котенок. Я говорю о сексе». Желудок Тима сжался при мысли об еще одном перепихоне. Он отдернул голову, высвобождаясь из рук Джека. «Я не в настроении», – сказал он. Джек вздернул бровь: «Нет?» «Нет», – ответил Тим. Джек был опасен. Об этом было легко забыть. Он выдернул Тима из стула, и до того, как Тим смог хотя бы сформулировать план, чтобы защититься, Джек уложил его на спину, согнув над столом. Глаза Тима распахнулись. Джек прижал руки Тима над его головой и склонился над ним с явно волчьей ухмылкой. «Нет? Не в настроении, Тимми? – Джек был в дюймах от Тима, касаясь футболкой оголенной груди Тима. – Совсем не в настроении? – Он проскользнул ногой между бедер Тима, потираясь о его полувставший член. – Это поэтому ты так себя ведешь, – он надавил на промежность Тима, достаточно сильно, чтобы причинить боль. Тим извивался и пытался заставить себя ненавидеть это ощущение, – с тех пор, как я снял твой свитер? Уверен, что ты не в настроении, котенок?» Тим хотел отрицать. Он хотел сказать Джеку пойти к черту, оттолкнуть его. Но он был возбужден, и Джек был так близко. Он хотел тереться о его ногу, как чертова собака, что–нибудь, хоть что–то, чтобы облегчить это напряжение, нарастающее в нем последние полгода. Он ждал, что Джек отступит, оставит Тима в отчаянии и желании, как он всегда это делал. Вместо этого, Джек придвинулся ближе, пока его губы не коснулись уха Тима: «Отвечай, тыковка». «Джек, – голос Тима по–привычному надломился, – Джек, пожалуйста». Джек отстранился, и Тим почти всхлипнул. Прежде чем он успел вытащить пистолет и предпринять что–то радикальное, Джек схватил его за загривок и поднял в вертикальное положение. Джек поцеловал его. Мозг Тима закоротило. Он целовался так же, как делал все остальное: с предельным сосредоточением, и немалой агрессией. Он хотел вести, и Тим с радостью отдал ему поводья. Одна рука уверенно держала Тима за затылок, удерживая его там, где Джек хотел, чтобы он был. Другая обвила талию Тима, проскальзывая под пояс его узких джинсов, играясь с эластичной резинкой его трусов. Когда, в конце концов, Джек отстранился, Тим тяжело дышал. Он держался за Джека так, словно тот мог попытаться убежать, обвивая ногами его талию, пока Джек зарывался носом в его шею. Он оставлял ему дорожку поцелуев от плеча до уха. Джек прикасался к нему так, как ему хотелось, проводя руками по только что зажившей коже, словно подводя итоги. Он провел руками по груди Тима, зацепив ногтями его сосок. Он усмехнулся, когда Тим ахнул и выгнулся от прикосновения. «Немного чувствительный, а? – Джек зажал его между большим и указательным пальцами. – И, видимо, немного любящий боль?» – он вонзил зубы в изгиб шеи Тима, достаточно сильно, чтобы причинить ему боль, не повредив кожу. Ох, Господь бог. Джек реально хотел свести его в могилу. «Ты будешь полностью моим, Тимми. Блять, ты не поверишь, как долго я хотел это сделать, – он посасывал чувствительную плоть под ухом Тима, вызывая у того дрожь по спине. – Ты выглядел там так хорошо. Я бы тебя живьем съел, как хорошо ты там выглядел». Его зубы в шее Тима ощущались как обещание. Тим издал звук, которым не гордился. Он притянул Джека ближе, до тех пор, пока они не прижались друг к другу, и Тим мог свободно тереться о пах Джека. Даже под столькими слоями одежды оно ощущалось хорошо. Джек ругнулся в изгиб шеи Тима. Он чувствовал, как его дыхание становится быстрым и горячим на израненной коже. «Пошло все», – Джек перевернул его, толкая вниз на стол. В этот раз Тим был готов – он не сопротивлялся, когда почувствовал руки на своей талии, расстегивающие молнию, стягивающие его джинсы. «Я хотел сделать все как следует, понимаешь? Дать тебе немного той романтики, которая я знаю, что тебе нравится. Но я просто–, – Джек прервался с натянутым смешком. Он схватил задницу Тима обеими руками, массируя упругую плоть. – Блять. Я больше не могу ждать». Тим не знал, что сказать. Он не знал, что делать. Он был раньше с людьми, но он не мог назвать себя опытным, и он никогда не был с такими, как Джек. Он услышал звук открывающегося ящика, услышал, как Джек возится с содержимым. Услышал знакомый щелчок крышки. Тим чувствовал себя наэлектризованным проводом. Он чувствовал себя взвинченным, напряженным и готовым разбиться. Джек стянул с себя джинсы до конца, отбросив их в сторону. Тим знал, что будет дальше, но ощущение пальца сзади все равно заставило его подпрыгнуть. Джек шикнул на него, проводя другой рукой по боку Тима, словно успокаивая испуганного зверя. «Дыши, Тимми». У Джека были большие руки. Тим очень близко узнал этот маленький факт во время одиноких ночей в течение последних нескольких месяцев, после того как он преодолел свою первоначальную застенчивость в своем новом теле. Одинокие ночи, которые становились менее одинокими, когда Тим закрывал глаза и притворялся. Теперь ему не нужно было притворяться. Джек подготавливал Тима, и, несмотря на его предыдущие высказывания против романтики, он делал это медленнее, чем Тим ожидал. Слишком медленно, по мнению Тима. Он толкнулся бедрами назад, стараясь заставить Джека попасть глубже, поторопиться, но тот схватил его бедро другой рукой и крепко удержал. «Ну–ка. Тут кое–что интересное, котенок, – Тим напрягся, тяжело дыша. Когда Джек звучал так мягко, как сейчас, он знал, что оно обещало неприятности. – Думается мне, что ты, возможно, уже этим занимался», – он согнул палец, задевая пучок нервов внутри Тима. Тот издал звук, нечто среднее между писком и вздохом. «Хочешь как–то прокомментировать этот маленький факт?» Тим открыл рот, чтобы ответить, но все, что у него вырвалось, это очередной стон, когда Джек нажал на ту же точку, в этот раз сильнее. Словно подтверждая свои слова, Джек протолкнул второй скользкий от смазки палец внутрь. Тим выгнулся ему навстречу, но рука Джека на бедре удерживала его на месте. «Полегче», – прорычал Джек. Он вытащил пальцы и протолкнул назад одним легким движением. Он трахал Тима с легким терпением, проходясь пальцами по все той же точке, дразня до удовольствия, сгибающего пальцы ног, но не давая большего. Тим заскулил. «Пожалуйста, Джек, – попытался он. – Пожалуйста, мне нужно–», он сорвался на вскрик, когда Джек надавил двумя пальцами. «Мне нужны ответы. Ты сказал, что не выходил с той ночи–». «Я и не в–выходил», – сказал Тим. «Но доказательства–, – Джек скрестил пальцы с непристойным звуком, – говорят об обратном». «Я правда, п–правда не выходил, пожалуйста, Джек, пожалуйста–», – Тим впился ногтями в стол, когда Джек вновь задел его простату. Он попытался коснуться своего члена, загнанного и истекающего смазкой между ним и столом, но предупреждающий рык Джека заставил его руку замереть. «Только– только в одиночку, Джек», – в конце концов, признал Тим, с унижением, проникающим в его слова. Джек замер. Тим проскулил, и попытался толкнуться назад, отчаянно нуждаясь в движении, несмотря на свое растущее чувство стыда. Джек не сдавался: «В одиночку? Ты–, – он сорвался на смех. – Ох, а вот это интересно, – он протолкнул третий палец, и Тим тяжело выдохнул, стараясь привыкнуть. – Скажи мне, Тимми, ты использовал лишь свои пальцы, или у тебя есть особая игрушка?» Тим простонал, когда Джек задал новый темп, быстрый и наказывающий. Он чувствовал себя наполненным, но это было недостаточно. «О–оба, – сказал он. – Пожалуйста, пожалуйста, Джек–». Джек вновь засмеялся. Он оставил поцелуй на задней стороне плеча Тима. «О–о–ох, приму к сведению. Думал обо мне, принцесса?» – он подчеркнул вопрос жестким толчком, заставившим спину Тима выгнуться. «Д–да», – проговорил Тим. «Конечно думал. Возможно, мне потребуется демонстрация. Но как–нибудь в другой раз», – Джек убрал пальцы, и Тим чуть не заплакал. Джек вытер их о ляжку Тима, схватил его за бедра и подстроился сзади. Тим напрягся от касания головки Джека. Джек ободряюще похлопал его по бедру. «Приготовься, котенок». Джек вошел одним легким движением. Тим задрожал и попытался продышаться, готовый к жесткому темпу, но Джек удивил его. Он не стал сразу двигаться. Он пробежался одной рукой по спине Тима, второй сдавливая его бедро. Тим мог слышать его резкое дыхание. Он обернулся и поймал взгляд Джека. Джек смотрел на него так, словно умирал от голода, а Тим был банкетом, разложенным на его столе. Но не двигался. И Тим понял, что он ждал. Тим сглотнул и кивнул: «Окей», – проговорил он. Джек ухмыльнулся ему. Он схватил Тима за бедра, и слегка толкнулся. Тим почувствовал искру удовольствия и понял, что это происходит на самом деле. Его член дернулся при этой мысли. «Ты слишком хорошо выглядишь вот так, тыковка, – проговорил Джек, наращивая темп. – Я не буду сдерживаться. Не думаю, что смогу. Блять–», – выбившийся из ритма толчок задел ту точку внутри Тима, из–за чего тот выгнулся дугой. Джек обхватил рукой его плечи и притянул к себе, сгибая, словно лук. Он засасывал и кусал шею Тима, усыпая кожу синяками, которые Тим знал, что будет тяжело скрыть. Он не мог заставить себя переживать о таком, не тогда, когда член Джека был внутри него, растягивая, наполняя. Он потянул руку назад, хватая бедро Джека, без слов подталкивая его вперед. «Не поверишь, как часто я думал об этом, – Джек провел пальцами по груди Тима, задевая соски кончиками ногтей. Тим подпрыгнул от ощущения, почувствовал ухмылку Джека у своей шеи. – О тебе, вот таком, согнувшимся над моим столом, извивающимся на моем члене. Ты так отчаянно хочешь этого, не так ли, детка?» «Д–да, да– Ах, пожалуйста, пожалуйста, Джек–», – Тим тяжело дышал. «Ты просишь так сладко», – Джек поигрывал сосками, перекатывая плоть между большим и указательным пальцами. Хватка Тима усилилась, впившись в бедро Джека. У него не было никакой опоры в таком положении, и никакой возможности встречать толчки Джека. Он мог лишь принимать то, что ему давали, и мысль об этом была так горяча, что у Тима от нее закружилась голова. «Интересно, смогу ли я заставить тебя кончить лишь от этого?» Скорее всего, подумал Тим, даже когда Джек провел рукой по животу, следуя за темными волосами от пупка вниз. Он провел большим пальцем по завиткам волос, погрузил пальцы в складку бедра и обхватил рукой основание члена. Это было слишком. Темп Джека был неумолим, жестче, чем все то, что получалось у Тима в одиночку. Тим чувствовал себя стихийным, наэлектризованным под кожей, достаточно горячим, чтобы обжечься. Джек не отпускал его. Он знал, что Джек теперь никогда не оставит его одного. Тим изо всех сил старался сохранять рассудок, хотя каждый второй толчок терся о его простату. Он хотел запомнить это. Он хотел сохранить это при себе – Джек, прижимающийся к его спине, губы и зубы на его шее, рука, крепко державшая его, член полностью внутри него – до тех пор, пока он не умрет. Тим был так близко, что мог закричать. Только рука Джека, обхватившая основание члена Тима, удерживала его от обканчивания себя, словно подросток. Но это было чересчур, слишком хорошо. Ногти Тима впились в бедро Джека. «Джек», – голос Тима надломился. Джек зарычал. Он вышел, и, Тим и пискнуть не успел, как он перевернул его на спину, схватил за бедра и вошел снова одним движением. Тим вскрикнул, и если бы он был в здравом уме, он мог бы побеспокоиться о том, что другие услышат. Джек схватил его за ногу и перекинул через плечо. Он наклонился вперед, опираясь по обе стороны от головы Тима. «Я знаю, каково оно, – сказал Джек между поцелуями, обжигая дыханием, словно печкой. – Прямо после боя, как сейчас. Ты весь на взводе. Весь этот адреналин. Вся эта агрессия–, – он толкнулся бедрами, и Тим простонал, – Тебе просто нужно выпустить пар, я прав? Хорошим–, – толчок, – жестким, – толчок, – трахом». – стол подпрыгнул под ними, но Джек держал его крепко. Тим чувствовал, как внутри него снова нарастает напряжение. Мышцы его живота напряглись, за глазами загорелись искры, и что–то расплавленное скопилось в животе, захлестывая его волнами. Он закрыл глаза и попытался продержаться еще немного. Джек коснулся мягкой кожи там, где челюсть соединялась с шеей и укусил. «Посмотри на меня». Тим открыл глаза и увидел, что Джек пристально наблюдает за ним, за его лицом, и этого было достаточно, чтобы свести Тима с ума. Он кончил со стоном, с именем Джека на губах, сжимаясь на члене Джека. Джек выругался, его движения стали рассредоточенными. Он кончил через несколько мгновений, дрожа. Он слабо толкнулся еще несколько раз, до окончания своего оргазма, прежде чем замер. Ноги Тима, наконец, сдались, падая через стол Джека. Джек не отстранялся, и Тим был рад держать его так. Если бы у него были силы, он бы обхватил ногами его талию. Он хотел ухватиться за это, еще на чуть–чуть. Джек выглядел разворошенным, весь раскрасневшийся, с выпадающими из укладки локонами, и с все еще держащимся диким блеском в глазах, от чего Тим почувствовал расцветающую в груди гордость, что он смог сделать такое с Джеком. Когда Джек, наконец, отстранился, Тим подавил стон. Джек мягко засмеялся. «Такой вид тебе идет, – он надел штаны, застегивая ремень, – основательно выебанный и абсолютно растормошенный. Я был для тебя слишком, котенок?» Тим засмеялся, немного потеряв дыхание: «Мудак». Он перекатился на бок со стоном, все его тело болело. Он поднялся на трясущихся ногах, поддерживая себя на столе Джека. Ему было интересно, что об этом подумают уборщики. Если бы он мог думать о чем–то, кроме глубокого удовлетворения, которое приходит после невероятного оргазма, он мог бы их пожалеть. «Прекрати восхищаться нашим творчеством и иди, приведи себя в порядок, – Джек подчеркнул свой приказ шлепком по заднице Тима. Тот вскрикнул. – Я встречу тебя в твоей комнате для второго раунда через немного. Нужное кое–что доделать. О, и–, – он зацепил рукой талию Тима, притягивая того к себе и с легкостью проскальзывая пальцами внутрь. Тима пробрала дрожь, пока Джек разрабатывал его. – Постарайся думать обо мне, пока будешь в душе. Хорошо, тыковка?» Тим кивнул, стараясь удержаться на ногах. Господь милосердный. Джек действительно пытался свести его в могилу.