How They Met Themselves

У Атласа возникают некоторые проблемы. Риз оказывается в безвыходной ситуации. Тим готов помочь. Работники Риза принесли спальник и сменную одежду, хоть Тим и не просил ни о том, ни о другом. Их было двое: солдат – один из дружков Фрэндли, если судить по тому, как он посмотрел на Тима – и Корпоративный Чирлидер Тодд, чья улыбка казалась натянутее обычного, когда он впитал новую обитель Тима, останавливаясь глазами на планшете, который ему одолжил Риз. «Так, я понимаю, что Вы с нами остаетесь?» – спросил Тодд. Тим остановил разворачивание спальника, задумываясь, померещилась ли ему нотка неодобрения в голосе Тодда. «Ненадолго», – сказал он, и ему точно не померещилось выражение облегчения, не важно, как быстро Тодд его скрыл. Тим подхватил планшет с земли. «Держи. Отнеси это обратно своему СЕО, лады?» Тодд взял планшет у Тима, и его улыбка стала более искренней. Он уверил Тима, что так и сделает. Одежда была ничего. Она была чистой, и вполне нормально сидела. Тим нашел ближайший источник воды первым делом, когда проснулся следующим утром. Он ополоснулся, сменил одежду, и направился к комплексу, чтобы найти Капитана Бэлл. Ему сообщили дорогу до ее офиса, расположенного по другую сторону бывшего загона для животных. Стены были снесены, а растительность и камни вычищены. На их месте были воздвигнуты мишени и препятствия, и Тим мог видеть недавние пулевые выбоины в земле и вмятины в стенах из дешевого металлолома, окружающих территорию. Утренняя тренировка уже закончилась. Капитан Бэлл была в своем офисе. Она была большой женщиной с коричневой кожей и личной коллекцией шрамов, хоть у нее и получилось удержать большинство из них от своего лица. У нее были мешки под глазами и линии вокруг губ, но Тим мог видеть, что она была молода. Может, младше Тима лет на пять, а может и больше. Но она выросла на Пандоре, напомнил он себе. Это заставляло человека взрослеть во многих отношениях. Она впустила Тима, когда он вежливо попросил. Она даже слушала, когда он объяснял, что вообще тут забыл. Она смерила его взглядом, когда он закончил, и даже смогла немного удивить его, когда, казалось, совершенно не была обеспокоена его пустым лицом. «Почему бы тебе не присесть, – в конце концов, сказала она. Он присел. – Итак. Безликий искатель хранилища хочет помочь с подготовкой, да?» «Да, хочет», – сказал Тим. Она постучала стилусом по впадине своей щеки, пока рассматривала его. Тим сказал, что хотел. Он был только рад подождать ее. «Я слышала, что произошло между тобой и Фрэндли. Видела записи с видеокамер. Видела, как ты дал ей ударить себя, – она не выглядела впечатленной, хотя Тим и не мог сказать, на кого было направленно ее разочарование. – Большинство этих детей с Пандоры, понимаешь. У нас есть пара хорошо обученных головорезов Гипериона, но все они находятся на Гелиосе». «Да. Риз–эм. Ваш босс упоминал об этом». «Он упоминал, что я ответственна за их подготовку?» «Он выглядел довольно неуверенным в этом плане, на самом деле, – сказал Тим, ерзая. – Но я вижу, что Вы измотаны. Может, у Вас нет столько времени, сколько Вы бы хотели посвятить их развитию». Она рассматривала его на протяжении еще одной длинной паузы: «Хорошо, – сказала она, наконец. – Я не буду лгать. Я измотана, и нам не помешала бы помощь. И, возможно, мне это не нравится, но я не хочу, чтобы мое эго мешало безопасности этой базы и жизни этих детей». «Я сделаю все возможное», – пообещал Тим. «Я хочу большего, чем это. Следующая смена начинается через два часа, что значит, у нас будет свежая партия на послеобеденную тренировку. Думаешь, сможешь что–нибудь сообразить к этому времени? – спросила она. Тим кивнул. – Хорошо. Хочешь рассказать, что случилось с твоим лицом?» «Эм», – сказал Тим. «Оно странное. Твое лицо. Хочешь рассказать?» «Не хочу», – ответил Тим. Бэлл не выглядела счастливой, но не стала давить. Она сказала Тиму возвращаться через два часа для его первого урока. Предполагаемый час тренировки превратился в два, а затем в три. У большинства ребят были навыки, но отсутствовало мастерство. Одна ночь превратилась в две. А затем в три. Тим проводил почти все свое время на тренировочном полигоне, работая с Бэлл и ее солдатами. На четвертый день, Тима в его смотровой башне по возвращению встретили новые окна и вычищенный интерьер. Он позвонил Ризу, не уверенный, зол он или нет. «Если планируешь оставаться прямо там, меньшее, что мы можем сделать, это удостовериться, что ты не замерзнешь до смерти, или не подхватишь инфекцию, или что–то типа того». «Ты слишком беспокоишься», – сказал Тим. Он не мог отрицать, что место стало выглядеть немного более пригодным для жизни, с вычищенными полами и убранными лозами. Команда уборки даже оставила небольшой обогреватель, который пригодится ночью. «Я говорил тебе, не бывает такого на Пандоре. Эй, ты уже ужинал?» Тим подумал о том, чтобы ответить утвердительно, но Риз продолжил. «Сегодня вечер бобово–овощного рагу и лепешек в кафетерии. Саш и Фиона тоже там будут. Встретимся в моем офисе. Можем пойти вместе». Тим знал, что это было неразумно, даже когда он поплелся обратно к комплексу. Он сказал себе, что здесь, под куполом Атласа, безопаснее. Если Лилит и ее Налетчики выискивали его, имело смысл ненадолго затаиться и подождать, пока все не утихнет. Можно и остаться. Не то чтобы он собирался оставаться здесь навсегда. Риз улыбнулся ему, когда он зашел в его офис. «Как раз вовремя! – сказал он. – Я как раз заканчиваю тут последние отчеты. Ты не поверишь, насколько большая часть моей работы заключается в том, чтобы давать людям разрешение делать то, что они хотят…». Тим сел на маленький диванчик. Тодд зашел мгновением позже, бросая на Тима тревожный взгляд. Он собрал маленькую стопку планшетов на столе Риза, одаривая того ослепительной улыбкой. «Есть еще что–то, что я могу сделать, сэр?» – с рвением спросил он. «Не, на этом все. Пошли, Тим. Давай успеем туда до того, как самое вкусное разберут». Тодд бросил на Тима откровенно злобный взгляд, когда Риз подхватил его и вывел на улицу, подтвердив некоторые из растущих подозрений Тима. Запал на босса, а, пацан? Учитывая, как хорошо Риз выглядел, Тим удивился бы, будь Тодд единственным. «Как проходят тренировки?» – спросил Риз, когда они двигались к столовой. «Нормально. Джордж умудрился уложить Талу меньше, чем за тридцать секунд сегодня, а половина магазина Маврика попала в центр массы». «Я читал отчеты, которые мне отправляла Бэлл, – сказал Риз, когда они зашли в лифт. – Но они не сильно детальные. Честно говоря, она и со своими документами уже вымотана. Я как–то надеялся, что ты возьмешь на себя часть ее обязательств. На время, конечно, – добавил он, когда Тим переступил с ноги на ногу. – Я бы тебе заплатил». «Думаю, я мог бы», – сказал Тим, когда двери лифта закрылись. Он выдохнул, тесно скрещивая на груди руки. Риз глянул на него уголком глаза. «Я уже обсудил это с Бэлл. У нее есть пара вещей, которыми она бы хотела, чтобы ты занялся. Она может выдать тебе полный список завтра», – сказал он. «Ага», – Тим наблюдал, как на экране сменяются этажи. «Я перевел некоторые средства на твой счет, – продолжил он легким голосом. – Достаточно, чтобы ты, вероятно, мог наведаться к портному Атласа, если захочешь». Тим фыркнул: «Опять это?» Риз оперся на стену: «У Атласа есть имидж, который нужно поддерживать. Если будешь работать на меня, то и выглядеть должен соответствующе». «В последний раз, я не сотрудник Атласа. Я просто… помогаю какое-то время», – сказал Тим. Риз покачал головой, наблюдая за падением чисел. «Как скажешь. Но новый костюм не повредит». Тим, скрыто нахмурившись, посмотрел на свою одолженную одежду. Он не знал, чья одежда на нем, и принадлежала ли она вообще кому–нибудь до того, как стопка военных брюк и футболок попала в его дом на дереве. Возможно, это просто было еще что–то, выкопанное из подземных хранилищ Атласа, такое же, как и оружие, которое носила служба безопасности Атласа. «Что не так с тем, что у меня есть?» – спросил он. Риз лишь покачал головой, а его ухмылка стала шире. До конца вечера он больше об этом не упоминал. Фиона и Саша сидели за столом с двумя пустыми местами. Они, казалось, были приятно удивлены, увидев Риза, и чуть менее приятно удивлены, увидев Тима. По крайней мере, Фиона. На лице Саши было лукавое выражение, подразумевающее вещи, которые Тим не любил рассматривать слишком внимательно. Ужин прошел без происшествий, и вскоре Риз проводил Тима через территорию комплекса в лес за его пределами. «Тебе не обязательно этого делать», – сказал Тим, когда осознал, что Риз планировал проводить его до его домика на дереве. Риз невинно взглянул на него: «Ты бы предпочел сейчас быть один?» «Просто, тебе сюда не по пути, разве нет?» – спросил Тим, избегая ответа на вопрос. Риз пожал плечами. «Мне не сложно. Я тебя несколько дней не видел, – он слегка улыбнулся Тиму, – и мне нравится проводить с тобой время». В голове Тима забила тревога, едва слышная из–за стука сердца в его груди. «…посмотрит, что можно сделать», – сказал Риз, и Тим понял, что он говорил уже какое–то время. «Хм? – спросил он. Риз уставился на него с приподнятой бровью. – Извини. Что ты говорил?» «Я говорил, что повар спрашивала, есть ли что–то, что ты бы хотел, чтобы она приготовила для тебя. Если есть какое–то особое блюдо, или что–то, по чему ты скучаешь из дома. Я не знаю, какая региональная еда была в твоей части Менетии, но…». «Ох, – Тим поерзал. – Я не знаю. Не волнуйся об этом. Нет причин…», – он остановился, когда Риз бросил на него раздраженный взгляд. «Юнджу просто пытается быть милой. Может ты бы мог, не знаю, просто позволить кому–то сделать что–то хорошее для тебя?» «Это необязательно», – пробормотал Тим. «Конечно необязательно. В этом вся суть делать что–то хорошее для кого–то, – сказал Риз. Он вздохнул, когда Тим не ответил. – Просто подумай об этом, окей?» – он провел рукой по спине Тима, легкий жест комфорта, от которого Тим постарался не отдернуться. Наступила полная ночь. Они пробирались через лес, слушая звуки пения насекомых. «Никаких блинчиков, – сказал Тим, в конце концов. Риз вскинул бровь. – Все подойдет, правда. Я просто… не люблю блинчики». «Думаю, она сможет с этим работать», – сказал Риз. Они прибыли к порогу временного дома Тима. Риз встал в пределах досягаемости Тима, свободно раскинув руки по бокам, и на его губах играла легкая теплая улыбка, на которую Тим пытался (и не смог) не смотреть. Тим чувствовал себя кладбищем из фильма ужасов. Давно похороненные вещи, возвращающиеся в плохо спланированном продолжении оригинальной резни. Чем дольше он оставался, тем опаснее все это ощущалось. В последний раз, когда он чувствовал себя так, он чуть не расстался с жизнью. И был немаловажный аспект его лица и истории Риза с Джеком. Это ошибка, сказал он себе. Оставаться было ошибкой. Уходи сейчас, до того, как кто–нибудь пострадает. «Встретимся завтра?» – спросил Риз, нежный и надеющийся. «Конечно», – ответил Тим, слабый и ненавидящий себя за это. ––––––––––––––––––––––––––––––––––––– ТОГДА Тим вел себя хорошо. Он делал, как ему было сказано, и делал это годами. Иногда, Джек даже казался довольным его работой. Тим стал Джеком. С его тренерами, его ботинками на земле и пушкой в руках он был Джеком. Когда его желудок сжимался от закрытия дверей в его квартиру, когда он вздрагивал от громких, внезапных звуков, когда он просыпался, дрожа от полузабытых кошмаров, он был Тимом. Тим существовал, чтобы быть тенью Джека, могильником всех слабостей, которые Джек не мог себе позволить. А у Тима их было так много. Имя Джека стало очень известным, синонимом к крови на земле и запаху отработанного пороха в воздухе. У Тима все лучше получалось играть роль и выживать. Он уходил на своих двоих чаще, тратил меньше Аншинов и улыбался камерам. Камеры были новыми. Джеку – и Гипериону – нравилась идея пропагандистских материалов, распространяющихся по окрестным планетам, чтобы дать коренному населению небольшой стимул уважать собственность Гипериона, чтобы избежать посягательств или грабежа. Тиму не нравилось, когда его снимали, но какое это имело значение? Джек наблюдал за ним все время. «Ты так хорошо выглядишь, детка, – говорил Джек, оставляя свежие засосы на его шее. – Так бы и съел». Как будто его оставалось достаточно для трапезы. Тим откинул голову назад и закрыл глаза, счастливый, что Джек остался. То были хорошие дни. Дни, когда Джек оставался, относился к нему хорошо, ну, или, так хорошо, как вообще мог. Дни, когда Джек, казалось, был доволен Тимом, и не только его успехами, но и самим Тимом, даже несмотря на все его недостатки. А были и плохие дни. В некоторые дни Джек злился, и это могло быть неприятным, но Тим мог выдержать побои, лекции. Он мог быть сильным для Джека. Не то чтобы это имело значение в долгосрочной перспективе в любом случае. Он ненавидел, когда Джек издевался над ним, называл его жалким. Он предпочитал руки Джека на своей шее отвращенному изгибу губ и пренебрежительному закатыванию глаз. Как будто Тим даже не стоил ударов. Он больше всего ненавидел, когда Джек запирал его, оставлял одного. Больше месячных промежутков не было, с тех пор как у Тима был перерыв, но Джек запирал его в комнате на день или два, а иногда и дольше, если он становился сыт по горло и достаточно разочарован. В те дни Тим принимал лекарство, сворачивался калачиком в углу, репетировал свои извинения и ждал. («Я не хочу слышать твои извинения, принцесса. Я хочу, чтобы ты был лучше». «Я–я стараюсь». «Кому не насрать? Просто будь лучше. Господь. И подотри сопли, а? Это заставляет нас выглядеть жалко».) Джек поднимался все выше. Гелиос был почти завершен – спутник стоимостью в несколько триллионов долларов, построенный на обещаниях хранилищ и эридианского наследия, оставленного на Пандоре и Элписе. Обещание, которое сам Джек дал совету директоров, инвесторам и Тэсситеру лично. «Это правда? – спросил Тим. – Все эти штуки про хранилища и сирен и остальное. Ты в это веришь?» Улыбка Джека была бледным очертанием в мало освещенной спальне: «Конечно я в это верю, кексик. Ты когда–нибудь видел, чтобы я обещал то, что не смогу предоставить?» «Ты им это не отдашь, так ведь?» – спросил Тим. Джек притянул его ближе. Это была хорошая ночь. Пропагандистские материалы были огромным успехом. Они не только вселяли страх в сердца врагов Гипериона, но и соблазняли молодых и горящих взглядом присоединяться к корпоративной машине. И Джек был уверен, что Гелиос был полностью его. Его, не их. Тим не был глупцом. Он мог обмануть камеры, бандитов, рядовых и даже руководство Гипериона, когда этого требовала необходимость. Но он никогда не будет Джеком. ––––––––––––––––––––––––––––––––––––– СЕЙЧАС Одним утром, Тим проснулся с осознанием, что пробыл в Атласе месяц. Он лежал на своей койке, наблюдая за тенями движущихся листьев на потолке того, что, как он знал, новобранцы (и Риз) называли его домиком на дереве, и в тысячный раз думал об уходе. Он составил список, свой личный “пошел нахуй“ список, в котором было не так много пунктов, но все они несли одно и то же ключевое послание: 1. Риз – бывший Красавчика Джека 2. Когда он узнает, что ты двойник Джека, он почувствует боль и злость 3. Прекрати думать о Ризе 4. Слишком долгая стоянка в одном месте сделает из тебя мягкую мишень 5. Мягким ты умрешь гораздо быстрее 6. Чем дольше ты остаешься тут, тем выше шанс, что кто–то раскроет твой секрет 7. Прекрати думать об улыбке Риза 8. Ты двойник Красавчика, мать его, Джека, тупой ты ублюдок Тим прижал ладони к глазам. Почти каждый день он сталкивался с опасностью. Это стало всей его жизнью с тех пор, как он сбежал с Гипериона, а может быть, даже раньше. Но все эти времена, все эти перестрелки и горящие здания, все эти разгневанные мужчины и женщины, готовые убить его, – все это был только он. Впервые за очень долгое время он почувствовал, что подвергает риску кого–то другого. Потому что, не стоит ошибаться, это было опасно. Он не знал, что Джек сделал с Ризом, но если это было похоже на то, что Джек провернул с Тимом… Мысль о том, что Ризу напомнят о, какой бы то ни было, прошлой боли, которую он перенес, из–за лица Тима, заставляла Тима чувствовать себя настоящим монстром. Ему стоит уйти. Определенно, Налетчики уже потеряли к нему интерес. Он мог просто собрать припасы и уйти. Все новобранцы пользовались общей душевой, отдельной от тех, что находились в общежитиях в подвале, в удобной близости от их тренировочного зала. Тим подозревал, что раньше это был химический душ, но по периметру комнаты были установлены кабинки, обеспечивающие некоторую конфиденциальность. Тим перестал пользоваться маленьким ручьем примерно через неделю после своего пребывания. Притягательность горячей проточной воды невозможно переоценить. Он почистил зубы. Солнце взошло над горизонтом, и небо над куполом окрасилось желтым и голубым. Он мог пойти в столовую. Он знал немного о том, где повар хранит ее нескоропортящиеся продукты. В шестидесяти километрах отсюда было убежище. Утро среды означало на завтрак джук с рыбой и нарезанными кубиками овощами, а также суп из морских и бурых водорослей. Во всей столовой пахло морем. Несколько новобранцев кивнули ему в очереди. Один улыбнулся и сказал: «Доброе утро, мистер Лоуренс». Мистер Лоуренс. Словно он их учитель истории или еще чего. Он не видел Риза. Обычно так и бывало по утрам. СЕО к этому времени уже заперся бы в своем кабинете, отвечая на запросы, посещая совещания, контролируя проекты, что–то вроде надежных бизнес–матриц или на что бы там ни тратили корпоративные руководители свое время. Риз иногда пытался объяснить Тиму, как проходил его день, но даже с маской Риз мог сказать, что Тима это сбивает с толку. Он взял свою еду наверх, на тренировочную площадку, и поел под утренним солнечным светом. Несколько более укрощенных представителей местной дикой природы пищали и кричали на него из–за деревьев, но никто из них не подошел к нему. Он думал о снеге за куполом. Единственными существами там, скорее всего, были мордоплюи, тупые медведо–обезьяноподобные хрени с количеством зубов и когтей, превышающим число их мозговых клеток. Время от времени капитан Бэлл устраивала охоту, когда местная живность слишком интересовалась куполом. Это случилось один раз с тех пор, как приехал Тим, и он поймал себя на мысли, что может присоединиться к ним, если это произойдет снова. Но это не произойдет. Потому что он уйдет. В любой день. ––––––––––––––––––––––––––––––––––––– Техника Фрэндли стала лучше, хоть у нее и остались некоторые плохие привычки, от которых ей стоило избавиться. Тим наконец–то достучался до нее и ее дружков, чтобы те отпустили идею сбивать человека с ног правым хуком в челюсть, но она все еще предпочитала размахивать кулаками, а не использовать приемы, которым Тим мучительно усердно ее учил. Акцент на “мучительно“. У нее действительно был сильный удар, и тот, который она нанесла во время простого спарринга, попал Тиму не в челюсть, а в бровь. Их публика застонала и засмеялась, типичная реакция на то, как их учителя сбивают с ног. Его ученики не часто могли это сделать. Конечно, это должна была быть Фрэндли. «Вы в порядке, сэр?» – с хихиканьем спросила новобранка по имени Тула. Кожа порвалась, и все стало кровавым. Кровь лилась быстрее, чем Тим мог ее стереть. Он не знал, как много они могли видеть под покровом его маски, но кровь стекала по его подбородку, пачкая руку. «Внимательно посмотрите, ребята. В голове человека много кровеносных сосудов, и удар в бровь может ослепить врага. Хотя я бы рекомендовал использовать приклад пистолета, а не кулаки, – он вытер лоб, поморщившись. В голове онемело и стало легко, и он знал, что это продлится недолго. – Как твоя рука, Фрэндли?» Фрэндли бросила ему ухмылку, даже прижимая руку к груди: «Звиняйте, босс». «Я не твой босс, Фрэндли. Дерьмо», – видеть становилось реально тяжело. Тим слабо мотнул головой, пытаясь стряхнуть немного крови. Он пошатнулся назад, сильно моргая, пытаясь избавиться от темных точек в глазах. «Вам стоит пойти в мед крыло, сэр», – проговорила Тула с пропадающей улыбкой. «У Вас из–за меня сотрясение мозга, сэр?» – нервно спросила Фрэндли. Вероятно, подумал Тим. "Все свободны. Фрэндли, найди Аншин для своей руки. А я просто…», – Он сделал паузу, размазывая по лицу еще больше крови, и вздохнул. Мед крыло. Точно. Это было не то чтобы крыло, хоть и являлось им до того, как сюда пришел Риз и его люди. Большинство помещений было занято другими отделениями, а медицинское оборудование спрятано на складах или продано местным поселениям. Две комнаты служили в здании клиникой, в которой работала один врач с сомнительной квалификацией. Она взглянула на Тима и дала ему заживляющий пластырь и два обезболивающих. Он посмотрел на них так, будто она шлепнула ему в руки дохлую рыбу. «Что насчет шприца?» – спросил он. «У нас недостаток, – сказала она. – Ваши новобранцы истощили наши запасы. Ждем следующую поставку через две недели. До тех пор, придется лечиться по–старинке». Тим посмотрел на пластырь и задался вопросом, когда медицинское устройство, предназначенное для ускорения естественного процесса заживления организма, стало называться “по–старинке“ . Мгновенный результат от Аншинов их окончательно избаловал. Доктор помогла ему привести себя в порядок и наложила повязку. Медицинская прокладка нагрелась при контакте, и почти сразу Тим почувствовал себя лучше. Потребуется еще день или два, прежде чем он придет в норму, но, по крайней мере, это позволит избежать большей части отека. Доктор сказала ему, что он может немного полежать, но Тим взглянул на клинику без окон и сказал ей, что с ним все будет в порядке. Клиника находилась в подвале, на 7 уровне из 24. В обычных обстоятельствах Тим воспользовался бы лестницей, чтобы подняться обратно на поверхность, но его голова все еще была чувствительной, и поездка на лифте была бы не очень долгой. Нелегко было убедить себя сохранять спокойствие, пока он нажимал кнопку вызова. Он пытался думать о чем–то другом. Составила ли Юнджу уже меню? Он все еще ждал очередной вечер лапши, но в последнее время все, что у них было – это рис, суп и небольшие закуски. Он надеялся, что у них снова будут эти остренькие маринованные штуки из редиски. Он задавался вопросом, выйдет ли Риз сегодня вечером на ужин. Вчера вечером он присоединился к ним в столовой. Он сидел напротив Тима и подначивал его ногу своей ступней. Тим пытался отодвинуться, но Риз продолжал это делать, и Тиму потребовалось до позорного много времени, чтобы понять, что он делал это намеренно. Что он флиртовал с Тимом. Тиму потребовалось еще больше времени, чтобы вспомнить, почему это было плохой идеей, но к тому времени он уже был один в своей комнате. Как кстати слишком поздно, чтобы сказать Ризу остановиться. Рядом с ним аккуратно встала техник, бросив на него нервный взгляд, который он проигнорировал. Тим провел рукой по лицу, и засохшая кровь посыпалась от этого движения. Он действительно думал, что они покончили с сексуальным напряжением еще в горячих источниках. Ему просто нужно было попробовать еще раз. Дать понять Ризу, что ему это неинтересно, каким бы приятным ни было внимание. Тим не мог быть эгоистичным по этому поводу, даже если это могло ранить чувства парня. Или он мог просто, блять, уйти. Как ему стоило сделать на прошлой неделе, или вчера, или этим утром. Он мог выдвинуться на поверхность прямо сейчас, собрать манатки, немного припасов и исчезнуть до ужина. Тим поерзал. Лифт прибыл с жизнерадостным звонком. Техник поспешила внутрь, уткнувшись носом в свой ЭХО–таб. Тим помедлил еще секунду, сделал шаг вперед– Освещение над головой мигнуло, и земля, казалось, задрожала. Он застыл. Техник, в конце концов, подняла голову, хмуря брови. «Эм, а Вы–», – начала было она. Здание прогрохотало. Тим мог чувствовать это подошвами ботинок. Пыль посыпалась с потолка. Свет отключился. Зазвенела тревога. –– – «ПОЖАЛУЙСТА, СОХРАНЯЙТЕ СПОКОЙСТВИЕ. УРОВНИ С 1 ДО ПОДВАЛЬНОГО 24 БЫЛИ ЗАБЛОКИРОВАНЫ ДЛЯ ВАШЕЙ БЕЗОПАСНОСТИ. ПОЖАЛУЙСТА, СПОКОЙНО И ПО ПОРЯДКУ ПРОСЛЕДУЙТЕ К НАЗНАЧЕННОЙ ВАМ ЗОНЕ БЕЗОПАСНОСТИ. ПОЖАЛУЙСТА, СОХРАНЯЙТЕ СПОКОЙСТВИЕ…» Тим бежал по коридору, не ощущая ни спокойствия, ни порядка. Другие сотрудники стекались в обратном направлении, предположительно, к указанной зоне безопасности. Тим представил себе очередную большую комнату без окон, наполненную людьми, и решил, что не хочет в этом участвовать. Он прокладывал себе путь к лестнице. Лифт перестал работать, когда началась тревога, и если верить автоматизированному голосу публичных оповещений, все уровни были заблокированы (блять, не думай так об этом, всегда есть выход, ничего не было замуровано как могила, блять блять блять), но Тим поставил на возможность своего уровня доступа пропустить его через защитные замки. Дверь на лестницу была закрыта. Он приложил ладонь к панели безопасности, которая загорелась красным. Тим сделал спокойный вдох, и потянулся к пистолету. Его ЭХО зажужжало до того, как он успел открыть огонь, голосом оповещая, что СЕО АТЛАСА звонил ему. Голос Риза наконец–то послышался сквозь шум и помехи. Он звучал запыханным: «Спасибо господи–Тим, это ты?» «Мне нужно, чтобы ты открыл дверь», – в то же время проговорил Тим. «Ты– , – Риз прервался на натянутый смех. – Поверь мне, я бы так и сделал, если бы мог. Где ты? Ты под землей?» «Да», – процедил сквозь стиснутые зубы Тим. «На каком уровне? Я не могу– , – больше шума, заглушающего слова Риза, –е так с частотой. Я думаю, может, что–то вырубило нашу вышку. Я…», – еще волна статики. «Риз, помедленнее, – Тим пригнул голову и заткнул второе ухо. – Ты сказал, что–то не так с твоей частотой?» «На каком ты уровне?» «Седьмой подвальный». «–сказал седьмой? Ты можешь–лестнице?» «Дверь не открывается. Моего уровня доступа, видимо, недостаточно». «Нет, это–возможно. Должно быть–…шательство. Мне нужна–помощь». Сердце Тима грохотало в его груди: «Что случилось?» «–заперт в–игольной комнате. У нас–ьезная проблема. Мне нужна–помощь, какая есть». «Заперт где? Ты сказал “игольная комната“?» «Да. Это–как и звучит. Я на подваль–24». Тим прицелился из пистолета в панель и нажал на курок. Вокруг нее запестрил щит, но три выстрела его сбили. «Что–делаешь? Это что–?» Панель плевалась искрами, мерцая экраном, но дверь оставалась закрытой. Тим ругнулся. «Не обращай внимания, – Тим ударил ладонью по треснувшему экрану, но ничего не произошло. – Просто остреливание неполадок, которое не сработало. Ты в опасности?» «Отстреливание–? – ему показалось, что он слышит смех Риза, жестяной и слабый. – Блять. И да–все мы–в опасности. Приходи–быстрее!» «Как? Я не могу попасть на лестничную площадку, и лифты не работают», – Тим оглядел коридор. Он увидел несколько вентиляций, но они были слишком малы, чтобы вместить мужчину его размеров. Включилось аварийное освещение, заливая все пространство красным. Заставило тени выглядеть глубже. Его слова были встречены статикой. Тим злобно уставился на запертую дверь, и пожалел, что не взял с собой взрывчатки». Думай, дурень. Свет не клином сошелся. Тим вспомнил лифты. Один все еще стоял с открытыми дверьми на его этаже. И, разве он не видел служебный люк? Прямо сверху? «Тим, – голос Риза застал его врасплох, заставляя его споткнуться, пока он бежал обратно к лифтам, –нужна твоя помощь. Что бы–делал–быстро. Пожалуйста». Коридоры теперь были пусты, немногие сотрудники на седьмом подвальном этаже уже удалились в назначенные им зоны безопасности. Несмотря на то, что могло ждать его внизу, он все еще им не завидовал. Лифт все еще бы там, все еще открытый. И там, на потолке, был служебный люк. Пролезть будет довольно тяжело, решил он, но не невозможно. Тим притащил стул из одного из пустых офисов. «Бегу так быстро, как могу, босс», – Тим выбил люк. «Будь в безопасности–прошу». Тим подтянулся, пока не оказался на верхушке лифта. Он проигнорировал то, как сжался его желудок при виде широкой шахты. По обеим сторонам висели провода, подсоединенные к обоим лифтам. Он напрягся, сглотнул зачатки страха, и прыгнул. Он врезался в провода, зацепляясь ногами и сжимая руки. Он обхватил рельсу, соскальзывая вниз всего на несколько футов, прежде чем замедлиться и остановиться. Он выдохнул. «Не волнуйся обо мне, босс, – он посмотрел вниз и пожалел об этом. – Просто держись крепче, пока я не приду», – сказал он срывающимся голосом. Он начал свой спуск. ––––––––––––––––––––––––––––––––––––– Тим старался не торопиться. Он держал свою частоту открытой, хоть ему и не хватало дыхания, чтобы говорить. Риз немного говорил, вводя его в курс дела настолько, насколько мог со сбоящей связью. «Несчастный случай с–эридием. Тест, который–наперекосяк. Не знаю–случилось, но–над этим». Тим хмыкал, показывая, что он все еще здесь и все еще слушает. Расстояние между ним и тем, что он старался не называть “зоной месива“, становилось все меньше и меньше. Он действительно хотел закончить. Он никогда не думал, что будет с нетерпением ждать возможности оказаться в подземной, изолированной (блять, перестань думать о ней как о закрытой блять блять) лаборатории, но вот как вышло. Он не знал, было ли для него облегчением узнать, что его страх высоты преобладал над его страхом замкнутых пространств. «Все–ышли до блокировки, но я–позади». «Идиотизм», – прохрипел Тим. Сколько этажей? Он быстро глянул, и предположил, что осталось меньше пяти. Риз усмехнулся, и даже за взрывами статики можно было услышать напряжение в его голосе. «Да. Наверное. Но–детка, понимаешь?» Тим не понимал, и не хотел тратить дыхание, чтобы сообщить ему об этом. Спустя тридцать секунд, он приземлился на твердую землю с покалыванием в ступнях и дрожью в ногах. Его голова слабо пульсировала, что он проигнорировал. Он распахнул двери и увидел Риза, с нетерпением ожидающего его на той стороне. «Спасибо господь, – сказал он и схватил Тима за руку. – Проблема в игле, что–то пошло не так, я не знаю, как это произошло, потому что я не могу попасть в систему, так как эридиевая радиация мешает работе ЭХО–сигналов. Я не смог никому дозвониться, они все, видимо, слишком высоко над землей, и сигнал до них не дошел. Ты не поверишь, как я рад, что я дозвонился до тебя, но, Тим–», – он затормозил перед парой сверхпрочных дверей, с высеченным над ними “ЯДРО КОНТРОЛЯ“. «Тебе стоит знать. Это будет опасно». «Насколько опасно?» – спросил Тим. Он не упустил упоминание “эридиевой радиации“, два слова, которые он никогда не любил слышать вместе. «Дело в игле, – Риз наклонился к сканеру сетчатки. Тим впервые заметил, что его кибернетическая рука безжизненно висела. – Она была построена, чтобы добывать вену эридия, расположенную прямо под комплексом. Нам пришлось проводить раскопки месяцами, чтобы добраться до нее, – двери с шипением открылись. – Она была создана для того, чтобы задействовать эридий без извлечения его с планеты». «Как источник энергии?» – спросил Тим. Риз привел его в нечто, похожее на кольцевую наблюдательную комнату. Она окружала большую глубокую камеру с длинным тонким металлическим устройством, встроенным в центр. Тим посмотрел вниз, не обращая внимания на трепет страха в животе, и увидел, где первоначальный пол был расколот, где массивные машины глубоко врылись и проделали дыру в сердце планеты. Тим отслеживал ее глубину, пока тени не стали слишком темными, а пещера – слишком глубокой. Он сглотнул и отвернулся. «Это… что–то типа того. Но не совсем, – Риз бросил взгляд на ряд гудящих консолей, заполняющих комнату, голубой свет мониторов которых вымывал цвет с его лица. – Послушай, я тебе все потом расскажу, но сейчас мне нужно, чтобы ты сосредоточился. Радиация– ее слишком много». «Что случилось с твоей рукой?» – спросил Тим. Левая рука Риза дернулась к кибернетике, сжимая литой бицепс. «Эридий, – ответил он. – Я не знаю, как это произошло. Мы не должны были–, – он остановился, резко вдыхая. – Не имеет значения. Было пробито эридиевое ядро, и у иглы есть доступ к его энергии, но она– она не готова к ней. Первая волна была похожа на электромагнитный взрыв, – губы Риза скривились, когда он нахмурился в сторону компьютера. – Вырубила мою руку. Я смог лишь запустить свой глаз, но он в безопасном режиме. Радиация растет, и недолго осталось, прежде чем игла будет вынуждена выпустить доступную энергию, но если проекции компьютера верны, то оно… нехорошо пройдет». «Имеешь в виду, что оно взорвется», – сказал Тим. С жалким видом Риз кивнул: «И заберет комплекс с собой. Убьет нас всех». Вся комната была залита фиолетово–голубым сиянием эридия. Пот побежал под воротником Тима. «Как скоро?» – спросил он. «Если продолжит нарастать в том же темпе? – Риз наклонился над клавиатурой и уставился на экран, где графики отображали информацию, слишком сложную для Тима, чтобы уловить. – Десять минут». Тим вернул взгляд на камеру. Свечение пульсировало на его глазах, окрашивая металл и стекло иглы в фиолетовый. Эридий всегда выглядел красиво. «Что тебе нужно, чтобы я сделал?» – спросил он. Риз вытер пот со лба: «Нам нужен доступ к предохранителю. Он не позволит игле вытягивать больше энергии из эридия и остановит накопление радиации. Это операция на двух человек. Я могу вырубить программу отсюда, но мне нужна пара рук, чтобы выполнить ручное управление. Радиация опасна, поэтому тебе придется надеть защитный костюм», – Риз наблюдал, как цифры растут, а график меняется. Тим ждал. Он чувствовал, что будет “но“. «Процесс отмены займет какое–то время, – сказал Риз. – Есть код, который тебе нужно будет ввести. Я скоординирую тебя на протяжении всего процесса. Но…». А вот и оно. «Когда игла в первый раз пронзила вену, то вызвала легкое землетрясение, – сказал Риз. – Мы вовремя всех эвакуировали, но… я думаю, что есть структурные повреждения. Дорожка… может быть не полностью стабильной». «Ага. То есть, ты говоришь мне, что хочешь, чтобы я пошел в облученную комнату, на нестабильную платформу, чтобы врубить предохранитель устройства, которое может быть слишком поврежденным, чтобы его использовать. На этом все?» Риз склонил голову и глубоко вздохнул. «Да, – проговорил он, поворачиваясь к Тиму. – На этом все». Тим кивнул: «Где костюм?» ––––––––––––––––––––––––––––––––––––– Двери закрылись за Тимом с шипением выпущенного воздуха. Он стоял в камере дезинфекции, затаив дыхание и ожидая окончания обратного отсчета. Тридцать секунд казались долгими, когда у него было всего около десяти минут, чтобы спасти несколько сотен человек. Он изменил свою стойку и попытался контролировать свое дыхание. Он чувствовал каждый выдох своей кожей, от которого прозрачный щит у его лица запотевал. Как только он надел защитный костюм, то начал замечать тысячу маленьких зудов, миллион маленьких неудобств. Он пытался игнорировать их. «Уверен, что тебе не потребуются твои клоны?» – спросил Риз. Тим не мог видеть его по ту сторону, но мог представить его, сидящим у консоли, печатающим так быстро, как он мог с одной рукой. Тим думал об этом, но знал, что оно не сработает. Они были сильными бойцами, но они были хрупкими. Как только их щиты вырубались, требовался всего один выстрел, чтобы убить их. Растущая головная боль напомнила ему, что он не особо то и мог позволить себе дополнительный удар, который ему бы дали призыв и отзыв. «Если радиация так плоха, как ты говоришь, они не смогут продержаться достаточно долго, чтобы принести пользу», – ответил Тим. Обратный отсчет достиг нуля, и двери, наконец, распахнулись. Изнутри камера выглядела еще хуже. Тим мог яснее видеть отсутствующие куски стен, трещины, доходящие до потолка, черные провалы и линии в фиолетовом свете. Игла гудела на своем месте, вибрируя с частотой, которую Тим чувствовал зубами. Вокруг иглы располагался круговой проход, конструкция типа промышленной решетки, которую Тим тысячу раз видел на фабриках по всей галактике. Напротив того места, где он стоял, он мог видеть, где ограждение погнулось, где решетка прогнулась и деформировалась, как будто от удара чем–то массивным. Он посмотрел вверх и увидел, где обрушилась часть похожего на пещеру потолка. Он осторожно вышел и вздрогнул, услышав скрип пола. Он увидел место, где игла пронзила землю: огромную яму, вырытую далеко внизу, где эридий светился настолько ярко, что у него слезились глаза. Сердце Тима от этого зрелища забилось чаще. «Похоже, здесь есть какие–то повреждения», – сказал он. «Вероятно, произошли, когда игла проткнула вену». «Сформулировал просто отвратительно», – пробормотал Тим. «Просто будь осторожен около всего острого, что может проколоть или порвать твой костюм». «Окей. Примерно так и планировал». «Хорошо. Потому что потребуется лишь три минуты облучения, чтобы убить тебя». «Точно. Круто. Запомню. Что теперь?» – спросил Тим. Края иглы расплывались, и Тим даже через костюм чувствовал, как сквозь нее нарастает тепло неизрасходованной энергии. «Там должна быть консоль, рядом с иглой, с клеткой на вершине. Я уже снял замок. Внутри ты увидишь девять цилиндров над экраном дисплея. Видишь это?» «Да. Что мне делать?» «Скажи мне, что ты видишь». Это были кристаллические цилиндры, сделанные из того, что Тим лишь кое–как признал как выращенную в лаборатории композицию эридия и терранского алмаза, смесь, в которой использовалась твердая прочность алмаза и причудливые проводящие свойства эридия. Адски дорогая. Они находились в стеклянных трубках, располагаясь в консоли. Их мягкий лавандовый свет выглядел почти приятно. Не считая… «Я вижу девять цилиндров, но они сидят как–то не так. Похоже, что–то выбило их». Он услышал вздох Риза: «Да, я как–то думал, что в этом может быть проблема. Окей. Первым делом. Там должен быть экран и клавиатура, чуть ниже цилиндров. Ты их видишь?» Он видел, прямо там, где сказал Риз. Экран, примерно размером с его ладонь и еще более маленькая клавиатура с крошечными клавишами. «Не говори мне, что мне что–то придется вбивать», – сказал он, смотря на плотный материал его перчаток. «Извини. Я назову тебе код, и мне нужно, чтобы ты ввел его точно так, как я скажу». Тим сжал и разжал пальцы. Резкая боль пронзила его правую руку, сопровождаемая покалывающим, немеющим ощущением. Он нахмурился и тряхнул рукой. «Все в порядке?» Как долго у них осталось до кризиса? Пожалуй, сейчас об этом лучше не думать. «Нормально. Давай, босс». Он натыкал ряд цифр, которые Риз отбарабанил, настолько деликатно, насколько мог. Он нажал “Ввод“. Игла вздрогнула и начала гудеть на более высокой частоте, которую он мог почувствовать так, словно она воткнулась в его ушной канал. Больно пока не было, но ощущалось тонко и нежно, в одном вздохе от пронзительного. «Блять, – он потянулся было, чтобы зажать нос, но вспомнил про костюм. – Точно. Что теперь?» Земля под ним урчала, как живот гиганта, сотрясая дорожку. Тим замер от воспоминания об огромном расстоянии между подошвами его ног и полом, проникшего в его перегруженный мозг. Оно расположилось как у себя дома: пот выступил у него на лбу, а в желудке заныло. «Ты в порядке?» «Нормально, – он сглотнул подбирающуюся тошноту, и постарался дыханием успокоить подскочивший пульс. – Ну же, босс, у нас тут лимит по времени». «Точно. Окей. Посмотри на цилиндры, и скажи мне, что ты видишь». Мягкое лавандовое свечение заменилось глубоким красным. Он сообщил Ризу. «Хорошо. Окей. Теперь, на верхушке каждого цилиндра должны быть цифры от 1 до 9. Ты их видишь?» «Да, от 1 до 9». «Мне нужно, чтобы ты аккуратно извлек каждый цилиндр в том порядке, который я тебе назову, а затем, мне нужно, чтобы ты переставил их в новом порядке. Важно, чтобы ты следовал порядку, и не дал сторонам цилиндров соприкасаться, пока ты достаешь или перемещаешь их. Я скоординирую тебя по процессу, но мне нужно, чтобы ты был очень, очень, очень осторожен с этим, Тим». «Понял». «Нет, я имею в виду– очень осторожен. Количество радиации, накопленное сейчас, должно быть безопасно выпущено, прежде чем у нее будет шанс обернуть все против нас. Именно эти цилиндры проводят избыточное излучение, и их выбило из гнезда. Ты не можешь позволить им касаться сторонами, пока ты их вынимаешь. Каждый из них содержит достаточно эридия, чтобы испарить тебя на месте. Одно неверное движение и–». «Бабах, да, я уловил идею», – он чувствовал гудение в носу, вибрацию хрящей, нарастающее давление над бровями. Боль пронзила его руку, более острая, более настойчивая, вызывающая ощущение онемения до самого плеча. Он снова стряхнул ее, сгибая пальцы, пока чувствительность не вернулась. Штука в его запястье, казалось, вибрировала в такт игле. Он сделал вдох. Все нормально, все будет нормально. Сосредоточься. «Я готов». «Окей. Теперь осторожно, замени цилиндр 4 на цилиндр 2. Цилиндр 5 на цилиндр 4. Цилиндр 7 на цилиндр 5. Медленно, аккуратно». Тим работал так медленно и аккуратно, как только мог. Он сунул неиспользованный цилиндр под мышку, не зная, что еще с ним делать, пока не найдет ему новый дом. Боль разрасталась, как сорняк, в носовых пазухах и под вросшим в его правое запястье устройством. Он игнорировал обе боли, пока работал. Землю вновь тряхнуло, и в этот раз Тим мог слышать, как вокруг него трескаются стены. Пыль посыпалась с потолка, мелкие камешки отскакивали от решетки, которая покачивалась под ногами Тима, словно хрупкая штука из яичной скорлупы. Дыра внизу была похожа на открытое горло, и хотя Тим не смотрел, но видел это мысленным взором. Обе руки были заняты, и он не мог дотянуться до ограждения, чтобы удержаться на ногах. Тим оставался очень неподвижным, как будто его страх был медведем, которого он мог просто обманом заставить уйти. Он уставился на иглу, на стену. Вот только это была не стена. Это была пещера, а он был под землей. Он был глубоко под землей, и, насколько он мог знать, последнее землетрясение могло вырубить вентиляционную систему, и он мог быть замурован. Следующее землетрясение могло уничтожить выходы, заблокировать двери упавшими обломками. Зрение Тима начало сереть по краям, а пульс бил в уши, почти заглушая похожий на дрель скулеж иглы. Блять, что он тут делал, он мог упасть и переломать ноги, шею, но он не умрет сразу, он просто будет мучиться на дне, в глубокой дыре, пока не умрет с голоду, и никто не услышит его крики о помощи, и Риз просто уйдет, потому что он– Он был ненадежным! Он так тебе и не заплатил! Он соврал тебе, помнишь? Тим помнил, и сосредоточился на этом. Он ухватился за воспоминание о его гневе с отчаянием, пока не почувствовал его наполняющим его тело, освещающим синапсы. Он посмотрел вниз на цилиндры, все еще покоящиеся в его руках, и вернул свой разум в настоящее. «…Тим? Тим, пожалуйста, говори со мной. У нас не так много времени», – Риз говорил уже какое–то время, осознал Тим. Звук его голоса был подобен зажженной спичке, поднесенной к фитилю. «Ты соврал мне», – сказал Тим, поднося цилиндр 5 к его новому гнезду. «Что?» «Деньги. Ты врал мне о деньгах. Ты должен мне три тысячи долларов, и я ни цента не увидел», – Тим мог слышать, как дрожит его голос, но был рад, что оно больше походило на сдерживаемую ярость, чем на все его мелкие, иррациональные страхи. Он опустил цилиндр, осторожно дыша, чтобы держать руку ровно. Она все еще тряслась, но не настолько, чтобы убить его. «Эм. Ты хочешь поговорить об этом сейчас?» «Да! – Больше всего на свете. Цилиндр 5 встал на свое место, и его красный свет превратился в лавандовый. – Пятый цилиндр на месте, а ты мудила». Его слова были встречены ошеломленной тишиной и тихим шипением открытой частоты: «Мне…жаль? Серьезно, мы прямо сейчас этим занимаемся?» Тим стиснул зубы: «Да! Что дальше?» «Цилиндр 8 на место цилиндра 7, а затем цилиндр 6 на место цилиндра 8, и я тебе не врал, Тим». Тим засмеялся. Он сунул седьмой цилиндр под мышку, и использовал обе руки, чтобы аккуратно извлечь кристалл, помеченный цифрой 8. «Не врал! Мне жаль, что потребовалось столько времени, чтобы перевести тебе оплату за твою изначальную работу, но не то, чтобы я ничего тебе не дал», – о, теперь он звучал раздраженным. Хорошо. Тим держался за этот гнев и позволял ему греть себя изнутри. «То есть я должен быть благодарен, что ты все–таки решил дать мне что–то после всей той работы, которую я ради тебя проделал? Я и не осознавал, что работники Атласа должны просить милостыню», – седьмой цилиндр немного дребезжал, пока он медленно заменял его. «Это не… Конечно не должны, – сорвался Риз. – В любом случае, как ты так любишь повторять, ты не настоящий работник Атласа, потому что ты слишком упертый, чтобы подписать сраные бумаги». «О, то есть, это игра в вымогательство, да? Ты мне не заплатишь, пока я не продам свою душу?» – седьмой цилиндр встал на место с удовлетворяющим щелчком. Он выдохнул. «Я не прошу у тебя душу! Почему мы сейчас этим занимаемся?» – Риз звучал разочарованно и раздраженно. «Потому что я слышал тебя, той ночью у Этны. Я слышал, как ты говорил с Фионой о деньгах, которые обещал мне. Цилиндры 7 и 8 на местах». «Я– цилиндры 9 и 6, а затем замени 9 цилиндр цилиндром 1. Слушай, я, может быть… переоценил доступные мне средства, но не то, чтобы я–». «Ты бы никогда мне не сказал, так ведь?» – спросил Тим. Пот выступил у него на лбу, и хотя повязка на голове защищала глаза от самого страшного, он знал, что рано или поздно она промокнет. Тим чувствовал себя ходячей печью. Он чувствовал себя проводом под напряжением. Он отколачивал свой гнев, пока тот не кристаллизовался, пока он не смог снова видеть ясно, и гнев, возникший из осознания того, что Риз продолжал бы держать Тима в неведении, продолжал бы лгать ему, даже когда подначивал его ногой, делился лапшой и занимал пространство Тима – все ощущалось ясным, четким и совершенным. «Ты бы продолжал врать мне в лицо, – продолжил Тим. Он аккуратно заменил цилиндр 9 другим, под маркировкой 6. – После того, как я спас твою ебаную жизнь. Дважды. И добыл тебе тот тупой артефакт. Ты знаешь, что я чуть не умер? Каждый чертов раз, когда я подставлял шею ради тебя, я чуть не терял голову. А теперь это», – Тим почувствовал выступившую на виске испарину. Боль в его голове гудела. Риз ничего не сказал. Тим вынул цилиндр 1 и постарался расслабиться. Он переложил цилиндр 9 из своей хватки и начал процесс заново. Он не знал, сколько времени у него осталось. Его личный “пошел нахуй“ список стал слишком длинным, чтобы отслеживать, линией уходя за грань его сознательных мыслей. «Я всегда намеревался заплатить тебе, Тим, – сказал Риз, в конце концов. – Я не пытался… Я не хотел обидеть тебя. Я всегда собирался заплатить тебе. И я– я ценю то, что ты сделал для меня». Тим прихрюкнул. «Это правда! Я знаю, как опасно это было. Я знаю как опасно это сейчас, и я– я так благодарен, что пришел именно ты, – пауза. Он мог слышать тяжелый выдох Риза. – Хочешь, я тебе кое–что скажу?» Цилиндр 9 встал на место и окрасился в лавандовый: «Я хочу знать, что дальше». «1 к 3, а затем 3 на оставшееся место. Когда зазвучала тревога, и игла пробила вену, и моя рука сдохла, и все покатилось к черту, я тут был совсем один. Я отослал всех, потому что думал, что смогу отключить эту штуку сам, а затем ударила волна и вырубила мою кибернетику…». Тим не говорил. После притока адреналина пришла волна чего–то еще. Боль пронзила его запястье острой постоянной пульсацией. Он сглотнул и позволил своему разуму успокоиться, с ясностью, которую стало легче достичь после гнева. Последний. «Правда в том, что когда мой ЭХО заработал, твоя частота была первой, которую я набрал». Тим вытащил последний цилиндр, даже когда кончики его пальцев начало покалывать. Красный стал лавандовым. Он переложил цилиндр 1 себе в руки и начал процесс замещения. «Я думал, ты сказал, что больше никому не мог дозвониться», – сказал он. «Я попытался набрать других позже, – защищаясь, сказал Риз. – Но– Я имею в виду, я об этом даже не думал. Я просто. Я позвонил тебе первому. Мне нужен был ты в первую очередь». «Потому что я лопух?» – голос Тима звучал отдаленно даже для его собственного слуха. «Потому что я доверяю тебе, – ответил Риз. – И я очень хочу, чтобы ты тоже доверял мне». «Как мило, – Тим тряхнул головой, пытаясь стряхнуть накопившуюся испарину. – Но слова и дела абсолютно разные вещи, каланча». «Я это знаю. Мне…мне жаль, – оно звучало болезненно, словно он выдергивал зуб. Гнев Тима давно затих, оставляя его до любопытного легким, почти пустым. – Как только мы отсюда выберемся, я заплачу тебе то, что задолжал. Обещаю». «С чего я должен тебе верить? – спросил Тим. – Потому что ты попросил меня?» Риз не ответил. Тим опустил последний цилиндр, осторожно придерживая его левой рукой. «Ты прав. Я заслужу этого, Тим. Я подкреплю свои слова делами. Точнее деньгами, – Тиму показалось, что он может слышать слабую улыбку Риза, – н-ну ты понимаешь». «Дело не только в деньгах, Риз. Если ты хочешь, чтобы я тебе доверял, ты должен быть со мной честен». «Абсолютно. Я обещаю–». «Расскажи мне об Эпиметее, – сказал Тим. Риз затих. – Когда мы с этим закончим, я хочу, чтобы ты рассказал мне об этом твоем проекте, ради которого ты готов рисковать жизнями других людей». «Я…не описал бы это прям так, – Риз вздохнул на том конце линии. – Но да, хорошо. Я расскажу тебе все, что ты хочешь знать». «Правда? Все?» «Да. Я обещаю. Как только мы отсюда выйдем, я все прилично тебе расскажу». «Надеюсь, не совсем прилично, – сказал Тим, не подумав. Он услышал резкий вдох Риза и покраснел. – Почти закончил. Что дальше?» «Это великолепно, Тим, – он услышал стук клавиатуры на том конце. – Все что тебе остается сделать, это ввести еще один код, и игла обесточится. Цилиндры смогут нормально распределить излишки радиации, и комплекс не расплавит». «Хорошо, – пальцы Тима дернулись. Укол боли пронзил его локоть. – Я только–». Земля затряслась, и Тим услышал трещины прежде, чем успел их увидеть. Он поднял голову как раз вовремя, чтобы увидеть дождь пыли, падающий сверху, и увидеть новые трещины в камне. Земля под ним издала звук, похожий на выстрел из пушки, и дорожка опасно накренилась. Тим отшатнулся назад, его ноги заскользили по металлической решетке. Он тяжело приземлился на сломанное ограждение позади себя, пока с потолка сыпались камни. Один, размером с его кулак, отскочил от шлема, и Тим почувствовал это еще заживающей раной на голове. Он упал назад, прижавшись всем своим весом к скрипящим перилам, и почувствовал, как те прогнулись еще больше. Ему хватило ума схватить цилиндр правой рукой, но как только он согнул пальцы, боль, нарастающая под запястьем, вспыхнула, как удар молнии. Его пальцы дернулись, и цилиндр упал. «Тим? Что происходит?» Перила сломались. Тим упал.